Роза, цветок для чародея.

– Роза, – начал он, в момент моего недолго отдыха. Я пила воду и с острым прищуром рассматривала тех, кто уже отобедал изысканными блюдами.

Гилберт четко следил, чтобы подавальщики молниеносно убирали грязную посуду. – Я тут подумал о прогулке на круглой площадке. Вид с нее открывается на город, немыслимо захватывающий!

Я покосилась на молодого человека, сразу же поняв, что Леопольд, мучаясь от неразделенных чувств, решил попросить совета от неожиданно влюбившийся Сони. Спросил бы он этот совет днем раньше и создание с красными волосами, сказала бы куда ему пойти далеко и надолго.

Меня вдруг резко взбесило, что подруга за моей спиной начала устраивать мою личную жизнь.

– Лео, мне правда некогда, но как-нибудь, мы обязательно полюбуемся на рукотворные произведения гелийцев.

Лицо Лео сначала засияло, а потом потухло, как отключившееся неоновая вывеска.

– И когда же это будет?

– Леопольд, – начала я более официально, сдерживая себя и не переходя на эмоции. Надо было подышать несколько раз в свободном ритме, как это было написано в одной из книг Констанции. – Не тешь себя надеждами по поводу меня. Мы просто друзья.

Молодой человек кивнул.

«Надо же, какой понимающий!» – подумала я, с нескрываемым облегчением.

– Тогда, может быть, как друзья сходим?

– Хорошо, – выдавила я из себя, – как только появится свободный вечер, то сразу. Ты знаешь, как я загружена.

В этот момент Гилберт рявкнул в нашу сторону, пока Лео набирал воздух, чтобы что-то сказать и наш дуэт у стойки с прохладительными напитками распался.

Уже позже, когда я закрыла смену и села в летокар, не чувствуя ног, я устало потерла виски и не теряя время, отправилась в дансинг клуб. Завтра меня ждала утренняя смена в «крылышке», после чего целый свободный вечер, который я могла провести как хотела.

Когда я приехала в клуб, то отчетливо услышала, как от майки и волос воняет лапшой. Запах настолько въелся, что не желал покидать мое тело, как я не натирала его душистыми благовониями.

Дансинг клуб, с залихватским названием «Звездная ночь», представлял собой круглое выпирающее здание, в районе увеселительных заведений. В паре кварталов от него находился «Золотой Таллер».

Место было знатное, среди определенной категории посетителей.

Здесь любили собираться мужчины, дымили сигарами, пили бранди, обсуждая дела и не забывали расслабляться, разглядывая танцующие женские тела.

Внутри, среди приглушенного света и давящих на глаза красных световых кристаллов, от которых могла неожиданно развиться мигрень, стояли круглые столики, а по периметру расположились бордовые бархатные диваны.

Дансинг клуб, полностью оправдывал свое звездное название. Весь потолок и стены были усыпаны сверкающими как бриллианты точками, созданными умелыми бытовыми чародеями. От этих точек исходил то яркий, то приглушенный свет, освещая пространство преломленными лучами.

С другими девушками танцовщицами в клубе, я практически не общалась.

Некоторые из них, не скрывали своего настоящего отношения ко мне, и я была им за это благодарна. Уж лучше открытая зависть и недовольство, чем лесть!

Пара раз в мою сторону долетала фраза, что я попала сюда, только благодаря Ливии. Так бы, меня сюда никто не взял! Об этом твердила пышногрудая Маона, девушка, пользующаяся популярностью среди мужчин и срывающая овации. Меня же она в открытую называла костлявой.

Я не обижалась на обидные фразы, так как не ощущала себя частью этого места и мне было плевать, срываю я овации своими костями или нет. Моей целью было заполучить побольше чаевых и некую сумму за выход.

Управляющий клубом, был не против, когда я заменяла Ливию. Я знала, что я не плохо танцую. Что еще было делать в пустынном Илире, как не развлекать себя у зеркала, репетируя различные па, подсмотренные через панель вещания, гордость, которую в свое время принес отчим. Скорее всего, где-то украл, чтобы порадовать мать!

Сольных выходов у меня был один. Оставшееся время до рассвета, я выступала на подтанцовках на сцене или в отведенных нишах, показывая окружающим свою природную растяжку и всеми силами абстрагировалась, делая вид, что не вижу некоторых масляных заинтересованных взглядов возбужденных самцов, заправившихся добротной порцией алкоголя.

Переодевшись в видавший время и не одну танцовщицу костюм из темно-фиолетового бархата, украшенного стразами и перьями, который оголял практически все, выставляя напоказ длинные ноги в сетчатых чулках, я еще некоторое время просидела возле выделенного зеркала, борясь со сном, накатывающим на меня волнами.

Из головы моей не выходила капсула для отдыха, где я могла предаться покою в полной тишине.

Намалевав губы ярко-красной глянцевой мазилкой и подведя глаза черной подводкой, я словила на себе пару нездоровых прищуров от девиц в мой адрес, давя в себе вздохи.

Здесь была своя атмосфера. Танцовщицы, работающие тут на постоянной основе, воспринимали даже столб своим соперником.

– Роза, следующий выход твой, заканчивай с приготовлениями, – пропела хозяйка заведения, большая Бэт. Женщиной она была видной, осанистой и солидной, не смотря на любовь к оранжевым оттенкам, огненного цвета кудри и пышные формы. Оправив боа из красных перьев, женщина прошлепала в золотистых туфлях без задников по общей гримерной, давая указания и указывая на девушек пальцем, где сверкал огромный рубин.

Я предполагала, что камень был лишь фикцией, но блестел отменно, при свете софитов и ярко-зажжённых ламп.

Когда-то, этот клуб принадлежал ее супругу, но после его кончины пару лет назад, сама Бэт, стала заведывать заведением и прекрасно справлялась. Клиентов было хоть отбавляй несмотря на то, что репертуар танцев давно не обновлялся, как и костюмы. Да и само пространство клуба было уставшим и требовало ремонта, но женщина, называла потертости и огрехи изюминками и лоском.

Не знаю, как остальные, но от тяжелых бархатных занавесей и шелковых штор, коими было устлано все помещение, жутко хотелось чихать. Пыль настолько въелась во все, что ни при каких условиях не хотела покидать эти места.

Я оправила длинные светлые волосы, надев черный ободок со сверкающими серебром камнями и всунув ноги в туфли на высоких шпильках, остановилась возле сцены, ожидая, когда заиграет музыка для моего выхода.

Моя усталость была настолько сильной, что страх и волнение, обычно, покидали меня в ночное время.

Как раз раздались первые аккорды музыки, и я плавно вышла на сцену, закрывая себе черными перьями с двух сторон.

Как ни странно, но посетителям нравился этот танец, по сути своей, не представляющий ничего особенного. Скорее всего, они впечатлялись длинными ногами и черными туфлями.

Сделав вдох и полностью абстрагировавшись от внешних факторов, я просто позволила себе предаться музыке, позабыв обо всем на свете.

Она взяла меня в свои объятия и закружила по небольшой сцене. В эти моменты, когда я танцевала, я сливалась с приятными чувственными нотами, совершенно не думая о десятках глаз, устремленных на меня, окруженную софитами и лучами света. Я будто уносилась в прошлое, в свое, не такое уж плохое детство. Матушка, еще не совсем потеряла себя, а на лице Констанции преобладал здоровый румянец.

Мне вспомнилась шкатулка, потертая от времени, но казавшаяся мне волшебной из-за усыпанной мелкими ракушками и самоцветами поверхности, которые местами облезли. В ней я хранила немногочисленные сокровища – золотой таллер, браслет из бусин, кулон из розового кварцита, который мне наставляла беречь матушка и карточка какого-то господина со стертыми инициалами, помятая о времени. Но в детстве, мне нравилось, как она переливается золотыми вензелями в лучах Сувара.

Я улыбнулась воспоминаниям, продолжая раскрепощенно двигаться по сцене. Мой каждый жест сегодня был выверен, но я ощущала некую чувственность, которую выдавало мое тело. Плавное скольжение, касание пола и мелодия захватили меня, до того момента, пока музыка не оборвалась.

Я раскрыла глаза и замерла.

На самом первом столике у сцены, укрытом в полусумраке, я разглядела зеленые глаза, сразу же показавшиеся мне знакомыми. Они смотрели пристально. Узнав Мартела Гризби, я моментально замерла.

Глава 3

Во рту за раз пересохло. Я никак не могла продавить комок в горле, показавшийся мне огромным.

Немая тишина рассеялась, как и сигаретный дым, поднявший к потолку и зал танцев, наполнился жадными аплодисментами.

Меня словно пролизывало и ненароком в мою голову забралась нездоровая мысль, что этот ненормальный чародей, делает со мной что-то не поддающееся пониманию. Пригвоздил меня к полу, например!

Я постаралась пошевелиться, понимая, что все же двигаться могу и ко мне не применили заклятья замораживания на месте.

Губы мужчины дернулись в легкой ухмылке. Он отложил в пепельницу сигару, пока я выдавала приличный поклон и под нескончаемые овации, убежала со сцены, моментально столкнувшись с Маэр, танцовщицей, вечно завидующей абсолютно всем. Она уверенно ударила меня плечом, показывая свое недовольство. В глаза девицы пылала зависть.

Мне было все равно на ее душевные терзания. Я не стала ей отвечать, шустро удалилась в гримерную, чтобы переодеться к следующему совместному танцу.

Лицо пылало, а руки дрожали. Я никак не могла расстегнуть костюм с узким корсетом, пока не почувствовала теплые руки за спиной и дергано не повернулась, встретившись с Бэт. Следом из моего рта вылетел вдох облегчения.

Неужели я могла подумать, что этот Гризби оказался в гримерке и помогал мне разделываться с неудобными крючками?

Лицо управляющей же, расплылось в широкой улыбке, оголяя ровные белые зубы. Я сразу же поняла, что мной она довольна.

– Ты сорвала куш, Роза, – произнесла женщина, подмигнув мне. На ее лбу выступил пот. Внутри и правда, было жарко. Мне до страшного хотелось на воздух. – Ты видела, кто сидел в первом ряду?

Я ненормально замахала головой, пытаясь сделать вид, что я совершенно спокойно и не сошла с ума от зеленых пронизывающих глаз.

– Сам правитель пожаловал. Давно его тут не было, зато раньше был завсегдатаем. После твоего танца, выдал прекрасные чаевые, – ровными интонациями произнесла Бэт, а мне стало тошно. Почувствовала себя падшей женщиной из самого отвратного района Элевсина. – Могу я рассчитывать, что ты выйдешь на постоянную основу в «Звёздную ночь»? Ты нравишься посетителям. Не все любят пышек и грудастых. Даже у господина правителя, левый глаз дернулся. А это, о многом говорит.

– О нервном тике? – сморозила я глупость.

– Хотя бы, о симпатии, дурочка, – громогласно вздохнула Бэт, подав мне костюм, пестрящий разноцветным оперением и объемным головным убором, от которого моментально начинало ломить виски. – Так что, Роза? Я не обижу тебя в оплате.

– Подумаю, Бэт, – произнесла я, с толикой неопределенности, моментально ощутив тошноту. Преступить здесь к постоянной работе, значило для меня, кое-что давящее. Будто, я упаду на дно. На самое дно Элевсина и уже не выберусь от сюда никогда.

– Твои выходы на сцену ждут. Длинные ноги, ох как востребованы. Ты будешь неплохо получать. Я не обижу.

Прозвенел звонок к выходу на новый номер и я, сказав Бэт что-то нечленораздельное, поторопилась к сцене, подвернув ногу.

Щиколотку в миг заломило, я же закусила губу, надеясь, что боль скоро пройдет.

Меня трясло. Выходить на сцену не хотелось. Почему-то этот взгляд мужчины пугал. Я ощущала себя раздетой.

Вдруг он применял какие-то до странности развращенные заклятия, чтобы разглядывать меня голой?

От этой мысли мне стало худо, даже голова закружилась.

Я махнула волосами. Я все себе придумала. Он точно не узнал меня, после той позорной ситуации в игровом доме. Делать ему больше нечего, как запоминать подавальщиц!

Девушки как раз толпились возле сцены, готовясь к выходу.

Я краем глаза заглянула за занавеску, желая чтобы этот наряженный франт ушел в места не столь отдаленные, но он сидел один. Пил вайни. Возле него, дымилась сигарета, поднимая плавные облака к звездному потолку.

Наконец, объявили выход для веселого танца, где мы должны были отплясывать как не в себя, энергично заводя посетителей и будя тех, кто уже успел уснуть, положив голову на плечо.

Сделав вдох, я выбежала за танцовщицами, делая все возможное чтобы не обращать внимание на Гризби. Пару раз, я все же, не удержалась и бросила на него взгляд и чуть не провалилась на месте. Он смотрел на меня. Я не могла ошибиться! Смотрел, о чем-то погружено думая.

О, нет!

Надеюсь, ему не пришло в голову превратить меня во что-то слабовольное, а потом использовать меня в своих чародейских целях?

Что в уме у чародеев, я не знала и как бы, знать не особо желала.

Пока я танцевала, задирая ноги и шурша перьями, от которых отвратительно воняло отдушками от мули, с ароматом лимонника, я ощущала на себя его глаза. Они словно прилипли ко мне и не хотели отлипать.

Танец подошел к своей завершающей стадии. Все дружно завизжали, поворачиваясь задами к проснувшимся гостям, под громкие аплодисменты и свистки. Эту стадию, я больше всего не любила.

Сглотнув неприятный комок, я откинула от себя непрошенные мысли, повернувшись лицом к зрителям и не удержалась, чтобы не бросить несмелый взгляд в сторону Мартела Гризби.

Возле него стояла Бэт, сверкая всему оттенками пламени и пялилась на меня.

Вся эта сцена мне не нравилась, и я не знала почему.

Мне безумно захотелось убраться отсюда, сославшись на мигрень, которая и правда, усиливалась.

Приступы у меня были не частыми спутниками, но если голова начинала болеть, то обезболивающие порошки практически не помогали.

Мне нужен был покой и тишина, чтобы полностью восстановиться.

Я должна была станцевать еще один танец с другими девушками, но ощущение присутствия чародея в зале, напрягало меня. Он меня напрягал. И раздражал.

До следующего выхода оставалось некоторое время, которое я планировала провести на небольшой софе, привалившись к спинке.

Бросив взгляд на циферблат еле бегущих часов, я чуть не заорала от досады.

Еще минимум два часа и я могла быть свободной.

В гримерную вплыла Бэт, о чем-то на ходу разговаривая с девицами. Ее лицо сияло так, словно она сорвала огромный куш в игральном доме.

– Милая, одень вот это черное с блестками, – бросила она мне. – Оно тебе больше к лицу.

– Но оно не подходит для следующего танца.

– Ты не будешь танцевать со всеми, так как на приват тебя ожидает сам господин Гризби.

Если бы я могла лопнуть от напряжения, я бы сделала это. Все внутри меня заклокотало от возмущения и злобы. Поднявшись с софы, я невольно сжала кулак, стараясь быть спокойной.

– Я не буду для него танцевать, хоть он мешок таллер поставит перед моим носом.

Бэт захлопала глазами. Ее рот мигом исказился в виде неровной дуги, намалеванный терракотовой мазилкой.

– Что за глупости ты говоришь? Господин уже заплатил! – прошипела женщина, – да разве можно отказывать правительственному сану?

– Мне все равно кто он, – произнесла я тихо, не сводя взгляда с бегающих глаз женщины, – я не работаю тут, лишь заменяю. Посему, имею право не танцевать приват. Для начала вы должны были у меня уточнить, согласна ли я, а не опережать события.

– Ты танцуешь в моем клубе, значит должна исполнять требования беспрекословно.

– Бэт, я не хочу ругаться с вами, – устало вздохнула я, – у меня страшная мигрень. Если свалюсь в вашем заведении и кто-то увидит, набегут специальные службы проверки и выставят вам штраф, при хорошем раскладе. А при плохом, прикроют. И плакала «Звездная Ночь!». Будет не очень хорошо, если я паду без чувств прямо перед правителем.

Бэт пожевала губу. Ее зубы окрасились в цвет мазилки. Женщина шустро стерла их языком.

– Ты понимаешь, что подводишь меня.

– Понимаю, – проявив хитрость, я сострила милую мордашку, осознавая что женщина относится ко мне неплохо, по причине того, что мой выход с сольным номером приносит чаевые. Если бы было иначе, она бы давно выпроводила меня пинком под зад. – Но вы даже не соблаговолили спросить меня. Я никогда не танцевала один на один с клиентом.

– В этом нет ничего сложного, – Бэт зацепилась за соломинку, источая мед, – быстро станцуешь и дело в сторону.

Я покачала головой. Танцевать не буду. Значит, это мой последний приход сюда. Подведу Ливию, сама останусь без дополнительного заработка, но танцевать перед мужиком один на один не буду.

– Нет, госпожа. Сегодня я не в форме и уже озвучила причину. Если вы хотите, чтобы я ушла, значит я уйду.

Обогнув мясистую фигуру, я направилась к своим вещам. Мне больше не хотелось упрашивать и строить выводы.

Внутри себя я ощущала злость, которая непоколебимо помогала мне, чтобы я не шла на поводу у тех, кто хотел играть моей судьбой.

Бэт была отходчива, я прекрасно это знала. Но отказ самому Гризби сулил большие неприятности.

– Я поговорю с ним сама и все объясню, – проговорила я, шустро переодевшись в свою повседневную одежду. На майку надела куртку, ощутив приятное тепло и родной аромат. Лапшой тоже запахло.

– Нет уж, – еле выдавила из себя Бэт, – я сама поговорю и попрошу тебя не попадаться мне на глаза.

Я остановилась.

– Тогда, рассчитайте меня за эту ночь.

– Хм, – хмыкнула женщина, задрав висячий подбородок, колыхнувшийся от недовольства, – только половину суммы, так как ты не доработала свою смену до конца.

Я протянула руку, пока управляющая доставала увесистый кашель с чаевыми от господ и отсчитав несколько таллер, всунула мне их в ладонь.

Этого явно было мало, но я не стала спорить, желая убраться как можно скорее.

Обогнув девиц, я вышла в главный зал и спрятавшись в темноте, прошмыгнула между тяжелых занавесей к выходу.

Город обдал меня теплым воздухом, без намека на дуновение ветерка.

Улица была практически пустой. Возле бордюра стояли дорогие летокары, поблескивая в розоватом свете различными цветами.

Чуть поодаль слышались звуки сирен и отдаленно можно было расслышать зазывающую рекламу.

Я задрала голову к верху, вдохнув аромат пыли и дорог и помотав головой, полезла за брелоком ключей от своего летающего агрегата.

– Вечер не задался? – раздался голос за моей спиной и я, не удержавшись сильно вздрогнула. Голос бы я узнала, даже спустя годы. Бархатистый, таинственный.

Мартел Гризби стоял передо мной, в темном, отливающем бордо костюме.

На его губах, залегло подобие скучающей улыбки. Словно этот человек прожил девять жизней и видел все на свете, посему, эта жизнь была для него неоправданно скучна.

Зеленые глаза, даже в темноте, казались яркими и живыми.

– С чего вы взяли? – ответила я вопросом на вопрос, мигом подбираясь.

– Видно не вооруженным взглядом, что вы спасаетесь бегством, – произнес чародей. Мне захотелось сделать пару шагов назад. Для безопасности. Уж слишком он выглядел непредсказуемо. – Спасаетесь от меня.

Моя левая бровь взметнулась вверх.

– Вы ошибаетесь.

– Я попросил у Бэт позволения, чтобы вы станцевали мне приват танец и анализируя ваше желание быстрее покинуть сие заведение, я предположил, что вы бежите от меня.

На моей спине тут же образовалась испарина. Показывать свое волнение перед этим кренделем я не собиралась. Задрала подбородок и смело посмотрела в его глаза.

– Не льстите себе, – выдала я, – с Бэт у нас произошло недопонимание. Я не танцую приват танцы, господин.

– Хм, – ухмыльнулся мужчина. На его левой щеке появилась милая ямочка и быстро исчезла. Радовало то, что Гризби не подходил ко мне, держась от меня на приличном расстоянии. – Похвально. Другая бы, на вашем месте, была бы рада, думаю.

Мои брови сложились домиком. Ну и самомнение!

– Бэт мне сказала тоже самое, но я не другая, господин. Посему, найдите себе другую для ваших несусветных желаний.

На это, чародей промолчал, слегка поправив лацкан пиджака и блеснул рубиновым перстнем.

– Вы дерзкая.

– Какая уж есть, – пожала я плечами, не совсем понимая, что он ко мне прицепился. Задела мужское самолюбие? Ну извините!

– Мне нравится, – произнес Гризби, а я невольно вспыхнула, на долю секунду поддавшись чарам зеленых глаз. Сморгнула, чтобы убрать наваждение.

«Интересно, на блошином рынке, случайно не продают каких-нибудь предметов от чародейских заклятий?» – подумала я, решив туда заглянуть на всякий случай.

– Вы что-то хотели господин? – всем видом показывая нетерпение, проговорила я, – ночь поздняя, не до разговоров. Я поморщилась, ощущая что мигрень невовремя начинает набирать силу.

– Я прекрасно запомнил вас. Вы намедни устроили погром в игральном доме.

– Ну не погром, – начала я, перебив чародея и моментально покраснев. Черт, он все же действительно запомнил меня!

– Небольшой конфуз, назовем это так, – бархатным тоном добавил Гризби, – и обещались мне привести мой пиджак в порядок или купить новый.

Я прищурилась. Черт, черт, черт!

– У вас, смотрю, отменная память, – не сдержалась я от сарказма.

– Не жалуюсь.

Чародей, в слегка наигранной манере, кивнул.

– Хорошо, давайте свой пиджак, я прослежу чтобы его восстановили.

– Похвально слышать заботу, милая леди, но я справился с этой маленькой нелепостью. Хотя, мне было бы интересно посмотреть, как вы бы заботливо убирали оставшиеся пятна, чтобы привести его в первоначальный вид.

– Ну, не я бы приводила, а стиральный агрегат, – пожала я плечами, сразу вспомнив огромные монструозные агрегаты для стирки в районе Каменных Джунглей. Этот чародей бы сошел с ума, увидь он реальную жизнь низкоуровневых кварталов.

– Увидев вас сегодня тут, я был удивлен, – сменил тему разговора мужчина. Его взгляд пристально смотрел на меня. Немного хищно и самоуверенно. Чувствовала себя я неловко, но делала все, чтобы показать, что я не лыком шита и какого-то там правителя-чародея не боюсь. – Не правда ли, странное совпадение?

– Что вас так удивило?

– Вы, – улыбнулся он, – я даже ощутил в этом некий тайный смысл. Даже ненароком подумал, что вы меня преследуете, чтобы постирать пиджак.

Я наигранно рассмеялась.

– Не льстите себе, – выдала я, позабыв прикусить язык. Я как-то периодически забывала, что передо мной стоит должностное лицо Гелы, обладающее тайными знаниями и владеющее чародейским умением.

Но Гризби, на удивление, рассмеялся. Его смех показался живым и естественным.

– Мне нравится ваша прямолинейность.

– Неужели? – хмыкнула я, – так устали от лжи и притворства?

– Есть такое, – кивнул он.

– Я, конечно, извиняюсь, но мне пора, господин Гризби. Беседа была чудесной.

Мартел рассмеялся.

– Вот сейчас вы слукавили.

На это я ничего не ответила.

– Доброй ночи, – проговорила я, развернувшись в сторону дороги, где стоял мой летокар. Неприметно.

– Стойте! – властный голос прошелся по моей спине и я замерла, как подчинившееся на любые команды животное.

Чародей оказался быстрее, чем я успела повернуться. Встав рядом со мной, очень-очень близко, я заворожено взглянула на его лицо. Так близко я смогла его разглядеть. Тонкие морщинки под глазами, усики, приятное дыхание, с налетом вайни и терпкие мускусные благовония. Очень дорогие. Этот запах растревожил меня, заставив сердце забиться быстрее.

Ладонь мужчины шустро коснулась моего лба, и я ощутила тепло. Оно моментально проникло в голову.

Я даже испугаться не успела. Только предположила, что сейчас он сделает со мной все что хочет. Увезет в свое тайное логово и будет просить танцевать приват танцы до упаду.

Но вместо этого я ощутила покой. Вместе с теплом, неожиданно быстро ушла боль.

Гризби убрал руку и создал между нами привычное состояние.

– Вы мучились, решил, что не стоит.

Я сморгнула.

– Вы очень любезны, – промямлила я, – что я должна вам за этот человеческий поступок? Вернее, не человеческий, а чародейский?

– Как-нибудь, спрошу с вас.

– Приват танцами не расплачиваюсь, – пробурчала я, показывая свое недовольство и колючесть, – и вообще, все эти ваши штучки, мне не интересны. Прекрасно справляюсь обезболивающим порошками. И не приемлю все это…волшебство! В любом случае, благодарю!

Обогнув мужчину, я села в летокар, почему-то ощутив ущербность.

Агрегат слегка закряхтел и пролетев мимо чародея, поднялся на магистраль.

Я ощущала, как Гризби смотрит на меня и хотела убраться как можно скорее. Кусала губу и думала, что наверно он проводил меня насмешливым взглядом, разглядывая старую, видавшую виды машину.

Тряхнув головой, я целенаправленно направилась в дом сна, чтобы нормально выспаться.

Увеличив скорость и краем глаза взглянув как на горизонте забрезжили первые краски рассвета, я прибавила скорости, бросив шустрый взгляд в зеркало, с мыслями, не преследует ли меня Мартел Гризби?