В поисках солнца

– Затем, – закатил глаза Райтэн, – чтобы нанести какой-нибудь узор поверх имени.

Дерек резко повернулся к нему; пронзил его острым взглядом и надломленным тоном повторил:

– Зачем это?

– Мозги, Дер, – постучал себя по виску Райтэн и, обустраиваясь у костра удобнее, принялся непринуждённо размышлять: – Оно конечно, в Анджелии ты никого такими украшениями не удивишь, да и читать по-ньонски не каждый умеет. Но, понимаешь ли, – повертел он в воздухе рукой, – одно дело, когда на человеке написано, что он принадлежит некоему Эрхину Лысому. Что ещё за Эрхин, вот уж невидаль! – всплеснул он руками. – И совсем другое дело, Дер, – вернулся он к серьёзному тону, – когда у кого-то на руке значится имя Грэхарда из рода Раннидов. Заметная, знаешь ли, фигура! – подхватив одну из подготовленных палок, повертел ею в воздухе Райтэн и развил свою мысль. – Люди, они, понимаешь ли, Дер, разные бывают. Зачем вводить в искушение? А ну как кто захочет проинформировать… некоего Грэхарда… что тут по Анджелии шляется человек с такими интересными татуировкам. Владыка Ньона слывёт человеком грозным; глядишь, и отплатит золотом за эту информацию.

Подкинув в костёр пару веток, Дерек кивнул и мрачно подтвердил:

– Да, ты прав. Я… не подумал об этом, – покосился он на свои запястья.

Они оба замолчали. Уютно трещал костёр, иногда стреляя искрами. Одежда начинала просушиваться, возвращая ощущение комфорта.

Наверно, с четверть часа они молча сушились, отвлекаясь лишь на то, чтобы подготовить и бросить в пламя новые ветки. Потом Дерек вдруг сказал, глядя куда-то в пламя:

– Он не был хозяином. Он был другом.

Райтэн понятливо промолчал. У него возникало всё больше вопросов, но он счёл нетактичным их озвучивать. Хотя по жизни он отличался некоторой бесцеремонностью, текущая тема немало его смущала. В Анджелии рабство было вне закона, и ньонское варварство в этом вопросе повсеместно порицалось, поэтому тема эта казалась Райтэну и сама по себе стыдной; что уж говорить, что она имела к Дереку столь прямое отношение! Спрашивать или даже просто говорить об этом в его присутствии казалось чудовищным; поэтому он оставил все свои вопросы, соображения и догадки при себе.

Лишь ещё спустя четверть часа тишины заметил:

– А знаешь, у меня, кажется, появился новый страх.

Дерек поднял на него вопрошающий взгляд.

Райтэн пошевелил одной из палок алые угли, едва заметно усмехнулся и отметил:

– Не хотел бы я, чтобы когда-нибудь на вопрос о том, кто такой Райтэн Тогнар, ты таким вот тоном ответил: «Он был моим другом».

С минуту Дерек смотрел на него с большим удивлением; затем усмехнулся краешком губ и заверил:

– Тебе это не грозит, Тэн. Ты всегда будешь моим другом.

Они похмыкали своей чрезмерной сентиментальности и принялись собираться в путь.

…вечером Дерек долго смотрел на свои запястья, вчитываясь снова и снова в столь знакомое и когда-то столь родное имя. Он пытался вообразить перед своим внутренним взором Грэхарда – и у него неизменно получалась какая-то мрачная громада, в которой можно было выделить сложенные на груди мускулистые руки, нахмуренные густые брови и… и всё. Черты лица упорно ускользали из памяти, и даже тон голоса припомнить оказывалось сложно…

– Старина Грэхард… – одними губами произнёс Дерек, водя пальцами по вытатуированным буквам.

Не прошло ещё и двух лет со дня его побега; но с удивлением он осознавал, что эти два неполные года почти вытеснили из него память о предыдущих пятнадцати. Он словно никогда и не бывал в Ньоне; или это был вообще не он; или это было целую вечность назад.

Ему казалось, что он родился Деркэном Анодаром, что вся его жизнь прошла в Анджелии – а может, в этом и было зерно истины, и настоящая его жизнь действительно вся прошла в Анджелии.

Ему казалось, что он никогда не был лично знаком с грозным повелителем Ньона, и лишь вообразил его мрачный образ внутри своей головы.

На крае сознания светлым лучом мелькнула мысль об Эсне – и тут же погасла, потому что он старался не вспоминать о ней; но несмотря на то, что он никогда о ней не думал, память о ней согревала его изнутри. Память эта стала тем внутренним солнцем, которое придавало ему веры в себя.

Но сейчас он отчётливо и чётко понимал: выпади ему шанс вернуться и зажить прежней жизнью – он никогда бы и нипочём не согласился.

1. Я сказал Коралине, что она может вырасти,

Собрать свои вещи и уехать.

Но она чувствует монстра, который держит её в плену

И закладывает минами её дорогу.

И Коралина плачет, Коралина нервничает,

Коралина мечтает о море, но боится воды.

Но не сила ли моря в ней самой?

2. В чём проблема Ирдании Нинар?

Брейлин был похож на расходящиеся слоями древесные кольца хаотичных застроек – что, впрочем, было характерно для Анджелии. Центр города, впрочем, был оформлен более или менее прилично. Самую суть Брейлина – порт – окружали пять больших площадей, каждая из которых радовала доминантой в виде здания-башни. Портовое начальство, суд, ратуша, жандармерия и пожарная вышка – все они были построены в одно время и в одном стиле. Каждое из них окружалось тесно стоящими домами, в которых расселялись служащие соответствующих ведомств.

А вот за этим административным поясом начинался настоящий хаос. Сплошь деревянная застройка была беспорядочной и прихотливой. Люди побогаче выкупали участок побольше и строили дом в центре, обнося его каменным забором в попытках уберечься от пожаров. Люди среднего достатка обходились обычными заборами, а на участках разводили большие огороды. Бедняки ютились на окраинах и порой выгорали целыми кварталами, что не мешало им снова и снова отстраиваться, лепля одно— и двухэтажные домики впритык. Кварталы отделялись один от другого земляными валами, и по верху этих валов шли основные дороги.

Райтэн весьма целеустремлённо отправился напрямик к начальнику порта, где быстро выторговал две койки в местных казармах за какие-то непонятные Дереку торговые преференции, которые обещались от имени Этрэна. Впрочем, обе стороны выглядели одинаково довольными результатами переговоров, но Дерек всё же отметил некоторую странность, о которой и заговорил, когда они двинулись к месту своего нового обитания:

– Я вот не понимаю, Тэн. Почему ты так упорно отвергаешь возможность воспользоваться связями отца, но при этом весьма охотно пользуешься связями господина Дранкара?

Споткнувшись от неожиданности, Райтэн несколько растерянным тоном пояснил:

– Ну как же! С дядькой Этрэном я всегда рассчитаюсь, мне есть, что ему предложить. А отец… он с меня ничего не возьмёт, даже если мне и будет, что дать взамен.

Немного поморгав, Дерек осмыслил этот аргумент и признал его толковым. Он не был знаком с отцом Райтэна, но по ситуации с неравноценным обменом «документы за проводы девицы в Кармидер» мог составить своё мнение и согласиться с выводами друга; с Этрэном же, и впрямь, в этом отношении было проще: купец и есть купец. Такое положение дел было Дереку ближе: он тоже предпочитал знать наверняка, во что обойдётся полученная услуга и как придётся за неё расплачиваться.

Едва расположившись и пообедав, Райтэн тут же поспешил по основным делам, первым пунктом в котором значилось договориться по поводу меди – благо, и тут сыграли свою роль знакомства Этрэна, который медь эту весьма благополучно закупал именно в Брейлине.

Добираться до места назначения пришлось конно; искомая персона обосновалась неподалёку от собственных рудников, в предгорьях. Дерек предпочитал помалкивать, потому что Райтэн явно ушёл с головой в какие-то мысленные расчёты. Часть из них он даже озвучивал бормотанием вроде: «Ладно, Этрэну я свинцом отдам, но Ирди?..»

Проблема заключалась в том, что личные средства Райтэна были вложены либо в дела лесопилки, либо в торговлю Этрэна, поэтому на руках у него было, пожалуй, даже меньше, чем у Дерека, который тратил мало и в основном откладывал про запас то, что причиталось ему по работе. И если их совместно сложенных средств – а они, не считаясь, просто слили всю имеющуюся у них наличность воедино, – хватило и на путешествие, и должно было хватить на первое время жизни в Брейлине, то уж на закупки меди там явно не наскребалось.

В голове Райтэна, конечно, десятками роились всякие гениальные планы, но все они требовали первичных вложений, коих он сделать не мог; в голове Дерека, естественно, роились десятки способов заработка, но все они не сулили золотых гор, тем более в первое же время. В целом, друзья решили, что будут действовать по ситуации, но пока их планы на будущее виделись более чем зыбкими.

За размышлениями они вскоре приехали, куда было нужно: аккуратный деревянный домик прятался в тени фруктовых деревьев и выглядел на редкость благополучным и уютным.

Привязав коней к забору, они отправились ко входу. Райтэн вежливо постучал.

– Кого ещё там нелёгкая принесла? – незамедлительно отозвался изнутри голос, забавно дружелюбный на фоне смысла сказанного, и буквально через пару секунд дверь отворилась, явив на пороге хозяйку дома.

Это была дородная, с полными руками женщина лет пятидесяти. Своих объёмных форм она явно не стеснялась, подчёркивая их облегающим вишнёвым сарафаном, который оставлял совершенно открытыми тяжёлые полные плечи и складывался многочисленными складками там, где должна была бы быть талия.

Дама эта, однозначно, производила сногсшибательное впечатление, и в первую очередь, конечно, из-за весёлого круглого лица и – большая редкость даже для Анджелии – фиолетовых волос.

Дерек даже заморгал растерянно, впервые столкнувшись с таким необычным типажом.

Между тем, хозяйка дома поразглядывала визитёров и удивлённо констатировала:

– Ба! Райтэн Тогнар! Какими судьбами? – и приветливо распахнула дверь пошире, отходя в сторону.

Поприветствовав хозяйку кивком, Райтэн шагнул внутрь первым, сразу же обозначив суть дела:

– По поводу меди. – И незамедлительно представляя друга: – Деркэн Анодар, мой деловой партнёр.

Дама ждать представления не стала и первой подала Дереку руку, отрекомендовавшись:

– Ирдания Нинар.

Не успел Дерек руку пожать, как завертелось. За следующую минуту хозяйка успела: провести гостей на кухню, познакомить их с сидящей там старушкой, навалить на тарелку свежих пирожков, достать из погреба компот и, высунувшись в окно, из летней сушилки раздобыть чистых стаканов и этот компот разлить.

Пока гости жевали пирожки – кажется, с крыжовником, – им успели сообщить стратегическую информацию о состоянии погоды на текущий момент, о ценах на сельдь, о конфликте главы жандармерии с начальником порта, о сводках междоусобной войны в Джотанде, о здоровье райанского короля (кажется, бедняга был близок к смерти), о готовящемся сражении между анжельскими пиратами и ньонскими, об урожае свеклы и о прогнозах на курс золота и серебра на осеннем международном рынке.

Стоило Райтэну проглотить последний кусочек, как он тут же включился в беседу и столь же конспективно поведал о состоянии ветров на юге, актуальных проблемах Кармидерского университета, ценах на либерийский шоколад и некоторых других аспектах, могущих представлять интерес для человека, который любит держать руку на пульсе событий.

Пока он рассказывал, Ирдания пару раз искоса взглянула на Дерека, заметно подскакивая от нетерпения, потом, видимо, проиграв в борьбе с собой, вскочила, притащила откуда-то из угла швейный набор и с ворчливым:

– У тебя здесь воротник подрался, – деловито принялась зашивать его прямо на месте.

Дерек растерянно заморгал; Райтэн, как ни в чём ни бывало, рассказывал о новых способах борьбы со степными волками. А вот присутствующая на кухне старушка беззубо шамкнула:

– Кудыть, на живом-та человеке! Щафтье зафьёшь.

– Ах, мама, оставьте эти суеверия! – отмахнулась Ирдания, доделывая последние стежки. – Ну вот, и всё готово! – резюмировала она, тут же относя корзинку с нитками и иголками на место.

С недоумением Дерек потрогал собственный ворот. Зашито было, кажется, на совесть.

– Так что с медью? – вернулась к делу Ирдания, возвращаясь к столу.

– Сперва на пробу, – бодро переключился Райтэн. – Если пойдёт – буду брать много, – на последнее слово собеседница выразительно закатила глаза, и он поспешно поправился: – По полторы тонны на проект.

– И как часто… проекты? – невозмутимо уточнила та, доставая откуда-то из ящика бумагу и карандаш и погружаясь в расчёты.

Райтэн неопределённо повёл рукой в воздухе и предположил:

– Пока предполагаю шесть-восемь, а там как пойдёт.

Ирдания кивнула, что-то дописала, сунула листок Райтэну и пояснила:

– Это на пробный, это на единичный, это оптом.

Тот, со своей стороны, закопался в какие-то расчёты, что-то забормотал, затем кивнул. После чего бросил на собеседницу острый взгляд и поинтересовался:

– А тебе, часом, работники не нужны?

Та упёрла руку в бок и выгнула бровь.

– А ты готов в рудокопы податься? – насмешливо поинтересовалась она. – Тоже мне, коммерсант!

Райтэн выпрямился с видом самым надменным; голос его был крайне холоден, когда он отметил:

– Не стыдно работу искать, стыдно без дела жизнь прожигать.

Ирдания одобрительно хмыкнула; старушка хлопнула ладонью по столу и засмеялась:

– Вефь в деда! Ну просто вылитый!..

– Да все Тогнары такие! – неожиданно поддержала тему Ирдания, облокачиваясь круглым локтем на стол. – Вот даже странно, как это Картэс таким усидчивым оказался… сколько ему, за пятьдесят уже? А до сих пор не учудил ничего! – подивилась она спокойному нраву райтэновского отца.

– Ыть, погоди ефё, – успокоила её старушка. – Я их породу знаю! Ефё окажет фебя, кровь Рийаров, она такая! – резюмировала она с такой гордостью, как будто загадочные Риайры [1] и свойства их крови были её личным достижением.

Досадливо застонав, Райтэн спрятал лицо в ладони и оттуда взмолился:

– Вот давайте не про предков, а?

– В самом деле, – хлопнула ладонью по столу хозяйка, закрывая тему и возвращаясь к деловым вопросам: – Если не рудокопом… но ты ведь и в судебных делах не силён?

– В судебных? – хищно прищурился Райтэн. – А что именно требуется?

Смерив его скептическим взглядом, Ирдания поправила фиолетовую прядь и мрачно объяснила:

– Тяжба у меня. За землю.

– С пафынком, – охотно «сдала» её старушка.

– Неслабо, – удивился Райтэн.

Ирдания вот уже два года как вдовствовала, и все дела наследства вроде как должны были быть давно решены.

– Паршивец, – беззлобно махнула рукой куда-то в сторону окна она. – Хочет с меня за провоз по этой земле денег брать, вот и вцепился.

Райтэн пошуровал рукой в волосах, поймал взгляд Дерека и вопросил:

– Ты же должен в этом смыслить, нет?

– Я? – искренне удивился Дерек.

Возведя глаза к потолку, Райтэн досадливо уточнил:

– Ты что же, разве не вертелся там при тяжбах такого рода? – «там», видимо, означало Ньон.

Сконфузившись, Дерек открестился:

– Но не я же решения принимал…

– Пф! – перебил его Райтэн. – Так и тут не тебе принимать. – Затем обернулся к Ирдании и с самым царским видом уведомил: – Мы подумаем, что можно сделать.

– Ну-ну, – насмешливо фыркнула та, но всё-таки достала из какого-то дальнего ящика карту своих владений и принялась деловито пояснять (Райтэн подтолкнул Дерека ближе с настойчивым: «Давай, смотри!»): – Вот здесь были мои земли, вот здесь – мужа, – очертила она. – Вот этот участок мне нужен, – ткнула она пальцем в какой-то вполне себе чёткий квадрат. – Но Грэн, паршивец, вцепился всеми зубами!

– А что за земля-то? – деловито поинтересовался Райтэн, что-то перечерчивая карандашиком в свой блокнот.

– Да пустырь! – махнула рукой Ирдания. – Так, копали там что-то, да так и не выкопали ничего толкового. Ни под огород не разбить, ни дорогу нормальную проложить из-за этих раскопок. Вэн там сперва золотую жилу искал, вот здесь-то есть, – ткнула она пальцем куда-то сильно в сторону. – Потом с углём загорелся, но тоже не срослось.

– А почему не срослось? – живо поинтересовался Райтэн, продолжая что-то бойко срисовывать.

– Да негоднящий какой-то, – пожала плечом Ирдания. – Дымил сильно, что ли? Я не вникала. Нараскапывал и бросил, а я теперь мучаюсь объездами.

– Мы посмотрим, – бодро резюмировал Райтэн и принялся откланиваться.

Дерек тоже пробормотал приличествующие случаю благодарности и двинулся за другом на выход.

1. Аккийр Рийар по прозванию Прейвэр («храбрец») – легендарная личность и национальный герой Анджелии, живший примерно два столетия назад. В юности находился в противостоянии с тогдашней официальной властью и ушёл пиратствовать, прославился своим робингудством. На отграбленные деньги построил Аньтье и несколько менее крупных населённых пунктов. После государственного переворота, произведённого его тестем со сподвижниками, покончил с пиратством и устроился на морскую службу, где быстро дослужился до адмирала. Мировую славу ему принесли морские победы над Либерией и Ньоном. Основная ветвь наследников по мужской линии до сих пор живёт в столице Анджелии и часто делает именно морскую карьеру; дочь же капитана Прейвэра вышла замуж за тогдашнего правителя Аньтье, и от них ведут свой род современные Тогнары.

3. Что стоит у истоков успеха?

На пути обратно Райтэн сказал, что нужно сделать крюк, чтобы осмотреть те самые спорные земли. Дереку намечающаяся авантюра казалась совершенно безумной: вот уж чего он точно не рассматривал в числе своих талантов, так это умение участвовать в судебных тяжбах! Некоторое время он недовольно бурчал себе под нос, потом всё-таки решил озвучить свою претензию:

– С чего ты взял, что я могу чем-то помочь госпоже Нинар?

Выдернутый из своих заоблачных размышлений Райтэн посмотрел на него удивлённо и уточнил:

– А что, при ньонском владыке тяжбы такого рода не решались?

Дерек нахмурился – что, впрочем, случалось с ним всегда, когда он вспомнил Ньон.

Конечно, те или иные судебные разбирательства так или иначе затрагивались на обсуждениях совета. Да и собственно высший судебный орган Ньона – совет князей – был костью в горле Грэхарда, поэтому Дерек не только наслушался всего и разного на эту тему, но и лично помогал готовить десятки интриг против этих самых князей, чтобы склонять их суд в ту сторону, которая нужна была владыке. В вопросах подтасовки фактов и документов, сговоре свидетелей, подкупе и шантаже судей Дерек волей-неволей разбирался. Что, с его точки зрения, не делало его знатоком судебной системы вообще.

– Я разве что документы готовил, – открестился он.

Райтэн насмешливо фыркнул:

– Так ведь тебя и не в судьи зовут. Как раз и надо все эти… документы, доказательства… да что там ещё? – он досадливо потёр лоб. – Я в этом деле полный ноль.

– Нужен сперва закон о наследовании, если таковой есть, – сухо начал перечислять Дерек. – И земельные кадастровые всякие регулировки, как у вас вообще земля делится? Разобраться, на что госпожа Нинар может претендовать по закону, и настаивать на этом. Собрать документы, свидетельства, расписки, заключения по вопросу от ответственных за дело чиновников. А если закон не на её стороне – искать обходные пути. Можно, например, в дорожном ведомстве заручиться поддержкой: мол, дороги такого плана должны быть бесплатными, – сходу предложил он.

Притормозив лошадь, Райтэн в недоумении уставился на друга в упор.

– Что? – не понял Дерек, тоже тормозя.

– Документы только, говоришь, готовил? – несколько сухо уточнил Райтэн.

– Ну, – смутился Дерек, запустив руку в волосы и раскололся: – У нас там бывали разногласия разного толка… Иногда было нужно придумать, как повлиять на суд, чтобы получить нужное решение.

Снова тронувшись в путь, Райтэн переспросил:

– И придумывал, значит, ты.

– Дело деликатное, – пожал плечами Дерек и тронул поводья, тоже продолжив движение. – Грэхард доверял мне.

Минуту они молчали, потом Райтэн очень холодно отметил:

– Нет, Дер, мозгов у тебя всё же нет.

Несмотря на некоторую привычность этой присказки, в этот раз тон и контекст Дерека задели.

– Чего это? – передёрнул плечом он весьма недружелюбно.

Закатив глаза, Райтэн пояснил:

– Я, конечно, обратил внимание на то, что ты весьма образован и умён, что было довольно странно для обстоятельств, в которых мы встретились. Но я и подумать не мог, – резко взмахнул он рукой с досады, – что ты был довольно плотно замешан в государственных делах самого высокого масштаба! Великое Пламя, Дер! Да тебе была прямая дорога в Парламент, тебя бы там с руками оторвали! – с ощутимым недовольством по поводу растрачивания талантов впустую заключил он.

Теперь уж Дерек затормозил, вынуждая и спутника встать.

– В Парламенте, – сухо и очень холодно отметил Дерек, – мне пришлось бы рассказать слишком много.

Сперва Райтэн недоуменно щурился; потом до него дошло.

– А-а! – протянул он, кивая сам себе и своим мыслям.

– Вот именно, – сложил руки на груди Дерек.

Похмурившись с минуту, они снова тронулись в путь.

– Всё равно, – упрямо вернулся к выражению своего недовольства Райтэн. – Пусть не Парламент. Но в любом городе ты мог бы претендовать на весьма высокую должность. А ты! – он горестно взмахнул рукой. – Носил подносы у Годэна! – в последнем возгласе драматизма хватило бы на три трагической гибели на сцене.

– Ты мне это до смерти припоминать будешь? – досадливо, но уже более дружелюбно фыркнул Дерек.

Райтэн явно собирался ответить, что да, именно так, потому что тупость такого рода, как прислуживание в постоялом дворе, является слишком выдающейся, чтоб забыть о ней, и даже рот уже раскрыл, но тут взгляд его упал на простирающийся вокруг пейзаж.

Они некоторое время уже ехали по спорному участку и добрались до тех самых раскопок, которые вызывали такое раздражение у Ирдании, потому что ощутимо мешали проезду.

Раскопки, и впрямь, представляли собой внушительный карьер, объехать который было не так-то быстро. Однако Райтэна привлекли в нём явно не размеры. Бодро соскочив наземь, он быстрым шагом стал спускаться по пологому откосу вглубь, туда, где чернели слоистые выступы угля.

Дерек решил подождать приятеля на месте, потому что в такого рода делах ничего не смыслил и интереса к раскопкам понять не мог.

Некоторое время пошлявшись по карьеру и поковыряв его стены, Райтэн, в конце концов, вернулся. Лицо его было крайне сосредоточенно. Он хмурил брови, кусал губы, бегающие и невидящие глаза его явно выдавали бурную работу мысли. Постояв так у своей лошади, он, видимо, пришёл к какому-то решению и, кивнув, забрался в седло, после чего молча направился в объезд. Дерек поехал следом, ожидая, когда друг вынырнет из своих мыслей и поделится тем, что явно глубоко его беспокоило.

Они почти уже доехали обратно до города, когда Райтэн вдруг притормозил, обернулся на Дерека и сухо сказал:

– Дер, нужно из кожи вон вылезти, но Ирдания должна получить этот участок.

Пожав плечами, тот ответил довольно легкомысленно:

– Придумаем что-нибудь.

– Ты придумаешь, – уточнил Райтэн.

Дерек бросил на него вопросительный взгляд. Такое самоустранение из явно важного для него дела выглядело весьма странно.

Правильно расценив суть недоумения, Райтэн отстранёно помотал рукой в воздухе и пояснил:

– Я сегодня уезжаю.

Подробностей не последовало. Поскольку Дерек не мог предположить, с чем связано такое решение – в планах было вдвоём устраиваться в Брейлине – он уточнил:

– Куда?

– В Аньтье, – ровным счётом ничего не прояснил ответ, сказанный явно на автомате – мыслями Райтэн опять ушёл в неведомые дали.

– Зачем? – решил всё-таки выяснить суть дела Дерека, который начал уже ощутимо тревожиться странным поведением друга.

Тот не разочаровал, столь же отрешённо и автоматически выдав цель отъезда:

– Продавать лесопилку.

Дерек моргнул.

Нахмурился, пытаясь понять, правильно ли расслышал.

Нахмурился сильнее, силясь уловить смысл интриги.

– Продавать твою лесопилку? – уточнил он, сильно выделив голосом слово «твою».

Райтэн только задумчиво кивнул, глядя куда-то внутрь себя.

– Тэн? – протянул Дерек, пытаясь окликом привести его в чувство.

Это немного помогло; во всяком случае, взгляд Райтэна сфокусировался на собеседнике. Слегка нахмурившись – пытаясь, видимо, включиться в разговор, – он всё же выдал более или менее разумные объяснения:

– Это каменный уголь, Дер, и он должен стать нашим.