Уничтожу тебя, принцесса

Я ненавижу понимание, что его губы умеют делать прекрасно всё. В том числе и забирать дыхание, когда касаются моих.

Я помню, КАК они целуют. И какая-то совершенно идиотская часть меня сейчас испытывает неимоверное разочарование, что они этого не сделали. Что он смог остановиться, когда я быстрее бы душу дьяволу продала, чем рассталась бы с ними.

И он знает это. Впитывает буквально с удовольствием моё состояние, скользя большим пальцем по моему подбородку.

Я понимаю, что мне даже нет смысла играть, да и зачем, если всегда могу напомнить, что со мной связываться опасно.

– Осторожнее, Арс, не забыл ещё, что я умею кусаться? – тихим, вкрадчивым голосом спрашиваю его, в котором звучит намного больше предупреждения, чем в любой угрозе, которую могла выдать.

– Что такое, Крис? Я думал, ты сама хотела узнать, как целует парень, который выглядит, как ходячий секс. – С моего лица сходит вся краска. Хотя чего я ожидала? Стерва наверняка долго рыдала у него на плече, пользуясь любой возможностью выставить себя бедной овечкой. Конечно, Арс не может пропустить мимо внимания моего вида, он кивает, будто большего ему и не надо. – То-то же и оно. А судя по твоему заявлению час назад этому «мечтателю», ты всё ещё играешь в эту игру. Не выгляди так, будто ты не расплылась, и сама этого не хотела.

Дважды подонок, который видит меня насквозь. У которого в преимуществе надо мной слишком много оружия.

Я смеюсь, хотя смех слишком натянут, но сейчас я сделаю всё, чтобы не утонуть в собственной слабости.

– С тобой? Ты не дал мне даже опомниться, застав меня врасплох, что у меня и шанса не было вспомнить, с чего я вообще решила, что вид может соответствовать действительности. Сейчас я лучше пойду и поучаствую с Филлимоновым в малобюджетном порно, чем ещё раз захочу поцеловаться…

По моей ладони проносится рычание прежде, чем его слышу, а уже в следующую секунду оно врывается в меня из его рта, прижимающегося к моему. Рука Арса хватает меня за затылок, не давая ни единого шанса отстраниться.

Я бью его в грудь, мычу и царапаю его через футболку. Я хочу вырваться ровно также, как хочу, чтобы он взял надо мной вверх. Заставил меня подчиниться. Но ещё больше я хочу причинить ему боль. Чтобы ему было больно от того, что он может брать надо мной этот вверх. Что хочу его поцелуев. Что он делает с моим телом, буквально за мгновение наполняющимся желанием.

Губы Арса размыкают мои, но только потому, что сама ему позволяю. Впускаю, но в следующую секунду со всей силы кусаю его нижнюю губу. До крови, до его рычания, до металлического привкуса во рту, потому что Арс не отступает. Толкает меня к подоконнику, а в следующее мгновение он оказывается между моих ног, усаживая меня на него.

Он дёргает меня за бёдра вперёд. Вжимает в свой пах, точно сам пытается наказать за то, что он такой твёрдый из-за меня. Мой стон тонет у него во рту, когда наши языки сплавляются в единственной секунде наслаждения от соприкосновения между нами.

И мы оба друг друга ненавидим за это. За отчаянную нужду, которая всего на мгновение утоляется, чтобы в следующее вспыхнуть новым огнём и безумнейшим голодом.

Арс целует всё глубже и яростней, надавливая на затылок, чтобы подчинить полностью мой рот. Я ненавижу себя за то, что позволяю ему это сделать. Что так отчаянно жажду его поцелуев. Но чем больше я становлюсь податливой и мягкой, тем сильнее мои ногти впиваются в его кожу на затылке и шее. Я царапаю Арса так, точно сражаюсь за собственную жизнь. Как дикое животное, которое уже знает, что обречено, но не может всё равно сдаться.

Когда Арс от меня отрывается, на его губе выступают капли крови, шея вся в отметинах от ногтей и царапинах. Мы оба дышим слишком спокойно для того, что ещё секунду назад между нами творилось, утихомирившиеся и опустошённые. Все взрывные эмоции остались в том поцелуи. Сейчас в нас только холодная, чистейшая и обоюдная ненависть.

Арс проводит кончиком языка по губе, будто просто проверяет действительно ли на ней кровь, прежде чем его большой палец стирает его кровь уже с моих губ. Он всё ещё молчит, смотрит на меня, будто оценивает, чувствую ли я тоже самое, что и он.

– Я предупреждала, что кусаюсь, – говорю ему без единого намёка на колкость. Я такая же серьёзная, как и он. – Не смей больше выкидывать что-то подобное. – Потому что я не могу гарантировать, что смогу отстоять ещё раз этот бой. Мне нужно пресечь его до того, как Арс поймёт, что все мои чувства на самом деле сейчас вопят от досады, что он больше не смотрит на меня с восхищением. – А то ты похоже и правда забыл, что игра со мной обходится дорого.

Его глаза сужаются, он усмехается, но сухо и зло, продолжая всматриваться в мои глаза, пока его не зажигаются чем-то тёмным и дьявольским.

– Давай мы с тобой сыграем ещё раз в эту игру, принцесса, – говорит он, но я только хмурюсь, не понимаю его.

– Что?

– Ты снова отдашь мне свой первый раз, – Арс всё вглядывается в мои глаза, будто пытается там что-то поймать, и когда это происходит, его губы уже изгибаются в усмешке. – Так я и думал. Ты же ещё девственница, хоть что готов на это поставить. Такая, как ты не отдаст свой первый раз, кому попало. Он же дорого стоит, так ты мне передала. Но в этот раз я тебе докажу, что он не стоит ровным счётом ни-че-го.

Из меня вырывается смешок, и я готова боготворить всех на свете, что он не звучит так же пораженно, какой себя ощущаю. Настаёт моя очередь всматриваться в его глаза. Не знаю, почему я ещё думаю, что он несерьёзно, но когда точно убеждаюсь, моя кровь обращается в огонь.

– Ты похоже перевозбудился, Багиров, раз действительно думаешь, что этот номер зайдёт, – говорю холодно, но мне самой сейчас почему-то вообще не до шуток. – Прости, но благотворительностью я не занимаюсь. Максимум, что могу ещё позволить – нормальный поцелуй, и то только из жалости. Как представлю, что тебе с твоей святошей не видать ничего серьёзней поцелуев в щёчку…

Я не заканчиваю эту мысль, самой неожиданно как-то не по себе становится, когда вспоминаю реальность. А вот Арс будто и не сразу вспоминает про свою девушку, хмурится, но я уже собираюсь уйти, пока не получила ответ. Но Арс мне не позволяет даже немного сместится. Его тихий, бархатный смех царапает по моему самоконтролю. Я хочу ему врезать, особенно когда он так нахально заявляет:

– Ревнуешь, Рогозина?

Дико. Но ему выдаю такой же мягкий смех.

– Я? К кому? К той, которой ты только что изменял, набросившись на меня, как изголодавшийся зверь? Это ты меня поцеловал, а не я тебя.

Но его это никак не трогает, будто ему вообще нет дела, что он и правда изменял своей девушке.

– Я поцеловал тебя, чтобы показать, что могу закрывать твой рот в любое время, чтобы он больше не нёс всю эту самоуверенную чушь. Ты слишком высоко вознесла себя, Крис, уверенная, что все твои поступки сходят тебе с рук. Пора бы сбить с тебя эту корону.

Я наклоняюсь к нему, делая свой голос низким и сладким:

– И кто же это будет? Ты?

А он так непринуждённо кивает:

– Считай, доброволец.

Но я лишь снова смеюсь, качая головой.

– Нет, ты всего-то – бедный, обиженный мальчик, с раненым эго, что его переиграла какая-то девочка. – Мой голос обращается в холодную сталь, когда медленно и вкрадчиво произношу: – Я зарабатывала себе репутацию здесь два года, думаешь пришёл, задвинул пару угроз про обезглавливание, попытался пристыдить, и всё? Это сработает? Огорчу тебя, Багиров, но всё, что ты сделал – нажил себе врагов.

Арсу, очевидно, на них без разницы. Как и на все мои слова, потому что его голос продолжает звучать ровно.

– Так тем более, Крис, чего тебе тогда бояться, если ты уверена, что у меня ничего не получится? Я останусь в дураках и приму, что эта девчонка достойно уделала меня, а не подло и исподтишка. Или же докажу тебе, что твоя жизнь разрушиться слишком быстро, потому что ты просто избалованная, зазнавшаяся стерва, которой самой на этот раз придётся платить за свой первый раз.

Я прожигаю глаза Арса уничтожающим взглядом. Он смог загнать меня в угол: откажусь, проиграю сразу. Сама мысль, что я этого боюсь и он знает, будет изводить меня каждый день.

– Одна несостыковка, Арс. Какой мне с этого прок?

Я уже думаю, что на этом мы закончим, как он говорит:

– Всё, что захочешь, Крис, мне терять нечего. Можешь даже озвучить свои требования потом. Месяц, если за это время я не смогу опустить тебя с трона, сделаю всё, что захочешь. Соглашайся, принцесса, – он склоняет голову в бок. – Я всё равно это сделаю за всё, что ты сделала, так хоть у тебя будет мотивация бороться сильнее.

Ох, у меня аж ухмылка на губах появляется. Это я ему сейчас подброшу мотивацию бороться сильнее, когда, наклонившись почти вплотную, произношу всего одно имя:

– Дана, – а стоит только увидеть, как сжимается его челюсть, добавляю: – Ты сделаешь всё, чтобы она поверила, что омерзительна тебе.

Моё сердце объявляет мне самый настоящий бойкот, ненавидя за то, что я заставила его почувствовать эту боль, которая пронзает его от холодного взгляда Арса. Но я игнорирую его, продолжая провоцировать, потому что вижу в глазах Багирова сомнение. Он не настолько уверен в себе.

– Что такое? Слабо? – я снова улыбаюсь.

Арс наклоняется к моему ухо.

– Ты только что уничтожила единственный шанс на моё поражение, напомнив, что сделала с её жизнью.

А затем я не успеваю и опомниться, слабое дёргание моего хвоста, а мои волосы уже в следующую секунду рассыпаются по плечам. Когда Арс отступает, в его руке моя ленточка, которую он зажимает меж пальцев. Идёт спиной назад, прежде чем развернуться и зайти в аудиторию, он подмигивает мне, опуская ленту в карман.

Глава 7. Крис

Затягиваю волосы резинкой, лежащей в сумке на тот самый «всякий» случай, и медленно выдыхаю, чтобы взять себя в руки, и только после достаю телефон, всё ещё сидя на подоконнике. Я не могу зайти в аудиторию сразу после Арса, у которого сейчас разве что слепой не увидит царапин на шее. Сопоставить, откуда они взялись, с учётом того, что мы оба где-то пропали, не составит труда даже для Антоновой. Плюс я не готова. Мне нужно выглядеть так, будто он не пообещал уничтожить мою жизнь, а это я смогу сделать, только если будет хоть одно преимущество.

Святые небеса… да я же основательно разваливаюсь.

Наверное, правильнее было бы просто отойти в сторону и понаблюдать, как он собирается выполнять обещание. Но я не могу, у меня руки до сих пор трясутся от пытающихся накрыть эмоций. Не помню я, чтобы слёзы были когда-то так близки к моим глазам, чтобы их даже пощипывало.

Придурок явно заслужил ответа. К тому же, он первый начал. Он забрал мою ленту, уничтожив последнее то самое «особенное», что хранила о нём в душе.

Арс забрал у меня всё, что до последнего не давало мне прочувствовать боль.

Дана – его девушка.

Его браслет больше не принадлежит мне.

Теперь он коллекционирует мои «резинки», как победу надо мной.

А ещё он целует, когда хочет, показывая мне, что из нас двоих что-то значили эти поцелуи только для меня.

Так что, можно сказать, он сам напросился на ответ его действиям.

Подношу телефон к уху и жду несколько гудков, прежде чем слышу голос Кайманова.

– Дай угадаю, тебе что-то нужно от меня?

Я закатываю глаза. Вчера, между прочим, я очень даже искренне переживала за него. Но ходить вокруг да около с ним бесполезно.

– Возможно, тебе самому это понравится, – по крайней мере, я очень на это надеюсь.

– Сомневаюсь, обычно даже мне страшно от твоих идей, но… валяй.

Я прикусываю губу.

– Ты ещё не избавился от тачки, которую выиграл вчера?

Секундное молчание, прежде чем слышится его слабый смех.

– Мать вашу, так ведь и знал, что не просто так поменялся соперник.

Наверное, это тот самый момент, когда должна раскаяться и сказать, что я здесь вообще не причём, но Егор точно не тот, кто поверит в мою невинность.

– Да или нет? – подгоняю его.

– Допустим, она у меня. Ближе к сути, Крис.

Давно я так не нервничала, пытаясь что-то провернуть. Весь день одной сплошной неуверенности.

– Мне нужно, чтобы ты забрал меня на ней через два часа.

Ровно один мой шаткий вдох надежды до его ответа.

– Мы собираемся кого-то разозлить?

– Именно.

И снова смешок. Я почти вижу, как он качает головой, прежде чем согласиться.

– Тебе будет это дорого стоить, Крис.

Как будто мне сейчас есть дело до платы…

Я медленно выдыхаю, когда сбрасываю звонок, и пытаюсь настроиться, чтобы войти в аудиторию. И тут дело даже не в том, что он наговорил мне. Арс вытаскивает чувства, которые я смогла похоронить два года назад, запретив себе страдать и убиваться.

Подумаешь, парень оказался козлом, какая девушка не проходила через разочарование хоть раз в жизни?

Я заставила себя поверить, что справлюсь с этим. И справилась. Честно ведь справилась. За исключением чувства вины и постоянного страха, что мы можем с ним когда-то встретиться вновь, в остальное время я жила довольно спокойно.

И неважно, что от парней держалась настолько далеко, насколько могла их удержать. Мало, кто хочет связываться с остроязычной стервой.

«Такая, как ты не отдаст свой первый раз, кому попало».

Мамочки… что я наделала?

Просто одно представление, что будет со мной, если у Арса получится выполнить своё обещание?

Меня убьёт не факт того, что я проиграла, а то, что он получит меня, ничего ко мне не испытывая, когда я…

Качаю головой. Я не для того терпела боль, безразличие учителей и ни разу не сдавалась, чтобы какой-то парень смог разрушить всё за месяц. Этому не бывать. А вот получить свою плату за спор? Я буду в первом ряду, когда Дана получит своё.

Спрыгиваю с подоконника, облизываю пересохшие от волнения губы и иду к двери, открывая её. Не проходит и секунды, прежде чем Антонова одаривает меня недовольным взглядом. Интересно, Арса она тоже допрашивала, где он пропадал?

– Я уже подумала, что тебе, Кристина, стало скучно в первый же учебный день, – говорит она, очевидно, всё ещё обиженная, что имела наглость с ней пререкаться.

– Что вы, Лидия Сергеевна, я всего лишь прониклась вашими словами и попыталась убедить Мира, что он поступает безответственно, пропуская ваши занятия.

Конечно, она мне не верит, но выбирает поступить именно так, не желая вступать со мной в диалог. Кивает, как бы разрешая входить. А мне на удивление даже путь до моего места даётся на этот раз проще, чем в первый. Сейчас Арс и правда не больше, чем воздух. Все мысли заняты лишь ожиданием, когда закончатся пары.

Оказавшись на месте, достаю блокнот и списываю план, что виднеется на доске. Сейчас философия, но вместо занятия Антонова рассказывает подробно, что от нас требуется в этом году.

– Где твой бант? – шепчет Кар, наклоняясь ко мне.

Сложно не заметить яркую резинку, которую в жизни бы не надела с платьем. Но я и сейчас не выгляжу застигнутой врасплох, слишком просто отвечая:

– Ленточка распустилась, поэтому и задержалась, переделывая хвост.

Я лгу идеально гладко, что Карина в жизни не уличит меня в этом, а вот девушка слева. Чувствую её взгляд, она смотрит и смотрит, а я усмехаюсь, даже не отрываясь от записей. И всё же не ответить?

Скольжу кончиком ногтя по парте, показывая ей, что она всё правильно понимает, не громко, но этого достаточно, чтобы даже Арс оглянулся. Вижу периферийным зрением его силуэт, как он задерживает на мне взгляд, прежде чем отвернуться обратно, а следом слышится, как громко открывается блокнот Даны. Вот теперь я искоса смотрю на то, как яростно и шумно она делает записи. Её рука трясётся.

Без разницы, что ей может быть больно. Не я это затеяла, а её собственный парень, который думал, что может делать всё, что захочет, и останется при этом «чистеньким» в глазах своей девушки. Я не та, с которой можно просто развлекаться, и скоро они оба в этом убедятся.

Когда заканчивается философия и все встают, чтобы отправиться на последнюю пару, я замечаю, что Фил о чём-то переговаривается с Андреем. Мне хватает одного взгляда на них, чтобы понять, что они задумали. Он уже встаёт, собираясь направиться к Арсу, но тут я его останавливаю и, вставая перед ним, беру его за руку.

– У тебя случайно нет в машине зажигалки? – воркую с ним, делая самые нуждающиеся глаза. – Ленточка распустилась, хочу попробовать спасти её, чтобы не ходить с этой ужасной резинкой.

Фил переводит взгляд с меня на Арса, который и не собирается уходить, явно сам заинтересованный, что выберет парень: приструнить новенького, который так открыто нарывался, или выполнить просьбу девушки. Но я знаю, какое решение он примет. Это он только с виду последний пошляк и грубиян, на самом деле он достаточно добрый и отзывчивый. Яне пора открыть глаза и плюнуть уже на мнение Кар.

Фил мне кивает.

– Пойду, гляну.

– Ты – лучший.

Когда Фил проходит мимо Арса, следящего за ним до последнего и только после переводящего на меня свой взгляд, я не могу удержаться от улыбки. Мне нравится, что он видит, как легко я умею влиять на людей. И что сейчас именно по моему желанию не произошло никаких разборок.

Арс усмехается, качая головой, и в этот момент рядом с ним снова кое-кто бесится. Громко что-то кладёт в сумку, видя собственными глазами, как между нами что-то происходит.

Арс тоже понимает это, но я не вижу, чтобы он был слишком обеспокоен, хотя и черты его лица напрягаются, когда он встаёт со своего места. Всего секунду мы стоим напротив друг друга, а потом он уходит первым, не дожидаясь своей девушки.

Это странно, но я стараюсь не задумываться над его поведением, возвращаюсь к своим вещам, складывая их, и не сразу замечаю, что Дана стоит за моей спиной.

– Оставь его в покое, – цедит она натянутым голосом.

Я осматриваюсь по сторонам, прежде чем закрыть сумку и повернуться к ней. Мы остались одни, поэтому могу в открытую ей улыбаться и не делать вид, что не понимаю, о чем речь. И всё же я медлю, осматривая её, когда она стоит так близко. Дана выше меня, отчего кажется худоватой, но в остальном она выглядит идеально. Никакой броской одежды, всё подобрано со вкусом, а я гадаю: интересно, это Арс спонсирует её учёбу здесь и новые шмотки? Если да, то их отношения и правда совсем другого уровня, с единственным минусом.

– А я смотрю, дорогие шмотки так и не помогли ничем тебе, он всё ещё смотрит на других.

Лицо Даны превращается в камень, она стискивает челюсти, её глаза всё ещё жаждут меня уничтожить. И пусть я ненавижу её ничуть не меньше, перед ней подавать вида точно не собираюсь.

– Я предупредила тебя, – бросает она далеко не невинно. – Если не отстанешь, Богом клянусь, ты пожалеешь об этом.

На это я уже не сдерживаюсь и смеюсь. Что ж за день такой-то сплошных «угроз». Но Дана, очевидно, не выдерживает открытых насмешек, уйти собирается, когда я кидаю ей в спину.

– Боже, не уж то ты и правда думаешь, что он случайно напоролся на мои ногти. Отбивался бедненький так отчаянно, что аж чуть с губой не расстался.

Нет, она так не думает, её кулаки сжимаются, будто она едва сдерживается, мечет в меня испепеляющий взгляд, прежде чем резво развернуться и зашагать прочь из аудитории.

***

Следующая пара длится невероятно медленно, всё время смотрю на часы, пока преподаватель также рассказывает, чего нам ждать от предмета. Дана на меня больше не смотрит, но и на Арса её взгляд редко падает, зато Кар частенько посматривает на него, когда неожиданно не огорошивает меня вопросом:

– Как думаешь, она реально настолько любит его, что предпочитает делать вид, что не видит этого?

Вот этот вопрос меня уже застигает врасплох, плюс она не так давно уличила меня в том, что я могу знать их. Зато как ответить понятия не имею. Мне нужно быть осторожной.

– Сама же слышала её, она восхищается изменниками, так что, думаю, она выбрала делать вид, что не замечает ничего.

Кар задумывается, кончик её ручки стучит по парте, а мне почему-то не нравится, как внезапно она начинает смотреть на Арса. Более оценивающим взглядом, точно присматривается и что-то прикидывает.

– Ты не захочешь влезть в это, – говорю прежде, чем понимаю, что во мне заговаривает ревность.

Кар пожимает плечом.

– С чего это? – она криво улыбается. – Он хорошенький, и этот его взгляд… – Я с трудом сглатываю, смотря, как она закусывает губу, явно уже решив для себя всё. – К тому же, так намного интереснее. Не считая того, что меня буквально разрывает от злости, что кто-то с ним развлекся здесь раньше меня.

Единственное, что спасает меня от разоблачения, что Кар не смотрит в мою сторону, продолжая своими тёмными глазами буквально пожирать Арса. Готова поклясться, что в её мыслях он уже без одежды. А я закипаю. Смириться с Даной – это одно, но с тем, что после Кар будет в подробностях расписывать, каков он в постели…

Боже, да я же сгорю сейчас.

Особенно от безысходности, что не могу сказать ей что-либо, чтобы не выдать себя.

Я с трудом заставляю себя отвернуться и упереться взглядом в записи.

– Потом не удивляйся, когда его ненормальная явится к тебе с разборками, – едва выдавливаю из себя сквозь сжатые зубы.

Чувствую, как Карина переводит на меня взгляд.

– Тебе просто всего-то надо сказать, что сама положила на него взгляд, как будто я не знаю, что тебе самой было бы интересно посмотреть на это.

Вообще-то, нет. Мне не нравятся все эти разборки и выяснения отношений, а ещё когда открыто лезут в пару, из желания просто поиграть. Если бы Арс не провоцировал меня, я лучше бы выла в подушку, чем сама попробовала их разлучить. Но сейчас мне не до того, чтобы объяснять Кар, как это выглядит. У меня совершенно другая проблема: она думает, что я положила глаз на Арса. Плевать, что так оно и есть, а сама я с ума схожу от ревности, Карине отвечаю смешком, стараясь спрятать все эмоции, когда поворачиваюсь к ней.

– Боже упаси после того, как он открыто бросил мне вызов, единственное, на что я положила глаз, это на могилу, в которой собираюсь его закопать.

Кар сомневается в искренности моего ответа. А зря: Арс своим появлением создал мне столько проблем, что действительно в пору уже думать, как избавиться от него, пока он не создал ещё больше.

Господи, звонок… я аж облегченно выдыхаю, понимая, что на сегодня все закончено. По крайней мере, для меня. Быстро скидываю вещи в сумку, не желая находиться здесь и секунды, как Кар спрашивает, нужно ли меня подбросить.

– Нет, меня заберут, – и с этими словами я в прямом смысле слова сбегаю из аудитории.

Мне без разницы уже, как это выглядит. За сегодняшний день и так думала об этом слишком часто. Слава предстоящим выходным, у меня будет аж целых два дня, чтобы собрать себя заново.

Сначала только подброшу кое-кому огонька.

Оказавшись на улице, я выглядываю Егора, не сразу вспоминая, что искать нужно не его машину. Он находит меня первым, пару раз моргая фарами, но я не спешу к нему. Иду медленно, давая время Арсу подоспеть к представлению. Парковка для машин располагается сбоку, поэтому вижу, когда он наконец выходит, неспешно, останавливается, очевидно, чтобы дождаться Дану, но я успеваю заметить, как его взгляд падает на меня.

И вот теперь я уже вся сосредоточена на Егоре, который выходит из машины и, закрыв дверцу, опирается на неё, дожидаясь меня.

Кайманов красив, даже слишком, сказала бы. У него острые черты лица и надменный взгляд самого отъявленного засранца, которого когда-либо знала. Высокий, темненький и с ледяными глазами, в которые иногда бывает действительно страшно смотреть, дабы не позволить им забрать в себя душу. И я искренне благодарна судьбе, что меня не угораздило в него влюбиться, хотя в детстве и были моменты, когда я думала о нём, как о парне. Возможно именно поэтому он единственный, с кем мне не будет потом стыдно за то, что собираюсь сейчас сделать.

– И почему мне уже кажется, что я пожалею, что согласился приехать?

Потому что это будет именно так. Я улыбаюсь Егору, медленно переставляя ноги, когда начинаю скользить пальчиками по капоту машины. Понятия не имею, от куда, но я точно знаю, что Арс сейчас смотрит.

Смотрит, как я касаюсь его машины, за рулём которой тот, кому он её проиграл. Тачка блестит, точно недавно только выехала с салона. Если он сейчас не сгорает от ярости, то я сама невинность.

Егор продолжает наблюдать за моими действиями, не двигается и никак меня не выдаёт, пока приближаюсь к нему. Максимально близко, чтобы запрокидывать голову, глядя на него.

– Если поможешь мне разозлить владельца этой машины, то я по гроб жизни твоя должница.

Кайманов вскидывает взгляд, смотрит на Арса, это точно, потому что когда он опускает его обратно, меняет положение, кладя локоть на крышу, а сам становится напротив. Нависает ниже, до интимного ближе, выдавая хулиганскую ухмылку.