Всадники постапокалипсиса. Сын Луны. Книга 2

Одно дело ужасный и пугающий вид, а другое – запах. Вперемешку с сыростью и затхлостью, чуткий нос его светлости уловил нотки шалфея, канабиса и ряда других трав, запах которых трудно было различить. Откуда им было взяться? Значит кто-то здесь все-таки, если и не живет, то, как минимум иногда бывает. Чутье Луи подталкивало спустится на два этажа ниже. Здесь мало чем отличались коридоры, но в глубине судна замаячил свет. Герцог насторожился и взялся за рукоять шпаги, готовый пустить ее в ход в любой момент. Дать обнаружить себя – значит лишиться возможности подслушать важную информацию. Этим он не мог рисковать. Обнажать клинок, потому не торопился. Главное – остаться незамеченным, как можно дольше. Дойдя до двери, он спрятался за стеной. Луи весь превратился в слух.

– Лао Ху! Собирайся живее, нам пора в путь. – послышался голос старика, который был явно старше герцога.

Легкий топот ног и шуршание в вещах, свидетельствовало о сборах. Закрылись шкатулки, ящики и вновь шаги по металлическому полу, Лао Ху выносит куда-то груз. Неизвестный старик остался в каюте. Он ходил по комнате, что-то бубнил себе под нос. Из услышанного его светлостью было следующее:

– Я в шаге от истины, а она все не становится ближе…

Вновь Лао Ху забегал по каюте и испарился за скрипучей дверью.

– Как найти этот треклятый остров!? – возмущался неизвестный.

В этот момент герцог услышал чье-то тяжелое дыхание. Он обернулся и увидел клетку, а в ней притаившегося гигантского тигра. Когда хищник осознал, что его увидели, он прыгнул на прутья и едва их не сломал. Железо заскрипело и согнулось. Благо толщина и крепость клетки выдержали напор, но надолго ли? Мощный рык ярко засвидетельствовал о агрессивном настроении кошки. Тигр заходил кругами по клетке и не переставал рычать, бросая гневный взгляд на гостя. Луи разглядел на вешалке седло и понял, что один из тех двоих, является редким всадником на тиграх, что уже говорило многое о нем. В соседней каюте затаились. Лао Ху выскочил в коридор и принялся оглядываться по углам. Он пробежался вдоль пустого коридора в сторону палубы и исчез во мраке.

– Что там такое? – послышался тот же голос.

Вскоре вернулся Лао Ху и пожал плечами. Он осуждающе глянул на тигра, который тем временем не терял интерес к углу за дверью, где проходили рыжие, как глина трубы. Чинский воин исчез в каюте, вслед за стариком.

Герцог все это время просидел за большой трубой, куда втиснулся благодаря неестественной худобе. Обе его руки были заняты. Одна держала трость и шляпу, другая прижимала к телу шпагу. Дыхание сохранял естественно ровным и тихим. Не в первый раз его светлость находится в опасности, поэтому не стоит начинать панику.

Когда герцог решил выйти из секретного места, он столкнулся лицом с Лао Ху, который незаметно прокрался, оказавшись лицом к Луи. Выдержка его светлости, дала трещину. Он считал себя внимательным и осторожным, а в минуту опасности впервые стоял перед превосходящим в скрытности человеком.

Чинец молчал. Едва ли герцог ожидал радушного приема в логове злодеев. Он взялся за рукоять шпаги и дернул ее, но ничего не произошло. Оказалось, что она застряла между трубами. Лао Ху ухмыльнулся, видя неловкое замешательство в попытке его светлости развязать драку. Дюруа по-джентльменски улыбнувшись кивнул головой:

– Может для начала выпьем чаю?

В ответ прилетел удар. Его светлость потерял сознание и рухнул навзничь.

Когда Луи очнулся, то над своей головой увидел металлические прутья. Он был заперт в клетке тигра. С ужасом осмотрев новую комнату – вздохнул. Зверя не было. Герцог делил решетку вместе со своим оглушительным провалом! В самой комнате за пределами клетки была тишина. Из, соседней каюты маячил небольшой свет, будто от свечи.

– Как я мог такое допустить!? – возмущался Луи на родном языке, – Упустил преступников из-под носа! Это могло быть самое быстрое раскрытие убийства из всех!

Пока его светлость рассуждал сам с собой, свет становился ярче. Он продолжал разгораться, послышался треск, и герцог понял – поджог! Беглецы заметают следы. Надо выбираться!

Луи обшарил карманы, пояс – ничего. Стоило ли надеяться на то, что ему хоть что-то оставят? Разумеется, нет. На двери клетки висел огромный замок. Хоть карманы опустели, но и герцог ко всему готов, иначе он не был бы Дюруа! Он снял пару пуговиц, на которых имелась проволока. Вставил в скважину замочной щели и стал нащупывать нужные ему части. Огонь тоже зря время не терял. За это недолгое время он перевалил через порог и быстро захватывал новую каюту. Пламя поглощало ящики и старую мебель, которой здесь хватало. Едкий дым попал в легкие герцога, заставляя его надсадно откашливаться. И вот уже решетка и пол стали нагреваться. Замок не поддавался, но Луи обуздал страх. Наконец герцог превозмог препятствие и покинул злополучную тюрьму. Когда он поднялся на палубу – со всего города уже спешили люди с ведрами, пока пожар не перевалил на соседние корабли, из которых состоял город. А переживать было из-за чего: стекла иллюминаторов лопнули и желтые языки принялись облизывать рядом стоящее на мели судно в поисках подходящего топлива.

Луи мало волновал пожар. Пусть, хоть весь город сгорит дотла, но он будет искать двух хитрых беглецов. В толпе никто не торопился в противоположную от огня сторону. Его светлость пробежал вдоль всей палубы, разглядывая воду. Наконец он увидел маленькую лодку и двух человек в ней. Шлюпка легко скользила между ржавыми обшивками кораблей. Ее гребец знал этот тайный путь в город. Разглядеть их было сложно, но герцог мог поклясться своим исчезнувшим париком, что это был Лао Ху и его неизвестный соучастник. Когда же пошевелилось полосатое одеяло, герцог был точно уверен, что это тигр! Аристократ вновь напал на след. Дюруа кинулся бежать, но пробраться сквозь паникующих, было крайне сложно. Он перепрыгнул на соседнее судно, махнув через перила и кинулся бежать. Перемещался по палубам и навесным мостам так быстро, как позволял возраст. Наконец его светлость оказался на границе города. Осмотрев море, он страшно разочаровался. По водной глади шныряли туда и сюда десятки лодок. Разглядеть пассажиров было невозможно. Герцог окончательно потерял след.

***

Жака не очень учтиво приволокли в тюрьму. Слуга и раньше испытывал унижения, особенно от герцога, но сейчас чувствовал себя крайне беззащитно. Его расценивали, как преступника, так к нему и относились. Сначала одели кандалы на виду у толпы, потом пинками вели по улицам города. В одной из самых дальних неприглядных ржавых посудин располагалась тюрьма. Теперь рижанский раб сидел в мрачной комнате с одной свечой. Перед ним сидел пиратский офицер и что-то писал на бумаге. С Жака вылилось три ведра пота, а руки тряслись, как у старика. Слуга закона испепеляюще посматривал на подозреваемого в самые щекотливые для иностранца моменты. Первый раз, когда Жак нервно поскреб по столу ногтем, а второй, когда он, оглядывая помещение, зацепил рукой чернильницу. Офицер уставился на появившуюся кляксу на заполняемой бумаге, и не выдержал. В следующий миг, толстячок слетел со стула с покрасневшей от удара щекой. Рядом стоял сержант, который поднял бедолагу с пола и усадил на место. Раб потирал место пощечины и скривился, едва сдерживая слезы.

Обычно Жак находился под защитой его светлости, потому всякие подозрения, если таковые возникали, их аннулировали доводы герцога. Сейчас Жак находился в единственных руках, которым не особо мог доверять.

– Итак, рассказывай! – начал, как ни в чем не бывало офицер.

– Могу я полюбопытствовать, как зовут месье, который меня допрашивает? – неловко начал Жак.

– Офицер Альварес, а не месье. Ты обращаешься к представителю закона! – спокойно поправил сидящий напротив мужчина.

Жак по примеру хозяина начал пристально рассматривать своего врага. Это был смуглый мужчина за сорок с безобразными усами. Его мундир видал лучшие времена. «Скудоумный пират и типичный пьяница» – подумал Жак.

Обвиняемый набрался смелости и выпалил:

– А закон Бланки позволяет бить подозреваемых до суда?

Альварес достал маленькую книгу из стола. И раскрыв, объявил:

– Уголовный кодекс Пиратского Союза, составленный его пиратским высочеством – Энрике Белоснежным. Параграф первый, пункт пятый: «Преступника полагается бить и разрешается казнить по решению представителя закона.» – глазки офицера блеснули, выглядывая из-за переплета.

– Пока вина не доказана, задержанный должен называться не иначе, как «подозреваемый». – эти слова наизусть выучил у своего хозяина Жак, но утверждал их довольно вяло.

– А у меня собственно и не возникает никаких сомнений, что ты, как там тебя? – офицер расслаблено откинулся на кресле.

– Жак из Буше, слуга герцога Луи Дюруа из Авера. – эти слова магическим образом ободрили самого рижанина. Альварес же остался не впечатленным.

– Где твой хозяин? И кракену ясно, что ты пособник в этом деле.

– Не могу знать… – лишь успел произнести Жак.

За дверью послышался скандал, едва не переросший в драку. Прозвучало пару глухих ударов. Чей-то картавый голос заставил подозреваемого приободриться.

– Что там происходит? – теперь нервничал уже офицер.

Громкий звук засвидетельствовал, что кто-то или что-то рухнуло на ржавый пол. Когда дверь отворилась, показалась голова одного из подчиненных. Он едва попытался что-то доложить, как тут же был застигнут врасплох следующим входящим. Рядовой упал, за его спиной стоял рижанец, которого не волновали ушибы слуги закона, распластавшегося на полу. Жак едва не расплакался от счастья, но затем удивился тому, как сильно изменился вид его светлости за последние пару часов. От него несло гарью. Голову украшала лысина, место парика и треуголки. Элегантный жюстокор теперь походил на тряпье. Шпага и трость напрочь отсутствовали. Присутствовал только наглый тон герцога:

– Нахождение Жака в этой убогой кастг'юле излишне!

– Преступник обязан находиться там, где ему самое место, сеньор!

– Вы разговариваете с его светлостью, герцогом Авернийским! Соблюдайте такт! – почувствовал силу Жак, но его голос остался писклявым.

– Да хоть с самим королем! Здесь я главный! – распушил перья офицер.

– Я детектив, а это мой слуга. Мы ловим пг'еступников, пока вы пьете свой г'ом! – выпалил Луи.

Альварес откашлялся от неожиданного обвинения и решил попытаться выбраться сухим, но пересохло только в горле:

– С чего вы взяли, что я пью?

Герцог закатил глаза. Он терпеть не мог, когда ставят под сомнение его правоту. Хотел было стукнуть по полу тростью, но осознал, что ее нет.

– Что лежит во втог'ом ящике вашего стола?

Глаза офицера округлились, но не нашел ничего лучшего, чем спросить:

– Почему сразу второй ящик?

– Это стол из севег'ного дуба, сделанный пиптским мастег'ом Титом из Аита, он делает столы только с двумя ящиками. Хог'оший мастег», но слишком суевег'ный. Так вот, в пег‘вый вы навег'няка кладете бумаги, а в нижний пг'ячете выпивку в потайном отделении.

Офицер потер свой лоб, застигнутый врасплох исчерпывающими доводами герцога.

– Отпустите Жака немедленно! – не сбавлял напор его светлость.

– Ваш Жак убийца! Куда вы его собираетесь забрать? – встрепенулся Альварес, – Его надо вздернуть и дело с концом!

Луи подступил к столу и облокотившись навис над бедным офицером, как туча над портом.

– Жак и мухи не обидит, а убить таким методом не хватит, ни духу, ни фантазии! Коль вы хотите нам помочь, скажите вот что: как звали убитого? Что это за гег'б на этом кольце? – Луи громко положил перстень на стол.

– Убит сеньор Хавьер из гильдии торговцев. Большего я не знаю.

– Нужно больше факт! – не унимался герцог.

– Хавьер обычный торговец. Что вам еще сказать?

– Мало этого! Больше факт! Кто его вг'аги? Кто дг'узья?

– У него есть жена, такое спрашивайте у нее. Мне почем знать?

– Вам почем? Ви должны уже знать о нем все! А у меня еще остались вопг'осы!

– О, Калипсо! Когда это закончится!? – Рвал волосы офицер, – А может вы и есть тот, кто его убил?

– Я джентльмен и убиваю только для защиты! – парировал аристократ, – А теперь у меня еще остались вопг'осы! Кто живет на пустом судне в центг'е возле места убийства? Кто такой Лао Ху?

– Оставьте меня в покое! Не знаю я никаких Лахунов, забирайте своего раба и проваливайте! – вскипел служитель закона.

Альварес надеялся, что перстень достанется ему, но герцог не планировал расставаться с важной уликой.

– Так я и думаль! – поправил рукава Луи, – Пойдем, Жак. Это не служители закона, а г'асточители казны. Хотя, чего еще ожидать от пи'гатской столицы?

Герцог победоносно покинул тюрьму вместе со своим рабом. Альварес дождавшись, когда неприятные люди уйдут, открыл второй ящик, поднял днище и достал полупустую бутылку рома из потайного отдела.

– Ох уж эти иностранцы, якорь мне на мизинец!

***

Луи Дюруа и его слуга отправились в торговую гильдию. Богато украшенное судно было доверху завалено товарами и работниками. Все бегали, обсуждали, договаривались и не замечали герцога с нелепыми вопросами. Наконец его светлость нашел счетовода.

– Бонжуг», месье. – важно заговорил Луи, не обращая внимания на то, как реагировали люди на его потрепанный внешний вид.

– Буэнос тардес, синьор. – учтиво отвесил бухгалтер.

– Я хочу узнать немного о Хавьег».

– Успешный сеньор. Приносил солидный процент от доходов.

– С кем тог'говал? В какие пог'ты входил?

– Мы не даем такие сведения посторонним лицам.

– Ну, а где, хотя бы проживает?

– Личные сведения на то и личные, чтобы ними не разбрасываться. Кто бы вы ни были, вам лучше покинуть нашу гильдию, пока я не вызвал охрану!

– Может пара монет расположит вас? – Жак подкинул серебряник к небу и тут же словил пухлой ручкой.

– Не путайте нас с пиратами, сеньор. Мы торговая гильдия!

– Человека убили, а вы секг'етность соблюдаете! – вспылил Луи.

– Убийство? – вдруг вспотел клерк, – Мы ничего не знаем об этом.

Герцог улыбнулся. Он нащупал слабость счетовода и был готов давить, пока информация, как гной не полезет из его напыщенной рожи. Луи не любил плохо думать о людях, пока те не провинятся самым страшным грехом – препятствие следствию! Этот проступок был для его светлости пострашнее самого преступления.

– Знаете месье, пг'епятствие следствию ни к чему хог'ошему не пг'иведет!

– Простите меня, сеньор! Я немедленно все вам расскажу, что знаю! – служащий вспотел и протер лоб рукавом, – Хавьер уже много лет управляет судном «Крылья Феи».

– Где этот ког'абыль?

Клерк полез в один из шкафов с бумагами. Полетели рулоны отчетов, пока не был найден нужный:

– Ах, вот он! Крылья Феи – затонул недавно в шторме. Никто не выжил.

– Куда следовал? Где пошел ко дну? – закидывал вопросами герцог.

– Взял товары в Бланке, а выгружал их в И.Ф.

– Что это за название?

– Это знает только Хавьер. Он любил сохранять свои дела в тайне, чтобы конкуренты не наступали на пятки.

– Х-м… – выдавил его светлость.

Все это время, стоявший неподалеку Жак, вдруг поднял палец и напомнил Луи про улику:

– Ваша светлость! Перстень!

Дюруа достал из кармана находку и показал его клерку. Тот понимающе кивнул и пояснил:

– Да, этот предмет мне знаком. Это принадлежало Хавьеру.

– Что значит этот гег'б?

Счетовод лишь пожал плечами. Таинственность лишь подогрела желание Луи ее разгадать.

– Кстати, сеньор! – вдруг вспомнил клерк, – Вам может помочь дон Лука! Он живет в Пергусе. Они с покойным очень часто сотрудничали.

– Как найти этого Луку?

– О, доберитесь до Пергуса, а там его найти будет не трудно. Куда сложнее будет добиться его аудиенции. – заявил счетовод.

– Нет таких двег'ей, котог'ые Луи Дуг'уа не мог бы откг'ыть! – заявил его светлость.

Мивцар Шакрот

«Если человек тебе сделал зло – ты дай ему конфетку, он тебе зло – ты ему конфетку… И так до тех пор, пока у этой твари не разовьется сахарный диабет.»

Фаина Раневская.

Солнце просыпалось. Первые лучи заглядывали через окошко каменного замка. Этим черным камням, всегда был чужд яркий свет. Дворцу по душе сумеречное или ночное время суток. Утро ненавистно естеству всего строения, будто его возвели демоны, а не люди. Все здесь несло мрачные оттенки. Комнату украшали редкие экземпляры книг и свитков. В центре стоял стол. За ним размышлял седовласый мужчина, видавший и творивший много великих дел в прошлом. Сейчас же это был старик в богатых доспехах. На письменном столе лежал крупный человеческий череп. Старый рыцарь не отводил взгляд от этой вещицы усопшего. Он рылся в глубинах памяти. Внезапно старика ослепило восходящее солнце. Мужчина поморщился, яркий свет помешал его мыслям. Он отодвинулся в тень. За дверью послышался топот многих ног и лязг доспехов. Дверь содрогнулась от стука.

– Войдите! – повелел он спокойным, но властным тоном.

Деревянная дверь с жутким скрипом открылась. На пороге стоял грязный мальчишка. По росту он походил на мужчину, но лицо выдавало юные года. Кудрявого парня сопровождали грозные рыцари вавилонского ордена. Они уважительно прислонили кулаки к груди и кивнули своему командующему.

– Смажьте эту чертову дверь, наконец! – порыв голоса старика нельзя было назвать, ни криком, ни спокойным тоном.

– Да, господин. – послышалось в ответ.

– Но пока оставьте нас одних.

С поклоном воины покинули кабинет главы волкодавов. Они остались одни – старик и юноша. Две противоположности по возрасту и жизненных принципах. Паладин подробно осмотрел пленника. Цвет кожи и кудрявые волосы – выдавали в нем вавилонца, а рост и глаза – ордынца.

– Ты знаешь почему ты здесь?

Парень пожал плечами и скривил губы. Острый глаз бывалого рыцаря разглядел обман. Он решил пойти в обход:

– Меня зовут Валтасар, я глава ордена волкодавов.

– А я Дарий, всего лишь сын Бранна. – ехидничал пленный.

Паладин пропустил сарказм мимо ушей. Он смотрел в лицо юноши. Разглядывал его глаза, гадал о том, что знает этот малец? Делал выводы.

– Твой отец Бранн? Хмм… Ты не врешь. Просто не знаешь. – резюмировал внимательный старик.

– Чего я не знаю?

– Ты заслуживаешь право знать, кто ты.

– Так я и так знаю. – удивился парень.

– Как бы не так…

Валтасар встал. Подошел к окну и посмотрел на морской горизонт. Запах моря ударил в его ноздри. Где-то вдали без устали орали чайки. На минуту он покинул кабинет и мысленно вернулся в прошлое. Его тревожили старые воспоминания: битвы, молодость и отвага. Он завидовал возрасту и крепости узника, но был доволен своим положением, достижениями и мудростью.

– Тебе знакома ордынка Нелли?

– Нет. – неровно ответил парень.

Валтасар ухмыльнулся, но Дарий не мог увидеть этого. Паладин продолжил игру:

– Нелли направляется сюда. И раз уж она для тебя никто, то ты поможешь ее поймать.

Мысли юноши выдались на лице. В этот момент рыцарь обернулся и заметил тревогу. Дарий быстро взял себя в руки:

– И при чем тут я?

– Лжец! Ты за кого меня держишь? – вспылил старик, – Ордынка путешествовала с твоим караваном. Ты знаешь ее достаточно. И она теперь возвращается за тобой!

Парень совсем опешил. Он не ожидал такого поворота событий. Не понимал, как его подруга, если таковой ее можно считать, узнала о том, что он в плену?

– И что ей от меня надо? – эмоции в край сдали сердце юноши.

Валтасар посмотрел на череп, лежащий на столе, затем глянул на мальчика. Бесконечные вопросы роились в его голове. Одно ясно – он верил заверениям своего протеже.

– Ты молодой щенок Орды. Твой отец не Бранн, а Большое Копье! Ты сын сильного воина. Жаль ты лишь тень своего папаши.

– Но мой отец из племени карнаутов! – оспаривал утверждения оппонента.

– Если бы это было так, то зачем Нелли собралась в столицу? Зачем ей планировать твое спасение? Для чего рискует жизнью последняя из Орды?

Пока Дарий переваривал полученную информацию, Валтасар устал.

– Стража! Заберите этого в темницу и глаз с него не спускайте. Если он исчезнет, я казню вас тут же!

С множеством вопросов, юноша был отправлен в подземелье. У паладина также хватало поводов для размышлений. И не у него одного. К Валтасару пришел Соломон:

– Ты не имеешь права скрывать важную информацию от других старейшин! – возмущался он, – Что было в той записке? Кто отправил голубя?

Валтасар понимал, что Соломон не будет бездействовать. Глава уступил, но держал ухо востро:

– Нелли улизнула от Мордехая.

– В третий раз. Я так и знал, что этот инвалид, ни на, что не способен! Я всегда считал, что его слава – преувеличена! – язвил Соломон.

– Победа над Шатванафой в честном бою – преувеличена? – засмеялся Валтасар, – Помнится, ты тогда проиграл в бою этому зверю! Едва ноги унес.

– Да, это было раньше. – поджал хвост Соломон. Он очень не любил вспоминать эту историю, – После утраты руки, Мордехай потерял и ту силу, которую ты в нем видишь. Многие хотят занять его место. У меня есть один кандидат…

– Этот «инвалид», нашел и прикончил шамана Сивого!

– Старика? С этим любой справился бы…

– Тем не менее никто не нашел его до Мордехая. Даже твой кандидат.

– Мордехаю просто повезло!

Соломон огрызался. Он больше ничего не мог противопоставить.

– За Нелли он схватился крепкой хваткой и идет по пятам. Это его привело к Сивому, и не только.

Валтасар создавал интригу, собеседнику оставалось лишь следовать назначенному для него пути:

– Ну давай, не томи уже! Что он там нашел?

– Он узнал имя наследника! Имя нового Акеллы!

Соломон обомлел от новости. Не мог собрать аргументы против, поэтому Валтасар, пользуясь случаем – добил его:

– Более того, Мордехай поймал его! И в следующий раз, когда решишь поливать грязью Когтя Мушруша – вспомни о всех его подвигах и захлопни пасть!

***

Решетка открылась и в мрачную сырую комнату упал Дарий. Его насмешливо толкнули, чтобы он рухнул на землю. Кудрявый парнишка обернулся. Его серые глаза не показывали страх, лишь гнев. Он рванул на рыцарей, но был остановлен закрытой решеткой. Под грохот смеха и шуток, Дарий, сжимал прутья этой клетки. Юноша метался, как загнанный зверь, искал слабые места. Он продолжал злится на волкодавов, на Амалика и Ибрагима. Странно, но Мордехай не входил в список людей, на которых злился парень.

Хилини беспомощно смотрела на сына. Ее сердце разрывалось от безысходности. Она теряла надежду. Некогда болтливая и упрямая старая женщина, стала мрачной и лишь тенью напоминала прошлую себя. Для нее это был конец. Варианты выжить не приходили в голову.

Рядом сидел Набопаласар. Некогда богатый хозяин каравана держал в руках последнюю ценность – дорогой перстень. Чудом утаив этот кусочек металла, он доставал его в тени темницы, в страхе пряча от посторонних глаз своих сокамерников и бывших подчиненных. Он никому не верил, кроме верного слуги.

Набопаласару прислуживал последний из его рабов – Ашур. Этот верный человек оставался с ним до конца. Он был хранилищем всех тайн своего хозяина и не видел смысла жизни без господина.

В этой же камере сидел капитан пиптских наемников – Торквил или то, что от него осталось. Истощавший, избитый до полусмерти. Мордехай отрезал ему кисть в память о поступке наемника. Его морили голодом и запрещали узникам делится с Торквилом хлебом. Его судьба предрешена. Смерть уже стоит на пороге его души.

В соседних камерах были прочие члены каравана, те, которым удалось выжить после пыток и голода. Они страдали, плакали и боялись беспросветного будущего.

Кормили узников один раз в день. Червивый сухарь хлеба и кувшин воды на всех. Что это для такой толпы в столь жаркой стране?

– Дарий, иди поешь. – успокаивала сына мать.

– Я не хочу! – твердо решил он.

– Надо, мальчик мой. Тебе нужны силы!

Дарий обернулся и посмотрел на ладонь матери. Его глаза сузились. Сердце закипело.

– Это же твой кусок! Тот, что нам утром дали!

– Мне он уже не нужен. Я стара и слаба. Мое время подходит к концу. А твоя жизнь только начинается. Тебе нужны силы. Ты должен съесть этот хлеб!

– Нет! – злился сын.

– Ты должен! Ради меня и отца…

– Я не стану этого делать! Я не могу есть хлеб, без которого умрет моя мама! – слезы навернулись у парня на глазах.

Дарий кинулся к ногам Хилини. Он прижался к ее бедрам до боли. Мать не издала и звука, она гладила его пышные кудряшки. Вспоминала ранние годы своего сынишки. Вся жизнь проносилась у нее перед лицом, застряв на отрезке, когда родился Дарий.

– Ты помнишь, как говорил твой отец?

– Будь крепче топора? – уточнил юноша.

– Да. Твой отец не был красноречив, как и все в его племени. Зато он был искренним человеком. – невесело улыбнулась мать.