Юность

А дома их с радостью встретила Настя, похвалившаяся, что сделала уборку во всей квартире, и сразу из-за любопытства приступившая к разбору сумок.

– «Насть! Ты уже помылась?» – сразу и по-деловому спросила мама.

– «Да! Я же понимаю, что вам всем тоже надо! И не только помылась, но и ужин вам приготовила!».

И старшие Кочеты поочередно оккупировали ванную, заранее предупредив соседку о своём вечернем нашествии. Параллельно поужинав, спать всё равно легли поздно. Впереди их всех ждала полная трудовая неделя.

В понедельник 7 сентября Платон познакомился и с Астрономией. В отличие от большинства учеников их класса он слушал учительницу сначала очень внимательно, всё больше удивляясь потери внимания у своих товарищей. Ему даже пришлось в один из моментов шикнуть на зарвавшихся. Его удивило их такое пренебрежительное отношение к этому предмету, как к чему-то излишнему и в жизни ненужному.

Но виновата в этом была и сама учительница. Она толком не представилась и не провела традиционную для первого урока ознакомительную перекличку. Чувствовалось, что она сюда пришла отбывать повинность, и на учеников ей было наплевать. И те сразу ответили ей взаимностью. Пока учительница не громким голосом доносила «до балбесов» интересный и познавательный материал, те переговаривались между собой и занимались своими делами. Но таких, правда, было заметно меньше половины класса. Совершила она и методическую ошибку, не описав место Астрономии в жизни людей, а сразу перейдя к изучению звёздного неба.

– Что-то я их не понимаю! Ведь здесь мы узнаем не только о звёздах, но и о мироздании, строении вселенной, месте Земли в нашей солнечной системе, влиянии на годовые и суточные её циклы, смены времён года!? – про себя досадливо рассуждал Кочет.

А на ближайшем классном часе они выбирали старосту. Но все выдвигаемые кандидатуры, в том числе и Кочет, выдвинутый Мельниковым и Любаковой, один за другим отказывались, ссылаясь на ещё плохое знакомство с классом.

– «Ну, хорошо! Я всё поняла! Действительно вам надо получше узнать друг друга. Поэтому я, как ваш классный руководитель, сначала сама назначу старосту, хотя бы только на первую четверть! Согласны?» – вмешалась в споры Нина Григорьевна.

– «Да-а!» – послышалось с мест.

Нина Григорьевна ещё раз окинула класс озорным взглядом из-под очков, остановив его в центральном ряду, и объявила:

– «Поберухин!».

А на уроке физкультуры Виктор Иванович Зенкин, просмотрев физические кондиции и умения каждого, вполне предсказуемо и уверено назначил физоргом класса Сашу Сталева, тепло прозвав его «Наш железный Саша». Особенно Сталев превосходил всех на перекладине, не уступая никому и в другом.

Как физорг, Сталев назначил дату мини-футбольного матча для просмотра уровня игры каждого желающего и формирования классной футбольной команды. Многих, стеснявшихся и боявшихся опозорится, Сталев уговаривал лично.

В конце концов, азарт и любопытство взяли верх, и желающих попробовать сыграть оказалось девятнадцать человек. Только Сергей Гриненко, Михаил Соркин и Геннадий Донов наотрез оказались, сославшись на своё полное неумение играть в футбол.

После уроков все пошли на стадион «Старт». Разделившись на три команды, представляющие ряды, временно передавая двух игроков, выбранных командой центрального ряда, они устроили круговой турнир семь на семь, играя на хоккейной коробке всего по двадцать минут.

– «Заодно проведём первенство класса между рядами!» – обрадовал всех Сталев, понимая, что это зачтётся прежде всего ему, как физоргу.

В первой команде, сидевшей у окна, оказались Алдашкин, Блохин, Иванов, Мельников, Тадыщенко, Терентьев и Шихаров. Во второй, сидящей в центральном ряду, оказались только пятеро: Быков, Исаев, Кутузов, Поберухин и Степанов. А в третьей: Ветров, Замшелкин, Клыков, Кочет, Лазаренко, Смирнов и Сталев. Так: 1,2,3 команды и пронаименовали.

Расставились по системе: 1+3+3.

– «Давайте сначала сыграет первая и третья команда! Тогда второй будет легче выбирать недостающих игроков!» – предложил опытный в этих делах Платон.

Капитаном первой с поддержкой Тадыщенко и Шихарова, избрали Витю Мельникова. В ворота встал Блохин. Алдашкин, Мельников и Шихаров играли впереди, а Тадыщенко, Терентьев и Иванов, поменявшийся потом местами с Шихаровым, сзади.

Капитаном второй команды единодушно избрали великана Серёжу Степанова, поставив его в ворота. В защиту встали Быков, Кутузов и Поберухин. А впереди Толя Исаев поочерёдно ждал новых партнёров из других команд.

Капитаном третьей команды без голосования избрали физорга Сталева. В ворота с удовольствием встал Лазаренко. В защиту почти квадратный Ветров взял себе на края соседа по парте Клыкова и шустрого Замшелкина. А в нападение Сталев как всегда взял Кочета и на левый край – Смирнова.

Первыми начали игру команды, имевшие по семь своих человек, то есть первая с третьей. И игра, которую вызвался судить Исаев, началась.

В воротах Лазаренко оказался явно лучше Блохина, удачно парировав несколько ударов. Замшелкин, хоть и с трудом, но закрыл Шихарова.

Мельников всё время упирался в Ветрова. Зато Алдашкин финтами просто затерзал Клыкова, показав свой профессионализм и вначале забив два гола подряд. Из-за чего Сталев и Кочет были вынуждены часто приходить Клыкову на помощь. Зато они впереди, как нож в масло, проходили Иванова и особенно Тадыщенко по центру. А на левом краю Смирнов легко и издевательски переигрывал Терентьева, из-за чего Мельникову и Шихарову приходилось часто возвращаться ко всем им на помощь.

В общем, первая команда оказалась прижатой к своим воротам, оставив впереди одного Алдашкина. И голы после сильных ударов Смирнова, Кочета и Сталева полетели один за другим.

Дело завершилось курьёзом, когда после выхода Кочета один на один с Блохиным, тот, под смех смотревших игру девчонок, выбежал из ворот, закрывая лицо руками. Понимая, что гол в пустые ворота неизбежен, все остановились.

– «Иди на место! Я тебя не убью!» – громко крикнул Платон.

И как только сам себя опозоривший Блохин вернулся в ворота, распетушившийся Кочет что есть силы засадил гол под перекладину рикошетом от его левой щёки, сразу покрывшуюся багровым румянцем. Этот гол оказался для Кочета четвёртым при хет-триках Смирнова и Сталева.

Победив 10:2 они фактически обеспечили себе первое место.

– «Давайте теперь проигравшая команда сыграет со второй!» – снова предложил Кочет.

Но его предложение вызвало несогласие уставших.

– «Так если мы сейчас выиграем, то следующий матч не будет иметь никакого смысла. Так в Европе все турниры трёх команд проводят!» – всё-таки убедил всех Платон.

Несмотря на уговоры Сталева взять Кочета, капитан второй команды Степанов выбрал себе двух крайних нападающих – его и Смирнова.

– «Так, а где тогда будет играть Исаев?» – оправдался Сергей.

Тогда и опытный Алдашкин сделал перестановки в своей команде. Иванова он поставил на правый край нападения, а Шихарова в центр защиты, Тадыщенко встал в ворота, а бедного Блохина поставили на левый край защиты вместо Иванова.

И игра, которую судил Кочет, началась. Исаев, передерживая мяч, совершенно не смог взаимодействовать с краями, по центру всё время упираясь в опытного Шихарова. Из-за этого Сталев и Смирнов, переключившись на индивидуальную игру, в коей были большие мастера, переигрывали Терентьева и особенно Блохина. Тадыщенко в воротах оказался мастеровитей Степанова, который легко брал все верховые мячи, но оказался беспомощным внизу, чем стал пользоваться Алдашкин, затерзавший на краю Быкова, из-за чего тот поменялся местами с быстрым Кутузовым. Опять забивали Алдашкин (шесть раз), Смирнов и Сталев по три. Но в этот раз однажды отличился и Мельников. В результате в упорной борьбе первая команда выиграла у второй со счётом 7:6.

В последней игре за вторую команду против третьей в нападении играли Алдашкин и Мельников.

– Интересно, а что они думают о результате? Ведь в случае их победы с любым счётом их основная команда окажется последней. Поэтому этих двоих устроит лишь ничья или поражение. Но с другой стороны, если они выиграют в пять мячей, то станут чемпионами в составе этой команды. А нашу команду устроит даже поражение, но с разницей не более чем в четыре мяча! – проанализировал Платон, поделившись с товарищами и показав расклад на бумаге.

– «Ну, ты, Платон, и аналитик!» – услышали все от Лазаренко.

Поначалу игра при судействе Тадыщенко пошла упорной и не результативной. Все почему-то теперь больше тяготели к индивидуальной игре. Смирнов на своём краю никак не мог обыграть шустрого и сильного Кутузова. Сталев на своём стремился непременно унизить Быкова, к которому ревновал Платона, прокидыванием мяча дважды сопернику между ног. А Платон вдруг упёрся в медлительного, но весьма рослого Поберухина.

Также поначалу не получалось и у соперника. Алдашкин пока никак не мог подобрать ключики к быстрому и цепкому Замшелкину. Тот и после его обводки успевал снова навязать ему борьбу, оттесняя к борту. Мельников опять упёрся в стену Ветрова. А Исаев, теперь игравший с правого края, пока не мог пройти Клыкова.

Счёт неожиданно открыл Платон, первым успевший на добивание после отскока от борта им же пробитого мяча, пробив его низом в угол. Но самолюбивый Алдашкин, приказав всем теперь играть не него, наконец, замучив Замшелкина, точным и расчётливым ударом в дальний угол сравнял счёт. Он стал проходить уже уставшего соперника раз за разом, расстреливая не раз спасавшего команду мужественного Лазаренко. А тот, завладев мячом, словно в отместку, бросал его теперь далеко сразу Платону, который успевал принять и обработать мяч и принять решение.

– Все ждут от меня пасов на края, где Сашка и Вовка опять будут долго с мячом возиться, пока не потеряют. Да и мне теперь так играть не стоит, тем более бить издали – Степанов такой удар всё равно возьмёт! А сыграю я сейчас для всех неожиданно! – моментально промелькнуло в голове центрфорварда.

И не сближаясь с Поберухиным, Платон резко носком и низом послал мяч в ворота из-под соперника и опорной ноги Степанова. Тот увидел его лишь за своей спиной.

– «Хитрό, хитрό, Платон!» – заметил Алдашкин.

И почти тут же после его сильного удара Мельников первым успел на добивание, снова сравняв счёт. Затем уже Алдашкин вывел свою команду вперёд, И тут же Платон забил подряд два гола – близнеца предыдущему голу. После такого фиаско Поберухина поменяли местами с Кутузовым, и Платон больше не забивал. Зато вольготней стало Смирнову под занавес первого тайма отметившегося голом.

Через десять минут традиционно поменялись воротами, но Лазаренко из-за опухающей правой руки был переведён на правый край защиты против Алдашкина. А Сталев, умевший играть в воротах, не желая, чтобы друг, не дай бог, опять получил лавры «Лучшего бомбардира» попросил Платона по старой памяти встать в ворота.

– «Желание капитана – закон!» – с досадой сплюнул Платон, беря перчатки у Лазаренко.

Теперь его место формально занял Замшелкин, которому было дано указание помогать «тёмной лошадке в поле» – Лазаренко в игре против главной ударной силы соперника Алдашкина.

И вдвоём они справились с этим. Причём Замшелкин старался перехватывать пасы, идущие лучшему игроку, а Лазаренко просто размазывал того при попытках прорваться вдоль борта, после чего Платон, далеко выходя из ворот, легко подбирал мяч.

При этом лучший защитник соперников Кутузов остался фактически не у дел, помогая крайним сдерживать натиск. А те, уперевшись в Кутузова и боясь за свои ноги, предавали мяч на фланг, где товарищ один на один легко обыгрывал Быкова и Поберухина. Таким образом, во втором тайме Смирнов и Сталев отличились по два раза.

Но влетел мяч и в ворота Платона. Алдашкину надоело получать синяки и шишки от Лазаренко, и он неожиданно передал мяч направо, одиноко стоящему Исаеву. А тот уже при приёме мяча умудрился пробросить его мимо Клыкова и поразить открытый угол ворот противника, установив окончательны счёт 9:4 в пользу команды Сталева, ставшей бесспорным победителем турнира.

Потом все оживлённо переговаривались, обсуждая игры и некоторых футболистов. В обсуждениях приняли участие и болельщицы, высказывая своё мнения о некоторых игроках.

В процессе переодевания многие отметили, что в их классе собралась довольно сильная футбольная команда. Её капитаном единодушно был избран Алдашкина, а вице-капитаном Сталев.

По результатам турнира определили и лучших игроков. Лучшим вратарём единодушно определили Лазаренко, пропустившего только 5 голов, и сыграв в воротах полторы игры. Тадыщенко пропустил семь голов в одной игре. Блохин – десять и тоже в одной, а Степанов – шестнадцать в двух играх. Незаметным остался один гол, пропущенный Платоном за тайм.

– «Не, ребят! Лучший вратарь у нас Платон. Он пропустил всего один гол за тайм!» – возразил Лазаренко.

– «Володь! Лауреатом может стать только игрок, сыгравший не менее пятидесяти процентов игр! А то, что я пропусти только один гол, это, опять же, твоё достижение! Так что ты лучший по праву!» – удачно отбился Платон – лишь бы его не зачислили запасным вратарём.

Среди защитников Кутузов выиграл у Ветрова и Замшелкина.

На всякий случай лучшим полузащитником отметили Мельникова.

А среди нападающих все единодушно лучшим признали Алдашкина, признав его и лучшим игроком вообще.

Он же стал и лучшим бомбардиром, забив 10 голов в трёх играх. Также в трёх играх 9 голов забил Смирнов и 8 Сталев. Кочет тоже забил 8, но сыграв в поле в два раза меньше партнёров. Поэтому его признали самым результативным. Еще трижды отличился Мельников и однажды Исаев.

И теперь их класс ждал настоящей игры против других соперников на большом поле. Лишь два момента немного омрачили их сегодняшний футбольный праздник. Кроме ушиба правой руки Лазаренко, синяк под глазом от чьего-то локтя получил Терентьев. И Шихаров, которого за мясистый и красный нос Терентьев в первые же дни прозвал «Носом», теперь отомстил ему, под всеобщий хохот окрестив «Глазом». Но больше всех по ногам досталось Алдашкину, которого от синяков и ушибов спасли профессиональные футбольные щитки и гетры.

Вечером воодушевлённый Платон по просьбе товарищей нарисовал «Молнию», красочно и информативно представив этот турнир. На следующий день он вывесил её в классе, невольно нарвавшись на включение себя в редколлегию классной стенгазеты.

– «Володь! А ты оказывается не только хороший вратарь, но и отличный правый защитник!?» – по дороге из школы домой задал Платон вопрос, засмущавшемуся, как румяная девочка, подростку.

– «Да я-то что? Вот ты бомбардир, так бомбардир!» – ответил он комплиментом на комплимент.

– «А ты приходи ко мне во двор! Мы каждый день в футбол режемся!».

– «Хорошо! Обязательно приду!».

– «А в бильярд играешь? Мы каждую субботу после школы вечером у меня дома собираемся. Только играем не в простой бильярд, а проводим турниры по хоккею!».

– «А кто мы? И как это по хоккею?!».

– «Я, Борис и Саша Сталев! И мой сосед – ещё один Саша, Комаров! Ты за кого болеешь?».

– «За «Спартак»!».

– «А-а! За него Сталев играет. Я – за Динамо, Боря – за Крылья, А Комаров за ЦСКА! Давай мы тебе дадим Воскресенский «Химик»!?».

– «Согласен! А как играть-то?».

– «Придёшь – увидишь и попробуешь! А пока тебе Боря немного расскажет!» – распрощался Платон с товарищами у их практически соседнего дома № 22 по улице Ленина.

Володя выполнил все свои обещания, с удовольствием поиграв в футбол на площадке за домом № 18. Но самое интересное ждало его в субботу у Платона.

Отвечая на вопрос Володи, почему он проводит турниры, а не просто играет, Платон объяснил новому товарищу:

– «Володь, а это не просто турниры! В них мы разыгрываем медали и кубок! А сколько нужно минимум команд для розыгрыша кубка? Две! А трёх призовых мест? Три, но лучше четыре, чтобы всё проигравшая команда не получила бронзу. Да и для розыгрыша кубка четыре команды предпочтительней! Ты, конечно, первое время будешь проигрывать, но быстро научишься! Вон, как Боря!».

Платон показал новому гостю тетради с аккуратными табличными записями итогов прошлых турниров, приведя его в восторг от общей статистики за все турниры. Но особенно его поразили фамилии игроков, забивших шайбы и лауреатов турниров.

– «А это как определяется?!».

– «У меня есть хоккейный справочник с составами команд. Мы знаем пары защитников и тройки нападения. Их амплуа привязаны к конкретным лузам. Но ты, как тренер, можешь тасовать свой состав, заменять игроков, менять очерёдность выхода троек и пар на площадку!».

– «Здорово! А как определяется штрафное время?!».

– «Очень просто! Не забил гол – две минуты! Не попал по шарику – пять и пропуск следующей игры! Вылетел шар за борт – десять минут штрафа и пропуск двух следующих игр!».

– «А если на следующую игру не хватит игроков?» – вновь интересовался дотошный Володя.

– «Тогда их место занимают игроки того же амплуа из других троек и пар!».

– «Здорово! И ты это всё сам придумал?!».

– «Хм! Конечно! Володь, так это для меня просто семечки! Я потом тебя познакомлю с ещё более интересными и интеллектуальными играми!».

– «Ну, ты, Платон и голова! Недаром тебя твои прежние товарищи зовут гением!».

И их турнир состоялся без итоговых сюрпризов. К тому же у Володи ещё болела правая рука, и было видно, что он осторожничает.

Сталев сначала хоть и приревновал Платона к очередному новому другу, но быстро увидел выгоду для себя. Он понимал, что Быков и Лазаренко теперь будут для него поставщиками очков, и количество побед и забитых шайб возрастёт. К тому же есть шанс, что кто-нибудь из них отнимет очки у Платона. Хотя был риск и самому лишится очков.

– «Мне так это понравилось! Я буду ходить регулярно!» – подвёл итог всеобщему азарту Володя.

– «По рукам!» – обменялись они с Платоном крепкими рукопожатиями левых рук.

– «Какие у тебя сильные кисти!» – погладил свою левую Володя.

– «Это я пока левой и ещё не сильно сжал! У хулиганов после моих рукопожатий слёзы из глаз катились!» – похвалился польщённый хозяин дома.

– «Да, Платон у нас в школе был главный силач!» – подтвердил Борис.

– «Володь! Причём он был самым сильным в нашей восьмилетке, ещё учась в шестом классе!» – возвратил себе первенство Сталев.

На следующее утро в воскресенье 13 сентября, уже традиционно оставив Настю на домашнюю уборку, Платон с мамой снова отправились на участок в основном за очередной партией банок. Находясь в прекраснейшем расположении духа от плодотворно проведённой недели, Платон мечтал и планировал свои ближайшие дела и увлечения.

Отец, как всегда был уже там.

– «Сын! Прежде, чем мы разожжём костёр, давай сходим на склад и получим доски с фигурной окантовкой для обивки фронтонов под крышей! А то в объявлении написали, что склад закрывается совсем, а невостребованный материал будет продан всем желающим!».

– «Только рукавицы возьмите!» – напутствовала мама.

Проходя мимо участка Гавриловых, Платон опять с тоской посмотрел на их пустующий участок в надежде увидеть за забором их бежевую «Победу». Но никого не было, как и на многих других участках.

И лишь по диагонали от Гавриловых за забором другого углового участка № 64 он увидел согнувшуюся в уборке урожая овощей одинокую фигуру дяди Тамары – хозяина участка, Ильи Ивановича Борисова.

Дойдя до строительного склада в Берёзках, Пётр Петрович объявил, дежурившему там Александру Евгеньевичу Дубовику, что пришёл за своими залежавшимися здесь фигурными отделочными досками.

Дубовик полез за своим бухгалтерским талмудом, который вёл тщательно и щепетильно, и углубился в поиск нужных строк.

Потом он, кряхтя, встал и пошёл к небольшой оставшейся груде досок. Как мышка пошуршав там, он вернулся к столу с встревоженным лицом, снова перелистывая страницы не тонкого талмуда, наконец, найдя нужную информацию.

– «Пётр Петрович! А где вы раньше были?! Все ведь уже давно всё получили! А эти ваши доски видимо посчитали, как вам ненужные?! Вот Борисов первым и подсуетился, как сотрудник управления Главлеса?! Партизан по привычке всегда лес тянет для своей землянки!» – с долей юмора и сарказма ответил ему ответственный за склад Александр Евгеньевич Дубовик, получивший свой участок от министерства, находясь в должности начальника Второго (мобилизационного) отдела. Он искренне сочувствовал своему почти земляку и почти ровеснику, бывшему коллеге со схожей и интересной судьбой.

Родился он 20 марта 1905 года в Минской губернии. В школе был почти круглым отличником, имея «хорошо» только по немецкому языку.

С юношеских лет Александр Евгеньевич Дубовик отличался патологической честностью, настырностью, щепетильностью, аккуратностью, дотошностью и педантичностью.

Потому много позже Дубовик частенько избирался председателем различных ревизионных комиссий.

Перед войной он работал освобождённым парторгом ВКП (б) на шахте имени Артёма Подмосковного угольного бассейна в Тульской области.

Во время войны обеспечивал производство и поставку для фронта снарядов. А женился он на еврейке Хаимовой Тамаре Михайловне, родившейся в октябре 1913 года.

Когда исход войны стал ясен, немолодые супруги решили завести ребёнка. И 15 марта 1944 года у них родился сын Евгений. Его мать в послевоенные годы работала главным экономистом в ЖЭКе на Мосфильмовской улице, а отец в итоге перед пенсией оказался в Минлегпроме.

– «Так в документах же видно, что они предназначены мне?!» – поставил на место юмориста экономист и бывший сотрудник Планово-производственного управления Минлегпрома.

Но в ответ теперь уже чуть смутившийся Дубовик лишь пожал плечами, пытаясь оправдать себя:

– «Я их ему не выдавал! Кто-то другой отпустил! А он разве вас не переспросил?».

– «Нет! Видимо не уважает?! А, скорее всего, специально!» – сделал вывод Пётр Петрович.

– «Возьмите тогда взамен не обрезные, а потом сами выпилите любые фигуры. Я же знаю, что вы по плотницкой мастер!» – с помощью лести попытался вывернуться Дубовик.

– «Ну, что поделаешь? Возьму, конечно!».

И их разговор продолжился и на другие темы.

Первые три года функционирования садоводства «Садовая» всей его работой фактически руководил триумвират, состоящий из Александра Евгеньевича Дубовика с участка № 71, Ильи Исааковича Левина с участка № 69 и Соломона Григорьевича Коробко с участка № 104. Если первым официальным председателем правления садоводческого товарищества «Садовая» был Дубовик, то затем его сменил Левин, Но с июня 1958 года председателем правления снова стал Дубовик. Из них только скромный Коробко никогда не избирался, оставаясь теневым советником своих друзей.

От Дубовика Кочет узнал, что именно он и Левин забраковали первый вариант размещения их садоводства в районе станции Быково, так как от неё надо было ехать далеко в сторону от железной дороги, да ещё и на автобусе.

Хотя место это было живописное у озера с соснами. Но выбор ими был сделан в пользу заболоченной, но доступной железнодорожным транспортом территории, и её итоговой пригодности к земледелию и садоводству.

Так же, как бывший специалист по переработке шерсти, Пётр Петрович поддержал выбор коллегами места размещения садоводства около территории подшефной шерстебазы, имеющей свою мощную насосную систему подачи артезианской воды для мытья шерсти.

– «Шерсть ведь никогда не хранят мытой! Иначе её съедает моль!» – пояснил Кочет.

– «Так что у нас теперь вода бесплатная, за счёт этой подшефной шерстебазы! – кивнул Дубовик головой на бетонные корпуса её хранилищ – Но пришлось за это конечно часть участков им отдать!».

– «Да-а, отдать! – протянул Кочет – Ну, ладно! Нет досок и чёрт с ними! Пусть партизан ими подавится! В крайнем случае, я действительно и сам смогу выпилить из доски любые фигуры!» – подвёл итог сын столяра-краснодеревщика.

И они с Платоном понесли домой обычные доски, коих Дубовик для компенсации отпустил больше положенного. Шли, искоса поглядывая налево через забор углового участка, но на этот раз злоумышленника не было видно.

– «Алюнь, представляешь?! С нашего общего склада стройматериалов каким-то загадочным образом, якобы как невостребованные, некто утянул к себе, предназначавшиеся нам все, фигурно обрезанные отделочные доски для фронтонов и окантовки крыши! Я с Дубовиком долго разбирался и выяснил, что оказывается это Борисов спартизанил нашу окантовку!» – Пожаловался Алевтине Сергеевне Пётр Петрович, невольно угадав всё.