Поперечный элемент

– А если я не хочу с людьми контактировать и налаживать какое бы то ни было общение?

– Значит, вы не хотите смотреть в лицо проблеме. Почему? Потому что боитесь быть непонятой или потому что боитесь, что можете с кем-то сблизиться и подвергнуть себя риску испытать боль?

– Потому что я ненавижу людей.

– Да, но ведь для этого должна быть причина. И она гораздо глубже простого объяснения, что все люди плохие. Нам предстоит разобраться в этом. Вместе мы докопаемся до сути. Обнаружим истоки проблемы и сможем ее решить. Я зайду к вам после обеда. Ничего, если вы не успеете дописать рассказ сегодня. Постарайтесь вспомнить, проанализировать, обдумать, какая боль повлияла на ваше мировоззрение. Загляните внутрь себя, глубоко. Что произошло в прошлом? Почему вы создали барьер? Завтра возьмите с собой метрику, мы проанализируем сегодняшний день.

– Доктор, а можно мне нормальный карандаш?

7.

Эльза Айхенвальд всегда добивалась своего. Таков был ее характер, ее существо. Сегодняшний день не был исключением.

Не спеша покуривая сигарету, она сидела на стуле, болтая закинутой на ногу ногой и с удовольствием смотрела на мужчину напротив себя.

В мерклом свете скупых закатных лучей солнца, еле дотягивавшихся сквозь неровные щели покосившегося сарая, мужчина выглядел особенно жутко. На голове под застывшими бордовыми корками крови затерялись волосы, за чернильными гематомами спряталось лицо. Распухшие глаза не открывались, в то время как рот, лишенный всех зубов, напротив, зиял алой дырой, издавал бесцветные хрипы, натужно сипел. По всему телу, тут и там, гной сочился через коросты, лопались пузырившиеся ожоги, синели, желтели, багровели раны. Ногтей не было ни на руках, ни на ногах. Сломанные пальцы смотрели в разные стороны.

Неподдельный восторг читался во взгляде женщины. Не было на свете лучшей забавы, чем причинять боль. Не было большей радости, чем созерцать плоды творения собственной изобретательности. С блаженным упоением она рассматривала результаты своих трудов, чувствуя, как удовлетворение волнами разливается внутри.

Лениво поднявшись со стула, Эльза нарочито медленно подошла к мужчине. Уверенным движением затушила окурок об глаз, засунув его в узкую щель между век. По хмурым грязным стенам прокатился булькающий вскрик, забряцали толстые цепи, тело содрогнулось, но почти сразу обмякло. Даже в сидячем положении, будучи в бессознательном состоянии, мужчина выглядел и выше ростом, и мускулистее, и гораздо шире, чем невысокая и очень худая женщина.

Сила не имеет значения, если ей противостоит власть. Власть – вот что отличает разумных людей от безмозглых человекоподобных животных.

Все сведения он сообщил еще неделю назад. Как раз после этого она решила, что зубы ему больше не понадобятся. С тех пор каждый вечер она развлекалась вдоволь, воплощала свои фантазии. Его жизнь принадлежала ей, мысли об этом будоражили. Скоро он сломается. Такой большой телом, такой слабый перед ней. Угаснет, как затухнувший огарок. Но воспоминания о нем еще долго будут теплиться перед внутренним взором приятными картинами.

Она закурила еще одну, для другого глаза.

07 октября 2016 года

– Как вы себя чувствуете?

– Мои мысли словно в тумане. Знания никуда не исчезли, но они как будто отступили дальше от моего сознания, теперь я с трудом понимаю зачем мне вся эта информация. Я постоянно хочу спать и пить, но сон не снимает сонливость, а вода не утоляет жажду.

– Требуется время, чтобы организм адаптировался к новым условиям. Сонливость и сухость во рту – побочные действия препарата, который вы принимаете. Необходимо немного потерпеть, пока все придет в норму, скоро вы станете чувствовать себя гораздо лучше.

– Я больше ничего не написала. Не было сил.

– Ничего страшного, вас никто не заставляет. Вы можете рассказывать устно.

– Устно так не получится, – вяло возразила Аделина. – Вы прочитали рассказ?

– Разумеется. Расскажите, о ком он?

– Я не знаю. Это была незнакомая молодая женщина в очереди на кассе. Я глядела на нее и чувствовала отвращение. Я ведь ее совсем не знала, она не несла для меня скрытой угрозы, как этот ваш доктор. Попробуйте теперь доказать, что это была не память человечества, а фантазия больного мозга.

– Опишите, как она выглядела.

– Обычная на вид. Волосы черные, замотаны в пучок. Примерно моего возраста. Невысокая, худая.

– У нее имелись видимые внешние изъяны, которые могли бы вызвать у вас отвращение?

– Нет, – мотнула головой пациентка. – Совсем обычная, непримечательная.

– Макияж, стиль одежды? Манеры? – подсказал врач.

– Нет, – повторила Аделина.

– Много ли человек было в очереди?

– Только она передо мной и я, больше никого. Первый час ночи, будний день.

– Вы помните, что она покупала?

– Конечно нет, я видела только монстра перед собой, мне было не до ее покупок.

– А вы что покупали?

– Какие-то продукты.

– По-вашему, эпизод из рассказа происходил в каком году?

– Не знаю точно. Наверное, весной сорок четвертого.

– Как думаете, вы смогли бы когда-нибудь поступать так же, как она?

– Нет конечно! Это жестоко, подло, нечеловечно. Осознание того, что такие люди живут среди нас, наводит ужас. Меня трясло от злости и омерзения, когда я на нее смотрела. И одновременно с ее прошлым я видела и ее будущее. Знаете, от чего умирают такие люди? От насилия. Каким бы хорошим человеком в глазах других людей она не стала в этой жизни, Бог вернет втройне. Мне смешно, когда говорят, что Бог забирает лучших, когда жертв насилия приравнивают к мученикам, – Аделина скривилась и продолжила наигранным тоном: – Она была прекрасным человеком, она светила нам как лучик солнышка, она и мухи за свою жизнь не обидела… Это не так, – жестко обрубила она сама себя. – Все заслуживают всё, что с ними происходит. Спустя несколько лет ее истерзанное тело найдут у нее же дома или в лесу, или в канаве с мусором, или в очистной яме, и близкие с трудом смогут его опознать. Станет ясно, что она мучилась не меньше своих жертв, прежде чем смогла наконец умереть. Каждый раз, когда я слышу о какой-то жертве маньяка, мне радостно. Я радуюсь, понимаете? Потому что поделом, потому что вот она, справедливость.

Главврач пару минут вглядывался в пациентку, злорадно усмехающуюся собственным мыслям. Потом прервал тишину вопросом. Спросил ровно, гладко спросил.

– А вам самой когда-нибудь хотелось причинить боль человеку?

– Нет! – выпалила поспешно.

Доктор отметил, что зрачки расширились, дыхание участилось.

– Нет? – на всякий случай переспросил.

– Я ненавижу людей, это правда. Иногда я в красках представляю, как кого-нибудь настигнет возмездие – на основании их же поступков. Но я никогда не представляла, что сама буду причинять боль. Мне не доставляет удовольствия делать другим больно.

– Совершенно естественно, что никто из нас не захотел бы быть участником тех событий, описанных в рассказе. Но чисто гипотетически, если бы существовало только два возможных варианта и пришлось выбирать, роль кого была бы для вас приемлема в наибольшей степени – жертвы или палача? Вы бы скорее согласились причинять боль и жить или терпеть боль и умереть?

– Этот вопрос лишен смысла и сформулирован нелогично. Поскольку, если бы мне пришлось причинять кому-то боль, то неизбежно пришлось бы потом и терпеть боль. А если бы я никогда никого не мучила и просто жила – в конце концов все равно пришлось бы умереть, это тоже неизбежно. Я бы осознанно не выбрала никогда ни роль жертвы, ни роль палача. Это кем надо быть, чтобы самому добровольно выбрать любой из этих вариантов?

Главврач кивнул.

– Вы согласны, что девушка на кассе никак не могла быть той Эльзой из рассказа?

– Если думать как вы – не могла. Но я уверена: точно она. К чему вы клоните?

– Ночью на кассе вы увидели девушку, примерно одного с вами возраста, с такими же черными волосами, худую и невысокую. Невольно, неосознанно, вы провели ассоциацию с собой: на вас похожа, за продуктами ходит ночью. И ваш мозг молниеносно создал условия, позволяющие вам спроецировать ненависть к себе на ненависть к этой девушке. Мозг придумал причину, по которой вы сможете выплеснуть накопившуюся ненависть к себе на постороннего человека.

– Но у меня нет к себе ненависти.

– Позавчера мы пришли к выводу, что, ненавидя людей, вы обрекаете себя на звание морального инвалида. Проявляя злость, вы становитесь такой же злой, как и все люди, которых вы ненавидите. Следовательно, и к себе тоже вы должны испытывать ненависть. Это не так? Вы живете в гармонии с собой?

Аделина задумалась. Врач терпеливо ждал.

– Я никогда не умела скрывать правду и сдерживать эмоции, и от этого страдали все вокруг, и я в том числе. Каждый раз, когда я наговорю гадости постороннему человеку, чувствую потом себя гадко. Я пропускаю чужую грязь через себя, а потом лезу со своими комментариями куда не просят, и люди даже не понимают, что они мне сделали. Я знаю, что это не нужно никому, особенно мне. Какое мне дело до чужих поступков? Это их жизни, их мерзости. Но не могу сдержаться. Я бросила своих родных. У меня нет друзей, близких, нет никого, кто был бы рад моему существованию, и это все из-за меня самой, это я сделала все так.

Она разрыдалась.

– Вы правы, я ненавижу свою жизнь, ненавижу себя – за то, что сделала жизнь такой.

– А взаимосвязь этого рассказа и вашей жизни вы теперь понимаете? – выдержав паузу, невозмутимо поинтересовался доктор.

Это отвлекло от слез.

– Я ненавижу людей за их поступки, но ничего не делаю, только критикую. А Эльза пытает, ей доставляет удовольствие причинять боль. Где связь?

– Вы корите себя за бездействие и беспомощность, не любите себя за ненависть. И ваш мозг создает человека, который действует, остается безнаказанным, упивается ненавистью. Этот образ – чрезмерно преувеличенная противоположность – создан для того, чтобы показать вам, что бывают люди гораздо хуже вас, и вот на них можно выплескивать свою злость и ненависть. Мозг показывает вам, что не такая вы плохая, как думаете. Мозг хочет, чтобы вы наладили с собой контакт, понимаете? Начали себя любить.

– У вас так просто получается ставить под сомнения правдивость памяти человечества. Все логично, объяснимо, все сходится. Будто бы и правда мои фантазии. Но я не верю, что все это время жила в мире иллюзий и живу там до сих пор. Я всегда думала, что особенная, что Бог наделил меня особым даром, не доступным остальным. А теперь получается, что существует вероятность, будто я обычная больная, помешанная, сумасшедшая. Если это действительно так, как мне дальше жить? Теперь я не уверена, где правда, а где вымысел. Я хотела избавиться от памяти человечества, но на деле оказывается, что я не готова. Я в растерянности.

– Вы боитесь перемен, и это нормально. Впервые за долгое время вы предположили, что не обладаете даром божьим, но это не отменяет вашу индивидуальность. Вы больны, и что с того? Все болеют, это обыденность. Мы вылечим вас. Мы научимся жить без этих историй. Заново вернемся в реальность, полную настоящих событий, не менее интересных. Научимся принимать себя, людей и окружающий мир таким, какой он есть. Видеть красоту в простых вещах. Общаться и получать удовольствие. Не надо бояться, все перемены будут к лучшему, просто доверьтесь. Расскажите подробнее о ваших сомнениях.

– Только я одна знаю, что творится в моей голове, и я не уверена, что могу объяснить это вам, и что вы действительно поймете все правильно. За все время моих знаний я ни разу не усомнилась в их правдивости, внутри меня четкая непоколебимость своей правоты. Вы пытаетесь объяснить все наукой, и, что самое страшное для меня, у вас получается. Только сейчас я стала задумываться, что у меня никогда не было реальных подтверждений истинности, а у вас же есть реальные подтверждения лживости моих знаний, вы проводите расшифровку ловко и доступно, заставляете меня переосмыслять. С одной стороны – моя внутренняя убежденность в правоте, не подкрепленная фактами. С другой стороны – ваши логические объяснения, врачебный опыт, умение разбираться в лабиринтах мозга. Верность убеждениям или вера в возможности психиатрии? Я не знаю, что выбрать, потому что сомневаюсь в двух вариантах и одновременно верю в оба. Понимаете меня, доктор?

– Не спешите ничего выбирать, вас никто не торопит. Всему свое время. Постепенно, маленькими шажками, мы дойдем до верного варианта вместе, и тогда для сомнений места больше не будет. Вы находитесь в безопасном месте, никто здесь не причинит вам вреда. Вы не сумасшедшая и с ума не сойдете. Вы запутались, но сейчас пользуетесь прекрасной возможностью разобраться в себе и наладить отношения с собой и внешним миром. Вы уже молодец, потому что не бездействуете и не пускаете все на самотек. Вы помогаете себе, разбираетесь в себе, расставляете мысли по местам. Бояться нечего. Вы сможете блестяще побороть свою болезнь, для этого есть все предпосылки. Я верю, что у нас все получится.

Аделина не очень уверенно пожала плечами.

– Вы говорили, что вам снятся тревожные сны. Расскажите о них.

– Они абсурдные.

– На то они и сны.

– Не знаю, поймете ли вы… Этот ужас, который я испытываю во сне, напрасен, для него нет причин.

– Приведите пример.

– Ну… К примеру, снится мне, будто бы я работаю на очень ответственной должности. Не знаю, что это за работа, не знаю, что за должность, сон не показывает мне рабочее место или коллег, но я твердо в этом уверена, такое ощущение внутри, понимаете?

– Продолжайте.

– Во сне я должна прийти на работу к восьми. Но я просыпаюсь в полдесятого: проспала. Я собираюсь не торопясь. Пью кофе, глядя в окно, думаю о чем-то постороннем. Смотрю на часы – пол-одиннадцатого. Я понимаю, что мне необходимо быть на работе, понимаю, что у меня назначена важная встреча, что меня ждут, но… Но не тороплюсь опять, никуда не спешу. Мне звонят с работы, ищут меня, я сочиняю какую-то причину, говорю, что буду на месте через двадцать минут, и не тороплюсь опять. Тяну время, занимаюсь ерундой. В какой-то момент паника начинает меня захлестывать, я осознаю, что меня могут уволить, что у меня будет очень много проблем, связанных с потерей заработка, испорченной репутацией, трудностями нахождения другой работы, много будет проблем. Я осознаю, что мне необходимо прямо сейчас бежать на работу, еще можно все исправить. Тревога захлестывает, паника рвется наружу, но я не тороплюсь. Все понимаю, ужасно переживаю, но ничего для этого не делаю.

– Расскажите о других снах. О других подобных причинах, которые вызывают у вас тревогу.

– Например, двойка в школе. Меня вызывают к доске, я знаю ответ, но почему-то молчу, молчу, молчу. Паника и тревога у меня внутри, все начинают смеяться, учитель качает головой, а я знаю ответ, но не говорю, знаю, что мне сейчас поставят двойку, но все равно не говорю. Или сковорода.

– Сковорода?

– Я наблюдаю за ней, вижу, как она стоит на включенной плите, вижу, как чадит, дымится, вот-вот начнется пожар, а я просто смотрю на это. Или мне снится, что я поднимаю глаза к потолку и не вижу люстры, все как в белом тумане. Я понимаю, что мое зрение настолько упало, что я не в силах разглядеть элементарные вещи в метре от меня, я думаю, что давно пора было сходить к врачу, мне страшно, что я совсем ослепну, но опять же я продолжаю заниматься бестолковыми вещами. Все мои сны бессмысленны.

– Так ли они бессмысленны, как может показаться на первый взгляд?

– А разве нет? Все эти ситуации во сне легко можно было решить, просто начав что-то делать, а не молчать, сидеть на месте и заниматься ерундой.

– Когда в последний раз вы видели подобные сны?

– Еще дома.

– То есть, находясь здесь, вы перестали их видеть?

– Не помню ни одного подобного сна.

– Ясно. Вы принесли метрику. Посмотрим вчерашний день? Будьте любезны, – врач протянул руку, и Аделина нехотя отдала дневник.

– Вас что-то беспокоит? – психиатр внимательно вгляделся в пациентку.

– Мне кажется, вам не понравится, как я заполнила.

– Почему?

– Мое настроение вчера было слишком пессимистичное.

– Метрика – это способ фиксирования, а не способ оценки. От меня вы не услышите одобрения или порицания за уровень настроения, ведь моя цель – разобраться в вашем состоянии, проследить динамику, помочь вам почувствовать себя лучше. Вам не стоит переживать по этому поводу, просто продолжайте заполнять честно. Итак, 6 октября, – доктор открыл дневник.

Метрика социальных ритмов

Пожалуйста, не забывайте при заполнении быть честными.

В графе «Степень участия других людей» поставьте цифру, по вашему мнению, наиболее подходящую: 0 – никто не присутствовал и не взаимодействовал; 1 – кто-то присутствовал, но не взаимодействовал; 2 – кто-то присутствовал, взаимодействовал, но не очень активно; 3 – кто-то присутствовал и активно взаимодействовал.

В графе «Настроение» укажите уровень настроения по шкале от «–5» до «+5», где «–5» – хуже не бывает, а «+5» – лучше и быть не может.

Дата: 06 октября День недели: ___четверг__________________

Пробуждение

1. Время: 08.00

2. Степень участия других людей: 0

3. Настроение: 0

4. Примечание: –

Первый контакт с человеком

1. Время: 08.00

2. Степень участия других людей: 1

3. Настроение: -5

4. Примечание: Медсестра топила детей!!!

Занятия

1. Время: 11.00

2. Степень участия других людей: 2

3. Настроение: -2

4. Примечание: -

Ужин

1. Время: 19.00

2. Степень участия других людей: 1

3. Настроение: 0

4. Примечание: Грымза на раздаче – предательница!!! Мужик из 14-й – самоубийца!!!

Отход ко сну

1. Время: 22.00

2. Степень участия других людей: 0

3. Настроение: 0

4. Примечание: -

– Хм. Давайте по порядку. Вы проснулись с настроением ноль. Опишите свое настроение в момент пробуждения.

– Нежелание просыпаться, вставать, следовать дурацкому режиму. Еще один день, который будет тянуться до самого отбоя. Такое настроение.

– Вы проснулись сами?

– Как же, сами! Сначала музыка ваша заорала, следом медсестра зашла и приказала вставать.

– Приказала? – врач поправил очки.

– От того, что она сказала «пожалуйста», смысл не поменялся. Она не попросила, а приказала. Если бы она попросила, я могла бы не выполнять просьбу, правда ведь? А выбора у меня не было.

– Вы поставили 1 в графе участия. Разве медсестра с вами не взаимодействовала?

– Нет, она всего лишь монотонно сказала фразу, не взаимодействовала.

– Ладно. Тогда почему ваше настроение резко опустилось до «-5»?

– Потому что мне неприятно было на нее смотреть. Я же написала: она топила детей.

– Вряд ли. Уверен, что это не так.

– Топила! В прошлой жизни, в войну. В концлагере работала акушеркой. Роды принимала, а потом топила детей.

– Вы понимаете, что реальных подтверждений этому нет? Ваше видение необоснованно, недоказуемо, не имеет оснований.

– Кому мне доказывать, ей что ли? Я и не доказывала, просто выводы для себя сделала, что она за человек.

– Прошу обратить внимание, что ваши выводы снова смоделированы как вчера в примере с врачом. Вы сами повесили на медсестру ярлык убийцы, хотя для этого не было абсолютно никаких реальных подтверждений.

– Мои видения – это подтверждение.

– Подтверждение внутри вашей головы. Объективных фактов попросту не существует, а значит, в реальности ваши выводы не могут быть истинными. Продолжим. Степень участия другого человека в занятиях – два. На данный момент из занятий у вас только психоанализ. Вы считаете, что я не очень активно с вами взаимодействую?

– Нет. Ваш дневник слишком ограничен. Мне кажется, что активное взаимодействие – цифра три – это нечто варварское, навязчивое, раздражающее. А цифра один – присутствовал, но не взаимодействовал – тоже не то. Я поставила два.

– Ясно. Вчера ваше настроение на занятии было минус два. Почему?

– Вы заставили меня усомниться в собственной значимости.

– Что вы имеете в виду?

– Ну, вы так хорошо разъяснили мой рассказ и так ловко связали его с моей жизнью, что у меня закрались сомнения: а правдивы ли на самом деле мои видения?

– Эти сомнения здравые и вполне обоснованные. Но при чем здесь сомнения в вашей значимости? Ложность ваших видений…

– Предполагаемая ложность, – перебила Аделина.

– Конечно, предполагаемая ложность, – легко согласился психиатр. – Скажем так, достоверность ваших видений никоим образом не влияет на значимость вашей личности. Личность человека многогранная и разносторонняя. Разве вы станете придавать какой-то одной детали непозволительно огромное значение, позволяющее ставить под сомнение весомость цельной личности?

– Мои видения – не какая-то там деталь, они уже часть меня.

– Не делайте поспешных выводов. Вполне возможно окажется, что видения – не более чем фантазии мозга, которые, напротив, мешают вашему «я» чувствовать себя естественно и комфортно. Обратите внимание, ваш уровень агрессии и враждебности заметно повышен, даже когда вы находитесь в состоянии покоя, и никто не изъявляет желания с вами конфликтовать. Медсестра приказала, музыка заорала, я заставил. Заметили, как много негативных глаголов? Ваши видения вносят разлад в гармоничное взаимодействие с миром. Вы обозлены, в постоянном напряжении, стремитесь защищаться даже когда не нужно. Разве все эти качества – часть вас? Я уверен, что вы – мягкая, ранимая и добрая девушка, которая хочет понимания и любви. Но видения держат вас в постоянной готовности к обороне. Нужно ли вам это? Так ли они важны? Имеют ли они весомость в значимости вашей личности на самом деле?

Аделина предпочла не ответить, молча хмурилась, поддевая ногтями шов на рукаве пижамы. Психиатр снова опустил взгляд в дневник.

– Весь оставшийся день настроение было ноль. Как с аппетитом?

– Так же.

– Ладно. Попробуйте описать ваше настроение в данный момент тремя словами.

– Безразличие, усталость… Подавленность.

– Двумя? Не повторяясь.

– Растерянность, разбитость.

– Одним?

– Безысходность.

– Безысходность, – повторил врач. – В чем она заключается? Что именно кажется вам безысходным?

– Да все. Вся моя жизнь кажется безысходной. Я не вижу будущего, не могу представить, что оно может быть. Кругом тупик. На свете нет ни одного человека, кто был бы рад моему существованию. Семьи нет. Любви нет. Нет друзей. Меня держат здесь и нет никакой гарантии, что выпустят. А если и выпустят, что с того? Меня никто не ждет, мне не для кого выздоравливать. Работа не приносит радости. Ничего не приносит радости. Жизнь кажется пустой, бессмысленной, ненужной.

– Послушайте. Вы опять говорите про людей. Все сводится к людям, замечаете?

– Думаете, я ненавижу людей, потому что от них все мои беды?

– Думаю наоборот. Все ваши беды от людей именно потому, что вы их ненавидите. Главная причина вашего заболевания – неумение, нежелание контактировать с людьми. В любой ситуации вы перекладываете ответственность на других, обвиняете всех вокруг. Во всем у вас виноваты люди: и в том, что они недостаточно добры, и в том, что у вас нет семьи, любви, дружбы. Но ведь вы сами всех отталкиваете, сами усиленно добиваетесь одиночества, а потом страдаете.

– Как иначе, если я вижу вокруг только извергов и душегубов?

– Вы видите вокруг только врагов и не видите друзей. Потому что не умеете доверять. Пока вы не захотите перебороть свои страхи и научиться видеть в людях хорошее, гармоничной жизни не получится. Вас окружают люди, контакт с ними неизбежен, потому что вы – часть общества. Вы пытаетесь убежать от проблемы: прервали связь с близкими, заперлись в квартире, не идете ни с кем на контакт. Но убежать не получилось и не получится, потому что вы продолжаете находиться в социуме, являетесь звеном системы. Страх настолько прогрессировал, что преобразился в вымышленные истории – теперь в каждом человеке вы видите угрозу. А все почему? Потому что не умеете взаимодействовать. Как известно, лучшая защита – это нападение. Вы защищаетесь заранее, без оснований, без причин.

– Как же видеть в людях хорошее, если перед глазами только плохое?

– Вопрос в том, почему у вас перед глазами только плохое. С чего началась ваша нелюбовь? Кто и какую боль вам причинил? Почему теперь вы боитесь каждого встречного?

– Меня никто не обижал настолько, чтобы это стало причиной для ненависти всего человечества. Я начала ненавидеть людей, когда мои глаза открылись на их поступки и злодеяния.