Поворот любви

Харли стало не по себе. Незнакомый ему страх, словно огромный крокодил вцепился своими острыми зубами в его пах, заставляя внутреннего демона заткнуться.

– Твою мать, Миллер! – закричал он, хватаясь за голову. Нэтали продолжала выворачивать содержимое желудка на его уже не белый ковёр.

Харли подскочил к ней, садясь рядом.

– Нэтали, прости меня! Прости… Прости… – повторял он много раз.

Но она уже не слышала его слов. В ушах стоял гул, а в глазах всё расплывалось. Жуткая боль в желудке не отпускала, огнём охватывая её изнутри. Каждая мышца её тела ныла, а судорожные спазмы не давали расслабиться. Она попыталась сесть, но её сознание было настолько затуманено, что она не могла понять, на что опирается – то ли на тумбу, то ли на кровать.

Испуганный Харли быстро подхватил её на руки и понёс в гостиную. Голова Нэтали бессильно упала ему на плечо, а руки слабо обвили его шею. Она устала…

Уложив её на диван, Харли быстро метнулся на кухню и смочил полотенце. Вернувшись, он сел рядом с Нэтали, осторожно вытирая её рот.

– Прости меня… – Харли дрожащими руками поправил лифчик, спрятав оголившуюся грудь.

Нэтали тихо стонала. Он смотрел на неё с невыразимой болью в глазах и больше не хотел продолжать «игру». Что-то внутри него надломилось. Его внутренний демон вдруг исчез, и появился другой Харли – не жестокий и властный, а ранимый, жалкий мужчина, который безумно любил её. Любил настолько сильно, что хотел вырвать собственное сердце, лишь бы она снова пришла в себя.

– Я люблю тебя… – прошептал он.

Но Нэтали уже ничего не слышала. Эти слова, словно теннисный мяч, отскакивали от стен её сознания, проваливаясь под диван.

Харли опустился на пол и закричал. Душераздирающий крик, пропитанный ненавистью к себе и внутреннему демону, услышали Артур и Алфи, стоявшие за входной дверью. Мужчины растерянно переглянулись.

Алфи тут же яростно забарабанил в дверь.

– Харли, сукин сын, открой дверь! – кричал он, не останавливаясь.

Артур попытался его остановить, схватив за руку.

– Алфи, хватит. Ты слышишь? Он больше не кричит. Успокойся. Думаю, он скоро откроет.

В гостиной за закрытой дверью, опустошённый Харли накрыл Нэтали пледом и направился к двери, но, вспомнив, что ключи остались в кармане брюк, развернулся и пошёл в спальню.

Когда дверь открылась, Харли, увидев друзей, опустил глаза.

– Заходите, – пробормотал он и, развернувшись, направился на кухню.

Алфи, едва переступив порог, сразу заметил спящую на диване Нэтали.

– Ублюдок! – Он подбежал к Харли, и со всей силы ударил ему кулаком в лицо. Тот, потеряв равновесие, отшатнулся назад, держась за кухонную тумбу. – Что ты с ней сделал?! – закричал Алфи.

Мощный удар в живот, и Харли рухнул на колени, тяжело дыша. Он сжимал рукой место удара, глядя на лежащую без сознания Нэтали. Всё, что его волновало в эту секунду: подползти к ней и вымаливать прощение за случившееся.

– Вставай и бейся, ублюдок! – Алфи толкал его в плечо, но он не сопротивлялся.

Артур не мог больше смотреть на двух влюблённых дураков.

– Эванс, хватит! – закричал он.

Но Алфи, ослеплённый гневом, не слышал его.

– Ты же всё специально подстроил, да?! – прорычал он, схватив Харли за горло. Тот издал хриплый стон, сжимая кулаки.

– Ты убьёшь его! – закричал Артур и, подбежав к ним, ударил Эванса кулаком в бок.

Алфи, почувствовав резкую боль, разжал руки и согнулся.

– Ты офигел… – прохрипел он, стараясь отдышаться. – По старому синяку… Сука!

Услышав слабый стон Нэтали, Алфи бросился к ней и, упав на колени, тут же забыл о боли.

– Милая, ты как? – Он нежно гладил её по голове, но она лишь слабо улыбнулась и что-то невнятно пробормотала.

Харли, тяжело дыша, с трудом поднялся на ноги.

– Она… пьяная… перебрала немного, – прохрипел он, оправдывая её состояние.

– И ты решил трахнуть пьяную, беспомощную девушку?! – Алфи провёл рукой по её щеке и вдруг заметил красные следы. Ужас тут же отпечатался на его лице. – Что за следы у неё на щеке? Ты бил её?!

Харли облокотился на кухонную тумбу.

– Нэтали… любит грубый секс… Одарил её парой шлепков по лицу и заднице… – бросил он.

Слова Харли прозвучали как мощный залп из пушки, пробивший сердце Алфи насквозь. Вскочив с места, он закричал:

– Больной извращенец! – Ему хотелось раздавить Харли, словно ничтожного таракана.

– Заткнитесь оба! – выкрикнул Артур, вставая между ними.

Разъярённый Алфи смотрел то на Харли, то на Артура. Отчаяние, ревность, обида и злость, словно атомная бомба, взорвались в его душе, образовав в голове хаос, подобный ядерному грибовидному облаку.

– Лучше отойди! – рявкнул Алфи.

Артур толкнул его назад, к дивану.

– Угомонись, Эванс! – строго сказал он.

– Алфи-и-и-и-и… – простонала Нэтали.

Алфи тут же сел рядом и нежно взял её за руку, целуя каждый палец.

Харли не мог смотреть на эту сцену. Видеть, как Алфи держит за руку его Нэтали – отвратительно.

– А ты знаешь, как мы с ней познакомились? – специально спросил он, но Алфи смотрел только на неё. – Твоя так называемая «любимая» обожает жёсткий секс в пьяном угаре.

– Харли, заткнись! – закричал Артур.

Но Харли лишь презрительно усмехнулся.

– Нэтали – профессиональная шлюха! – бросил он.

Ярость Алфи вспыхнула, как огонь, в который плеснули бензина, а в голове горело одно желание – проучить этого подонка.

Словно в трансе, движимый гневом, Алфи рванул вперёд. Он оттолкнул Артура и бросился на Харли. Сокрушительный удар отпечатался на его лице, и стон друга отлетел в стену. Второй удар попал по губе, и из рассечённой раны хлынула тёплая кровь.

Артур с силой оттолкнул Алфи.

– Идиоты! – выкрикнул он, переводя взгляд с одного на другого. – Эванс, забирай свою девушку и вали отсюда по-хорошему!

Но Харли не унимался. На изуродованном ударами лице натянулась дьявольская усмешка.

– Девушку, говоришь? – с издёвкой переспросил он. – Алфи, мы с Нэтали встретились в кафе. Она вышла покурить, и тут её бывший попытался трахнуть её прямо на улице. А я её спас! – Он наслаждался каждым ядовитым словом, выплюнутым в душу Алфи. – А потом, когда мы приехали к ней домой, она, в знак благодарности, умоляла меня трахнуть её… грубо. Я шлёпал её аппетитную задницу, пока она сладко стонала моё имя.

Алфи, не выдержав такого издевательства, рванулся в сторону Харли. Он хотел разорвать его в клочья. Но Артур молниеносно ударил Алфи кулаком в бок. От резкой боли Эванс согнулся и, схватившись за живот, присел на корточки.

– Забирай Нэтали и проваливай отсюда! – резко бросил Артур. Он повернулся к Харли, который всё ещё стоял с дьявольской ухмылкой на лице. – А ты, долбанный провокатор, заткнись уже!

– У меня в квартире установлены камеры, – Харли продолжал плевать словесный яд в сторону Алфи. – Они записывают всё, что происходит. Хочешь, я скину тебе запись нашего сегодняшнего секса с твоей девушкой?

Не выдержав, Артур сам вмазал Оуэну в лицо.

Кровь стекала по подбородку Харли, капая на пол. Острая боль резала челюсть, но он лишь злобно усмехнулся. Он ненавидел всех… И себя тоже.

– Братства для меня больше нет! – процедил Харли сквозь зубы, сплёвывая на пол кровь.

Алфи больше не мог находиться в предательской квартире. Достав телефон из кармана, он быстрыми движениями начал вызывать такси.

– Где её вещи? – сухо спросил он.

Харли, вытирая кровь с лица, не спеша направился в спальню. Там он начал собирать вещи Нэтали. Подняв её джинсы с пола, он вспомнил, что разрезал её кофту – на лице мелькнула мрачная улыбка.

Харли подошёл к шкафу. На одной из полок лежала новая женская одежда с бирками – вещи для проституток на случай, если «игры» заходили слишком далеко. Выбрав приличный свитер синего цвета, он вернулся в гостиную.

– Прости, но её кофту мы порвали во время секса, – с издёвкой бросил Харли, швыряя вещи на диван. После этого он направился в ванную, не желая больше видеть ни одного из них. Для него эта история закончилась.

Алфи, стиснув от злости зубы, попытался разбудить Нэтали, но она лишь приоткрыла глаза и растерянно засмеялась. Стараясь подавить раздражение, он поднял её на руки.

– Помоги мне донести её вещи до такси, – обратился он к Артуру. Нэтали обвила его шею, и снова закрыла глаза.

– Я поеду с тобой. – ответил тот. Быстро схватив её вещи, он направился за Алфи.

Всё, что произошло за этот вечер, только укрепило Артура в его решении оставаться холостяком. Для него любовь и привязанность, как молоко и виски. По отдельности – всё прекрасно, но вместе – опасно. Зачем усложнять жизнь, если всегда найдутся девушки, желающие сесть на тебя сверху, не требуя ничего взамен. Нет обязательств – значит, нет душевной боли…

В такси, Нэтали, словно маленький ребёнок, прижалась к Алфи. Он не знал, как теперь с ней себя вести. Внутри него всё снова перевернулось. Старая рана, оставленная Саммерс, разрывала его изнутри, и он не знал, что делать дальше. Но одно он знал точно – как раньше, уже не будет.

В голове непрерывно крутились слова Харли об их с Нэтали знакомстве. Алфи старался не верить в услышанное. Но предательская любовь кричала ему на ухо, что он обманутый осёл…

– Алфи-и-и-и-и-и-и-и люби-и-им люб… – вдруг простонала Нэтали, но её слова не трогали. Его уже ничего не трогало…

* * *

В ванной Харли пытался справиться с нарастающим чувством вины, которое, словно прищемленный палец, не давало ему покоя, пульсируя и отдаваясь болью по всему телу. Его гнев, смешанный с отчаянием, обрушился кулаком на дверь ванной. Кровавые следы его ярости отпечатывались на деревянной поверхности. Он бил снова и снова, пока не пробил в двери дыру – символ того, что Харли Оуэн проиграл по всем фронтам.

Упав на колени, он размазывал капли крови по белой плитке, как и ядовитую любовь к Нэтали. Любовь, которую он так мечтал испытать, стала его проклятием. Он предал себя и единственную любимую девушку. Харли Оуэн – жалкий ублюдок.

Харли свернулся калачиком на холодном полу. Тело судорожно дрожало, а слёзы текли по щекам, смешиваясь с кровью.

– Мама… мамочка… мама… – повторял он, в надежде, что она придёт и спасёт его от боли. Но Харли Оуэн снова остался один.

Окоченев от холода, Харли медленно поднялся с пола и зашёл в душевую. Холодная вода щипала раны, но он терпел, желая поскорее смыть с себя всё дерьмо, которое сам же на себя налепил.

– Perdente, perdente … – шептал он снова и снова. Любящий жестокость внутренний мальчик смывался с кровавой водой в сливное отверстие, как и последние крупицы надежды на нормальную жизнь.

После душа, дрожа от холода, Харли взял телефон и набрал номер деда. Услышав родной голос, он разрыдался.

– Жди! – коротко ответил дед, и связь оборвалась.

Измученный Харли швырнул телефон в стену. Он снова опустился на пол, глядя в потолок. Боль не утихала. Его единственное спасение – лечение в Италии. Англию пора вычеркнуть из своей жизни. Здесь его больше ничего не держало. Любовь, увы, не стала его спасением. Она превратила его в слабого и никчёмного человека. Таблетки, проститутки и одиночество – всё, что ждало его впереди.

* * *

Алфи осторожно уложил Нэтали на кровать, стараясь не разбудить. Её хрупкий и беззащитный вид разрывал его душу на части. Глядя на неё, он чувствовал себя потерянным, словно рыба, брошенная в мутный аквариум, где вместо воды – его сомнения. Ему вдруг захотелось провести рукой по её щеке, но горькая обида сковала его движения.

Выйдя из спальни, он собрался поблагодарить Артура за помощь, но тот уже ушёл. Алфи обрадовался. После всего, что произошло, он меньше всего хотел слышать чужие советы или нравоучения. Он опустился на диван, и тупая боль от синяков и ушибов разлилась по всему телу. Усталость накатывала всё сильнее, а он так и не решил, что делать дальше.

Взяв в руки телефон, Алфи набрал номер брата.

– Кто курирует проект в Шотландии? – сразу начал он.

– Пока никто, – ответил Сет.

Алфи молчал, обдумывая окончательное решение. Ему казалось, что расстояние – лучшее лекарство от любви. Ведь, как говорят, «из глаз долой – из сердца вон». Уехать подальше от Лондона мучительно, но необходимо.

– Я хочу возглавить проект, – сказал он твёрдо. – Докажу всем, что я не извращенец, каким меня выставили в газетах.

– Ты понимаешь, что это огромная ответственность? Тебе придётся переехать в Шотландию. Всё свободное время ты будешь посвящать проекту. Никакого отдыха, а тем более никакой личной жизни!

– Личной жизни больше нет! – резко перебил Алфи, сжимая телефон.

Такой ответ понравился Сету.

– Хорошо. Завтра утром после совещания я введу тебя в курс дела. В обед вылетаешь. Не забудь взять с собой чемодан. – Он не стал затягивать разговор и сбросил вызов.

Алфи отбросил телефон в сторону. Его взгляд, направленный на белый потолок, становился всё более остекленевшим. Внутри разрасталась огромная дыра, поглощающая все его эмоции. Но где-то на самом краю души ещё оставались обрывки чувств к Нэтали. Они напоминали крошечные шарики пенопласта, упрямо плавающие в его сознании. Любовь, о которой он ещё утром говорил Айви, до последнего цеплялась за его сердце. Но Сет прав – чувства мешают жить. Алфи Эванс больше не тряпка.

Похлопав себя по щекам, Алфи встал и направился к маленькой комнатке, где хранился уборочный инвентарь и дорожные сумки. Взяв оттуда чемодан, он вернулся в гостиную. С каждой сложенной рубашкой он останавливался, смотрел на спальню и его сердце разрывалось на части.

Алфи хотел дать себе и Нэтали ещё один шанс, но голос разума нашёптывал ему, что этот «поворот любви» они уже проехали. Застегнув молнию на чемодане, он опустил его на пол и направился в сторону кухни. Глухая тоска требовала подпитки. Взяв бутылку виски, он налил его в стакан, но так и не смог заставить себя сделать глоток. Алкоголь – слабость, а он больше не слабак. Схватив бутылку в руки, он яростно швырнул её в стену. Тёмная жидкость, словно слёзы, стекала вниз. Но и это не успокоило. Следом за виски в стену полетел стакан…

Наутро Нэтали медленно открыла глаза. Первое, что она сделала, – пошевелила руками и ногами. Её тело слушалось. Действие «волшебного коктейля» прошло. Оглядевшись вокруг, она поняла, что ночевала у Алфи. В голове замелькали обрывки вчерашнего дня, и страх снова сдавил ей горло.

Пытаясь успокоиться, Нэтали села на край кровати. Её взгляд упал на прикроватную тумбочку, где стоял стакан с водой, а рядом лежали две таблетки. После вчерашнего она боялась что-либо пить. Но она у Алфи, а это безопасно.

Отпив пару глотков воды, Нэтали почувствовала, как её пересохший язык вновь оживает. Жидкость, словно спасительный эликсир, смочила горло и за считанные секунды провалилась в глубины желудка. Она поставила стакан на стол и, потянувшись к лежавшему рядом телефону, посмотрела на экран. Половина пятого утра. Прошедшие выходные она точно не забудет.

Нэтали старалась не думать о Харли и вчерашнем дне, надеялась, что этот подонок не осмелился сделать того, чего она так боялась. Последнее размытое воспоминание в её памяти – ковёр, испачканный рвотой. Её желудок снова сжался. А дальше – пустота. Вопросов в голове крутилось много, а ответов, как всегда, не находилось. Но одно ясно – имя «Харли» навсегда останется набором букв, как и имя её отца.

Но Нэтали не могла оправдать и себя: она предала того, кого любила больше всего на свете. Алфи. Как теперь объяснить ему всё, что произошло? И что, если Харли всё-таки не переспал с ней? Может быть, тогда Алфи простит её? Хотя прощение – это одно, а вот смогут ли они вернуть прежние отношения – совсем другое.

Закутавшись в одеяло, Нэтали на цыпочках направилась в гостиную. В полумраке комнаты она заметила Алфи, сидящего на диване. Стыд, тут же оттолкнув волнение, обнял её за плечи.

Нэтали подошла ближе.

– Прости… – выдавила она из себя.

Алфи, встав с дивана, подошёл к торшеру. Щелчок, и свет лампы осветил каждый уголок гостиной. Но для Нэтали этот свет стал не спасением, а приговором. Он обнажил перед Алфи её позор и волнение, которые она так скрывала в полумраке.

Алфи выглядел уставшим, и её сердце сжалось от вины. Нэтали попыталась натянуть на себя милую улыбку, но это не помогло. Он продолжал смотреть на неё так, словно она была прозрачной.

– Чай или кофе? – спросил Алфи, направляясь к кухне, а через пару секунд добавил: – Или, может быть, хочешь похмелиться? – Он уже открыл шкафчик, достал банку с кофе и поставил её на столешницу.

Нэтали застыла, не зная, как реагировать. Ситуация выбивала её из равновесия. Алфи вёл себя так, словно всё знал, видел или догадывался о случившемся. Это пугало. Она хотела подойти ближе, прижаться щекой к его спине, почувствовать, что он её ещё любит. Но его холодная отстранённость ясно давала понять, что он очень зол.

– Давай поговорим, – наконец выдавила она из себя.

Алфи обернулся. От его ледяного взгляда Нэтали стало ещё хуже. Вчерашняя нежность исчезла, а вместо любимой улыбки его губы сжались в суровую линию.

– Ты так и не ответила, – сказал он, сверля её взглядом. После этих слов он снова отвернулся и включил чайник.

Нэтали понимала, что больше не может тянуть. Она обязана рассказать ему правду, даже если её признание разрушит всё, что между ними ещё осталось.

– Харли пытался меня…

Но Алфи тут же обернулся, перебивая её.

– Не хочу знать!

– Алфи, он что-то подсыпал в воду, и я… – попыталась объяснить Нэтали, но снова он не дал ей договорить.

– Харли силой затолкал тебя в машину? Силой заставил согласиться поужинать с ним? Силой привёл к себе домой?

Нэтали опустила глаза. Она знала, что он прав. Она сама согласилась. Сама села в машину. Сама пошла к нему домой. Сама вошла в его квартиру. Сама выпила ту воду… Но разве это оправдывает то, что сделал Харли?

– Нет… – неуверенно сказала Нэтали.

– Что тебя связывает с Харли, одному Богу известно! И я не хочу знать! – Алфи ударил кулаком по столу, и Нэтали вздрогнула. – Твою мать, я ведь просил тебя! Просил не ужинать с ним! Почему ты никогда меня не слушаешь? То он «парень до полуночи», то ты соглашаешься на ужин с ним… А потом я нахожу свою девушку, пьяную, в одном белье, на диване у друга! Как мне это понимать? Как, чёрт побери, мне на это реагировать?

– Выслушать! – громко выкрикнула Нэтали, сделав шаг вперёд. – Да, я совершила ошибку. Но…

Алфи не дал ей договорить.

– Ты вообще помнишь, что вчера было? – крикнул он, снова ударив по столу.

Нэтали отвела взгляд. Вспоминать вчерашний вечер она не хотела.

– Почему молчишь? – Злость полностью захватила его сознание, лишая способности мыслить здраво. – Ответь! Ты переспала с Харли?

Но Нэтали молчала, сжав кулаки. Воспоминания о Харли и его прикосновениях заставляли её дрожать. Внутри нарастало желание забиться в угол и закричать. Закричать так громко, чтобы выплеснуть всё дерьмо, которое оставил этот мерзавец.

– Отлично! Раз уж ты не хочешь отвечать на этот вопрос, тогда расскажи, как вы познакомились?

Нэтали сжалась, словно воздушный шарик, из которого выпустили весь воздух. Она опустила взгляд, лишь бы не смотреть на него. Ей не хотелось говорить. Особенно ему. Что бы она сейчас ни сказала, в глазах Алфи это будет выглядеть как оправдание. А поступок Харли – её предательство.

Алфи, глядя на её виноватое лицо, боролся с самим собой. Гнев охватывал его изнутри, но последние остатки любви кричали ему остановиться. Но обида была сильнее.

– Я жду!

Нэтали продолжала молчать. Она не могла говорить. Не могла даже дышать нормально.

Но её молчание лишь укрепило уверенность Алфи в том, что Харли не соврал. Что-то в словах друга-предателя оказалось правдой, как бы Нэтали ни пыталась это скрыть. Гнев тут же попрощался, и на смену пришло холодное разочарование.

– Можешь не отвечать! Мне плевать! – выкрикнул он, резко отвернувшись. В приступе ярости он схватил банку с кофе и швырнул её на пол.

От металлического стука об плитку Нэтали вздрогнула. Раздражение, копившееся в ней, вспыхнуло, сметая остатки сомнений и нерешительности.

– Твой друг пытался меня изнасиловать! И тебе плевать?! – выкрикнула она, надеясь, что эти слова, как пощёчина, заставят Алфи очнуться. Но он даже не обернулся. Его равнодушие оказалось больнее, чем всё, что пытался сделать с ней Харли.

Алфи молчал. Сострадание пыталось пробиться сквозь его гнев, но картинки вчерашнего вечера ярко отсвечивались в его сознании.

– По твоему смеху и стонам не скажешь, что он пытался тебя изнасиловать, – процедил он сквозь зубы.

Нэтали не выдержала, по её щекам покатились слёзы. Обида и разочарование смешались с её любовью к нему.

– Я не хочу больше слушать твои оправдания. Меня не интересуют подробности ваших грязных игр. У меня и без этого хватает проблем в жизни, чтобы разбираться ещё и с этим дерьмом. – Алфи сжал край столешницы. Боль в груди не унималась. Желание её обнять боролось с желанием забыть её навсегда. – Не втягивай меня больше в свои сомнительные авантюры с бывшими парнями! – устало добавил он.

Нэтали смотрела на его спину и хотела сказать, что она его любит. Но её разум твердил, что это бесполезно. Жестокие слова любимого мужчины зажимали рот.

– Алфи, пожалуйста, выслушай меня! – наконец взмолилась она.

Но Алфи не дал ей закончить. Он резко обернулся, и Нэтали отступила на шаг назад.

– Нет! Ты выслушай меня! Я не идеален. Не красавец, и, возможно, слишком странный для тебя… Чёрт возьми! А я ведь просто хотел тогда трахнуть тебя и забыть. Но влюбился… И теперь не могу вырвать тебя отсюда, – Алфи ударил себя в грудь. – Не могу стереть из памяти наши встречи, наши разговоры, наш секс… Я даже помню все твои мурашки… Но всё это перечёркивается одной картинкой. Харли в трусах, а ты пьяная.

Нэтали расплакалась.

– Я не пила вчера… – прошептала она, с трудом сдерживая рыдания. – Этот психопат… он накачал меня чем-то…

И вдруг её трогательный плач пробудил в нём чувство сострадания. Оно толкало вперёд, и он больше не мог сопротивляться. Алфи подошёл к ней, и на его серьёзном лице Нэтали вдруг увидела проблеск нежности. Он коснулся её щеки, и она закрыла глаза. В его сердце, словно маленький, любовь пыталась удержаться на плаву, изо всех сил борясь с волнами гнева, обиды и сомнений, которые грозились её поглотить.

– Пожалуйста, брось меня… – тихо, но твёрдо произнёс Алфи. – Пошли меня на все четыре стороны… Я правда пытаюсь поверить тебе, но у меня не получается… Подонок вроде меня не умеет прощать.

– Я не хочу тебя бросать! – с трудом выдавила из себя Нэтали, захлёбываясь в горьких слезах. – Я люблю тебя, Алфи!

Болезненные слова разорвали внутреннюю броню Алфи на части. Мужские слёзы вырвались наружу. Он хотел бы дать им шанс, хотел бы закрыть глаза на всё, но не мог простить её.

– Я закажу такси, – холодно произнёс он. – Уезжай.

Но Нэтали, словно не слыша его слов, отбросила одеяло и вцепилась в его губы. Отчаянный поцелуй – попытка доказать ему, что за любовь стоит бороться. Её горячие губы сбивали его с толку. И Алфи не смог устоять. Он крепко обнял её. Злость и обида столкнулись с умирающей, но всё ещё живой любовью. Танго из смешанных чувств захлестнуло обоих, и они не могли остановиться.

Но Алфи понимал, что болезненная привязанность не приведёт ни к чему хорошему. Нэтали сама не уйдёт, а у него не хватит сил прогнать её. Отчаявшись, он укусил её за губу.

Нэтали отпрянула.

– Идиот! – выкрикнула она, оттолкнув его от себя.

Но Алфи снова резко притянул её.

– Ты же любишь грубость, разве не так? – прошипел он ей в лицо. – Ты же разрешаешь Харли шлёпать тебя по заднице!

Нэтали влепила ему пощёчину. Алфи ждал этого. Ему хотелось заставить её уйти любой ценой. Грубость – отчаянная попытка оттолкнуть любимую, но уже чужую девушку.

Нэтали, несмотря на обиду, снова потянулась к его губам.

– Я люблю тебя… Любимый… Люблю… Люблю… – шептала она между поцелуями.

Но Алфи не мог больше выносить мучительных для него слов.

– Хватит! – закричал он, резко отталкивая её. – Я больше не могу, Нэтали. Я устал от этой проклятой любви. Я устал любить. Всё кончено! – Алфи замолчал, успокаивая дыхание. Его последняя фраза, словно безжалостный дирижёр, завершила мелодию их любви, превратив её в глухую, прямую линию, как на экране монитора сердечного ритма. – Всегда между нами будут стоять… бывшие… сомнения… – тихо произнёс он. – Наша любовь нас же и затоптала.

Алфи схватил телефон, чтобы вызвать ей такси. Ему хотелось как можно скорее забыть её лицо, её голос, её прикосновения. Забыть ядовитую любовь.

Опустошённая Нэтали медленно подняла одеяло и укуталась в него. Её любовь медленно уступала место обиде.