ТЕРРИУСИДЫ: ОСКОЛКИ ДУШИ. Цикл «Эйриния». Книга вторая

Но наши надежды, наши мечты вновь увидеть белый свет, живыми, таяли изо дня в день. Как бы я не уверял, что говорю правду, офицер крыс, был непреклонен. После второй смерти своих товарищей я понял, чего хотел этот крыс. Когда он вновь меня вытащил на допрос, после каждого из них, я возвращался в яму еле живым, я прямо сказал ему в лицо:

– Не правда вас интересует. Вы желаете услышать от меня то, чего сами скажите! Вы хотите сломить наш дух, но прежде поиздеваться вдоволь! Но вот, что я тебе скажу, крыса, даже если начнется война, и у нас останется не больше десяти борцов, а у вас целая армия, вам не сломить нас! Мы умрем за свою родину, в то время как вы свою, давно продали!

Услыхав мои слова, офицер не на шутку разгневался. Он не стал меня пытать, но не оставил живого места на моей спине, отходив меня хлыстом так, что я надолго потерял связь с реальным миром.

Я очнулся через день, и понял, что меня и моих товарищей, как рабов согнали на галеры, где мы прикованные цепями, были вынуждены работать веслами, ради корочки хлеба и глотка воды в день. Осознав, что нас не сломить пытками, крыс решил сломить наш дух. И не было лучшего средства как рабский труд на галерах, который в сочетании с каждодневными марш бросками вниз по реке и обратно, и большим количеством солдат, доставляемых из южных земель, сюда к границе, явно не для пикника, добивали наше желание бороться и продолжать жить.

Бесконечно тянулись дни, сменялись недели, месяцы. Точно сказать, сколько времени мы провели на галерах, сейчас даже не возьмусь сказать. Но могу точно сообщить, что эта пытки не выдержали, еще троя моих товарищей, и нас осталось лишь пятеро, вместе со мной. И то, все мы были на последнем издыхании.

Однажды, когда наш корабль вновь посетил тот самый офицер, он вновь вызвал меня на допрос. Точнее, меня чуть живого притащили к нему в каюту, где указав на стол, напротив себя, он уставился на меня, не скрывая жестокой ухмылки.

Решившись на последнее средство, я выпрямился и твердым голосом начал разговор:

– Ну-у здравствуйте, капитан Осир, доблестный солдат имперского отряда разведки, под руководством которого насчитывается две сотни бравых солдат, любитель выпивки, и юных мышек. С которыми, позабавившись, вы имеете привычку убивать их, всевозможными способами.

– Что, откуда ты?! Это какая-то шутка?! – вытянул шею крыс, явно не ожидая от раба таких слов.

– Я еще не закончил, капитан! Вы считаете, это назначение крайне унизительным и явно хотите заслужить титул генерала. Но вы забываете для чего вы здесь! И из кожи вон лезете, чтобы доказать себе и другим, что вы достойны большего!

– Да кто ты такой?! Отвечай, а иначе…

– Иначе что?! Подвергните меня пыткам?! Или кинете на галеры, чтобы сломить мой дух?!

– Я…я… – кипел от злости Осир, но я прервал его пыхтение, уверенно встав перед ним в полный рост, и проговорил на возвышенных словах:

– Прошу капитан, захлопните свой поганый рот, пока я не разозлился, и не доложил о вас самой императрице!

– Что?! Да как ты…

– Сядь, дурень! Ты думаешь, ты единственный, кто не доволен своей ролью в предстоящей подготовке к войне!

– Что, откуда тебе…

– Осир, мне все прекрасно известно. Как и то, что она уже началась! Наши агенты постарались на славу. Два могущественных города мышей вот-вот готовы объявить друг другу войну. Конечно, для этого потребуется сильный толчок, как например одни из вассальных городов, захочет объявить о своей независимости. И к нашему всеобщему счастью, город Вестия, как раз годиться для наших целей! Тогда царство Эсфирь пожелает поддержать жителей Вестии, но это крайне не устроить Эхтер, и тогда начнется кровопролитная война, где брат пойдет на брата. И нам останется лишь снимать пенки! – говорил я, важно расхаживая по каюте, не смотря на капитана, который впил в меня крайне удивленные глаза.

Ведь мои слова, хоть и были отчасти плодом моей бурной фантазии, но все же не были, как показало время, лишены доли истины.

– Прикрой свой рот Осир, пока из него не вылетела военная тайна! – захлопнул я ему рот, и продолжил:

– Не буду больше мучить тебя догадками, и скажу тебе, кто я есть, и что я здесь делаю! Как ты, наверное, сразу понял, тебе не слишком доверяют, как впрочем, и всем, кто имеет предрасположенность к победе, а главное способны вести за собой войска. Так вот, с самого детства, меня приняли в тайную агентскую сеть Аэира, и хоть я и ни разу не был в этом прекрасном городе. Но я о многом наслышан. И я работал совсем не с последними личностями из окружения императрицы, а также жрецов культа Турии!

– Кого именно?!

– Ты прекрасно знаешь, что сказав, хоть одно из известных мне имен, мне придется тут же убить тебя!

– Что?! Да я тебя сейчас сам…

– Что сам?! Разве ты не понимаешь, что моя миссия, это наблюдать за тем, что твориться на границе, и докладывать обо всем, что твориться здесь. И даже о действиях офицеров. Тебе лучше не ссориться со мной!

– А с чего мне тебе верить?!

– А у тебя не остается выбора, если ты мне сейчас поверишь, то будь уверен, тебя будет ожидать скорое повышение! Если кинешь обратно на галеру – тебе конец!

– Слушай ты, не знаю, кто ты и откуда, но я не позволю дурачить себя! Так что, лучше я верну тебя туда, откуда тебя вытащил! На галеры его!

– Как будет вам угодно! Кстати капитан, наслаждайтесь последними днями своего командования.

– Пошел прочь! – прорычал вне себя от злости Осир, и меня снова бросили на галеры.

Но мои уверенные слова подействовали на капитана, и он на следующий день вызвал меня вновь к себе. Остальное было дело принципа, и шло по накатной. Я и глазом не успел моргнуть как стал капитаном того же самого судна, на котором был рабом.

После нескольких недель верной службы на корабле крыс, мне удалось водить за нос, не только самих крыс, но и Осира, который с каждым днем терял терпение, все ожидая долгожданного обещанного повышения.

В один из таких дней, он заявился в мою каюту с отрядом солдат, и хотел схватить меня, но я, встав с места, ответил ему:

– Это измена капитан! Мне не остается выбора, как арестовать вас!

– Но это я пришел за этим! – только и успел молвить он, как его и его солдат обезвредили мои мыши, тех, что я успел завербовать, из бывших рабов.

Не успел капитан опомниться, как корабль оказался полностью в моих руках, и моей новой команды. Всем нам не терпелось разорвать капитана на куски. Но я остановил всех, посадив Осира и его солдат, раздетых догола на шлюпку, и отправил их в свободное плавание. Решив, что смерть будет для такого мерзавца, слишком легким наказанием.

После чего я направил наше судно с дюжиной верных мне до конца мышей, в свою родную деревню. Я достиг ее через несколько дней. Но то, что я увидел, повергло меня в неописуемый ужас. Всю деревню заполонили солдаты мышиного царства, которые отказались от сражений и попросту сбежали со службы, превратив это селение в свою вотчину. Где каждый из них предавался своим порокам, превращая эти мирную деревушку в место разврата и греха.

Здесь, я воочию убедился, в словах крыса, некогда обмолвившегося, что все мыши настолько глупы, что готовы сами себя уничтожить, достаточно лишь не вмешиваться в их дела. Нам с командой, чтобы не вызывать подозрений у солдат и остальных, пришлось притвориться кораблем работорговцев.

В первый же день я был приглашен к губернатору этих земель, самопровозглашенному и поддерживаемому солдатами, при помощи силы. И тут я встретил, после сколького времени, девушку, в которую был тайно влюблен. Она была вынуждена прислуживать этому толстому губернатору Охре. К счастью для нас обоих она не узнала меня. Ведь я, за эти полгода отсутствия очень изменился. Ее, несмотря на все мои опасения, не трогали здесь, ибо ее отец был не последней фигурой в деревне. А взамен на неприкосновенность его дочери, он поддерживал нового губернатора. Это трудно понять, но когда жители селения находились в смертельной опасности, они были крайне податливы.

За милым обедом, на приеме у губернатора, я понял, что он желает покинуть эти земли прежде, чем сюда явятся крысы. Мой корабль, оказавшись единственным в гавани, был для него крайне подходящим для этих целей. И я, как капитан, знающий толк в подобных договорах, сторговался с ним за небольшую плату. В довесок, губернатор пообещал мне девушку прислугу, на которую я положил глаз. Он, согласившись, пообещал мне все доставить этим же вечером. Чему я очень обрадовался, и оправился в город на поиски своих друзей Петра и Юра. Я смог отыскать их лишь под вечер. Обоих, как самых непослушных, заковали в кандалы, и оставили под палящим солнцем, с рассеченными до крови спинами плетьми.

Времени у меня было в обрез. Я и мои товарищи, освободив их, повели их на корабль. Сам я отправился за наградой и застал мою Марю всю в терзаниях, которую пытались оторвать от своего отца солдаты Охра. Вмешавшись, я пообещал взять ее отца с собой, но тот явно не понимая, что происходит, признал меня, и мой план тут же был раскрыт.

Мне и моим мышам пришлось прорываться к кораблю с боем, прихватив с собой Марю и ее отца. На благо, большинство солдат Охра были навеселе, и приняли очередную схватку на улицах деревни за обычную драку своих, и не слишком спешили встревать в нее.

Через полчаса, все мы были на корабле. Отчалив, мы оставили позади себя мышей, которые сами того не ведая, сослужили службу крысам. Их войска, через пару дней стерли с лица земли мою родину, вместе со всеми ее жителями. Так началась кровопролитная многолетняя война, унесшая столько жизней и погубившая еще больше судеб…»

XI От войны не уйти

– Ох уж мне эти записки Терриуса, – тяжело вздохнул Тош, стоя на палубе корабля, который не спеша плыл против течения.

– Что ты так тяжело вздыхаешь, Тош?! – толкнул его в плечо, стоящий рядом Тар.

– Как-будто не знаешь? Сам-то, почему предпочитаешь торчать на воздухе, а не слушать как Малия и Пик повествуют об истории первой войны с крысами. Не спорю, это очень познавательно, но все же, есть что-то в его рассказах, что навевает тоску и грусть.

– Тош, это из-за того, что и твое прошлое было не слишком счастливым?!

– Ой, Тар, давай только без жалости! Просто это путешествие походит на выходную прогулку со своими женами за город, где каждый шаг и поворот заранее предусмотрен. И ни в коем случае нельзя сделать шаг ни направо, ни налево.

– Здесь я с тобой согласен! Если дома я еще мог немного прикрикнуть на свою Луизу, то здесь на глазах у всех, мне приходиться перед ней услуживать, как-будто, я не ее муж, а слуга! Тьфу!

– Так, так, так, что мы слышим?! – донесся голос позади, и к ним подошли Август и Тимур.

– Кто это устал от семейной жизни?! – говорил Август.

– Тебе легко говорить, ты холост, и ни что не ограничивает тебя в поведении.

– Эх вы, глупые вы еще, по сути, мальчики! Да я бы все отдал бы за таких милых, заботливых, любящих девушек, как ваши! – вздохнул мечтательно Август.

– Вот бы и не подумал, что наш Август завидует нам, хоть в чем-то. Он – который никогда не был ни в чем ущемлен, – прошептал Тош.

– Вы не правы, друзья!

– Так скажи, Август, чего тебе больше всего не хватает в жизни?!

– Прежде всего, настоящих друзей! А еще… Как любой мальчишка, я всегда мечтал о приключении, которое бы так сильно меня захватило, что мне ни за что, не захотелось бы расставаться с ним!

– Август, широко мыслишь. Об этом мечтали все. Но, как и всем – нам, вскоре пришлось осознание, что жизнь это и есть одно большое приключение. Надо принимать каждый ее день, как должное. Не кидаться грустными днями, а желать каждый день веселья, ибо все в жизни должно находиться в гармонии! – подытожил философски Тимур, на что все друзья затихли, и переглянулись.

– Да-а-а, – протянул Тош.

– Твоя Эйриния явно хорошо действует на тебя! – добавил Тар, на что оба заулыбались, а Тимур продолжил:

– Да ладно вам ребята! Да-а, я люблю свою Эйринию, и она моя опора и поддержка в борьбе с закостенелостью нашего рабовладельческого мира!

– Слышали, слышали… Говорят ты вовсе отменил его?! – повернулся к нему Тош.

– Не только отменил, но и ввел преследование для тех, кто посмеет лишить другую мышь свободы и обречет на рабские кандалы!

– Молодец Тимур, но как ты догадываешься, этим указом не отменить рабство!

– Конечно Тар! Я прекрасно это осознаю, и специально для воспитания молодежи и детей, открыл во всех уголках страны бесплатные школы, где всем преподаётся равенство.

– Как бы мне хотелось, чтобы все твои усилия принесли плоды, – вздохнул Тош.

– Не будет больше детей, которым придется вынести все муки рабства, – начал Тош, но повернувшись к Тимуру, увидел на палубе выше них, ненавистного ему капитана Горла, и он, не сводя с него глаз, изменившись в голосе, проговорил:

– Уже темнеет, пора послушать сказочку на ночь, и спать, – препроводил Тош троих друзей в капитанскую каюту.

А сам, дождавшись пока они уйдут, кинулся к Горлу.

– Слушай ты крыса, может уже хватит за всем наблюдать и всюду подслушивать?! – кинулся он к нему, приставил указательный палец к его груди.

– Мне осточертело видеть твою наглую рожу! Я до сих пор терплю тебя по просьбе Малии! А так бы давно полетел у меня за борт! – прорычал Тош, весь покраснев.

Горл спокойно, убрав от себя его палец, отвечал:

– Мне очень жаль…

– Тебе жаль! А мне тебя ни сколько! Лучше выполняй свою работу и помалкивай!

– За всю свою жизнь я совершил много зла, и заслуживаю твоего презрения и недоверия, но я…

– Что, что ты?! Ты обычный работорговец, и больше ни кто?! – сказал, как отрезал Тош.

Не желая больше слышать капитана, он быстро исчез в кают-компании.

Капитан Горл, тяжело вздохнув, прошептал:

– Лишь бы твой гнев не повернулся против тебя, и не превратил тебя в чудовище, которым был я…

3*****3

«Война между тремя царствами охватила все уголки наших земель. Эти надменные царственные особы, были так сильно поглощены своими склоками и взаимными придирками, что готовы были перегрызть друг другу глотки. Они совершенно не предавали значению, что все их южные земли день ото дня наполнялись крысами, которые медленно продвигались вперед. Возможно, они выдавали этот переход за кочевание, но по-настоящему, крысы выжидали, когда великие города в конец ослабнут, и их будет легко взять с минимальными потерями.

Императрица крыс, ловко управляла каждым из царьков, обещая одному власть и поддержку, в то же самое время сулила это и другой стороне. Наяву, получалось, что обе армии, расхрабрившись, нападали друг на друга. Каждая из таких равных схваток, уносила сотни и тысячи жизней. После чего, не добившись ничего, обе армии разбегались по своим углам. Зализывали раны, и, отдохнув, снова столковались лбами. И судьями их были некто иные – как крысы.

Можно только представит, какая агентурная сеть действовала во всей Эйринии, раз именно к своим советникам, цари прослушивались больше, чем к голосу народа и разуму.

Как и при любой войне, больше всего от этой междоусобицы страдали простые жители, которых нещадно использовали свои правители. Тем временем истинные враги – крысы, уничтожали всех без разбора и пощады, сокращая не только численность потенциально врага, но и уничтожая будущие поколения мышей.

Вместе с ними гибло все, что окружало бесчисленные орды крыс. Леса, поля, реки, даже сама земля, в том месте, где проходила армия крыс, становилась совершенно безжизненной мертвой выжженной пустыней.

Если говорить с первого взгляда, то можно посчитать армию крыс совершенными убийцами всего живого. Но по-настоящему, как выяснилось, куда позже, земля и все живое сжигалось за ними специально, чтобы ни кто из них не думал о возращении домой. Чтобы все их мысли были только о том, какие богатства и слава, ждут их впереди. Сказать, что все это делалось без согласия на то самой императрицы, нельзя. Многие из ее советников были могущественными крысами, которые еще помнили прежнего сильного правителя.

Здесь уместен вопрос: «Откуда мне все это стало известно?». Ведь я был в стане крыс, и находился все это время, вдали от чужой войны кучки богатеев, жирных хапуг, которые поставили свои цели превыше жизни своего народа. Зато я прекрасно оказался приспособлен к жизни на воде. В чем мне не мало помогли мои друзья Петра и Юр, а также мои товарищи еще с воинской службы.

Пусть наша военная карьера не задалась, мы стали на подобии морских грабителей, названными после злыми языками – пиратами. Основными жертвами наших набегов стали военные и продовольственные обозы крыс. Вместе с их грузом, мне в руки попадались и некоторые офицеры, которые без всяких пыток рассказывали мне, что твориться на войне. После чего я отпускал их, а суда перегонял в надежное убежище. Где скапливалось не только продовольствие, но мы давали приют тем, кто оказался в силах убежать из-под молота и наковальни, прежде чем она раздавила бы их.

Мы стали пиратами, ловцами удачи, грозой всего южного побережья Эфирского моря, и прилегающих рек. Вскоре, нас накопилось достаточно много, как мышей, так и кораблей. Мы могли присоединиться к войне, ну например, на стороне Эхтера.

Но как мы тогда размышляли, это было не нашей войной, и ни одна из воюющих сторон не могла предложить нам ни гарант безопасности, ни окончание войны. Все мы тогда прятались за этими громкими словами, и предпочитали быть в стороне от всех войн и сражений. Но как сильно мы ошибались, когда думали, что война пройдет стороной. Так как вскоре она настигла и нас…

На протяжении целого года мы бороздили воды Эфирского моря, не встречая сопротивления. Жили как хотели, и мало о чем задумывались. Даже, когда к нам прибыл официальный посол из Эсфира, молодой мышонок по имени Тимур, сын врача и дипломата, с предложением о сотрудничестве и помощи, мы отказали ему. Как впрочем, отказали и молодому солдату из Эхтера, который еле пробился к нам, и потерял половину отряда и офицера, и сам взял на себя ответственность за переговоры. Имя ему было Ромус. Он прибыл днем позже. Но не успели двое послов покинуть нас, как на горизонте появился огромный морской флот крысиной империи. Он прибыл к нам явно не торговать, а уничтожить всех нас.

С первыми лучами солнца, они обрушили на нашу беззащитную деревушку град камней и горящих стрел. Все, что было построено простыми мышами, охватило огнем. Он быстро поглотил все и вся, как строения, так и простых жителей, которые были виноваты лишь в том, что хотели спрятаться здесь от войны.

Быстро сообразив, что к чему, я приказал большинству своих кораблей поспешно сажать жителей себе на борт, и как можно скорее эвакуировать. А сам, с еще несколькими кораблями, среди которых оказались и присвоенные мною корабли двух послов, которых, для пущей безопасности я посадил себе на судно, не без препираний и угроз.

И вот, мои пять кораблей с самыми опытными и отважными моряками ринулись прямо навстречу вражескому флоту, насчитывающему не менее двух десятков военных судов, с осадными орудиями и целыми отрядами солдат на борту. Как бы не казалась наша задумка безумной, все мы шли вперед без колебаний. Прекрасно понимая, что позади нас находятся те, которых мы обещали защищать, и мы должны были исполнить свои клятвы. Кроме того, среди них была та, что была для меня дороже всех, а именно все та же девушка Маря, которая после нашего ее изволения из селения, оставалась с отцом у нас в гостях.

С самых первых секунд стало ясно, насколько мы уступали флоту крыс. После нескольких залпов по нам, двое из наших судов были подбиты и загорелись. Тогда-то мне в голову и пришла очередная безумная идея. Подняв высоко в небе белый флаг, мы стали приближаться вперед к флоту, который вдруг перестал кидать в нас камни, и направился навстречу. Но то, что не было видно крысам, было очень хорошо мною спланировано. Все наши суда по моему приказу облили маслом. Все, кроме одного корабля, на который вплавь, почти незаметно за дымом и гарью, стали перебираться все моряки. Таким образом, когда оба флота были уже почти нос к носу, на моих судах оставалось не более по два-три моряка.

Тогда я услышал с флагмана корабля крыс знакомый до боли голос, прокричавший:

– Вот мы снова и встретились, Терриус!

– А-а-а, Осир, я вижу, тебя все же повысили! – отвечал я, беря в руки факел.

– Тогда прими мои искренние поздравления!

Направив свое судно прямо в самую гущу вражеских судов, я поджег его, и бросился за борт.

Так же поступили мыши и на других судах. Не успели крысы сманеврировать, как в них на полных парусах, врезались горящие корабли. Огонь быстро перебросился с моих судов на их. В крысином стане началась паника и суета.

Воспользовавшись этим, все мы, на одном последнем уцелевшем корабле, кинулись прочь от них, и вскоре нагнали пассажирский конвой с жителями. Присоединились к ним, оставив крыс в дураках.

Месть крыс не заставила себя ждать. Не прошло и пары дней, когда мы по предложению Тимура высадились на его берегах. Мы сожгли свои суда, чтобы скрыть свое присутствие. Но не успели мы достигнуть Эсфира, как до нас дошли слухи, что правитель этих земель погиб в очередной схватке с Эхтерской армией, когда лично пытался прорвать оборону эхтерцов. И теперь в городе царит паника и беспредел. Нынешний правитель, которого городской совет выбрал явно под давление, объявил Эсфирь городом вассалом крыс. Со дня на день он ожидал прибытия войска аэирцев, дабы в конец закрепить свою власть армией.

Вы бы видели, как эта новость ошарашила, и чуть не свела с ума истинных патриотов своих отечеств – Тимура и Ромуса. С которыми, сев за стол переговоров, мы заключили так называемый триумвират – или союз трех сторон. Где каждый из нас пообещал другому помочь, кто чем сможет. Отныне, каждый из нас, не мог без другого. У меня были мыши, верные общему делу. Мне нужен был Тимур, как ни кто другой знавший все лазейки города. А у Ромуса, обычного солдата, было хоть отбавляй решимости идти на совершенно обезбашенные затеи. Очередную из них, я не замедлил предложил. С ней все согласились, и поддержали мои моряки, которые понимали, что если и здесь они останутся в стороне, их вскоре уничтожат. А так, у нас у всех был шанс, хоть что-то изменить

Оставив женщин и детей, стариков, и всех, кто не мог держать оружие в руках в безопасном укрытии, мы кинулись со всеми остальными, под покровом ночи к городу. Вооружившись до зубов, тайными тропами, по которым вел нас Тимур, в сторону Эсфира. При приближении к городу, стало ясно, что там царит полная неразбериха, и хаос, который явно поджигали новый правитель и его советники, дабы не дать простым горожанам расслабиться и одуматься.

Всюду пылал огонь. По улицам бегали мыши с факелами, не то за власть, не то против нее. Понять кто был кем, здесь не представлялось шанса. Пробраться в такой, совсем не сонный город, было крайне сложно, особенно группе из пятидесяти загорелых коренастых мышей. Здесь свои мозги включил Ромус, предложив всех и его, заковать в кандалы, и привести прямо к правителю, как эхтерских лазутчиков и высокопоставленного посла. Эта идея казалась очень рискованной. Но прорываться через весь город с боями во дворец, чтобы узнать, что правителя там могло и не оказаться, было еще куда безумнее. Из двух бед мы выбрали меньшую.

Спустя час, всех нас, под строгим конвоем, налетевших солдат эсфира, привели прямо в зал к правителю, который как мы и полагали, прятался совсем не во дворце, а около пристани. После несколько минут, приветствие правителя, имя которому было Зар, и который был молодым еще крысенышем, посла Тимура. Тот, быстро сообразив, кто прибыли к ним, как-то резко перешел на нашу сторону, и приказал запереть все двери. Он стал клясться, что на него оказывали давление, и он вовсе не хочет быт правителем. Не успели мы освободиться от кандалов, как этот крыс, написал официальную бумагу, в которой говорилось, что он, временный правитель Эсфира, передает свои полномочия новому приемнику, которым к своему глубочайшему удивлению стал Тимур.

Он только и успел мыкнуть, как его рука была опущена с пером на место подписи. Не успев дать времени всем нам осмыслить то, что только что произошло, он выпалил, как есть, весь план крыс. Он заключался в том, чтобы посеять в городе панику, посадить на трон липового правителя, а затем, беспрепятственно, высадиться в гавани, подавить восстание, и полностью взять город в свои руки. Тем самым полностью присоединить за один раз, все земли Эсфира, без лишних потерь. А после расправиться с остатками войск Эхтера и Эсфира.

Этот план казался беспроигрышным, но крысы не учли, что во все происходящее прямо под их носом, может вмешаться случай. На протяжении всей ночи, мы пятьдесят моряков с Тимуром и Ромусом, а также моими друзьями Юром и Петра, зачищали улицы от паникеров, и псевдо патриотов, расправляясь со всеми провокаторами.