Донская армия в борьбе с большевиками

2. План нового Походного атамана генерала Попова11 был в смысле возрождения казачества аналогичен с планом атамана Назарова, но проведение его в жизнь иное. Генерал П.Х. Попов рекомендовал не рисковать гибелью последнего ядра будущей армии, а уходить в Сальские степи, где, пользуясь местными средствами, держаться до пробуждения казачества. Момент пробуждения казачества им ожидался весной.

Был принят последний план, и партизаны 12 (25) февраля выступили из Новочеркасска в составе 1500 бойцов, 5 орудий и 40 пулеметов. Это все, что уцелело от двухмиллионного казачества, оставшегося в своем тупом и дорого ставшем ему «нейтралитете». Эту горсть бойцов составляли казаки, не оставлявшие оружия ни на минуту, не пожелавшие рассеиваться по донским станицам и хуторам, как сделала другая часть верных сынов Дона, тоже несших долгое время тяжелый крест его спасителей. Силы Добровольческой армии составляли всего 4,5 тысячи человек при шести орудиях.

Ворвавшийся в Новочеркасск Голубов арестовал Донского атамана Назарова и членов Круга во главе с председателем Волошиновым, которые не пожелали покинуть вверенные им донским казачеством посты, а через несколько дней эти арестованные были расстреляны озверевшими большевиками, вместе со многими другими, ставшими жертвой долга.

Мы не будем останавливаться подробно на всей системе управления большевиками Доном, так как восстание казачества, после практического знакомства с большевиками, и свержение им советской власти является рельефным доказательством, что власть эта оказалась совершенно неприемлемой для Дона. Иначе зачем же было восставать казачеству и подвергать себя опасностям борьбы с большевиками? Проще было бы пользоваться «раем» большевиков, взявших на себя, по словам «президента Донской советской республики» Подтелкова, «почин освобождения трудового казачества от гнета контрреволюционеров, их войскового правительства, генералов, помещиков, капиталистов, мародеров и спекулянтов».

Ведь с уходом из Новочеркасска и Ростова войск Походного атамана и добровольцев все эти «враги трудового казачества» ушли с политического горизонта. Из оставшегося и забившегося в щели небольшого числа офицерства никто и не дерзал выступать на политическом поприще. Одни это делали из чувства простого самосохранения, другие не могли и не хотели совершенно этого делать просто из самолюбия, оскорбленного незаслуженным недоверием широких казачьих масс.

Однако, несмотря на такую благоприятную почву для деятельности «защитников трудового казачества», их господство сразу встретило сильное недовольство казаков. С места начались недоразумения Голубова и увидевших свою ошибку его приверженцев-казаков с пришлыми просветителями Дона. Уже через неделю после занятия Новочеркасска советскими бандами в Подтелкова, ходившего на поводу у представителей российского большевизма, был сделан выстрел из толпы казаков.

Вскоре произошел окончательный разрыв между ростовским Совдепом, взявшим на себя руководящую роль на Дону, и Новочеркасском. Из Ростова прибывает карательная экспедиция для ареста Голубова и других казаков. Голубов бежал.

Эта же экспедиция доставила из Новочеркасска в Ростов арестованного недавно перед тем Голубовым певца казачества М.П. Багаевского, который и был расстрелян большевиками.

Незадолго перед арестом М.П. Багаевский выступил в роли обвиняемого перед местным Новочеркасским гарнизоном. Его трехчасовая речь, прозвучавшая последней лебединой песней, принявшая характер задушевной исповеди, захватила очерствевшие сердца заблудшего казачества.

Как очарованные слушали казаки этого Донского Баяна. Он набросал серой аудитории краткую историю вольного казачества, ценой своей крови добывавшего землю не только для себя, но и для России, и перешел к эпохе русской революции. Он указал на вольные и невольные ошибки вождей Дона, из которых казачество видело ясно лишь одно, что его выборные лучшие люди спасали Дон от гибели, стараясь примирить интересы различных слоев населения, что голос выборных представителей принудил правительство отказаться от передачи власти военно-революционному комитету без разрешения на то Круга. В этой яркой, красивой речи М.П. Багаевский пробудил совесть казаков. Слушатели поняли, что за них погиб их первый выборный атаман Каледин.

– Не выдадим! – заревели казаки…

Но ведь они когда-то обещали не выдать и Каледина.

Пришел черед за Багаевским – выдали и его, и погиб человек, вложивший всю душу в дело спасения Дона.

Пробуждение Дона, свержение советской власти и первое очищение территории Дона от большевиков

Март – ноябрь 1918 года

Первым шагом со стороны Походного атамана генерала Попова было сговориться с Добровольческой армией для согласования действий. К сожалению, донцы после этого пошли в степи Сальского округа, а добровольцы на Кубань, хотя те и другие имели одну и ту же, ранее поставленную цель. Причины избрания разных путей выяснит история, решение генерала Попова объясняется им в его мемуарах вполне понятным желанием быть ближе к Дону к моменту его пробуждения. Как увидим позже, это желание осуществилось на деле.

Посмотрим теперь, что же произошло на Дону после большевистского переворота. Первое, что сразу оттолкнуло казачество от большевизма, после практического с ним знакомства, это чисто погромное и разбойничье настроение большевистских банд. Недаром они долго подготовлялись советской пропагандой, рисовавшей им неисчерпаемые богатства Дона. Красногвардейцы с жадностью набросились на казачье добро. Начался повальный грабеж и нескончаемые казни и убийства. История в будущем покажет миру потрясающие зверства большевистского разгула на Дону и подчеркнет, что среди этих жертв было подавляющее большинство трудового казачества, обманутого посулами советской пропаганды. Вот это-то и восстановило казачество против непрошеных благодетелей, и сразу между казаками и большевиками установилась глухая вражда, перешедшая с пробуждением весны в открытое восстание.

В то время как озверелые банды расстреливали в занятых станицах не только казаков, но и их жен и детей, небольшой отряд Походного атамана генерала Попова, окруженный со всех сторон большевиками, вел неравную борьбу за свое спасение, имея ближайшей целью выдержать «Степной поход» до весны. Большевистским бандам удалось провокационным путем возбудить против «кадет», как именовались все сопротивляющиеся большевикам, крестьянство юго-восточной части Дона, где находился «Степной отряд» генерала Попова и прилегающих губерний. Крестьян убедили в том, что «кадеты» уничтожают даже детей. И верил темный люд, пока генералу Попову не удалось 28 февраля (13 марта) 1918 года войти в мирные переговоры с пограничными крестьянами и дать возможность их представителям лично убедиться в лживости большевистской пропаганды. Эти переговоры сгладили на некоторое время серьезность положения «степняков», но назревающие в середине (конце) марта события на Дону, вынудившие генерала Попова начать приближение к центру области, расстроили начавшиеся мирные переговоры.

Генерал Попов, прошедший с боями долиной реки Маныча в юго-восточный угол области, начинает выдвигаться отсюда на север к верховью реки Сала. В этот момент «степняки» не знали ничего о том, что добровольцы ведут бои южнее Екатеринодара, уже оставленного кубанскими казаками, что добровольческий отряд полковника Дроздовского12, пробивающийся на соединение с Добровольческой армией, находится уже на пути к Мелитополю. «Степной отряд» в боевом отношении чувствовал себя совершенно одиноким, и его лишь ободряла вера в скорое пробуждение всего казачества, которому необходима была надежда на помощь.

В дни тяжелых переживаний человек утешает себя сознанием, что он не одинок, что его надеждами живут и другие, быть может, даже находящиеся еще в худших условиях. Таким утешением и послужил для Дона «Степной отряд» генерала Попова, и уже в одном этом его большая заслуга.

Как же шло пробуждение Дона? Недовольство казачества большевиками в ближайших к Новочеркасску станицах обострилось настолько, что уже 18 (31) марта казаки организуют в 25 верстах от Новочеркасска в станице Манычской съезд Черкасского округа. Этот съезд является протестом против ужаса большевизма. На нем обсуждается сущность переворота и отношения казачества к крестьянству, выступившему при нашествии большевиков явно враждебно к казачеству и принявшему самое деятельное участие в грабежах и разорении казачьих хозяйств. Этот факт надо отметить, так как он внес горький осадок в душу казачества, пошедшего после революции навстречу крестьянству вплоть до полного признания на последнем Круге его равноправия.

18 (31) марта первой восстала станица Суворовская, а 26 марта (8 апреля) генерал Попов уже получает сведения о восстании по всему Дону вниз от станицы Нижне-Чирской. Эта весть вызывает у него окончательное решение идти к Дону, тем более что ближайшие придонские станицы просили его помощи и двинули уже свои части к нему навстречу.

Здесь необходимо отметить, что восставшие по собственному почину против советской власти казаки обращаются за помощью к партизанам. Так было во всех углах Дона – поднималось рядовое казачество и просило помощи у еще недавно гонимых им активных врагов большевизма. Для подавления восстаний советская власть начинает принимать меры, но они наталкиваются на сильное сопротивление недовольного казачества. Так, например, в 4 верстах восточнее Новочеркасска в станице Кривянской матросские банды принуждены оставить в руках казаков броневик, что окончательно ободряет восставших, и они рассылают по станицам лаконическую депешу о зверствах большевиков, «убивающих мирных жителей», о своем восстании и о необходимости мобилизации 20 годов. Брожение усиливается, и 30 марта (12 апреля) первой жертвой негодования падает еще так недавно популярный Голубов. Он первый стал во главе большевиствующих казаков во времена Каледина, смерть которого он ставил себе в заслугу, как смерть Багаевского, Волошинова, Назарова, и ему же первому достается пуля очнувшихся от большевистского угара его поклонников. На севере Дона тоже началось брожение. В Верхне-Донском округе образовался окружной совет из ярых врагов советской власти. Казаки Усть-Медведицкого округа наблюдали сильное волнение у большевиков, но пока еще не могли понять его причин.

1 (14) апреля натиском пригородных станиц Новочеркасск был занят. Советские банды и Совдеп бежали на Ростов. В этот же день в станице Манычской состоялся второй съезд. Объявив призыв к оружию, съезд выбрал исполнительный орган, вошедший позже в совет обороны всего Дона. Набег большевиков из Ростова на Манычскую на пароходе не удался, наступление же их на Новочеркасск вызвало очищение казаками столицы Дона и отход в станицу Заплавскую (в 17 верстах восточнее Новочеркасска), где было приступлено к организации армии.

К этому времени «Степной отряд» уже переправился на правый берег Дона у станицы Нижне-Курмоярской, и генерал Попов тоже приступает к организационной работе. Назначив командующим войсками и начальником обороны Второго Донского округа полковника Мамонтова13 и дав ему часть своих войск, генерал Попов ставит ему задачу зажечь восстание на севере Дона. Далее генерал Попов объявляет общую мобилизацию и соединяет по четыре-пять станиц для обороны, оставляя в них небольшие кадры. «Степной отряд» пригодился Дону.

В станицу Константиновскую приходит, правда уже запоздавшее, сообщение (на аэроплане) о занятии восставшими Новочеркасска. Константиновская примыкает к общему движению, а генерал Попов на судах двигается к Новочеркасску, наблюдая по пути бегство отдельных большевиков из Ростова вверх по Дону. В Заплавской к этому времени под начальством Генерального штаба полковника Денисова14 имелось уже налицо восемь пеших, три конных полка и три батареи.

Таким образом, к 13 (26) апреля образовалось две группы по Дону, две в районе Заплавской против главнейших большевистских центров – Александре-Грушевска (северная) и против Новочеркасска (южная) с резервом за северной. На левом берегу Дона, между ним и железной дорогой Ростов – Тихорецкая, организовалась Задонская группа. Общее руководство принял генерал Попов, как Походный атаман. Имелись сведения, правда неточные, о движении на Новочеркасск с севера со стороны Воронежа и с запада со стороны Бахмута либо немцев, либо украинцев, а также были точные вести о приближении с юга с Кубани Добровольческой армии, что сильно ободрило донцов.

Так рисовалась обстановка Походному атаману, а 16 (29) апреля выяснилось занятие немцами станции Чертково на Юго-Восточной железной дороге, в 200 верстах севернее Новочеркасска. Эта группа отрезала от Воронежа подошедшую от Бахмута к Миллерову группу большевиков, против которой решили активно выступить восставшие казаки Мигулинской станицы. Две другие немецкие группы двигались от Бахмута на Дон по железным дорогам на узел Зверево – Лихая и на Ростов. С последней группой совершенно случайно столкнулся отряд полковника Дроздовского, шедший, как известно, из Румынии и бывший 15 (28) апреля в Мариуполе.

Итак, к середине (концу) апреля в руках восставших казаков была узкая полоска по Дону, по правому его берегу, с двумя небольшими оазисами на левом берегу и на севере у Мигулинской станицы; вся же остальная территория была в руках у большевиков.

Последняя треть апреля (середина мая) ознаменовалась блестящими успехами восставших. Казаки Мигулинской станицы 18 и 19 апреля (1 и 2 мая) разбили бывший Миллеровский отряд большевиков, дав этим толчок к восстанию всего Верхне-Донского округа, свергнувшего советскую власть. Следом за этим и в Усть-Медведицком округе образуется «Совет вольных хуторов и станиц» в противовес советской власти.

23 апреля (6 мая) группа полковника Денисова занимает Новочеркасск, получив в критический момент поддержку от подошедшего отряда Дроздовского, сообщившего о приближении немцев к Ростову.

25 апреля (8 мая) казаки с востока, а немцы с запада одновременно входят в Ростов, где выяснилось поражение большевиков под Таганрогом и паническое их бегство. К этому же времени Добровольческая армия уже вошла в южную часть Донской области, заняв 21 апреля (4 мая) станицу Егорлыцкую. Занятие 28 апреля (11 мая) казаками Александро-Грушевска, севернее Новочеркасска, окончательно закрепляет за ними столицу Дона. В этот же день, после суда, организованного по почину восставших, был казнен пойманный накануне «президент Донской советской республики» Подтелков.

Таким образом, результатом месячной борьбы было очищение донцами части Второго Донского округа, почти всего Первого Донского, большей части Черкасского и Верхне-Донского округов. Нельзя обойти молчанием помощь отряда полковника Дроздовского у Новочеркасска и помощь Добровольческой армии на юге. Весь Ростовский и Таганрогский округа были очищены подошедшими с запада немцами, а западная часть Донецкого округа – совместными действиями казаков и немцев, к помощи которых обратились некоторые из станиц по собственному почину при подходе немцев к Дону, так как это было единственное средство для спасения от уничтожения обезоруженного казачества. Весьма характерно, что эти станицы, вкусившие в наибольшей мере весь ужас господства большевиков, в продолжение всей дальнейшей борьбы проявили чрезвычайную стойкость и выдающиеся боеспособности, выдвинув своего народного героя генерала Гусельщикова15.

Как только восстание начало разрастаться, решено было создать центральную власть выборным путем, причем, ввиду занятия еще большей части Дона большевиками и отсутствия депутатов Круга, 28 апреля (11 мая) в Новочеркасске собираются делегаты от ближайших станиц и члены Временного правительства (всего 130 человек), которые объявляют себя «Кругом Спасения Дона», продолжавшим заседание до 5 (18) мая.

Первым шагом этого Круга является утверждение особого посольства на Украину для выяснения взаимоотношений с ней и целей вступления на Дон немцев. На Походного атамана возложена организация постоянной армии и общее руководство всеми операциями и всеми без исключения находящимися на донской территории войсками. Возможно, что последнее решение явилось первопричиной ухода Добровольческой армии обратно на Кубань.

Далее восстановлена прежняя форма одежды в армии, в станицах восстановлены прежние выборные власти, постановлено вновь возвратиться к старому стилю, мобилизовать пять призывов казачества и немедленно принять в казаки всех участников в защите Дона от большевиков.

3 (16) мая 107 голосами против 13 при 10 воздержавшихся на пост временного атамана избран генерал Краснов16, известный Дону по Европейской войне, а также и литературной деятельности, давшей ему имя. Ему вручается полная власть до собрания Круга и поручается защита Дона. После этого, наградив главных деятелей эпохи пробуждения Дона, позаботившись о семьях погибших защитников (включая и неказаков) и оставив для руководства власти разработанные краткие «Основные законы», Круг разошелся, назначив созыв Большого круга после новых выборов на 15 (28) августа.

Указав в своем вступительном приказе от 4 (17) мая на все ужасы переживаемой эпохи, атаман Краснов предъявляет требование о полном повиновении и сохранении также мирных отношений с «непрошеными гостями» – немцами.

Необходимо из «Основных законов» отметить: ответственность перед Кругом назначаемого атаманом правительства; признание свободы совести, неприкосновенность жилища и собственности с отчуждением последней за вознаграждение; свобода собраний и слова «в пределах установленных законом»; учреждение сине-желто-алого Донского флага (излюбленные цвета главных элементов населения – казаков, калмыков и крестьян) и войсковой печати-герба – нагой казак в папахе при оружии, сидящий на бочке (что по старинному преданию выражает мысль, что казак может прокутить все, кроме оружия) и Донского гимна:

Всколыхнулся, взволновалсяПравославный Тихий Дон,И послушно отозвалсяНа призыв свободы он.Зеленеет степь родная,Золотятся волны нив,Из простора долетая,Вольный слышится призыв.Дон детей своих сзываетВ круг державный, войсковой,Атамана выбираетВсенародною душой.В боевое грозно времяВ память дедов и отцов.Вновь свободным стало племяВозродившихся Донцов.Славься, Дон, и в наши годы!В память вольной стариныВ час невзгоды честь свободыОтстоят твои сыны.

Атаман Краснов поручает командование и формирование армии начальнику Заплавской группы Генерального штаба полковнику Денисову, при котором формируется штаб армии. Особое внимание обращается на создание постоянной армии из младших возрастов, начавших прибывать по призыву 19 мая (2 июня).

Подъем царил на Дону невероятный: в то время как на юге кипела организационная работа, продолжалось пробуждение севера Дона, где окрепшие казаки Верхне-Донского округа уже помогали соседнему Усть-Медведицкому округу сбросить советскую власть.

В начале (середине) мая в руках донского командования было уже 17 тысяч организованных борцов при 21 орудии и 58 пулеметах, отбитых у большевиков, причем общая сумма трофеев за апрель определяется в 44 орудия, 119 пулеметов. Только такое обилие трофеев и помогло удовлетворению нужд казачества в оружии, так как первое время оно вооружилось чем попало и лишь небольшое число восставших имело винтовки. Силы большевиков определялись до 70 тысяч при 200 орудиях и 400 пулеметах, причем они осели по железнодорожным магистралям с наибольшим сосредоточением в Азове, Великокняжеской, Кательникове (южнее Царицына), Царицыне и слободе Михайловке (с.-з. Царицына).

Следующим шагом донского командования было очищение железной дороги Царицын – Лихая для связи с восставшими казаками севера Дона, теснившими большевиков к Грязе-Царицынской железной дороге и в юго-восточный угол Воронежской губернии.

К началу (середине) июня на севере большевики были оттеснены на железную дорогу Царицын – Поворино. На правом берегу Дона осталась лишь группа большевиков в 15 тысяч, прикрывавшая работы по восстановлению железнодорожного моста через Дон, крайне необходимого противнику для вывоза всего награбленного в Царицын. К этому времени у донцов уже было под ружьем до 40 тысяч при 56 орудиях и 179 пулеметах, силы же противника уменьшились до 65 тысяч при 170 орудиях и 350 пулеметах.

Так определяется напряжение Дона лишь для пополнения боевой силы армии, для несения же тыловой службы было привлечено все население, включая стариков, женщин и детей, на которых также лежали и все заботы по хозяйству.

Чувствуя надвигающуюся на Царицын грозу, центральная советская власть в середине (конце) мая высылает в Царицын деятелей из центра. Однако это не помогло: казаки, желая обеспечить Доном коммуникационную линию для своего Царицынского фронта, изгоняют большевиков с правого берега Дона на Царицынском направлении и одновременно к 22 июня (5 июля) очищают от них весь левый берег, оттеснив часть левобережной группы противника на юг в Ставропольскую губернию, а часть непосредственно к Царицыну.

К началу (середине) июля силы казаков определялись уже в 50 тысяч при 92 орудиях и 272 пулеметах против 63 тысяч бойцов, 198 орудий и 372 пулеметов противника. Таким образом, за два месяца уже правильно организованной борьбы с большевиками напряжение Дона увеличилось уже втрое, что и дало блестящие результаты. К началу (середине) августа 1918 года вся территория Дона, кроме пяти станиц восточной части Сальского округа, уже была очищена от большевиков, причем на юге большую помощь Дону оказала Добровольческая армия, вышедшая 8 (21) июля в тыл Ростовской группе противника. При таком положении Донское правительство даже нашло возможным ослабить напряжение и, распустив по домам старшие возрасты, к началу (середине) августа имело на фронте до 40 тысяч бойцов при 93 орудиях и 281 пулемете против 40 тысяч бойцов и 132 орудий и 260 пулеметов противника.

Так сложилась обстановка на Дону к моменту сбора Верховного хозяина Донской земли – выборного Войскового круга, работавшего от 15 (28) августа до 20 сентября (3 октября). Этот круг имел 265 депутатов казаков, избранных по четырехчленной формуле от станиц, и 74 от частей фронта, причем правом избрания пользовались и неказаки, принимавшие участие в борьбе с большевиками, о которых состоялись постановления станиц о принятии в казачество. Таким образом, испытав на себе вражду неказачьего населения, казачество стало на определенную позицию предоставлять полные права всем неказакам, активно борющимся с большевиками. Одновременно избирательного права были лишены те казаки, которые выступали против казачества с оружием в руках.

Собравшийся Круг имел теперь от каждой станицы с населением не более 5 тысяч по одному депутату, на 5 —10 тысяч – два депутата, на 10–20 тысяч – три и т. д. По образовательному цензу Круг представлял следующую картину: 56 процентов с низшим образованием, 18 со средним, 11,4 процента с высшим и 15 процентов с домашним; по роду занятий – 65 процентов хлеборобов, 12,6 процента офицеров, 5,4 процента общественных деятелей, 4 процента народных учителей, 3,6 процента судебных деятелей, 2,3 процента преподавателей средних школ, 1,4 процента духовенства, 0,9 процента инженеров, 0,6 процента студентов, 0,6 процента коммерсантов, 0,3 процента ветеринаров, 0,3 процента литераторов и 0,8 процента без определенных занятий; по возрастам – от 21–30 лет 23,3 процента, до 40 лет – 37 процентов, до 50 лет – 25 процентов, до 60 лет – 13,3 процента и до 64 лет – 1,4 процента.

В своей вступительной речи Кругу атаман Краснов прежде всего охарактеризовал Европейскую войну как войну Англии и Германии, потом подчеркнул заслуги в ней России, спасшей от гибели Францию в 1914 году и помогшей ей во время Верденской операции наступлением «без снарядов и патронов». Перейдя к вопросам современной войны, атаман подошел и к вопросу вторжения на Дон немцев и подчеркнул факт призыва их на помощь погибавшим под гнетом большевиков станицам Гундоровской, Митякинской и Луганской. Далее он указал, что, ввиду грозящего развала на Дону и невозможности получить помощь на Царицынское направление от Добровольческой армии, занятой Кубанью, ему пришлось вести переговоры с немцами. Они дали за хлеб и шерсть необходимые Дону оружие и патроны и помогли уладить пограничный вопрос с Украиной, покушавшейся на западную часть донской земли (договор 27 июля старого стиля). Необходимо отметить, что в переговорах немцы проявляли большую сговорчивость, чем русские люди «украинцы». В ответ на обвинение его за это некоторыми представителями Дона генерал Краснов указал на невозможность активной борьбы Дона с немцами, к тому же еще обеспечившими Донской армии ее совершенно открытый левый фланг.

Далее он просит у Круга широких полномочий, предупреждает от повторения ошибки «паритета», но указывает на необходимость земельной реформы и выработки закона о принятии в казачество.

– Помните, – кончает атаман свою речь, – не спасут Россию ни немцы, ни англичане, ни японцы… Не спасет Россию сама Россия. Спасут Россию ее казаки. Добровольческая армия и вольные отряды Донских, Кубанских, Терских, Оренбургских, Сибирских, Уральских и Астраханских казаков спасут Россию.