bannerbanner
В поисках солнца
В поисках солнца

Полная версия

В поисках солнца

Язык: Русский
Год издания: 2023
Добавлена:
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля
На страницу:
8 из 21

Сперва на чистом листе потренировав почерк, она, наконец, взяла дорогой и красивый лист и почти по-отцовски вывела на том весьма официальные строки, которые подтверждали, что господин Тогнар, правитель Аньтье, целиком и полностью поддерживает желание своей дочери, Кайтэнь Тогнар, обучаться в Кармидерском университете на том отделении, которое готовит врачей.

Подпись она тоже сперва потренировала, и в итоге вывела нечто весьма похожее.

Оставалось самое сложное – перенести печать. Тэнь обладала теоретическими знаниями подобного рода, потому что дядюшка Этрэн жаловался ей на искусство мошенников, которые так и норовят использовать документы с его печатями в своих преступных целях. Но, конечно, она даже и представить не могла, что однажды ей придётся самой заниматься чем-то таким.

Тем не менее, алгоритм действий, как ей казалось, был достаточно прост: нагреть существующую печать, срезать её лезвием, накапать сургуч на новый документ и аккуратно приклеить. Всё просто же, да? Все необходимые инструменты под рукой… дело за ловкостью рук!

Подумав, Тэнь сперва аккуратно оторвала кусок с печатью от остального документа. Затем, подумав ещё, пришла к выводу, что имеет смысл сперва попробовать избавиться от лишней бумаги. Это дело ей, к её удивлению, удалось легко: всё-таки речь шла всего лишь о простой бумаге, а не о дорогом пергаменте. Слегка подпалив остатки ошмётков, Тэнь с ликованием обнаружила, что и срезать ничего не нужно: в её руках лежал аккуратный кругляш с оттиском.

Капнув на новый документ свежим сургучом, она этот кругляш туда приложила и прижала.

Насмешливо фыркнула. Тоже мне, великое дело! Немудрено, что дядюшка так часто страдает от подобных мошенников – вон как всё просто-то, оказывается!

Пока сургуч остывал, Тэнь размышляла о своих дальнейших шагах. Теперь нужно было бежать – потому что днём её, разумеется, никто не отпустит. Бежать придётся через окно – потому что двери, конечно, заперты. Окно второго этажа – потому что ставни первого, что вполне логично, на ночь тоже закрывают.

Была ещё, конечно, собака, но она давно знала Тэнь и любила её, так что девушка была уверена: договорятся. И ограда с решёткой; ну, тут уж нужно быть совсем дурой, чтобы не суметь перелезть.

Тэнь предусмотрительно заранее переоделась в свой наряд для верховой езды – даже если бы подделка документа ей не удалась, она всё равно предприняла бы попытку. Но, раз уж дело сложилось так удачно…

Она подхватила готовый документ, сунула его в котомку, которую собрала себе, и подошла к окну.

Да, это подойдёт! Под кабинетом столовая, там сейчас точно пусто, никто не заметит!

Открыв окно, она села на подоконник и примерилась. Прыгать было высоковато.

Развернувшись животом вниз, она крепко-крепко вцепилась в нижнюю раму окна, взмолилась про себя Великому Пламени, зажмурилась и соскользнула вниз, повиснув на руках. Под потерявшими опору ногами, казалось, раскинулась пропасть.

«Ай!» – подумала она, чуть не вывихнув себе таким смелым решением плечи.

Пальцы отказывались держать, и она их разжала.

Падение оказалось недолгим, но болезненным: ей едва удалось подавить вскрик. Зато, кажется, она ничего не подвернула, не вывихнула и тем более не сломала!

Пока она сидела на земле, пытаясь совладать с выступившими слезами – всё-таки прыгать оказалось очень больно – к ней, действительно, выбрела привлечённая шумом охранница-собака. Как Тэнь и надеялась, она её узнала и обошлось без лая.

Оставался последний пункт: перелезть через ограду, но тут, после приключений с окном-то, всё прошло гораздо проще. Во всяком случае, выпрыгивая наружу, можно было не бояться наделать шуму, поэтому от очередного болезненного столкновения с землёй Тэнь позволила себе выругаться.

Отдышавшись и уняв сердцебиение, она побрела в сторону университета.

До рассвета оставалось около часа; город уже просыпался, на её счастье. С другой стороны, поместье тётушки находилось близко к центру, а уж университет – и вообще в самом центре, так что за бродягами тут следили, поэтому, возможно, даже и глухой ночью ей бы ничего не угрожало.

Так или иначе, она успешно добралась до места назначения без лишних встреч и приключений, и ей оставалось только ждать открытия.

Тэнь плохо себе представляла, что делать дальше и куда идти со своим делом, но университетская система работала без накладок. Едва привратник открыл ворота, как Тэнь тут же подошла изложить ему цель своего визита; он уверенно направил её в административный корпус, предупредив, правда, что начальство появится не раньше, чем через час.

Поэтому девушка не отказала себе в удовольствии побродить по месту своей мечты.

Кармидерский университет был одним из крупнейших в мире, и со стороны напоминал старинную крепость. Массивная каменная стена окружала комплекс зданий, из которых центральное – учебный корпус – напоминал замок сеньора.

Впрочем, почему – напоминала? Она им и была. Когда-то именно здания нынешнего университета и были самим Кармидером; это потом вокруг разросся современный город. А ещё позже город был захвачен одним пиратом – это был единственный в истории Анджелии речной пират! Кармидер, который стоял на Роне – самой большой анжельской реке – был крупным речным портом, главным перевалочным пунктом торговых путей. Ух и бурная история была связана с попытками выбить того пирата из этой крепости!

Впрочем, история это давняя; вот уже два века, как здесь располагался университет, и всё вокруг было обжито и переиначено для учебных нужд, плотно застроено – яблоку упасть негде! – и украшено бурной фантазией многочисленных поколений студентов.




Дождавшись открытия административного корпуса – отдельно стоящего дома, вплотную примыкавшего к восточной стене и даже имевшего небольшую площадь перед собой (для столь плотной застройки – дело невиданное!) – Тэнь осведомилась там о своём деле.

Любезная старушка, заступившая на вахту, охотно рассказала, что это вон туда, на первом этаже направо, дверь такая-то, но господин ректор придёт позже, через час где-то, а пока милая барышня может попить чайку, если не побрезгует, конечно…

Разумеется, Тэнь не побрезговала, и следующий час провела более чем продуктивно. Старушка-вахтёрша оказалась кладезем ценной информации, а узнав, что юная госпожа приехала поступать, впала в восторг. Как оказалось, она и сама всю жизнь мечтала об этом, вот и устроилась в университет хоть на какую работу. В свои выходные ей разрешалось посещать лекции вольной слушательницей, и она даже имела некоторый успех на факультете естественных наук.

Они бы, наверно, могли болтать весь день, найдя столь общие интересы, но тут всё-таки соизволил явиться ректор – внушительный пожилой мужчина – и старушка передала Тэнь с рук на руки.

– Госпожа Тогнар! – с удивлением воскликнул ректор, когда они добрались до его кабинета и Тэнь выдала ему свои документы. – Вот уж не ожидал, не ожидал…

– Мне кажется, – застенчиво улыбнулась та, – дамы моего круга должны первыми подать пример и поддержать ваше просветительское начинание!

– Да, да, – рассеяно согласился ректор. – Но ваш батюшка…

– Полностью поддерживает мою инициативу! – горячо заверила Тэнь, впрочем, слегка краснея от этой лжи, и поскорее пододвигая собеседнику столь удачно сфабрикованную бумагу.

Тот, хмурясь, углубился в чтение. Он не был хорошим знакомцем правителя Аньтье, поэтому допускал мысль, что тот может оказаться настолько… просвещенным оригиналом, но…

– Врачом? – не сумел скрыть своего удивления ректор. – Вы хотите стать врачом?

– Да, – потупившись, подтвердила Тэнь, досадуя внутри себя, что именно эту специальность все находят такой неподходящей для девушек.

Ректор задумчиво почесал бороду. Когда он ратовал за приём в свой университет женщин, то полагал, что те захотят изучать переводы, ботанику или педагогику.

– Акушеркой? – без особой надежды уточнил ректор.

Тэнь возмущённо подскочила:

– Конечно, нет! Настоящим врачом! – горячо заверила она.

– Хирургом? – кисло уточнил ректор, который вообще не представлял себе женщину в этой роли.

По правде сказать, Тэнь не очень хорошо знала, кто такие хирурги, но на всякий случай кивнула – слово звучало внушительно.

Ректор в сомнениях покачал головой:

– Здесь, госпожа Тогнар, нужно будет сперва смотреть, есть ли у вас способность… я попрошу вас проэкзаменовать… – Тэнь отчаянно побледнела, потому что даже не представляла себе, что ей придётся проходить какие-то испытания для приёма, и, конечно, была совсем к ним не готова.

Между тем, ректор с некоторым недовольством свернул ту бумагу, которую так упорно рассматривал – сфальсифицированное разрешение отца – и, вот досада, сворачивания в трубочку эксперименты юной поддельщицы документов не выдержали.

Печать отвалилась.

«Ой!» – в панике воскликнула про себя Тэнь.

– Это ещё что? – удивился ректор, рассматривая отломанную печать, на которой отчётливо заметны были следы свежего сургуча – отличающегося по цвету.

Он поднял удивлённый взгляд на посетительницу; та мучительно покраснела.

– Госпожа Тогнар! – с укоризной выговорил ректор, но перейти к воспитательной беседе не успел, потому что дверь в его кабинет бесцеремонно распахнулась.

– Да ждут меня там! – отмахнулся в коридор от вахтёрши запыхавшийся Райтэн, врываясь внутрь.

Тэнь в ужасе часто заморгала, пытаясь сдержать слёзы. Ну надо же было так отчаянно провалиться! И ведь почти удалось… почти-почти…

Ректор проявил чудеса самообладания – что, впрочем, немудрено для руководителя университета, который за годы своей работы привык к самым разным студенческим выходкам.

– Прошу прощения? – лишь приподнял он вежливо брови, разглядывая нового посетителя.

Шумно выдохнув, Райтэн вытащил из-за пазухи собственный паспорт и представился:

– Райтэн Тогнар, брат этот милой девицы.

Задумчиво поразглядывав новый предложенный ему на суд документ, ректор прищурился. Дело начинало попахивать аферой.

– Знаете, в свете подделки документов, организованной вашей сестрой…

– Что? – Райтэн с изумлением уставился на Тэнь. – Где это ты научилась подделывать документы?

Та только покраснела ещё мучительнее.

– В любом случае, – гордо выпрямился Райтэн. – Я-то ничего не подделывал, а удостоверить мою личность вам пол-города смогут.

– Ну, где я вам сейчас найду пол-города… – дипломатично попытался выкрутиться из странной ситуации ректор.

Райтэн прищурился.

– Леди! – высунулся он в коридор в поисках вахтёрши.

– Мадам Увмар, – тихо подсказала Тэнь, увидев в брате если не сообщника, то хотя бы того, кто поможет ей выкрутиться из дела о подделке документов. Вещь-то серьёзная, можно и под следствие загреметь! Вот тогда точно гнева отца не избежать!

– Мадам Увмар! – радостно воспользовался подсказкой Райтэн и озадачил подоспевшую вахтёршу задачей: – А что, Фарсэн на месте сегодня?

– Профессор Линар? – уточнила вахтёрша и радостно закивала: – Конечно, где ж ему быть, у него экзамен сегодня!

– Точно! – Райтэн хлопнул себя по лбу. – Он говорил. Вот он и подтвердит, – обернулся к ректору, дабы осчастливить его этой информацией.

Тот любезно согласился подождать. Ему уже становилось любопытно, что это за история, и как в неё удалось замешать его профессора.

Пока ожидали последнего, в кабинете царило тягостное молчание.

Тэнь уныло ждала скандала. Все мечты её рухнули, и теперь она смотрела на жизнь крайне мрачно. От того, чтобы предаться бурным рыданиям, её удерживала лишь гордость, но её состояние можно было считать по дрожащим губам и нервно сжимающимся пальцам.

Райтэн, усевшись на первый попавшийся стул и закинув ногу на ногу, волевым усилием подавлял бешенство. Его раздражала необходимость доказывать свою личность, его раздражал сам факт побега сестры, и особо его раздражало, что она измыслила какой-то странный план с подделкой документов – а он-то самоуверенно полагал, что знает её как облупленную, и что на авантюры такого рода она совершенно не способна!

Ректор привычно сидел за своим столом, сложив ладони домиком перед подбородком, поглядывал на посетителей и мысленно веселился. Утро явно удалось: с самого начала – такой увлекательный спектакль! Первый акт с отчаянной девчонкой пришёлся ему по душе, второй – с неожиданным явлением брата – тоже, и теперь он с предвкушением ждал третьего.

Ждал не зря, потому что и заключительный акт его не разочаровал.

– Райтэн? – с порога удивился подоспевший профессор. – А ты-то что тут делаешь?

Тот бросил на ректора хмурый и одновременно торжествующий взгляд – мол, а я вам говорил! – и небрежно объяснился:

– Сестру на обучение пристраиваю.

– Сестру? – удивился профессор, огляделся, приметил остальных. – Сударыня! – слегка поклонился даме, кивнул начальнику, прошествовал вперёд и занял свободный стул. – И как успехи?..


***

– Спасибо! – радостно воскликнула Тэнь, когда они оба вышли наружу. – Тэн, ты просто… ты просто спас меня! – бросилась она ему на шею.

– Заступника своего благодари, – хмыкнул Райтэн. – Он меня убедил.

Тэнь запрыгала и захлопала в ладоши, готовая заобнимать и Дерека – вот только того в пределах видимости не наблюдалось.

Дома талмуд про металлы листал, бедняга.

IV. Суд и судьба 1. С чего начинается свобода?


IV . Суд и судьба

639 год, лето-осень. Брейлин

E ho detto a Coraline che può crescere,

Prendere le sue cose e poi partire.

Ma sente un mostro, che la tiene in gabbia,

Che le ricopre la strada di mine.

E Coraline piange, Coraline ha l'ansia,

Coraline vuole il mare, ma ha paura dell’acqua.

E forse il mare è dentro di lei?

Måneskin, «Coraline»


1. С чего начинается свобода?


Добраться из Кармидера в Брейлин можно было по оживлённому тракту. Направление это было весьма востребовано: речной путь из столицы пролегал через Кармидер и уходил на юг, в сторону Аньтье, а вот в лежащий на севере Брейлин добирались по степи. Чтобы избежать летнего зноя, Райтэн и Дерек предпочитали проводить в пути утро и вечер, днём останавливаясь в деревнях, а ночью оплачивая койки в путевых домах – таковые были расположены на всей протяжённости тракта, вопрос был лишь в том, чтобы верно рассчитать время в дороге.

Спешить им, с одной стороны, было некуда, но и задерживаться явно не стоило: в Брейлине ещё нужно ж как-то устроиться, запас денег-то вовсе не безграничен. Поэтому они скорее старались двигаться по возможности быстрее, нежели задерживаться, и выходили в путь в любую погоду. Дорожные плащи вполне спасали от лёгких летних дождей, так что путешествие проходило вполне комфортно.

В то утро ничто даже и дождя не предвещало. Небо было ясным, ветерок – приятным, а дорога короталась за размышлениями, как снизить коррозию меди. Райтэн предлагал вместо железных гвоздей и болтов попробовать медные, а Дерек – попытаться какой-то прослойкой отделить железную фурнитуру от медной обшивки. Оба метода имели свои плюсы и минусы, к тому же, пока у приятелей не находилось практических данных, так что рассуждать на эту тему можно было бесконечно.

То, что погода начала портиться, они заметили не сразу, – да если бы и заметили, что бы это изменило? Вернуться в пункт ночлега они всё равно бы не захотели, добраться же до дневной остановки – не успели бы. Гроза застала их практически в чистом поле.

Первым заметил неладное Райтэн – ему резким порывом ветра чуть не снесло шляпу с головы. Отвлёкшись от попыток выкопать в своих записях информацию о том, насколько надёжны могут быть медные гвозди – среди огромного количества таблиц, над которыми в своё время они работали с Дереком, была и таблица по свойствам металлов, – он огляделся по сторонам и досадливо выругался.

Ушедший было в себя Дерек, который пытался, в свою очередь, просчитать, из чего можно сделать предполагаемые прослойки, тоже встрепенулся и посмотрел на небо, которое стремительно заволакивало чёрными тучами. Согласно повторив вырвавшееся у друга ругательство, он заозирался в поисках укрытия.

Таковое в виде небольшой рощи быстро обнаружилось, и Дерек хотел было радостно припуститься туда, как его остановил возмущённый возглас Райтэна:

– С ума спятил?! Там нас и прихлопнет!

Дерек с некоторым недоумением заморгал. В своей жизни он, пожалуй что, никогда не оказывался на улице во время грозы, поэтому мысль спрятаться от дождя под деревьями казалась ему самой логичной и разумной.

С видом «Великое Пламя, с кем я путешествую!» Райтэн закатил глаза и изволил пояснить:

– Смотри, – махнул он в сторону горизонта, где уже виднелись яркие всполохи молний, – вот как долбанут они по этим твоим клёнам, и нас заодно! Зажарит с потрохами!

Вконец растерявшийся Дерек переспросил:

– И что же тогда делать?

Смерив его мрачным взглядом, Райтэн коротко ответил:

– Мокнуть.

После чего подумал и слез на землю.

– По лошадям тоже долбануть может, – пояснил он.

Почесав в голове, Дерек тоже слез. Он не очень представлял себе, что и как может долбануть, но доверял начитанности Райтэна. Который, к тому же, не в первый раз путешествовал по Анджелии, а значит, знал толк.

Ждать, когда гроза придёт и разразится прямо над тобой, было весьма неприятно и как-то глупо. Разговор заглох. Сложив руки на груди, Райтэн мрачно разглядывал свою лошадь – с таким видом, как будто во всех бедах виновата была именно она. На деле он, конечно, просто размышлял, не испугается ли животинка грома и не рванёт ли в чисто поле.

Между тем, раскаты и впрямь приближались, и лошади уже настороженно пряли ушами и косились в сторону в поисках непонятной опасности. Дерек, который кое-что смыслил в вопросах успокоения животных, осторожно погладил свою по морде, запустил руку ей в гриву, прижался к боку и что-то зашептал.

Райтэн сперва скривился и хотел было сказать, что какой же смысл вылезать из седла, если ты потом вешаешься лошади на шею, и, следовательно, если по ней долбанёт молнией, всё равно достанется и тебе. Но Дерек и его лошадка выглядели так мирно и безмятежно, что он лишь вздохнул и повторил приём друга.

В конце концов, ото всех бед не убережёшься, а стопроцентно ловить потом по полям напуганную сбежавшую лошадь – явно хуже, чем маловероятный удар молнией.

По правде сказать, Райтэн лично не помнил ни одного случая, чтобы молния ударила в коня, но он слыхал от человека, который слыхал от человека, который слыхал… В общем, где-то когда-то вроде бы как такое дело было, и погибли и конь, и всадник. Хотя информация выглядела довольно зыбкой и недостоверной, Райтэн считал, что в такой ситуации перестраховаться будет нелишним.

Дождь уже вовсю бил вокруг них крупными каплями, но шляпы и плащи пока справлялись со своей задачей. Лошадям и вовсе было всё равно – шкура и шерсть прекрасно их защищали, а близость хозяев успокаивала.

Порывы ветра становились всё сильнее, и это было тем более неприятно, что подхваченная вихрем ледяная вода охотно заливала и под шляпу, и за шиворот. Молнии сверкали всё ближе, громыхало уже где-то прямо над головой, а вода лилась почти стеной – по правде сказать, никакой плащ тут уже помочь не мог, у путников зуб на зуб не попадал от холода. Оставалось только жаться к тёплым лошадиным бокам; те, кажется, и вовсе не чувствовали особого дискомфорта, лишь водили ушами при звуках очередного раската.

Даже самые неприятные вещи рано или поздно заканчиваются, а уж гроза тем паче заканчивается быстро. Гром и молнии понеслись дальше, вслед за бурным ветром, а дождь стал затихать.

– Бр! – клацнул зубами Дерек, отлипая от конской шеи.

– Бр! – поддержал его Райтэн, морщась и пытаясь вернуть полям своей шляпы приличную форму. Ожидаемо безуспешно: промокший фетр упорно лип вниз.

С минуту они пытались отжать воду из плащей, шляп и одежды. Не то чтобы всё ещё накрапывающий дождик очень способствовал этому процессу.

– Надо сушиться! – сделал логичный вывод Дерек.

– Каким же это образом? – сквозь зубы зло поинтересовался Райтэн.

Теперь пришёл черёд Дерека смотреть на друга взглядом «Боже, с кем я путешествую!» По мрачному лицу спутника убедившись, что тот всерьёз задаётся этим странным вопросом, Дерек почти по слогам пояснил совершенно очевидную вещь:

– Костёр запалить надо.

– Костёр? – заломил бровь Райтэн. – Ты как себе это представляешь? Тут всё промокло! – резко обвёл он рукой поле вокруг.

Дерек растерянно поморгал. В грозу-то он никогда не путешествовал, а вот разжигать костёр после дождя ему приходилось частенько – для грозного воина Грэхард был исключительно странно теплолюбив.

– Ну, – Дерек тоже оглядел поле вокруг. Оно, естественно, не предлагало простора для сбора растопки, но вот кленовая роща невдалеке стала выглядеть гораздо привлекательнее. Махнув рукой, Дерек взял поводья и побрёл туда.

Фыркнув, Райтэн отправился за ним, не вдаваясь в дальнейшие дискуссии.

Оказавшись на месте, Дерек тут же принялся собирать ветки – в основном тоненькие и, как Райтэну казалось, абсолютно точно промокшие и не годящиеся ни в какой костёр. Тягостно вздохнув, он привязал коней и тоже занялся сбором, чисто из солидарности.

– Ты только свежие не особо бери, – обернувшись, предупредил Дерек. – Они сочные, точно так просто не загорятся.

Растерянно моргнув, Райтэн обнаружил, что, и впрямь, земля в основном усыпана зелёными ветвями, пострадавшими от нынешней грозы. Искать среди них более старые было сложно, но, зато, они и впрямь были несколько суше – их защитили свежие зелёные паданцы.

Через некоторое время им удалось насобирать неплохую кучу хвороста, и даже некоторые ветки потолще, но, на взгляд Райтэна, всё это было по-прежнему слишком мокрым, чтобы гореть.

Дерека, однако, это обстоятельство не смутило. Бегло отсортировав собранное по толщине, он засучил рукава, достал нож и принялся обрабатывать самые тонкие из них. Делая лёгкие надрезы, он словно пускал стружку, от чего на конце палки получался кудрявый венчик. Посмотрев на это дело, Райтэн устроился рядом и принялся пытаться делать то же, но с непривычки у него всё не получалось, и он лишь кромсал веточку на мелкие кусочки. Поглядев на его терзания, Дерек пододвинул к нему кучу потолще:

– Вот, здесь тоже делай надрезы, но не только с одного краю, по всей длине.

Принявшись за дело, Райтэн с удивлением обнаружил, что более толстые ветки на глубине остались совершенно сухими.

Между тем, достав из своей сумки трут и огниво, Дерек соорудил какую-то непонятную для Райтэна конструкцию – коя долженствовала помочь просушиться и загореться самым тонким веточкам – и деловито принялся за розжиг.

Получалось у него хорошо; было сразу видно, что такая работа ему понятна и привычна. Он мастерски выбирал те самые веточки, которые схватятся быстрее, умело пододвигал их к нужному язычку пламени и терпеливо выстраивал шалашик, который разгорался всё ярче. Руки его так и мелькали над нехитрым костерком, не давая ему погаснуть и постоянно просушивая следующую партию топлива, – и Райтэн невольно пялился на эти руки самым неприличным образом.

Верный своим старым привычкам, Дерек всегда носил одежду с длинным рукавом и завязками на манжетах, и очень тщательно следил за тем, чтобы не оголять запястья. Райтэн, в целом, прекрасно себе представлял, что именно так старательно прячет друг, и никогда не проявлял досужего любопытства. Сегодня Дерек впервые забылся и привычным жестом закатал рукава, выполняя привычную работу по организации костра, и Райтэн впервые мог рассмотреть, как выглядят те самые ньонские татуировки. Ему раньше не приходилось видеть их вживую – только слышать да картинки разглядывать, поэтому любопытство это было вполне объяснимо.

– Ну вот, теперь дело пойдёт на лад, – между тем, довольно резюмировал Дерек, подкладывая во вполне себе разгоревшийся костёр подготовленные дрова потолще.

Пламя охотно лизнуло предложенные надрезы, в которых скрывалась сухая древесина; влажная кора послушно дымила, высыхая под жаром воспрянувшего огня.

– Можно сушиться, – удовлетворённо кивнул Дерек и протянул над костром руки; тут взгляд его наткнулся на татуировки, и он машинальным жестом одёрнул рукава рубашки, закрывая запястья; бросил было взгляд на спутника, отвернулся и мучительно покраснел.

Райтэн легонько вздохнул, придвинулся к костру ближе, тоже протягивая руки посушить, и непринуждённым тоном заметил:

– Это, конечно, вообще не моё дело, но на твоём месте я бы зашёл к мастеру наколок.

– Зачем это? – хмуро огрызнулся Дерек, дёргая плечом.

На страницу:
8 из 21