Не избитый

– Что с тобой? – спросила Вика.

– Да так, ничего. – я вначале хотел замять эту тему, но посмотрев на нее, решил все-таки высказаться – Немного грустно, что единственные теплые воспоминания, которые нас связывают, прошли так давно.

– Да наверное. – неожиданно для меня, она к этой теме отнеслась серьезно, поэтому я продолжил этот разговор.

– А почему мы перестали общаться?

– Не знаю. Судьба, разошлись дороги. Что-то из этого.

– Я не верю в судьбу. – бросил я.

– Почему?

– Если есть судьба, то из-за этого мне не по себе. Потому что если существует судьба, то ты не наездник, ведущий лошадь, а лишь пони которого направляет, эта дурацкая судьба. Не знаю как ты, но я хочу быть наездником.

– Ты возводишь, все в абсолют. – сказала она. – Мне кажется, мы все наездники. Выбирающие на перекрестках, куда скакать но, к сожалению, иногда все остальные дороги для тебя закрыты. И ты скачешь в ту сторону, которую никогда сознательно бы не выбрал. Вот, наверное, что такое судьба.

– Ну если только так… но разве из-за этого тебе не грустно? Из-за того, что не все в своей жизни решаешь ты?

– Грустно, но разве она что-то изменит?

Я хотел ей ответить, знал, что есть какой-то ответ, но не смог его найти, поэтому замолчал.

Она как и я тоже слегка поникла после нашего разговора, но я был рад, что мы за долгое время, первый раз поговорили по душам. Несмотря на вывод, к которому пришли.

На остановке мы поймали первую попавшуюся маршрутку и поехали в сторону строительного магазина. В ней было мало места, поэтому мы сидели не рядом, и я со спокойной душой надел наушники и уткнулся в окно. Маршрутка была очень старая, желто ржавого цвета. И после каждой остановки водитель матерясь, пытался ее завести.

 На улице сновало множество людей, иногда мне было приятно так разглядывать прохожих. Увидишь, например, какого-нибудь бездомного и думаешь. Почему он оказался в этом положении? Что его к этому привело? Почему он остался без дома? Я был уверен, что практически у каждого из них есть какая-то сложная жизненная история, но о ней я никогда не спрашивал. Зачем? Ты никогда не поймешь, врет он или нет, и в конце истории, он попросит мелочь на фунфырик. Из-за этого вся драматичность рассказа куда-то улетучивалась. Разгоняя эту мысль в голове, я чуть не пропустил нашу остановку, если бы не Вика, которая слегка толкнула меня в плечо, когда выходила.

 Пройдя немного пешком, мы оказались в магазине. Вика сразу же прикатила тележку на колесиках и поставила ее передо мной. Затем она достала телефон и, сверяясь со списком, ходила от одного стеллажа к другому и возвращаясь ко мне, кидала все в тележку. В конечном итоге у нас было: четыре маленькие лампочки, один фонарик, несколько деревянных палок, каска строителя и куча гвоздей. Мы это набрали, а она все ходила и ходила, я уже рассчитывал в голове, сколько примерно будет стоить такси обратно.

– Я, конечно, уже спрашивал, – начал я, – но что за фотосессия?

Она посмотрела на меня так, словно забыла, что я иду рядом. Идя и набирая все необходимое, она как будто бы переместилась в какой-то свой мир.

– Если я попытаюсь это объяснить, у меня не получится. Пришла идея, и я решила воплотить.

– Ты попытайся объяснить, а я попытаюсь тебя понять.

– Нет, не получится, прости. – говоря это, она посмотрела на меня с такой болью в глазах, от чего мне сразу стало не по себе.

– Да ладно, ничего страшного. – смущенно сказал я. – Как будет готово, покажешь.

– Прости меня, как бы я хотела все рассказать, но не могу.

– Все в порядке, успо… – я не смог продолжить фразу.

Я почувствовал тупой удар по голове и упал. Конечно, я падал несколько секунд, может быть даже одну. Но ее взгляд я запомнил очень отчетливо. Глаза Вики были расширены, словно произошло что-то такое, чего она совсем не ожидала. Хотя глупо было бы такое ожидать. В общем, от удара головой об пол, я отключился.

Не могу сказать через сколько, но я очнулся. Медленно открыв глаза, я увидел не знакомого мужчину. Он включил фонарик и попросил следить за светом. В этом не было для меня никакой сложности. Я чувствовал себя практически хорошо, меня лишь слегка подташнивало, а в целом, все было в порядке. До меня долетели звуки какого-то ожесточенного спора. Я хотел прислушаться к нему, но меня отвлекли слова мужчины.

– Вам повезло. – произнес он поднимаясь.

– Странное какое-то везение. – ответил я, постаравшись улыбнуться.

– Посмотрите сами. – бросил он и указал на то, что было рядом с моими ногами.

Я поднял голову и увидел огромный паллет, замотанный изолентой со всех сторон, в нем было, по крайней мере, полтонны, посмотрев наверх, я увидел, с какой высоты он упал.

– Если бы не коробка, упавшая первой, все могло бы закончиться очень плохо. – сказал он. – По хорошему, вам нужно сходить к врачу, но я не вижу в этом необходимости, но если что-то в вашем состоянии изменится в худшую сторону, лучше не медлить.

– Хорошо, спасибо.

Я не услышал, что он ответил и попытался встать, один из зевак мне помог это сделать. У меня немного двоилось в глазах и было трудно стоять, но я попытался углядеть Вику.

Зная ее, я прислушался к голосам, которые спорили рядом со мной. И действительно, там была Вика. И… Кирилл? Да, он самый. Стоявший возле нее и говоривший что-то, тыкая в нее пальцем, та, в свою очередь, не стихая отвечала на нападки. Но было видно, как практически не заметно у нее дергается нижняя губа и поняв, что она скоро расплачется, я решил встрять в их разговор.

– Я живой, если вы, конечно, переживали за меня – Кирилл с Викой посмотрели в мою сторону, но ничего не ответили и продолжили спорить.

– Я тебя предупреждал – сказал Кирилл, Вике. – Я вас всех предупреждал. Я вам говорил об этом несколько раз. Теперь будет по-плохому, передай всем остальным привет и особенно…

– Не надо, пожалуйста. – сказала Она. – Ты же знаешь, что так нужно.

– Эй, вы вообще о чем? – спросил я их, и Кирилл смягчился.

– Ладно, потом это обсудим – сказал он Вике, а затем обратился ко мне – Ты как? Все в порядке?

– Вроде да, тот мужик сказал, что еще бы чуть-чуть и меня бы не было.

– Я о том же. – бросил Кирилл. – Пошли со мной.

Сказав это, он взял меня за рукав и повел за собой. Я сделал с ним несколько шагов, а потом остановился. Он бросил на меня уничижительный взгляд, что-то пробормотал и пошел к выходу один. Я обернулся, чтобы заговорить с Викой, но она тоже куда-то испарилась. И я остался один, в магазине, с побаливающей головой. Постояв так с минуту, я тоже направился к выходу, подальше от этого идиотского места.

глава 4

Я практически дошел до того момента, где все карты раскроются. Но прежде чем продолжу повествование, мне нужно рассказать несколько историй, которые произошли в Ноябре, поначалу они могут показаться бессмысленными, но я обещаю, дальше вы все поймете.

Наташа

– Квадрат гипотенузы равен сумме квадратов катетов. Ефремов, я не пойму, это так тяжело запомнить? – отчитывала Данила, учительница по математике, Евгения Олеговна. – Мы это повторяем каждый день. А ты, балбес, не можешь запомнить. Ты как собираешься, ЕГЭ сдавать, я тебя спрашиваю? Что молчишь? Ладно, садись, два.

 И Данил, словно у него гора спала с плеч, пошел медленной походкой на свое место. Учительница видя, что ему все равно на оценку насупилась и от тарабанила ручкой по столу.

– Я расскажу про твои оценки классной руководительнице и попрошу чтобы она оповестила родителей, пусть у них тоже голова поболит о твоих оценках. – проговорила она.

 Данил лишь слегка поднял уголки губ и пожал плечами, садясь на стул. Урок пошел дальше, практически, как обычно, если бы не одно но; не было Наташи. Отличница, которая бывает на каждом уроке и не пропускает ни одного дополнительного занятия, не пришла в школу. При всем при этом никто не знал, что произошло. Второй урок был английский, который вела наша классная руководительница, и даже она не знала куда та пропала.

Я спросил у Кирилла, что могло случиться, он, в свою очередь, пожал плечами. На предпоследнем уроке всем все стало известно.

Мы сидели и слушали нудный урок об электродинамике и магнитных полях. В середине урока к нам повернулась Даша.

– Вы слышали, почему Наташа не пришла? – спросила она как будто нас двоих, но смотря только на Кирилла

– Нет, а что? – ответил Кирилл совершенно холодно.

– Какой-то идиот усыпил ее собаку.

– Что? – ошарашенно переспросил я.

– Вот так, она что-то съела на улице и к утру померла. – сказала Света.

– Как она могла что-то съесть? – сказал я. – Она же за ней следит в четыре глаза, к тому же она этот намордник никогда не снимает.

– С кого? – едко заметил Кирилл. – С себя или с собаки?

– Может, ты заткнешься? – сказала Даша так грозно, как только могла. – В общем, она вся в слезах и сидит дома. Не знаете, кто это мог сделать?

– Нам откуда знать, мы что, должны следить за всеми догхантерами? – ответил Кирилл так, словно разговор был не о животном нашей однокласснице, а о совершенно незнакомой дворняге.

– Я просто поинтересовалась, мало ли. – сказала она и отвернулась.

Если о чем-то узнают Даша, либо Света, то в скором времени об этом узнают все. Так было и с этой историей. Уже на следующей перемене весь класс высказывал догадки о том, кто это мог сделать, и искали в интернете догхантеров нашего города. Всем была интересна эта ситуация ровно два дня, в день когда об этом узнали, и в день когда Наташа пришла в школу.

 Она была еще более замкнутая, чем обычно и постоянно доставала платок, вытирая слезы под глазами. Практически все в классе, включая и меня, подходили, выражая свои соболезнования. Но когда подошел я, она посмотрела сквозь свои огромные линзы и, расплакавшись, выбежала из класса. Стоит ли говорить, что такой реакцией я был слегка ошарашен.

Лай, так звали собаку Наташи, была ее лучшим другом. Можно сказать единственным. Она постоянно о ней заботилась: кормила, подстригала, дрессировала и даже выигрывала с ней на каких-то конкурсах. И такая утрата еще долго отражалась на ее поведении

Я не стал накручивать себя из-за ее реакции на мое присутствие, и списал все на нервный срыв.

ДЕНЬ ВИКТОРИНЫ

Это была история. Нам не дали на прошлом уроке домашнее задание, а это значило, что нас сегодня ждало что-то необычное, а необычное в стенах школы не всегда считается хорошим. Но не в этот раз. Зайдя в кабинет, мы увидели, что парты стоят не как обычно, по пять в три ряда, а всего лишь семь парт, с небольшим проходом между ними.

– Здравствуйте, ребята. – сказала Наталья Александровна, широко улыбаясь. – Сегодня нас ждет викторина по истории Руси.

Класс издал практически общий одобрительный гул. Из всех только несколько человек, шепотом, оставили свои нелицеприятные комментарии об этом мероприятии. Но в целом, класс был доволен.

– Чтобы наша игра была честная, сдайте, пожалуйста, свои телефоны. – проговорила учительница, ставя на стол коробку от обуви. – Не волнуйтесь, с ними ничего не случится.

Теперь уже большая часть класса была недовольна.

– Если не хотите сдавать телефоны, то можете выйти из класса и не участвовать в Викторине, но за это я поставлю два.

Возможно, человека три, четыре согласились бы на такое предложение, если бы она, видя их намерение, не добавила.

– И спрашивать вас буду на протяжении месяца, на каждом уроке.

Все знали, что Наталья Александровна не разбрасывается словами, а поэтому через минуту все телефоны были у нее в коробке.

– Я сама составила команды, постаралась сделать их примерно равными. И так начнем…

Как только мы с Кириллом услышали, что команды распределяла она сама, поняли, что не вместе и пожелали друг другу удачи. В таких мероприятиях нас с Кириллом уже лет пять разводили, потому что, цитата: “ваше поведение, и ваши шутки разлагают всю атмосферу, а также идею таких мероприятий». Вот как-то так.

Я задумался, и Кирилл ударил меня в плечо.

– Что? – спросил я.

– Иди, твою фамилию назвали

Посмотрев кто со мной в команде, моему разочарованию не было предела. Это были Даша и Света. Я вам писал, что их недолюбливал? Если да, то повторюсь, я их недолюбливал. Они чувствовали себя выше других, в принципе, это нормально, и в этом нет ничего такого уж очень плохого. Я тоже себе позволяю чувствовать себя лучше других. Но их демонстративное презрение раздражало больше всего. И даже с этим в принципе можно смириться, если бы не…

– Эй, Санек, ты знаешь правила. – сказал Егор, явно на что-то намекая.

А на что он намекал, я прекрасно знал. Была такая у него неприятная черта, как ревность. В Егоре, как только он видел кого-то рядом со Светой, просыпалась какая-то чокнутая личность. Егор готов был сцепиться с любым, кто бы это ни был. Даже если это его лучший друг, такое уже было, но сейчас не об этом.

Света же, в свою очередь, наслаждалась каждым таким моментом, даже в этот раз, она сразу заулыбалась и начала вертеть свою косу в руке. Она была из тех дам, которые думали, что чем сильнее мой парень меня любит, тем больше и чаще он должен ревновать. Мысль о том, что парни бывают разные, для нее была слишком сложной. Но почему он так себя вел? Для меня до сих пор это загадка. Либо потому что он по своей натуре был вспыльчив, либо видя реакцию Светы. В любом случае в такие моменты для меня он был хуже идиота.

– Я что ли выбирал, с кем участвовать в этой викторине? – бросил я

– Не ты, но будь аккуратен.

У меня было желание ответить в том же ключе. Но Кирилл схватил меня незаметно за локоть и я понял, это того не стоит. Посмотрев на Свету, я пожалел о своем решении. Ее явно довольное лицо, меня раздражало.

Викторина началась. Мы должны были выбрать капитана, они выбрали меня, мы выбирали, кто будет отвечать, выбрали меня. По итогу в викторине участвовал один я, пока они обсуждали непонятную ерунду. И это меня радовало. Хоть какой-то плюс. На даты я был не силен, но за интересные факты давали дополнительные баллы.

Как-то так мы и вышли в финал. Осталась наша команда и Кирилла. Наша команда набрала восемнадцать баллов, а команда Кирилла двадцать три. У меня не было никаких шансов их догнать, но формальность должна была быть соблюдена, поэтому пришлось участвовать.

– У какой императрицы, по слухам, было больше всего фаворитов. – спросила учительница.

Я взглянул на свою команду и не смог удержаться. Нам давалось несколько секунд посовещаться, но я сразу поднял руку.

– У вас уже есть ответ? – со своей широкой улыбкой спросила меня учительница.

– Да, у нашей команды уже есть ответ… – я взял паузу, потому что еще думал, стоит ли оно того, и решил, стоит. – Ей была Светлана Трофимова.

Нужно ли говорить, что у Светы была фамилия Трофимова?

Вначале была пауза. Во время которой Егор спрашивал всех, что был за вопрос. Пока он думал, перед ним уже встали Дима, Илья и Кирилл, которые не давали ему подойти ко мне. Поэтому полетели стулья. Летели они быстро, но я был на миг всегда проворнее. Учитель же стояла и, боясь подойти к нам, просила успокоиться. Только чудо спасло всех присутствующих от возгорающегося конфликта.

Он в остервенении взял еще один стул и сделал большой замах, благодаря которому я заведомо понял, куда он полетит и отошел в сторону. Но ни Егор, ни я не обратили внимание на то, кто был за моей спиной. А там оказалась… Света. И стул летел точно ей в голову. Я же в свою очередь, видя это, подставил руки перед летящей угрозой. Через мгновение ощутил неприятную боль, но Света была в безопасности. Мы с Егором замерли, и, не теряя ни секунды, я крикнул, указывая на него пальцем.

– Эй! Мы в расчете.

– Идиот неуравновешенный. – услышал я крик за спиной и хлопок дверью.

– В расчете, но тебе повезло. – буркнул Егор, убегая успокаивать Свету.

Я был рад такому концу, ведь все могло закончиться действительно плохо. Не для меня конечно, но для Егора. Его вид не вызывал во мне никакого страха. Но недолго музыка играла. Через пару мгновений прозвенел звонок об окончании урока, и ко мне подошел Дима. Со своей недовольной физиономией.

– Пошли, отойдем. – говоря это он положил мне руку на плечо и повел к выходу из класса. Я плечом убрал его руку, но все же, последовал за ним.

– Чего ты добивался?– совершенно спокойно спросил он.

– Тебе какое дело? – спросил я, с улыбкой на лице. – Остынь, весело же получилось.

– Мне не было весело.

– А я твоего мнения и не спрашивал. – улыбка спала с моего лица. – Не мои проблемы, что тебе не понравилось.

– Ты прав, не твои. Но все могло закончиться хуже.

– Только не для меня.

– Раз ты такой уверенный, то в следующий раз я не буду его останавливать.

– Тогда его остановлю я. – сказал встрявший в разговор Кирилл.

– Дело ваше. – бросил Дима, отходя от нас.

– Согласись, весело же было. – сказал я Кириллу, когда Дима ушел на приличное расстояние.

– Ну да, это было весело, но лучше так не делать. – сказал с улыбкой Кирилл.

– И ты туда же? Господи, да что он мне сделает?

– Многое, он повернутый на Свете, а от такого, можно ожидать чего угодно.

Мы еще какое-то время говорили на эту тему, но в конце концов я все же послушал Кирилла. Но если по-честному, это был единственным человек, кто в этой ситуации был не то что бы на моей стороне, но поддерживал меня. Весь остальной класс смотрел на меня как на идиота, а мне было все равно. Главное что с Кириллом можно было поболтать, а что еще нужно в школе?

Удача

Что такое удача? Возьму толкование из интернета. Удача – счастливое, благоприятное стечение обстоятельств, которое способствует желательному исходу какого-то дела. У меня вопрос. Можно ли, рассказав о событиях, которые произошли со мной за месяц, сказать, что я удачливый? В принципе, мне повезло. На меня напали собаки, я отделался лишь испугом, на меня падали тяжелые паллеты, но маленькая коробка упавшая на голову, спасла мне жизнь. Но это еще не все…

Когда я шел в наушниках, до моего носа практически дотронулось упавшее дерево. Конечно, несколько его веток ударилось об мою голову, но ничего такого со мной не произошло, лишь кофта оказалось порванной. В целом же, я был в порядке.

Потом, стоя на пешеходном переходе, водитель машины, которого я не смог углядеть за тонированными стеклами, резко свернул с дороги и поехал в мою сторону, благо он в последний момент свернул в другую сторону и опасность миновала. Но еще доли секунд…

На следующий день, проходя возле стройки рядом со мной, пролетело ведро с краской, которой окрашивали стены новой больницы. Я естественно испачкал все штаны, но был цел.

 После всего этого момента мне стало действительно не по себе. О происшествиях я даже не рассказывал Кириллу, не знаю почему. Я действительно хотел это сделать и пытался сказать об этих ситуациях, но в последний момент меня что-то останавливало. А что, понять не мог.

 С такими «приключениями», я стал параноиком, бывало, приходил в школу ко второму, либо третьему уроку, обратно уезжал практически всегда на такси.

 Но даже дома меня не ждало спокойствие. Над моей кроватью висела катана, которую мне подарил отец после поездки в Японию. Футляр для нее мне совсем не нравился, поэтому я его снял, и она висела просто так. Один раз я проснулся из-за того, что головой во что-то уперся. Вначале я подумал в стену, но, открыв глаза, я заметил ту самую катану, которая была воткнута в мою кровать. Я чуть не закричал от страха, но, не желая будить родителей, заткнул рот подушкой.

 После всего этого начались панические атаки, с которыми я никак не мог справиться, даже боялся ложиться спать, мог часами лежать на кровати и смотреть в потолок. Когда это все началось, в первый день я, ни ложился спать, и в школу не пошел. Во второй день я тоже не спал, и пил всю ночь кофе, но пошел в школу к третьему уроку. А в третью ночь я пил энергетики, но в школу пошел уже к первому уроку. Вот именно в этот день все прояснилось. По крайней мере, начало проясняться.

Шел я медленно. Из-за длительного отсутствия сна, у меня начались галлюцинации. Машина, которая стояла совершенно спокойно, могла для меня ехать. А которая ехала, могла для меня стоять. Поэтому я шел, боясь оступиться или наступить куда-то ни туда. Все плыло перед глазами, но я все же шел вперед, не зная, что именно меня ведет. То ли ноги шагают до боли заученный путь, то ли мозг, который исполнял только простейшие функции, по привычке вел меня в школу.

Вот таким медленным шагом я пришел. Что удивительно, я даже не опоздал к первому уроку. А к моему страху это была география, а вел ее очень нудный старикашка.

 Страх был в том, что я мог легко уснуть. Потому что даже когда я высыпался, на его уроках меня клонило в царство миражей и иллюзий. Придя в кабинет, я увидел лишь несколько человек, сидящих поодаль друг от друга. Смирившись с тем, что в любом случае усну, я сел на последнюю парту первого ряда. Место учителя было прям напротив этого ряда, а, спрятавшись за спинами одноклассников, я мог спокойно заснуть, в надежде, что ему не захочется вставать все сорок минут.

 До урока было еще пятнадцать минут, а засыпать еще до начала, было верхом неблагоразумия. Поэтому я принялся ждать, занимая себя идиотскими видео в интернете. Они мне помогли какое-то время не отключаться. Наконец передо мной образовалось четыре спины, за которыми меня не было видно. Звонок прозвенел, и в класс зашел тучный мужчина, который был всегда в пиджаке, и которому было всегда жарко, отчего даже зимой мы открывали форточки. Он сел, начал говорить, и не прошло и пяти минут, как я успешно заснул.

Сон мне снился странный. Но что удивительно, он был полностью осознанный и помнил его я от начала до конца следующие несколько месяцев.

Вначале была пустота. Я не мог понять, парю или падаю. В этой ситуации, мне в голову не пришло ничего лучше, как плюнуть. Моя слюна упала вниз, а я остался висеть. «Отлично. – подумал я, – хоть не падаю». Парил я, мне казалось минут пять. От скуки мне захотелось хоть куда-то полететь. И сразу же после этой мысли я не увидел, а почувствовал, что действительно лечу.

 В скором времени передо мной начали обрисовываться непонятные силуэты, стоящие в две линии и создающие некий путь. Что-то внутри меня не хотело лететь между ними, и я попытался повернуть в другую сторону. Но меня словно за шкирку схватило неосязаемое существо и мне в итоге пришлось полететь дальше по этому пути. Подлетев ближе я понял что по обе стороны были люди, между которыми я и полетел дальше, они были с разного времени, разной национальности. Держали в руках разные предметы; от небольшого меча и ружья, до ведра с водой и серпом. Меня до глубины души ужаснуло то, что ни у кого из них не было лиц. Не смотря на это, я был уверен на сто процентов, что все они когда-то были живые люди. С них как будто сняли лица, оставив пустоту вместо них, Могло показаться что это лишь пустые оболочки, так сказать дань истории и прошедшим векам. Но я чувствовал, что у них были свои мысли, свои чувства. Эти люди были беспомощны и сколько бы ни хотели отсюда выбраться и обрести лицо, у них это, никогда не получится. Поэтому вечно им находится в этой без личностной пустоте.

Их было несколько сотен, причем с каждой стороны. Моя скорость все увеличивалась. Пока наконец я резко не остановился, и не оказался перед огромным светящимся шаром, на который, то ли я не обратил внимание, то ли появился он только сейчас.

Шар светил, но не грел. Мне подсказало мое внутренне я, что если сам не влечу в него. То меня заставят силой. Поэтому, не желая потерять своего достоинства. Хотя кто мог это увидеть? Я влетел внутрь.

Он был овеян лишь дымом, поэтому я влетел внутрь без каких-либо проблем. Внутри все было как снаружи, лишь темнота. Вдруг появились голоса, всего их было четыре. У меня не получалось, уловить смысл слов, и кому они принадлежат. Все слова были знакомые, но они не собирались в стройные предложения и превращались в кашу. Затем они начали становится громче и быстрей. Они сдавливали мне уши и всю голову. Я почувствовал, как меня раздирает огромная боль, которую невозможно стерпеть. Как будто каждое слово, произнесенное ими, обретало физическую форму и залезая я внутрь меня, рвало все внутренности. Мне хватило сил только на двадцать секунд затем, я закричал.

 Не знаю, от чего я проснулся, то ли от своего крика, то ли от крика учителя. Но в том, что кричал я не во сне, был уверен.

– Страшный сон Александр? – медленно проговорил преподаватель. – Ну что же раз вам снятся плохие сны, то выходите к доске. Может, положительная оценка вас порадует.

Я был в ужасе. Не потому, что мне нужно было выйти к доске. Это меня мало волновало. Я был в ужасе из-за того, что голоса никуда не пропали, а стали четче, и я понимал, кому они принадлежат.