Рассказы наизнанку. Возмутительные семейные истории

Вот это уже конструктивный диалог! Собеседница была зарегистрирована под ником «Лада1972», и Екатерина на следующий день излила ей душу. Екатерина рассказала, что окончила факультет филологии и журналистики в Самарском университете. По специальности она работать, конечно, не собиралась. Уехала в Москву, устроилась риелтором. Деньги, правда, смешные, но прожить можно. Затем подробно описала историю своего знакомства с Евгением и то, как она совершила страшное открытие.

«Понимаешь, – писала Екатерина новой подруге, – мы сидели в ресторане, он должен был дать мне очередные деньги на съем квартиры, и тут у него зазвонил телефон. Он извинился, сказал мне, чтобы я сама взяла деньги у него в бумажнике, и вышел. Я деньги достала, и тут мне подвернулся под руку этот паспорт. А там – черным по белому, что он женат на какой-то Владиславе. Я, конечно, ему устроила бешеный скандал, но он так умильно просил прощения, что я пока решила простить».

«А какой именно скандал? – немедленно поинтересовалась Лада, – надеюсь, ты разбила тарелку об его голову?»

«Нет, – с сожалением призналась Екатерина, – только об пол».

«Зря», – немедленно откликнулась Лада.

На следующий день Екатерина снова вышла на связь с Ладой. Собеседница была умная, понимающая, на жизнь смотрела так же, как Екатерина.

«Расскажи мне все толком, – написала Лада. – Как вы познакомились, как часто встречаетесь, что он тебе говорит?»

Екатерина подробно описала всю историю: как они познакомились в торговом центре, куда ездили, что ей Евгений дарил.

«Наверняка, он специально разрешил заглянуть в барсетку, – написала Лада. – Какой же мужик разрешит девушке по своим личным вещам лазать? Специально все подстроил, чтобы ты увидела паспорт, устроила скандал, и он бы от тебя избавился».

«Но он же сам потом помириться хотел! – возразила Екатерина. – У подъезда ждал, прощения просил, украшения вот подарил».

«Кстати, сфоткай, – ответила Лада. – Покажи хоть, что он тебе дарил. Небось фигню какую-то».

«Ничего не фигню», – обиделась Екатерина и немедленно выложила в сеть свое кольцо и сережки.

«Да, вроде вещи неплохие, – призналась Лада. – Это я погорячилась. Похоже, действительно украшения стоящие. Но надо бы живьем глянуть. И давай что ли по телефону поговорим, голос друг друга услышим».

Екатерина совсем было хотела согласиться, но тут в дверь позвонил Евгений, и ей пришлось срочно прервать общение. Евгений был очень мил, оживлен, звал Екатерину съездить на новогодние каникулы в Таиланд – вырваться из московской зимы, отдохнуть от слякоти. Подарил кулончик в набор к серьгам и кольцу. Екатерина окончательно уверилась, что Евгений ее любит, а Лада просто завидует. Поэтому Екатерина снова завела разговор о разводе.

– Давай все-таки ты решишь вопрос с женой.

– Какой вопрос? – удивился Евгений.

– О разводе, – в свою очередь удивилась Екатерина.

– Но я же тебе объяснил, – терпеливо продолжил Евгений. – У нас совместная фирма, общее имущество, не могу же я все это дарить ей. Требуется время, серьезное юридическое оформление. Ты же хочешь, чтобы я встречался с тобой, а не сидел по двадцать четыре часа в судах?

– Дел-то, – отмахнулась Екатерина. – Найми хорошего адвоката.

– Хорошего адвоката нанять можно, – согласился Евгений, – а вот закон изменить нельзя.

– Да в нашей стране любой закон можно повернуть в свою пользу, – уверенно возразила Екатерина.

– К сожалению, не любой, – вздохнул Евгений и предложил, – давай-ка сменим позу.

Так продолжалось еще несколько недель. На все упоминания Екатерины о разводе Евгений либо отшучивался, либо начинал ее целовать, – и Екатерина забывала обо всем на свете. В конце концов, она решила снова списаться с Ладой. Одна голова хорошо, а две – лучше. После трех дней интенсивного обсуждения в интернете, а затем и по телефону Лада решительно сказала:

– Нам надо встретиться лично, посмотреть друг на друга и все обсудить. Это проблема серьезная. Не можешь же ты всю жизнь состоять у него в любовницах.

Екатерина согласилась. Оделась она эффектно – в темное вечернее платье. Пусть Лада не думает, что она какая-нибудь бедная «понаехавшая». Надела кулон, серьги, кольцо, чтобы предстать перед новой подругой во всем блеске. Договорились они встретиться в кафе «Тирамису» в одном из спальных районов Москвы.

Лада объяснила, что оттуда ей ближе до своего коттеджа, понтов меньше, кухня лучше. А в центре Москвы и припарковаться невозможно. Выбор места встречи Екатерину несколько смутил, и она в очередной раз заподозрила, что ее интернет-подруга – бедная провинциалка, которая и на Арбате-то никогда не была. Ну ладно, была не была. Екатерина вызвала такси и отправилась на встречу.

Кафе, на взгляд Екатерины, оказалось более чем скромненьким. Никаких итальянских интерьеров, мрамора и позолоты не было. Обычная деревянная мебель, на столах простые белые льняные скатерти. С Евгением она бывала в куда более помпезных местах.

Лада оказалась высокой фигуристой брюнеткой с короткой стрижкой, в самых обычных джинсах и кроссовках, а в ушах ее сверкали крохотные алмазики – куда там до Катиных сапфиров! Тем не менее новая подруга Кате понравилась.

Лада уверенно заказала кофе, салат, белое вино, объяснила, что она может пить, поскольку не за рулем, а часа через полтора за ней заедет муж, который как раз заберет ребенка из секции. Катя еще раз изложила свою историю знакомства с Евгением.

– Все ясно, – подытожила Лада, попивая белое вино. – Ему просто удобно иметь и жену, и любовницу. Жена – крутая бизнесвумен, с ней у него совместный бизнес, небось, и дети есть. Дети у него в паспорте были?

– Не помню, – призналась Екатерина, – я, как только увидела штамп о браке, сразу паспорт захлопнула.

– Скорее всего есть, – сказала Лада. – Ну а ты – в качестве содержанки для отдыха.

На содержанку Екатерина немедленно обиделась.

– Почему это содержанка? – возмутилась она.

– Ну а кто? – спросила Лада.

– Он меня любит, – возразила Екатерина.

– Ну хорошо, как называется женщина, которую любят? – спросила Лада.

Ничего, кроме слова «любовница», Екатерине в голову не приходило, но слово «любовница» звучало тоже как-то оскорбительно. Наконец, Екатерина нашлась:

– Любимая женщина, – сказала она гордо.

– Ну и будь тогда любимой женщиной, – усмехнулась Лада. – Что тебя не устраивает? Он тебя любит, квартиру оплачивает, квартира-то хоть приличная? Хотя бы трехкомнатная?

– Студия, – призналась Екатерина.

– Ну сойдет и студия, – согласилась Лада снисходительно. – Квартиру оплачивает, на курорты возит. На Лазурном берегу вы с ним были?

– Мы в Таиланд собираемся, – сообщила Екатерина гордо.

– Дешевка, – поморщилась Лада. – Ну бог с ним, Таиланд так Таиланд, хотя бы не Турция… Украшения дарит, – продолжала она, – кстати, покажи, что он тебе подарил.

Екатерина сняла кольцо с пальца и протянула Ладе.

– Серебро, фианит, – заметила Лада, – скромненько, но со вкусом.

– Какой фианит? – опешила Екатерина. – Это же звездный сапфир, особого светлого цвета. А на кольце – проба.

– Правильно, проба, – согласилась Лада, – девятьсот двадцать пятая. На серебре всегда ставят пробы. Фианитик тоже ничего, крупный.

Екатерина сидела, не зная, то ли верить Ладе, то ли считать, что она ей завидует и обманывает ее, то ли сходить к ювелиру и проверить кольцо. Ее раздумья прервал голос Лады:

– А в общем-то все у тебя неплохо. Раньше все так жили: мужик имел солидную жену с приданым, дом, детей и параллельно заводил красивую любовницу. И никого это не смущало.

– Нет, я так не могу, – гордо заявила Екатерина, – мне надо или все, или ничего.

– Тогда тебе лучше с ним расстаться. Жену он не бросит. Она явно и богаче тебя, и, наверняка, коренная москвичка. Опять же дети у них… скорее всего, – подвела итог разговора Лада. – Решать тебе. Подумай, и еще созвонимся. За мной вот-вот заедут.

– Счет нам подайте, – подозвала она официанта. – Пополам.

Подруги вышли на крыльцо. На крохотной бесплатной парковочке разворачивалась кремовая «Ауди». Она открылась, и из нее вышел… Евгений!

– Познакомься, – весело сказала Лада. – Это мой любимый муж Евгений, а в машине сын Сашка. Ах да, вы ведь, кажется, уже знакомы? Кстати, мой муж скупой, поэтому снял для тебя студию, а не квартиру. Но я решу вопрос, скоро переедешь. Только детей от него не заводи. Все равно не разведется со мной.

Евгений на удивление быстро сориентировался в ситуации, спокойно кивнул Екатерине и сказал: «Катенька, я тебе потом позвоню, пока зайди в кафе, успокойся, выпей чего-нибудь горячительного, а то ты вся дрожишь, вот тебе тысяча», – а потом обратился к жене: «Влада, иди скорее в машину, не дай бог простынешь. Что вы тут торчите, как два тополя на Плющихе?»

Лада кивнула окаменевшей Екатерине и сказала: «До свидания, дорогая». Потом прошла к машине и уселась на заднее сиденье. Евгений заботливо приоткрыл дверь, аккуратно закрыл ее, сел на место водителя, и «Ауди» отъехала, обрызгав вечернее платье Екатерины каплями вечной московской грязи.

– Это что-то феноменальное, – сказала Лада, удобно устраиваясь в машине. – Где ты вообще такую нашел? Откуда она приехала в Москву? Из Малого Гадюкино?

– Из Самары, – сказал Евгений. – Влада, я от твоих розыгрышей инфаркт получу.

– Да нет, неплохая девочка, – заметила Лада, – и обходится дешево. Боюсь, я только в разговоре с ней несколько увлеклась. Ну ничего, обойдется. Подари ей в следующий раз что-нибудь приличное.

* * *

Екатерина не стала возвращаться в кафе. Она сунула тысячу в сумочку и гордо дошла до ближайшей станции метро.

На следующий день она внесла телефон Евгения в черный список. Собрав свои вещи, закрыла квартиру на ключ, выбросила его в ближайший мусорный бак и переехала жить в другой район Москвы. На столе она оставила записку: «Я не в силах простить такое страшное предательство».

Войдя в новую съемную квартиру, Екатерина сказала себе:

– И очень хорошо, что я избавилась от него. Найдется порядочный человек, который оценит меня по достоинству!

Дом престарелых

– Ты не говорил мне, что живешь с матерью! – Лиза возмущенно уставилась на Михаила, когда тот вышел провожать ее до метро.

В гостях она была сама любезность: мило общалась с Ольгой Петровной, обменивалась вежливыми фразами с Ниной, улыбалась, шутила. Сейчас же, стоило им с Михаилом выйти на улицу, лицо ее исказилось в гримасе гнева.

– Так ты и не спрашивала, – буркнул Михаил, сбитый с толку внезапной переменой ее настроения.

– Ты и не спрашивала! – ядовито передразнила его Лиза. – Самому догадаться надо было, когда предложение делал! Я же не думала, что мужик в сорок лет до сих пор с матерью живет! И с этой, как ее… Ниной. Она-то кто тебе, сестра?

– Двоюродная. Да и не живет она с нами! – запротестовал Михаил. – Приходит иногда, матери помогает.

– Ага, помогает. Сиделка, блин.

Михаил виновато промолчал. Лиза раздраженно закурила. Весь ее идеальный план шел насмарку.

Лиза была молодой, красивой, но несколько беспринципной девицей. Она приехала в Москву из маленького городка российской глубинки с амбициозной целью – покорить столицу. Но вступительные экзамены в университет она завалила, поэтому, чтобы хоть как-нибудь закрепиться в Москве, ей пришлось устроиться на работу кассиршей в гипермаркет с мизерной зарплатой. Именно там она и познакомилась с Михаилом.

Михаил работал в том же магазине охранником. Вряд ли его можно было назвать мечтой каждой женщины. Ему было сорок лет, уже появлялось брюшко, волосы, постыдно признав свое поражение перед возрастом, потихоньку сдавали позиции, образуя плешь на его голове. Характер у него покладистый, нетвердый. Михаил был забывчивым, рассеянным, непрактичным. Таких, как он, в родном городе Лизы называли просто «тютя».

Михаил сразу влюбился в эффектную, красивую Лизу. Не надо быть семи пядей во лбу, чтобы понять это: смотрел на нее воловьими глазами, неумело пытался завести разговор, предлагал проводить с работы, однажды подарил букет цветов. Лизе эти жалкие попытки ухаживания казались попросту смешными. Часто она от души веселилась, обсуждая с коллегами незадачливого ухажера. Конечно же, со своей зарплатой охранника, он не мог быть для нее парой – она-то птица совсем другого полета.

Так Лиза думала до тех пор, пока Михаил не обмолвился, что живет в своей двухкомнатной квартире в центре Москвы. Вот он – ее шанс! Она считала, что без особых проблем сможет въехать в эту квартиру и стать полноправной хозяйкой, так как понимала, что Михаил по уши влюблен в нее.

Лиза внезапно потеплела к Михаилу. Они начали встречаться. Их коллеги были очень удивлены таким необъяснимым переменам в поведении Лизы. Михаил был на седьмом небе от счастья. Он задаривал Лизу подарками, которые едва-едва мог позволить на свою зарплату, водил ее в кино, на концерты. Лиза благосклонно принимала эти знаки внимания, ожидая главного.

Ее план перешел к эндшпилю, когда полгода спустя Михаил сделал ей предложение. Лиза попросила неделю подумать, чтобы у мужчины сохранилась иллюзия трудностей, связанных с ее завоеванием. В душе девушка торжествовала. В своих самых смелых мечтах она уже переписывала московскую квартиру на себя.

Через неделю она приняла предложение Михаила. Также Лиза решила как можно быстрее исправить досадную ошибку: она все еще не видела свою будущую жилплощадь.

В гостях у новоявленного жениха ее ждал неприятный сюрприз. Оказывается, Михаил жил не один, а с больной матерью. Ольга Петровна никак не входила в планы Лизы. Девушка не собиралась жить в одной квартире со старой свекровью. Так тут еще и бедная родственница, племянница Нина, которая ухаживала за старушкой. Корыстная Лиза сразу заподозрила, что та метит прописаться в квартире.

Обо всем этом Лиза думала, пока курила около станции метро.

– Вот что, дорогой, – Лиза выдохнула ментоловый дым через ноздри и затушила сигарету о стену, – я не выйду за тебя, пока ты живешь с матерью. Мне нужен мужчина, а не маменькин сынок.

– Подожди, – Михаил растерянно заморгал. – Мы можем переехать… не знаю, снять где-нибудь жилье…

– Переехать? – усмехнулась Лиза. – И на какое жилье хватит твоей зарплаты? На комнатку где-нибудь в Подмосковье? В то время как у тебя есть двушка в центре Москвы? Нет, дорогой, это твоя мать должна переехать из квартиры в центре, она же старая, ей все равно где жить, а мы молодые.

– А куда? – спустя минуту молчания поинтересовался Михаил.

– Я откуда знаю?! – взорвалась Лиза. – Ты же мужик, придумай что-нибудь! Пусть ее родственники заберут, та же Нина, например!

– Нина сама в коммуналке комнату снимает, куда ей? А других родственников у нас нет, – ответил Михаил с унылым видом.

Лиза попыталась взять себя в руки. Так, сейчас главное – не спугнуть. Этот шанс она упускать не собиралась.

– Дорогой, а знаешь… – вкрадчиво начала она, – а ты думал про государственный дом престарелых? Там уход за ней будет гораздо лучше, чем сейчас. И нам не придется ютиться в съемном жилье, если она на тебя квартиру перепишет.

Михаил глубокомысленно поскреб свою нарождающуюся плешь. Такая мысль не приходила ему в голову.

– Да, ты права, – наконец вздохнул он. – Там ей будет гораздо лучше.

– Так что будь зайкой, уговори ее на переезд. И пусть квартиру не забудет переписать. Мне-то что, я за твое будущее волнуюсь.

– Да, ты права, – задумчиво повторил Михаил. – Уход гораздо лучше.

* * *

Ольга Петровна рано стала вдовой и воспитывала единственного сына Михаила одна. Она усердно и много работала, только бы сын ни в чем не нуждался. На столе у них всегда была еда, сын всегда был хорошо одет, учился в лучшей школе. Ольга Петровна даже получила от государства квартиру в центре Москвы, в Хамовниках. «Уж теперь, – думала она, – будущее Миши обеспечено».

Но Михаил вырос ленивым, слабохарактерным, избалованным вниманием матери человеком. Ольга Петровна не обманывала себя и с горечью признавала этот факт. Михаил, в отличие от трудолюбивой матери, работать не любил и не хотел. На тех работах, куда устраивался, надолго не задерживался.

Ольга Петровна получила от государства немаленькую пенсию, но даже ее не хватало на содержание себя и постоянно безработного Михаила. Поэтому она, вместо того чтобы уйти на заслуженный покой, устроилась уборщицей в местный фитнес-клуб. Так продолжалось некоторое время: Ольга Петровна ходила ежедневно на работу – Михаил сидел дома.

Однажды Ольга Петровна, убирая лестницу, оступилась и упала. Результатом стал перелом шейки бедра. Она понимала, насколько это серьезная травма. Понимала и то, что теперь она вряд ли выйдет на работу, даже если кости срастутся как надо. Ольга Петровна была уже не в том возрасте, чтобы окончательно оправиться от подобного перелома.

Михаил не понял всю тяжесть ситуации, поэтому Ольге Петровне пришлось терпеливо объяснить ему, что одной пенсии на жизнь не хватит, что ей нужна сиделка, так как она совсем ослабела, а это лишние расходы. Что Михаилу попросту необходимо найти работу.

Михаил отнесся к этой новости без энтузиазма. Он как мог оттягивал поиски работы, пока Ольга Петровна не начала набрасываться на него со всей возможной строгостью.

– Миша, очнись! – настаивала она. – Найди работу, бога ради! У нас на еду скоро хватать не будет!

Скрепя сердце Михаил устроился охранником в гипермаркет, где и познакомился с Лизой.

Когда сын сказал Ольге Петровне, что у него появилась девушка, она поначалу обрадовалась. Жизнь Михаила, кажется, налаживалась: есть стабильная работа, есть девушка, может, скоро и дети появятся, и он окончательно остепенится. Но со временем Ольга Петровна сильно засомневалась в этом.

Михаил теперь все меньше времени проводил дома. Почти всю свою небольшую зарплату тратил исключительно на Лизу. Так как запросы девушки значительно превышали его бюджет, он стал забирать пенсию матери, говоря, что потом вернет, но этого «потом» никогда не наступало.

Из-за того, что платить сиделке было нечем, а Михаила вечно не было дома, за Ольгой Петровной стала ухаживать ее племянница Нина. Она была сиротой и снимала небольшую комнату на окраине Москвы.

Нина была честной и доброй девушкой. Несмотря на то, что она работала (чтобы были средства мотаться на электричках), каждый день навещала тетю. Видя, что у старушки стало не хватать денег даже на самые необходимые лекарства, Нина по-тихому покупала их на свои.

Будущая невестка между тем сразу, во время знакомства, вызвала у Ольги Петровны нехорошее предчувствие. Было что-то хищное в милом, смазливом личике Лизы. И от проницательного взгляда старушки не ускользнуло, как по-хозяйски, приценивающе девушка изучает квартиру.

Опасения Ольги Петровны подтвердились, когда Михаил впервые заговорил о доме престарелых. Начал он издалека: нес какую-то чушь, мол, есть такие заведения, где людей ее возраста и с ее здоровьем обеспечивают необходимым уходом, и как хорошо там живется, как полезно провести старость на природе среди ровесников, а не в четырех стенах городской квартиры.

– Нет. Даже не думай, – сразу сказала Ольга Петровна.

– Мама, просто рассмотри, как вариант.

– Никогда я в богадельню не поеду! – отрезала старушка.

План Михаила буксовал: несмотря на все его уговоры, мать категорически отказывалась переехать в дом престарелых. Мужчина совсем отчаялся.

* * *

Однажды в гости к будущей свекрови снова зашла Лиза, якобы посмотреть на состояние Ольги Петровны. Проконтролировать, как продвигается их с Михаилом задумка. По мнению девушки, это дело как-то слишком затянулось.

Михаил отвел невесту на кухню и тихим голосом рассказал о возникшей проблеме. Такая ситуация, по понятным причинам, Лизу нисколько не устраивала. Она не могла позволить пенсионерке встать поперек ее далеко идущих планов.

– Это все Нина виновата, – сказала Лиза задумчиво. – Все время здесь ошивается, отговаривает. Послушай меня внимательно! Нину надо как-то прогнать, придумай что-нибудь. А Ольге Петровне можно будет лекарства подменить: она же плохо видит – не заметит. Не трусь… На безопасные, чтобы она больше расслаблялась, отдыхала. Знаешь, как во сне. Ее признают невменяемой, и мы сдадим ее в дом престарелых. Квартира автоматически достанется тебе, ближайшему родственнику. Ей же будет лучше, поверь.

– Да, ты права, – согласился с новой идеей Михаил.

Лиза улыбнулась про себя: да он с руки у нее готов есть!

Стараясь не шуметь, Ольга Петровна отошла от закрытой двери. Она не доверяла Лизе, но, оказывается, сейчас она не могла доверять и родному сыну.

Спустя пару дней Михаил устроил скандал по надуманному поводу: обвинил Нину в краже денежных сбережений. Та в слезах выбежала из квартиры, не выдержав унижения.

– И больше здесь не появляйся! Воровка! – крикнул ей вслед Михаил.

После этого он сам с преувеличенной заботой стал ухаживать за матерью. С особенным вниманием он следил, чтобы она не забывала принимать таблетки перед сном.

Спустя несколько дней таких «забот» Ольга Петровна стала забываться, заговариваться. Иногда она не понимала обращенных к ней слов, забывала, как зовут сына, а временами – и собственное имя. Очевидно, что подмененные таблетки действовали.

Однажды Ольга Петровна пропала. Когда сын вернулся домой, обнаружил только записку от матери, где она сообщила, что уехала жить в дом престарелых, и просит ее не искать и не тревожить. А сын и не собирался ее разыскивать.

В тот же вечер Лиза на радостях переехала к Михаилу в квартиру и под одеялом жарко объяснила мужчине, что если он ее любит, то теперь должен доказать это – переоформить квартиру матери на себя, а потом на нее… ну или сразу на нее. Для этого Михаилу предстояло все-таки разыскать мать. Тот вздохнул и согласился. А потом началось самое интересное.

Рано утром в дверь позвонили. Сонный мужчина в трусах и майке, зевая, подошел к двери.

– Ты?! – чуть не упал он от удивления.

За порогом стояла его сестра Нина и мать, которая выглядела совершенно нормально. Ольга Петровна с укором взглянула на сына, вздохнула и громко крикнула:

– Лизка, а ну собирай свои вещи и проваливай отсюда, эта квартира теперь принадлежит Нине, а ты здесь – никто!

Ошарашенная Лиза сглотнула подступивший к горлу ком и выскочила за порог, даже не оглядываясь на Михаила, который, к слову, все еще не понимал, что происходит, и удивленно мычал, как теленок.

Оказалось, хитроумная старушка, подслушав Лизин план, решила незамедлительно принять контрмеры. На следующий же день, когда Михаила не было дома, она пригласила нотариуса и переписала квартиру на племянницу.

Ольга Петровна делала вид, что пила таблетки, которые заботливо подносил ей сын, но на самом деле прятала их в матрас, когда Михаил отворачивался. Старческое слабоумие Ольга Петровна симулировала с актерским мастерством.

Лиза была вне себя от злости. Свадьба так и не состоялась. Девушка поняла, что задумка провалилась. Лиза ушла к другому мужчине, оставив несчастного Ромео одного в комнатке в Подмосковье, которую он был вынужден снимать.

Домик в деревне

Сын Антонины Петровны, Артем, в сорок лет решил жениться. Раньше не было времени на личную жизнь – строил карьеру. А теперь нужно было подумать о достойной свадьбе.

– Я продам твой дом в деревне! Ты живешь со мной, а там бываешь редко. Деньги сейчас не помешают! – заявил он матери.

– А куда же деваться мне, в случае чего? – забеспокоилась Антонина Петровна.

* * *

Антонина Петровна любила свой дом в ближнем Подмосковье, свою малую родину. Здесь она была счастлива с мужем, Леонидом Матвеевичем. Здесь же родился сын, Артемка. Тогда их семью можно было назвать образцово-показательной, но сейчас это неважно: каждый будто сам по себе, и никому ни до кого дела нет. Хотя однажды Антонина Петровна гордилась этим неофициальным, но вполне заслуженным званием. Почему бы и нет?

Работали с мужем за четверых, сына воспитывали. Артемка хорошим парнем рос: помогал всегда родителям, учился отлично, спортом занимался. А потом случилось то, чего Антонина Петровна не ждала так рано: умер Леонид Матвеевич… слишком молодым умер. Ему было чуть больше сорока лет. Разве это возраст для здорового и сильного мужчины?

Врачи сказали, оторвался тромб. Мать с сыном остались вдвоем. Тогда оказался рядом друг Леонида Матвеевича, Владимир. Руки у мужчины всегда были золотые. Он и с хозяйством помогал, и в целом поддерживал вдову.

Артему в то время было пятнадцать лет. Мать понимала, что сын в деревне не задержится, но гнала от себя эти мысли. Сейчас ведь Артем с ней: заботится, не дает потерять смысл жизни. Но время равнодушно к человеческим переживаниям. Пришел тот час, когда сын переехал в Москву. Учился, навещал мать. Потом нашел работу и зашагал по карьерной лестнице. Купил машину, квартиру: сначала небольшую студию, потом продал ее и взял в ипотеку трехкомнатную. Работал на износ, себя не щадил – от родителей научился этому. Может, потому семью создавать времени не находилось.