Тайна кофейни «Потерянные души»

– Ха-ха-ха, ха-ха-ха. Меня еще никто не просил уволиться.

– Послушай, подумай: кофейня «Потерянные души», «Торговый дом «Покинутые души», между ними ведь есть какая-то взаимосвязь, ведь должна быть, да?

– Я не вижу никакой опасности.

– Но ты её чувствуешь. Как и остальные, работающие там. Они все чувствуют, что прикасаются к чему-то темному, непонятному, но они не в силах уйти, потому что их манит надежда на высокий заработок, риск и уверенность в том, что в двадцать первом веке не может быть ничего, что нельзя было бы объяснить, вспомнив курс школьной программы. Посмотри завтра на людей, которые будут рядом с тобой. Обычные люди, не правда ли? Люди, закрывающие глаза на странные условия труда, на непонятные обязанности, даже на то, что в кафе время от времени появляются люди, словно пришедшие из разных эпох. Ты никогда не думала о том, что может быть за той дверью, которая находится напротив вашей общей комнаты?

– Чей-то кабинет.

– Иногда он бывает открыт, загляни за дверь. Хотя, думаю, тебя даже это не удивит, ты найдешь объяснение и этому.

Он поднялся и прошелся по комнате.

– Ты спрашивала меня о той девушке. Она не могла быть белошвейкой, для этого нужно иметь хорошие знакомства, она не могла быть модисткой, слишком она была бедна, и уж тем более она не могла быть цветочницей, в то время это был настолько захолустный городок, что цветы и кружева не пользовались спросом. Она могла быть только крестьянкой, сбежавшей в город за своим возлюбленным. Прежде, чем ты уйдешь, разреши мне сделать тебе подарок.

Он протянул мне серебряное кольцо с большим фиолетовым камнем.

– Аметист, – сказал он мягко. – Примерь.

– Я не могу его принять.

– Оно твое. Видишь, оно тебе впору, я угадал.

– И все же нет, – сказала я, поднимаясь. – Надо быть благоразумной.

Я положила кольцо на столик и вызвала такси.

– Спасибо за чай.

Мы вышли из дома. Остановились около дороги, ожидая такси.

– И все-таки, ты очень странный, – сказала я ему. – Ну почему ты не хочешь вести себя как нормальный человек?

Через несколько минут подъехало такси, и он открыл мне дверь.

– Но ведь нормальные люди тебе не нравятся, ведь так?

Он закрыл за мной дверь машины, и я уехала.

Странности моей тёти

В ту субботу я очень устала, наводя с Сашей генеральную уборку в доме, вечером мы работали в саду, убирали листья, когда стало смеркаться, запалили небольшой костер и сели около него на складных стульях.

– Послушай, – сказала я, помешивая прутиком золу, – ты что-нибудь знаешь о наших предках? Я не имею в виду моих прадедушку и прабабушку, но что-нибудь о тех, кто жил в конце девятнадцатого века?

Саша снова стала умничать. Взяв прутик, стала чертить цифры на маленьком клочке земли.

– У меня было две бабушки и два дедушки, – начала она, – четыре прабабушки и четыре прадедушки, восемь прапрабабушек…

– И столько же прапрадедушек.

– Верно. Уж не знаю, что нам может дать знание того, сколько у нас было предков. Заметь, пожалуйста, что только у меня их было шестнадцать. Чья судьба тебя особенно интересует?

– Но из них кто-то жил в этом городе?

– Возможно, не знаю.

Если бы тётя не начала свой подсчет, я бы и не подумала, насколько безумно выглядело предположение моего Мефистофеля, что я могу быть родственницей женщины, изображенной на портрете. Конечно, могу, почему бы и нет. Тем более, что, возможно, она была сестрой кого-нибудь из этих шестнадцати человек, раз у неё не было собственных детей. Если вдуматься, мы все тогда друг другу родственники.

– Удивительно, – произнесла я вслух. – Ты подумай, Саша, что, если бы эти люди не встретились, то нас бы не было.

– Глупости, – сказала она, зевая, – нас могло не быть, даже, если бы они встретились, были бы какие-нибудь наши братья и сестры. Тебе этого не понять, ты ведь единственный ребенок в семье. Поэтому, я не советую тебе об этом задумываться, пустое это всё. Ты уникальна и в то же время нет.

Мне хотелось ей рассказать, что я познакомилась с одним странным человеком, но, взглянув в её равнодушное усталое лицо, передумала. Она слишком рациональна, чем-то похожа на мою маму, на всё у неё есть готовый ответ и жизнь для неё, наверное, не является загадкой.

– Саша…

– А?

– Ты счастлива?

Она молчала, глядя куда-то в сторону старого, давно не крашеного забора. Затем поднялась, сложила стул.

– Конечно, счастлива, – сказала она равнодушно. – Я пойду в дом, что-нибудь приготовлю нам на ужин, у тебя есть какие-нибудь идеи?

– Нет.

– Ладно, что-нибудь найдем.

Я осталась сидеть около замирающего костра. Сад начинал приобретать неясные очертания. Вот тропинка, ведущая к старой заколоченной двери в заборе, по обе сторонам от неё была выгоревшая за лето трава с увядшими полевыми цветами, по ней чинно ступал наш кот. Он медленно прошел к дому, не глядя на меня. Я представила себе, как могла бы по тропинке идти женщина в длинном сером сарафане, с косынкой на голове, с корзинкой в руках, возможно, кто-то из моих далеких родственниц. Вдруг я почувствовала, как чьи-то пальцы закрыли мне глаза, и чуть не закричала от испуга.

– Это всего лишь я, – сказал Денис, убирая руки. – Прости, слишком велико было искушение тебя напугать.

– Тебе это удалось. У меня мог быть разрыв сердца.

– Так было страшно?

– Я задумалась. Никогда так больше не делай. В самом деле, такие шутки не для меня.

– Они как раз для тебя, – сказал он весело. – Ты даже забыла о том, что не хочешь меня видеть.

– Это неправда, – я стала засыпать землёй угли, – я хочу тебя видеть. Но ты ведь не хочешь быть просто другом.

– Нет, не хочу, но что поделать, придется мириться с обстоятельствами на данный момент. Ты слишком упряма, но это пройдет. Кстати, когда я шел сюда, я кое-кого встретил около вашего дома.

– Кого?

Если бы он встретил моего Мефи! Он, тоскуя, бродил около нашего дома в бледном свете восходящей Луны.

– Вашего Мурлыку, не обратил на меня никакого внимания, даже не повернул головы. У тебя очень симпатичная тётя.

– Да, ты ей тоже нравишься.

– Она пригласила меня на ужин, я согласился.

Мы направились к дому.

– Я хотел приехать пораньше, но она сказала, что у вас генеральная уборка…

– Откуда у тебя её телефон?

– Я звонил на домашний. Твоя тётя просто молодец, что оставила его, «на всякий случай», как она говорит. Ты ведь не берешь трубку, когда я звоню.

–Не обижайся. Я все время думаю, что перезвоню, но в последнее время у меня нет ни единой свободной минуты. Я не понимаю, куда уходит время, оно словно ускользает. Знаешь, как будто я в каком-то сне. Во сне, который уже видела когда-то.

В гостиной Саша уже накрыла стол к ужину. Она забросала Дениса вопросами о его родителях, учебе, планах на будущее, за час времени она выведала у него столько информации, что могла составить на него полное досье. После ужина она пересела в кресло-качалку и укрылась пледом.

– Мне бы хотелось, чтобы вы повлияли на мою племянницу, – сказала она, слегка раскачиваясь в кресле. – Она ужасно романтична. Её манит все неизвестное, странное, честно говоря, первое время я думала, что и вы, раз уж вы с ней знакомы, тоже будете выглядеть странно. Но нет, вы обычный человек.

– В наше время это звучит как обвинение, – заметил он.

–Но я рада знакомству с обычными людьми, – продолжила Саша, – а то ведь сколько людей со странностями. Вот, например, у человека обычное имя, обычная работа, но вдруг раз – и скажет что-нибудь этакое, и не знаешь, что о нем думать. Разговаривает как все обычные люди, а потом, пожалуйста: «Вы похожи на девушку, в которую я был влюблен сто лет назад». Пф-ф-ф-ф. Если был влюблен, почему не женился? Почему дал ей исчезнуть?

– Негодяй, одно слово, – сказал Денис.

– Вот и я о том же, – сказала Саша зло.

Она барабанила пальцами по подлокотнику кресла, потом улыбнулась.

– Девушкам нравятся негодяи, – продолжила она, – особенно молоденьким. Им кажется, что за этим злом скрывается сила, какое-то тайное страдание негодяя, а за ним не скрывается ничего, кроме тщеславия и, может быть, глупости. Но я вижу, что вы не такой, вы хороший. Я рада, что вы вступите в нашу семью.

– Спасибо.

– Ну, ребятки, я слишком устала и поэтому вас оставлю.

Она поднялась и, подойдя ко мне, поцеловала меня в щеку.

– Так как я готовила ужин, с тебя уборка посуды, – сказала она мне. – Спокойной ночи.

И Саша вышла из комнаты.

Когда Денис ушел, я убрала со стола, вымыла посуду и ушла в свою комнату. Впервые мне захотелось запереть её на замок. Проходя мимо комнаты Саши, я увидела полоску света между дверью и полом, значит, она еще не спала. В своей комнате я зашторила окно и включила ночник. Села на кровати, обхватив колени руками. Мне почему-то вспомнились слова моего отчима: «У твоей матери еще та семейка. Ей просто повезло, что она встретила меня, а то бы сошла с ума, как её сестра и неизвестно, что бы с нею стало». Я никогда не считала свою тётю странной, наоборот, она была самым здравомыслящим человеком из всех, кого я знала. Самым скучным человеком. Я взяла телефон и набрала мамин номер.

– Как хорошо, что ты позвонила, – сказала мама, – я уже начала по тебе скучать. Как ты там поживаешь? Ты поужинала? Не болеешь? Как работа?

– У меня все хорошо.

– Тебе хватает денег? Может быть, тебе выслать?

– Не нужно. Мне папа высылает. Я работаю, и денег мне хватает, все хорошо.

Мама помолчала какое-то время.

– Как он? – спросила она.

– Хорошо.

– А знаешь, мы решили с Виктором съездить на рыбалку завтра утром, так интересно. Я уже все приготовила, осталось накопать червей завтра, думаю, что после дождя их будет много.

– Мам, ты же ненавидишь рыбалку. И червей.

–Что ты! Я обожаю рыбачить. Не знаю, что может быть лучше проснуться в воскресенье в шесть часов утра, накопать червей и поехать к реке. Я так долго этого ждала, почти две недели. Наконец-то я отдохну как человек. Виктор говорит, что мне нужно больше быть на свежем воздухе. Я надеюсь, ты часто бываешь на свежем воздухе?

– Да.

– Главное, чтобы был хороший цвет лица, запомни это. Утром ты встаешь, подходишь к зеркалу и говоришь себе: «Я прекрасна» и уверенно это говоришь, как будто совсем не сомневаешься в этом. В твоем возрасте это не составит никакого труда. Как Саша?

– Нормально.

– Передавай ей от меня привет, впрочем, я, может быть, позвоню ей как-нибудь.

– Мам…

– Да?

– А можно очень деликатный вопрос?

– Ой, кажется, у меня убегает манная каша, подожди минуту. Манная каша тоже назавтра, хотя, я думаю, что, если съем пару ложек, не будет большой беды. Скажи мне, Настя, только честно, когда ты приезжала месяц назад, я не показалась тебе…м-м… полной? Только честно.

– Нет.

–Тогда можно будет съесть пару ложек каши. Виктор не заметит, я думаю. Это для рыбы, ты же понимаешь.

– Мам… в нашей семье не могло быть какой-нибудь трагедии в прошлом?

– Конечно, могло. А почему ты спрашиваешь? В нашей семье было полно трагедий, взять хотя бы мой брак с твоим отцом. Но мы мирно расстались. А так да, трагедии были и много.

– А какие?

–Ну, какие, – она вздохнула, – какие трагедии были… так… дай подумать… так сразу и не вспомнишь, столько было всего. Ну, например, твоя прабабушка, э-хм… как-то раз она не впустила домой твоего прадедушку, жуткая была трагедия, жуткая, он скитался ночью по городу, было холодно, темно, он бродил совсем один и упал.

– О-о…

– Да, к счастью, он ничего себе не сломал, яма не была глубокой.

–Но я хотела спросить о чем-то более трагичном. Может быть, у кого-то была несчастная любовь?

– Конечно, была. У всех. У меня была несчастная любовь. Так не любовь, увлечение, но я потом тебе расскажу.

– А у Саши?

– У Саши? А что могло быть у Саши?

– Но ведь она одинока…

– Конечно, она ведь не хочет вставать в шесть утра и копать червей. Брак – это труд, моя дорогая и, если ты хочешь, как Саша, совсем ничего не делать, то ты будешь одна. Только почему это расценивается как трагедия, не пойму что-то. Это она тебе сказала, что у неё была в жизни трагедия?

– Нет. Я просто подумала…

– Так вот, никакой трагедии у неё быть не могло. Она не прошла через то, через что прошла твоя мать. Меня никто никогда не жалел и никто ни разу не сказал, что в моей жизни была трагедия. А я, между прочим, была замужем за твоим отцом. Меня хоть кто-нибудь пожалел? Спросил меня кто-нибудь, легко ли мне с ним жить? Нет. А она прожила всю жизнь для себя и смеет утверждать, что в её жизни была трагедия. Зло разбирает. Ложись спать, уже поздно, моя дорогая. И запомни, что единственным человеком, у кого в нашей семье была трагедия, является твоя мать, которая вырастила тебя, воспитала и не увидела никакой благодарности взамен. Спокойно ночи.

– Спокойной ночи.

Послышались гудки. Я выключила свет и легла спать.

Глава 2

Новый родственник

Он не мог быть влюблен в кого-то кроме меня. Если рассуждать логически, он наплел всю эту историю только ради того, чтобы познакомиться со мной, чтобы как-то завязать интересный разговор. Скорее всего, он наблюдал за мною. Да, в этом не было никаких сомнений. Иван действительно работал в одной из наших организаций. Я стала его видеть чаще, он появлялся на совещаниях, которые так любила устраивать Алевтина Павловна. Девочки заглядывались на него, он не мог этого не замечать. Откровенно говоря, заглядываться было больше не на кого, он был единственным холостым мужчиной в нашей компании. Держался он очень самоуверенно, но не нагло и всячески пытался продемонстрировать равнодушие к тому вниманию, которое ему старались оказать сотрудницы. Он словно давал понять своим поведением, что превыше всего для него работа. Мне кажется, что это глупо.

– Не знала, что вы с Ваней родственники, – сказала мне как-то Марина, когда мы вместе выходили из переговорной.

– Мы не родственники. С чего ты взяла?

– Не понимаю, зачем это отрицать. Он так сказал.

– Глупости. И кем же он мне приходится?

– Насколько я поняла, дядей. Ведь он женат на твоей тёте.

Я даже остановилась, чуть не выронив блокнот из рук.

– Что? У тебя такой удивленный вид! Ты не знала, что твоя тётя замужем?

Это было сказано так убедительно, что я не нашлась, что ответить. Это, наверное, почти точно так же, как вам бы вдруг сказали: «Что удивительного? Ты разве не замечала, что у тебя есть длинный хвост?» И все окружающие в один голос: «Ну конечно, у тебя есть хвост, как у всех нас!» Ты понимаешь, что этого быть не может, но все вокруг утверждают, что он есть.

– Не знала, – улыбнулась я, – надо будет у неё спросить.

Но сначала я решила спросить у него. Я догнала его на улице, когда он направлялся к своему дому. Схватила его за рукав, он резко обернулся.

– Это что еще такое! – сказала я, смеясь. – Что ты болтаешь на работе! Какие еще родственники?

– О чем ты?

– Мне сейчас сказали, будто ты болтаешь, что женат на моей тёте, – я все еще не могла отдышаться от быстрого шага.

– Во-первых, я не болтаю. А во-вторых, мы действительно женаты.

– Что-то она об этом никому не сказала.

– Наверное, это было её право.

– И как долго вы женаты?

Он осторожно высвободил свой локоть.

– Целую вечность. Ты можешь спросить у неё сама.

Он снова направился к своему дому, я последовала за ним. Пусть мне будут выговаривать, что я не нахожусь на рабочем месте, но я должна все выяснить.

– Раз вы женаты, то почему вы не живете вместе?

– Это тебя не касается.

– Ах, извините! Тогда к чему была вся эта нелепая история про девушку, исчезнувшую на пороге корчмы? Раз ты женат! Да еще на моей тёте! Она, кстати, выглядит очень даже моложавой для своих ста шестидесяти лет.

Он остановился и повернулся ко мне. Схватил меня за плечи и придвинул к себе, его лицо было так близко и глаза смотрели прямо в мои глаза.

– Почему люди не верят, когда им говорят правду? – спросил он тихо. – Потому что они не хотят в это верить. Что не укладывается в твоем сознании? Скажи мне. Что я женат на твоей тёте? Что я работаю в той же организации, что и ты? Что твоя тетя никому не сказала из своих родственников, что вышла замуж?

– Нет! Ты сказал, что ищешь девушку, которая исчезла здесь, около этой кофейни сто сорок лет назад. Ты показал мне её медальон и сказал, что я на неё похожа. Ты все это наплел лишь для того, чтобы я пересказала эту историю ей? Почему ты не пойдешь к ней и не поговоришь с нею, раз вы поссорились? Почему ты ей не позвонишь? У нас городской телефон, она специально его не отключает. Зачем нужно было плести такие небылицы, что я подумала, что ты сумасшедший!

– Я разочаровал тебя.

– Да, разочаровал! Ты обыкновенный балабол! Нет, хуже, ты просто жалкий неудачник, вот кто! В тебе даже нет смелости, чтобы признаться себе в том, что она тебе нужна. Так может это потому, что не очень это всё тебе и нужно, а?

Он отпустил мои плечи и сделал несколько шагов назад, оглядывая меня с ног до головы, как будто видел меня впервые.

– Какая странная девушка, – сказал он тихо, – стоит назваться мужем её тети, как она тут же доверчиво тянет тебя в семью. Настя, ты пугаешь меня.

– Я?

– Ты не знаешь меня. Не знаешь, что я за человек. Я тебе больше скажу, ты абсолютно не знаешь своей тёти. И у тебя такое доверие! В тебе тут же просыпается желание объединить в счастливом союзе двух людей, просто потому, что они по документам женаты. Ты удивительна.

– Я нормальна.

– Нет. И ты сама это знаешь.

Я вдруг почувствовала, как у меня начинают дрожать губы от обиды.

– Меня нисколько не волнует твое мнение. Я просто хотела как лучше. Я просто хотела сказать, что не стоило выдумывать все это, чтобы увидеть её. Ты мог просто прийти к нам. Ты мог мне рассказать это. Ты повел себя как болван, – я направилась к кафе.

Но я не успела сделать и нескольких шагов, как вернулась назад и срывающимся голосом заговорила снова:

– А кольцо! Зачем ты хотел подарить мне кольцо? Для того, чтобы я передала его ей, чтобы она увидела его?

– Нет.

– Всё было ложью. Ты… зачем ты обманывал меня?

– Я не обманывал тебя.

–Дай мне кольцо! Сейчас я возьму его! – я понимала, что это глупо звучит, но уже ничего не могла с собою поделать.

К моему удивлению, он достал из кармана кольцо и передал его мне.

Разговор с мамой

Я стала искать новую работу. Каждый вечер я просматривала объявления, и ничего не казалось мне подходящим. Наконец, я откликнулась на несколько, и на следующий день мне пришло сообщение, что меня приглашают на собеседование. Не помню уже, как называлась компания. Все это время я находилась словно бы в каком-то сне, как будто мне было абсолютно безразлично, какой будет моя жизнь. На работе я взяла день за свой счет, мне пришлось придумать целую историю с посещением врачей, очередями в больнице, так как просто взять выходной в компании считалось чем-то немыслимым. Только, если ты находишься при смерти или какое-то несчастье случилось с твоими родными и заботу о них не может взять на себя кто-нибудь другой, можно было взять день за свой счет. Казалось, что это внесло разнообразие в будни сотрудниц. Марина хитро на меня смотрела, ухмылялась, задавала вопросы, отпускала замечания, что в отношениях с мужчинами надо быть очень осторожной.

Здание, в котором находился офис, было расположено в пыльном районе, в окружении магазинов по продаже автозапчастей и радиотоваров. Ни одного деревца вокруг, ни одного кафе, ни одного сквера – только пыльная улица с бесконечным потоком машин и автобусными остановками. Бизнес-центр был похож на ангар, было видно, что большинство офисов в нем пустовало. Я прошла в указанный в ответном письме кабинет. За столом сидел молодой человек, аккуратно постриженный, в обтягивающей черной футболке, как будто он был не на работе, а в спортивном зале. После моего рассказа о себе, он, глядя в мое резюме, стал задавать вопросы: «Сколько времени я работаю? Почему я ищу новую работу спустя два месяца? Что меня не устраивает? Почему у меня такие перерывы в стаже работы, целых два-три месяца? Он знает людей, которые работают на одной и той же должности десятилетиями, а я в среднем, год. Это странно. Это ненормально. Что я готова сделать за заявленную зарплату… для компании? На что готова пойти?»

Я устала от подобных вопросов, взяла свою сумочку и, попрощавшись, вышла из кабинета. Разговаривать было бессмысленно, он был безнадежно глуп.

Я брела к остановке, стараясь защитить лицо от ветра, гнавшего песок. По сравнению с этим мальчиком, руководители кафе «Потерянные души» казались нормальными людьми, еще не до конца потерявшими связь с реальностью. Кроме того, в здании было приятно находиться, район был тихий, с обилием деревьев, от него веяло какой-то патриархальностью, неспешностью, в обеденный перерыв всегда было где прогуляться, неподалеку был сквер и недорогая столовая. Мне нравилось, что около кафе останавливаются дорогие машины, что посетители состоятельные люди, мне нравился интерьер зала, приятная музыка, дегустация кофе и пирожных. Я не сноб, но, когда ты работаешь в красивом здании, чувствуешь какую-то гордость даже не от работы, которую выполняешь, а от того, что тебя окружают красивые вещи, пусть даже и не твои. Я понимаю тех девушек, которые продают украшения, дорогой парфюм или дорогую одежду в магазинах, их оклад может быть минимален и работа может быть очень тяжелой, целый день на ногах, но находиться в окружении красивых вещей целый день все же лучше, чем работать в холодном захламленном складе, пусть даже зарплата работницы склада выше в несколько раз зарплаты продавца-консультанта.

Я доехала до автовокзала и взяла билет до своего поселка. Мне почему-то захотелось увидеть маму.

– Ты плохо выглядишь, у тебя все нормально со здоровьем? – спросила она, приветствуя меня.

– Да, все нормально.

– Тогда купи себе витамины.

Мама выглядела прекрасно. В свои пятьдесят три года она имеет стройную фигуру, свежий цвет лица, безупречную прическу. Она не может спокойно пройтись мимо зеркала, обязательно бросит в него взгляд.

– У твоего отца скоро день рождения, ты помнишь? – спросила она меня.

– Конечно.

– Не забудь его поздравить.

Было четыре часа дня, и мы пошли на кухню, маме надо было приготовить ужин к шести часам. К семи часам вечера с работы возвращался её муж.

– Ты влюбилась, – сказала мама коротко и стала чистить овощи для рагу. – Кто он?

– С чего ты взяла?

– Я все-таки твоя мать. Думаешь от меня можно что-то скрыть? Ну, расскажи, кто он?

– Я не собираюсь ничего рассказывать.

– Ну ладно, как знаешь.

Мы помолчали какое-то время. Я пила чай, ела бутерброды, наблюдая за тем, с какой ловкостью мама готовит.

– Мама, вот скажи мне, почему все так непросто? Почему одни девушки выходят замуж в двадцать лет, тут же заводят детей, устраиваются на работу в какое-нибудь тихое местечко и работают годами.

– Это кто это так?

– Я к примеру. Помнишь, раньше, когда мы жили в нашей квартире, ты рассказывала, что когда-то очень давно постоянно во дворе были свадьбы и девушки были в длинных платьях из тюля, а потом они ходили с колясками вокруг дома, а потом бежали на работу в какую-нибудь библиотеку, и все было так просто и понятно. Почему сейчас ничего этого нет? Почему все дается с каким-то невероятным трудом?

– Не знаю. В то время было много рабочих мест, и платили хорошо. Можно было выходить замуж в двадцать лет и бегать с колясками, хотя и тогда не у всех все складывалось гладко, такова жизнь. Но ты живешь в другое время, зайчик, и должна мыслить иначе, не так, как мыслили твои ровесницы когда-то. Забудь о том, что было или могло бы быть, и иди вперед.

– Мама… ты знаешь, что Саша вышла замуж?

Она отложила в сторону нож и в удивлении посмотрела на меня.

– Замуж? За кого?

– Он очень красивый, спортивного вида, младше её на пять лет, зовут Иваном. Работает менеджером в одной фирме по продаже кофе. Неплохо зарабатывает.

Мама села на стул.

– Замуж? Она? Нет, это немыслимо. Она же страшненькая, всегда такой была. Да бог с ней, с красотой, но ведь она еще и глупенькая. Младше на пять лет? Она в свои сорок вышла замуж?

– Но ведь ты тоже вышла замуж повторно, когда тебе было около сорока.

– Но это я! Нет, здесь что-то не то. Я чувствую, она попадет в какую-то нехорошую историю. Он просто авантюрист, он обманывает её. Там не может быть любви. Вышла замуж! Он, наверное, пьет.

– Он не пьет.

– Ну, так у него какие-нибудь другие вредные привычки или странности. Она не могла выйти замуж за нормального человека, у неё всегда с головой было не в порядке. Ты не удивляйся, что я так отзываюсь о ней… вышла замуж! Как она могла? Как она посмела это сделать и ничего не сказать мне? Даже не спросила меня, как я на это посмотрю. Просто дура какая-то.