Психология Логоса

«Сотворенность по образу Божию означает, что царственность присуща человеку с момента творения… Божественность есть премудрость и логос [разум, Смысл]: ты видишь в себе разум и мысль, что являются образами перворазума и первомысли». (Григорий Нисский, Об устроении человека.)

«Как в человеке есть ум, слово и дух; и ни ум не бывает без слова, ни слово без духа, но всегда суть и друг в друге, и сами по себе. Ум говорит посредством слова, и слово проявляется посредством духа. По сему примеру человек носит слабый образ неизреченной и началообразной Троицы, показывая и в сем свое по образу Божию создание». (Св. Григорий Синаит, Добротолюбие, Т. 5, Главы о заповедях и догматах, угрозах и обетованиях, еще же – о помыслах, страстях и добродетелях, и еще – о безмолвии и молитве)

«Ум наш – образ Отца; слово наше (непроизнесенное слово мы обыкновенно называем мыслью) – образ Сына; дух – образ Святаго Духа». (Св. Игнатий Брянчанинов, Аскетические опыты, Т.2)

Таким образом, Логос через призму древнегреческой философии и святоотеческого учения правомерно рассматривать в двух аспектах:

– В аспекте безличностного высшего духовного Закона, который объективен и создан «Нусом» («Отцом»), как Мировым разумом, который вечен и неизменен и управляет миром грамотно и совершенно посредством высшего закона движения нетварной энергии (благодати), как высшей управляющей субстанции.

– В аспекте личности Иисуса Христа, как Богочеловека, Месии и посланника «Отца», согласно учению самого Христа, который был целенаправленно послан в мир «Нусом» и «Логосом» для просвещения человечества и демонстрации миру принципа спасения в «Логосе» посредством «нового» духовного человека, который обретает безсмертие в новой форме духовного бытия.

Из этого фундаментального положения становится уже более понятно, что Закон Логоса через исхождение (течение, излучение, эманирование и т.д.) энергии благодати, имеет отношение ко всему сущему и одушевлённому, включая и человеческое сознание, созданное по Образу и Подобию Логоса, как учит Библия и святые отцы.

При этом каждый человек вправе сам выбирать, какая из моделей понимания и Логоса и Бога ему ближе и понятней: духовно-философская «Нус» – «Логос» – «Эманации» или сугубо синодальная и церковная «Отец» – «Сын» – «Святой Дух».

Первая модель сложнее и глубже, а вторая проще и понятней. Одна использует более объективные и безличностные понятия и категории, а вторая более личностные и антропоморфизированные (очеловеченные). Одна рассчитана на высокий интеллект и абстрактное мышление, а вторая практически на любое (массовое).

Тем не менее, обе эти модели под Логосом понимают практически одно и то же, только в духовно-философской модели Логос – это совершенно безличностный Закон движения (эманирования) божественной энергии, а в синодальной модели Логос – это Иисус Христос, как личность, которая синергийна высшему Закону и потому условно наделяется возможностями Логоса, как Закона.

Таким образом, глобальное противоречие, связанное с пониманием «Логоса» как «Слова» и «Речи», частично разрешается, поскольку в духовно-философском и психологическом смыслах «Логос», действительно, выступает своего рода особым «Языком» высшего божественного «программирования», который посредством «Слов», как особых команд жизни, регулирует движение (эманирование) нетварной энергии благодати, обладание которой и делает человека духовным и «обоженным», говоря синодальным языком.

С этой точки зрения становится уже более понятно, что именно Логос, как единый для всего сущего Закон движения божественной энергии, порождает, а точнее эманирует по аналогии с «Нусом» и человеческое сознание, созданное по Образу и Подобию Логоса, только как частный или малый логос человека, как уникального биологического вида, имеющего свою уникальную матрицу параметров.

Любопытно то, что подобную идею существования отдельных малых или частных логосов разделяли и наиболее глубокие святые отцы Восточной Церкви, исследовавшие природу Логоса. Вот что писал на этот счёт преподобный Евагрий Понтийский (ок. 345 – ок. 399):

«Остерегайся думать, будто для каждой твари имеется только один логос, таковых логосов – множество и они соответствуют состоянию каждой твари. Святые Силы постигают истинные логосы вещей, но они не постигают первый Логос, который ведом одному только Богу.» (Авва Евагрий Понтийский, Умозритель, или к тому, кто удостоился ведения, 13).

Фактически этой цитатой задолго до открытия генома преподобный Евагрий прямым текстом говорит о том, что каждый биологический вид (каждая тварь) имеет свой уникальный малый логос, как своего рода «энергетическую матрицу» или «энергетический шаблон» управления данным видом через движение нетварной энергии из единого Логоса.

Таким образом, уже у самых ранних отцов – каппадокийцев школы преп. Василия Великого мы видим глубину понимания Логоса как высшего и объективного Закона, лежащего в основе тварного мира и всего сущего без налёта мистики, сказочности и мифологи, присущих синодальному богословию.

К слову, об этом же говорят и современные исследователи Логоса и в частности профессор Епифанович, исследовавший творчество преп. Максима Исповедника:

«Именно Логос проявился в мире, и в Логосе все бытие причастно Бога. Эти тесные отношения Логоса к миру выражаются при посредстве и в форме энергий Его, или малых логосов (λόγοι), идей, на которые творчески как бы расчленяется Единый Божественный Логос, и которые снова объединяются в Нем, как радиусы в центре круга.» (Профессор С. Л. Епифанович, Преподобный Максим Исповедник и византийское богословие).

Завершая наше краткое исследование представлений о Логосе, хочется сказать, что по сей день в церковной среде устойчиво сохраняется и транслируется представление о Логосе в жутко упрощённом и фактически искажённом виде, когда под Логосом понимается не высший объективный Закон, а «Слово» или «Речь» в буквальном смысле, т.е. как форму, так и содержание речи, ее буквальный смысл в связи отдельных слов, выражающих мысль посредством речи.

Только крайне ограниченный круг посвящённых и образованных людей знает, что и слово, и речь, и мысль и даже сам ум человека – это лишь самое грубое, малое и глубоко изменённое подобие Логоса, даже не как Христа, а как высшего и объективного божественного Закона или Большого Логоса, который безупречно управляет всем сущим и всеми малыми логосами посредством эманирования команд жизни и движения нетварной энергии.

С этой точки зрения малый логос человека в лице его ума (подобия Отца и Нуса), рождаемой умом мысли и слова (подобия Сына и Логоса) и исходящего из человека движения духа и воли (подобия Святого Духа и Эманации), есть то, чему только предстоит в течение всей жизни проделать над собой титанический труд, чтобы развиться, возрасти, достичь совершенства и возможности соединения малого логоса с Логосом большим.

Вот как в действительности выглядит с духовно-философской и психологической точек зрения идея достижения христианского совершенства и спасения души во Христе через уподобление малого ума человека Логосу и соединение малого логоса с Логосом большим. Далее мы более подробно рассмотрим структуру Логоса большого и малого и сам принцип соединения и синергии малого логоса человека в большим Логосом.

В заключение хочется добавить, что само понятие Логоса, возникшее именно в греческой культуре и традиции, и из неё перекочевавшее в христианство и православие, имеет под собой многовековую историю не только в греческой философии. Аналогом греческого понятия Логос (Λὄγος), как формы и способа общения Творца с тварным миром в древней иудейской культуре является понятие «Амаир» или «Мемра» (ивр. ‏ממרה‏‎) или «Маамар» (‏מאומר‏‎), которое также обозначает слово, речь, указ, приказ и т.д., как выражение творческого начала Бога Яхве.

Психология Логоса

«Логос был у Бога и Логос был Богом»

Как было выяснено в предыдущей главе, говорить о Боге, как Пресвятой Троице, можно в сущности двумя способами и на двух языках или «логосах» – синодально-богословском (церковном) через призму метафорических и аллегорических понятий «Бог Отец» – «Бог Сын» – Бог Святой Дух» или духовно-философском (абстрактном) через призму более конкретных понятий «Нус» – «Логос» – «Эманации энергии».

И хотя оба смысла и языка выражают в сущности одно и то же, но смысл модели «Нус» – «Логос» – «Эманации энергии» является более интересным для нашего исследования, поскольку чуть больше раскрывает сам принцип и механизм работы Бога Троицы через эманирование (испускание) в мир нетварной энергии посредством высшего Закона Логоса, который также является божественной структурой.

Говоря другими словами модель «Нус» – «Логос» – «Эманации энергии» интереснее тем, что более чётко объясняет принцип единства Бога и высшего Закона для всего сущего, а потому даёт больше оснований для рассуждений о «психологии Логоса», как объективного высшего Закона, тогда как первый смысл Бога Троицы (церковный) жёстко ограничен только личностью Иисуса Христа, в которой Закон как бы растворён и отсутствует, как отдельная категория.

В данной связи весьма интересным представляется понимание «психологии Логоса» именно как высшего Закона, которому подчинено всё сущее – и одушевлённое и неодушевлённое, включая и человека, как венец творения и совершенство живой природы, наделённое наиболее совершенным разумом и умом, имеющим практически безграничный потенциал роста и расширения в любом направлении, как божественном, так и демоническом, что и делает человека в первом случае подобным Логосу, а во втором – сатане.

Если условно опустить всю неживую материю и сконцентрироваться сугубо на одушевлённой, то Логос, как единый Закон, можно вполне соотнести с внутренним «солнцем» по Эпихарму, которое своей нетварной энергией питает сознание всего живого и одушевлённого через эманирование (испускание) энергии благодати, подобно тому как солнце испускает в мир свет и тепло. Именно по этой причине многие святые отцы напрямую соотносили принцип работы Логоса с солнцем и его излучением:

«Что солнце для существ чувственных, то Бог для духовных; одно

освящает мир видимый, Другой – невидимый; одно телесные взоры делает

солнцевидными, Другой разумные естества – богоподобными. И как солнце, доставляя возможность видящему видеть, а видимому быть видимым, само гораздо превосходнее видимого, так Бог, устрояющий, чтобы существа мыслящие имели дар мышления, а мыслимые были предметом мышления, Сам выше всего мысленного, и всякое желание останавливается на Нем, далее же никуда не простирается» (Григорий Богослов, Творения, Ч.2 176 – 177).

Из этого сравнения чётко просматривается наличие некой скрытой закономерности, согласно которой Логос поддерживает порядок мироздания посредством движения нетварной энергии сознания, которая и наделяет даром «мышления» все «существа мыслящие» и каждое в своей мере свободы и возможности мыслить. Данную закономерность по всей видимости и можно условно принять за «Психология Логоса», как отражение того специфического Закона по которому Логос не просто дарует «мышление», а целенаправленно взращивает ум и осознание живых (одушевлённых) существ подобно растениям в неком «огороде» или «поле» для получения некого «урожая» (прироста) энергии сознания.

Данное сравнение Логоса с мудрым «Садовником» или «Сеятелем» является вполне оправданным, поскольку в самом Евангелие множество наиболее глубоких и сущностных притч Христа, как воплощённого Логоса, содержат именно этот образ: «О сеятеле», «О добром семени и плевлах», «О зерне горчичном», «О работниках в винограднике», «О злых виноградарях», «О семени, взрастающем в земле незаметно» и др.

Более того, само Священное Писание в Книге Бытия аллегорически изображает Эдем в виде «Райского сада», взращиваемого мудрым «Садовником», где растут разные деревья, включая символичное «Древо Жизни» и такое же символичное «Древо познания» (добра и зла) с «запретным плодом».

При этом самым удивительным является то, что у святых отцов Восточной Церкви данные «деревья) не понимаются буквально, как растения, а понимаются аллегорически как «Древо Бога» и «Древо человека». Вот что об этом пишет преподобный Никита Стифат ученик Симеона Богослова:

«Итак, посредине его (Рая) посажено Древо Жизни и другое насаждение, называемое Древом познания добра и зла (Быт.2:9). Какие же они? Внемли разумно – Древо Жизни это сам Бог, Создатель всего, как написано: «Бог посреди его – он не поколеблется» (Пс.45:6).

Древо же знания, конечно, Познание и добра и зла, это наша природа и устройство людей. Ибо человек есть вместилище ведения и добра и зла, Ибо он действительно является вечноцветущим Древом знания» (Преп. Никита Стифат, Трактат о Рае, 9)

Что же заставляло и создателей Священного Писания и Христа, излагавшего в притчах устройство духовного мира и Логоса прибегать к аналогии живых растений и древовидных структур? Ответ на этот вопрос до недавнего времени был не совсем ясен, и только последние открытия гиперсетевого устройства мозга, разума и сознания пролили свет на библейские метафоры, когда была чётко доказана древовидная структура ума, как разветвляющейся гиперсетевой структуры, имеющей корневые, стволовые и кроновые отделы нервной системы, мозга и разума.

При этом самая известная притча Христа «О виноградной лозе», где Он напрямую соотносит Логос с разветвлённой лозой, наиболее ярко доказывает эту мысль.

«Я есмь истинная виноградная лоза, а Отец Мой – виноградарь. Всякую у Меня ветвь, не приносящую плода, Он отсекает; и всякую, приносящую плод, очищает, чтобы более принесла плода. Вы уже очищены через слово, которое Я проповедал вам. Пребудьте во Мне, и Я в вас. Как ветвь не может приносить плода сама собою, если не будет на лозе: так и вы, если не будете во Мне.

Я есмь лоза, а вы – ветви; кто пребывает во Мне, и Я в нём, тот приносит много плода; ибо без Меня не можете делать ничего.» (Ин 15; 1—5)

Это потрясающее по точности сравнение Логоса с виноградной лозой можно с полным правом считать гимном Логосу и манифестом «Психологии Логоса», поскольку эти цитаты в точности раскрывают суть гиперсетевого устройства мозга, разума и сознания человека, как тех разветвлённых когнитивных структур, которые имеют древовидную структуру и целенаправленно взращиваются Логосом посредством питания сетей сознания энергией благодати от символичного «солнца Бога». Следующая картинка наглядно доказывает это.

Таким образом, Евангелие и многие притчи Христа через призму «Психологии Логоса» приобретают новый смысл, касающийся не столько морали, сколько сознания человека, как того внутреннего «поля», где и происходит взращивание когнитивной структуры сознания. В данной связи психология Логоса представляет ещё больший интерес, как постижение высшей «программы» развития любого ума и сознания, включая и человеческое, как наиболее совершенное.

Иными словами, Психологию Логоса можно рассматривать не только в синодально-богословской модели Бога Троицы – «Отец» – «Сын» – «Святой Дух», а в сугубо научной через призму психологии сетевых процессов в мозге, разуме и сознании. Вот почему духовно-философская модель «Нус» – «Логос» – «Эманации энергии» является в этом отношении более выигрышной, поскольку она даёт более детальное и точное понимание психологии Логоса, которая и управляет сознанием всего одушевлённого посредством движения божественной энергии.

В этой связи можно уже с очень большой долей вероятности допускать мысль о том, что той высшей задачей, которую преследуют «Нус» и «Логос» в управлении мирозданием, является именно взращивание осознания всех живых существ, как древовидных и гиперсетевых структур мозга, разума и сознания. При этом структура сознания человека является для «Нуса» и «Логоса» (Бога) наиболее важной, значимой и интересной из всех прочих типов осознания и именно потому, что по своему потенциалу она подобна самому Богу («Нусу» и «Логосу»).

В данной связи Психологию Логоса можно уже без сомнений уподобить особой науке, которая изучает те специфические принципы и закономерности, посредством которых и происходит рост и развитие сознания человека на всех ступенях его жизни от рождения до самой смерти и далее после разлучения души с телом.

Проще говоря, психология Логоса в данной связи просматривается фундаментальной наукой о сознании, его природе, структуре и предназначении, как гиперсетевой структуры, и это уже не метафорическое и сказочно-чудесное синодальное «богословие», а именно психология гиперсетевых процессов на уровне мозга, разума и сознания.

При этом особенностью психологии Логоса является то, что она не отрицает, а расширяет и углубляет синодальное богословие до уровня понимания структурных процессов на уровне мозга, разума и сознания. Проще говоря, психология Логоса – это та дисциплина, которая отвечает на самые сущностные вопросы: что есть сознание человека, какова его структура и предназначение, как оно растёт и развивается на протяжении всей жизни и почему именно духовный ум человека считается вершиной когнитивного совершенства по учению отцов и что есть «спасение души» в метасети Логоса?…

Таким образом, психологию Логоса можно в полной мере считать научно-психологическим расширением существующего синодального богословия, которое выглядит уже очень архаично, через призму современной нейронауки, учения Иисуса Христа и согласного учения о душе святых отцов Восточной Церкви.

Сплав дисциплин при этом получается несколько парадоксальный и любой здравомыслящий человек после этих слов сразу же озадачится вопросом: А возможно ли существование подобной дисциплины, которая пытается совместить в себе нечто несовместимое по определению, а именно высшую нейронауку и синодальное богословие православной церкви?

Вопрос очень резонный для любого неискушённого читателя, но он имеет ответ, причём, весьма убедительный и этот ответ касается особенностей самой модели психологии Логоса, которая оказывается настолько большой и всеобъемлющей, как сам Логос, а потому и вмещает в себя непротиворечиво и многоуровнево, как высшую науку, так и синодальное богословие.

Как это возможно?

Это возможно по принципу иерархии разных уровней сознания в Логосе – от низших до высших, которых святые отцы насчитывали не менее трёх (телесный, душевный, духовный). Проще говоря, современная нейронаука стыкуется в психологии Логоса с синодальным богословием как разные уровни по сути одного и того же знания. Причём, психология Логоса не просто стыкует эти две разные дисциплины, а стыкует упорядоченно, создавая чёткую системную модель устройства гиперсети сознания человека, как малого логоса, каким его создал большой Логос.

Таким образом, психология Логоса не просто отвечает на ряд сущностных вопросов природы сознания, но позволяет создавать структурную модель сознания человека таким, каким оно было задумано и создано Богом по Священному Писанию, как древовидная структура, показывая всю динамику и грехопадения человека и его исцеления и возвращения в духовное состояние именно через изменение сознания и его структуры.

Данная сверх задача может кому-то показаться фантастической и абсолютно нереальной, но она совершенно реальна для психологии Логоса и отталкивается не от умозрительных концепций, а от положений современной науки и реального духовного знания, именуемого святоотеческим.

Пусть это не покажется кому-то странным, но психология Логоса уже давно существует и возникла задолго до христианства, только конечно же не в виде модели «психологии», а в виде древнейшего «учения о душе», названного также согласным в силу того, что данное учение было единым по сути и согласованным у всех древних подвижников и аскетов, как тайная система духовно-аскетического знания о душе, её происхождении, устройстве, состояниях и предназначении именно через призму силового и энергетического устройства души в модели эманирования энергии, которая существовала до создания синодального богословия.

«Учение о душе» не совсем правомерно приписывать исключительно отцам Восточной Церкви, поскольку это древнейшее дохристианское духовное знание о сакральном устройстве души, которое содержится в разных первоисточниках древнего египетского знания и иудаизма, включая священные книги (Зоар, Сефер Йецира и др.) и имеет прямое отношение к духовно-аскетическому знанию ессеев и терапевтов, к которым принадлежал и Иоанн Предтеча.

Данное знание вне всяких сомнений разделял и сам Христос, так же проходивший по древней традиции сорокадневную аскезу с постом в пустыне и искушение сатаной, как и большинство аскетов – пустынников и подвижников того времени, поскольку этого требовала сама методология пробуждения энергии Духа и Логоса. Данная аскетическая практика в религиозной Иудее считалась ересью и разновидностью сектантства, поэтому все представители ессейства вели по существу очень закрытый и строго аскетичный образ жизни, подобно Иоанну Предтече, не пересекаясь с официальной религией древней Иудеи.

О древних ессеях и терапевтах к настоящему времени сохранилось не много свидетельств, о них можно узнать из трудов Филона, Иосифа Флавия, Ипполита в «Опровержении всех ересей» и Плиния Старшего в «Естественной истории». Нам сейчас не столько важна сама история древних ессеев и терапевтов, столько важно то сакральное знание о Логосе, душе и духовном совершенстве, которое было им присуще, поскольку сам Христос высоко ценил это духовное знание, если совершенно недвусмысленно оценил его носителя Иоанна Предтечу следующими словами:

«Истинно говорю вам: из рожденных женами не восставал больший Иоанна Крестителя; но меньший в Царстве Небесном больше его» (Мф. 11;11)

Фактически, принимая крещение от Иоанна Крестителя, сам Христос утверждает истинность данной традиции духовного знания и своё к ней отношение, как истинному знанию о душе и достижении духовного совершенства. Вот почему именно данная традиция древнего духовного знания и была взята святыми отцами Восточной Церкви за методологическую и духовно-аскетическую основу, трансформировавшись позднее в то, что стало именоваться как «Согласное учение о душе святых отцов Восточной Церкви».

Все мифы о создании института монашества преподобным Антонием Великим и Павлом Фивским можно оставить на совести синодального богословия, которому было важно подчеркнуть оригинальность и исконность православия, но монашество в форме духовно-аскетического подвижничества и пустынничества существовало задолго до преп. Антония, который сам был лишь последователем и преемником этой древней традиции достижения духовного совершенства.

В книге «Согласное учение святых отцов Восточной Церкви о душе» мы уже рассматривали основы согласного учения и его общую структуру, поэтому здесь лишь отметим, что учение отцов о душе существенно отличается от синодального богословия, поскольку касается очень специфического знания об устройстве человека через призму сил и энергий, которого нет в богословии и официальном учении церкви.

Данное специфическое знание ни в коей мере нельзя назвать психологией в современном понимании, поскольку учение отцов о душе исходит из очень древней совершенно специфической модели знания, которую можно назвать созерцательной, т.е. связанной с прямым созерцанием сил и энергий души, которая описывается отцами «тричастно», т.е. в виде «эманаций» трёх лучей (потоков) божественной энергии, порождающих три главные силы души: познавательную (ум), раздражительную (чувство), вожделевательную (волю).

Данные три силы, порождаемые Логосом и эманируемые через духовное сердце в каждую душу, фактически и создают то уникальное явление, которое известно как человеческое сознание и восприятие. Святые отцы невообразимо глубоко исследовали эти три силы и выяснили их происхождение, соотношение, принципы распада и все те энергии (страстей и добродетелей), которые и влияют на работу этих сил.

Иными словами, святые отцы описывали совершенно реальные управляющие силы, энергии и структуры души, имеющие самое прямое отношение к Логосу, вот в какой связи согласное учение святых отцов о душе можно условно считать древней формой выражения психологии Логоса, как единого Закона управления и упорядочивания жизни посредством эманирования в мир энергий ума, чувства и воли.