Лиса для Алисы

Сложно сказать, чем Катерину Иванову – дочку богатых родителей и первую красавицу класса – привлекла тихоня вроде меня. Вероятно, сыграло роль, что мы обе носили «звериные» имена, и Кэт решила облагодетельствовать лисичку-сестричку. Затем она осознала, что сидеть с отличницей за одной партой выгодно, к тому же я всегда была готова выслушать Кэт и не покушалась на ее кавалеров. Иными словами, из меня вышла практически идеальная компаньонка.

Несмотря на то, что школа давно осталась позади, а двух более разных людей, чем мы с Кэт, найти было сложно, наша дружба с годами лишь окрепла. Мы все так же жили на одной улице. Только Иванова обитала в элитной новостройке, в трехкомнатной квартире, которую ей подарили родители на совершеннолетие, а я ютилась с отцом в малогабаритной двушке. Дом наш построили еще до революции, квартира располагалась над аркой – в былые времена в ней жил дворник.

Когда я вернулась из ванной, Кэт со скучающим видом листала книжку. На обложке были изображены брутальный мачо и светловолосый эльф.

– Лис, вот скажи, тебе книг на работе, что ли, мало? Зачем еще и дом в библиотеку превращать? – блондинка указала рукой с книжкой на стеллаж, который занимал целую стену в маленькой комнате. – Хотя брюнет на обложке весьма неплох. Горячие сцены есть? Дашь потом почитать?

– Ты же не любишь читать, – проворчала я. – И да, знаешь, она останется с эльфом.

– Ну, зачем ты так сразу, – Кэт состроила обиженную мордочку. – Всю интригу раскрыла!.. И вообще, не понимаю, что героиня в этом блондинистом ушастике нашла? Он какой-то женоподобный, – девушка отбросила книжку в сторону.

– Все вопросы не к героине, а к художнику, – пожала плечами я.

* * *

Перед сном я долго рассматривала черные туфли на высоком каблуке. Сумма на чеке пугала. Пару месяцев придется откладывать деньги, чтобы вернуть долг Кэт.

Подошва у туфель была красная. Именно такую обувь носили стильные, уверенные в себе девушки в американских фильмах. И стоило мне поддаться уговорам подруги и примерить туфли, как я сразу почувствовала себя другим человеком. Просто не смогла уйти из магазина с пустыми руками.

Кэт хотела добавить часть нужной суммы, но я отказалась, как делала всякий раз, когда Иванова хотела за меня заплатить. Закончился вечер тем, что мы впервые за долгое время поругались. Кэт не могла понять, зачем мне нужна такая работа, если я за месяц зарабатываю столько же, сколько она может за ночь спустить в ночном клубе.

Наверное, туфли лучше сдать в магазин? Да, это самое разумное решение. Вот завтра же после работы и пойду…

Спала я плохо, то и дело просыпалась и ворочалась в кровати. Проснулась сама, когда еще и шести не было. Долго перебирала скудные запасы одежды, пока не остановила выбор на узкой черной юбке по колено и строгой голубой блузе. Надела чулки – давешний подарок Кэт. Взмахнула пару раз щеточкой с тушью по ресницам и нанесла немного блеска на губы. Привычно скрутила волосы в пучок на затылке, но затем передумала и собрала рыжую гриву в пышный хвост. Опустила ноги в удобные новые туфли.

Не в деньгах счастье, деньги я заработаю. Надо не засиживаться в библиотеке допоздна, а заняться репетиторством. Я совсем недавно обещала себе обновить гардероб, так что покупка туфель – это первый шаг в нужном направлении… Ладно, не шаг, а прыжок. Но должна же у меня в гардеробе быть хотя бы одна вещь, которую не стыдно надеть. Подзаработаю, с долгом расплачусь и, может, в следующем месяце еще какую-нибудь обновку прикуплю.

Я подошла к старому, с поблекшей амальгамой зеркалу в прихожей. Сейчас, редкий случай, мне собственный внешний вид нравился.

Из зеркала на меня смотрела худощавая девушка среднего… нет, благодаря каблукам уже высокого роста. Голубой цвет блузы оттенял фарфоровую кожу и рыжину волос. Юбка-футляр подчеркивала узкую талию и плавную линию бедер. Возможно, у меня и нет таких соблазнительных форм, как у Кэт, но фигура все равно стройная и красивая… О том, что блузу я купила, еще будучи студенткой, а юбку и вовсе носила с последних классов школы, думать себе запретила.

– У меня новые классные туфли, – сказала я собственному отражению. – И новая я – тоже классная, уверенная в себе девушка.

Шла на работу я с мыслью, что, начиная с этого понедельника, все будет по-другому.

– Лиска, какие туфли! Да ты с ума сошла! – тетушка Ада сразу заметила обновку. – Дорогие, наверное? Рассказывай, где брала? Сколько отдала?

– Да не помню точно… Меня Кэт на распродажу вытащила, – попыталась увильнуть от прямого ответа.

– Твоя Кошка, и на распродажу? – удивилась тетка. – Она же всегда говорила, что посещать распродажи ниже ее достоинства. Рассказывай!

– Да вот… – начала я и стушевалась.

Врать никогда не умела и не любила, наверное, поэтому меня так задели слова того странного азиата.

Поняв, что Ада не отстанет, я со вздохом выложила, где и за сколько купила туфли.

– Ты определенно сошла с ума! – подытожила тетка. – Не с твоей зарплатой такие покупки делать. Или богатого кавалера нашла?

– Какой кавалер? Откуда?..

– С таким подходом ты себе ухажера и не найдешь, – припечатала Аделаида. – Лис, если у тебя дорогие туфли, то и остальная одежда должна быть соответствующая. Да и не обращают мужчины внимания на детали, важен общий вид девушки.

– Ну… надо же с чего-то начинать… – пробормотала я.

В словах тетки был смысл, но мне не хотелось признавать ошибку.

– К тому же сразу видно, что на высоких каблуках ты ходить не умеешь. Лис, ты не ходишь, а будто сваи забиваешь… Эх, жаль, что теперь туфли сдать нельзя. Столько денег на ветер спустила!

И вот что тут можно сказать? Что мне нравятся туфли? Что я чувствую себя в них увереннее?.. К слову, уверенности порядком поубавилось. Ада, как не раз бывало, с легкостью втоптала в грязь мое чувство собственного достоинства.

– Знаешь что, дай-ка примерить! Заодно покажу, как в таких туфлях надо ходить.

Размер обуви и одежды у нас с Адой был один. В особо тяжелые годы после смерти мамы мне нередко приходилось донашивать одежду за тетушкой.

Аделаида сделала пару кругов по читальному залу, сопровождаемая восторженными взглядами немногочисленных утренних посетителей. Походка у рыжеволосой женщины оказалась легкая и грациозная. В отличие от меня, она и правда умела ходить на высоких каблуках, а ее стильный костюм лучше гармонировал с дорогими туфлями, чем моя старая одежда.

– Ну как? – остановившись напротив меня, спросила тетка.

– Тебе идет, – только и могла сказать я.

– Именно! – Ада довольно улыбнулась. – Если не сможешь носить, я у тебя эти туфли куплю. Со скидкой, конечно.

– Да буду я их носить, – буркнула я. – Сама буду.

– Ну, как знаешь, – пожала плечами библиотекарь и стряхнула несуществующую пылинку с лацкана своего пиджака. – Мое дело предложить.

После разговора с Адой я специально подловила в коридоре Германа Карловича. Вопреки моим чаяниям, и тут чуда не произошло. Скандинавский бог скользнул по мне равнодушным взглядом, а затем, как обычно, улыбнулся, не разжимая губ.

К полудню непривыкшие к высоким каблукам ноги болели. К вечеру некогда удобная обувь превратилась в пыточные колодки. Снять туфли не позволяла гордость, да и не была я уверена, что потом смогу их надеть, а мне еще до дома добираться… Пожалуй, еще никогда я так не ждала окончания рабочего дня.

Я стояла около поста охраны и собиралась с силами для рывка к метро, когда ко мне подошла бабушка-одуванчик из справочного бюро.

– Лисонька, девонька, сбегай на второй этаж, передай бумаги! – старушка всучила мне папку.

Чуть в голос не застонала.

В справочном бюро я не работала и разносить бумаги была не обязана, но тамошним старушкам иногда помогала. Гораздо проще оказать услугу, чем объяснять, что входит в сферу твоих обязанностей, да и приучила меня мама старших уважать.

– Раиса Андреевна, я спешу и…

– Ой, Лисонька! Я, может, и старая, но точно не слепая. Ты уже пять минут стенку будки подпираешь… Или, может, ждешь Германа нашего? – библиотекарь подмигнула.

– Германа Карловича? – попыталась притвориться дурочкой я.

– Карловича, да. Ада говорила, ты к нему неровно дышишь.

Когда карабкалась на второй этаж, костерила всех на чем свет стоит. Себя – за слабость и бесхребетность. Кэт – потому что уговорила купить туфли. Тетку Аду – потому что распускала слухи и не предложила одолжить денег до зарплаты. Старушку Раису, которая без меры эксплуатировала молодежь. Германа… За что ругать Коха, так и не придумала. Не виноват же он, что я ему не нравлюсь. Как кому-то вообще может нравиться особа вроде меня?

Себя и туфли было жалко до слез. Когда спускалась обратно по лестнице, чуть не плакала.

Открыла сумку, потянулась за носовым платком. Хотела промокнуть глаза – еще не хватало, чтобы тушь потекла…

Нога подвернулась. Бесконечно долгую пару секунд я балансировала на краешке ступеньки, а затем полетела вниз… Полет был недолгим, я толком испугаться не успела. Меня подхватили сильные руки.

– Жить надоело?.. – раздался голос у самого уха.

Из-под криво обрезанной челки на меня смотрели раскосые глаза. Янтарные. Нахальные.

Я практически лежала на лестнице. Еще бы чуть-чуть, и пересчитала спиной все ступеньки до первого этажа. Извернувшись под невероятным углом, давешний азиат удерживал меня на весу.

От Ли Су Хена пахло осенним лесом – кедром, спелой ежевикой и костром. Теплый, успокаивающий коктейль запахов, который совсем не вязался с тем набором чувств и эмоций, которые парень у меня вызывал.

Он поставил меня на ноги и тут же отстранился, будто даже находиться рядом со мной ему было неприятно. Я вцепилась мертвой хваткой в перила, ноги дрожали.

– Жить надоело, спрашиваю? – чуть приподняв бровь, повторил вопрос Ли Су Хен.

Содержимое сумочки рассыпалось по лестнице. Сама сумка и вовсе валялась на площадке первого этажа.

– А?.. Нет, конечно…

Давешний нарушитель спустился на несколько ступеней и подобрал мой паспорт. Раскрыл книжечку и удивленно хмыкнул. Затем окинул меня с ног до головы оценивающим взглядом.

– Что-то не похоже, – парень криво усмехнулся и припечатал: – нуна[5]!

Понятия не имела, что значило это самое «нуна», но вряд ли нечаянный спаситель наградил меня лестным эпитетом.

– Спасибо… – прошептала я, – что спас меня…

Под взглядом янтарных глаз почувствовала себя неуютно. В них не отражалось ни участия, ни симпатии. Губы парня презрительно кривились, показывая, какой жалкой он меня считает.

Провела рукой по волосам, отмечая, что пышный хвост сбился набок. И только потом заметила, что шов на узкой юбке разошелся до середины бедра, выставляя на всеобщее обозрение кружевную резинку чулок.

– Ой, – пискнула я, пытаясь стянуть вместе лоскуты ткани.

Хотелось провалиться сквозь землю. Лишь бы только не видеть эту сардоническую усмешку и нахальные раскосые глаза.

– Держи, нуна, – парень протянул мне паспорт. – Не стоит документами разбрасываться.

Пару секунд я колебалась, какой рукой взять паспорт. Правой – держалась за перила, левой – пыталась стянуть вместе лоскуты юбки. А потом на лестнице послышались шаги.

Испуганно обернулась. Когда на площадке второго этажа показался Герман Карлович Кох, сердце ушло в пятки.

Я мысленно взвыла. Ну почему?! Почему мне так не везет?!! Почему свидетелем моего позора должен стать именно Герман? Будто одного азиата было мало… К слову о странных азиатах, парень куда-то исчез. Паспорт одиноко лежал на ступеньке у моих ног.

Порванным краем юбки я прислонилась к перилам. Попыталась сделать вид, что посреди лестницы просто так стою, интерьером библиотеки любуюсь. А то, что ступени, будто осенние листья, усеяли женские мелочи из моей сумочки – это уборщица плохо за порядком следит, и я тут совершенно ни при чем. Вдруг Герман, как обычно, меня не заметит?

– Алиса Степановна, вы как? Не ушиблись? – в голосе заведующего фондом редких и ценных изданий слышалась неподдельная тревога. В другое время я бы вниманию Коха к своей персоне обрадовалась, но не сейчас.

– Нет-нет, Герман Карлович, все в порядке, – поспешила успокоить коллегу. – Просто сумку уронила. Ничего страшного.

Быть может, заведующий мимо пройдет? Не обратит внимания на мою проклятую юбку?..

– Вижу, что далеко не в порядке. – Скандинавский бог остановился на пару ступенек ниже меня, протянул руку. – Давайте, помогу спуститься.

– Да нет, я как-нибудь сама. – Даже заставить себя посмотреть в сторону Германа не могла, не то чтобы встретиться с ним взглядом.

– Отказа не приму… Или вы сами идти не в силах?

Я испугалась, что Кох решит блеснуть рыцарским воспитанием и подхватит меня на руки.

– Нет-нет, все нормально. – Вцепилась пальцами правой руки в протянутую длань моего кумира. Рука у Германа оказалась холодная, твердая – будто принадлежала мраморной статуе, а не живому человеку.

По лестнице мы спускались медленно. Я старательно смотрела себе под ноги, выверяла каждый шаг. Левой рукой все так же удерживала расползающуюся юбку.

– А что это был за кореец? – вдруг спросил Герман.

– Кореец? – растерянно переспросила я.

– Парень, с которым вы разговаривали на лестнице.

Ли Су Хен – вполне себе корейское имя, вероятно, наглый фрик, этот мой нечаянный спаситель, и правда кореец. И как только он сумел меня поймать? Когда я спускалась, на лестнице не было ни души.

И как парень вообще смог в понедельник пробраться в библиотеку, если в пятницу у него отобрали читательский билет?

– А-а-а… я его не знаю.

– Мне так не показалось. Впрочем, если не хотите рассказывать…

– Видела его в библиотеке как-то раз, – тут же поспешила ответить я. Еще не хватало, чтобы Герман подумал, что меня и Ли Су Хена нечто связывает.

– Странный он парень, держались бы вы от него подальше, Алиса Степановна.

– И выбор книг у него странный, – пробормотала я.

Я была благодарная Коху, что он начал этот разговор. Так я могла хотя бы немного абстрагироваться от чудовищно глупой и постыдной ситуации, в которой оказалась.

– Да? И какой же? – вежливо поинтересовался мужчина.

– Что-то там про инквизицию в нашей стране.

– Вот как? – удивился заведующий. – И правда, странный выбор.

Герман довел меня до первого этажа, я устало прислонилась к стене.

– Постойте здесь, я соберу ваши вещи.

– Я сама!..

– Не спорьте со мной, Алиса Степановна, – чувственные губы мужчины украсила слабая улыбка. – Позвольте мне немного побыть джентльменом.

Вдруг я поняла, что слишком пристально смотрю на губы заведующего. Моргнула и отвела взор.

– Да-да, конечно…

Герман Кох быстро прошелся по лестнице, собирая раскиданные вещи. Тайком я любовалась фигурой мужчины. Широким разворотом плеч, гибким станом, отточенностью движений… Всякий раз, когда он наклонялся за очередной вещицей, и строгие серые брюки обрисовывали очертания его ягодиц, я чувствовала, как пунцовая краска заливает щеки.

В отличие от большинства сотрудников библиотеки мужского пола, заведующего нельзя было назвать книжным червем, чувствовалось, что он знаком с физическим трудом, прекрасно владеет собственным телом. Почему-то думалось, что Герман Кох регулярно посещает не только тренажерный зал, но и секцию каких-нибудь единоборств.

У заведующего красивая и гармонично сложенная фигура, не то что у тощего корейца. Впрочем… Я вспомнила сильные руки Ли Су Хена. Как парень изогнулся, удерживая меня от соприкосновения с острыми гранями ступеней. Чтобы поймать и удержать девушку в подобном положении, нужна невероятная сила и скорость реакции…

– Держите. – Герман протянул мне сумку. – Вроде ничего из вашего имущества не пострадало, только зеркало разбилось. Но вы же не верите в глупые суеверия?

– Не верю, – слабо улыбнулась я и зачем-то добавила: – Иначе у меня дома не жила бы черная кошка.

Герман только кивнул, а затем сказал:

– Теперь я одолжу вам свой плащ, и мы поймаем такси.

С ужасом уставилась на заведующего.

– Нет-нет, Герман Карлович! Прошу вас, не беспокойтесь! Я сама…

– Я не могу оставить даму в беде.

– Герман Карлович, – взмолилась я, – мне и так неловко. Не знаю, как вам завтра в глаза буду смотреть! А если меня увидят в вашем плаще, как вы меня сажаете в такси… – слухи пойдут! Вы же знаете наш коллектив!

– Да, у нас тот еще серпентарий, – мужчина усмехнулся, не разжимая губ.

– Прошу вас, Герман Карлович! Я… я зашью юбку. И сменная обувь у меня есть. И такси сама поймаю, – ложь далась удивительно легко.

Прикусила губу, чтобы не расплакаться. А затем, набравшись смелости, наконец встретилась взглядом с заведующим. В небесно-голубых глазах скандинавского бога отражались тревога и сомнение.

– Уверены? – прищурившись, спросил Кох.

Я кивнула.

– Хорошо, но только с одним условием.

– Каким?

– Называйте меня впредь по имени… Алиса, ведь я могу вас так называть?

– Да-да, вы можете… – растерянно пробормотала я. – Но… как же я могу? Как же субординация?

– Когда мы наедине, субординация ни к чему, – заведующий улыбнулся.

– А?.. Да, хорошо… – несколько раз, как китайский болванчик, кивнула я.

– Так вы уверены, что сами справитесь? Может, мне хотя бы проводить вас до вашего шкафчика?

– Справлюсь, Герман Карлович.

– Алиса, мы же договорились, – пожурил меня заведующий.

– Справлюсь… Герман, – вздохнула я.

– Вот и славно.

Когда Кох ушел, я закрыла глаза и прислонилась затылком к холодной стене. Из глаз потекли слезы.

Как же глупо. Как же стыдно.

И почему Герман обратил на меня внимание именно сейчас?!

Придерживаясь за стену, добрела до женского туалета. Стоило увидеть собственное отражение в зеркале, как мне стало еще хуже. Прическа напоминала воронье гнездо. Лицо украшали темные от туши дорожки слез. Блузка выбилась из-за пояса. Шов на юбке разошелся почти до самого верха, бесстыдно выставляя напоказ кружевную резинку чулок. И о чем я только думала, когда надевала эту юбку?..

Я умыла лицо и расчесала волосы, скрутила рыжую гриву в узел на затылке. Герману я соврала, у меня не имелось ни сменной обуви, ни денег на такси. Хорошо хоть нитки с иголкой нашлись в косметичке. Зная собственную невезучесть, я всегда носила их с собой.

Всякий раз, стоило мне решить что-то изменить в жизни, случалась какая-то неприятность. Помнится, когда я спешила на собеседование в престижную фирму, которое устроил курирующий диплом профессор, меня с ног до головы окатила водой из лужи проезжающая машина. Понятное дело, на собеседование я не попала, место меня дожидаться не стало, да еще и отношение с преподавателем испортила. Затем работу пыталась найти уже сама – и вновь мне каждый раз чудовищно не везло. То телефон упадет на рельсы в метро, то отца заберут в больницу с острым аппендицитом, то квартиру затопят соседи… Так что после нескольких неудачных попыток я отчаялась искать лучшую работу. Тем более что место в библиотеке меня вполне устраивало – от дома недалеко и любимые книги кругом, вот если бы еще платили чуточку больше…

Личная жизнь у меня тоже не складывалась. Разумеется, я не была так популярна, как Кэт, но и в старших классах школы, и в институте, и даже в библиотеке поначалу меня на свидания приглашали… Вот только дело ни разу не дошло до второго свидания, да и первые случались не всегда. Если была бы суеверна, то подумала бы, что на мне венец безбрачия. Я ломала каблуки, теряла телефоны, проливала на кавалеров кофе и вино, один раз и вовсе особо симпатичного мне парня чуть с моста в реку не столкнула… случайно, конечно. Кэт давно уже не пыталась меня ни с кем свести. Как-то раз подруга призналась, что ей своих знакомых просто жалко, боится, что однажды я кого-нибудь ненароком убью. Ада говорила, что мне стоит не впадать в уныние и просто подождать, что рано или поздно любовь сама найдет меня.

Если задуматься, началась черная полоса лет тринадцать назад. Сначала маму сбила машина, затем отец на несколько недель ушел в запой и потерял работу. Я тогда практически бросила школу, кошка и та по ночам выла, будто раненый зверь… Вероятно, отец вскоре пропил бы все имущество и квартиру в придачу, его бы выгнали на улицу, а меня отправили в детский дом. Неизвестно, как бы сложились наши судьбы, если бы как-то утром в дверь не позвонила тетушка Ада. Она смогла вывести отца из запоя, меня заставила вернуться в школу, привнесла некий порядок в наши жизни. До этого Аду я видела лишь на похоронах матери. Несмотря на то, что сестры жили в одном городе, они почему-то не общались. Я только знала, что у мамы есть сестра, которая младше ее на одиннадцать лет.

Аделаида Сергеевна, как этакий своенравный и острый на язык ангел-хранитель, присматривала за нашей семьей. Помогла мне устроиться в «Ленинку», папа не без ее участия тоже нашел новую работу, пусть и не такую хорошо оплачиваемую, как прежде, и связанную с частыми разъездами.

Когда ехала домой в метро, думала, какая же я все-таки идиотка – такой шанс сблизиться с Германом упустила. Кэт или Ада, окажись они на моем месте, упали бы в объятия благородного рыцаря, позволили проявить о себе заботу. В конце концов, сколько отношений в книгах и фильмах начинались именно с подобных нелепых ситуаций… С другой стороны, может, и хорошо, что я Германа оттолкнула. Если покупка новых туфель привела к падению с лестницы, то чем обернулась бы попытка завязать отношения с заведующим? Лучше даже не пытаться. Я и так выставила себя в глупом свете, а иначе, возможно, пришлось бы новую работу искать.

Лучше вообще больше не пытаться изменить свою жизнь, а плыть по течению и, как говорит тетушка Ада, довериться судьбе…

Эпизод второй

На следующий день я специально расспросила коллег. Ли Су Хен не пытался ни восстановить читательский билет, ни получить новый. Вообще ни один молодой азиат вчера билет не получал.

Полдня ходила как неприкаянная, а в обед набралась смелости и наведалась в службу безопасности. Упросила нервного сутулого мужчину посмотреть записи камер с той злополучной лестницы. Посвящать кого-либо в свою постыдную историю не хотелось, но Федор Алексеевич не относился к числу библиотекарских сплетников, а мне не давало покоя, откуда кореец взялся в библиотеке, как он успел меня поймать. И что уж кривить душой, мне свойственен некий мазохизм, и хотелось увидеть ситуацию со стороны. Возможно, все не так страшно, и я, как не раз бывало, себя накручиваю?

Выяснилось, что обе камеры, с которых можно рассмотреть лестничный пролет, как раз вчера вышли из строя – видео оказалось безнадежно испорчено. На записях с соседних камер были и я, и Герман Карлович, а вот Ли Су Хену каким-то образом удалось улизнуть от взора всевидящего ока.

«Все страньше и страньше», как говорила моя тезка из одноименной книги. Чудной этот кореец – появился, как черт из табакерки, и так же внезапно пропал…

Заведующего фондом редких и ценных изданий я весь день старательно избегала. Стоило только заметить высокую широкоплечую фигуру, как я тут же стремилась спрятаться за колонной, за спиной Ады или кого-то из коллег. Тетушка, видя мои метания, только посмеивалась.

– Лис, ты мне ничего не хочешь рассказать?

– Нет-нет… – замотала головой я.

– Точно? Вчера ничего не случилось? – подозрительно уточнила тетка.

– Точно! Ада, ты же меня знаешь.

– В том-то и дело, что слишком хорошо знаю. У тебя дар притягивать неприятности и попадать в идиотские ситуации, – проворчала старший библиотекарь.

На работе опять задержалась. Не хотела в гардеробе или на лестнице случайно столкнуться с Германом. Каково же было удивление, когда я заметила Коха через полчаса после окончания рабочего дня. Притом направлялся заведующий не куда-либо, а прямиком ко мне. Я не придумала ничего лучше, как нырнуть под стол. Понимала, что веду себя глупо, но ничего не могла поделать.

– Алиса, вы в порядке? – заведующий заглянул в мое укрытие. – Опять упали?

– В порядке… – пролепетала я, покраснев как маков цвет. Затем выставила вперед зажатый в кулаке карандаш, заставив мужчину отшатнуться. – Видите! Под стол закатился.

– Вижу, – улыбнулся Кох. – Давайте помогу выбраться.

– Я сама…

У меня самой не получилось. Когда выбиралась из-под стола, то облокотилась на вращающееся кресло, и оно поехало в сторону. Я бы самым позорным образом растянулась на полу, если бы меня не подхватил Герман.

Карандаш выпал из пальцев и теперь действительно закатился под стол.

– Что же вы так, – пожурил меня заведующий, – осторожнее надо быть.

– Ой, опять уронила…

– Я про вас, а не про карандаш.

– Вы же заметили, я неуклюжая и невезучая, – прошептала я. От близости Германа меня бросало в жар, в отличие от Ли Су Хена, заведующий из объятий меня выпускать не спешил.