Полет за потерянной душой. Этот мир придуман не нами

– Ну, ты даешь, друг мой, – вздохнул Нумлаха, и прокашлялся, очищая свое горло. Я увидел блеск в его глазах, а уголки губ, поднялись в улыбке. Он хотел рассмеяться, но сдержал свои эмоции, – Наигрался в игры?! – то ли спросил, то ли сказал, – Это же тебе не выдуманный мир программистов-девелоперов. Забудь об этом. Здесь все подчиненно тем законам, которые создали боги и ангелы. Каждый выполняет свою миссию, так же как и на Земле. Преступники выполняют свою задачу, пьяницы свою.

Во Вселенной существуют свои законы, свой порядок, обнаруживающий себя в кажущемся бесконечном вселенском хаосе. Этот порядок вещей едва заметен невооруженному глазу человека, тем не менее, он присутствует и оказывает огромное влияние на все, что есть в этом мире.

– Ты говоришь, что преступники делают свое дело, по велению богов? – я был в шоке от услышанного, – Значит, им это позволено, убивать неповинных людей? Они будут бесчинствовать что ли?

Я был возмущен, что боги несправедливы к простым людям, которые страдают от их жестокости. Убить для них значило не больше, чем пройти в соседнюю комнату!

– Я уже тебе говорил, что не все так просто, как кажется на первый раз. А игры выбрось из своей головы, когда будешь видеть монстра. С ними нужно сражаться мыслью и силой духа. Ты тадибе, а не воин, Таборчи! Нашел место для игры!!! Здесь сгинуть можно навечно, а он со своими играми, – проворчал Нумлаха, но в ворчании было что-то отеческое, теплое, словно, он радовался тому, что эти игры сравнивались с их борьбой.

– А я помню разговор, что тадибе сражаются с монстрами. У них бывают мечи, кинжалы, – уперся я, не желая верить в то, что здесь не бывает битв.

И вдруг мне что-то расхотелось стать тадибе. Но, это было мимолетное разочарование. Тут же забыл, что думал перед этим, потому что уже представлял себя шаманом, гуляющим по мирам и уничтожающим нечисть во Вселенной. Здесь все-таки было много интересного, загадочного и опасного.

– Сражаются! А драться будешь, вот только научись управлять своим страхом, – безучастно сказал он, словно для меня эти слова, ни о чем не скажут. Я встрепенулся и посмотрел с надеждой на него, – Но, это тогда, когда монстр будет держать в своих тисках живую душу. Вот тут, и нужно оружие, о котором ты говоришь.

– А почему у нас нет оружия? – спросил я, похлопав себя по бокам.

– Оружие, которое на Земле – материально, а тут нужно другое. Ладно, я потом объясню. А сейчас нам нужно двигаться вперед. Тем более, ты скоро сам увидишь борьбу с монстром. Может, и сам вступишь в бой.

– Правда! – воскликнул я, и мне сильно захотелось увидеть эту битву.

Я сразу же представил, как мы вытаскиваем мечи и начинаем рубить огромного монстра. У меня в руках меч Данте, и я рублю всех на лево и на право. Вспомнил игру «Амалур» и так захотелось пройти ее снова, прокачивая своего героя. Эх! Мои игры! Когда я вновь окунусь в ваш мир?

– Правда, правда! – попытался усмирить меня Нумлаха, – Только не заигрывайся, когда начнется борьба. Но, сначала научись управлять своими эмоциями, и попытайся подавить свой страх.

– Легко сказать, – приуныл я, – Я же не виноват, что страх меня охватывает со всех сторон. Я же пытаюсь бороться с этими страхами, но они сильнее оказываются.

– А ты представь, что играешь на своем компьютере, – посоветовал Нумлаха, и улыбнулся, – И ты забудешь, что перед тобой находится настоящий монстр. Тогда страх будет исчезать.

– То забудь про игры, то представь, что играешь, ты хоть определись. А у меня еще вопрос, – я хотел задать, как Нумлаха тут же прервал.

– Потом задашь, хорошо?! Сейчас нам нужно идти. Здесь мы не на прогулке.

Нумлаха пошел впереди, я позади. Рассматривать вокруг не было никакого интереса. Все было однообразно. Темно. Это мне так казалось, что тут все в темных тонах. Где-то мерцали звездочки. Пустая и безжизненная равнина, на которой лишь в нескольких местах виднелись черные ямы и низкие холмики. Я старался не углубляться в свои мысли, и рассматривал местность. Все старался зафиксировать в своей памяти.

– Неужели, здесь такой скучный пейзаж? – протянул я, – Ничего нет вокруг, за что можно было бы уцепиться взглядом.

– Тебе пейзажи подавай, – ухмыльнулся Нумлаха, – Мы сюда не прохлаждаться пришли, дорогой мой! Здесь тебе не сад, чтобы любоваться. Навидаешься еще ты красивых пейзажей, городов. Ты лучше смотри под ноги, чтобы в очередной раз не провалиться в яму.

И вовремя сказал. Я глянул прямо перед собой, и волосы дыбом поднялись у меня на голове. Ужас сковал меня. Я не мог пошевелить ни одним пальцем: мир рос. Гладкая поверхность грубела и превращалась в пористую лаву остывшего вулкана. Щели разрастались, и я увидел, что они населены кошмарными существами. Каждый из них оканчивался человеческим черепом. Из щелей стала литься какая-то жидкость, образуя огромное озеро. Рыкающая, визжащая масса, стала барахтаться, копошиться в тягучей, как слюни, жидкости. Черные змеи впивались в тела, а их рты, изрыгали сиплые всхлипы. Желто-багровые тела, были исполосованы кровоточащими рубцами. Они вслепую тыкались в какую-то преграду, елозя по жиже желтого жира. Ногти на скрюченных пальцах, вытягиваясь и загибаясь, впивались в возящиеся тела. Все это барахталось возле моих ног. Я думал о том, что эти мерзкие существа, нисколько не страшны, а просто омерзительны.

– Что это? – спросил я, не отрывая взгляда от этих существ.

– Это озеро Зависти и Клеветы. Посмотри, как они все впиваются друг в друга, – Нумлаха показал рукой на два тела, которые переплелись между собой. Он печально вздохнул, – У тебя очень тонкая психика, – сказал он, – и мне придется объяснять тебе, то, что мы увидим, подробно. Надеюсь, что к концу нашего путешествия, ты попрощаешься со своим страхом. Конечно, не навсегда. Страх – это самосохранение и он нам также необходим.

– Постараюсь, – и отодвинулся подальше от этого озера Зависти и Клеветы, словно испугался, что меня они могут испачкать.

– В одном флаконе зависть зреет,В другом – разврат, а в третьем гнев.В четвертом жадность зеленеет…Пороков хватит здесь на всех!

Мы поднялись над озером и, перелетев, встали на гладкую поверхность. Оглянувшись назад, я увидел только блеск поверхности озера, словно там не было этих безобразных и отвратительных существ. В этом странном мире нужно двигаться с большой осторожностью, понял я, а то невесть, куда можно свалиться. Я полагался мысленно на Нумлаху, который знал обо всех ужасах и чудесах этих мест. Мне надоело идти за ним, молча. Тишина нагнетала и без того, мои напряженные нервы. Они пульсировали так, что я чувствовал, как по ним бежит ток.

– Нумлаха, я все давно хочу спросить, – он что-то промычал, означая то, что можно говорить, – Вот космонавты вылетают в космос, они видят то, что видим мы? – тут я с таким облегчением выдохнул, словно снял свой груз с души.

– Нет, они не видят.

– Почему? – мне стало так интересно, что в груди пошла сладостная волна.

У меня всегда было такое чувство, когда я хотел что-то узнать, или было очень интересно, и тогда, когда играл в компьютерные игры. Я в виртуальном мире реализовывал свои сюжет и образы. Мне нравилось преодолевать лабиринт, так как в подсознании существует понятие, что жизнь есть лабиринт, где расправляюсь населяющими его тварями, проложив правильный путь, проявив смекалку в борьбе с вражескими особями. Словно в машине времени, игра возвращает нас в прошлое, где жили бесстрашные рыцари, и нам позволено полностью идентифицировать себя с ними. И ты знаешь, что всегда можно вернуться от туда живым и невредимым, вернуться в реальность в любое время.

– Труднее всего объяснить очевидное. Расскажи мне, как ты дышишь. Все вокруг дышат, но как объяснить сам процесс? Не можешь. Я тоже не могу толком объяснить, почему мы видим, а они нет. Я попытаюсь объяснить так, как я сам понимаю. Потому что они поднимаются сюда в материальной оболочке. Тело – это сосуд, где находится душа. – Он вновь стал повторять то, что проходили раньше и обсуждали. Хорошо, что он не говорил заученно, а своими словами, потому что о душе много пишут люди, и каждый трактует по своему. – Душа – это вязкое, светящееся содержимое, жизненная сила, которая поддерживает наше тело. Поэтому видят то, что охватывает глаз. Нельзя отдельно рассматривать мир материальный и мир духовный. Они взаимосвязаны и, следовательно, имеют единую основу. Мы с тобой сюда попали в виде очень тонкой материи.

– Тело – это оболочка, которая сохраняет наше внутренние и главное «я» – душу, понятно. – сказал я, – То, что ничего непонятно. Но, почему мы видим, а они нет? – упорно я стоял на своем.

– Так устроен наш глаз, – он повернулся ко мне, с удивлением, – Когда мы выходим из своего тела, то обзор расширяется, углубляется. И мы можем видеть глубже и дальше.

– Но, бывает, что человек может увидеть тень, привидение, духа. Сколько случаев, когда люди рассказывают о встречах с ними, – продолжал я, надеясь, что он даст мне более объемный ответ. – Я же вижу духов и призраков – значит, они видны всем! А это значит, доступно и космонавтам.

– Понимаешь, ты видишь духов и призраков, но, большинство людей – нет. Почему? Потому что они заняты собой, своими проблемами. Духи, привидения могут быть видимыми, однако лишь незначительное число случаев предполагает воспринимаемые зрением образы. Их видят также люди, обладающие даром ясновидения. Считается, что духи регулярно вмешиваются в человеческие дела, принося пользу или причиняя вред. В основном же духи, привидения дают знать о своем присутствии посредством таинственных звуков, запахов, холодных дуновений и движения предметов. Если бы все видели, то наша помощь с тобой была не нужна. Представь, что все разом поднялись во Вселенную! И что? А то, что корыстные и злые люди убили бы их тела, а души остались бы здесь влачить свое существование. Пока не пришла пора им найти себе другое тело. Я имею в виду, что вновь родиться.

– Как все усложнено, – проворчал я, – Нельзя ли попроще? А наши тела могут уничтожить? – с интересом спросил я, и поежился, представив, что один из моих недругов вонзает ножи в мое распростертое тело. «Лучше сюда подниматься в физическом теле», – подумал я.

– Конечно! Их охраняют не только наши родственники, но и духи. Духи-помощники не дадут подойти врагам к телам нашим.

– А-а! – протянул с облегчением я, и замолчал, слушая Нумлаху. Все-таки сложная работа тадибе, но интересная.

– Ты же знаешь, что мы, шаманы, маги выходим в астрал, чтобы говорить с духами, путешествуя во Вселенной, Подземном и Среднем мирах, проходим сквозь пространство и время, посещая другие части света и даже иные миры. Философы разных времен и народов предлагали и предлагают свои самые разнообразные, порой противоречащие друг другу теории. Но, я не буду вдаваться в эти подробности. Тебе нужно взять книги философов и почитать, а потом проанализировать с тем, что видишь в настоящее время здесь. Это тоже своего рода путешествие во времени.

– Я понимаю, что мир духов и душ, изучать неизмеримо сложнее, чем мир материальный. Помню, читал, что открытия в физике свидетельствуют, что человек и Вселенная устроены сложнее. Математиками доказано, что за пределами физического мира существует еще более сложно организованный волновой мир. Поэтому мы его просто не замечаем. Это и объясняет существование особо чувствительных людей, способных видеть вокруг нас неких уродцев. Кто-то называет их бесами, духами, приведениями, полтергейстами. Кто-то – представителями параллельного мира. Некоторые ученые и философы не могут покинуть свою оболочку, и увидеть то, что видим мы. Они всегда стараются опровергать то, что для нас является обычным делом, – я резко замолчал, прекратив философствовать, меня стал мучить еще один вопрос.

Нумлаха слушал меня, кивая в знак согласия, и обратил внимание на то, что я о чем-то задумался и хочу спросить, но не решаюсь. Развернувшись ко мне, он подбодрил меня и спросил:

– Ну, о чем ты еще хочешь спросить меня? – Хотя по его интонации он уже знал о чем я хочу спросить. Просто он дал возможность высказать.

– Нумлаха! – воскликнул я. – Но, меня вообще-то и другой вопрос мучает. Некорректный вопрос. Почему я не могу прикоснуться к духу, призраку? И чем дольше я думаю, тем сильнее убеждаюсь в том, что должен это сделать, – обратился я к нему, и уже твердо решил, что когда увижу духа, то обязательно дотронусь, чтобы узнать, какая у них субстанция. У обреченных душ, я уже почувствовал и мне не понравилось.

А Нумлаха, интересно, трогал их? Было ли у него чувство брезгливости? Какой «запах» имеет эта субстанция? Но, я не стал задавать эти вопросы. Вдруг это не понравится ему. Я из бесед знал, что духи есть повсюду, и они окружают нас. Бесконечные пространства населены ими до бесконечности. Они суть одного из сил природы и орудия, коими пользуется Великий Разум для выполнения своих замыслов. Но не все из духов могут быть всюду, ибо есть места запретные для малоразвитых. Они вокруг нас, которые наблюдают за ними, особенно в первых трех типах цивилизаций, и воздействуют на них, без ведома существ.

– Ты иногда задаешь сложнейшие вопросы, а бывает и глупые – засмеялся он. – Ты можешь потрогать их, но есть какой-то этикет, уважение к их пространству.

Я угрюмо кивнул. Но, через секунду стал вновь задавать вопросы, которые я не задавал во время беседы на Земле. Тут было самое подходящее место, с наглядным пособием.

– Все ли духи лучатся или светятся с одинаковой силой?

– Это зависит от степени их чистоты….

– Принимает ли он определенные формы?

– Да. Дух может принять форму как зримую и осязаемую, так и ту форму, какую он желает проявить в нашем сознании. На определенный срок духи обретают материальную оболочку. Она тленна, но благодаря ее смертности дух вновь становится свободным.

– В чем суть рангов в иерархии духов?

– Классификация духов основана по степени их опыта, могущества, прав данных Великим Разумом.

– Где обитают они? – вопрос был задан механически и я не задумывался над ним.

Вопросы, которые постоянно вертятся в моей голове, были похоже на зыбучие пески, которые засасывали в свою воронку. Анализируя свои ощущения, я осознал, что мною овладело новое чувство – смутная тревога и волнение. Я попытался разобраться в своем состоянии, но мне удалось понять только одно – мои ощущения напоминали тоску по дому, с той простой разницей, что путешественник знает, о чем тоскует, а я не знал. Я чувствовал на себе чей-то пристальный взгляд. Он явно не принадлежал к разряду дружеских, тем более отличить взгляд Нумлахи от чужих в моих силах – по спине прокатила волна обжигающего холода. Обернувшись, я не увидел скрывающегося во тьме. Поэтому задав вопрос, я не рассчитывал на ответ, потому что на занятиях Нумлаха уже подробно разъяснил и типы, и иерархии, и их могущество.

– Ну ты уж загнул, сын мой! Ты для меня экзамены решил провести, что ли? – рассмеялся Нумлаха, – Место обитания духов – астральное, или эфирное, пространство. Это параллельный нашему, особенный нематериальный мир. Этот духовный мир изначален, первичен, истинен, вечен – в отличие от материального мира с его вторичной сутью.

– Затрачивают ли духи какое-то время на то, чтобы преодолеть пространство? – вместо ответа, я вновь задал вопрос.

Нумлаха остановил на мне испытующий взгляд, всего на одну секунду. Он привык отвечать на поставленные вопросы своих учеников и никогда не игнорировал их. В то же время он чувствовал, что, задавая простые на первый взгляд вопросы, я пытаюсь бороться с чувствами, которые меня накрывали. Нумлаха видел, что со мной твориться что-то неладное и поэтому отвечая на вопросы, старался выяснить причину моего поведения, анализируя и систематизируя мое состояние. Да, меня тревожило, что-то, но я пока не мог понять, что заставляет меня нервничать. Все мои эмоции были открытыми и многократно усиленными.

– Незначительно, ибо они передвигаются со скоростью мысли.

– Проходят ли духи испытание или только мы их проходим?

– Если бы они были сразу созданы совершенными, то не было бы никакой их заслуги в том, что они обладают этим совершенством. Выдержав испытание, дух обладает знанием, которого он уже не забывает.

– Существа, которых христиане, мусульмане называем ангелами, архангелами, серафимами, образуют ли они особую категорию отличную по природе от всех прочих духов?

– Нет, это просто чистые духи, которые достигли высшей степени развития и соединяют в себе все совершенства.

– А вот интересно, ангелы прошли все ступени развития?

– Я считаю, что они прошли все ступени, чтобы достичь совершенства.

– Существуют ли демоны?

– Вот на этом мы и остановимся. По пути следования ты найдешь ответы на свои вопросы.

Я понимал, что задаю вопросы слишком часто, и не на занятиях. Но, что мог в данной ситуации сделать я, если чувствовал как меня что-то окружает темное и неизвестное? Постоянный поток моих мыслей вовлекал в бесконечный ассоциативный ряд вопросов и фантазий. Каждая новая мысль о тьме порождает целый рой других. Этот вихрь вращается в голове с невыносимой скоростью. Я понимал, что только сам и через самого себя создаю свое мировоззрение и вырабатываю свой взгляд на истину. Если я буду искать только то, что я должен искать, то я найду. Если только я буду спрашивать о том, о чем я должен спрашивать, то я получу ответ. Только от меня зависит, в каком направлении пойду. Развиваясь во имя своей цели, мой рассудок будет в моей власти, и от меня потребуется только подниматься по ступенькам совершенства. Я наблюдал, как эти мысли протекают в моем сознании.

– Не кляните, мудрые. Что вам до меня?Я ведь только облачко, полное огня.Я ведь только облачко. Видите: плыву.И зову мечтателей… Вас я не зову!.

III

Внизу – только бездна,

верху – только память

Оставшийся выбор – лететь

или падать.

В. Миронов

Преодолев небольшой холм, покрытый какой-то хрупкой коркой, мы подошли к темной реке, которая все время петляла, соединялась с какими-то сумрачными протоками.

– Эта река куда течет? – спросил я, чтобы прервать уже надоевшее молчание. Да и мне было интересно, что за местность.

– Это река Времени. Она течет во всех направлениях. Оно, словно живое существо, органически соединяет в себе прошлое, настоящее и будущее. Время реки обтекает и наполняет нас и само наполняется нами. Струясь длинным извилистым руслом истории, оно неизменно остается живым, вечно возвращаясь к истокам, но при этом неуклонно двигаясь вперед. Человечеству о ней рассказали те, кто побывал здесь.

– Река Времени! – то ли вопрос, то ли восклицание.

Я не ожидал, что Нумлаха начнет цитировать стих о реке Времени Державина, и повернулся к нему, с интересом наблюдая и слушая.

– Река времен в своем стремленьеУносит все дела людейИ топит в пропасти забвеньяНароды, царства и царей.А если что и остаетсяЧрез звуки лиры и трубы,То вечности жерлом пожретсяИ общей не уйдет судьбы.

Глядя на него, я подумал, что у нас путешествие сопровождается цитированием стихов известных поэтов на каждый случай. Я теперь увидел Нумлаху с другой стороны. Никогда не думал, что он любит поэзию. Да и вообще, я плохо знал своего учителя, открываю его каждый раз заново.

– Ты думал, что только ты знаешь стихи? – улыбнулся он, – Я тоже люблю почитывать их, когда не могу найти ответ на свой вопрос.

– А мы можем изменять ее русло? – спросил я, придя в себя от удивления.

– Нет. Тогда нарушишь цикл.

– Но, ты сказал, что мы можем менять, – я был удивлен тому, что Нумлаха противоречит сам себя. Недавно, он говорил, что можно остановить время.

– По реке Времени человек движется от истока – рождения, к устью – смерти. Но как устье реки только начало ее слияния с океаном, так и смерть – только вход в вечную жизнь.

– И что? Ну, двигается человек по реке времени? Это что-то меняет?

– И как часто мы, двигаясь по реке времени, не осознаем цели своего движения. Бессмысленно суетимся, откладываем важные вопросы на потом…

– Я задал обычный вопрос. Могу ли поменять русло?

– Тысячелетний опыт человечества показал, что поток времени неизменен. Его нельзя ни ускорить, ни замедлить. И уж, конечно, его нельзя обратить вспять. Не ты один задаешься этим вопросом. Многие великие мыслители упирались в тупик, при попытке объяснить загадку времени, – вместо того, чтобы рассердиться на мои вопросы, Нумлаха задорно рассмеялся, что невольно мне пришлось улыбнуться, – Прошлое уже прошло, будущее еще не наступило, настоящее непрерывно бежит, и остановить его невозможно.

– Ладно, я попробую задать вопрос по-другому.

Гуляя по берегу реки Времени, я размышлял над вечным вопросом, время текло и текло, воды плескались, ударяясь о берег, оставляя следы на песке. Представление о реке Времени восходит к самым древним глубинным пластам человеческой психики. О ней я узнал из книг философов, физиков, астрономов. Я знал, что здесь действуют свои законы, а законы, подвластные времени, остаются в этой реке у порога смерти. Философы говорили, что нельзя в нее войти дважды и каждый прожитый день оставляет след в этой реке. Мы входим в эту реку при своем рождении и движемся по реке Времени, которая называется жизнь, до самого устья этой реки, которая называется смерть. В этот поток времени вовлечены все события.

Течет река… Откуда и куда?Бежит вперед. Наверно, не напрасно?Летят столетья, как песок – года…Неумолимо время… и прекрасно!

Течет, течет река Времени. Каждый плывет по этой реке самостоятельно, каждый в своем плавании стяжает свои богатства, нужные ему. Любое движение имеет смысл лишь тогда, когда преследует какую-то определенную цель. Многие люди по этой реке двигаются к духовно бессмысленным целям. И за это время своей жизни на Земле никаких вечных ценностей приобрести не сумели. А если, что-то и приобрели, то лишь временное. Когда придет срок приблизиться к концу течения, чтобы слиться с океаном Вечности, то каждый из нас задаст вопрос: а какие ценности мы приобрели, пока плыли? А ведь в своей жизни мы потратили много времени только для приобретения материальных благ, которые в этом времени и останутся. Приобретая временное, мы крадем сами у себя возможность приобрести вечное. Наклонившись близко к воде, я посмотрел в нее, тут же вспомнились стихи Бальмонта:

Позабывшись,Наклонившись,И незримо для других,УдивленноЗаглянуть,ПолусонноВоздохнуть, —Это путьДля того чтоб воссоздатьТо, чего нам в этой жизниВплоть до смерти не видать.

– Но, только не в реке Времени, – сказал учитель., – Она – фундамент будущего, предопределяет судьбу последующих поколений. Чем дальше течет река Времени, тем увереннее продвигаемся мы по пути прогресса.

– Если искупаться в этой реке, что будет? – рассматриваю внимательно воду.

Она была темной, и блики мерцали на поверхности ярким светом. И снова на ум пришли стихи Бальмонта. Они хорошо отражала мои мысли:

Вода бесконечные лики вмещаетВ безмерность своей глубины,Мечтанье на зыбях различных качает,Молчаньем и пеньем душе отвечает,Уводит сознание в сны.

– Что! Что! – словно передразнил меня Нумлаха, – Искупаться решил! Потеряешь или нарушишь свой биоритм, а твой мозг не выдержит нагрузку информации, которая находится в этой реке. Здесь нужна осторожность, подумай, прежде чем прыгать туда.

– Значит, кто-то уже пользовался водами реки Времени? – полюбопытствовал я, и серьезно взглянул в глаза Нумлахе.

– Тебе что не хватает своих проблем? – беззлобно пробурчал он. – Мало того, что у тебя проблемы со страхами и предстоящими испытаниями, так он еще хочет потерять свой рассудок. Давай будем думать о твоем посвящении.

Это меня больше заинтриговало. Я уже твердо решил, что когда стану самостоятельным тадибе, то обязательно посещу эту реку Времени.

– Проблемы с годами решатся, а вот вопросы будут возникать всегда.

– Вопросы возникают по мере появления проблем. Ты хочешь искупнуться здесь, но я не советую тебе. Были такие люди, которые пользовались этой водой. Давай, сделаем так, как только ты пройдешь все посвящения, то я тебя научу, как пользоваться водами. Хорошо? – он посмотрел внимательно на меня, что мне стало как-то неловко от его взгляда.

В нем сквозило и осуждение, и печаль, и дружеская поддержка. Я кивнул головой в знак согласия. По выражению лица понял, что учитель остался доволен моим ответом. На этом наш разговор на эту тему закончился.

От простого к совершенству —Труден путь через века,Сквозь миры к горе блаженстваТечет времени река.

Мы все глубже продвигались в это вечно-темное царство Вселенной. Я как будто дотрагивался до чего-то очень древнего, что существовало до человечества. Прикасался к тончайшей материи, к таинственному истоку мироздания, что хрупкой невидимой паутиной опутывало не только мир Вселенной, но и Землю. Вдали от Земли, людского мира здесь текла совершенно другая жизнь, исполненная таинства и благородства. Это внушало уважение и некий ужас, ибо человеческая жизнь казалась мне в такие моменты столь быстротечной и лишенной смысла, что я тщетно силился представить, какое же место лично я мог занимать в этой паутине бытия. Дума о беспредельности космоса в пространстве невольно вызывает мысли о Вечности его во времени.