Смерти больше нет

– Не бойся, – сказал он. – Все будет хорошо. Мы переживем это время.

Он пытался успокоить дочь, но в его собственных словах было мало уверенности. Батюшка тоже чувствовал себя беспомощным перед волей Ивана Петровича.

Бабушка, стоящая рядом, подошла к Марусе и крепко обняла ее.

– Не плачь, дочка, – сказала она. – Все будет хорошо. Мы вместе переживем все трудности.

Маруся начала плакать в плечо бабушки. Она чувствовала себя потерянной и одинокой. Ей было страшно за свою будущую жизнь.

Иван Петрович, наблюдая за их печалью, злобно улыбнулся.

– Ну что вы, – сказал он. – Не грустите. Я уверен, что вы скоро привыкнете к новой жизни.

Он отвернулся от них и подошел к окну.

В эту минуту в комнату вошел Василий, сын Ивана Петровича. Маруся уставила взгляд на него и увидела, что он был точной копией своего отца – жадного и капризного. Рядом с ним стояла личная слуга, мудрый и худой как щепка.

– Ага, вот и новая помощница, – сказал Василий, глядя на Марусю веселым взглядом. – Матушка сказала, что с тобой весело посидеть.

Маруся испуганно взглянула на него.

– Я не ваша помощница, – сказала она с трепетом в голосе.

– Как это не помощница? А что ты тогда здесь делаешь?

– Меня привели сюда против моей воли, – ответила Маруся, стараясь сохранить спокойствие.

Василий посмотрел на своего отца, который слушал разговор с удовольствием.

– Ну, ну, – сказал Иван Петрович. – Не нужно быть такой надменной, девочка. Ты будешь работать у нас и выполнять все мои приказы. Поняла?

Маруся кивнула, но в ее глазах было решимость.

– Я буду делать, что от меня требуется, – сказала она настойчиво, – но никто не сможет лишить меня моей свободы.

Иван Петрович усмехнулся.

– Ты смелая, но это ничего не изменит, – сказал он, указывая на слугу, чтобы тот отвел ее.

Маруся, смело взглянув на Ивана Петровича, произнесла с древним величием:

– Прощайте, благородный господин. Ваше желание мною услышано, но свобода моя неделима, как воздух, который дышу. Нет силы в мире, что могла бы мне ее отнять. Уголек, мой верный спутник и друг, несмотря на все трудности, должен найти приют в этом роскошном доме или иным образом быть освобожден. Прошу вас, скажите, куда можно устроить моего верного котенка?

Иван Петрович, пораженный необычной решимостью Маруси, задумался на миг.

– Да будет по вашему желанию, молодая дама, – ответил он, понимая, что перед ним стоит непоколебимая душа. – Котенок ваш найдет уютное пристанище в моих конюшнях, где будет питаться и играть, пока вы будете здесь служить.

Маруся благодарно кивнула и отдала Уголька слуге Ивана Петровича, зная, что хоть ее свобода остается угрожаемой, верный друг все равно будет в безопасности.

После того как Маруся отдала котенка, помещик взял ее за руку и повел к высокой старинной письменной тумбе, увенчанной золотым орнаментом.

– Твое первое поручение будет состоять в том, чтобы переписать это письмо на свежем пергаменте. Это послание предназначено для высшего достоинства и должно быть оформлено со всей тщательностью, – сказал Иван Петрович, указывая на сверток с печатью.

Маруся, чувствуя на себе тяжелый взгляд помещика взяла перо и пергамент. Ее рука дрожала от волнения и недоумения. Она не знала, что за письмо ей предстоит переписать, но понимала, что это не простое послание. Маруся с осторожностью раскрыла сверток. Внутри лежал лист пергамента, искусно запечатанный восковой печатью с гербом Ивана Петровича. Она осторожно разорвала печать и начала читать письмо. Маруся прочла только первые несколько строк, но ей стало ясно, что это письмо от Ивана Петровича к какому-то высокопоставленному чиновнику. В письме он просил помощи в решении важного дела. Помещик сообщал о своих планах и о том, как он хочет использовать свое влияние, чтобы добиться своих целей. Маруся поняла, что Иван Петрович был не просто богатым землевладельцем. Он был человеком с большими амбициями и влиянием. Помещик играл в опасную игру, и она не хотела быть в ней задействована. Маруся с трепетом положила письмо на стол и взглянула на Ивана Петровича.

– Я перепишу письмо, – сказала она, стараясь сохранять спокойствие. – Но я не могу читать его содержание. Ведь так?

Иван Петрович, с улыбкой, которая не достигла его глаз, ответил:

– Конечно, девица. Это личное письмо, и тебе не стоит читать его содержание. Но переписать ты должна аккуратно и быстро. Время – деньги, а я не люблю ждать.

Он отвернулся от нее и подошел к большому окну. Из него видно было бескрайнее поле, покрытое золотыми колосками пшеницы.

– Ты видела на мое поле? – спросил он резким голосом. – Хорошее поле, да? Много хлеба дает.

Маруся молча кивнула. Она не хотела вступать в бессмысленный разговор. Маруся поняла, что Иван Петрович хотел ее запугать, показать свою власть.

– Я хочу, чтобы ты переписала это письмо к вечеру, – продолжил Иван Петрович. – И не забывай о своих других обязанностях. У меня много работы по дому, и тебе нужно будет помогать прислужникам.

Он отвернулся от нее и пошел к двери.

– И еще, – добавил помещик, останавливаясь у порога. – Ты не должна забывать, что ты теперь моя рабочая. И я не терплю непослушания.

Он ушел, оставив Марусю одну в комнате. Она взглянула на письмо, лежащее на столе. Маруся знала, что ей необходимо переписать его и как можно скорее. Но она также знала, что не должна терять надежду. Маруся должна была найти способ убежать отсюда, пока Иван Петрович не принял решение использовать ее в корыстных целях. Она взяла перо и пергамент. Ее рука дрожала, но она не отступала. Маруся понимала, что ей нужно быть сильной и все это лишь временные трудности. Она начала переписывать письмо, и пока писала, ее ум работал в полную силу. Маруся думала о том, как она может убежать отсюда. Думала о своем котенке Угольке, который сейчас находился в конюшне. Она хотела быть с ним рядом. Маруся, с усилиями подавляя трепет в душе, усердно переписывала письмо. Ее рука дрожала, но она старалась держать перо ровно, чтобы почерк был четким и разборчивым. Каждый знак Маруся проводила с концентрацией, словно вкладывая в него частицу своей воли.

Вечерние сумерки опустились на усадьбу Ивана Петровича. Солнце зашло за лес, окрасив небо в красно – фиолетовые тона. Маруся закончила переписывать письмо. Она положила перо и взяла свечу, чтобы лучше рассмотреть свой труд. Почерк был ровный, письмо переписано без ошибок. В этот момент в комнату вошел слуга, которого все звали Обнорский. Он был человеком простым, с речью, похожей на речь крестьян – грубой, но искренней. Обнорский был высоким и худым, с проницательными глазами, которые словно прочитывали мысли Маруси.

– Девица, – сказал Обнорский глухим голосом. – Иван Петрович приказал вести вас в пристройку.

Маруся встала и последовала за Обнорским. Она не знала, что ее ожидает в этой пристройке, но интуиция шептала, что это не просто комната для прислуг. Они прошли по темному коридору, освещенному лишь тусклым светом свечей. На стене висели портреты предков Ивана Петровича, их строгие лица словно наблюдали за каждым шагом Маруси. Обнорский открыл дверь в небольшую пристройку. Она была темной и холодной, запах сырости ударял в ноздри. В центре комнаты стояла кровать с простым одеялом, а у стены – небольшой стол со стулом.

– Это твоя комната, – сказал Обнорский. – Иван Петрович хочет, чтобы ты жила здесь.

Маруся осмотрела комнату. Она была скромной, но чистой. В ней были все необходимые вещи. Но она чувствовала, что эта комната не просто место для сна. Она чувствовала в ней что-то необычное, необъяснимое.

– Благодарю, – сказала Маруся, стараясь сдержать тревогу. – Я устраиваюсь.

Обнорский кивнул и ушел, оставив Марусю одну. Она осталась стоять в комнате, чувствуя на себе тяжелый взгляд невидимых глаз. Маруся подошла к окну и взглянула на поле. Ночь уже полностью опустилась, и поле было покрыто черным покрывалом. Она не могла разглядеть ни одной детали, ни одного контура. Но Маруся чувствовала, что на поле что-то происходит. Она чувствовала некую энергию, некую тайну, которую не могла разгадать. Маруся подошла к кровати и присела на край. Она положила голову на руки и закрыла глаза. Маруся пыталась сосредоточиться, успокоиться. Но ее ум был заполнен мыслями. Она думала о своей семье, о своем котенке Угольке, о своем будущем. Маруся не знала, что ее ожидает в этом доме, но она знала, что никогда не отступит перед препятствиями. Она будет бороться за свою свободу, за свою жизнь, за свою семью. В этот момент Маруся услышала тихий скрежет. Она резко открыла глаза и огляделась вокруг. Маруся не увидела ничего необычного. Но скрежет повторился. Маруся поднялась с кровати и подошла к двери. Она прислушалась. Скрежет продолжался. Она не могла понять, откуда он исходит. Но Маруся чувствовала, что в комнате кто-то есть. Она медленно открыла дверь и вышла в коридор. Маруся осмотрелась вокруг. Никого не было. Она вернулась в комнату и закрыла дверь. Маруся не хотела оставаться одна в этой комнате. Но она также не хотела вызывать подозрения у Обнорского и у всех остальных. Маруся решила попробовать уснуть. Она ложилась в кровать, закрывала глаза, пыталась сосредоточиться на дыхании. Но Маруся не могла уснуть. Она чувствовала на себе чей-то взгляд и от этого ей было тревожно. Маруся чувствовала, что за ней наблюдают.

И она была права.

В этот момент из-за кровати вышел ее котенок Уголек.

– Уголек! – шепнула Маруся, с удивлением и радостью в глазах.

Котенок терся о ее руки, мурлыча от удовольствия. Он так скучал по ней! Маруся прижала его к себе, чувствуя тепло его маленького тела. Она была так счастлива видеть его! Маруся успокоилась. Уголек был с ней. И она не одна.

– Ах, Уголек, как я скучала по тебе! – прошептала она.

В тот же миг тревога, терзавшая ее душу, улеглась. С Угольком рядом она чувствовала себя в безопасности, словно тьма отступила перед его маленьким, но отважным сердцем. Маруся легла в кровать, котенок удобно устроился у нее на груди. Она закрыла глаза и окунулась в сон, зная, что ее верный друг оберегает временный покой. Уголек же, свернувшись клубочком, дремал на груди своей хозяйки, его маленькие ушки слегка подрагивали, улавливая каждый шорох в ночи. Он был ее стражем, ее защитником, и котенок ни за что не позволил бы, чтобы ей причинили вред. В эту ночь в темной и мрачной усадьбе Уголек выступал как бесстрашный рыцарь, охраняющий свою госпожу от всех опасностей, скрывающихся во мраке.

Утро в усадьбе Ивана Петровича началось с неприятного шума. Котенок вздрогнул и тут же помчался прочь. Маруся проснулась от криков, доносившихся из соседней комнаты. Это был голос Василия, сына богатого землевладельца, известного своим капризным характером и неуемной энергией.

– Митрофан, дурень необразованный! – кричал Василий. – Как ты мог принести мне эту дрянную кошку? Я хотел себе собаку, а ты притащил из заброшенного сарая старую дранку!

Маруся приподнялась на локотке и прислушалась. Она узнала в этих словах знакомую историю. Маруся вспомнила, как забрала Уголька из того самого заброшенного сарая, где он жил среди других бездомных котят. В голове зародилась мысль, что ее друг не одинок, что у него есть мать.

– Не слышишь, что ли? – продолжал Василий, его голос повышался от злости. – Я сказал, что хочу собаку, а ты принес кошку! И еще такую неприглядную!

Маруся поняла, что Василий отчитывает своего слугу Митрофана. Она не знала, как он выглядит, но по тону голоса было ясно, что сын Ивана Петровича недоволен.

– Я тебе сказал, что хочу собаку, а ты принес кошку! – повторил Василий. – Я тебя убью, если ты не найдешь мне собаку!

Маруся с тревогой прослушала эту разговор. Она поняла, что Василий не просто капризный мальчик, а человек с жестоким характером, готовый наказать любого, кто не удовлетворит его желания.

– Пожалуйста, господин Василий, – запротестовал Митрофан, его голос звучал покорно и робко. – Я не виноват, что кошка старая и дрянная. Я ее принес из сарая, она там жила, хотел спасти мурку.

– Спасти? – рассмеялся Василий. – Тебе не нужно спасать кошку! Ты должен быть внимательнее к моим желаниям! Я хочу собаку, понял?

Маруся встала с кровати и осторожно открыла дверь. Она хотела узнать, что происходит.

– Простите, господин Василий, – сказала она, стараясь не выказывать своего волнения. – Я услышала ваш разговор.

Василий повернулся к ней и уставился на нее с недоумением.

– Ты кто такая? – спросил он.

– Я Маруся. Мы с вами вчера беседовали в гостиной, – ответила она. – Иван Петрович приказал мне жить в этой пристройке.

– А, новая служанка, – отметил Василий, качнув головой. – Ну и что тебе нужно?

– Я просто услышала ваш разговор и решила поинтересоваться, что происходит, – ответила Маруся, ее голос звучал спокойно, хотя внутри ее тревога уже закипала.

– Да вот, этот дурень Митрофан не может сделать то, что я хочу, – сказал Василий, снова повернувшись к своему слуге. – Я хочу собаку, а он принес мне кошку!

Маруся посмотрела на Митрофана. Тот стоял, опустив голову, словно понимая, что он в опасности. Маруся увидела, как он заметно сделал шаг назад, отходя от Василия.

– Что с той кошкой? – спросила Маруся, ее голос дрожал от тревоги. – Она сейчас где?

Василий повернулся к ней, в его глазах мелькнуло удивление.

– А тебе что, интересно? – спросил он, его губы скрючились в злой улыбке.

– Да, – ответила Маруся, пытаясь сдержать тревогу. – Я просто люблю кошек.

– Ну так я ее отдал собакам, – грубо ответил Василий. – Дня два назад.

Маруся чувствовала, как земля уходит из-под ног. Она вспомнила тот день, когда в их избу ударила молния, и она видела пламя, охватывающее их кровлю. В ее голове мешались мысли, словно в вихре: кошка, огонь, Уголек…

– Какая жестокость, – сказала Маруся, ее голос дрожал от неприятного чувства. – Она ведь никому не делала ничего плохого.

– А мне она не нравилась, – ответил Василий, плечи его выпятились, словно он хотел продемонстрировать свою власть. – Я хотел собаку, а она мне не понравилась.

– Но ведь она была матерью, – сказала Маруся, еще раз вспомнив пламя, охватывавшее кровлю их избы. – Она была с котятами.

Василий отвернулся от нее и пошел к двери.

– Я не хочу говорить об этом, – сказал он. – И тебе не стоит.

Маруся осталась стоять на месте, ее ум был погружен в темные мысли. Она понимала, что Уголек не знает о смерти матери. Маруся вернулась в свою комнату, ее душа была тяжелой, словно наполненной свинцом. В тихом уединении Уголек мирно спал на кровати. Его маленькое тельце было свернуто клубочком, а мордочка утонула в пушистом хвосте. Маруся прижала к себе Уголька, но его тепло не могло успокоить ее боль. Она понимала, что ее маленький друг не знает о трагической судьбе своей матери, но она не могла уберечь его от правды.

Вскоре ее заставили взяться за работу. Иван Петрович был человеком строгих правил, и любой член его домочадцев должен был приносить пользу. Маруся была занята стиркой белья для всей усадьбы, ее руки были грубыми от мыла и воды, спина болела от постоянной наклонки над большой деревянной кувшой2. Но ее мысли были далеко от работы, они были погружены в боль от потери и в желание найти свой путь к свободе. В это время в комнату вошла Марфа, женщина из слуг, которая занималась уборкой и стиркой. Она была простой крестьянкой, с добрым и отзывчивым сердцем, и Маруся быстро поняла, что они могут стать подругами.

– Здравствуй, девица, – сказала Марфа, с улыбкой приветствуя Марусю. – Я вижу, вы уже привыкли к нашей жизни.

– Да, – ответила Маруся, ее улыбка была ненастоящей, ее душа была тяжелой. – Но мне грустно о моей семье.

– Понимаю, – сказала Марфа. – Я тоже оставила всех своих близких, когда поехала в этот дом.

– Вы тоже из крестьян? – спросила Маруся, ее интерес к женщине рос.

– Да, – ответила Марфа, ее глаза затуманились грустью. – У меня было трое детей, но их отняли у меня, когда мой муж погиб. Говорят, что они теперь живут в сиротском приюте.

– Как же вам тяжело, – сочувственно сказала Маруся. – И что вы делаете в этом доме?

– Что могу делать? – ответила Марфа, ее голос задрожал. – Живу и работаю. А что еще остается?

– Вы работаете в этом доме? – спросила Маруся, ее брови нахмурились. – Но ведь вы сами сказали, что оставили семью…

– Да, оставила, – вздохнула Марфа, покачивая головой. – Но теперь это мой дом. Здесь я нахожу утешение. Хозяин добрый, хотя и строгий.

– А что вы здесь делаете? – продолжила расспрашивать Маруся, чувствуя все сильнее, что и у нее самой не так много выбора.

– Все, что нужно, – ответила Марфа, ее глаза блеснули хитростью. – Стираю, убираю, готовлю, помогаю Ивану Петровичу со всем. Иногда и в поле бываю.

– Вы не боитесь его? – спросила Маруся, опасаясь, что Марфа окажется слишком послушной.

– Боюсь, но не так, как боюсь голода, – усмехнулась Марфа. – Ему нужна моя работа, а мне нужна еда и кров. Так мы и живем.

Маруся задумалась, разглядывая Марфу. Она все еще не знала, что думать о ней. Была ли она послушной служанкой или что-то еще?

– А тебя-то как сюда занесло? – поинтересовалась Марфа, пристально глядя на Марусю.

– Да вот, горе-то какое… – вздохнула Маруся, слезы навернулись на глаза. – Избушка наша сгорела дотла, и теперь некуда деваться.

– Неужели все сгорело? – с сочувствием спросила Марфа. – А как же семья твоя?

– Семья… – Маруся смахнула слезу, – Вот и пришлось отца уговорить. Он, конечно, против был, чтобы меня к этому… к этому… – Маруся запнулась, подбирая слова.

– К этому Ивану Петровичу? – подсказала Марфа, хитро улыбаясь.

– Да, – кивнула Маруся. – Он и предложил, мол, работа будет, и еда, и крыша над головой.

Марфа пристально посмотрела на Марусю.

– А как ты его? – Марфа осторожно подбирала слова. – Как ты к нему? – закончила она.

– Как к нему? – Маруся опустила голову, щеки покраснели. – Да что о нем говорить, – пробормотала она. – Строгий он, да и холоден, никогда никому добра не делал.

– Знаю, знаю, – кивнула Марфа. – И все же, работаешь ты у него?

– Да, работаю, – подтвердила Маруся, в ее голосе сквозило отчаяние. – Что делать? Дом наш сгорел, теперь искать новое пристанище… А вы хотели бы убежать? – внезапно спросила Маруся.

– Убежать? – Марфа взглянула на Марусю с удивлением. – Куда же мы убежим?

– В свободу, – ответила Маруся. – К нашей семье, к нашим корням.

– Но как же мы убежим? – спросила Марфа. Ее глаза заблестели от надежды.

– Найдем способ, – уверенно ответила Маруся. – Вместе мы сможем все.

– Да как же мы убежим-то? – Марфа почесала затылок, в глазах ее, хоть и блестела надежда, но и страха немало было. – Иван Петрович – то не из тех, кто простит. Он же с кулаками на нас кинется, как бык на красную тряпку!

– А ты, Марфа, не бойся! – Маруся крепко сжала руку приятельницы. – Уж я знаю, как его обмануть. Помню, как я в раннем детстве, когда гуси в огороде ели морковку. Я их по очереди отвлекала с бабушкой, а потом, когда они в разные стороны разбегались, то и морковку забирали, и сами целыми оставались!

– Ну, ты даешь, Маруся! – сказала Марфа, на глазах у которой уже появились слезы, засмеялась. – Но как же Иван Петрович? Он же всех нас знает!

– Знает, знает… – Маруся поджала губы, думала, как бы хитростью обойтись. – Но мы, Марфа, хитрее будем! Придумаем, как сбежать…

– Ну, Маруся, тебе и звери поклоняются, уж ты хитрая, ни один волк тебя не схватит! – Марфа с улыбкой кивнула. – Тогда давай думать, как нам сбежать, чтобы Иван Петрович нас не поймал!

Они продолжили обсуждать свой план бегства, их голоса были тихими, но полными решимости. Служанки были одинаковы в своей боли, в своем желании обрести свободу. Они были едины в своей мечте. Но их разговор подслушал Василий. Он приблизился к ним незаметно и стоял, скрываясь в тени, пока те не закончили свой разговор.

– Ха-ха, – раздался его злой смех, как только они прекратили свою беседу. – Я все услышал!

Маруся и Марфа оглянулись, их лица побледнели от страха.

– Василий! – испуганно прошептала Марфа. – Что ты делаешь?

– Я все расскажу отцу, – ответил Василий, его глаза были злыми, как у дикой звери. – И он отправит вас на каторгу в Сибирь!

Маруся и Марфа ужаснулись. Они знали, что Василий не шутит. Иван Петрович был жестоким человеком, и он не пощадит их, если узнает о планах их бегства.

– Нет! – закричала Маруся. Ее руки были сжаты в кулаки.

В этот момент Василий ушел, оставив их одних. И все же он все равно решил рассказать все отцу. Иван Петрович, услышав о планах бегства своих слуг, принял решение. Пмещик решил отправить Марфу на исправительные работы в Сибирь, а Марусю, которую считал более ценным товаром, решил продать за большую сумму другому помещику.

– Марфу увезут двенадцатого августа. Через неделю. Марусю продам завтра. Несмотря на просьбы своего жалкого соседа оставить эту Марусю, мое решение будет оставаться неизменным, – сказал Иван Петрович.

Василий, с ликующей ухмылкой на лице, ворвался в комнату, где Маруся и Марфа пытались успокоить свои тревожные сердца.

– Ну что, мои дорогие, – пропел он, его голос звучал злорадством, – я донес все отцу.

Маруся и Марфа подскочили с мест, их лица побледнели, словно от мороза.

– Свин! – закричала Марфа. Руки сжались в кулаки, и она была уже готова броситься на Василия.

– Не стоит волноваться, мои милые, – продолжал Василий. – Отец мой принял решение. Вас обоих ждет прекрасная судьба.

– Что ты имеешь в виду? – спросила Маруся, ее голос дрожал от страха.

– Вас отправят в Сибирь, – ответил Василий, не унимаясь в своем злорадстве. – Марфу отправят на исправительные работы, а тебя, Маруся, продадут другому помещику.

Маруся и Марфа оцепенели. Новость повергла их в ужас. Они не могли поверить в то, что их ждет такая судьба.

– Да как же так? – прошептала Марфа, слова еле слышно вырвались из ее уст. – Мы ведь бежать собрались…

– Не стоит беспокоиться, – рассмеялся Василий. – Вас не отпустят. Отец мой очень серьезно относится к таким делам.

– И когда же нас отправят?! – спросила Маруся, ее глаза были полны отчаяния.

– Марфу, – ответил Василий, наслаждаясь их отчаянием. – Двенадцатого августа. Через неделю. А тебя, Маруся, продадут завтра.

– Завтра?! – закричала Маруся, ее голос был пронзительным, как плач. – Но как же мой батюшка? Моя бабушка?

– Они бессильны, – ответил Василий, с удовлетворением отмечая их беспомощность. – Мой отец не передумает.

Маруся и Марфа опустились на колени. Лица были искажены страхом и отчаянием. Они поняли, что их мечты о свободе были разбиты. Жизнь была в опасности.

– Не отчаивайся, Марфа, – сказала Маруся. – Мы должны бороться и не можем позволить им сделать с нами это.

– Но как? – спросила Марфа. – Как мы сможем убежать?

– Мы найдем способ. Мы будем искать свою свободу, свою жизнь.

– Мы должны сбежать, – сказала Марфа, ее глаза заблестели от решимости. – Мы не можем судьбе позволить разлучить нас. Через пару часов поджигаем усадьбу. Ночью. И бежим через лес в соседнюю деревню. У меня там сестра живет.

– Через лес? – спросила Маруся. – Но там же темно и опасно.

– Мы найдем путь, беспокоится не стоит.

Ночь опустилась на усадьбу Ивана Петровича, словно черный плащ, укрывая ее от звездного неба. В воздухе витал холодный аромат сырости, а ветер шептал угрожающие пророчества. Маруся и Марфа сидели в прачечной, их сердца стучали в грудях, как безумные птицы в клетки. Они не могли смириться с судьбой, которую им готовили.

– Мы должны действовать прямо сейчас, – прошептала Маруся, ее глаза блестели решимостью. – Мы не можем просто ждать свою гибель. Но как? Как мы сможем на глазах у других просто взять и поджечь? – спросила Маруся, еще раз вспоминая угрозу Василия и жестокость Ивана Петровича. – Как мы сможем убежать от них?

– Мы отвлечем их, – ответила Марфа. – Поджигаем оранжерею. Там никто в ночное время не ходит.

– Оранжерею?! – прошептала она, ее голос был полным недоумения. – Но там же столько редких растений!

– Мы не можем позволить себе роскошь сожалений, – ответила Марфа. – Это наш единственный шанс.

Они осторожно вышли из комнаты, их шаги были тихими, как шепот ночного ветра. Служанки подкрались к оранжерее, ее стекла блестели в лунном свете, как злые глаза.

– Держи это, – Маруся передала Марфе кусок сухой травы, который она приготовила ранее. – Поджигай и бросай внутри.

Марфа, с дрожащими руками, поднесла траву к факелу, который они взяли в своей комнате, и пламя захватило ее, лижущее черный дымок. Она бросила траву в оранжерею, и пламя быстро захватило сухие ветки, что были внутри. В миг оранжерея охвачена пламенем. Огонь ярко запылал, выбрасывая в ночь клубы черного дыма. Крики слуг и семьи Ивана Петровича раздались в ночном тиши, и скоро вся усадьба была в беспокойстве. Маруся с Марфой быстро отошли от оранжереи и поспешили к конюшне, где был Уголек, ее маленький друг.