Единственный, грешный

Последние слова он произнес, слегка оглянувшись на меня. Нерешительно прошла внутрь, и дверь с тихим шелестом закрылась за моей спиной. С первого же взгляда опознала обычную каюту. Точнее, это жилое помещение, и, судя по тому, как мужчина спокойно себя вел, расстегивая китель, он привел меня к себе.

Достаточно большое пространство занимал рабочий стол с необходимыми экранами и инструментами – кстати, у меня такие же были; два кресла с высокой спинкой, буфет с посудой и напитками и, разумеется, широкая кровать, которая сейчас была разобрана, словно хозяин лишь недавно с нее поднялся. Невольно перевела взгляд на влажные волосы кирса. Вполне возможно, он позволил себе отдохнуть после боя и даже принял душ, перед тем как его вызвали по тревоге на нижнюю палубу.

– Голодная? – неожиданно спросил генерал и внимательно посмотрел на меня своими раскосыми глазами.

Едва заметно кивнула в ответ, не спуская с мужчины настороженного взгляда. Когда я ела в последний раз, даже не могла вспомнить. После пленения нам никто еды не предлагал. Но что стоит за этим, казалось бы, простым вопросом?

– Омлет и зеленый салат, – нажав на кнопку вызова, отдал распоряжение капитан.

После этого прошел к буфету и достал две небольшие бутылки с обычной водой, одну протянул мне, а вторую открыл сам и устроился в кресле за столом.

– Садись, будем разговаривать, – он кивнул, показывая, куда мне сесть, и сделал глоток воды.

Я аккуратно примостилась на краешке широкого сиденья кресла, стоящего по другую сторону стола, откупорила пробку и жадно приложилась к горлышку. Вряд ли генерал забирал меня из тюрьмы, намереваясь отравить в собственной каюте. Кажется, свою цель он обозначил – будем разговаривать. Это допрос?

Через некоторое время в каюту зашел стюард, неся на подносе заказанные блюда. Я оглянулась и заметила за порогом все тех же штурмовиков и офицера. Неужели генерал настолько опасается находиться в одном помещении с девушкой, оставив охрану за своей дверью? Или этот конвой предназначался на тот случай, когда меня обратно отправят на нижнюю палубу? Второе предположение показалось наиболее верным.

– Угощайся, – хриплым голосом предложил ди Грамс и повел рукой в направлении выставленных передо мной тарелок.

Я бросила еще один опасливый взгляд на мужчину, сидящего от меня через стол, и пододвинула тарелку к себе поближе. Это была отсрочка, во время которой нужно незамедлительно обдумать создавшуюся ситуацию.

Получается, ди Грамс опознал меня как девушку, однако имени не знает, иначе он уже произнес бы его. Но об этом спросит обязательно и проверит список команды «Паруса», необходимо придумать убедительную легенду. Кем я могу представиться? Форму техника я взяла с намерением скрыть свою половую принадлежность, это для генерала будет вполне понятно и приемлемо в качестве оправдания. Но ведь мне нужна стопроцентная история, чтобы он не смог заподозрить во мне дочь адмирала.

Стала в голове перебирать всех встреченных мной на флагмане женщин. Медики отпадают – с этой наукой я незнакома, а проверить знания достаточно легко. Техниками обычно берут мужчин или парней моего возраста, там тоже требуются специальные навыки, но я вполне могла бы потянуть ответы на вопросы, если попытаюсь продолжать сохранять свое инкогнито. Стюард? Пилот? О кухне имею достаточно отдаленное представление. После смерти мамы мы с отцом питались в основном готовыми блюдами. Получается, пилот «Тигра». Что ж, опыт вождения у меня есть, знаний хватает, а этот состав не так легко проверить, потому что легкие корабли часто перемещались между основными, входя то постоянно, то временно под командование их капитанов. Но тогда от меня потребуют рассказать о последних вылетах и своем участии в бою. К тому же, если посчитают виновной в гибели кирсов, могут не дать возможности отправить просьбу о выплате выкупа из плена и решат предать казни.

Немного подумав, решила сделать выбор в пользу стюарда. От такой должности немного узнаешь, и есть возможность закончить этот разговор с наименьшими потрясениями. Опять же, обслуживание и моя настоящая специальность находятся на разных концах служебной лестницы. Лицо женщины-стюарда, обслуживающей высших офицеров на «Парусе», тут же всплыло в памяти, и судя по тому, что среди пленных ее нет, у меня есть все шансы прикрыться ее именем.

Глава

5

Кира

– Как тебя зовут? – спросил ди Грамс, дождавшись момента, когда я отставила тарелку в сторону.

Голод утолила и запила водой из бутылки. К разговору внутренне подготовилась, прокрутив мысленно известные данные о составе корабля и должности стюарда, теперь могу отвечать на вопросы.

– Ирма Тагр, стюард на флагмане «Парус», – представилась ему чужим именем.

– Стюард, – протянул мою должность он.

Почему-то мне показалось разочарование в голосе ди Грамса. Представляю, наверняка он ожидал от меня высокого положения, но вот так тебе, получи. Однако это я скорее угадала по тону, с которым капитан корабля повторил мою должность, внешне по нему ничего такого даже предположить невозможно. Раскосые глаза не изменили своего выражения, смотрели все с тем же с интересом.

– Где так покорежило твое лицо? – почти с сочувствием в голосе спросил ди Грамс.

– На кухне. Бокалы от взрыва соскользнули с подставок и разбились, осыпав осколками, – выдала придуманную на ходу версию.

– Бьющиеся бокалы на военном корабле в космосе? – слегка удивился он.

Я демонстративно повернулась в сторону его буфета с такими же бокалами, тарелками, фужерами, графинами. Всем своим видом показывая, что здесь тоже военный корабль, однако бьющейся посуды тут достаточно.

– У кого, говоришь, работала стюардом? – оценил мою пантомиму генерал.

– Я не говорила, – поправила его. – У адмирала Тресса и высших офицеров.

– И твой командир не озаботился эвакуировать тебя в первых рядах? – уголок губы пополз вверх, выказывая усмешку поступку моего отца.

– Я ничем не отличаюсь от остальной команды, – пожала плечами.

Отец действительно дал приказ в первую очередь выводить с флагмана обслуживающий персонал, так что ехидца, прозвучавшая в голосе кирса, вполне уместна.

– Жаль, сейчас не могу оценить, насколько ты не отличалась от остальной команды. Шрамы не украшают девушку. – Еще одна усмешка в мой адрес.

Что ж, надменность генерала – это все же не агрессия по отношению ко мне. Что ему все-таки от меня нужно? Ведь не для того, чтобы накормить ночным ужином, он меня сюда пригласил, едва узнав о моей половой принадлежности.

– У войны жестокое лицо, – ответила ему, сжав губы.

– Да, женщинам здесь не место, – неожиданно согласился со мной ди Грамс, – их предназначение – дарить любовь мужчинам, а не сидеть в решетчатых клетках.

Собственно, на это можно было ответить, что остальным пленным там тоже не место, но такие беседы ведут за дружеским столом, а не с генералом – победителем в этой войне. Зато поднятая тема заставила насторожиться.

– Как ты попала на космический корабль – мне не интересно, кем служила – выяснили. Теперь меня интересует твое образование, – тем временем продолжил разговор ди Грамс.

Я после таких слов насторожилась. Причем здесь мое образование и утверждение, что женщина должна дарить любовь? К чему ведет свои расспросы генерал?

– Курсы стюардов при военной академии, – постаралась придать своему голосу спокойствие, с тревогой ожидая новый неожиданный вопрос.

– И там преподавали язык зуавов? – спросил генерал с такой насмешкой, будто сомневался в компетенции преподавателей и самих курсов.

– Мы изучали несколько языков, чтобы могли общаться с любыми расами, – с уверенностью ответила ему, чувствуя, как моя зыбкая легенда обрела почти твердую почву.

Теперь я могу объяснить, почему смогла перевести команды во время химического отравления в тюрьме. И в тот же миг меня кольнуло нехорошее предчувствие. Кирсы тихо расставляли ящики, из которых позже повалил отравляющий газ, а затем объявляли тревогу не на всеобщем и даже не на своем языке, что было бы логично при таких обстоятельствах, а использовали в помещении, где находились серианцы, язык зуавов. У меня уже не оставалось сомнений о намеренно проведенной провокации. Если первоначальный вывод был об отравлении пленных, то сейчас, после расспросов о моем образовании и владении языками, вывод напрашивался другой. Генерал стремился выявить среди нас понимающих речь союзников. Знать бы, для чего кирсам необходимо найти серианца, знающего наречие зуавов?

– Надо же! Вас там, случайно, не к разведке готовили? – хищно улыбнулся ди Грамс.

– Нет, нас обучали правильной сервировке стола и приветливому общению с гостями на их родном языке во время обслуживания, – твердо ответила ему.

Не хватало еще, чтобы меня в шпионаже начали подозревать. Вполне возможно такое предположить, тем более при знании нескольких языков.

– Что угодно? Не желаете ли суфле или йогурт? – скопировала профессиональный тон стюардов.

Сказывались многочисленные посещения ресторанов, да и на «Лагуне» у нас был прекрасный персонал. Тем более практически весь штат остался прежний еще с тех времен, когда мы были прогулочным кораблем. Тогда обслуживание пассажиров обязательно должно быть на высшем уровне.

– Крепкие напитки есть на вашем корабле? – вдруг включился в мою игру ди Грамс.

– Что вы! На военных кораблях сухой закон! – с вежливой интонацией ответила ему, всем своим видом показывая сожаление о невозможности обслужить клиента с его запросами.

Неожиданно ди Грамс рассмеялся. Это было так странно. Его хриплый голос выдавал какие-то каркающие, отрывистые звуки, но лицо неожиданно преобразилось. Передо мной сидел обычный мужчина в хорошем настроении, а не враг, взявший меня в плен.

– Ирма Тагр, пойдешь ко мне стюардом? – отсмеявшись, спросил он.

– Это приказ как военнопленному? – тут же насторожилась я, но вопрос задала вежливо и спокойно.

– Это предложение о работе, – все еще расслаблено смотрел на меня капитан корабля.

– Я ведь серианка, – напомнила ему.

– Мне без разницы раса, если ты хороший специалист, – отозвался ди Грамс.

– Мое лицо. Неужели вам будет приятно на него смотреть? – притронулась подушечками пальцев к рубцам на щеках, хорошо заметным благодаря заветренной корочке крови. Остальное мне удалось отмыть, но шрамы еще долго будут видны.

– Ты мне будешь нужна для обслуживания стола, а к твоему виду привыкну, – легко разбил мои сомнения ди Грамс.

– У меня еще руки сильно порезаны, – протянула к нему кисти и показала перевязанные ладони.

– Отправишься в медблок, и тебя быстро подлатают, – уже приказным тоном сообщил мне ди Грамс.

– Генерал, среди серианцев есть тяжелораненые. Можно им оказать помощь? – спросила, цепляясь за появившуюся малейшую возможность.

– Хорошо, – после паузы согласился ди Грамс. – Сделаем так. Сейчас ты отправляешься для лечения, потом обслужишь банкет, и по его результатам я решу, отправлять пленных на лечение или нет. Ты ведь постараешься, Ирма Тагр?

– Постараюсь, – торопливо закивала головой.

Перед мысленным взором всплыли лица серианцев из тюрьмы. Трое очень тяжелых, да еще Карт с Джири, побитые после задержания.

– Значит, договорились, – сухо сказал ди Грамс хриплым голосом, от которого меня пробрало до мурашек.

Меня отконвоировали в медблок, где уже ожидал парамедик. Наверное, это был единственный кирс щуплого телосложения на корабле, где все буквально выглядели квадратными – с широкими накаченными плечами и невысоким ростом.

Блок медиков оказался напичкан аппаратурой от пола до потолка, впрочем, на «Лагуне» таких комнат было четыре, если учесть предназначение корабля для восстановления здоровья. Две кушетки покрыты стерильными одноразовыми покрывалами. Очень удобно расположены манипуляторы, с помощью которых можно достать любой механизм и перенести его к месту осмотра. Мне предложили присесть и показать свои раны.

Взгляд светло-голубых глаз прошелся внимательно по моему лицу. Мужчина явно остался недоволен увиденным.

– Здесь начинается воспаление, – сообщил он, дотрагиваясь до правой щеки, – но не это страшно.

– А что страшно? – внутренне напряглась.

– То, что у тебя повреждены сухожилия, и даже с прекрасной регенерацией серианки ты полностью не восстановишь свой прежний облик, – сообщил парамедик.

– Не страшно, – храбро ответила ему, на самом деле боясь подумать о последствиях.

– Ну-ну, – промычал он мне в ответ. – Начнем с твоих рук. Генерал приказал в первую очередь лечить именно их.

Послушно протянула кисти рук, кое-как обмотанных еще на транспортнике. Парамедик убрал ткань и внимательно их осмотрел, затем сообщил, что здесь он проблем не видит, и принялся за меня всерьез. Руки поместили в восстанавливающий блок, где включился режим, ускоряющий регенерацию. Больно и неприятно. Иголки входили в кожу, впрыскивая препараты, стимулирующие рост клеток, а ткани отзывались, начиная усиленно зарастать. Края ран стягивались, рубцуясь. Пришлось собрать волю в кулак и мужественно выдержать всю процедуру. Обезболивающего никто не предлагал, такая операция считается вполне терпимой. Но даже представить страшно, как это будет происходить на лице. Хотя генерал о моем внешнем виде не беспокоился, так что скорей всего лечением не будут заниматься. Это и обрадовало, и огорчило.

– С этим закончили, – спустя некоторое время сообщил парамедик, отключая аппарат.

Вытащив руки из «пыточной» машины, внимательно их рассмотрела. Белесые шрамы покрывали мои ладони и предплечья. Со временем они пропадут, но сейчас вид был страшноватый. Даже дотрагивалась до них опасливо, помня, как еще полчаса назад из этих ран текла кровь.

– Теперь займемся воспалением на лице и пройдемся по шрамам, чтобы не смотрелось настолько ужасно, – сообщил парамедик и с помощью манипулятора сменил аппараты рядом со мной.

С тихим жужжанием перед моим лицом опустилось новое орудие пыток.

– Можно мне обезболивающее? – тихо попросила я, понимая, что силы уже совсем на исходе.

– Сделаем, – тут же кивнул он. – У меня обычно мужчины лечатся, они, как правило, терпеливее.

В его голосе не было презрения к моему полу – скорее равнодушие, присущее представителям этой профессии, для которых пациент – всегда пациент, и никаких личных чувств медик ни к кому не испытывает.

Лардо ди Грамс

Серианка ушла в медблок, оставив после себя странное впечатление. Выправка военная, а разговаривает, как гражданское лицо. Может быть, на самом деле устроилась работать на космический корабль в надежде быстрей найти себе мужа, и ни о какой военной карьере не помышляла? Нужно будет обязательно проверить ее имя, звание и занимаемую должность.

– Дарси, удалось восстановить черный ящик серианцев? – спросил ди Грамс, досадливо поморщившись из-за отсрочки проверки личности стюарда.

– Системники работают, – доложил адъютант.

– Как только восстановят, сразу же проверить Ирму Тагр, – отдал он приказание.

Лардо остался сидеть в своем кресле после ухода нового стюарда. Его верный помощник находился в каюте, посматривая на небольшой экран, где всплывали последние сообщения о работе корабля. Сейчас время Дарси стоять на вахте, потому именно он присутствовал рядом со своим командиром.

– Мой генерал, пришло сообщение о прибытии делегация зуавов, – доложил адъютант, прочитав сообщение на экране.

– Идем встречать, – со вздохом поднялся из кресла ди Грамс. – За всю ночь не удалось даже глаз прикрыть, теперь еще гости от союзников.

Последние слова генерал проворчал себе под нос, а потому Дарси не стал их комментировать. Впрочем, и сам офицер после боя оставался до сих пор на ногах в отличие от второго адъютанта, сдавшего смену и теперь отдыхающего в своей каюте. Молодой кирс лишь бросил взгляд на разобранную постель командира, но промолчал, оставив свое мнение при себе.

Корабль среднего класса вместил в себя всех прибывших гостей. Шестеро зуавов оживленно переговаривались на родном языке, бросая заинтересованные взгляды по сторонам. Лардо ди Грамс осмотрел их издалека, спускаясь по лестнице. Услышав незнакомую речь, недовольно поморщился от того, что не понимал ни слова из их обсуждений. Ничего секретного на приемной площадке флагмана не было, но все же истинное отношение союзников, которое они, конечно, ни за что не выскажут на всеобщем, хотелось бы знать. Где серианка? Скорей бы ее вернули из медблока, тогда можно узнать подробности разговора.

– Добро пожаловать на борт, мессир Хармс, – подойдя вплотную к гостям, поприветствовал союзников капитан корабля.

– О, генерал ди Грамс! Рады встрече! Слышали, это была блистательная победа, – затараторил в тот же миг на всеобщем политик зуавов.

– Мессир Хармс, прошу, – решил не вдаваться в подробности ди Грамс и показал широким жестом на трап, ведущий на палубы корабля.

– Нет! Нет! – тут же вскинул руки вверх, будто останавливая собеседника, Хармс. – Записи мы уже видели. Сейчас нам бы очень хотелось осмотреть непосредственно место боевых действий, а также посетить подбитый флагман серианцев.

– Вы что-то надеетесь там найти? – удивился ди Грамс.

– Ах, что вы! Мы понимаем, ваши солдаты уже давно там все прочесали. У нас совершенно другие задачи, – радушно улыбнулся зуав.

– Не понимаю. – Лардо недоумевал, внимательно разглядывая насквозь фальшивого политика.

– После поражения серианцев мы должны подготовить финансовый отчет своему верховному. Вы же понимаете, он должен быть таким же подробным, как и разведданные? – вкрадчивым тоном произнес глава делегации.

– Понимаю, – постарался сказать спокойно ди Грамс, не выдавая презрения к расе торгашей, рисковавших в этой войне только финансами, а не жизнями военных.

Союзники давали деньги на обеспечение армии, еще делились закрытой информацией, добытой через дипломатические каналы, но участвовать непосредственно в военных действиях отказались, ссылаясь на то, что с их стороны сделано достаточно. Впрочем, раса зуавов предпочитала покупать и продавать, а не воевать. Причем предметом купли-продажи могло стать что угодно: от военного корабля до планеты. «Информация стоит денег» – любимая поговорка их политиков. Вооружение, обмундирование на этой войне оплачивалось из кошелька союзников, и это давало им право требовать осмотра флагмана серианцев. Ди Грамс все понимал, но в то же время старался держаться настороже, верткие союзники не внушали никакого доверия.

– Как там Ирма? – тихо спросил он у Дарси.

– Парамедик отчитался, что лицо практически закончил.

– Мне не нужно ее лицо! – прохрипел недовольно ди Грамс. – Руки?

– Может работать, – коротко доложил адъютант.

– Пусть переодевается и отправляется обслуживать гостей, – немного успокоился ди Грамс.

– Слушаюсь, мой генерал, – с этими словами офицер принялся быстро набирать распоряжение на экране планшета.

Лардо ди Грамс повернулся к своим гостям, еще раз всех внимательно рассмотрел и внес предложение:

– Вы достаточно долго добирались, предлагаю для начала плотно поесть, чтобы потом можно было заниматься спокойно осмотром поля боя. Это может занять порядочно времени. Прошу, мессиры!

С последними словами капитан корабля вновь приглашающим жестом показал в сторону трапа. Предложение внесло сомнение в первоначальные планы визитеров – начать с осмотра «Паруса». Зуавы перекинулись фразами и решили согласиться на плотный ранний завтрак перед тем, как провести еще несколько часов в открытом космосе.

Делегация отправилась вслед за генералом. Зуавы смотрелись непривычно на военном корабле кирсов, где военная выправка отличала каждого члена экипажа. Хотя союзники были одеты в комбинезоны для удобства путешествия в космосе, их округлые фигуры гражданских лиц, не привыкших к физическим нагрузкам, выглядели неуместно среди мускулистых военных. Однако самих зуавов это нисколько не смущало. На их лицах светились приветливые улыбки, отчего глаза были почти все время прикрыты веками, превращаясь в щелочки, и не всегда можно понять, что на самом деле думают эти торговцы.

– Генерал ди Грамс, я слышал, у вас есть погибшие, – тем временем пустился в расспросы глава делегации.

– Было бы удивительно, если на войне обошлось бы без жертв, это же не политические интриги, где играют чужими жизнями, – ответил ему ди Грамс.

– Вы тоже не лично захватили флагман серианцев, – тихо и несколько обидно засмеялся мессир Хармс.

– Я отдавал приказы, предполагая, что кто-то из моих подчиненных может погибнуть, – резко ответил он.

– Разумеется. Мы тоже так действуем, рассчитывая допустимые потери. – В примирительном жесте Хармс сложил на груди обе ладони.

– Я не рассчитывал потери, но это война, здесь каждый рискует своей жизнью в отличие от вас, плетущих интриги, где разменной пешкой становится кто-то другой, – генерал сухо отчитал зарвавшегося торгаша.

– Не скажите. Мы рискуем не меньше. Потери могут быть финансовые, политические, а иногда и жизни можно лишиться, если сделаешь неверный ход, – при последних словах с лица мессира неожиданно пропала улыбка, и слова прозвучали резко, словно зуав предупреждал генерала о чем-то.

Ди Грамс внимательно осмотрел собеседника, тот ему ответил прямым взглядом, а потом привычно растянул губы, расплываясь в широкой фальшивой улыбке на полном лице. Остальные члены делегации тихо переговаривались между собой на родном языке, особо не прислушиваясь к словам своего главы, ведущего беседу на всеобщем.

Зал для приемов или общих сборов уже приготовили для встречи высоких гостей. Столы расставлены и накрыты, стюарды в своей униформе – белых кителях и черных брюках – выстроились в ряд у дальней стены, ожидая распоряжений. Ди Грамс быстро пробежался по ним взглядом и с раздражением заметил отсутствие серианки. Он сердито посмотрел на адъютанта, выражая свое неудовольствие. Дарси понял и стал вызывать через экран медблок, после этого поднял глаза на своего капитана и кивнул, давая понять, что Ирма Тагр скоро будет на месте.

– Прошу к столу, – пригласил генерал своих гостей.

– О, генерал ди Грамс, а вы словно заранее знали, что мы не откажемся от предложения с вами позавтракать, – с довольным видом расплылся в широкой улыбке глава делегации.

– Скажем так, я на это весьма надеялся. Ведь дружба с союзниками очень важна, – он постарался скопировать на своем мужественном лице улыбку собеседника.

Стюарды в тот же миг подошли к столу и замерли в ожидании распоряжений. Каждый из гостей сделал заказ, и обслуга быстро удалилась в сторону кухни. Ди Грамс посматривал на свой персонал, с нетерпением ожидая прихода серианки.

Ирма появилась в рядах остальных стюардов, несших в руках небольшие подносы, уставленные тарелками. Лицо парамедики ей очистили, волосы привели в порядок, и теперь они не торчали во все стороны грязными клочьями. Форма на женской фигуре сидела по размеру, и все же вид у нее был страшный. Не повезло девчонке, шрамы украшают только мужчин. Однако сама серианка будто не замечала своих ранений. Прямые темно-бордовые полосы пересекали все лицо, но поднос в руках она несла уверенно. Не высовывалась из-за спин других стюардов и держалась очень прямо, не показывая своим видом неловкости от обезображенного лица или намека на боль. Впрочем, парамедики должны были быстро вылечить ее руки. В какой-то момент ди Грамс задержал на них взгляд, размышляя о превратностях судьбы и даже испытывая что-то, похожее на сочувствие, но в ту же секунду услышал, что зуавы перешли на свой родной язык. Это заставило насторожиться: ему не понравился отказ союзников продолжать беседу на всеобщем.

Ди Грамс бросил быстрый взгляд на серианку, заметил, как она прислушивается к их речи, и спокойно откинулся на спинку стула. Конечно, у него не было уверенности, что девушка передаст всю беседу, несмотря на их договор. Все же они враги, а помогать она согласилась из-за обещания вылечить раненых. Что ж, тоже вполне достойный мотив, чтобы перевести разговоры зуавов за столом.

Серианка спокойно расставила тарелки перед двумя мужчинами и осталась стоять за их спинами. Адъютант правильно рассадил прибывших гостей – как раз так, чтобы они расположились вдоль одной стороны, а напротив них генерал ди Грамс и высшие офицеры, по рангу имеющие право здесь находиться. Ирма не попадала в поле зрения гостей, а они, увлеченные общим разговором и едой, не обращали внимания на обслугу, перекидывались замечаниями на родном, иногда вели беседу с кирсами на всеобщем. Ди Грамс бросал на девушку короткие взгляды и видел, что она понимает абсолютно все.

Невежливость гостей, продолжающих общаться на своем языке за общим столом, начала откровенно раздражать генерала.

Глава 6

Кира

Форма стюарда кирсов мне не подошла. Я это заметила сразу и попыталась объяснить сопровождавшим меня мужчинам, в чем проблема. Но солдаты, готовые только четко выполнять указания своих командиров, не смогли проникнуться возникшей передо мной проблемой.