В погоне за голубем. Внутри урагана

– Мы кушали полчаса назад, – обеспокоенно произнёс мастер, поднимаясь на ноги. – Извините, я не знаю, что ему на этот раз не понравилось.

– Всё в порядке, не переживайте по пустякам.

Малыш рыдал, Мичайо, сто раз на минуту извиняясь, пытался его успокоить, а Клеменс молча наблюдал за этим представлением, выражая свои молчаливые соболезнования. Прошло ещё около десяти минут безуспешных утешений со стороны мастера и, Фрай, набравшись смелости, всё же решил вмешаться.

– Мастер, посмотрите на меня, – немного неловко начал волшебник, подходя ближе к блондину. – Вы так никогда его не успокоите, успокойтесь сначала сами.

– Я ещё раз прошу прощение. Тут и няня заболела, и Кэтсу плохо спит, и собеседование ваше сорвалось, и ещё куча всего…

– Позвольте я, – устало вздохнул мужчина, протягивая к ребёнку свои сильные, местами загрубевшие руки.

Мастер, даже не пытаясь в чём-то возразить, молча передал ревущего малыша волшебнику. Его руки, отпустив наконец тяжёлый груз, безжизненно упали, повиснув. Похоже, они были в напряжении постоянно, всегда то держали, то качали малыша, вне зависимости от погоды, настроения и времени суток. Смотреть на это зрелище было невыносимо жалко и больно, именно поэтому Клеменс сел, отвернувшись к двери. Минута, две и детский плач сошёл на тихие капризы и всхлипы, а потом и вовсе затих.

Мичайо по-прежнему стоял у стола, устало опиравшись плечом о стенку, и внимательно наблюдал за каждым движением волшебника. Фрай не спеша повернулся к нему лицом, малыш на руках Клеменса уже перестал плакать, лишь иногда всхлипывал и издавал жалобные поскуливания.

– Дети – они всё чувствуют. Вам плохо – и он начинает капризничать. В первую очередь, берегите себя, не суетитесь, перестаньте так обо всём переживать. Вы уж извините, что так нахально раздаю советы, просто больше не могу смотреть на ваши совместные с ним страдания.

– Нет, что вы, я глубоко вам благодарен, – выдавив из себя что-то похожее на улыбку, отозвался блондин. – Похоже, рядом с вами он чувствует себя в безопасности.

– Да, бросьте, всего лишь азы отцовства, – пожал плечами волшебник. – А как зовут, ещё раз?

– Кэтсу.

– Кэтсу значит, – ласково улыбнулся Фрай, ещё раз взглянув на недовольного малыша. – И он поди волшебником будет?

– Конечно, – снова садясь за стол, усмехнулся мастер. – А как подрастёт, тоже пойдёт в команду.

– Кому же ты, Кэтсу, интересно, достанешься такой громкий?

– Определённо, очень везучему наставнику.

– Точнее не скажете, мастер.

– Вернёмся к нашей беседе.

Солнечное утро – это прекрасно, если только твои окна не выходят на восток. В противном случае, можно вполне обойтись без будильника даже в самый долгожданный и безмятежный выходной. Зато никогда не проспишь на работу, даже если очень этого захочешь.

Яркие лучи, просочившись сквозь дешёвые кружевные шторки, с опаской заползли на лицо спящего волшебника. Клеменс недовольно прищурил глаза и, взглянув на часы, устало вздохнул. Стрелки давно уже перевалили за шестой час утра, это означало одно – больше лежать нельзя, пора собираться на работу. Фрай одним движением скинул с себя одеяло и, сев на край кровати, потянулся за своей неразлучной подругой – старой тростью. Вот уже двадцать лет он ходит с ней на прогулки, водит по кафе и ресторанам, берёт с собой на работу, а она, в свою очередь, дарит ему самый ценный на свете подарок – возможность ходить.

Ноги коснулись пола, рука уже привычно легла на трость, вторая же встала на прикроватную тумбочку, чтобы помочь волшебнику поднять себя на ноги. Всё же, приложив небольшие усилия, Клеменсу удалось встать. Переставляя трость, которую он по привычке держал в левой руке, волшебник хромым отрывистым шагом дошёл до ванной комнаты и посмотрел в зеркало. Грубое бледное лицо, искривлённое в некоторых местах небольшими морщинами, было уставшим. Всегда. На голове осталось ещё немного рыжих волос, ещё не все успели потерять свою краску . Когда-то они были густыми, красивыми и напоминали яркие лепестки пламени, танцующие вечерами по потрескивающим паленьям в камине главного холла гильдии, и грели они так же отменно. По сей день он помнил звонкий смех дочери, когда та, забравшись к нему на плечи, запускала руки в рыжие густые пряди и принималась требушить их в разные стороны. Да. Этот смех он запомнил на всю жизнь, пронёс через сражения и долгие странствия по морям и пустыням и всю жизнь ещё будет помнить. Будет помнить её красивые зелёные глаза-бусинки, смешную, без переднего зуба, улыбку и пухлые щёки, усыпанные веснушками. Аккуратные прямые усы с годами тоже потускнели, поседели в кое-каких местах и стали ничуть не мягче зубной щётки. А глаза… Глаза у него были больные. Всегда больные, когда он смотрел в зеркало. Но стоило Фраю покинуть свой дом, внезапно вместо этих больных тускло-зелёных глаз появлялись новые – сильные, бодрые и уверенные изумруды.

Ручка крана со скрипом повернулась, и вода отрывистыми порциями упала в раковину. Клеменс успел подставить ладони под струю прежде, чем она начала уползать в водопровод через круглую ржавую решётку, похожую на неаккуратный цветок. Холодная вода неприятно обожгла лицо, волшебник снова сморщился.

После окончания водных процедур во рту ещё до самого завтрака оставался противный горький привкус зубного порошка, но Фрай не спешил перебивать его едой. Он не спеша поставил чайник и, сев за стол с чуть слышным кряхтением, задумчиво взглянул на «стену памяти». Среди обшарпанных зелёных полосок старых обоев висели две фотографии, тоже старые. С одной из них на Клеменса смотрели дочь и красавица-жена, а с другой – шестеро молодых ребят, совсем ещё юных волшебников. Эти фотографии кое-что объединяло – обе они были в чёрных рамках. Рядом, на холодильнике, в скромной стеклянной вазе стояли восемь красных гвоздик. Они грустно свесили свои листья, но головки их были всегда подняты вверх – к небу.

– Доброе утро, родные, – тихо обронил Клеменс.

Он сидел, смотря на фотографии с какой-то грустной надеждой, словно не знал о том, что ему никто не ответит. Чайник засвистел. Пришло время завтракать.

– А знаете, – будто не заметив молчания, продолжил он, подходя к плите со стоящими на ней разных размеров кастрюлями. – У меня очень важный день намечается. Подумал я, после трёхлетнего перерыва, снова взять наставничество.

Клеменс усмехнулся и, поставив на стол тарелку овсяной каши, снова взглянул на одну из фотографий – фотографию, где вшестером дурачились юные волшебники, или как их ещё ласково называл Фрай – «желторотые».

– Да-да, неугомонные, это из-за вас мне трёхлетний перерыв брать пришлось, расстроили совсем бедного старика. Я бы, если честно, сам наставничество брать не стал, но мастер, хитрый гад, пообещал в этом году за наставничество доплату. А я что? Мне веранду ещё достроить надо, где деньги-то взять на всё это? Вот и придётся теперь с новичками возиться. Хотя…

Клеменс на секунду замолчал и, взглянув на серую в его ложке крупу, пожал плечами.

– …может и есть в этом какая-то своя романтика.

Закончив завтрак, волшебник сполоснул тарелку от остатков каши и снова отправился в спальню, где его ждала уже порядком приевшаяся за шестнадцать лет форма. Фрай застегнул последнюю пуговицу на голубом мундире, на жёлтых погонах сверкнула золотистая буква «С» – ранг волшебника. Новый день, новая профессия, новые возможности. «Ну, с Богом», – выдохнул Клеменс, надевая на шею бейджик на зелёной ленточке.

Макс Клеменс Фрай

Психолог чрезвычайной ситуации

Волшебник гильдии «Крылатый призрак»

В зале совещаний всё как обычно тихо. Наставники в чистых голубых мундирах что-то размеренно и спокойно обсуждали между собой, время от времени тихо смеясь в кулак из забинтованных пальцев. В отличие от молодёжного лофта, взрослые встречи не отличались шумом и гоготом, зато было в них что-то своё, особенное, какая-то теплая и семейная атмосфера сдружившегося ещё с начальной школы коллектива.

Большой длинный стол, висящая на стене школьная доска, графин с морсом у самого входа, тумбочка с печеньем и стоящие по разным углам цветы. Фикусы, сансевиерии, герани… Особенно много их было у окна, большого светлого окна, возле которого было крайне приятно находиться. Сейчас, в ожидании совещания, возле него сидела Агнесс – молодая наставница. По образованию – волшебник, а по призванию – учитель. Она с огромным удовольствием взяла наставничество над одной из немногочисленных молодых команд, горячо полюбив каждого её участника всем сердцем. Это был уже второй год её работы наставником, но с самого первого дня новой должности Агнесс ни разу не пожалела о своём решении. Девушка сидела за столом, перебирая разного рода бумаги, пока её не потревожил чей-то лёгкий толчок в спину.

– Утреца, Агнесс, – усмехнулся высокий кудрявый блондин, протягивая ей стаканчик кофе. – Чем так занята?

– Доброе утро, Лукас, – улыбнулась наставница. – Проверяю отчёты перед сдачей.

– Мы сегодня сдаём отчёты?

– Да, а ты забыл?

– Я и не запоминал, – пожал плечами волшебник, усаживаясь на стул рядом.

– Лукас, как так!? Мастер же говорил нам на прошлом собрании! О боже, если мы не сдадим эти отчёты до завтрашнего вечера… – встревоженно затараторила Агнесс, но, к счастью, её быстро перебил звонкий смех друга.

– Расслабься, я же шучу.

Наставник вытащил из сумки пачку бумаг и, кинув их на стол, подмигнул сердитой подруге.

– Ты дурак, – фыркнула она.

– Я знаю, – вновь усмехнулся блондин. – Говорят, на этом собрании можно перераспределить команды. Собираешься меняться с кем-то?

– Нет, даже мысленно, – нахмурилась Агнесс. – Тем более, мои ребята числятся в ряду лучших команд нашей гильдии.

– Именно поэтому я так интересуюсь, хочешь ли ты меняться, или нет.

– Ни за что!

– Ладно тебе, – рассмеялся Лукас. – Я вчера разговор мастера подслушал.

– Нехорошо подслушивать, тем более разговоры мастера.

– Не нуди. Короче, на сегодняшнем собрании нам представят новую команду.

– Не интересует, – фыркнула наставница.

– А если они покажут лучшие результаты, а? Тебе же доплатят.

– Кайл и Алеста в этом сезоне показали отличные результаты, мне этого достаточно.

– Непоколебима, – улыбнулся блондин.

– Убери ноги со стола, мастер скоро придёт.

Дверь зала тихонько скрипнула, и в проёме показался крепкий мужской силуэт с блестящей старой тростью в левой руке. Незнакомец поправил висящий на зелёной ленте бейджик и, хромая, добрался до одного из ближайших стульев. Он не стал наливать себе морс и не взял печенья. Волшебник невозмутимо открыл свою, больше смахивающую на почтальонскую, сумку и принялся раскладываться на общем столе.

– Это кто? – немного насторожившись, тихонько спросила Агнесс.

– Ты о ком?

– Да вот.

Наставница незаметно кивнула в сторону только что вошедшего в зал мужчину, Лукас опять усмехнулся.

– Доброе утро, мистер Фрай.

– Здравствуй, Лукас, – кивнул в знак приветствия незнакомец, не отрываясь от дел.

– Ты его знаешь? – удивлённо вскинула брови Агнесс.

– Его многие знают, – пожал плечами волшебник. – Это наш местный психолог, ну и бывший наставник по совместительству. Странно видеть его здесь, он три года на собраниях не появлялся.

– То-то я с ним не знакома, – усмехнулась девушка, постукивая бумагами по столу, чтобы подровнять их края.

Агнесс осмотрелась по сторонам и заметила, что волшебников в зале становится всё больше и многие из них уже сели на свои местах, подготовив бумаги и отчёты к сдаче. Собрание должно было начаться с минуты на минуту.

– Лукас, убери ноги со стола.

– Да уйди ты.

– Доброе утро, лучшие в мире сотрудники! – донёсся из конца зала радостный голос Мичайо.

Лукас соскочил со стула и, ударившись затылком о подоконник, зашипел от боли. Сидящие в зале волшебники встали со своих мест, приветствуя вошедшего в аудиторию мастера.

– Так, вижу новые лица, и старые вижу. Клеменс, с возвращением вас!

– Сердечно благодарю за тёплый приём.

– Ну, что ж, садитесь, и мы, пожалуй, начнём.

Скрип стульев, Лукас наконец поднял голову, чтобы поздороваться с мастером, но его тут же отдёрнула обратно на стул сидящая рядом Агнесс.

– Сиди уже ровно.

– Отвали.

– Итак, – улыбнулся блондин. – Сегодня мы подводим итоги этого сезона и начинаем следующий. Попрошу приготовить отчёты к сдаче, есть у кого-нибудь, чем меня порадовать?

– Да, – отозвавшись, встала со своего места Агнесс.

– А ну-ка поделитесь.

– Мы в этом сезоне сумели выбиться в рейтинг пятисот лучших команд по Азалии.

– Какая прелесть! А что вы за команду ведёте?

– Я веду команду «Фокус-покус».

– Это Кайл, Камилла, Мин, Алеста…?

– Да, эти ребята.

– Что ж, ребят мы обязательно поздравим в лофте, а вам, Агнесс, полагается надбавка.

– Благодарю, – улыбнулась девушка, поймав на себе завистливый взгляд кудрявого приятеля. – У моей команды ещё много достижений за этот сезон, но я не хочу отнимать время у других, поэтому вложила все их дипломы и грамоты в папку с отчётами.

– Я обязательно всё посмотрю, – кивнул Мичайо, собирая отчёты со стола. – Спасибо за вашу открытость. Есть ещё?

– Я веду команду «Канарейки», девочки стали главными экологическими активистами в этом месяце и организовали на острове общий субботник.

– Луиза, это прекрасно. А что насчёт команды «Соколиный глаз», Лукас?

В аудитории зависло минутное молчание, мастер прошёл круг мимо стола и, загруженный отчётами, вернулся на прежнее место у доски.

– У вас почему-то самая тонкая папка. Неужели не было наград в этом сезоне?

– Начнём с того, что Бруно в этом сезоне показал себя с лучшей стороны. Ни разу не попадался с сигаретами на практиках с детьми и даже на парах появился пару раз! И… Закончим.

– Поздравим Бруно, – нервно улыбнулся Мичайо. – Ладно, остальных я обязательно отмечу, посмотрев ваши отчёты. А теперь о следующем сезоне. Во-первых, в гильдии собираются две новые команды, досье каждой из них я сейчас пущу по кругу, во-вторых, как у нас с давних пор заведено, в конце сезона наставники могут поменять, принять или отказаться от своих команд.

– Я хочу поменять! – не дав мастеру договорить, соскочил с места Лукас.

– У вас сегодня отличная возможность это сделать, ведь, повторюсь, среди команд есть новые ребята. Агнесс, передайте ему досье.

Мастер пустил папку по столу и та, проскользив мимо трёх наставников, остановилась в руках у девушки.

– Ладно, Клеменс, теперь мне хотелось бы побеседовать с вами. Для чего вы сюда пришли?

– Я бы хотел возобновить наставническую деятельность.

– Не буду врать, мы вас очень ждали.

Мичайо поднял голову на сидящего в конце стола волшебника и, улыбнувшись, кивнул ему в знак уважения. Фрай кивнул ему в ответ.

– Я понимаю, что восстановиться после такого несчастья непросто, поэтому, если вдруг вы почувствуете, что снова ступить на путь наставника вам не по силам, мы не будем вас за это осуждать. Вы можете быть со мной искренним.

– Я ценю вашу заботу, мастер.

– Лукас, вы ознакомились с досье?

– Да, – неловко улыбнулся наставник. – Знаете, я, пожалуй, откажусь.

– Хорошо, – пожал плечами Курагама. – Передавайте дальше, а я пока расскажу вам немного о событиях, ожидающих нас в ближайшие две недели.

Мастер рассказывал что-то сидящим в кругу наставникам, писал на доске, иногда шутил, иногда наоборот, рассказывал что-то очень внимательно и серьёзно, волшебники его сосредоточенно слушали. Досье команд путешествовали по столу. Первое быстро нашло себе приют в руках какой-то добродушной пожилой наставницы, а второе почему-то волокло за собой смешки, удивления и тревожные вздохи. Наставники с интересом брали его в руки, но, доходя по последней страницы, почему-то начинали хмуриться, складывая губы в трубочку или вовсе, резко хлопая им о стол от досады, передавая следующему в это же мгновение. Клеменс же смотрел на него, сгорая внутри от любопытства. Что же в нём такого, в этом досье? Чьё личное дело так пугало всех сидящих здесь волшебников? Мастер даже успел пару раз пошутить о «чудовищах, вылезающих из-под последней страницы», но ситуацию это никак не изменило, зато подняло настроение волшебникам.

– Ну, что ж, Клеменс, вы последний, – пожал плечами Мичайо. – Я так понимаю, чудовищное досье мне придётся забрать?

– Стойте, – прервал его Фрай. – Дайте взглянуть.

– Пожалуйста, – улыбнулась Агнесс, протягивая ему папку. – Но я бы не советовала брать этих ребят.

– В советах не нуждаюсь.

– Мы отошли от темы, – хлопнул в ладоши мастер, после чего продолжил свой долгий монолог.

Клеменс открыл досье.

Страница 1

Линкольн Эмиль Флёрфиа

Ранг «E»

Раздел магии: светлая

Класс магии: иллюзия

Подвиг магии: цветочный

Тип магии: фиалка

«Флёрфиа…», – задумался волшебник. «Я много слышал об этой фамилии. Их семья известна на всю Азалию красотой своей магии».

Страница 2

Ивар Ника Тайт

Ранг «E»

Раздел магии: светлая

Класс магии: создание

Вид магии: естественный

Тип магии: холод

Страница 3

Ивар Кира Тайт

Ранг «0»

Медицинский сотрудник гильдии «Крылатый призрак»

«Врёт», – усмехнулся Фрай: «Если сестра волшебница, то и её природа не обделила. Интересно только, почему врёт?».

Настало время последней страницы. Что же, интересно, такого отпугивающего и страшного находится на последней странице? В предвкушении чего-то ужасающего, Клеменс перевернул последнюю страницу и, к удивлению всех сидящих в зале, невольно умилился.

– А фото свежее?

– Кого? – отозвался мастер.

– Вырос, не узнать его совсем.

– Ах вот оно что, – рассмеялся Мичайо. – Что там? Чудо моё досталось?

– И вы совершенно правы, мастер.

Страница 4

Мичайо Кэтсу Курагама

Ранг «A»

Раздел магии: светлый

Класс магии: Чистый

– Ну, что я могу сказать, – прокашлявшись, начал Клеменс. – Наследник богатой знаменитой семьи, второкурсница-активистка, медсестра первогодка и гений на два ранга выше каждого здесь, не считая мастера – команда неплохая собралась.

Все в аудитории замерли, в ожидании ответа последнего кандидата на необычную команду, уже делая внутри каждый свои ставки: откажется или совсем псих? Фрай ещё полминуты помолчал, чтобы сохранить интригу и ещё чуток насладиться этими загадочными, прикованными к нему голодными взглядами, а потом, громко положив папку на стол, с ухмылкой пожал плечами.

– Забираю этих ребят себе под крыло.

– Супер, – хлопнул в ладоши Мичайо. – Подойдите ко мне, я дам вам подписать нужные бумаги. Остальные – свободны. Я рассказал всё, что мог, встретимся через две недели.

Фрай невозмутимо взял свою трость и под удивлённые взгляды и ироничные смешки направился к мастеру.

– Подпишите вот здесь, – вновь улыбнулся он, протягивая волшебнику незамысловатую бумагу.

Клеменс внимательно прочитал договор и, оставив свою угловатую роспись в углу листа, вернул его мастеру.

– Когда состоится первая встреча с ребятами?

– Завтра в десять часов утра. Если что-то изменится, я вам обязательно сообщу.

– Я буду, – кивнул взрослый волшебник. – Буду без опозданий.

Попрощавшись с мастером, Фрай вышел в коридор, где его встретил порядком ошарашенный Лукас. Он тихо сидел на скамейке и, положив щеку на ладонь, разглядывал только что покинувшего аудиторию волшебника, что он конечно же не мог не заметить.

– Хотел спросить что-то? – негромко позвал наставника Клеменс.

Лукас неловко улыбнулся и, тяжело вздохнув, подошёл к своему новому коллеге.

– Мистер Фрай, – осторожно начал он. – А вам не страшно?

– Чего я вдруг должен боятся?

– Ну, это, наверное, непросто – обучать мага на два ранга выше собственного, да ещё и с таким пылким характером.

– Да брось, у кого из подростков характер не пылкий? Справимся, подружимся и всё пойдёт на лад.

Дальше наставники шли молча. Клеменс, прихрамывая, двигался по коридору, Лукас плёлся следом, иногда бросая в его сторону заинтересованные взгляды.

– А как вы собираетесь решать вопрос с первым мальчиком?

– С Эмилем?

– Да, он ведь тоже сын мастера и, на секундочку, Флёрфиа. Слышали о влиянии этой фамилии в восточной части Азалии?

– Да, доходили слухи, – всё так же невозмутимо произнёс Фрай, постукивая по золотистому ворону на верхушке трости указательным пальцем.

– Ну? И как с ним? Как вы найдёте на него управу? Если ему что-то не понравится, вы можете нарваться на серьёзные неприятности. Ладно, он здесь, как я слышал, учится по доброй воле и если что может просто собрать вещи и покинуть гильдию, но Кэтсу…

– Что Кэтсу?

– Осмелитесь взять «золотого сыночка»? – поморщив нос, с опаской шепнул Лукас. – Это же сын мастера! На него никто ещё не решался повысить голос.

– А Штеффи?

– Это ещё кто такая?

– Тренер по акробатике, – вздохнул Клеменс. – Она здорово на него орала, пока тот был ребёнком. Впрочем, и сейчас орёт не тише.

– Штеффи… Вспомнили же Штеффи! Ладно, её не в счёт. В любом случае, какой здравомыслящий человек будет повышать голос на сына мастера? А если на него нельзя повышать голос, то как тогда тренировать? Мягко по головке за ошибки гладить?

– Послушай, – перебил его волшебник.

Лукас замолчал, Фрай остановился и, устало потерев переносицу, тронул блондина за плечо. Наставник невольно вздрогнул и, тоже остановившись, повернулся к своему собеседнику.

– Что?

– Для чего ты мне всё это говоришь?

– Я лишь хочу помочь, мистер Фрай! Поймите, я знаю вас, как очень грамотного специалиста в области психологии и очень не хочу, чтобы вы нарвались на большие проблемы. Одумайтесь! Сын мастера и молодой граф у вас в учениках!

– Да, – пожал плечами Клеменс. – Будет непросто.

– Тогда зачем? – яро всплеснув руками, сбил его Лукас.

Фрай снова замолчал. Он задумчиво взглянул сначала в окно, потом на взбудораженного наставника и, потерев двумя пальцами свои усы, пожал плечами снова.

– Знаешь, почему рыбаки иногда упускают чудовищно крупную рыбу?

– Почему же?

– Боятся, что не выдержит удочка.

– Что за бред? – нахмурился Лукас, но Клеменса уже не было рядом.

Он неторопливо шёл к выходу, звонко постукивая по деревянному паркету старой тростью.

– Мистер Фрай! – снова позвал его Лукас.

– А ведь этой рыбой они могли накормить семью или продать её на рынке, получив неплохую сумму…

– Мистер Фрай, я вас не понимаю!

– Потом поймёшь, – хрипло рассмеялся волшебник.

Рассмеялся и ушёл, оставив кудрявого блондина в компании одиночества и странного недоумения.

Глава 7

«Хорьки и охотники»

– Ещё чего! Не пойду я никуда!

– Странно, – наигранно задумался Мичайо. – А ведь ещё день назад такое рвение было. Куда же оно делось?

– Оставь меня в покое.

Волшебник недовольно фыркнул и, громко хлопнув дверью, исчез в своей комнате. Кто бы знал, что мастер так серьёзно отнесётся к его словам, произнесённым с дуру вечер назад? «Какая команда?! Какая ещё к чёрту команда?! Не было же людей! Не было!», – нервно вышагивая по комнате, причитал Кэтсу. Тогда он сказал про команду не подумав, чтобы от него наконец-то отвязались, и даже немного посмеялся потом со своего остроумия, но сейчас, когда перспективы похоронить сольную карьеру волшебника и перейти в предначертанную отцом команду уже не казались такими призрачными, парню было совсем не до смеха. Признаваться отцу во лжи? Тоже не вариант. Кэтсу всё ещё думал, что Мичайо ни о чём не подозревал и искренне хотел для него только лучшего, поэтому решил до последнего оттягивать момент и хранить молчание. Стыдно было пускать все старания отца коту под хвост, расстроится ведь, да и сам волшебник будет потом долго мучиться угрызениями совести. Тогда он ещё не знал, что мастер догадался обо всём ещё с первой фразы за столом и сейчас спокойно наблюдал за его тревожными метаниями из комнаты в комнату, еле сдерживая смех.

Кэтсу наконец остановился возле старого фортепиано и, медленно выдохнув, постарался собраться с мыслями, но его тут же прервал тихий скрип дверной ручки, не предвещающий ничего хорошего.

– Кэтсу, в чём дело? – донёсся сзади удивлённый голос отца.

– Я не могу пойти сегодня, – наконец прекратив истерику, спокойно ответил волшебник.

– Почему же?

– Я форму со вчера не постирал.

– Я постирал.

– Может у меня голова болит.

– Ничего страшного, – пожал плечами Мичайо. – Придёшь, познакомишься с наставником, ребятами, а потом мы отправимся к Лин, смотреть твою голову.