Движение Black Lives Matter (BLM) в США

Кармайкл под влиянием Фанона рассматривал белых и черных как принципиально несовместимые социальные группы. Он отверг «старые лозунги и бессмысленную риторику прошлых лет борьбы за гражданские права» и отвергает идею интеграции и ассимиляции с американским средним классом, «потому что ценности этого класса сами по себе антигуманистичны, и потому что этот класс как социальная сила только закрепит расизм»34. Кармайкл писал: «Революционный путь говорит, что мы ведём освободительную войну. Для того чтобы вести освободительную войну, вам нужна идеология национализма. У нас нет страны, а значит, не может быть никакого национализма, кроме чёрного. Безумно думать о чём-то ещё. Чёрный национализм должен быть нашей идеологией»35.

Кармайкл присоединился к радикальной организации «Черные пантеры», которую создали последователи еще одного значимого черного активиста – Роберта Ф. Уильямса, написавшего в 1962 г. книгу «Негры с оружием», в которой последовательно проводилась установка на вооруженное сопротивление чернокожих белым расистам. Хьюи Ньютон, Вдохновленный книгой Уильямса, вместе с Бобби Силом, поклонником идей Малколма Икса, и создали в 1966 организацию «Черные пантеры», а вскоре к ним присоединился и Кармайкл36.

«Черные пантеры» отличались не только эффектным внешним стилем – береты, выправка, оружие в руках, они, следуя логике «Черной Державы» еще и имитировали государственную организацию. Бобби Сил был председателем и премьер-министром, а Хью Ньютон был провозглашен министром обороны. Большую роль в организации стал играть присоединившийся к ней в 1968 г. Фрэд Хэмптон, отстаивавший идею альянса с леворадикальными организациями белых бедняков и латиноамериканцев («Радужная коалиция»). Хэмптон был противником насильственных действий и во многом благодаря его влиянию «Черрные пантеры» крайне редко принимали участие в расовых беспорядках.

В логике «Черной Державы» движение занималось имитацией существования параллельного государства. Основной формой активности «Черных пантер» стал террор (или, если угодно, контртеррор) против полиции. Активисты преследовали на машинах полицейские патрули не нарушая правил дорожного движения и не давая повода себя задержать, тем самым символизировался двойной полицейский контроль.

Ненависть к полиции и борьба с нею стали центральным мотивом «Черных пантер», поскольку здесь «антирасистская» идеология четко резонировала с ненавистью к полицейским, характерной для черных подростков из гетто. В терминологии «Черных пантер» полицейских именовали «свиньи» и этот термин широко разошелся среди левых радикалов всех цветов кожи. Антиполицейская идеология «черных пантер» в полном объеме перекочевала в движение BLM и стала его ведущей составляющей.

При этом «Черные пантеры» пытались сами покончить с уголовной преступностью в черных гетто, прежде всего – с наркоторговлей. Так же «пантеры» занимались организацией социальных проектов, при их участии было открыто множество столовых, в которых питались бедные афроамериканцы, прежде всего дети.

При этом «Черные пантеры» никак не были связаны с одним из крупнейших расовых погромов в истории США – детройтскими беспорядками 23-27 июля 1968 г. Значительная часть города была превращена в пепел и началась деградация этого важного в истории США промышленного центра. В беспорядках приняли участие более десяти тысяч человек. В течение пяти дней погибли 43 человека: 33 чёрных и 10 белых. Пострадали 407 человек: 182 гражданских лица, 214 офицеров полиции Детройта, 134 пожарных Детройта, 55 солдат Национальной гвардии, 67 сотрудников полиции штата, 8 солдат армии США. Арестованы 7231 человек: 6528 взрослых, 703 несовершеннолетних; самому молодому 4 года, самому старшему 82 года. Половина из арестованных имели судимости, большинство – чёрные.

Убийство Мартина Лютера Кинга 4 апреля 1968 перевело деятельность «Черных пантер» на колею прямого уличного насилия, фактически началась война радикальной организации с американской полицией. После убийства начались беспорядки и протесты в более чем 100 городах США – Вашингтон, Балтимор, Чикаго и др. Погибло около 20 человек, несколько тысяч было ранено, десятки тысяч были арестованы. Полиция поставила своей задачей ликвидацию «Черных пантер»

В августе 1968 г. произошли перестрелки «Черных пантер» с полицией в Детройте и Лос-Анджелесе, затем – в Индианаполисе, Детройте, Сиэтле, Окленде, Денвере, Сан-Франциско и Нью-Йорке. В июле 1969 г. полиция атаковала офис «Черных пантер» в Чикаго, вступив в часовую перестрелку с «пантерами», причем был сознательно убит Фрэд Хэмптон. Пять часов продолжался бой полиции с «Черными пантерами» в Лос-Анджелесе при штурме офиса партии в декабре 1969. Жертвами 48 перестрелок стали 10 активистов и 12 офицеров полиции. В течение 1969 г. было арестовано 348 «пантер», а к концу 1970 г. – 469. Бобби Сил был осужден на четыре года тюремного заключения.

Активизации радикального черного движения ФБР противопоставило программу COINTELPRO («контрразведывательная программа»), включавшую акции по дискредитации опасных политических активистов, включая ложную информацию о том, что они связаны с ФБР и ЦРУ37.

Именно так американским спецслужбам удалось изолировать Кармайкла, рассорив его как с движением за гражданские права, так и с «Черными пантерами», а затем выдавив из страны в Африку. Сами «Черные пантеры», вопреки «террористическому» имиджу превращались во всё менее радикальную социалистическую организацию, совершенно отказавшись от идеологии «городской герильи».

В конечном счете силовая борьба ФБР с черным радикализмом увенчалась успехом – «Черные пантеры» были разгромлены, ключевые лидеры выдавлены из страны или покинули политику, организация провозгласила отказ от силовых методов, а также энергично отмежевалась от черного расизма, перейдя на позиции социализма.

Однако эта силовая победа обернулась для американских консервативных сил итоговой неудачей. Черный радикализм, настоянный на идеях Франца Фанона, Малкольма Икс и Стокли Кармайкла и популяризованный «Черными пантерами» с их антиполицейской идеологией и акциями «прямого действия» нашел себе прибежище в американских университетах. Левые профессора, причем не только чернокожие, начали с 1970-х годов разработку «критической расовой теории» успешно распространившейся на все уровни американского образования и ставшей идеологической основой БЛМ. Вместо чисто политической идеологии, обращенной прежде всего к чернокожим, они создали системный дискурс, который буквально пронизал американское образование, контролируемое преимущественно носителями левых, неомарксистских и ультралевых взглядов.

1.5. Критическая расовая теория – основа BLM-идеологии

Критическая расовая теория (КРТ) – по оценке энциклопедии Britannica это «интеллектуальное движение и не имеющая четких рамок система юридического анализа, основанная на предположении, что раса – это не естественная, биологически обусловленная характеристика физически отличных подгрупп человеческих особей, а социально сконструированная (культурно изобретенная) категория, используемая для угнетения и эксплуатации цветного населения». Теоретики КРТ «считают, что закону и правовым институтам в США неотъемлемо присущ расизм, поскольку те функционируют, чтобы создавать и поддерживать социальное, экономическое и политическое неравенство между белыми и небелыми, особенно афроамериканцами»38.

Основателем критической расовой теории считается Деррик Белл, профессор права Гарвардского университета (долгие десятилетия – единственный чернокожий профессор в Гарварде). В 1970 году Белл опубликовал работу «Раса, расизм и американское право»39. В этой работе он провозгласил точку зрения, что поскольку расизм является системной основой организации американского общества, то улучшение положения черных произойдет лишь тогда, когда белые сочтут это выгодным для господства белых.

«К вере прибегают всякий раз, несмотря даже на то, что ей противоречат и научные доказательства, и здравый смысл. – утверждал Белл, – Например, мы знаем, что с научной точки зрения воскресение Христа не могло иметь места и его никогда не было, однако христианство вновь и вновь обращается к верующим с требованием признания факта Воскресения… аналогичным образом мы знаем из истории и на собственном опыте, что право никогда не сможет обеспечить справедливость, а в Америке право никогда не сможет обеспечить расовую справедливость. Однако нам постоянно внушают мысль о том, что справедливость вот-вот наконец-то восторжествует в американском обществе»40.

Н.М. Травкина делает справедливый вывод, что, по логике Белла, «фундаментальные улучшения в США, в том числе и в плане смены ценностной парадигмы американского общества, начнутся только тогда, когда с исторической авансцены постепенно станет сходить белая титульная раса»41.

Белл и его ученики и последовали Кимберли Креншоу, Алан Фримен, Шерил Харрис, Патрисия Дж. Уильямс, Чарльз Р. Лоуренс, Мари Мацуда и Ричард Дельгадо и многие другие создали то, что стало называться «критической расовой теорией» (КРТ). КРТ представляет собой соединение пропагандистского нарратива Франца Фанона, Малколма Икс и Стокли Кармайкла с философскими разработками «культурных марксистов» европейской «франкфуртской школы» – таких её классиков как Герберт Маркузе, Теодор Адорно, Макс Хоркхаймер и Эрих Фромм.

Е. В. Сальников, следующим образом резюмирует идеи одного из ведущих пропагандистов КРТ Майкла Дайсона, пастора, радиоведущего и писателя, автора работ о Малкольме Икс, Мартине Лютере Кинге, Тупаке Шакуре: «Принадлежность к белой расе как идеология означает систематическую репродукцию концепции белой расы как властвующего, доминирующего субъекта. Первоочередным образом… американское общество основано на мифе, что белая раса доминирует и создает порядок, каковое положение стало основой для интеллектуального и культурного обоснования порядка и принципов общества. Обладая властью, представители белой расы внедрили культурные обычаи, политические практики, религиозные верования, стратегии интеллектуальной деятельности и так далее вплоть до социального организма в качестве фундамента американской демократии. Эти ценности, отношения, верования, обычаи и практики оказались скрытыми и не отмечались настолько долго, что представители белой расы получили оптимальные условия для утверждения собственного общественного статуса. Сложившиеся социальные условия определялись как нормальные, выступая неким золотым стандартом, тогда как принадлежность к другой расе и идеологии считались отклонением и неестественным поведением»42.

С некоторыми начальными утверждениями авторов КРТ можно было бы согласиться, если не принимать во внимание их конечную политическую интенцию, а судить только по фактам. Так, они настаивают, что раса – это не биологическое понятие, а социальный конструкт. И в самом деле, понятие «белой расы» в США сконструировано так, что белые до недавнего времени представляли собой группу господства и именно на этом основании противопоставлялись не только черным, но и «латиносам», при том, что с точки зрения общемировой расовой классификации большинство «латиносов» принадлежат к той же европеоидной расе. Критерием противопоставления латиносов и белых стали язык и история, а не действительная антропологическая раса.

Теоретики КРТ утверждают, что расизм коренится не в предрассудках отдельных лиц – расистов, а является системной неотъемлемой чертой всех институтов США, проходящей через всю их историю. В США может не быть ни одного сознательного расиста, а структура общества все равно будет расистской и будет предоставлять худшие шансы чернокожим по сравнению с белыми.

Можно согласиться и с этим тезисом. США сформировались как переселенческое общество европейцев, причем на основе активной эксплуатации рабского труда чернокожих. Это институциональные основы американской исторической традиции, основы культурного предания, передаваемого из поколение в поколение всей совокупностью культурной информации. Ценности и модели американского общества сформированы белыми переселенцами и для белых переселенцев. «Протестантская этика» по Максу Веберу, идеология успеха и достижительности, образ «американской мечты», идея общества индивидуалистов, пользующихся самой широкой свободой – всё это, вплоть до организации научно-технического прогресса и в самом деле продукт белой нации. Эта нация создалась в XVII-XIX веках из переселенцев-протестантов, прежде всего – англосаксов (White Anglo-Saxon Protestants, сокращенно WASP – белые англосаксонские протестанты) и немцев. В состав этой нации не без труда интегрировались некоторые европейские мигрантские группы, прежде всего католического происхождения – ирландцы и итальянцы.

Либерализм, который говорит о равенстве шансов, равенстве стартовых возможностей, рассматривается в рамках КРТ как скрыто расистская система, так как он подразумевает равноправие в рамках сконструированного в белой парадигме общества. Даже при идеальном равенстве возможностей люди, которые не принадлежат к этой парадигме, не смогут достичь равенства результатов.

Для того, чтобы стать органичной частью этого сообщества, воплотить мечту Мартина Лютера Кинга, чернокожему и в самом деле придется «побелеть изнутри», то есть принять все основные ценности и идеи этого сообщества, его культурные и психологические ориентации. Казалось бы, такая программа «побеления чернокожих» совершенно логична и она вытекает из самого же постулата КРТ о расе как социальном конструкте. В процессе конструирования границы институциональной «белой расы» вполне могут быть передвинуты и включить в себя и черных. Ведь согласно базовому постулату КРТ никакой биологической границы между белыми и черными нет.

Однако здесь базовый постулат КРТ приходит в противоречие с черно-расистской идеологией, которая лежит в её основе. Путь «побеления» черных категорически отрицается и объявляется невозможным. Ведь он и в самом деле противоречит многим существенным чертам черного сообщества – общинность расселения в гетто больших городов и многих районах Юга, формирование особой «черной» культуры, такой как рэп, формируемое представление о «черном народе», восхваление «негритюда», чувственности и иррациональности как особенностей негритянского психотипа и культуры.

«Черному народу» его идеологами и пропагандистами конструируется отдельная идентичность и отдельная от белой культура, причем общая для белых и черных культура – например, творчество музыкантов Скотта Джоплина, Луи Армстронга, Чака Берри и др. рассматривается как нечто недостаточно черное, лишенное элементов сознательной борьбы за права черных, в противоположность, к примеру, творчеству Тупака Шакура.

Достаточно вспомнить названия некоторых книг уже упоминавшегося выше Майкла Дайсона, чтобы осознать – речь идет именно о конструировании отдельной культуры, психотипа, идентичности и системы ценностей: «Отражение черного: афроамериканская культурная критика», «Между Богом и гангста-рэпом: Свидетельство черной культуры», «Кричи, если слышишь меня: Ищу Тупака Шакура», «Почему я люблю чернокожих женщин» и т.д.

Невозможно удержаться от сравнения между этим конструированием «черного народа» и конструированием в XIX-XX вв. украинского национализма в России. Малкольм Икс исполняет здесь роль Бандеры. Черные пантеры» – роль УПА. Тупак Шакур – роль Тараса Шевченко. И в том и в другом случае большому интеграционному проекту противопоставляется сепаратный проект, основанный якобы на исходной идентичности, но на деле конструируемый.

В КРТ вскрывается логический внутренний конфликт между тем, что «белая раса» рассматривается как социальный конструкт и тем, что черная раса рассматривается как объективный психо-биологический факт, хотя на самом деле осознанно конструируется при участии самой КРТ. Границы белой расы рассматриваются как социально-произвольные, а границы черной расы как биологически незыблемые. В этих условиях ни о какой программе «побеления» черных по образцу «мечты Мартина Лютера Кинга» говорить не приходится, ведь она будет означать культурный геноцид черного сообщества.

«В их теории нет расовых различий, но на практике черный цвет кожи используется как основание для получения привилегий. В их теории прокламируется равенство всех культур, а на практике в СМИ, образовании, индустрии развлечений навязывается культура и картина мира афро-американского меньшинства» – справедливо замечает И.В. Жежко-Браун43.

Невозможность и недопустимость интеграции черных в белый социум обосновываются, в первую очередь, нарративом «преступности» белой расы. Наиболее выразительная формула «белой расы как преступления и рака на теле человечества» дана была эссеисткой из Нью-Йорка Сьюзан Зонтаг: «Белая раса, и только она одна… виновата в уничтожении множества посмевших поднять голову цивилизаций… Америка основана на геноциде… Это до умопомрачения расистская страна… Истина в том, что Моцарт, Паскаль, Булева алгебра, Шекспир, парламентский строй, архитектура барокко, эмансипация женщин, Кант, Маркс и балеты Баланчина никогда не смогут возместить ущерб, причиненный западной цивилизацией остальному миру. Белая раса – рак на теле человеческой истории»44.

Очевидно, что невозможно стремиться интегрироваться с раковой опухолью, добиваться равноправия с раковой опухолью. Опухоль можно только вырезать или иначе уничтожить. С принятием философии Зонтаг, ставшей нормой в доктринах КРТ, говорить о вхождении черных в построенное белыми общество и распространении на них «белой привилегии» не приходится. Белая раса рассматривается в КРТ и вытекающей из нее идеологии BLM как преступное сообщество. Интеграция черных в неё была бы с точки зрения КРТ так же нелепа, как массовое вступление заключенных концлагеря Аушвиц в состав нацистской СС.

Следующей стадией развития «ракового» дискурса КРТ закономерно становится черный расизм в самом грубом смысле, связанный с цветом кожи. Активистка BLM из Торонто Юсры Хогалы горячим летом 2020 года воскресила старый нарратив Малкольма Икс о белых людях, как недочеловеках: «Белая кожа – это ненормальность, свойственная недочеловеку. Все фенотипы существуют в семье чёрных народов, а белые люди – генетический дефект черноты. Чёрные просто при помощи своих доминирующих генов могли бы буквально смести с лица земли белую расу, будь у нас такая возможность»45.

Какие же меры предлагает КРТ, если черные не могут стать белыми, не могут получить «белую привилегию»? Фактически набор рецептов КРТ сводится к уничтожению белой расы как социального конструкта, к деамериканизации американского общества, к разрушению тех исторических и институциональных основ, на которых базируются американские нация и цивилизация.

Основанный на КРТ политический активизм «повестки» (Woke – буквально – «пробужденность») предполагает: деконструкцию американского национального мифа, интенсификацию «культуры отмены» по отношению ко всем деятелям американской истории и культуры, которые могут быть прямо или косвенно объявлены «расистами», такую же «отмену» памятников культуры, обвиняемых в расизме, масштабную атаку на память о Конфедерации как основу идентичности белых жителей американского Юга. В области образования и трудовых отношений – это политика позитивной дискриминации по отношению к чернокожим и цветным студентам и работникам вкупе с политикой дискриминации в отношении белых, которых заставляют поплатиться за «белую привилегию».

Как отмечает И.В. Жежко-Браун был создан, по сути, новый скоростной социальный лифт для афроамериканцев и формирования новой элиты из представителей меньшинств в которой критерием являются не навыки и таланты, а идентичность: «Согласно нескольким академическим исследованиям, практически по всем тестам, контролирующим словарный запас, математические и другие интеллектуальные способности, афроамериканцы в среднем уступают не менее 200 баллов выходцам из Европы и Азии. Для того чтобы обеспечить доступ для поступления в высшие учебные заведения тем афроамериканцам и другим меньшинствам, кто не набирал нужный минимум, во многих вузах было принято решение не считать результаты тестов главным критерием для приема. Мишель Обама даже опубликовала статью, название которой говорит само за себя: «Не разрешай результатам своих тестов определять, кто ты есть». В 1998—2001 гг. при одном и том же уровне дохода вероятность попадания черных в высшие учебные заведения по сравнению с белыми была в 3,6 раза выше (у латиноамериканцев выше в 1,8 раза)… Не все профессора были довольны этим решением, так как студенты с низкими результатами тестов часто даже читали с большим трудом, и не обладали необходимыми навыками для изложения своих мыслей письменно. Они в среднем хуже справлялись с учебным процессом и чаще остальных бросали университет. Для того чтобы эти студенты поспевали за процессом обучения, были созданы облегченные и одновременно политически корректные версии учебных курсов и специализаций….Такие студенты чаще выбирали вместо естественных наук, математики и экономических дисциплин курсы по социальным наукам типа «Феминистские исследования», «Афроамериканские исследования», «Критическая теория расы» и тому подобное… В подготовке студентов из числа бенефициаров ППД основная ставка делается не на достижение академических успехов, а на развитие лидерских навыков и способностей в области соорганизции… Отмена тестов и создание квот для продвижения в бизнесе и государственном секторе создали своего рода отдельный, «скоростной» социальный лифт наверх для представителей меньшинств. Особенностью этого лифта является заметное понижение профессиональных стандартов и критериев для заполнения мест представителями меньшинств»46

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Травкина, Н. М. Деамериканизация США: истоки и последствия / Н. М. Травкина, В. С. Васильев // Перспективы. Электронный журнал. – 2021. – № 2-3 (25-26) – С. 34-49.

2

Шумаков, А. А. Диалектика развития движения за права чернокожих в США в 60-е гг. XX в. на примере выдающихся его представителей / А. А. Шумаков // Вестник Московского Университета. Сер. 18. Социология и политология. – 2021. – Т. 27, № 2. – С. 44-64.

3

Храмов, И. Ю. Джордж Флойд и дискурс движения «Жизни чёрных имеют значение» / И. Ю. Храмов // Казанский вестник молодых учёных. – 2021. – Т. 5, № 3. – С.70-72.

4

Резникова А. В. Лозунг «Black Lives Matter» как лингвистический фактор эскалации расовой ненависти и сегрегации по национальному признаку в контексте правового нигилизма / А. В. Резникова, А.В. Внуковская А.В. // Философия права. – 2020, № 3 (94). – С.177-181.

5

Жданов, А. И. Факторы возникновения и развития движения BLM в США / А. И. Жданов // История и современность. – 2022, №4. – С.22-35.

6

Бондарев, И. В. Влияние протестов «Black Lives Matter» на президентскую гонку в США в 2020 г. / И. В. Бондарев // Гуманитарный акцент. – 2021. – №2 – С.36-41.

7

Сальников, Е. В. Борьба с дискриминацией или реполитизация спорта? Специфика восприятия движения Black Lives Matter в онлайн-сообществах спортивных болельщиков / Е. В. Сальников, И. Н. Сальникова // Социологическое обозрение. – 2021. Т.20, №2. – С.250-272. Сальников, Е. В. Противодействие расизму в спорте или его новый виток: противоречивые практики движения Black Lives Matter / Е. В. Сальников, И. Н. Сальникова // Дискурс-Пи. – 2021. – Т. 18. № 2. – С. 111-124. Гаджиев, К. С. О бунте против истории в США / К. С. Гаджиев // Власть. – 2021. – №3. – С.9-18. Кузнецов, Д. В. «Конфедератопад» в США: причины, ход событий, последствия / Д. В. Кузнецов // Американистика на Дальнем Востоке. – 2019 – Выпуск 5 – С. 36-58. Порошина, А.С. Особенности влияния отдельных современных общественно-политических движений на киноиндустрию в США / А. С. Порошина // Русская политология – 2020. – № 4 (17). – С.111–115.

8

Травкина, Н. М. Деамериканизация США: истоки и последствия / Н. М. Травкина, В. С. Васильев // Перспективы. Электронный журнал. – 2021. – № 2-3 (25-26) – С. 34-49.

9

Лукин, А. В. «Теория всеобщего расизма» / А.В. Лукин // Россия в глобальной политике. – 2020 – Том 18, №. 5 (105), – С. 119-136.

10

Жежко-Браун, И.В. Современная американская революция: социальные технологии и динамика / И.В. Жежко-Браун. – М.: Новый хронограф, – 2018. – 320 с. Жежко-Браун, И. В. Новый высший класс: революционная смена элит в США / И.В. Жежко-Браун // Идеи и идеалы. – 2020. – Т. 12, № 4, ч. 1. – С. 162—190. Жежко-Браун, И. В. «Проект 1619» как альтернатива «Американскому проекту» / И.В. Жежко-Браун // Идеи и идеалы. – 2021. – Т. 13, № 1, ч. 1. – С. 80-111. Жежко-Браун, И.В. Революция меньшинств в США – заключительный этап. Социальные лифты для меньшинств в коридоры власти / И.В. Жежко-Браун // Идеи и идеалы. – 2021. – Т. 13, № 2, ч. 1. – С. 62-91.