Шёпот теней. Чародейка в деле

Спустя не менее пятнадцати минут лакей остановился у одной из семи больших дверей в широком светлом коридоре.

– Вас ожидают.

Мужчина, коротко поклонившись, распахнул перед напарниками дверь в огромную приемную советника императора по медицине.

Глава 7

Приемная оказалась не настолько большой, как ожидал Бакстер. Ему ранее не доводилось бывать не только на аудиенции кого-либо из советников, но и во дворце в принципе. И если, идя по коридорам, он смог держать лицо, то, войдя в приемную советника, чуть было не выдал себя. Ему даже стало интересно, это показная скромность главного медика Империи, или Император Эдвард решил не выделять своим советникам большие помещения, памятуя о том, что у каждого из них есть целые поместья, в которых они также ведут приемы, живут, экспериментируют и плетут интриги? Или же здесь сыграли роль завышенные ожидания самого детектива?

Нет, конечно, сама приемная была шикарная. Стены, обшитые светлым деревом, представляли собой единую композицию со множеством книжных полок, которые, казалось, были всюду. Над окнами, в промежутке между ними, за тяжелым, более темным, чем стены, письменным столом с полукруглой столешницей. Какие-то из полок были открытыми. Некоторые имели дверцы со стеклом, за которым хранились или более старые томики, или же разного вида пузырьки и мензурки.

Паркет на полу закрывал огромный ковер с причудливым узором, нашедшим повторение в драпировочной части гардин на окнах. Сами шторы были легкими, почти прозрачными и красиво надулись парусами, как только дверь в приемную была открыта. На потолке висела тяжелая медная люстра со множеством рожков. А на стенах, в небольших нишах, располагались парные бра, но уже с газовыми рожками.

Все это Бакстер отметил для себя за те пару мгновений, пока переступал порог, далее все его внимание было обращено на Сайласа Джеймса Брэдфорда.

Советник сидел в удобном, даже при взгляде со стороны, кресле с широкими деревянными подлокотниками, но с высокой мягкой спинкой, обитой, судя по всему, кожей. Перед ним на столе лежали какие-то бумаги, от которых Сайлас оторвал взгляд, как только в его приемную вошли посетители. На носу мужчины сверкнули стеклами небольшие очки в тонкой оправе.

Среднего роста мужчина отличался оплывшей фигурой, высокими залысинами, короткими суетливыми пальцами рук и на удивление добродушным выражением лица. Он располагал к себе. Вот так, с первого взгляда. И способствовал этому то ли взгляд доброго дядюшки, то ли общий какой-то мягкий и безвредный вид советника. А может, дело было в его совершенно седых волосах, пушистыми кудрями обрамляющими голову, которые также придавали всему образу советника более мягкий вид.

– Добрый день, молодые люди, – голос Сайласа был низким, мягким и обволакивающим. – Устраивайтесь.

Взмахом руки он указал на диван и два кресла, стоявших напротив его рабочего стола.

Сам советник предпочел не оставаться в стороне и первым прошел к уютному уголку своего кабинета, чтобы занять диван, оставив для Бакстера и Алисии кресла, тем самым разделив их. На низком журнальном столике, расположенном на одинаковом расстоянии от мягкой мебели, уже были приготовлены высокие стаканы, графин с водой и чаша с фруктами. Бакстер чуть было не фыркнул из-за такой по-домашнему уютной обстановки и приема. Он сильно сомневался, что всех посетителей Сайлас Брэдфорд встречал с таким радушием. Но не собирался отказываться от навязанных правил игры.

– Итак, мои дорогие. Рад познакомиться со специалистами, которые, как мне говорили, должны быстро раскрыть причину смерти двоих прекрасных молодых леди. Как вы понимаете, я крайне заинтересован в результатах. Наверное, как никто другой.

– Вы считаете, что мистер Виктор Морф Бутби не настолько заинтересован в скорейшем раскрытии убийства? – Алисия непринужденно потянулась к столику и, наполнив стакан водой, сделала небольшой глоток, не сводя взгляда с Сайласа.

– О, Боги, конечно нет! – советник всплеснул руками. – Мой коллега не меньше моего расстроен сложившимися обстоятельствами. Но согласитесь, есть огромная разница между очевидным убийством леди, которая по какой-то неведомой причине решила одна прогуляться по улицам города в позднее время. И самоубийством девушки с крайне устойчивой психикой! Если в первом случае ситуация хоть и ужасающая, но вполне понятная, – увы, ни в одном городе никакие из служб не могут гарантировать жителям полной безопасности, – то произошедшее с малышкой Агнес…

– Мистер Брэдфорд, – заговорил Бакстер, – что именно вы пытаетесь сказать?

– Лорд, – мягко улыбнулся советник. – А сказать, детектив, я хочу только одно: смерть моей подопечной вызывает слишком много вопросов, и, к сожалению, пока я не услышал ни одного внятного ответа, как это могло произойти. Я, конечно, знаю, что Око и Щит империи совместно ведут расследование, и вы тому самое яркое подтверждение, но не мог не взять на себя смелость и не побеседовать с родителями и женихом девочки. И они раздавлены горем! Раздавлены, детектив. Потому как Агнес была добрым, светлым человеком и мечтала о многом, но никогда, я повторю – никогда! – о смерти.

– Скажите, советник, я правильно понимаю, что Агнес была одной из ваших претенденток на участие в избрании Алрун? – взглядом попросив молчать Бакса, Алисия снова взяла слово.

– Она была моей фавориткой! – патетично воскликнул Сайлас. – Лучшая из всех претенденток за многие годы. Лучшая! И такая нелепая смерть!

– А не могли бы вы сказать, как часто претенденток, находящихся на подготовке к избранию, проверяет менталист?

– Каждые полгода, иногда чаще, если какие-то из этапов подготовки даются девушкам тяжело. Тем более, что все советники заинтересованы, чтобы выбранные ими леди были здоровы не только физически, но и душевно. Иначе срывы неизбежны. Поэтому самый большой отсев претенденток происходит еще на первом собеседовании, которое, как вы вероятно знаете, начинается спустя всего полгода после традиционного итогового балла завершающего избрание Алрун. Сотни девушек приходят к нам, советникам, с горящими взглядами и желанием стать участницей следующего праздника. Но проходят далеко не все. Примерно десять девушек из сотни. А до конца проходят обучение и того меньше. Всего трое-четверо сильнейших учениц, из которых мы и выбираем ту, которая, по нашему мнению, может привести кого-то одного из советников к неоспоримой победе. И Агнес могла! Четыре с половиной года работы! Столько ресурсов! Сил! И все вот так оборвалось в одно мгновение из-за каприза? Я не могу в это поверить!

– Вы думаете, это произошло вопреки желанию леди? – осторожно уточнила Алисия.

– Я практически уверен в этом, – Сайлас вдруг сгорбился, плечи его поникли, голова опустилась вниз, и мужчина тяжело вздохнул. – К сожалению, никаких доказательств у меня нет.

– Извините, – не смог и дальше молчать детектив. – Но почему у вас возникли такие подозрения?

– Вы считаете меня глупым стариком? – грустно усмехнулся Сайлас. – Может быть, это и так, мистер Ли. Возможно, я напрасно подозреваю кого-то в интригах и заговорах против себя. Просто у меня появился шанс, настоящий шанс выиграть в избрании Алрун, и все так нелепо пошло прахом. Потому что мы все, и я, в первую очередь, упустили какую-то мелочь. Что-то, что подтолкнуло молодую, жизнерадостную леди, страстно желающую победы на конкурсе и с нетерпением ожидающую свою свадьбу, сделать тот роковой шаг в окно. Но, откровенно говоря, я никак не могу понять, что же это могло быть. Где случился тот переломный момент, заставивший Агнес распрощаться с жизнью?

– Извините мое невежество, – игнорируя сигналы от Алисии, решился задать еще один вопрос детектив, – но объясните, чем так важна победа в избрании именно вашей претендентки?

– Ах да, вы же в столице совсем недавно, – вскинул взгляд на детектива советник. – Что ж, я вам объясню. Уже более тридцати пяти лет не выигрывала участница от медиков. Проще говоря, за то время, что я занимаю должность советника – ни разу. И еще десять лет до того как. А тем временем в империи развивается все, кроме медицины. Безопасность. Образование. Внешняя политика. Внутреннее развитие. Все, мистер Ли, кроме нас. Медикам, хоть мы и отвечаем за здоровье совершенно всех жителей империи, уделяется так мало внимания, что ни о каких серьезных изысканиях, способных привести к улучшению качества лечения, не может быть и речи. А все потому, что остальные советники всегда уверены – их вопросы важнее моих. При этом забывая, что болеют все. Абсолютно все, независимо от статуса и возраста. И вспоминают об этом, только когда кто-то из них, или их близких оказываются в той ситуации, когда лечение не работает. Думаете, в такие моменты к ним приходит осознание необходимости развития медицины? О нет! Вместо этого я выслушиваю гневные речи о том, что врачи не могут ничего! Или что они не хотят лечить. А как вам заявления, будто я специально ничего не делаю, дабы обратить на себя внимание и добиться преференций от императора? Чушь, которая невозможна в нашем обществе со времен появления Межимперского Единого Банка. Но, тем не менее, в моменты отчаяния мне говорят и такое.

– Я вас понял, – кивнул Бакстер и крепче сжал в руках папку с отчетами.

– Даже не сомневался, что вы поймете, – грустно усмехнулся советник. – Но скажите, есть ли вам чем порадовать старика?

– На данный момент ничего сверх сказанного вами же. С родителями, слугами, женихом и соседями разговаривали представители следовательной группы. Мы подняли все возможные переписки леди Агнес, там тоже нет ничего. Место смерти было исследовано не один раз и различными специалистами. Штатный менталист побеседовал со всем окружением леди. На данный момент вывод неутешительный – девушка не была склонна к суициду, но почему-то приняла такое решение, причем сама. Это не инсценировка.

– Все же сломалась наша девочка, – печально покачал головой советник.

– Я хочу сам побывать в доме Клоузов, возможно тогда смогу найти и другие предположения. Но на данный момент, все, что нам известно, заставляет сделать неутешительный вывод. А как утверждает статистика, причин побудивших Агнес делать такой выбор, мы, вероятнее всего, не узнаем.

– Я вас понял, – Сайлас поднялся на ноги. – Если будут какие-то новости, прошу сообщить. А сейчас прошу прощения, мне нужно готовиться к следующей встрече.

Больше не обращая внимания на своих посетителей, советник Брэдфорд медленно побрел к одному из шкафов со стеклянной дверцей и, повернув ручку, открыл…дверь. Бакстер только усмехнулся, когда понял, что часть приемной Сайласа скрывалась за фальшивым шкафом, искусно маскирующим самую обычную дверь.

Дождавшись, когда советник Сайлас скроется в проходе, Алисия бодро поднялась со своего кресла и кивком головы указала на входную дверь:

– Идем, Ли. Нас ждет Виктор. Надеюсь, с ним беседа будет более краткой и информативной. Я же правильно понимаю, что ты сегодня еще собираешься посетить дом родителей Агнес?

– Нравятся мне догадливые люди, – усмехнулся детектив. – Прям сердце радуется, когда таких встречаю.

Встав со своего места, Бакстер потянулся и, не слушая фырчания чародейки, отправился к выходу. Разговор с советником по медицине его измотал. Долгий. Бессмысленный. Но при этом заставляющий о многом задуматься.

***

До следующей приемной их никто не провожал. Вероятно, это было связано с тем, что двустворчатые двери в кабинет советника по развитию, или иначе Столпа Империи, находились буквально напротив дверей советника по медицине. Но все равно эта ситуация позабавила Бакстера. Особенно, когда Алисия, нахмурившись, осмотрела совершенно пустой коридор и робко постучалась в тяжелую дверь.

На тихий смешок детектива чародейка отреагировала весьма остро:

– Слушай, Ли, Виктор – это тебе не добренький Сайлас, так что давай ты не будешь встревать в разговор со своими комментариями и, тем более, воздержишься от шуток!

– Да я вроде и в прошлой приемной не позволял себе шутить, – криво усмехнулся мужчина.

– Да-а? – Алисия вскинула брови в наигранном удивлении. – Значит, все еще хуже ,чем я думала. Ты хоть понимаешь, что своими неуместными вопросами не только продемонстрировал свое невежество в некоторых вопросах, но так же показал, насколько мы не сработанная команда.

– Хм. Мы и есть не сработанная команда. И я действительно многое не знаю из внутренних дел столицы и, уж тем более, того, как все устроено в императорском дворце. Так стоит ли притворяться тем, кем я не являюсь?

– Иди ты… – начала шипеть чародейка, но в этот момент дверь, едва слышно скрипнув, начала открываться, и Алисии пришлось в срочном порядке менять гневное выражение лица на что-то более приличное. – Добрый день!

– Добрый, – в дверном проеме показалось усталое лицо молодого человека. – Проходите, Виктор вас ожидает.

Отступив в сторону, незнакомец широким жестом пригласил напарников в приемную советника. Бакстер, проходя мимо, успел отметить и растрепанные волосы, которые, судя по всему, этот молодой мужчина то и дело ерошил ладонью, и небольшое чернильное пятно на переносице. Так же, как и легкий след от очков. А еще темный костюм. На рукаве пиджака пыльный след. Из всего увиденного Бакс успел сделать вывод, что встретил их секретарь Виктора Бутби.

Сам хозяин кабинета располагался за широким письменным столом и что-то торопливо писал. Темноволосая макушка, движения уверенные, спокойные, без суеты.

– Я Клаус, – со вздохом представился то ли секретарь, то ли помощник советника. – Вам придется подождать пару минут. Можете устроиться здесь.

Еще одно легкое движение, и Бакстер уверенно направляется к одному из кресел, стоящих рядом со столом Виктора.

Ждать им пришлось совсем не много. Закончив что-то писать, советник поднял голову, окинул быстрым взглядом темных глаз посетителей и, протянув бумагу Клаусу, вежливо попросил:

– Отнеси это, а как справишься, будь любезен сделай нам с гостями напитки.

– Господа? – Клаус повернулся к напарникам.

– Чай, будьте любезны, – вежливо улыбнулась Алисия.

– Кофе, если можно, – кивнул парнишке Бакстер.

– Итак, – Виктор заговорил, как только за его помощником закрылась дверь. – У меня не так много времени, господа, так что давайте сразу к делу. Надеюсь, вам есть чем порадовать меня?

– Насчет порадовать не знаю, – начала Алисия, – но работа ведется, мы делаем все от нас зависящее, так что результаты…

– Результатов, я так понимаю, все еще нет. А тем временем молодая женщина мертва, и ее убийца все еще гуляет на свободе.

Виктор, мужчина около пятидесяти лет, свел брови и окинул детектива недовольным взглядом.

– Детектив Ли, мне докладывали, что вы умеете вести расследования, информация была ложной?

– Смотря кто вам докладывал, – уголок губ Бакстера упрямо дернулся.

– Прекрасно. Так, может быть, вы мне тогда расскажите, что известно к данной минуте о смерти леди Эдерли?

Бакстер кинул быстрый взгляд на напарницу и, отметив ее недовольный вид, решил не перекладывать ответственность на женщину. Судя по манере общения, советник Бутби не любил пустые разговоры и предпочитал конкретику пространным разговорам.

– На данный момент нам удалось узнать следующее, – открыв свой блокнот со множеством пометок, Бакстер вздохнул и принялся отчитываться: – Леди Савия в тот роковой вечер должна была встретиться с мужем в ресторане Лебединое крыло. К сожалению, у лорда Эдерли возникли неотложные дела на фирме, которой владеет их семья, и он отправил записку жене с предупреждением, что он сможет прийти. Так как леди уже ожидала его в ресторане, судя по всему, она решила прогуляться по вечернему городу. По крайней мере, в ресторане один из официантов слышал, как леди говорила именно так управляющему, проводившему леди до выхода из заведения. С управляющим побеседовать не удалось, мужчина на несколько дней покинул город. О чем заранее поставил в известность сотрудников Лебединого крыла. То есть, поездка не была спонтанной. Далее мы не знаем, что именно произошло. Так как ресторан и место смерти леди Савии находятся друг от друга на большом расстоянии, и по дороге до дома она никак не могла оказаться у того самого моста. Тем не менее что-то привело женщину именно туда. Что именно, мы можем только догадываться, и то – вряд ли правильно. Следственной группой были проведены опросы как супруга леди, так и соседей, слуг, друзей. Подняты переписки леди. Найдены адресаты всех ее писем за последние несколько месяцев. С родными работал менталист. Состояние здоровья никого из них не вызывает тревог, хотя, естественно, родители пребывают в глубоком горе. Дочь у них была единственным ребенком. Что еще? На данный момент у нас на руках есть точное описание всех драгоценностей Савии Эдерли, откровенно говоря, список достаточно внушительный. К сожалению, мы с напарницей не успели сегодня доехать до дома молодой четы Эдерли, чтобы проверить, что именно из украшений леди отсутствует. Поэтому прочесывание всех ломбардов, притонов и игорных домов приостановлено до точного выяснения. Но, насколько я понял, ни одно из тех украшений не стоило жизни леди. В том смысле, что с ними она рассталась бы, не рискуя понапрасну головой. Все, кроме…

– Фамильная брошь? – со вздохом прервал рассказ Бакстера советник.

– Именно, – внимательно посмотрев на Виктора, детектив медленно кивнул. – Видимо, вы знаете об этом украшении. И то, что оно могло значит для Савии?

– Глупая девчонка не расставалась с брошью в последние месяцы. Говорила, что она приносит их семье удачу, и наотрез отказывалась оставлять ее дома во время своих прогулок.

– Вы видели эту брошь? – Бакстер быстро перелистнул несколько страниц блокнота, найдя описание броши. – Я так понимаю, это довольно крупная вещь в виде какой-то птицы с множеством драгоценных камней разной величины? Дело в том, что мать леди Эдерди находится под успокоительными микстурами, и ее рассказ был несколько путанным, если вы смогли бы более подробно описать вещицу…

– Дорогая, тяжелая, весьма привлекающая к себе внимание. – Со вздохом Виктор поднялся из-за стола и направился к одному из открытых стеллажей, на полках которого располагались множество папок. – Постараюсь найти, кажется, где-то у меня оставалась фотография Савии как раз с этой брошью. На мой взгляд – безделушка, какой бы дорогой она не была, не стоила и волоска с головы Савии, но девица была весьма упряма, а еще впитала это нелепое суеверие о удаче с молоком матери.

Мужчина быстро принялся перебирать содержимое одной из папок, пока не хмыкнул.

– Да, фото есть, не знаю, насколько оно вам поможет. Брошь здесь видна не столько четко, но общее представление вы получите.

Отдав фотографию в руки Алисии, он принялся наблюдать за сменой эмоций на лице женщины. Вот она взяла фотографию, быстро пробежалась взглядом по ней, и тут ее глаза удивленно распахнулись – не иначе заметила ту самую брошь. Сначала Алисия рассматривала брошь с широко раскрытыми глазами, затем чуть прищурилась, прикусила губу и невнятно пошевелила пальцами свободной руки, так будто прикидывала размер украшения.

– И правда кричащая о достатке вещь, – недовольно пробормотала она, передавая фото Бакстеру.

Он не стал рассматривать девушку, запечатленную на карточке. Вместо этого сразу обратил внимание на украшение, закрепленное под воротничком стоечкой. Довольно крупная птица, кончиками крыльев соединяющая выступающие косточки ключиц леди. Такую не заметить было просто невозможно. Небольшая голова птицы – довольно крупная жемчужина. Клюв выложен из черных небольших камней, а все тело птицы вместе с распахнутыми крыльями и длинным хвостом представляли собой самую настоящую сокровищницу. Казалось, что в одной броши какой-то мастер решил собрать все камни, какие только существовали на свете. Больше всего было рубинов и чего-то более светлого, оранжевого, полупрозрачного. Но кроме них тут легко угадывались и насыщенно-синие сапфиры, и топазы, и чистейшие, прозрачные, как слезы младенца, брилианты. Это было видно даже на затемненной фотографии, как эта брошь могла выглядеть в живую, оставалось только догадываться. Но Бакстер был согласен с выводами советника Бутби – такой вещи лучше было бы оставаться дома. В сейфе. А еще лучше – в банковской ячейке. Но носить ее? Тем более, на вечерней прогулке по городу, когда на улицы столицы уже выходят нечистые на руку жулики, маньяки, воры, убийцы, а их темные делишки услужливо покрывает густой туман? По мнению детектива, это было верхом глупости!

– Да уж, – с вздохом подытожил увиденное Бакстер. – Такая брошь могла послужить причиной нападения на Савию. Одинокая беззащитная женщина поздним вечером, без сопровождения…

– Идиотка, – кивнул ему Виктор. – Но это была наша идиотка, понимаете? В Савию было вложено много времени, сил. На нее возлагались большие надежды. Не могу сказать, что мне ее некем заменить. Но дело в том, что леди была из знатной семьи, и, конечно, остаться в стороне от расследования я не имею права. Так что, детектив? У вас есть идеи, где искать убийцу Савии?

– Идеи есть. А увидев эту брошь, я даже могу предположить, как именно развивались события. По словам матери, Савия ни за что не отдала бы фамильное украшение никакому жулику. Но смотря на брошь, могу с уверенностью утверждать, что ни один жулик не упустил бы шанс завладеть ей, тем более – ситуация располагала. Допустим, грабитель, угрожая ножом, заставил леди Эдерли отдать ему все имеющиеся украшения, что она сделала. Но как только речь зашла о броши – дама заартачилась. Может быть, попыталась бежать. А может, и вовсе начала шуметь, привлекая к происходящему ненужное грабителю внимание. Тот дернулся. Может быть, отмахнулся и ранил женщину.

– Ранил?

– Да, отчет о вскрытии мы получили. Коронер уверен, что смерть наступила вследствие травмы головы. Колотая рана хоть и была неприятной, но не была причиной смерти леди. Скорее всего, он ее ранил, она неудачно упала и стукнулась затылком о бордюр, что и привело к смерти. А брошь вор, а теперь уже и убийца, все же забрал. Судя по месту преступления, вскрытию и, по большому счету, случайному появлению Савии на месте преступления – все произошедшее не более чем трагическая случайность. Если бы она наняла кэб и отправилась из ресторана сразу домой, ничего бы с ней не произошло. Но леди поступила иначе, и теперь нам остается только найти ее убийцу. К сожалению, это не вернет саму женщину ни ее родителям, ни мужу. Но они точно будут знать, что виновный наказан.

– Вы уверены, что найдете его?

– С описанием всех драгоценностей и вот этим? – Бакстер поднял фото. – Безусловно. Не могу сказать, что это непременно произойдет завтра. Но то, что сокровища обязательно рано или поздно всплывут и выведут нас на убийцу, я уверен. Если бы это было спланированное убийство – было бы все сложнее. А в такой ситуации… Нам нужно просто быть внимательнее, не останавливать поиски и иметь чуточку терпения. Не более того.

– Терпение, – хмыкнул советник. – Терпению меня учили с детства. Так что у вас еще есть время, господа. Спасибо, детектив. Леди.

Поднявшись со своего места, Виктор коротко кивнул посетителям, обозначая, что встреча завершена.

Одновременно с тем, как Алисия и Бакстер поднялись со своих кресел, дверь в приемную открылась, пропуская Клауса с круглым подносом в руках.

– Клаус, будь добр, проводи наших гостей. До следующей встречи не так много времени, так что пора за работу. Отчеты сами себя не напишут!

Проходя мимо замершего помощника, Бакстер услышал глубокий, полный сожаления вздох последнего и, не удержавшись, шепнул:

– Сочувствую.

Полный благодарности взгляд был последним, что увидел детектив до того, как дверь за ними закрылась.

Глава 8

– Шарлотта! – Гомер влетел в спальню чародейки и закружил под потолком, с тревогой смотря на хозяйку. – Хватит сидеть у окна! Меланхолия тебе вовсе не идет!

– Привет, птица, – Чарли перевела равнодушный взгляд на любимца, но вскоре снова отвернулась к стеклу.

– Чарли!

Гомер, возмущенно захлопав крыльями, опустился на нетронутую ночью кровать. Безупречно расправленное покрывало не давало ему покоя уже второй день. Как Чарли вернулась от матери, так и закрылась в спальни. И ладно бы плакала, колотила милые безделушки, которых, к слову, в спальне и не было. Ну или кричала бы. Нет! Вместо этого чародейка замкнулась. Она равнодушно ела. Пила чай. Отвечала на вопросы. Делала все, но как будто не жила. Единственную тему, которую она не хотела обсуждать – это смерть Ивкаса.

Только тем памятным вечером, после поездки в дом леди Хилл, Шарлотта, переступив порог дома, смогла честно рассказать о том, что ей ответила мать:

– Представляете, – смотрела она печальным взглядом на Гомера и миссу Кларк, – все эти годы! Сколько писем я ей написала? Сколько времени потратила, ища ответы?! Все время мать знала о смерти Ивкаса и молчала. Просто молчала, не считая необходимым ответить на «писульки какой-то там чародейки». Она знала, мисса Кларк! Знала!