Глинтвейн

– Спасибо, друг, но я лучше тут, надо с мыслями собраться, завтра напишу тебе или позвоню.

– Ну, как знаешь, на связи будем тогда. – Они пожали друг другу руки, и Игорь ушел обратно, за лавкой уже собралась небольшая очередь курильщиков всех возрастов.

Такси подъехало быстро, желтый «Хендай Солярис» с логотипом крупнейшего в стране браузера остановился возле махнувшего рукой и уже начинавшего замерзать Тимофея.

– Здравствуйте, – он быстро сел в машину, запах сладкого цитрусового ароматизатора, искусственной кожи и сигарет ударил в нос.

– Здравствуйте, куда едем? – спросил из темноты безликий таксист в куртке и черной вязаной шапке, сдвинутой на макушку.

– К Новостаново и, если можно, побыстрее.

– Можно и побыстрее, но пятница, вечер, так что, сами понимаете.

– Это понятно, ну, по возможности, – вежливость далась сложно.

– Хорошо, постараюсь, – улыбнулся таксист, выкручивая для разворота руль, – спешка – дело такое, сам был молодой, знаю, куда в пятницу спешить можно: тут либо на гулянку, либо к подружке, скажите еще не угадал? А?

– Еду труп осматривать, – честно ответил Тимофей и дальше до Новостаново ехал в полной тишине. Таксист явно был расстроен нежеланием общаться и демонстративно соблюдал скоростной режим, что, в общем-то, осталось не замеченным Тимом, его мысли метались в голове, словно светлячки в банке, только гораздо быстрее, голова искрила предположениями.

Несмотря на запах, в машине было тепло, тихо играло радио, и с пробками повезло, было уже поздно, и основной поток любителей зимнего загородного отдыха уже схлынул. Через 25 минут они были на месте. Расплатившись, Тимофей вышел на улицу и тут же набрал номер Ксюхи:

– Ты где?

– Я в какой-то дыре, «Дядя Толя» вроде бы называется, а ты уже приехал, так быстро? – голос Ксюхи был уже не такой испуганный, она слегка надавливала на гласные буквы, чувствовалось, что для снятия стресса меры были приняты традиционные.

– Да, я уже тут, – сказал Тим и, посмотрев в телефоне расположение «Дяди Толи», поспешил по направлению к нему. Заведение было редкое. Когда-то в таких кафе-барах прожигали деньги братки времен малиновых пиджаков, золотых цепей и сотовых телефонов размером с кирпич, но сегодня встретить такое место было сложно. Помещение было обито деревом, приглушенный свет настенных бра создавал ощущение, что люди сидят при свечах, массивные столы и стулья, тоже деревянные, сделанные, судя по всему, на заказ в какой-то исправительной колонии, были расставлены по краям, а в центре уже отплясывали изрядно согревшиеся, внушительных комплекций, немолодые, но не очень комплексующие по этому поводу барышни. На их фоне забившаяся в угол Ксюха смотрелась совсем девочкой, она закономерно фокусировала на себе многочисленные взгляды усато-пузатого контингента заведения, чем одновременно раздражала танцующих барыней. Повышенное внимание противоположного пола действовало на нее ободряюще, и, завидев Тима, Ксения улыбнулась и сразу же налила ему рюмку.

– Фух, наконец-то ты пришел, а то, мне кажется, тут могло быть как минимум 2 исхода: либо меня загрызли бы ревнивые самки, либо разорвали похотливые кобели, давай за тебя, защитник ты мой, – проговорила она и, не дожидаясь собеседника, опрокинула стакан. Стресс давал о себе знать, и, несмотря на большое количество выпитого, рассуждала она здраво.

– Не, я пить не буду, Ксюш, надо, чтобы в нашей команде был трезвый человек, рассказывай, что произошло и как ты оказалась у него дома.

– Да как, коллекцию морских свинок он мне своих предложил показать, – зло ответила она.

– Злишься, значит, отошла, в полицию звонить будем?

– В полицию – нет, надо думать, как корпоратив спасать, и дело тут не только во встрече со звездой, я тебе не говорила еще, слухи ходят, что наш босс уже всех учредителей пригласил на застолье, и если выяснится, что мы как-то замешаны в его срыве, то…

– Ты что, Ксюха, тут без вариантов, наверное, как только Коров узнает, что его Родик отошел в мир иной, он по-любому все отменит.

– Значит, нельзя ему говорить.

– Как нельзя, до корпоратива еще неделя.

– Я уже продумала, пока ты ехал сюда, есть один вариант, – Ксюха помахала ключами от квартиры бедного Родика и принялась излагать свой сумасшедший план.

12

Они подходили к ограде нового охраняемого жилого комплекса «Зори Новостаново».

– Так, проходим совершенно спокойно, не смотря по сторонам, слегка опустив голову, как уставшие после рабочей недели труженики, наверняка консьержка смотрит «Пусть говорят на поле чудес», и если мы не будем шуметь и оглядываться, то внимание не обратит на еще одну пару, – тоном военного инструктора произнес Тимофей.

– Да понятно, нашел кого учить конспирации, просто не хочется на него смотреть, жесть, но что делать, а про консьержку, само собой, – сжав зубы, произнесла озябшая на ветру Ксюха, – только если все-таки обратит внимание и спросит, к кому идем, скажем, к Родимир Едрасовичу, что он ожидает нас для прослушивания на бэк-вокал к Корову, наверняка она привыкла к постоянным посетителям, главное, не светить, что у нас ключ от квартиры.

– Да, и, надеюсь, она такая же поклонница Корова, как и все наши бабы на работе, – Тим запнулся, уловив на себе укоризненный взгляд, – женщины я имел в виду, без обид.

– Да какие обиды, мужик, заходим, – она выдохнула, и они зашли в подъезд.

Первый этап мероприятия был пройден успешно, консьержка сидела не двигаясь и не моргая, приложив пальцы правой ладони ко второму подбородку, смотрела на выпуклый экран старого «Грюндика». На экране туда-сюда ходил и махал руками ведущий, что-то сосредоточенно рассказывая. Пробравшись мимо нее, они осторожно прошли дальше по коридору и, повернув направо, попали в холл с 4-мя лифтами и нажали на кнопку вызова.

– Какой этаж? – спросил Тим.

– Тринадцатый, – сказала Ксюха и нервно хихикнула, но вдруг икнула, выпучила глаза, надула щеки и начала, прикрывая одной рукой рот, другой судорожно рыться в сумочке. Одиночные посиделки в «Дяде Толе» не прошли бесследно для лифтового холла элитного дома у метро Новостаново. Ксюха выблевала нервный алкоголь со всей пролетарской ненавистью прямо на центр ковролинового половика, в это же время раздался звонок, и двери 2-х из 4-х лифтов открылись: из одного вышла женщина с собакой, которая, чуть не наступив в мерзкое месиво, скривила лицо так, что стала поразительно похожа на своего мопса. Не зря же говорят, что хозяева похожи на своих собак.

На помощь горе-шпионам пришел второй лифт, в который Тим поспешил затащить на ходу вытиравшуюся влажными салфетками и матерившуюся шепотом Ксюху.

– Все, едем, – проклиная этот день, сказал Тимофей, когда двери лифта закрылись и он плавно тронулся и набрал скорость. Он посмотрел на подругу, стало ее жаль, и он сказал: – Ксюш, ничего страшного, может, и хорошо, что это случилось в холле, а не в квартире Родика, а то было бы больше улик, а так полегчало – и ладно.

– Да сто бомжей наделало на эти улики, Тим, – грязно выругалась Ксюха, – я же не виновата, что этот хряк, мечтая о моих деточках, так перевозбудился, что повалился набок и в таком удобном положении отправился к звездам.

– Ну, извини, о подробностях убийства ты не сообщала.

– Да потому, что их и не надо никому знать… тошнит.

– Я заметил, – спокойно отметил Тим.

– Пошел ты, – она пнула его в живот и слегка улыбнулась.

– Уже второй раз за сегодня ты посылаешь меня в те моменты, когда я пытаюсь тебе помогать, ты так выражаешь благодарность? – Лифт остановился, не дав ответить Ксении, двери открылись, и перед пассажирами лифта предстала красная ковровая дорожка.

– Прямо фестиваль, – не удержался от шутки Тим.

Осмотревшись и убедившись, что все тихо, они по ковру дошли до массивной серой двери, чем-то похожей на дверь банка.

– Сейф, а не квартира, – отметил он толщину и тяжесть двери.

– Да, он и хвалился, кстати, что дверь на заказ делали, такие действительно в банках ставят, – подтвердила Ксю.

– PR дороже денег, как говаривал один мыслитель, давай ключ и посмотри по сторонам.

Ключ глубоко и тихо вошел в дверь, сделал несколько оборотов. Дверь абсолютно бесшумно, медленно поддалась.

«И правда как в банке», – подумал Тимофей, входя в зеленую прихожую.

Прислонившись к кровати и слегка накренившись набок, бледная туша Родика лежала в просторной гостиной, переходящей в чилаут-зону, над ним веселый молодой виджей в кепке с прямым козырьком через внушительных размеров изогнутый телевизор на квантовых точках вещал про какой то хит-парад.

– Твою же мать, Ти-им, чего-то мне опять нехорошо, может, ну его, смотри, какой он страшный, а вдруг он оживет и кинется на нас. А?

– Заканчивай ты уже, Ксю, ты чего – «Игры престолов» пересмотрела? Он, конечно, похож на ходока, но, к сожалению, обычный труп, так что добро пожаловать в реальный мир, давай ищи его телефон быстрее, мне самому тошно, – храбрился Тим, стараясь избегать выпученных глаза мертвого продюсера.

– Я хрен знает, где он. Фу, как же тут воняет, это, наверное, от него. – И Ксюха, опять закрыв рот, побежала в туалет, откуда донеслись звуки, похожие на далекий крик вороны.

В это время Тим вспомнил, что у него есть номер телефон Родика, и он набрал – из коридора раздались звуки одной из самых популярных песен Корова. Ксюха выбежала из туалета и, открыв в коридоре настенную ключницу, достала из нее стоявший на зарядке новенький 9-й айфон.

– Так, теперь надо его разблокировать, – Тим осторожно подошел к трупу и поднес телефон к окоченевшему пальцу Родика, кнопку-сканер, но тот не поддался.

– Тим, он говорил, что левша, вроде бы талант у него от этого как у всех левшей, наверное, другой палец надо. – Ксюха нервно наблюдала за Тимом и грызла сломавшийся ноготь.

Другую руку было не так просто достать, тело лежало, навалившись на неё.

– Похоже, Ксюш, что тут без твоей помощи не обойтись, – Тим выдохнул как атлет, который не смог взять вес. Поначалу свыкнуться с мыслью о том, что он находится в чужой квартире вместе с трупом, было непросто, но потом в голове словно переключился какой-то выключатель реальности, предохранитель сгорел, и все стало восприниматься как будто от третьего лица, сработали защитные механизмы гуморальной системы организма, которая впрыснула в кровь нужные психоактивные вещества.

– Не-е-ет, Тим, только не это, я сама умру, если до него дотронусь.

– Давай соберись, уже поздно отступать, позади консьержка и лужи блевотины.

Она нахмурила брови, но, видимо, внутренне согласилась, сбегала в ванную и принесла большое полотенце, осторожно подошла и накинула его на тело резко и испуганно, будто на паука. Они приподняли верхнюю часть туловища, которое уже начало коченеть, и отогнули другую руку так, чтобы можно было прислонить телефон к пальцам.

– Давай, Ксю, я его держу, а ты прикладывай телефон.

– Я не могу, у меня руки дрожат, черт, – произнесла Ксю. Она опять начала расклеиваться, лицо было серое, кубы покусаны, на глазах выступили слезы.

– Ладно, давай я попробую сам, отойди. – Тим уперся в кровать ногой, потянул за руку, она с хрустом вывернулась, так что доступ к пальцам был обеспечен. После нескольких попыток айфон Родика поддался. Ксю сразу отключила блокировку и начала изучать внутренности.

– Смотри, тут в «Ватсапе» переписка с Коровым: «Родик перезвони, как сможешь, надо переговорить по Елкам».

Ксюха начала набирать текст в ответ, Тимофей стоял рядом, тяжело дышал и наблюдал.

«Извини, дорогой Фил, я не могу больше, устал что-то в последнее время, надо мне уехать, куда – не спрашивай, но не забудь о корпоративе ЛИТМЕТКОРа 22 декабря, контакты я тебе скину и, с твоего позволения, дам твои контакты одному из сотрудников, ответственных за оплату мероприятия. Также меня попросили тебя об одолжении: за отдельную плату сделать пару фотографий вместе с одной отличившейся работницей, она симпатичная и, надеюсь, сильно тебя не затруднит».

– Хватит строчить, Ксюха, – прервал ее Тим, – пусть что-нибудь ответит сначала, и давай думать, что делать с телом и как отсюда выбираться, не привлекая внимания.

– Да, что с телом делать? Ты посмотри, на кухне какой холодильник.

В кухонной зоне стоял огромный двустворчатый американский холодильник. Коллеги переглянулись, Тим понял, что у Ксю тоже что-то перегорело.

– Давай попробуем.

Они быстро вытащили из холодильника всю еду и убрали полки. Образовалось довольно внушительное пространство. Потом подтащили волоком на полотенце тело Родика и попытались его запихать в холодильник, но полностью оно никак не влезало, мешала голова…

Тим и Ксю переглянулись, но, несмотря на предохранители, к этому они были явно не готовы.

– Может, сбросим его, вдруг не заметит никто, хотя нет, по-любому кто-нибудь заметит, черт, и все это ради какого-то селфи и корпоратива, у нас с тобой точно не все в порядке с головой, – устало произнес Тим.

– Там внизу, под балконом, стоянка охраняемая, незаметно не получится, – обреченно сказала она, – кто же знал, что так все выйдет, а что было лучше, по-твоему, – полицию вызвать? Тогда не только на корпоративе крест, но и на работе тоже, наверное..

Вконец выбившись из сил, они сидели, облокотившись на тело, и разговаривали. Ксюха закурила. Табачный дым медленно расползался по кухне, постепенно заполняя ядовитой дымкой все помещение, Тимофей не закурил, но очень хотелось, на часах была полночь.

Выйдя из оцепенения, Тимофей встал, локтем облокотившись на тело, внутри почившего Родика что-то неприятно булькнуло.

– Фу, ну что за жесть, никогда больше не буду связываться с пузатыми! – брезгливо воскликнула Ксю.

– Пора заканчивать, – серьезно сказал Тим, – и если других вариантов, кроме холодильника, нет, то надо что-то делать с головой.

– На что ты намекаешь? Предлагаешь отрезать ее? – она посмотрела на Тимофея как на новоявленного маньяка-расчленителя.

– Наверное, выхода нет, поищи в ванной тазики какие-нибудь, еще нужны полотенца и пакеты, а я гляну, что есть на кухне, чем отрезать голову, и налей мне выпить, пожалуйста.

– Может, в ванную его засунем, воды холодной нальем?

– Там он все равно через пару дней начнет так вонять, что почувствует весь дом, от него и сейчас-то не ванилью пахнет, надо его укоротить – и норм, влезет в холодильник, – продолжал гнуть линию Тим, словно сумасшедший работник морга.

– Да это ты обсмотрелся хорроров, давай лучше его на балкон оттащим, все равно на улице мороз, чем тебе не холодильник, если его расчленить, то тогда…

Ксю не успела договорить, раздался щелчок в телефоне Родика. Писал Фил:

«Как знаешь, друг мой неблагодарный, надеюсь, смена обстановки и одиночество помогут тебе разобраться со своими мыслями, контакты передам Сереже, он свяжется с клиентами. И на бонусы не надейся, раз кидаешь меня в такое время».

– Одной проблемой меньше, теперь Коров будет, – безрадостно произнес Тим.

– Уже хорошо, план работает, так что давай без резни, Тим, а?

– Насчет балкона, может, ты и права, расчлененка – это жесть, конечно, будем считать, что я пошутил.

Тим посмотрел в приложение на телефоне, прогноз погоды на следующую неделю обнадеживал: стабильно от минус 10 днем до минус 15 ночью.

Потом окинул взглядом содержимое выпотрошенного холодильника. Несмотря на ситуацию, он почувствовал, что очень голоден.

– Любил хорошо покушать и выпить Родик, это его и погубило раньше времени.

– Сиськи мои его погубили, – добавила Ксю.

– Сиськи добили, а вот это бесконтрольное жорево ежедневно приближало его к такому исходу, давай – потащили.

Процесс доставки туши Родика до балкона прошел уже как-то более слаженно, сказывалось облегчение от удачно разрешившегося вопроса с Коровым, а также уже полученный опыт от первой транспортировки из гостиной до холодильника, подельники сработались. Открыв окна на просторной лоджии и завернув тело в простыни и полотенца, они немного постояли, глядя на открывшийся вид.

– Давай продукты в холодильник соберем, чтобы тоже не начали источать запахи.

– Да уж, один французский козий сыр с плесенью может наделать дел, – согласилась Ксю и первой ушла с балкона.

Тим еще немного постоял, смотря на тлеющие угли засыпающего города. С тринадцатого этажа была хорошо видна граница города, незатихающее 24 часа в сутки многополосное кольцо главной транспортной системы города, в это время суток оно крутилось не так быстро, но такси, составляющие основу ночного трафика, не давали ему замереть. Пришла мысль о печальном факте окончания существования человека, о неизбежности такого исхода и еще о многих несложных очевидностях бытия. Не самый плохой конец – расстаться с жизнью так, в предвкушении утех, а женская грудь – не самый плохой вариант для последнего образа перед встречей с вечностью, так же, как и для первого, самого важного контакта, после рождения человека…

– Иди сюда, – окликнула Тима Ксения, – давай выпьем и пора уходить.

Вскоре все продукты, кроме бутылки «Курвуазье» и бутербродов с красной икрой, оказались в холодильнике.

– Опять «Курвуазье», ну, здравствуй, друг, – Тимофей прямо из горлышка отпил внушительный глоток, после чего сразу впихнул в себя бутерброд с икрой.

– Все, пошли. – Они выключили везде свет и телевизор, тихо закрыли дверь и вышли в коридор. Путь назад был куда легче во всех отношениях, нежели начало, проблема была решена, хотя и не без осложнений. Консьержка спала, задрав голову кверху, и даже не услышала, как приехал лифт. В холле часы показывали 01:15. Выйдя на улицу, они направились к метро тем же путем.

– Только давай договоримся, Ксюха: никому об этом не говорим, хорошо?

– Конечно, мог бы и не говорить, что я, дура, что ли?

– Хорошо, давай я такси тебе вызову, – Тимофей уклонился от ответа на прямой вопрос.

– Не надо, Тим, ты езжай, а мне надо пройтись немного, подышать свежим воздухом ночи.

– Как знаешь, только будь осторожна, отпишись, как будешь дома.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.