Сибантийский транзит

Анджей поднял голову, оценил искусство резьбы, но так и не понял, кто же это умудряется входить одновременно на два этажа. Решил попозже разузнать об этом у Эшика.

Идальго и дамы уже вошли в дом, причем дверь перед ними открывал не лакей, и даже не сенсорное устройство, а то, что Анджей вначале принял за авангардистскую садовую статую. Если взять кузнечика, поставить его на разогнутые задние лапки и добавить к передним еще одну пару лап – то это и будет местный швейцар.

Швейцар так сверкал полированными поверхностями, что глазам больно. Замешкавшись возле входа. Анджей попытался было найти марку фирмы-производителя, но таковой не обнаружил. Зато швейцару его медлительность показалась подозрительной, он вытянул среднюю пару манипуляторов и начал отряхивать предполагаемую пыль с брюк гостя. Эшик немедленно подставил свой хвост, который тоже был торжественно вычищен миниатюрной оранжевой щеткой.

– У вас таких, небось, нет! – снисходительно сказал таншайв. – Это астрельская штучка!

Анджей хотел было объяснить, что у них дома на входе стоит мультифункциональная система, которая не только чистит и разглаживает одежду, но также по желанию ароматизирует ее, приводит в порядок прически, может выгулять собаку, принять заказы из супермаркетов, и  не сделал этого. Эшик был так счастлив продемонстрировать превосходство Сибанта над остальной Вселенной,  что разочаровывать его было бы жестоко.

Анджею отвели угловую комнату, оба окна которой выходили в изрядно запущенный сад. В отличие от виллы в Форталесе, здесь садовники явно пренебрегали  своими обязанностями. Лопухи и крапива росли вперемешку с местными колючками на клумбах, а то и вместо клумб.

Да и сам городок Лансадор, как успел из окна мобиля разглядеть Анджей, заметно отличался от Форталеса и Скады. Такое впечатление, что часть домов создавали из обломков разбитых  звездолетов – во всяком случае, и архитектура и строительные материалы очень уж на это смахивали. Видимо, изначально Лансадор приютил у себя остепенившихся космических бродяг, которые жилища строили в соответствии со своими многолетними привычками. То здесь, то там торчали мачты с панелями солнечных батарей и решетчатые металлические башни, на вершинах которых были расположены ультрафиолетовые лазеры.

 На резонный вопрос Анджея о том, зачем такая конструкция, Идальго ответил, что в облаках Сибанта под воздействием спектров двух солнц постоянно разделяются электрические заряды. С башен к облакам направлены лазерные лучи, в которых происходит ионизация воздуха и по этим проводящим каналам положительные и отрицательные заряды стекают каждый к своей башне. Потом через преобразовательную подстанцию электричество подается в городскую сеть. В силу природных условий, именно в Лансадоре этот вариант электрификации оказался максимально рентабельным. Если все будет нормально,  такие башни будут ставить по всей стране, а не только в предгорье. Андассов.

Анджей задумался, не эти ли башни причина того, что Алвэра не спешила закупать топливо у фирмы его отца! Если электричество значительно дешевле нефти, то со временем и электротранспорт доведут до совершенства.

89

Утром Анджей проснулся  не потому, что сработал будильник, а просто кровать автоматически сложилась, вытряхнув сонного постояльца на ковер. Уткнувшись носом в завитушки коврового узора, Долански оценил юмор Эшика, который с вечера посоветовал активировать на будильнике функцию «шторм».

В ванной комнате тоже хватало особенностей. Конечно, здесь нашлась пара астрельских шаров для умывания, общаться с которыми Анджей уже поостерегся. Но кроме этого и кроме нормальной ванны с нормальными кранами здесь еще зачем-то ползало под ногами нечто вроде резиновой подушки.

Подушка подкралась так внезапно, что Анджей едва не пнул ее ногой с размаху, но потом все-таки удержался и позволил легонько уколоть себя за пятку. Выяснилось, что эта «жаба» всего лишь массажер для стоп и выпускает при соприкосновении неострые колючки.

Завтракал в компании доньи Азалии, которая в этот раз почему-то не считала нужным поддерживать разговор.

С чего начать поиски Остина в Лансадоре Анджей не знал. Прежде, чем он успел по этому поводу проконсультироваться с доном Альбаресом, выяснилось, что Идальго уже куда-то уехал. Наугад блуждая по дому, Анджей внезапно встретил Шаннуир одетую в уже знакомый костюм: в блузку с бриджами. На дочери хозяина был все так же свернутый в форме пояса боевой хулахуп. За Шаннуир с постной миной на лице тащился Эшик.

– Вы в город? Возьмете меня?! – спросил Анджей, в упор глядя не на Шаннуир, а на Эшика.

90 Шаннуир

«В этом месте я всегда рыдаю!» Откуда эта фраза? Совершенно не помню! Может быть, это я ее выдумала. Мне действительно хочется плакать, когда у меня нет настроения, понимания, любви и благополучия.

Нет, какая-то любовь у меня есть! Меня обожает мой ормигас, любит папа и боготворит Эшик. Но Чарлик подрастет и уйдет, папа любит, но «воспитывает» при каждом удобном случае. А Эшик? Хитрый, корыстный таншайв! Впрочем, я его тоже люблю! Более соответствующего нашему дому мерзавца трудно себе представить! Особенно если я все-таки выясню, кто украл у меня шесть монет! Не донья Азалия же, в самом деле?! Хорошо помню, что лежали на столе, а потом вдруг перестали лежать. А у Эшика к вечеру новая пряжка появилась! Можно подумать, что папа ему мало платит?!

Да, я вообще-то говорила о любви. Любовь – это такое воздушное, нежное чувство, о котором мечтает каждая девушка.  Я тоже мечтаю. Но донья Азалия говорит, что я не девушка, а монстр! Она говорит, что издеваться над любимым мужчиной недостойно девушки из приличной семьи. Тогда непонятно, почему мама гоняла папу за слезой улиты? Ведь все знают, что улиты живут в развалинах старых городов, и плачут только тогда, когда намерены кого-нибудь съесть. Например, охотника! Никто же не виноват, что слеза улиты благоухает лучше самых дорогих духов? И папа, как последний дурак, сидел в развалинах и караулил улиту, потому что он был реально намерен жениться на маме, а ни одного достойного подвига на примете больше не было.

А я ни над кем не «издеваюсь» только потому, что любимого мужчины у меня нет. Нет, какие-то симпатии, само собой, у меня были! Но все они почему-то успевали убежать раньше, чем дело доходило до испытаний. Чахлые, какие-то, претенденты попадались все больше! На самом деле, не попадались. Чего-то в них не хватало. Непохожи они были на человека, за которого я хотела бы выйти замуж!

А с этим все непонятно. Возможно, из-за того, что он вовремя успевал от меня улизнуть! Только я задумалась о том, что Анджей чем-то неуловимо отличается от обычного сибантийца, как он вначале попал к паримам, а потом сел в космический челнок и улетел. Правда, как оказалось, недалеко.

Хорошо. Я, как девушка скромная и застенчивая, попросила его при следующей встрече всего лишь слазить в развалины и достать даже не для меня, а для всего народа Алвэры ролик. Вместо того чтобы радостно исполнить просьбу, он закатил скандал! Правда, все равно потом достал, но перед этим пытался подбить на бунт моих людей и таншайва! Конечно, я рада, что чужак вернулся живым, и даже позволила себе немного поплакать для приличия. Но тем не менее я так и не поняла, что это было! То ли он просто пытался поставить меня на место, как нормальный, уважающий себя мужчина, то ли он просто струсил и всячески старался избежать подвига.

И вот, Анджей в Лансадоре и даже снова просить взять его в город. Вроде как бы ему мало Форталеса! Там тоже все начиналось именно с нашей совместной поездки в Старый город. Но, если я сейчас скажу нет, то никогда не узнаю, почему он так упирался в подземельях. Как человек или как трус?

91 Эшик

Все утро Шаннуир тискала чужого ормигаса и пичкала его печеньем. Чарлика она оставила в Форталесе на попечении своей подруги Марго, и теперь делала вид, что жизнь без ормигаса не имеет смысла. Я попытался намекнуть дочери Идальго, что лучше бы она пообщалась с хозяином Сильвера, задала ему пару десятков вопросов, как это водится у барышень. Глядишь, что-то и прояснилось бы! Не все же такие умные, как я, чтобы распознавать характер бесхвостых по их поведению! Не послушала.

Но, когда утром Анджей попался нам на пути со своими вопросами:

– Вы в город? Возьмете меня?

С таким же успехом он мог бы спросить, хочу ли я остаться без работы. Само собой, что Шаннуир хотела взять его с собой. Все девушки мечтают взять с собой парня, которому можно на досуге поморочить голову.

– А тебе зачем? – спросил я для приличия. Я слышал, как Шаннуир затаила дыхание и решил немножко ее помучить. Пусть знает, что порядочные таншайвы не потакают дамским прихотям!

– Мне надо найти Бака Остина!

Вообще-то я и сам мог догадаться, просто в это утро был немного рассеянным.

– Бак Остин наверняка в «Астреллии»! – быстро сказала Шаннуир и покосилась на меня.

Ну, что же, если дочь Идальго желает прошвырнуться в «Астреллию»  – почему бы и нет! Сильвера только пришлось оставить, потому что Шаннуир сказала, что ормигас отъелся, и вот-вот встанет взрослым, и лучше его не тревожить.

Мы совсем уже вышли из дому, но тут подоспели двое: донья Азалия и телохранитель. На месте дона Альварема я сэкономил бы деньги и платил бы ставку телохранителя честной престарелой женщине.

– Куда это вы направляетесь, сеньорита?! – грозно вопросила донья Азалия, сведя брови над переносицей так, словно они собирались целоваться. – Ваш отец запретил вам выходить в город без сопровождения!

– У меня целых два сопровождающих, – Шаннуир подняла глаза к потолку, – и один из них – личный секретарь папы!

Донья Азалия метнула в мою сторону бронебойный взгляд, похоже мое присутствие ее не впечатляло.

– Или вы берете телохранителя, или остаетесь дома!

Шаннуир всегда была доброй девочкой: она никогда не планировала убить сразу всех мужчин в доме. Я отчетливо видел, что она наметила на утро только две жертвы, и телохранитель среди них не числится.

– Как скажете, донья Азалия! – ответила девушка. – Теперь я могу идти?!

И когда мы все-таки покинули наш мирный приют, Вито шел за нами следом! Как раз до гаража.

– Вито! У тебя сегодня свободный день! – сообщила Шаннуир нашему верному головорезу. – Вернешься сюда к шести!

«Вернешься к шести!» – это означало, что в шесть она планирует быть уже дома. Я очень хочу надеяться, что так и будет!

Само собой, я сел за руль. Кому же еще можно доверить жизнь принцессы, как не благородному таншайву?!

Но не успели мы отъехать от гаража, как чуть не врезались в Фэджо. Фэджо шел с юго-востока, чуть не наступил на машину, и при виде меня затрубил так, что в ушах зазвенело. Само собой, я затормозил.

– Домой иди, идиот! – крикнул я нашему трехметровому уродцу. Но вместо того чтобы прислушаться к доброму совету, он перегородил нам дорогу и продолжал трубно реветь.

– Эшик, что ты ему сделала? – раздался с заднего сидения голос Шаннуир. Анджей сидел рядом со мной бледный и делал вид, что встреча с трехметровым роботом – это как раз то, чем он ежедневно занимается после завтрака.

– Сеньорита, разве я могу хоть чем-то обидеть  любимого гравистабилизатора хозяина? Да ни в жисть! Это у него Вито свинтил реле!

– Эшик, как ты смеешь?! – возмутилась Шаннуир.

Фэджо затрубил снова. Мне было жаль расставаться с полезным дополнением к моему жалованию, но изображать непонимание дальше было опасно. Фэджо мог наябедничать Идальго. А я-то надеялся, что он обесточен и ничего не заметит! Зачем обычному домашнему гравистабилизатору четыре новеньких реле?! Трех бы за глаза хватило! А я знаю человека, который даст за них приличную цену.

А, ладно, чего не сделаешь ради хорошей репутации?! Я сунул руку за щеку, достал реле и отдал пострадавшему. Думаете, он поблагодарил доброго таншайва?! Не тут-то было! Схватил пластину, сунул в свои внутренности и был таков! Ни тебе спасибо, ни до свидания!

– Эшик, неужели тебе мало платят?! – воскликнула Шаннуир, не слабо шлепая меня по шее.

– Могли бы и больше! – с достоинством ответил я. – А не стыдно вам, что у секретаря Идальго даже своего мобиля нет?!

– Езжай уже! – приказала Шаннуир, и только тогда Анджей сумел разжать губы.

– Что это было? – спросил он.

92

Анджея поражала противоречивость Сибанта. Дикая первобытная дремучесть в сочетании с вкраплениями высоких или просто чужих технологий. Вот к чему сейчас встреча со здоровенной механической железякой? Какая жизненная необходимость в том, чтобы трехметровый урод оглушительно орал и требовал обратно украденное  таншайвом реле? Ради этого человечество осваивало Вселенную, чтобы непонятная штуковина голосила и приставала к людям, как обиженный щенок?

– Что это было? – спросил, почти не надеясь услышать здравый ответ.

– Астрельский гравистабилизатор. В Лансадоре временами не только гравитация шалит, но и пространство самопроизвольно пробивается! – ответила Шаннуир.

– Это как?

– Вон, посмотри!

На обочине дороги, метрах в пяти от стены ближайшего дома (кстати говоря, такого же приземистого и грубого, как здешнее жилище Идальго) в небо вздымалась водяная колонна. Раза в два превышающая высоту дома, диаметром не менее трех метров, прозрачная, но наполненная зеленоватой водой, вверху колонна переходила в светящийся раструб и постепенно исчезала, сливаясь с воздухом. Внутри колонны неспешно скользили водяные обитатели: рыбы и какие-то подобия морских звезд.

– Интересный аквариум! – с искренним восхищением сообщил Анджей. – А корм как подается?

– Эшик, останови!

Таншайв резко затормозил. Шаннуир выбралась из мобиля, подошла к колонне. Анджей увидел, как стайка любопытных полосатых рыб немедленно опустилась, заглядывая в руки.

– Эшик, поймай смикрика!

– Да я поймаю! – ответил Анджей, машинально накрывая ладонью притаившегося  в траве колючего прыгуна и протягивая Шаннуир.

Дочь Идальго на мгновение взметнула ресницы в изумлении, посмотрела на гостя, как на нечто особенное, потом взяла смикрика, поднесла почти вплотную к зеленоватой поверхности колонны и щелчком переправила внутрь. Рыбы едва не столкнулись носами,  но самая проворная подхватила колючку на лету и понеслась вверх, чтобы проглотить без свидетелей. Остальные ринулись следом, надеясь и себе отхватить кусочек лакомства.

Анджей потянулся было к зеленоватой поверхности, но Шаннуир перехватила его руку:

– Перелом от разницы давлений хочешь?!

– А смикрик? – только и выговорил  Анджей.

– Не равняйся! Если бы не рыбы, уже выскочил бы из воды с другой стороны!

– Из воды? А рыбы?

– А рыбы бывают, что и вываливаются. Но не все выдерживают перепад давлений, некоторые взрываются. А некоторых ловят и варят!

На всякий случай Анджей отодвинулся подальше. То, что зеленая колонна была реальным водяным столбом, как-то не укладывалось в голове! Он вспомнил прошивший туннель в Форталесе небоскреб. Похоже, что искривление пространства на Сибанте принимало самые причудливые формы!

– И при чем здесь тот металлический болван?

– Это астрельская разработка. Их много находят в окрестностях Лансадора. Наши научились их активировать и ставить в домах, чтобы гравитационные штормы не сбивали баланс жилища!

– Да? – неопределенно протянул Анджей, стараясь, чтобы вид у него был не совсем уж глупым. Ему как-то не приходилось слышать о гравитационных штормах и о специальном по этому случаю балансе.

– На шлепках покататься хочешь?

– На чем?! – Анджей оглянулся на Эшика и увидел, что таншайв корчит ему жуткие рожи. Эшик чего-то не одобрял. Но что именно вызывало такую мимику: идея покататься или возможная идея отказаться от катаний – Анджей так и не понял.

– На шлепках. Это места, где гравитация нестабильна. Здесь в двух шагах отсюда. Пойдем?

– Пойдем! – согласился Анджей и по внезапно расширившимся глазам Эшика понял, что, кажется, не угадал.

93

К шлепкам действительно пришлось идти пешком. По странной улице мимо домиков, у которых не было одинаковых стен. Если две стены были каменными, то третья непременно металлическая, а четвертая похожа на пластиковую. Только пластик какой-то весь перецарапанный и утыканный маленькими щетинками. Анджей не удержался, чтобы не пощупать одну такую стену, и тут же получил слабый электрический разряд. Слабый, но вполне достаточный, чтобы руку тряхнуло. Не успел он поинтересоваться назначением  таких стен, как домишки расступились, и за ними обнаружился обычный пустырь: с кучами заросших травой металлических обломков, одинокой пластиковой бочкой, и не менее одинокой щетинистой стеной. Пустырь расположился на склоне холма, и заканчивался обрывом, за которым вдалеке виднелись крыши все тех же домиков. От места, где находились наши путешественники, до ближайших домиков было не менее километра.

– И где же здесь шлепки? – спросил Анджей, чтобы хоть что-нибудь сказать. Похожих пустырей хватало и в его родном городе, правда, там следили, чтоб горожане не сваливали там мусор. А эта бочка…

Анджей шагнул к бочке, но тут же получил чувствительный толчок пониже спины, взмахнул руками, сделал еще шаг и оказался метрах в трех над землей, стоящим на кромке той самой бочки, зависшей в воздухе без видимой опоры.

– Что за, – начал он, но фразу не окончил. Шаннуир промелькнула рядом, в замедленно-балетном прыжке перенеслась через щетинистую стену и зависла метра на полтора выше его собственного уровня. Некоторые округлости фигуры, очерченные фоном далеких крыш, показались Анджею заслуживающими одобрения.

– Эй, подожди меня! – крикнул он, отталкиваясь от бочки. Но следующий шлепок отправил его не к стене, а к обрыву! Анджей завис в воздухе в нелепой позе: ноги ушли вперед, сам он едва не завалился на спину, а высота обрыва вполне подразумевала возможность свернуть шею.

Под ногами что-то пружинило, бок и левая рука тоже лежали на невидимой опоре, но правая рука беспомощно болталась в воздухе в струях бессовестно холодного ветерка. У Анджея взмок не только лоб, но и спина, потому что вид маленьких домиков далеко внизу намекал: шмякнуться с такой высоты будет чувствительно.

Еще один сквозняк, и Анджей понял, что Шаннуир находится рядом, но опять немного выше. С этой позиции округлости представлялись еще более интересными.

– Эй, как ты это делаешь?! – старясь не менять позу, крикнул он. – Как мне встать?

– Там где есть опора – теплее, а где дыры – там сквозняк! – ответила девушка. – Попробуй почувствовать разницу температур!

Справа явственно поддувало, слева вроде бы веяло теплом. Но все портил двадцатиметровый обрыв. Ощущение того, что соприкосновение с Сибантом будет неласковым, заставляло мышцы в ужасе цепенеть.

И тогда он закрыл глаза и начал думать о тренировке. Что такое – пробежать по перилам моста? Пустяк! Там все равно внизу вода, в крайнем случае – вымокнешь. Здесь почти то же самое, только вместо воды, а пустота. Где-то рядом должно быть тепло.

Не открывая глаз, он перевернулся набок и встал на ноги. Тепло шло снизу и спереди. Анджей сделал шаг,  снова почувствовал толчок в спину, но ноги уже ощутили опору. По-прежнему, не открывая глаз, он простучал опору носком ботинка и понял, что рядом тоже должна быть поверхность.

Шагнул, но неожиданно в воздухе наткнулся на что-то теплое и упругое, и упал бы, если бы не схватился. Открыв глаза, понял, что держит  в объятиях Шаннуир, которая смотрит прямо в лицо спокойно и с любопытством.

– Ты быстро учишься! – сказала она. – Пройди еще немного вперед!

С некоторым усилием разжав руки, Анджей сделал следующий шаг и каким-то шестым чувством понял, что здесь поверхность опоры шире. Шаннуир перешла следом.

– Садись! – сказала она и села прямо в воздухе. – Здесь устойчиво!

Анджей тоже сел и почувствовал, как слегка поддувает спереди. Здесь можно было сидеть, как в кресле, потому что впереди опора заканчивалась, и можно было болтать ногами. Сидеть в воздухе над двадцатиметровым обрывом и болтать ногами! Именно этим Шаннуир сейчас и занималась: сидела и болтала ногами, пританцовывая на месте, и лукаво поглядывала на него.

И тогда Анджей не выдержал:  привлек ее к себе и впился губами в губы.

– Я не смотрю! – закричал откуда-то сзади Эшик – Но лучше бы и не видел!

Шаннуир на мгновение крепко прижалась к Анджею, но через секунду вырвалась, а просто приложила его руку к своей щеке и погладилась, как кошка.

– Зачем ты это делаешь? – спросил Анджей, неопределенно кивая куда-то в сторону обрыва. – Хочешь, чтоб я себе шею свернул?

– Хочу, чтобы ты на это посмотрел! – просто ответила девушка.

Тогда Анджей отвел взгляд от ее лица и увидел, как два сибантийских солнца освещают пространство, отражаются в крышах далеких домиков, как встает на горизонте мираж, в котором набегают на берег неспешные волны. Как плетется внизу одинокий и совершенно «ничей» тремпаро. Как, переставляя узловатые корни, перебираются на другую сторону улицы бродячие деревья…

– Вы что, до ночи здесь застряли? – почему-то скрипучим голосом крикнул сзади Эшик. – А я вот все расскажу Идальго!

Шаннуир нахмурилась, отодвинулась и встала. Анджей тоже нехотя поднялся, повернулся и сорвался! Тело ухнуло вниз, но руки привычно схватились за опору, мышцы напряглись в судорожном желании выжить.

– Закрой глаза! – крикнула Шаннуир.

Анджей зажмурился и начал медленно подтягиваться.

– Я не могу тебе помочь! Почувствуй температуру!

Взобравшись обратно на опору, Анджей подождал, пока перестанет бешено колотиться сердце. Откуда-то снизу шло тепло. Он опять сделал шаг, потом второй и пошел, не открывая глаз, но чувствуя, как рядом перепрыгивает с одной невидимой опоры на другую Шаннуир. Потом она схватила его за руку, Анджей открыл глаза и понял, что они уже стоят  на дороге за несколько метров  от пустыря.

Подошел  Эшик, размахнулся и крепко приложился ладонью к упруго обтянутому бриджами заду дочери короля.

– А это тебе шлепок от меня! – мрачно сообщил он. – Раз ты их так любишь! Будешь знать, как издеваться над гостями!

94 Эшик

Я остановил мобиль подальше от дверей «Астреллии». В прошлый раз, когда сюда заезжал позавтракать, из зала этого вертепа порока вырвалась толпа пьяных панголов и изрешетила казенную машину. Идальго потом долго пенял мне, чтоб я не смел ездить на государственном мобиле по личным делам. Помилуйте, с каких пор завтрак – это мое личное дело?! Даже смикрику понятно, что голодный таншайв не может полноценно выполнять обязанности секретаря! А без секретаря эффективность внутренней политики дона Альбареса понизится в разы!

Но сегодня я оставил мобиль под присмотром сонного тэртли, чей горб был щедро украшен рекламой охладителей (надо сказать Идальго, чтобы оштрафовал эту компанию – у них терморегуляторы паршивые!), и повел оживленно болтавшую парочку в «Астреллию».

Когда я удалюсь от государственных дел и открою пару-тройку ресторанов,  то постараюсь, чтобы атмосфера в них не была столь унылой, как в этом скопище металлолома. Хозяин «Астреллии» Джуан Ру-Гарсиа почему-то решил превратить ресторанный зал в выставку достижений астрельской технологии. Он развесил по стенам всякую дребедень, которую горожане повытаскивали из раскопок, под потолком пустил летать Исчезающую птицу, а стойка бара у него периодически поднимается в воздух вместе со стульями. Это же надо додуматься?! Человек (или даже пангол) немножко выпьет, и без того с трудом удерживает равновесие, а тут его еще и раскачивают в воздухе! А Птица, так называемая? Сидишь, ни о чем не подозреваешь, ешь рагу, а тут у тебя из-под стола вдруг крылья выпархивают! Она же, дрянь такая, реально исчезает и появляется абсолютно в любом месте! Ладно еще, когда, взлетая, подол какой-нибудь дамочки задерет – это еще куда ни шло, но, если бокал со столика утянет, и лови ее потом по всему залу! Понятно, что она не живая, и вино не вылакает, но обидно же – мечешься, как дурак, народ вокруг радуется, а между тем, за вино деньги плачены!

Даже странно, что ресторан до сих пор не прогорел, а вовсе наоборот! Обворовывали, правда, раза два, конкуренты, но Ру-Гарсия каким-то образом своей птичке оригинальную программу вставил. Если заведение чужое, то Исчезающая не только сразу же оттуда сматывается, но перед этим умудряется все вокруг перемазать липкой дрянью с омерзительным запахом. Так что Птицу воровать перестали, а остальное добро можно легко заменить на новое, благо в городских карьерах и свалках всякого хватает.

– Привет, Джуан! – поздоровался я, едва мы переступили порог.

– Привет, Эшик! Здравствуйте, сеньорита Альбарес и вы, сеньор!

Похоже, Анджею Долански понравилось, когда его назвали сеньором. Он даже как-то приосанился и повел Шаннуир к свободному столику вполне почтительно, как и положено приличному сеньору. Столик, правда, выбрал самый неудачный – как раз напротив музыкального автомата. У астреллов музыка своеобразная – тренькает в зависимости от настроения заказчика. А настроение у парочки было прекрасное, поэтому  наша «музыкальная шкатулка» начала наигрывать легонький галоп с идиотским хихиканьем. Но я это дело быстро пресек, представив, как одним ударом освобождаю родную планету от паримов. Воспроизводить угрозы автомату не положено, поэтому он вякнул ноту сожаления и замолк.