Наказаны любовью

– Асу? Неужели это ты?

Когда девушка обернулась, то увидела знакомое лицо.

– Кто вы? – спросила его Назан.

– Назан, подожди. Я сама у него узнаю. Простите, мы знако—

мы?

– Кажется, ты меня не узнала? Ну ладно, я напомню тебе.

Мы вместе летели в Рабат в одном самолете.

– 0, мой Аллах! Савашь, неужели это ты? – радостно вос—

кликнула девушка. Взяв бокалы с шампанским, она вручила

моему любимому один бокал и сказала: – Савашь, за встречу!

Через три минуты Новый год. Ну что, загадывай желание!

Как только часы пробили двенадцать, Савашь закрыл глаза

и прошептал про себя: «Чтобы все, кто причинил нам вред,

поплатились за это сполна!»

1985 год. 26 января. Турция. Измир. Илдыр.

Белькиз родила маленького, беспомощного мальчика. Когда

она посмотрела на него, то сразу же сказала:

– Каан, сыночек мой. Мой маленький принц.

Прижимая его к груди, девушка тяжело дышала и нежно

ласкала по головке. Госпожа Сабиха печально смотрела на своего

высокомерного мужа, господина Бора. В тот день по ее морщини—

стым щекам текли горькие слезы. Мужчина все время ходил по

гостиной в гневе, потом взглянул на жену и промолвил:

– Сабиха, ради Аллаха, не реви! Если этот ублюдок останет—

ся в доме, то наш клан и семья будут уничтожены. Ты думаешь,

мне не жаль этого младенца? Но нельзя! Понимаешь, нельзя!

Женщина лишь только увела глаза в сторону, сказала:

– Я знаю только одно: на чувства своей дочери тебе напле—

вать, если ты оправдываешь свой поступок тем, что так надо!

Тогда я могу сказать тебе только одно, Бора: даже животные не

бросают своих детей. А ты отбираешь малыша у собственной

дочери? Что это такое? Кто ты, Бора?

– Довольно! – озлобленно прокричал мужчина и после

добавил: – Хватит, Сабиха! Хватит! Эта мерзавка, которую ты

называешь дочерью, принесла в подоле позор на наши головы!

Она нас измазала грязью! Все, на этом наш разговор окончен!

С меня довольно!

Мужчина в ярости помчался к дочери в спальню. Словно

обезумевший тигр, кидался он на всех подряд. Несчастная Саби—

ха испугалась, что он сделает что—то плохое внуку, и побежала

вслед за ним. Когда Белькиз увидела отца, то заулыбалась

и сказала то, о чем потом горько пожалела:

– Папочка, это твой внук, Каан. Посмотри на него.

Господин Бора сковал свои чувства, глядя на ребенка. Потом,

скрепя сердце, прокричал:

– Энисе!

Домработница Энисе вбежала в спальню вслед за госпожой

Сабихой. Она промолвила:

– Слушаю, господин.

Мужчина сказал:

– Энисе, забери у госпожи Белькиз ребенка.– Протягивая

девушке листок бумаги, он добавил: – Вот, по этому адресу

отнесешь его и отдашь.

Услышав эти слова отца, девушка зарыдала и, прижимая

к себе младенца, закричала, как раненая голубка:

– Что? Пап, нет, я ни за что не отдам Каана! Это мой сын!

Тогда казалось, что из земли вырывают дерево, а его корни

еще глубоко удерживают его там. Они пытаются удерживать

его там из последних сил, хватаются за рыхлую почву.

Как только Энисе подошла к девушке, чтобы забрать малы—

ша, госпожа Сабиха прокричала:

– Энисе, не смей трогать ребенка! Не смей!

Увидев, что женщина воспротивилась его приказу, господин

Бора ударил жену и прогрохотал, словно раскат грома:

– Убейте его! Убейте его!

– Что? – испуганно пробормотали женщины. Их потрясли

слова господина. Его хладнокровное и ледяное сердце сковало

всех находящихся там людей. После этих разрушительных фраз

мужчина вышел из комнаты. Вскоре туда вошли двое охранни—

ков. Один из мужчин подошел к госпоже Сабихе, а другой

к девушке и жестоко схватил ее. Потом Энисе забрала ребенка.

Белькиз рыдала, вырывалась из лап мужчины и кричала из

последних сил:

– Нет, нет, нет! Прошу тебя, умоляю! Мой сын! Нет! Нет! —

Она все хваталась за пеленку, в которую был завернут ее ребе—

нок. Девушка громко плакала и кричала. Госпожа Сабиха тоже

обливалась слезами, билась и кричала, разрывая себе горло:

– Отпусти меня, ничтожество! У тебя что, совсем нет сердца?

Отпустите! Мой внук! Нет! Нет, нет, нет! Куда ты его уносишь?

Отпусти меня!

Охранник стоял и чуть не плакал, но все же не переставал

держать женщину. Он не выдержал и сказал, смотря в ее несча—

стные глаза:

– Простите, госпожа, но если я вас отпущу, то меня убьют.

Я не могу ослушаться господина. Хотел бы, да не могу, про—

стите.

– Плевать я хотела на твои извинения! Да покарает тебя

Аллах! Чтобы вы все сдохли, вы хуже собак! Вы поплатитесь за

мучения моей дочери! Поплатитесь!

Сабиха смотрела на мучения своей дочери, как та, уставшая

после родов, пытается вырваться, заливаясь слезами.

Пока все пытались успокоить женщин, Энисе отнесла ре—

бенка по адресу, написанному на том листке. Она подошла

к небольшому старому каменному дому и постучала в выкра—

шенную в голубой цвет дверь. Младенец сильно плакал. Девуш—

ка пыталась его успокоить, но у нее ничего не получалось. В эту

пору стоял как никогда сильный мороз, он пронизывал до ко—

стей. Боясь застудить младенца, Энисе еще сильнее постучала.

Дверь отворила женщина. Ей было приблизительно тридцать

лет, черноволосая, не очень красивая, державшаяся за бадик. Она

усталым голосом спросила:

– Что тебе, милая?

Энисе взволнованно ответила, жалобно смотря на мальчика:

– Я от господина Бора. Он велел отдать его вам. Вы же

госпожа Горкем?

– Да, это я. Как зовут младенца? – Эта загадочная женщина

взяла на руки малыша и спросила: – Мальчик?

– Да, мальчик. Его мать хотела, чтобы его назвали Кааном,—

ответила ей девушка. Горкем, улыбнувшись, взглянула на Энисе

и сказала:

– Красивое имя. Да и малыш тоже симпатичный. Да будет

доволен тобой Аллах!

– Аминь.

Первое время после того как у Белькиз забрали сына, она

все время слышала его плач, чувствовала его запах, ее наполняла

невыносимая ненависть к отцу. Госпожа Сабиха стала сторо—

ниться своего мужа. Спустя какое—то время они вернулись

в Ван. Белькиз вскоре выдали замуж за Охмета Устюна, потом

она родила ему сыновей. Но после потери первого ребенка в ее

душе появилась глубокая рана, после всего происшедшего она

стала очень жестокой, не считалась ни с кем и лишь проливала

кровь, несмотря ни на что.

2012 год. Турция. Измир. Илдыр.

Вот уже прошла целая неделя после Нового года. В особняке

Ханджиоглу праздник так и не прекращался. Господин Салих

с женой Горкем и сыном Кааном продолжали веселиться. Каан

стал уже совсем взрослым парнем, высоким, красивым, с кари—

ми глазами и черными коротко стриженными волосами. На

правой скуле под глазом у него была небольшая родинка. Каан

учился в США в магистратуре. К тому же он выучил три язы—

ка: французский, русский и английский. Любил выходить

с друзьями в море, чтобы ловить рыбу. Занимался верховой

ездой, игрой на гитаре. В общем, в Илдыре Каан Ханджиоглу

был самым завидным женихом для всех незамужних девушек

этого города.

Турция. Стамбул.

Я уже целую неделю избегала встречи с Вуралом. Да и он

сам не горел желанием меня видеть. Сегодня я решила погулять

немного по Стамбулу. Заодно сходить за покупками. Ведь я уже

шла на поправку. Сегодня мне нужно было обязательно пого—

ворить с Вуралом о том, что было между нами. Подходя к двери

его комнаты, я занервничала, но все же решилась постучаться.

Но мне никто так и не открыл дверь. Тогда я решила зайти

сама в его спальню. Зайдя, я увидела совсем нетронутую по—

стель, словно Вурала вообще здесь не было. Мне стало грустно,

я подошла к двери, открыв ее, и неожиданно столкнулась с Вура—

лом. Мое сердце забилось очень сильно. Я словно потеряла дар

речи от волнения, но потом промолвила:

– Извини, Вурал. Я тебя искала.

– Зачем? – грубо ответил он, пройдя в свою комнату.

Я так и осталась в дверях, сжимая свои руки от волнения.

Но все же я осмелилась его спросить:

– Вурал, позволь мне сегодня выйти на улицу. Мне необхо—

димо кое—что купить.

Его звучный от бешенства голос, казалось, заполнил всю

комнату. В этот момент в особняке все замерли, страшась шева

главы клана. Люди были раздавлены им. А он все кричал гром—

че и громче:

– Никуда ты не пойдешь!

Мне стало очень обидно, я высказала ему все, что было у меня

на душе:

– Ты хочешь сказать, что мне даже в магазин выйти нельзя?

Ну уж нет, Вурал! Ты меня здесь не удержишь! Я выйду в город,

хочешь ты этого или нет! Хватит с меня! Хватит!

Прокричав все это, я захлопнула его дверь и убежала в свою

комнату переодеваться, чтобы выйти за покупками. Я не успела

опомниться, как двойные массивные двери распахнулись с трес—

ком ломающегося дерева и в моей спальне очутился Вурал.

С такой силой он обозначил свое появление и вдобавок ко

всему свое дурное расположение духа. Когда он увидел, как

я надеваю белую рубашку в коричневую клетку, мужчина гру—

бо схватил меня за руки и, не дав застегнуть пуговицы, вновь

стал кричать на меня:

– Во—первых, как ты могла зайти ко мне в комнату, когда

меня там не было! Во—вторых, ты никуда не пойдешь потому,

что я так хочу! А в—третьих…

Перебив его, я с гордостью подняла голову и, смотря ему

прямо в глаза, воскликнула:

– А мне плевать, что ты хочешь или не хочешь! Я тебе не

рабыня, ясно? Если ты думаешь, что из—за той минутной слабо—

сти я буду выполнять все твои желания, то ты глубоко ошиба—

ешься! Ты воспользовался моментом, когда мои руки и ноги не

слушались меня! Сделав свое дело или выполнив супружеский

долг, ты почему—то решил сделать меня своей марионеткой!

– Дрянь! – этот подонок ударил меня по лицу со всей

силы и добавил: – Запомни, сука, теперь ты будешь делать то,

что я тебе скажу, лишь потому, что ты жена главы клана Устю—

нов! Ты жена Вурала Устюна! Вурала Устюна! Жена, понима—

ешь! Жена!

От его удара я упала на пол, держась рукой за лицо. На

лицо упали мои черные густые волосы и скрыли разбитые

губы и окровавленный рот. После всего, что он сделал, Вурал

вышел, даже не обратив внимания на то, что обронил зажигал—

ку и мобильник. Стоило ему выйти за порог моей комнаты,

как я услышала звук затвора замка. Вурал запер меня. В моей

голове шло все кругом, в глазах двоилось, в ушах были слыш—

ны удары моего сердца. Подойдя к двери, я обнаружила, что

она заперта. Как только я хотела в нее постучать, мобильный

телефон Вурала стал сигналить. Мне стало интересно, что там

пришло. Я понимала, что читать чужие сообщения неэтично, но,

к сожалению, это был единственный шанс узнать Вурала по—

ближе. Я подняла телефон с пола, и он вновь засигналил. При—

шло еще одно сообщение от какой—то Асу. Я мешкала, но все

же любопытство пересилило меня, и я осмелилась открыть все

три сообщения. Прочитав их, я оторопела. Там было написано:

«Любимый, я не хотела тебя обижать. Но я не смогла. Пойми,

Вурал, Назан могла не так понятъ нас», «Милый, не беспокойся,

впереди у нас длинная и счастливая жизнь. У нас еще будет

много таких ночей!», «Любимый, приезжай сегодня ночью ко

мне. Прошу тебя, прости меня. Я сильно люблю тебя всем серд—

цем. Твоя Асу».

У меня в голове зародилась одна—единственная мысль: не—

ужели Вурал переспал со мной только из жалости? Или просто

не смог поехать к этой девушке? Не знаю, возможно, от ревно—

сти, я не вынесла и швырнула его мобильник о стену. Вонзив

свои тонкие пальцы в волосы, я зарыдала от чувства обиды

и ненависти к нему. Мое желание умереть становилось все силь—

нее. Я взяла зажигалку в руки и промолвила:

– Значит, сука? Ну уж нет, я лучше уничтожу семейство

Устюнов, чем буду твоей марионеткой! Уничтожить клан, зна—

чит убить себя!

Я подошла к гипюровой занавеске вишневого цвета, зажгла

огонек и поднесла его к краю шторы. Пламя стало пожирать ее.

Потом огонь перекинулся на мебель, картины, одежду и другие

предметы. В спальне прогрохотали хлопки, их было несколько.

Как потом выяснилось, это взрывались в пламени пузырьки

с духами. Горели мобильный телефон и компьютер с телевизо—

ром. На грохочущий шум из комнаты выскочила Фереде. Жен—

щина увидела клубы черного дыма, которые выбивались из моей

комнаты. Фереде в панике стала кричать:

– Пожар! Пожар! Комната Бихтер горит! Она нас всех унич—

тожить хочет!

Я смутно услышала крик Фереде, потом потеряла сознание.

Вскоре малютка Ясмин испуганно заплакала и прижалась

к матери. На крик госпожи Фереде сбежались все. Вурал бежал

по лестнице, он слышал треск и видел черный дым, вырывав—

шийся из—под двери моей комнаты. Быстро среагировав, он вы—

ломал плечом дверь. Любопытная Фереде вместе с дочерью

пытались тоже заглянуть в мою комнату, как будто ей была

безразлична не только ее жизнь, но и жизнь ее дочери. Она

смотрела в глаза смерти, которая быстро пожирала весь дом.

Когда Вурал заметил ее с ребенком, то начал кричать:

– Невестка, уноси ребенка на улицу, сейчас же! Давай быст—

рее, пока пламя не перекинулось в коридор и другие комнаты!

Напуганная девочка ужасно кашляла, надышавшись едким

дымом. Глазки ее резало, а горячий воздух обжигал все ее тело.

Женщина послушалась зятя и в ту же минуту отправилась вниз

по винтовой лестнице. А Вурал увидел меня, лежащую без со—

знания на полу, еще не охваченном пламенем. От гари и дыма

он словно выплевал свои легкие наружу, глаза его ужасно сле—

зились. Копоть и сажа оседали на его теле, словно ночные мо—

тыльки, пытаясь облепить его сильнее. Мужчина из последних

сил поднял меня на руки и вынес из комнаты на свежий

воздух. Слуги пытались потушить пожар собственными силами.

Вскоре на улице стали слышны звуки пожарных сирен и ско—

рой помощи. Наконец—то обессиленный Вурал вынес меня на

улицу, возле выхода его встретила бригада скорой помощи, ко—

торая помогала другим пострадавшим. Я всего лишь надыша—

лась угарным газом и получила небольшое отравление. Но Ву—

рала ждал еще один удар. Доктор, который осматривал меня,

обнаружил, что я беременна. Этой благой вести обрадовались

почти все, кроме госпожи Фереде. Если честно, было не ясно, рад

или расстроен Вурал. На тот момент он находился лишь в смя—

тении. Одновременно парень думал сразу о двух девушках: об

Асу и обо мне. Он думал о том, как ему быть дальше. В ту

минуту, когда я открыла глаза, мне сообщили, что я беременна

от этого мерзавца. Мои чувства к нему раздвоились. Даже мож—

но сказать иначе: одновременно боролись два чувства – лю—

бовь и ненависть. Я ненавидела его еще сильнее, как и любила,

и от замешательства по моим щекам текли слезы. Я ждала, что

он зайдет ко мне, но Вурал вообще уехал из больницы вновь

к этой Асу.

Турция. Каппадокия. Ургуп.

Несчастная девушка два дня назад похоронила свою мать

госпожу Нехал Уналмиш. Юная Бердже не могла понять посту—

пок своей матери. Почему она не сказала ей, что ее отец Мехмет

Сорал? Почему она не сообщила ему, что беременна? Зачем

лишила ее отцовской любви? Перед девушкой стоял нелегкий

выбор: остаться в Ургупе и дальше продолжать работать в мага—

зине керамики либо уехать в Стамбул и наконец—то познако—

миться с отцом. Она сидела в смятении и плакала, думала: стоит

ли ей продолжать свое жалкое существование, пытаясь зарабо—

тать себе деньги на хлеб, либо испытать судьбу в Стамбуле —

такой выбор стоял перед девушкой. Ее желание было одно:

прижаться к груди отца.

Турция. Стамбул.

Тем временем Вурал приехал на набережную пролива. Хоть

была ночь и ледяной холод, он смотрел на огни Босфорского

моста, который соединял два полуострова. Его отражение блис—

тало барашками, которые бегали по ночной воде Босфора. Вурал

прослезился, а потом заулыбался, и вскоре его лицо опять по—

мрачнело. Печальный, он снова сел в свой автомобиль и поехал

к прекрасной Асу.

Вурал подъехал к ее дому, вылез из автомобиля и постучал

в дверь, но никто не открывал. Пока он стучал, за ним все время

наблюдал Савашь. В его руках было оружие. Он медленно на—

правил дуло пистолета на Вурала и резко спустил курок. По—

смотрев на него, промолвил:

– Сдохни, скотина!

И тут же скрылся. Вурал почувствовал, что в него вошло что—

то горячее. Он упал на ледяной асфальт, ощутив боль в области

поясницы.

Спустя пятнадцать минут Асу с Назан подъехали на такси

к дому. Девушки вышли из машины и направились к квартире.

Неожиданно они заметили лежащего перед дверью и истекаю—

щего кровью человека. Подруги испугались, но тут Асу замети—

ла, что он еще в сознании, подошла ближе и воскликнула от

ужаса:

– О господи, Вурал! Мой Аллах! Неужели это сделал Явуз?

Назан, вызови скорее скорую помощь и полицию! Обещаю тебе,

любимый, я уничтожу Явуза за это! Потому что, кроме него, это

некому сделать.

Тем временем Савашь, заранее узнав, где живет Явуз, просто

подкинул пистолет к нему в дом, воспользовавшись тем, что

дома никого не было. Стрелял он в перчатках из незарегистри—

рованного пистолета.

Пока ехали скорая и полиция, Асу обнимала истекающего

кровью Вурала. Он находился еще в сознании, смотрел на нее

и со слезами промолвил:

– Прости… прости меня, прошу… прости.

– За что? За что ты просишь прощения? – спрашивала его

девушка, лаская его щеки и вытирая с них слезы.

Он продолжал через силу:

– За то, что не сказал тебе всей правды…

После этих слов он потерял сознание. Асу сильно испугалась

и стала кричать:

– Вурал! Вурал, открой глаза, прошу тебя! Вурал, милый, не

бросай меня, Вурал! Вурал!

Девушка испачкала свои руки кровью любимого, и весь

белый плащ ее покрылся кровавыми пятнами. Несчастная от

испуга рыдала все сильнее и сильнее. Назан подбежала к ней, но

она все так же стояла на коленях и держала любимого.

Вскоре приехала скорая, и врачи забрали Вурала в больницу.

В ту же больницу, куда отвезли племянницу Вурала, Ясмин. Гос—

пожа Фереде как раз выходила из палаты дочери и увидела

Вурала всего в крови. Его везли куда—то по коридору. Фереде

показалось странным, что около него была незнакомая девушка.

Несчастная сильно плакала и истерически кричала:

– Вурал, не покидай меня, прошу! Нет, не уходи, умоляю!

Нет! Нет! Не умирай!

Фереде в ужасе подбежала к нему и стала спрашивать у сес—

тер:

– Что произошло? Что случилось с ним? Это мой зять,

Вурал Устюн.

Один из медработников ответил женщине:

– У вашего родственника ошестрельное ранение. Извините,

пока я вам ничего больше сказать не смогу о его состоянии.

– Что? Неужели вы мне не скажете, будет он жить или нет?

Женщина расспрашивала докторов и постоянно плакала.

Ответа она не получила. Асу бежала за каталкой и громко ры—

дала:

– Вурал, не оставляй меня! Вурал! Не оставляй меня, Вурал!

Вскоре перед ней захлопнулась дверь операционной. Девуш—

ка прикоснулась ладонями к ней и продолжала звать:

– Вурал! Вурал!

Подавленная горем Назан подошла к ней и обняла несчаст—

ную девушку.

Явуз вернулся к себе в съемный дом. Зайдя в гостиную, он

увидел лежащий на столе пистолет и обойму. Мужчина с инте—

ресом взял его и спросил себя:

– Явуз, что это за чертовщина?

Вдруг постучали в дверь. Парень положил обойму на стол,

а пистолет засунул за ремень брюк за спину. Он быстро подо—

шел к двери и спросил:

– Кто там?

– Полиция! Откройте дверь!

Молодой человек испуганно открыл и увидел полицейских,

позади них стояла машина с мигалками, собралась небольшая

толпа народа, слышались разговоры.

– А что случилось? Кто знает? – спросила одна старушка.

Ей ответил мужчина:

– Я слышал, как один из полицейских сказал, что этот парень

стрелял в самого Вурала Усттона, хозяина холдинга Усттонов!

– Да вы что?

Из толпы понеслись возгласы и крики. Одна пожилая жен—

щина добавила:

– А с виду такой приличный молодой человек. Всегда здо—

ровался со мной на улице. Не могу поверить, неужели он на

такое способен?

Явуз настороженно смотрел на полицейских, а потом спро—

сил их:

– Что случилось?

Один из жандармов громко и четко ответил ему:

– Вы арестованы за попытку убийства Вурала Устюна!

– Что? Простите, но это какое—то недоразумение, я ни в чем

не виноват! – прокричал несчастный парень.

– Увести! – надев наручники на Явуза, капитан добавил: —

Да, обыщите все здесь в доме.

– Так точно! – сказал младший по званию.

Парня обыскали и нашли у него пистолет, а на столе в гости—

ной обойму. Жандармы положили пистолет в пакет и отдали

экспертам. А безвинный Явуз кричал, когда его уводили в наруч—

никах, как преступника:

– Я невиновен! Это все грязная ложь! Я знаю, что это

показала на меня Асу!

– Ты утверждаешь, что к покушению не имеешь никакого

отношения и что оружие, найденное при тебе, не твое? Тогда

как ты объяснишь тот факт, что оно оказалось у тебя в брюках?

Явуз не знал, как ответить, он был загнан в угол. Ему лишь

оставалось опустить глаза и подчиниться представителям влас—

ти. Парень залез в полицейскую машину с одной мыслью: «Как

это могло со мной случиться? Кто мог подложить мне этот

пистолет? Неужели это сделала Асу? Нет, это уж слишком, она

не могла так жестоко поступить со мной. Не могла».

На истошные крики Асу сбежалась почти вся больница. Не—

счастная Фереде тоже рыдала и не могла найти себе места, она

все смотрела на убитую горем девушку и, наконец, решилась

спросить у нее. Женщина подошла к ней и присела рядом:

– Простите, что беспокою вас. Это вы нашли нашего Ву—

рала?

Асу вытерла слезы и промолвила:

– Да, я. Мы вместе с моей подругой Назан приехали домой.

Как увидели, что кто—то лежит у нас на пороге дома, испуга—

лись. Когда же я подошла ближе, то узнала Вурала. Я знала, что

Явуз – подонок, но не думала, что он пал так низко. Кто он

такой, чтобы мешать мне и лишать жизни моего любимого!

Вурал обещал мне женитъся,– сквозь слезы говорила девушка.

В то время когда Асу все это говорила, я вышла из своей

палаты и слышала все собственными ушами. Внутри меня слов—

но все оборвалось, и образовалась пустота. Волна разочарования

и ненависти вдруг накрыла меня. Но и любовь тоже осталась во

мне. Что переломило бы эти чувства? Я знала, выход есть…

Уехать из страны. Возможно, это будет сложно сделать, но

я понимала, что справлюсь с этим. Для начала я должна изба—

виться от этого ребенка. Но я не убийца, как они. Нет, я не

сделаю этого. У ребенка тоже есть право на жизнь. Если это моя

судьба, значит этот малыш увидит солнечный свет. Вдруг я ус—

лышала крики госпожи Белькиз. Она кричала словно безумная:

– Где мой сын? Нет! Нет! Нет! Прошу вас, не забирайте

моего сына! Мой сын не умрет! Нет, Вурал!

Я подглядывала через щелку двери и видела, как госпожа

Белькиз кричала и билась в истерике, но мне ее было совсем не

жалко. Теперь и она почувствовала ту самую боль, боль утраты,