Начать заново

– Почему же, весьма любопытно, – отозвалась я искренне.

– Леди – ценитель? – выгнул он кустистую бровь.

– На красивые вещи всегда приятно посмотреть, – нагнала я туману. Не признаваться же, что я неплохо владею легким видом оружия. И даже немного разбираюсь.

– Будет желание, загляните в «Траут и Краст» на Золотой площади, – Борин достал карточку с именем и адресом, положив на стол. Я из любопытства повертела толстую бумагу с выдавленной эмблемой щита и двух мечей и убрала в небольшую сумочку.

– А что же вы? – обратилась я к внимательно наблюдающему за мной Лойду.

– Скажем так, я работаю в органах правопорядка и контроля. Решаю проблемы различного уровня в регионах. Вот и до Ассама дошла проверка, – честно говоря, я на секунду дрогнула от его слов. Понятия не имею, какое звание имел этот человек. Но со стражами любого ранга дела иметь было чревато. Да и водить такое знакомство, собственно, тоже. Я тут же почувствовала себя замаскировавшейся под куру лисой в курятнике, которой мирно бросают зерно. Ведь я сама по себе была вне закона, начиная от моего дара и заканчивая поддельными документами и, соответственно, нелегальным здесь нахождением. Черт! Остается клевать зерно и не подавать виду.

– Что проверяете? – нейтрально спросила я его, изобразив интерес. И пригубила стакан, освежая неожиданно пересохшее горло. Единый, беги, Эверис, отсюда! Рви когти! Пока не поздно! И тебя не вздернули за рыжий хвост и такие же уши!

– Если вкратце, то проверяю насколько тщательно работают подчиненные мне ведомства. Боремся с контрафакцией, запрещёнными препаратами, нелегалами и преступностью, – ответил мне Лойд, отчего мне стало еще больше не по себе, хотя лицо его выражало скорее доброжелательность, чем желание проверить у меня документы.

– И как? – Единый, кто дергает меня за язык?! Хожу по краю!

– Посмотрим, – отозвался он, естественно, ничего не сказав. – Леди интересуют внутренние вопросы Мангольдии? – спросил он меня, приподняв бровь. И я поняла, что нужно менять тактику, пока не навернулась с этого пресловутого карниза.

– Гольд Чжоу, не стану лукавить, ужасы теневой жизни не самая приятная тема для бесед. А вот культура вашей страны, традиции, особенности, обычаи – другое дело. Но признаюсь, театр будет мне предпочтительней разговоров о политике и заключенных, – сыграла я роль более приличествующую добропорядочной леди.

– Таяна? – раздался голос из-за зеленого насаждения, огораживающего ресторацию от основной улицы. Не успела я осознать, кому принадлежит голос, как фигура Андора Далла выросла аккурат над нашим столиком. Он с интересом окинул нашу компанию несколько удивленным взглядом, но с уважением пожал руки моим сотрапезникам, представившись. Похоже фамилия моего «кузена» была знакома господину Чжоу.

– Тебя ищет отец. А ты… В общем, господа, – обратился он к мужчинам, – леди молода, неопытна и все официальные свидания будут проходить только через обращение к Ольдену Даллу.

Борин странно крякнул в густую бороду, а Чжоу растянул губы в улыбке и ответил:

– Всенепременно. Значит, Далл, – протянул он звучную фамилию и повернулся ко мне. – Приятно было познакомится, леди, – гольд встал и чуть поклонился. Краст повторил его действия, и мы распрощались. Андор положил мою руку к себе на локоть, и мы зашагали к крытому ландо.

– А ты не промах, кузина, сразу с двумя, да еще не успев толком вещи распаковать, – усмехнулся он своим заводным домыслам.

– Андор, не знаю, что ты себе надумал, но эти господа подсели ко мне за столик незадолго до твоего прихода.

– Но ты позволила же, – будто бы подловил он меня.

– А это запрещено? – удивилась я его выделению ситуации.

– В общем-то нет, но отцу это не понравится.

– Что именно? – вкрадчиво уточнила я, чуть не прикусив язык, когда нас подбросило на выбившемся из общего ряда камне.

Андор рявкнул что-то на гольдском вознице и продолжил:

– Такое вольное поведение. Я не против. Но знай, что гольды могут быть весьма напористы. И в семье нашего уровня не приветствуется поощрение типичных гольдских обычаев.

– Общение тоже запрещено?

– Милая, где ты выросла? – удивился он моей наивности, до ужаса сейчас напомнив своего отца, – если гольд подсаживается к девушке, то он своим жестом говорит о намерениях.

– Разве я сразу чем-то обязана? – недоумевала я.

– Нет, но подразумевается и дальнейшее знакомство. Понимаешь, о чем я? – Андор сделал характерный жест бровями, который намекал на нечто явно предосудительное.

– Мне кажется, ты драматизируешь, – продавливала я западный подход к вопросу.

– Что ж, мое дело – предупредить.

– Спасибо, Андор, – вежливо отозвалась я и стала рассматривать улочки. Не «кузена» же, в самом деле.

Мысль о мнимом родстве с этим парнем смешила и была дикой, точно меня вырастили дикари с острова Нимбу и теперь настало «счастливое» воссоединение. Я это к тому, что сама мысль была жутко странной и чужеродной, как и ощущение.

– Обращайся, сестричка. Думаю, тебе было бы полезно иметь союзника.

Я посмотрела на парня и подавила улыбку.

– Ты намекаешь на себя? – вкрадчиво уточнила я у Андора.

– Не намекаю, говорю прямо.

– Зачем тебе налаживать со мной отношения? – спросила я его прямо. Не люблю, когда начинают заходить издалека, имея в виду что-то совершенно свое.

– Все просто, Таяна. Одно слово: ску-ка, – протянул он, комфортно развалившись на мягком сиденье.

– А я, значит, гарантирую тебе веселье? – усмехнулась я на его логику. По виду парню было лет двадцать. Соответственно, он еще студент и учится в какой-нибудь престижной академии с такими же богатенькими одногруппниками, как и он.

– Каникулы долгие. А вдвоем всяко забавнее нарушать правила семьи Далл.

– Хочешь нарваться на неприятности? – я спросила его, не в силах сдержать улыбку. Андор напоминал мне нашу голубую кровь в Даркмурте, которая страдала от количества флоринов и незнания, как ими распорядиться, чтобы поусерднее прожечь жизнь. Хотя, может, это только первое впечатление?

– С завтрашнего дня у тебя начнется знаменитый обязательный семейный распорядок. У каждого он свой, чтоб ты знала. И, поверь, ты вспомнишь мои слова про веселье.

– Возможно. Там и посмотрим, – туманно отозвалась на его щедрое предложение.

Глава 3

Своих не сдают

Тиканье часов раздавалось набатом в красивой застекленной комнате-оранжерее с видом на сад. Звук секундной стрелки просто уничтожал терпение всякого, кому особенно «нравится» заниматься кропотливым вышиванием шелковыми нитями по туго натянутому полотну. Каждый стежок давался мне все тяжелее и тяжелее, тем временем, как из-под легкой руки леди Ингрид выходили уже целые бутоны нежно-розовых цветов с переливами на тонкой веточке. А госпоже Агот я практически завидовала, так как в силу возраста она не обязана была посвящать этот час подобному рукоделию. Методично покачиваясь в удобном кресле и нацепив на нос маленькие круглые очки, она просто читала книгу, получая удовольствие от вида наших терзаний в сложном искусстве вышивки. В это же время, мы с Ингрид сидели на жестких стульях, под гнетом которых филей превращался в блин. Вернее, маялась я и гравитация вдавливала меня, а леди Ингрид, похоже, не чувствовала всех неудобств и получала истинное удовольствие, с интересом прислушиваясь к наставлениям мастера «шелковой нити».

Гольда Ли со всем трепетом и терпением сидела рядом, демонстрируя виртуозное мастерство преподавателя по истинно гольдскому ремеслу, вышивая золотистых рыбок в небесно-голубом пруду.

– Мисс Тесс, у вас чудесно получается, – похвалила меня мастерица, но словам ее я не поверила ни на шиллинг, так как уже два часа вышивала несчастного кролика на опушке, которого Ингрид сделала бы в четыре раза быстрее. Стежки были кривыми, а зверек получился похожим на мышь, да и глаза его как-то злобно блестели от шелковых ниток. Он был мне не рад, также как и я ему.

– Благодарю вас за похвалу, гольда Ли, но дилетанту даже делать нечего рядом с настоящими мастерами, – посмотрела я на женщин, и моя лесть не была лестью.

– Вышивка шелком по шелку – самая дорогостоящая и изысканная среди возможных, Таяна, – наставительно проговорила Ингрид. – Подобные картины являются настоящим произведением искусства. Меняющие цвет в зависимости от освещения, прозрачные и воздушные вышивки с акварельными переходами света высоко ценятся аристократическими семьями и даже императорским двором. Ты должна это знать, так как в Мангольдии до сих пор сохранилась традиция преподносить полотно в качестве свадебного дара супругу, как высшую почесть, отданную своим трудом и терпением.

На этих словах я вышила рог зайке и гольда Ли пришла мне на помощь со специальной петелькой. Ее узкие глаза смеялись, застав какую-то эмоцию на моем лице.

– Боюсь, такими темпами мне не грозит выйти замуж вовсе, – усмехнулась я словам «мачехи», оглядывая свой рогатый «шедевр».

– У вас чудесные руки, леди. Не стоит так рано их опускать, – не преминула обнадежить меня гольда Ли.

Так, прошел еще час и часть сотканной опушки под зайцем наконец обрела цвет, как и несколько странного вида маленьких кустов. Это было ужасно скучно, муторно и… дай Единый здоровья тем, кто этим занимается. От нахождения в одной позе у меня затекла шея и спина. Хотелось размяться и спалить эти шелковые тряпки ко всем горгульям!

Сегодня же по расписанию после легкого ужина мне предстояла прогулка в обществе дам по вечернему саду. Это было выше моих сил. Еще и свободное время мне расписали между занятиями! И если от обязательных по «графику» пунктов я не могла отказаться, то от навязанного досуга – вполне. Это было хорошей новостью, но возмущало и, честно говоря, наводило на мысли.

Далл организовал мне занятость с девяти утра до шести вечера и, похоже, был доволен тем, что внезапная «родственница» не болтается по особняку по чем зря, маясь от скуки. И через месяц такого плотного графика я взвыла не хуже ездовой виверны. Правда у себя в комнате и в подушку.

Уроки танцев были излишними, также как уроки игры на фортепиано. Я неплохо отношусь к искусствам и даже ходила в художественный класс в лицее. Но, когда ты понимаешь спектр своих интересов, то распыляться на декупаж и вышивку шелком – однозначно будет лишним. Самым дельным из всего этого богатства будней были уроки истории и гольдского языка.

Но если все же такую блажь как пичканье меня всяким рукоделием можно было терпеть, то некоторые вещи остались явно за пределами моего понимания. И, я бы сказала, даже больше: некоторые моменты чужой жизни лучше даже не открывать для себя, потому что принять это ты не в силах.

Дом сегодня пустовал, как мне казалось. Воскресный вечер я предпочла провести в уединении читальной залы, с книгой по гольдской истории в руках. Ингрид уехала в театр вместе с госпожой Агот, а Андор должен был отправиться в гости к сокурсникам. И лучше бы я сидела в комнате, право слово, потому что, что делать с открывшимся знанием я не знала. Но, подозреваю, что именно неприятности подталкивают нас к решительным действиям.

Когда я проходила по коридору от библиотеки до своей комнаты, мой путь пролегал мимо покоев Ольдена Далла. Эта часть дома была особенно живописной и была обставлена с особым усердием: изящные скульптуры, множество декоративных элементов и живых цветов. Я залюбовалась огромным барельефом из мифологии Мангольдии и отметила еще раз, что декоратор – просто гений и должен иметь огромный успех у заказчиков. Моя матушка была охоча за всякими редкостями и диковинками в интерьере, но только теми, что соответствовали текущей моде. Соответственно, наш дом периодически подвергался безжалостным переделкам. Но здесь не было нарочитой модной тенденции, а скорее просто стиль и невероятно тонкое чувство прекрасного.

А сейчас, к вечеру в неиспользуемых комнатах притушили магогни, создавая камерную атмосферу, делая тени глубокими, а каждый элемент более выразительным. Шорохи слышны были издалека, и странные вздохи никак не вязались со спокойной умиротворенной атмосферой. Вслушавшись, я с удивлением поняла, что звуки эти отнюдь не странные, а как раз-таки естественные и очень характерные для близости. Я не ханжа и сама была замужем, но все же когда краешком сознания натыкаешься на «исподнее» чужой жизни, становится как-то неловко. Мягко говоря. Я ускорила шаг, желая пройти «опасный» участок. Но в уголке сознания зацепилась по-настоящему неуместная мысль о том, что разве леди Ингрид не уехала в театр? Или я пропустила ее возвращение? Впрочем, я прогнала все это из головы, убедив себя, что это не мое дело.

Но дальше было еще страннее. Я застала Андора в весьма нетипичном положении посреди коридора: парень стоял на коленях около отцовского кабинета и ковырял замок отмычкой. Разминуться было невозможно, он повернул голову и наткнулся на мой недоумевающий взгляд, но вместо отрицательной реакции, он приложил указательный палец к губам и улыбнулся мне, тихо шепнув:

– Постой на стреме, – и продолжил ковыряться дальше, точно все это время и ждал меня, как свою подельницу.

– Вот еще. Что ты делаешь? – прошептала я ему и невольно осмотрелась.

Положение было глупым. Не хотелось бы оказаться участником подобной картины. Но слава Стихиям, из-за угла, из-за которого я вышла, никого видно не было, а сама я наерундить пока не успела. Вся прислуга уже должна была отдыхать, но случайная горничная легко могла пройти по коридору. Другая сторона хорошо просматривалась самим взломщиком.

– Не видно? – съехидничал он, явно застряв инструментом в «дупле».

– Все видно, – зашипела я на него шепотом, и только хотела встрять с нравоучениями, как замок поддался.

Не успела я ахнуть, как Андор втянул меня в кабинет и включил свет.

– В соучастницы я к тебе не нанималась, – проворчала я на него, но парень уже направился к одной из ниш, игнорируя мое недовольство. – Послушай, а ты не боишься, что господин Ольден вот прямо сейчас нагрянет и застанет тебя за мелким воровством? Неудобненько будет, – проговорила я, сама с интересом рассматривая витрины с книгами по черной магии.

– Мой отец, Таяна, слишком занят своей любовницей, чтобы сейчас кого-то где-то заставать, – неожиданно проговорил Андор. Я резко повернулась, всматриваясь в бесстрастное лицо парня, который так спокойно рассуждал про интимный аспект связи своего отца с другой женщиной, не являющейся его матерью. Я даже осеклась на полуслове.

– Ты… так спокойно об этом говоришь, – подошла я к столу, ящички которого стал выдвигать «кузен».

– Он не особо скрывает, я бы сказал. Разве что пудрит мозги моей матери. Но она… любит его на свою голову.

– А ты…?

– Что я?

– Ты как к этому относишься? – аккуратно спросила я дэрна.

Мне все это было странно. Если бы моя мать застала кого-то из мужей за изменой, то лучше в его случае было пропасть без вести, чем вынести все то, что придумает леди Шерлиз. Она была умна и изворотлива на мщение своим обидчикам и обидчицам.

Андор отодвинул правый верхний ящик, и мой взгляд ненароком выхватил знакомый почерк, на который я насмотрелась настолько, что узнала бы его хоть где. И я готова была поставить целый флорин, что писал адрес, по которому я сейчас проживаю, дэрнийский демон! Это был почерк Коэна Далла! Андор что-то говорил мне, но я как завороженная смотрела на закрытый ящик и боролась с искушением прочесть, что же там написано? И, не выдержав, я потянула на себя бронзовую ручку и взяла дорогой конверт в руку.

– … не могу ничего сделать, пока не закончу академию, – услышала я последнее, а Андор уже взламывал наглухо закрытый шкаф, повернувшись ко мне спиной.

– Понятно, – надеюсь, в тему ответила я ему.

Пальцы развернули бархатный лист бумаги, а глаза забегали по строчкам:

«Ольден, мой человек должен был уладить ситуацию на рудниках. Если Ли Шань будет вмешиваться, то ты знаешь, к кому обращаться.

Буду в конце вересеня.

К.Ф.Д.»

Последние слова я перечитала три раза и быстро убрала все обратно. Андор даже не заметил, или не заметила я. Но чтоб его! Далл собирается с визитом в Мангольдию? Мысли заметались, а последняя сцена перед отправлением меня в другую страну вспыхнула точно сухостой в середине липня от случайной искры. Это он с проверкой? Или что…? Отправил, значит, меня на передержку к своему родственнику, чтобы контролировать? Очень в его стиле! Во мне точно с раскаленных углей разлетелись искры злости, высеченные неожиданным осознанием ситуации. Я быстро убрала конверт – и вовремя.

– Нашел! – проговорил Андор, немного возвращая меня в реальность. Он быстро закрыл шкаф и убрал что-то в карман брюк. – Идем отсюда, – другого приглашения мне и не нужно было, я вылетела за ним стрелой и сердито потопала по коридору, слушая, как щелкают отмычки.

– Тая, ты куда? – обеспокоенно спросил он меня, прилично отстав в коридоре, пока закрывал замок.

– К себе в комнату! – немного раздраженнее, чем следовало, ответила я ему.

– Ты злишься, что втянул тебя во взлом? Брось, смотри, что у меня есть, – помахал он каким-то маленьким бархатным мешочком, точно для мелкого ювелирного изделия. Лицо его озарила шальная улыбка.

– Андор, просто оставь все это, – буркнула я ему и завернула за поворот, но парень, похоже, не намерен был оставаться один.

– Эй, тебе понравится, я уверен. Еще недавно, ты говорила, что я был прав и тебе скучно.

– Мне невыносимо! – вырвалось из меня, когда я вспомнила вышивку, хотя следовало бы держать язык за зубами.

– Вот, поэтому пошли со мной! – потянул он меня в сторону улицы. И… я пошла.

Мне было, честно говоря, все равно, где переваривать мысли. Но после услышанного и увиденного мне действительно хотелось прогуляться. Строчки письма заставляли кровь кипеть точно по ней впервые потекла чистая стихия. Зная себя, я в запале могла хорошенько наерундить. Надо все обдумать с холодной головой.

Вечер был теплый, несмотря на разгорающуюся осень. Со стороны насаждений громко стрекотали цикады, которых, видимо, еще не застала холодная ночь. Дорогой район щедро горел магосвещением, пока мы не сели в полумрак закрытого ландо.

– Я думала, мы собирались прогуляться, – затормозила я перед открытой дверцей.

– Сейчас доедем до места и прогуляемся, – в тридцать два зуба улыбнулся Андор. – Все хотел спросить, твои родители были при статусе и деньгах?

Вопрос меня немного напряг, и разума коснулась мысль, что, возможно, зря я согласилась на прогулку в такой компании.

– Достаточно состоятельны. Почему ты спросил?

– Обычно отец общается с влиятельными родственниками. А про тебя как-то особо не распространялся. Это странно.

– Ты что знаешь всех своих родственников и читал родовую книгу? – приподняла я бровь. При всем своем прилежании в учебе и стремлении к знаниям даже я не знала всю свою родню.

– Нет, конечно. Я вообще поначалу подумал, может, ты внебрачная дочь. Бабушка так вообще тебя в любовницы записала. Но пока разочаровалась в своей догадке, – хмыкнул Андор.

– Меня поражает, как вы все так просто это обсуждаете, словно в этом нет ничего такого, – во второй раз подивилась я его словам.

– Ну, как я уже сказал, мы с бабулей пока заложники ситуации. Надеюсь, мать поумнеет и все же бросит моего отца. Я закончу академию и подамся в Хранители.

Последнее меня развеселило. Хотя с чего? Многие мечтают быть благородными защитниками Геи. Чем Андор хуже?

– Разве у вас возможны разводы? – вспомнила я краем сознания, что если уж гольды женились, то это на всю жизнь. А факт расторжения брачного союза порицался и считался позором в обществе. Особенно для женщины.

– Мы же все-таки дэрнийцы.

– Да, но живете в Мангольдии.

– А ты бы ничего не меняла? – внезапно с вызовом спросил меня. Его светлые глаза, подчеркнутые излишне светлыми бровями и ресницами, точно кинули в меня гарпун.

На пару секунд я задумалась и твердо ответила:

– Я бы сразу ушла и плевать на позор, – Андор сложил руки на груди и растянулся на сидении, удовлетворившись моим ответом. А я подумала, что ведь я являюсь таким же невольным соучастником этой отвратительной истории, живя в доме, где скрывается подобная гадость. И делаю вид, что это меня не касается. Какое омерзительное чувство!

Через какое-то время мы остановились, и я выглянула в окно. Внезапное неприятное открытие настолько захватило меня, что я не заметила, как мы отдалились от района и въехали в лес. С одной стороны виднелись темные разлапистые деревья, а с другой – красивый дом из широкого рубленного бревна. Настоящее жилье охотника. Хотя, скорее, лесовика-магната. Потому что, то, какого он размера и какой площадью участка обладал, явно не вязалось с худым кошельком хозяина этакого лесного поместья.

Из горящих окошек-глазниц на втором этаже теплился тусклый свет, и просматривались стоящие возле него люди со стаканами. Лилась приглушенная толстыми стенами музыка. А на первом этаже мерцали светляки в специальных подвешенных к потолку колбах.

– Андор, ты привез меня на гулянку? – со скепсисом оценила я атмосферу, когда мы направились к крыльцу по усыпанной мелким камнем дорожке.

– Ты же жаловалась на скуку, – распахнул он здоровенную дверь с ручкой из отшлифованной коряги.

– И далеко мы? – вошла я в помещение, где на мягких подушках сидела молодёжь, наслаждаясь магнетической потусторонней музыкой, что играли парни на странного вида инструментах. Музыканты сидели на южный манер, скрестив ноги, а на них лежали этакие выгнутые диски, исходящие глубоким звуком от ловких касаний пальцами.

– Не так далеко, как хотелось бы, – хмыкнул Андор, с которым стали здороваться ребята на северный манер, пожимая предплечье. Два парня дэрна и девчонка, явно фарансийка, говорили на гольдском. Поэтому я, естественно, не понимала, о чем шла речь, кроме отдельно услышанных слов и фраз. Но они косились в мою сторону, и Андор, ожидаемо, представил меня.

В центре большой гостиной со вторым светом танцевали девушки, забавно покачивались рядом парни. «Кузен» куда-то испарился. А беседа друзей Андора была ни о чем. Честно говоря, почему-то вся эта процессия меня не воодушевила, и хотелось заняться чем-то своим.

Такой же худощавый, как Далл-младший, парень расспрашивал меня о каких-то несущественных мелочах и бахвалился поместьем в южной части Мангольдии. Его дурацкие намеки звучали смешно, и мое желание быть подальше отсюда крепло с каждой минутой. Что я здесь вообще делаю? Зачем пришла? Когда парень совсем уж подсел на уши, а мне нестерпимо захотелось отделаться от него, возник кузен с загадочным выражением лица. Видя мой настрой и закрытую позу, Андор потянул меня на второй этаж.

– Идем, Таяна. Сейчас будет то, что я тебе обещал.

– О чем ты? – спросила я его, когда мы поднялись, и он отворил двустворчатые массивные двери.

Здесь была еще одна небольшая гостиная или комната отдыха. В помещении было надымлено смалием, а на мягких подушках в кругу сидели парни и девушки через одного. Один парень держал мешочек, такой же как у Андора в руках, и высыпал себе в ладонь белые гранулы, похожие на крупную морскую соль. Он тут же закинул их в рот, а затем поцеловал беловолосую девушку, сидящую рядом с ним. Мешочек перекочевал уже к другой паре. Выглядело возмутительно пошло. Наверное, нужно было видеть мое лицо в этот момент, ведь челюсть у меня явно отвисла. Я невежливо дернула за шиворот вошедшего передо мной кузена и закрыла дверь.

– Ты в своем уме?! – зашипела я ему, но парень как-то странно улыбнулся на мой гневный выпад. Его мимика выглядела странно.

– О чем ты? – он точно взаправду не понимал, почему я набросилась на него с обвинениями.

– Это! – я, не церемонясь, засунула руку ему в распахнутый пиджак и достала мешочек, нервно им помахав прямо у него перед носом. Парень как-то замедленно отреагировал, но забрал «претензию».

– Твое хорошее настроение, – белозубо улыбнулся он, игнорируя начисто мою злость.

– Андор, какого морлока ты притащил меня в наркоманский притон?! – выгневилась я, но мне уже стало понятно, что «кузен» где-то принял слегонца, и непонятно – это был силинит, или он где-то накидался алкоголем. Я даже принюхалась и слабый отголосок спиртного все же почувствовала.

– Тай, тебе просто надо расслабиться, – он потер глаза, явно не понимая, почему я в таком негодовании, и блаженно улыбнулся.

– Тай?! – рявкнула я на него.

В этот момент мы услышали, как музыка стихла, и на весь дом разнесся усиленный магией голос:

– Все, кто в доме – выходите по одному!

Голос повторял фразу. А в глазах Андора я увидела легкое прояснение сознания. Он схватился за голову, а в глазах поселился ужас.

– Это конец! – ахнул он, шлепнув себя по щекам. Внизу послышались вскрики и топот. Затем по лестнице стали громко подниматься. – Прячься! – кинул он мне, и в панике юркнул в соседнюю дверь. А я, не мешкая, но крепко ругаясь про себя, быстро шмыгнула в следующую, как ни странно, пустую небольшую комнату, предназначенную для гостей. Двуспальная кровать, две тумбочки, туалетный столик и шкаф – все убранство.