Путешествие Героя нашего времени

НК: Татьяна Анатольевна, снова хочу поделиться. Вы сказали, Иван Иванович был человеком своего времени, но в то же время он опережал его, заглядывая в будущее. Мне кажется, этот навык он передал вам, потому что вы сейчас тоже опережаете время, поддерживая связь со студентами, с учениками.

ТО: Я считаю, что сейчас это очень важно. Мы были воспитаны в Советском Союзе, в условиях четкой идеологии, в нашем сознании не было разброда и шатания. А сейчас все это присутствует: много наносного, много просто вредного. Мне кажется, что преподаватели, особенно старшее поколение, мы должны этот тоненький стержень внутри современной молодежи формировать. Иначе они не смогут жить в этом мире и не смогут выполнить ту миссию, которая им дана. В нашем деле, это охрана здоровья людей.

НК: Так же как до вас это сделали Иван Иванович, Маргарита Николаевна…

ТО: Конечно, конечно. Они же воспитывали нас своим примером.

НК: Татьяна Анатольевна, еще хочу вопрос задать. У меня, конечно, есть внутри ответ на него, но все-таки хочу спросить. А были ли такие моменты, когда вы вообще хотели уйти из профессии, из медицины?

ТО: Нет, такого не было никогда.

НК: То есть как бы не было трудно, как бы не было тяжело и какие бы не встречались Бабы-Яги и Кощеи…

ТО: Нет, нет. У меня этого вообще не было. Даже ситуация, в которой я была, до того как меня пригласили в университет: я была уже пенсионного возраста, а с пенсионерами по законодательству заключают договор на год. И я понимала, что мне могут не продлить договор на следующий год, и я продумывала варианты, куда я могу пойти, где я буду работать, но я не опускала руки. Так же, как и сейчас: скоро состоятся перевыборы на заведование кафедрой, и мне придется уходить с кафедры. Я уже сейчас думаю, что да, я уйду с кафедры, я не буду занимать место, пусть люди работают, те, которые должны прийти после меня. А я найду себе нишу, так что у меня проблем с этим пока нет.

НК: Татьяна Анатольевна, если взглянуть на весь ваш путь до настоящего времени: чем вы отличаетесь сейчас, Татьяна Анатольевна, заведующая кафедрой, профессор, доктор медицинских наук, от той девочки из Лобвы, поступающей в медицинский институт? Как этот путь изменил вас как личность?

ТО: Конечно, появилась уверенность. Тогда у меня был комплекс, наверное, комплекс любого жителя провинции. Я помню, что я сидела и раздумывала: «Где же мне тягаться со школьниками из Свердловска? Они учатся в таких школах, а я…”. Сейчас я не могу сказать, что я полностью избавилась от комплексов, они у меня присутствуют, особенно когда я общаюсь с коллегами из других городов, из других вузов – вот это, я считаю, проблема для меня. Все равно где-то во мне сидит эта провинциальность, чувство неполноценности. Но, с другой стороны, я же вижу, что все, что я делала в жизни, оказалось правильным. Даже создание моей клиники. Да, не получилось, чтобы она продолжала работать, но ведь я ее сделала сама с нуля, мне никто не помогал. Я смотрю на своих более успешных в этом смысле коллег: одним помогло промышленное предприятие, другие сделали медицинскую клинику из существующего муниципального учреждения или государственного. А я ведь сделала сама, просто сама. Поэтому уверенность в себе сегодня больше, вот этим я и отличаюсь. А то, что я все-таки критически к себе отношусь… С одной стороны, это недостаток, а с другой стороны, наверное, это правильно, это не дает зарваться, вовремя останавливает от каких-то неправильных шагов.

НК: В этом, на самом деле, тоже для вас есть смысл, это помогает вам следовать по избранному пути.

ТО: Да, конечно, очевидно, что сформировался некий баланс всех качеств, которые у меня есть. И еще, что тоже важно, я вижу, как меняются люди, когда достигают каких-то должностей, но, мне кажется, я в этом смысле не изменилась, и мне это позволяет эффективно управлять людьми и выполнять свою работу.

НК: Татьяна Анатольевна, я позволю себе здесь тоже прокомментировать, потому что я знаю вас уже много лет… Если первый Конкурс для будущих мам мы с вами сделали в 2006 году, это было 16 лет назад, но мы познакомились раньше… Наверное, мы знаем друг друга уже лет 18…. Я с вами согласна и хочу, чтобы эти строки вошли в книгу: вы действительно сохранили свою человечность, истинную человечность, не зависящую от того социального поста, который вы занимаете. И я считаю, что вас любят и ценят за многое, и за это в том числе. А может быть, за это, в первую очередь.

ТО: Ну, они меня не боятся, они не боятся ко мне подойти, задать вопросы. Они не считают, что какой-то вопрос глупый. Это касается и врачей, и студентов.. Я считаю, что это правильно. Если бы я была глупой или неинформированной, не имела должных знаний, никто бы ко мне не подошел, какой бы я демократичной ни была. А раз люди подходят, значит, они надеются услышать что-то полезное для себя, а я считаю своим долгом этим поделиться.

НК: Татьяна Анатольевна, что вы приобрели самого ценного за все время своего профессионального путешествия до настоящего момента? Какие дары вы берете с собой в свое будущее?

ТО: Даже не знаю… Наверное, уважение и любовь. Я бы так сказала. Истинное уважение и любовь людей, которую я ощущаю.

НК: Татьяна Анатольевна, меня это до слез трогает, потому что. вы знаете о моем отношении к вам… слезы наворачиваются… (утирает слезы)

ТО: Вы знаете, я сейчас думаю, наверное, это правильно такую исповедь когда-то представлять.. Я же обычно в жизни об этом не задумываюсь, а вы мне сейчас задаете вопросы, которые заставляют меня все это обдумывать и как-то формулировать.

НК: Да… Что бы вы хотели оставить своим потомкам, своим ученикам?

ТО: Что бы я хотела оставить… Вот я говорила, что я родом из Советского Союза, и нас там сформировали такими, какие мы есть, все наше поколение. И многие вещи очень правильные были: мы в большинстве своем альтруисты, мы за работу, за идею, за самоотдачу, и корысти в нашем поколении не так уж много. А в современном поколении – все-таки есть корысть и выгода. И я бы как раз хотела передать чуточку этого советского отношения к жизни и к работе. Альтруизма и самоотверженности. Врач в определенных ситуациях должен быть самоотверженным, то есть он про себя должен забывать во имя спасения жизни человека. Не в том плане, что он должен жертвовать своей жизнью, а в том, что он должен сосредоточиться и все, что его окружает, его мысли о семье, своих собственных проблемах – все это должно отойти на второй план, когда перед ним пациент, с которым он должен работать и помочь ему справиться с болезнью.

НК: Да, это очень ценно. Татьяна Анатольевна, если бы можно было отмотать ленту времени назад и что-то изменить, то что бы вы изменили в своем профессиональном пути?

ТО: Я даже и не знаю… Может быть, только сократила бы эти периоды жизни, свои профессиональные вехи, чтобы не десятилетия, а покороче… потому что, мне кажется, поздно я пришла в науку. Хотя без того опыта, который у меня был, я бы сейчас не была сама собой. Но все-таки с наукой я запоздала. Я считаю, что я хороший преподаватель (во мне это, видимо, было изначально), а вот что касается исследователя, научного работника, я считаю, что я не соответствую моему представлению о том, каким должен быть истинный ученый. Потому что поздновато у меня этот период начался.

НК: Что сейчас вы можете сделать для этого?

ТО: Ну что сейчас… Остается продолжать работать, дорабатывать диссертации, проводить новые исследования, публикации. На этом останавливаться нельзя, это можно делать сколь угодно долго, пока у тебя Альцгеймер не наступил, это все можно делать.

НК: Может быть, лет через десять или пятнадцать, когда я вам снова задам этот вопрос, вы ответите по-другому?

ТО: Через пятнадцать я уже вряд ли что-нибудь скажу (смеются), а лет через десять, может быть, еще что-нибудь и скажу…

НК: Я надеюсь, что скажете, Татьяна Анатольевна.

ТО: Вот понимаете, как жизнь интересно устроена: я работала врачом какое-то время, потом я работала организатором здравоохранения на уровне больницы, это тоже близко к клинике, потом я была организатором в Управлении здравоохранения, а теперь я стала преподавателем и ученым. Конечно, за эти годы, что я работаю на кафедре, у меня появились новые навыки, но я не совсем понимаю своих коллег, которые, заведуя кафедрами, вмешиваются в практическую деятельность. Они пытаются давать указания руководителям службы. Может быть, они себя не реализовали в этом смысле – они же не были начальниками, как я.. А я-то себя реализовала сполна, и я не хочу влезать в эту работу, я себе говорю: «У меня сейчас другая работа, мне надо обеспечивать учебный процесс и научные исследования, что требует других знаний, других навыков, огромного количества времени. И вот сейчас я этим должна заниматься. А здравоохранение – этим пусть занимаются другие.»

НК: Татьяна Анатольевна, у меня к вам последний вопрос. Что было самого ценного для вас в нашем сегодняшнем разговоре?

ТО: Наверное, то, что вы меня спросили про то, что было главного в конечном итоге в жизни и что я хотела бы передать своим последователям. Наверное, это. Вдруг я об этом подумала сегодня, я об этом не думала никогда, а вы меня заставили, коварная женщина. (Смеются) И вот понимаете, я это сформулировала. Недавно у нас в университете была актовая речь, её произносил Михаил Иосифович Прудков (заведующий кафедрой хирургических болезней ФПК и ПП УГМУ, доктор медицинских наук, профессор – прим. автора) Вы слышали об этом? Актовая речь – это вообще такое знаковое событие в жизни каждого профессора, человек ее читает один раз в жизни. Я помню, я была на актовой речи Ивана Ивановича Бенедиктова, еще будучи студенткой, потом Вячеслава Иосифовича Коновалова (заведующий кафедрой акушерства и гинекологии УГМА 1999—2011 гг. – прим. автора), я ему готовила эту речь. И вот по поводу пути героя, тоже очень интересная жизнь у Михаила Иосифовича. И я слушала его и думала: “ А мне будет дано право произнести эту актовую речь?» Но я надеюсь, что будет дано. И как раз в актовой речи должны будут прозвучать те позиции, которые мы сейчас с вами рассматривали. Потому что актовая речь произносится для большой аудитории преподавателей и студентов, прежде всего для студентов, и смысл актовой речи в том, чтобы показать молодежи, как формируется жизненный путь профессоров. И я думаю, там нужно не просто рассказать о своей жизни, а о том, с чего ты начал, и к чему ты пришел, что главное есть в твоей жизни, и что ты намерен передать потомкам. Вот это должно звучать на таких мероприятиях, чтобы молодежь это слышала. Чтобы это не воспринималось, как какой-то отчет, а чтобы это было осмыслением всей твоей жизни.

НК: Татьяна Анатольевна, все-таки еще один вопрос у меня есть. Но сейчас точно последний. Я так и называю свою книгу – для врачей. Я хочу, чтобы она могла их поддержать в какие-то трудные моменты, воодушевить, вернуть веру в себя в те моменты, когда бывает тяжело, в моменты слабости, которые случаются у любого человека. Что бы вы хотели читателям этой книги пожелать, передать, сказать? Это будут разные врачи, возможно, не только российские.

ТО: Во-первых, учиться, постоянно. Нигде так не требуется обновление знаний, как в медицине. Причем не только знаний, но и навыков, потому что все меняется, появляются новые технологии. И если ты работаешь руками, то ты постоянно должен быть в тонусе, постоянно учиться. Во-вторых, если ты чего-то достиг в жизни, то ни в коей мере не почивать на лаврах. Как только человек начинает думать, что он суперстар, тотчас же судьба бьет его по макушке. Глуп тот врач, который говорит: «Я супер, я профессионал!», потому что тут же ему Господь Бог, или я не знаю кто, напомнит о том, кто он такой, и где его место. Поэтому никогда нельзя зарываться. В-третьих, надо уважительно относиться к своим коллегам, и старым, и молодым. То есть когда ты со своим сверстником, ты его побаиваешься: он же может тебя и обойти – а со старым что, он же старый, а молодому – еще расти и расти до тебя. А на самом деле, нет. Во-первых, к старым надо прислушиваться, потому что они, может, и скромные люди, не профессора, но у них за плечами огромный опыт, и лучше бы присматриваться к тому, что они делают и говорят, как они поступают, спросить лишний раз. А молодые – молодые, но завтра они вырастут и, может быть, займут высокие посты. Надо эту ситуацию понимать. Вот, наверное, так.

НК: Спасибо, Татьяна Анатольевна, я благодарю вас от всей души. Это был прекрасный час вместе с вами. Спасибо вам большое!

ТО: Спасибо, Наташенька!

НК: И еще, Татьяна Анатольевна, хочу вас поблагодарить за то, что мне так повезло в жизни, что я иду рядом с вашим прекрасным, удивительным и выдающимся путем. Спасибо вам большое за доверие и за возможность идти рядом с вами!

ТО: Наташенька, вам тоже спасибо! Я вам желаю успеха и удачи, потому что это будет очень хорошее дело, если такая книга выйдет. Именно из тех соображений, чтобы показать тем, кто ее будет читать, как человек идет по этой жизни, как он становится тем, кто он есть, не имея, как в моем случае, родителей, которые тебя бы двигали, человек просто жил и прошел свой путь вроде как неплохо.

НК: Очень неплохо. Я горжусь, что дружу с вами. Ваш путь действительно заслуживает уважения, поверьте.

ТО: Да, я тоже считаю, что это на самом деле может быть примером для других, чтобы люди понимали, что не боги горшки обжигают. Пусть я не нажила большого богатства, не имею дворцов, машина у меня самая простая, но зато все остальное…

НК: Зато вас окружает любовь.

ТО: Да, да, это точно.

НК: Спасибо вам огромное еще раз!

Сессия. Наталья Манапова

директор по персоналу ООО «МЦСМ «Евромед» (Омск)

НК: Мое глубокое уважение к врачам и связь с ними привели меня к написанию книги. Я даже думаю, может, я им что-то в прошлой жизни задолжала, может быть, они мне жизнь спасли когда-то, потому что это действительно мои люди, я их очень люблю, для меня честь и радость с ними работать. Я знаю, что жизнь врачей складывается по-разному: кому-то легче, кому-то тяжелее – но в свете последних событий в мире (сессия проводилась 10 марта 2022 года – прим. автора) мы осознаем ценность и важность для человечества этой профессии. В моих глазах врачи – абсолютные герои. Наталья, ты, как и я, специалист, не имеющий медицинского образования, но много лет посвятивший медицине. Выпускникам своей программы «Медицинский тренер» я говорю: «Если вы работаете с врачами, День медицинского работника – и ваш праздник тоже, потому что в медицине трудится огромное количество специалистов с немедицинским образованием: и юристы, и бухгалтеры, и кадровики…»

НМ: Я тоже своим соискателям, не медикам, всегда говорю: «Вы должны либо быть из медицинской семьи, либо действительно полюбить медицину. По-другому работать невозможно.»

НК: Это правда, поэтому у меня и родилась такая мысль, что неплохо, если в книгу войдут истории не только врачей, но и тех людей, которые связаны с медициной. Я абсолютно искренне убеждена, Наташа, что в медицину люди просто так не приходят. Возможно, не каждый это осознает и видит эту связь, но она, на самом деле, очень многослойная и в ней много смыслов. Готова ли ты начать?

НМ: Да, готова. Какой у меня запрос? Наверное, как у большинства – найти в себе опору, которая поможет поддержать близких, родных, коллег в этот неопределенный и неспокойный период. Опору, которая позволит не уходить в неконструктивные обсуждения, самой не становиться подстрекателем этих обсуждений и не втягиваться в них. К сожалению, я обычный человек, и мне хочется тоже обсудить с коллегами все происходящее, и я втягиваюсь в разговоры. Наверное, во-первых, я хочу найти опору, а, во-вторых, определиться в своем поведении, понимать, как поступать в таких ситуациях.

НК: Хорошо, как ты поймешь, что ты обрела опору?

НМ: Не знаю… Как я пойму, что опора у меня есть? По большому счету, я думаю, что она у меня уже есть, просто нужно больше себе доверять. Я многое делаю для этого: я занимаюсь йогой, медитацией. В медитации я пытаюсь соединиться со своей душой и услышать, чего она хочет. Пока я не соединилась со своей душой, но, я думаю, что я близка к этому, думаю, что все-таки услышу ее и пойму, зачем она пришла в мое тело, чего она хочет и чего ждет от меня, каких действий. Я многое делаю для этого, но иногда бывает страшно.

НК: Я правильно тебя услышала, что ты чувствуешь опору, когда доверяешь себе?

НМ: Когда я на связи с собой, со своим телом, у меня есть опора, я себе доверяю. Как только я связь с собой теряю, тогда возникает неконструктивное поведение. Я даже стала для себя записывать, когда я вела себя неконструктивно, на что я среагировала, как можно в дальнейшем этого избежать, как можно себя вести, и как можно себя контролировать. Например, когда мы с коллегами что-то обсуждаем, я очень хочу отстаивать свою точку зрения с женской энергетикой, с мягкостью, но у меня не всегда получается, поэтому я записываю, когда я «ушла» в эмоции, в неконструктив, чтобы возвращать себя. Я считаю, что в такие моменты я просто теряю связь с собой, теряю опору.

НК: Наташа, исходя из этого, что бы для тебя было наилучшим результатом нашей встречи?

НМ: Наверное, попробовать погенерить еще какие-то шаги, как не терять связь с собой. Что еще можно сделать, чего я не делаю.

НК: Я правильно тебя услышала, что наилучшим результатом будет понимание шагов, которые ты можешь предпринимать, для того чтобы быть на связи с собой?

НМ: Да.

НК: Наташа, в генеративном коучинге есть такое понятие, как СOACH- и CRUSH-состояние. COACH значит, что ты на связи с собой, ты центрирован, открыт, осознан, и ты умеешь удерживать это состояние независимо от того, что происходит вовне. CRUSH-состояние – когда ты отделен, испытываешь ненависть, не можешь поддерживать свои связи. Сейчас можно про многих людей сказать, что они находятся в состоянии CRUSH. Когда очень много ненависти и много отделенности. В первую очередь с собой, затем – с людьми, с государством, с системами. Сейчас такая ситуация происходит, что люди «вылетают» из систем и «влетают» в системы, себе не принадлежат. Что касается соединенности с центром, у многих авторов есть похожие понятия. Например, уважаемый мною Берт Хеллингер говорит о соединении с истинным «я». Когда ты соединен со своим центром, ты умеешь абстрагироваться, отстраняться от чужих динамик и чужих сценариев, в которые ты «влетаешь» на автомате, и они в тебя «влетают», то есть ты соединен и устойчив. Поэтому в генеративном коучинге первый шаг – это выход в состояние COACH. Когда ты соединен с истинным «я», ты понимаешь, что ты выбираешь. Предлагаю тебе свою версию соединения с центром. Займи удобное положение, ноги на полу, спина прямая. Почувствуй, что твои ноги твердо стоят на поверхности пола, пол для нас ассоциируется с землей. А когда наши ноги твердо стоят на поверхности земли, мы чувствуем связь с ней. Роберт Дилтс на своих тренингах говорит, что можно представить еще и третью точку опоры для связи с землей, он даже показывает эту позу – ноги чуть согнуты в коленях, как будто сзади есть хвост, как у динозавра, и он тоже стоит на земле. Почувствуй, как сила и энергия земли, матушки-земли, прикасается к твоим стопам, заходит в твое тело, соединяется с ним. Позволь ей это сделать. Можно закрыть глаза, если это комфортно. Почувствуй, как сила земли заходит через твои стопы, и ты соединяешься с этой силой. И она наполняет все твое тело устойчивостью, монументальностью. Ты – любимая дочь земли! Матушка-земля дает тебе свое тепло и силу. Представь, как эта сила проходит по твоему позвоночнику, скрепляя и выпрямляя его, и где-то наверху в области макушки, выскакивает фонтанчиком. Представь, что этот фонтанчик превращается в шарик, в этот шарик ты кладешь часть своего сознания и поднимаешься вместе с ним вверх, над небом, над космосом, поднимаешься еще выше. Всем звукам, всем мыслям, всему, что происходит вовне мы говорим: «Добро пожаловать!» В полном принятии – никакого раздражения. Представь, что шарик твоего сознания поднимается высоко-высоко, проходя все планы бытия, и ты поднимаешься еще выше – и попадаешь в поле безусловной любви, некой большей силы, Высшего разума. Почувствуй свою соединенность с ним. Почувствуй, что ты любимое дитя Вселенной. Почувствуй свою связь с этой большей силой, с большим разумом, растворись в этом пространстве. Оболочка шарика растворяется, и ты себя ощущаешь единым целым со всем сущим. И теперь, как будешь готова, сохраняя ощущение соединенности с высшей силой, забирайся снова в шарик и снова спускайся в нем вниз, снова проходя все планы бытия, космос, небо, возвращаясь к своему телу. Представь, как шарик раскрывается над твоей макушкой и тебя омывает этот волшебный душ из безусловной любви, наполняя каждую клеточку твоего тела. Проходит сквозь стопы в землю и соединяется с силой земли. И сейчас почувствуй, как сила земли и сила света соединяются в тебе. Эту интеграцию представь в точке, которая находится в районе пупка: вообрази, что у тебя на спине есть отражение пупка, и внутри твоего тела, между воображаемой точкой на спине и пупком, в середине находится тот самый центр, чистый от всех сценариев, от всех динамик, от всех не твоих стратегий, центр, в котором находится твое истинное «я». Представь, как в этой точке сходятся и интегрируются три прекрасных силы: Сила Земли, Сила Света и твоя собственная сила, сила твоей идентичности, твоей уникальности. Почувствуй, как эти силы интегрируются между собой, перекликаются, как прекрасно наблюдать этот процесс, соединенность и целостность. И теперь, Наташа, я хочу предложить тебе обратиться к практике, разработанной Робертом Дилтсом и Стивеном Гиллигеном и вошедшей в их программу обучения «Генеративный коучинг». Это несколько фраз, обращенных к твоему центру и создающих связь с ним. Я прошу тебя произнести эти слова от всей души, от всего сердца, с самым глубинным и сильным намерением. Первая фраза, с которой мы обращаемся к своему центру, звучит так: «Я слышу себя».

НМ: Я слышу себя.

НК: Не торопись, почувствуй эти слова, почувствуй, как это пространство внутри отзывается на твои слова. Давай еще разочек повторим от всей души, от всего сердца. Я слышу себя.

НМ: Я слышу себя.

НК: И всем мыслям, всем звукам, всему происходящему – добро пожаловать! Дышим. Следующая фраза: «Я вижу себя.»

НМ: Я вижу себя.

НК: И третья фраза: «Я чувствую себя.»

НМ: Я чувствую себя.

НК: Наташа, чуть-чуть замедлись. Давай еще разочек повторим.

НМ: Я чувствую себя.

НК: Со всей силой намерения, от всей души, от всего сердца. Следующая фраза: «Я принимаю себя.»

НМ: Я принимаю себя.

НК: И последняя фраза, которой мы завершаем обращение к своему центру: «Я поддерживаю себя.»

НМ: Я поддерживаю себя.

НК: Давай сделаем глубокий-глубокий вдох, и медленный выдох. И еще раз – глубокий вдох, и медленный-медленный выдох.

Мы сейчас с тобой прошли усредненным путем, не самым длинным, но и не самым коротким. Я своих медицинских тренеров учу: когда вы волнуетесь или когда вы чувствуете, что эмоциональный мозг берет власть над вами, кладите руку на живот и говорите: «Я вижу себя. Я слышу себя. Я чувствую себя.» Но эта устойчивость появляется тогда, когда ты соединен и с землей, с ее силой, и с тем, что есть где-то там наверху, с высшей силой.

НМ: А почему центр находится в области пупка? Мне себя проще искать в сердечной чакре – анахате.

НК: На самом деле, это индивидуально, и по мнению разных исследователей, центр может находиться в разных точках. Но большинство версий склоняются именно к животу, что жизнь находится именно там. Берт Хеллингер обозначает именно это место, Роберт Дилтс высказывается более обтекаемо: «Возможно, это где-то в районе пупка.»

НМ: Пока мне проще соединяться с душой в области сердца. Я чувствую, что у меня повышаются вибрации и уровень энергии, когда я соединяюсь в сердечной чакре, поэтому мне было достаточно тяжело в районе пупка-живота обрести связь с центром. Надо потренироваться.

НК: Я тебя очень хорошо понимаю. До того момента как я начала изучать системные расстановки, у меня тоже было ощущение, что душа находится в районе сердца, это стереотипное мнение. Очень редко кто-то считает иначе. Лишь однажды кто-то сказал, что у него в районе головы ощущается душа. А за годы практики я уже привыкла ощущать центр в районе пупка. Делай, пожалуйста, как тебе удобно, главное, чтобы с этой точкой была связь. И когда ты поддерживаешь связь с центром в этой точке, ты устойчива ко всему внешнему, что бы не происходило. И ты выбираешь стратегии, которые принадлежат тебе, а не твоим предкам, или коллегам, друзьям.