Наказаны любовью

думала о соблюдении традиций. Как она только так может?

У нее что, совсем нет сердца? Нас с Вуралом словно обухом по

голове ударили. Ведь этот парень влюбился в красавицу Асу—

ханым. Он даже купил ей кольцо, чтобы сделать предложение.

От слов матери он оцепенел и в ужасе прокричал на все клад—

бище, нарушая покой умерших:

– Мама, 0 чем ты? Какая свадьба, у тебя сын умер, а у Бих—

тер – мать! Ты в своем уме? Я на ней жениться не собираюсь,

ты меня поняла, мама?

Тут к парню подошел его отец, господин Охмет. Мужчина

грубо положил свою правую руку ему на плечо, и словно гром

среди ясного неба прозвучали его слова:

– Ты женишься на ней завтра же. Нет, лучше сегодня вече—

ром, закончим это дело!

Мои нервы уже не выдержали всей этой пытки, и я кину—

лась в ноги господину Охмету с криком сквозь слезы. Я цело—

вала его черные лакированные туфли и говорила:

– Прошу вас, господин Охмет, не надо! Лучше убейте меня,

но не губите своего сына, прошу вас! Вы хотите, чтобы закончи—

лась вражда, так убейте меня сами!

Увидев у него пистолет, засунутый под ремень на брюках,

я резко выхватила его и направила себе в голову, вложив пис—

толет в руки господина Охмета, и после промолвила:

– Нажмите на курок, и все закончится! Мне незачем жить,

что было мне так дорого в этой жизни, сейчас лежит в земле.

Я хочу быть с ними вместе и лежать там же! Ну же, стреляйте,

не губите сына!

Вурал в ту же секунду кинулся ко мне и вырвал из наших

рук пистолет. Потом взметнул на меня свои погасшие глаза

и промолвил:

– Не нужно лишать себя жизни из—за меня. Ты еще не жена

моего брата, ты просто его невеста.

Все на кладбище были в ужасе от происходящего. Похороны

двух людей, девушка, парень, пистолет и тысячелетний обычай,

который просто ломал жизни молодых людей. Не знаю, может,

у кого—то и екнуло что—то внутри, но точно не у моего отца и не

у госпожи Белькиз.

После Вурал прикрикнул на меня, Фереде и на всех осталь—

ных, кто там находился:

– Довольно! Девушку никто не тронет! И еще, я на ней не

женюсь. Ясно вам?

– Как ты смеешь, щенок? Кто ты такой, чтобы возражать

нашим обычаям?

– Смею, мама! Смею! – после этих слов он ушел с кладби—

ща и уехал. Господин Охмет сел в свою машину и помчался за

сыном.

После того как все покинули кладбище, там осталась лишь

я одна возле могилы своей матери. Присев на корточки около ее

могилы, я положила руку на гранитный памятник. Там была над—

пись: «ЫАЕЫ БОКАЬ 13—1961 0—2011 КУНПЪТА ЕАИНА›>*. Скло—

нив голову, я зарыдала, и мои горячие слезы капали на сырую

землю только что закопанной могилы моей матери. Я легла возле

ее нового дома и нежно прижалась к ней рукой, словно обнимая

ее, как в детстве, я лежала в ее объятиях, плача и шепча:

– Мамочка, почему все так? Ты меня тоже покинула, как

и Савашь? Вы все умерли из—за меня! Как я теперь буду жить

с таким грузом? Как?

Небо заволокло дождевыми тучами. А я уже вышла с клад—

бища и все шептала:

Я слушаю Стамбул с закрытыми глазами.

…Как на рассвете с утреннею мглой,

В лесу росистою листвою…

Я слушаю Стамбул с закрытыми глазами.

Как осенний дождь тихонечко шепчется с листвою.

Я слушаю Стамбул с закрытыми глазами.

Как тихий, нежный ветерок погладит по головке…

Прощаюсь с милою звездою…

Я слушаю Стамбул с закрытыми глазами.

* Назлы Сорал, год рождения 1961, год смерти 2011. Погибла

в автокатастрофе.

– Мамочка, мама…

А в это время Вурал направлялся к своей Асу. Молодой

человек даже не заметил того, что за ним гнался его отец. Не—

ожиданно навстречу машине господина Охмета выскочил грузо—

вик, не успев свернуть. Искореженные машины стояли на трас—

се. Тихий дождик только начинался и пытался смыть все следы

аварии.

Асу готовилась к приезду Вурала. Девушка закончила сер—

вировку стола, наготовила его любимых блюд, горячие и холод—

ные закуски, торт и даже поставила алую розу в хрустальную

вазу. Две восковые свечи добавили романтики и чувственности.

Когда любовное шездьтшко было готово, она пошла приводить

себя в порядок. Назан им не мешала, ушла в кино, как раз

показывали очень интересный фильм – «Расскажи Стамбул».

Асу распустила волосы, накрасилась, надела красное вечер—

нее платье средней длины с глубоким декольте, с короткими

рукавами в форме фонариков. Девушка также надела черные

лакированные туфли—лодочки на шпильках. Шею она украсила

серебряным гарнитуром с искусственными красными камнями.

Подушившись духами с ароматом алой розы, она взглянула на

часы и произнесла:

– Скоро приедет Вурал. Я должна буду ему рассказать о моем

Мохамеде, иначе я его потеряю. Конечно, кому захочется воспи—

тыватъ чужого ребенка?

Вдруг в дверь постучали. Девушка удивленно сказала:

– Интересно, кто там может быть? Возможно, Назан что—то

забыла.

Она подошла к двери, но, так как в ней не было глазка, как

обычно, не спрашивая «кто там», она открыла дверь. Неожидан—

ное появление Явуза в дверях потрясло ее. Она даже потеряла

дар речи. Мужчина дотронулся ладонью до ее пунцовой щеки

и потом сказал с любовью:

– Наконец—то ты одна. Мне кажется, что ты ждала кого—то?

Или, может, ты ждала меня?

– Не трогай меня! Между нами все кончено! Закончилось

еще тогда, когда ты уехал вместе с Нехал в Америку. Ты же

нашел себе новую игрушку для развлечений. Не так ли, душа

моя? – ответила ему девушка с горечью.

– Что? Что ты несешь? Нехал – моя сестра, она тяжело

болела и ушла вместе с караваном в царство праведного Аллаха.

Она умерла от кровоизлияния в мозг. Врачи ничего не смогли

сделать. Я потерял ее. И теперь у меня осталась лишь только ты.

Со слезами на глазах и нотками раскаяния в голосе Явуз

обнял Асу. Несчастная девушка склонила свою голову ему на

плечо и отчаянно зарыдала. Мужчина поднял ее голову и неж—

но поцеловал в губы.

В этот момент Вурал подъехал к дому Назан и увидел, как

его любимая целовала мужчину. Он, недолго думая, швырнул

розы в сторону и бросился к ним. Вурал со всей силы и злобы

ударил Явуза и сломал ему нос, потом взглянул в глаза Асу

и сказал:

– Ненавижу! Как ты могла так поступить с нами? Как?

Ведь я полюбил тебя.

Со слезами на глазах он взглянул на девушку. Она кинулась

ему в объятья, но он оттолкнул ее от себя, развернулся и ушел.

Асу побежала вслед за ним с криками:

– Вурал, ты все неправильно понял! Вурал, не отворачивайся

от меня! Не стой ко мне спиной!

Асу бежала за машиной Вурала, упав, она разбила колени

в кровь, но продолжала кричать:

– Вурал, не уходи, не поворачивайся ко мне спиной, прошу

тебя! Я же люблю тебя…

Парень, вытирая слезы, смотрел в зеркало заднего вида, он

видел, как Явуз подбежал к Асу и поднял ее с серого асфальта.

Вдруг тишину пронзил звонок телефона. Номер был скрыт, но

Вурал все равно взял трубку и спросил:

– Да, я слушаю. Кто вы?

– Здравствуйте, вас беспокоят из центральной больницы

имени Султана Хаяма. Вы Вурал Усттон?

– Да, я. Простите, а что случилось? – настороженно спросил

мужчина.

– Ваш отец, господин Охмет, попал в аварию и сейчас нахо—

дится в критическом состоянии. Естъ угроза жизни. Мы просим

вас приехать сюда.

– Хорошо, я еду! До свидания.

В этот день Вурал получил еще одно потрясение. Он тут же

развернул машину и помчался назад, в городскую больницу.

Когда я пришла домой, то там никого не было, кроме слуг.

На улице начался ужасный ливень, грохотал гром. Я сняла

с себя мокрую одежду, вытерла волосы и приняла горячий душ.

Смыв с себя всю грязь этого мира, я подошла к столу и увиде—

ла на нем свежие газеты. Пролистав страницы, я вдруг увидела

на первой полосе странные слова, отчего мое сердце замерло.

Мне вновь пришлось пережить тот злополучный день. День

смерти Саваша, Керима, Юсуфа, Топрак и девочки Мельтем. На

фото в газете было то самое место убийства и тела всех убитых

в тот день. Все так же стояла та самая машина такси с открытой

дверью, и все так же лежали их тела. Над фото был заголовок

большими алыми буквами: «Зверское убийство семьи Ольт—

макс».

Асу прошала Явуза и позвонила Назан. Девушка попросила

купить свежую газету, чтобы хоть как—то развеяться. Назан вы—

шла из кинотеатра и увидела газетный киоск. Подойдя к нему,

она прочитала ужасные заголовки газет, которые твердили об

одном и том же по—разному: «Зверское убийство. Убийство се—

мьи Ольтмакс. Почему убили семью Ольтмакс и почему без

вести пропал Савашь Ольтмакс?»

Девушка подошла к киоску и попросила у продавца газету.

Она пошла домой, читая ее по дороге.

«Почему убили семью Ольтмакс? Куда пропал сам Савашь

Ольтмакс? 25.09.2011 года в 8.30 утра на северном пастбище от

Вана было обнаружено четыре трупа. Как оказалось, среди уби—

тых был ребенок пяти лет – Мельтем Ольтмакс. Двое муж—

чин – Керим Эльгаз и Юсуф Ольтмакс, а также его жена —

Топрак Ольтмакс. Что там произошло, пока не известно. Но

у полиции есть несколько версий убийства. Один из подозрева—

емых – брат покойного Савашь Ольтмакс, так как на работе он

не появлялся, дома его тоже нет, как будто он сбежал из страны.

Следствие считает, что убить своего брата и его семью он мог

на бытовой почве. Полиция занимается этим зверским убий—

ством. Если кому—то что—нибудь известно об этом, просим сооб—

щить в полицию».

Вурал примчался в больницу и увидел там свою мать и неве—

стку в слезах. Он подбежал к матери и растерянно спросил:

– Мама, как это произошло? Что случилось с отцом? Он жив?

Госпожа Белькиз подняла свои глаза на сына и промолвила

с болью в сердце:

– Это ты виноват, что отец лежит там и борется за свою

жизнь! Он поехал вслед за тобой, разогнавшись, он не смог

затормозить, когда перед ним появился грузовик. Машина тво—

его отца врезалась в него! Зачем он только поехал за тобой!

Зачем? Словно мой муж мчался прямо к своей смерти!

– Мама, я не хотел, чтобы так вышло, не хотел… Я этого не

хотел…

Вытирая слезы с глаз, Вурал опустил свою голову матери на

колени и еще сильнее зарыдал. Госпожа Фереде сидела на дива—

не, который стоял в комнате ожидания, и вспоминала тот день,

когда хоронила своего мужа. Тот самый день, когда предала

земле своего Орхана. В тот день тоже шел сильный ливень. Даже

могилу еле вырыли и саван опустили в воду, которая наполни—

ла могилу. В тот момент у нее словно отобрали половину души,

вырвали половину сердца. В тот миг, когда этот подонок выст—

релил в ее мужа, Фереде стояла позади, всего на три шага. Жен—

щина лишь услышала выстрел и потом увидела, как ее муж

упал на землю бездыханный. Из его лба текла тоненькая струй—

ка крови.

Всю ночь они просидели в ожидании, как закончится опе—

рация. Но она все продолжалась и продолжалась. Прошло около

восьми часов. Врачи не могли остановить внутреннее кровоте—

чение, из—за которого так долго длилась операция. Наконец—то

наступило утро, доктор, оперировавший господина Охмета, вы—

шел к ним. Госпожа Белькиз тут же спросила:

– Доктор, что с моим мужем? Что с ним, ради Аллаха, ска—

жите!

На вопрос госпожи Белышз доктор, тяжело вздохнув, ответил:

– Господин Охмет пока побудет в реанимации. Шансы на

то, что он выживет, крайне малы. Не хочу вас пугать, но готовь—

тесь к любому исходу. Его восстановление займет годы, воз—

можно даже, он навсегда останется инвалидом.

Эти слова словно парализовали Вурала. Он думал о том, что

если бы согласился на брак, то, возможно, его отец не был бы

в таком тяжелом состоянии сейчас, и он не разочаровался бы

в Асу. Так бы и продолжал тайно с ней встречаться.

Утром, когда Асу проснулась и заварила себе кофе, она, как

обычно, взяла газету и оцепенела от увиденного. Девушка выс—

кочила из—за стола, задев рукой чашку, и помчалась к Назан,

которая еще сладко спала в своей постели. Асу была не на

шутку встревожена, как будто обезумела, она говорила все громче

и громче:

– Назан, Назан! Ты не поверишь, но этот парень, Керим

Эльгаз, подвозил меня домой! Именно в тот самый день, когда

я прилетела из Марокко. О Аллах! В этот же день его убили.

Назан неохотно подняла голову с подушки, взглянула на

Асу и пробормотала сонно:

– Разбудила меня из—за какой—то еРУНды. Лучше иди поспи,

чем с раннего утра забивать себе голову.

– Вообще—то это не ерунда. Не хочешь слушать, и не надо.

Девушка слезла с ее кровати и пошла на кухню.

Сегодня я всю ночь не спала, читала новости из газет.

У меня вновь все тело цепенело от воспоминаний. Но я только

одного не могла понять: куда исчезло тело Саваша? Ведь он

умер у меня на глазах. Что произошло потом, почему он исчез?

А может, он жив? Нет, я видела, как он умер.

Спустя неделю после помолвки с Кималем утро было хо—

лоднее, чем обычно. Ведь осень вступала в свои права. А теплые

и ясные деньки уходили все быстрее и быстрее. Я, как обычно,

утром сходила на кладбище к маме, Юсуфу, Мельтем, Топрак

и Кериму. Про Саваша так и не было никаких вестей. Словно

его тело растворилось в воздухе. Конечно, все это было очень

странно, но я знала, что он мертв. О нем напоминало все

в городе. Везде были расклеены его фотографии с надписью

«разыскивается». Возможно, этот день стал решающим для меня,

пришел в себя господин Охмет. Мужчина сразу же захотел

видеть своего сына, поэтому Вурал зашел к нему в палату

и увидел отца, лежащего без движения.

Молодой человек подошел к нему и присел рядом на стул.

Дрожащим голосом глава Устюнов промолвил:

– Я позвал тебя для того, чтобы ты женился на Бихтер. Дал

свое согласие на этот брак. Но ты его не дашь, я в этом уверен.

Сынок, ты характером пошел в свою мать, госпожу Белькиз.

На эти слова отца Вурал лишь глубоко вздохнул, а потом

промолвил:

– Нет, отец! Я даю свое согласие на эту свадьбу. Я женюсь

на Бихтер, но для начала я должен сам сказать ей об этом.

Как только уста Вурала промолвили эти слова, Асу и я слов—

но почувствовали что—то. На душе у нас сразу же стало беспо—

койно, словно появился новый тяжелый груз.

Господин Охмет улыбнулся и сказал:

– Благодарю тебя, сыночек.

Вурал взял его правую руку, поцеловал ее и прижал ко лбу.

После он вышел из палаты и сообщил всем членам своей семьи

и моему отцу эту новость:

– Послезавтра мы сыграем свадьбу. Я женюсь на вашей

дочери, господин Мехмет.

Все были рады, в особенности обрадовались мой отец и гос—

пожа Белькиз. А тем временем Вурал вышел из больницы и сел

в свой автомобиль. Он поехал ко мне домой. Всю дорогу

к моему дому он думал, что скажет мне, после того как вырвал

тогда из моих рук пистолет. Как он оправдает себя в моих гла—

зах? Может, скажет, что он подчинился обычаям, так как это

предписано нам судьбой? Или что—то другое?

К воротам нашего особняка подъехала машина, и из нее

вылез Вурал. Сначала я не поняла, что он хотел. Я велела слу—

жанке впустить его в дом и, когда он зашел, спросила:

– Здравствуйте, господин Вурал, что случилось?

Мужчина подошел ко мне совсем близко и взглянул в мои

безжизненные глаза, без того самого блеска, который и прида—

вал им жизнь. Только лишь своими словами вновь резанул мне

по свежей ране, которая еще не затянулась:

– Бихтер, я знаю, что на кладбище я пообещал тебе, что не

женюсь на тебе. Но я должен буду это сделать. Точнее, мы дол—

жны это сделать. Прости, но мы должны это сделать, обязаны,

и мы это сделаем. Послезавтра мы поженимся, и ты станешь

моей женой. Вот тебе обручальное кольцо.

Вурал нежно взял мою руку, надел мне его на палец и про—

должил:

– Теперь мы помолвлены. Свыкнись с этой мыслью, потому

что тебе придется жить со мной, спать со мной, родить мне

ребенка и быть верной женой и хорошей матерью.

Я стояла, не шевелясь, молча. После этих слов он ушел.

Я закричала:

– Нет, этого не может быть!

Служанка испугалась и вбежала ко мне в гостиную:

– Госпожа, госпожа, успокойтесь, прошу вас, не надо плакатъ!

Вурал надел на мой палец именно то кольцо, которое пред—

назначалось для Асу. Для нее, а не для меня. Немного успокоив—

шись, я зашла в свою комнату и вновь взглянула на кольцо.

Мои руки затряслись, казалось, что из кольца по ним текла

кровь. Я вновь заплакала и в ужасе с брезгливым отвращением

сдернула кольцо со своей руки и бросила его. Кольцо со зво—

ном упало на пол.

Господин Чинар, пожилой мужчина, знахарь (его так назы—

вали потому, что он очень хорошо разбирался в травах), делал

настойки, мази и другие лекарства. Он шел в сторону кладбища

за новым урожаем тысячелистника. Мужчина в тот день очень

устал и шел медленно. По дороге Чинар вдруг заметил сто—

ящую машину такси и девушку в нежно—голубом платье, кото—

рую насильно затаскивали в нее. Этот автомобиль быстро тро—

нулся и исчез на дороге. Господин Чинар решил посмотреть, что

там произошло. Когда мужчина подошел к этому месту, то его

вырвало от увиденного. Ужас обуял его, на глазах выступили

слезы. Вдруг он услышал позади себя тихий шепот:

– Бихтер, не надо. Бихтер.

Чинар повернулся и увидел молодого симпатичного черно—

волосого мужчину, с короткой стрижкой, спортивного телосло—

жения, он был еще жив, но лежал и истекал кровью от колотой

раны в животе. Старик подбежал к нему, присел рядом и сказал:

– О, Аллах! Что же это за изверги такие, которые такое

смогли сделать? Даже ребенка не пощадили и зарезали, как

барана. Я помогу тебе, мой милый. Идти сам сможешь?

Мужчина еле—еле промолвил:

– Да, а они?

– Им ты уже ничем не поможешь,– опечаленно сказал

старик.

Господин Чинар поднял его и спросил:

– Как тебя зовут?

– Савашь,– медленно, сквозь боль ответил молодой человек.

Чинар, держа его под руки, сказал:

– Сейчас мы пойдем в ту рощу, там стоит машина, я тебя

отвезу в надежное место.

За три дня до моей свадьбы Савашь чувствовал себя очень

плохо. Он пылал от жара и все время бредил, в бреду повторяя

мое имя. Господин Чинар понимал, что если обратиться в поли—

цию, то ему не помогут, а лишь навредят, потому что в этом деле

было что—то нечисто. Знахарь пытался сам поставить его на

ноги.

Савашь в своем бреду стоял возле пропасти. Перед ним был

выбор: шашуть в бездну или пойти назад, ко мне. Он смотрел

в пропасть и видел в ней всю свою жизнь, как на ладони,

оглядываясь назад, видел меня в свадебном платье, хотел пойти

ко мне, как вдруг услышал те стихи, которые сам писал для

меня:

– Откуда ты такая?

Откуда явилась предо мною?

Откуда ты такая

Красивая, нежная?

– Я только ради тебя из моря вышла,

Явилась для тебя и сразу отдала,

Это все твое.

Губы, глаза и сердце

Будет биться для тебя.

Моя любовь.

Савашь отошел от края пропасти и направился ко мне. Он

шел медленно, будто тащил на себе тяжелый груз, словно что—то

не давало ему сделать шаг навстречу мне. Ему казалось, что

я звала его к себе, и он шел, шел на мой зов. Удивительно, ведь

в тот момент, когда он шел в своем бреду где—то там, по ту

сторону жизни, я сидела на кровати и звала его к себе. Как

оказалось, он меня слышал и шел навстречу жизни.

Вурал тем временем подъехал к дому Асу. Мужчина следил

за ее домом из автомобиля, а его разум твердил только одно:

«Забудь ее, ты дал добро на свадьбу. Теперь в твоей жизни будет

только Бихтер, ты будешь жить с ней под одной крышей. Бу—

дешь делить с ней ложе, будешь гладить ее волосы, целовать ее

губы. Говорить, что любишь ее. Бихтер послезавтра станет твоей

законной женой. Твоей собственностью».

Но его сердце твердило совсем другое: «Вурал, Бихтер жена

лишь на бумаге, а не в кровати. А вот Асу та самая, которую ты

так долго ждал. Даже если она обманывает тебя, ты можешь ее

проучить, не сообщив о том, что женат, и будешь продолжать

встречаться с ней. Будешь гладить ее волосы, целовать ее губы,

спать с ней и говорить, что любишь ее. Сможешь насладиться

этими моментами с чистой любовью, а главное, с любимой

женой. А Бихтер ты сможешь использовать только в том случае,

когда понадобится отдалить Асу и просто переспать с ней. Ведь

эта девушка наверняка спит с тем типом. Ты сделаешь так же,

как и она. Будешь встречаться с ней, как и прежде, но имея еще

и жену».

Неожиданно из дома вышла Асу, она выглядела очень пе—

чальной. Заметив машину Вурала, она взглянула в его глаза

и увидела там одновременно сразу два чувства: любовь и нена—

висть. Асу все смотрела на автомобиль, где сидел Вурал, и шеп—

тала про себя: «Любимый, ты все не так понял. Я же люблю

тебя всем сердцем, всей душой. Ради тебя я готова отворить

врата ада и прыгнуть в раскаленную лаву, если ты мне скажешь

это сделать. Я сделаю все что угодно, лишь бы ты меня простил

за то, что я не совершала. Прошу тебя, подойди ко мне, подойди

ко мне, прошу тебя, любовь моя».

Вурал смотрел на нее и словно был заворожен ее красотой.

Молодой человек открыл дверь авто и вышел из него. Он на—

правился быстрым шагом к своей любимой, и она побежала

к нему. Они слились в крепких объятиях. Асу прижалась к пар—

ню крепко—крепко и твердила одно:

– Ты все неправильно понял!

– Все, забыли. Мы с тобой все начнем с чистого листа.

Наступил вечер, а я все так же сидела на своей кровати

и смотрела на обручальное кольцо, лежащее на полу, сверкаю—

щее своей огранкой. Оно все больше и больше привлекало мое

внимание. Внезапно в мою комнату зашел отец. Он посмотрел

угрюмо и на мою беду увидел это кольцо. Взглянув на меня,

а потом на кольцо, он все понял. Отец поднял его и прочитал

надпись на внутренней стороне.

– Вурал. Значит, он принес тебе это кольцо и помолвился

с тобой, сделал своей невестой, а ты взяла и выбросила кольцо?

Я смотрела на него без страха. Только понимала одно: если

я буду его раздражать, то он убьет меня. И с гонором в голосе

я ответила:

– Да, выкинула, потому что я не выйду за него замуж! Тебе

все ясно, отец? Не собираюсь я губить свою жизнь в их доме!

Просто жить под одной крышей с убийцами я не стану! И даже

ты меня не заставишь! Я лучше умру, чем стану невесткой

в том доме!

Мой отец сильно разгневался, схватил меня за руки и пота—

щил в свою комнату, закрыл дверь на ключ, чтобы я не сбежала

от него, так как я всегда убегала, когда была совсем маленькой.

Он швырнул меня на пол. Он словно обезумел. Подошел

к своему столу, открыл нижний ящик и достал из него толстый

кожаный кнут. Он использовал его в очень редких случаях, это

был подарок какого—то Али Безликого. Потом он, протянув зло—

счастное кольцо, сказал:

– Надень его!

– Ни за что! – прокричала я.

– Хорошо, ты сама выбрала свой путь, Бихтер Сорал…

После чего он стал безжалостно стегать меня этим кнутом.