Обратно на небо. Том 2

– Сумасшедший? – удивился Рино. – А по-моему, с нами-то как раз все ясно. Скажи лучше, что ты сейчас делаешь?

Он уже минуту, не отрываясь, следил за мной глазами, и это сильно мешало мне пялиться в декольте Пэт, подбрасывающей в огонь тонкие палочки.

– Курю, – буркнул я, выпуская в ночной воздух новую струйку дыма.

– Это вкусно? – захихикал рыжий.

– Не очень.

– Это полезно?

– Нет, это очень вредно.

– А зачем тогда?

– Не знаю. Дурная земная привычка.

– Вот видишь? Сам нашу планету ругаешь, а сам ерундой какой-то занимаешься. И даже сказать не можешь почему!

– Тоже считаешь, что я странный?

– Очень.

Х Х Х

По утреннему сигналу компьютера Эму вскочил так резко, что обязательно вылетел бы в окно, если бы оно было в спальне Ауроры. Быстро вспомнив, что произошло, он прислушался к своим ощущениям. Долгая страстная ночь оставила после себя лишь удовлетворение. Ни мук совести, ни нарушенного траура, ни поруганного профессионализма. Пока он поспешно напяливал на себя одежду, девушка не произнесла ни слова, а только смотрела на него из-под одеяла одним глазом.

– Просто скажи мне.., – остановился в дверях Эму.

– Что?

– Скажи, что мы поступили правильно.

– Поведение инструктора является эталоном, – четко произнесла в ответ Аурора. – Любые слова и поступки инструктора верны и справедливы.

– Ты это помнишь? – удивился Эму.

– Не помню. Я всегда это знала. – Она зарылась лицом в подушку. – А еще я всегда хотела, чтобы ты пришел, и мне сейчас очень хорошо. Все остальное меня не волнует. Иди, тебя ждут.

Тяжелые тучи, вздымавшиеся в небе, точно белые горы, медленно отползали, уступая место бледно-бордовому Хеопсу. Нижний край небесного тела горел ярким огненным полумесяцем, воинственно вздымавшим свои рога точно в зенит. Вот-вот должно было показаться солнце. В это утро автомобиль и четверо всадников на крупных мохнатых животных выехали из портала и направились прочь от городских стен.

Раскачиваясь в седле и созерцая девственные просторы Диско, кассийский инструктор впервые за долгое время не принимал решений, не анализировал и не отдавал приказов. С глупой улыбкой, которую никто не видел, он вертел головой по сторонам, поглощая плывущие навстречу все новые и новые пейзажи. Пожалуй, лишь эта еле-заметная улыбка отличала Эму от узлов и сумок, притороченных к седлам могучих волосатых трирогов, скачущих по устланным плотным травяным ковром равнинам.

Все беды, проблемы, конфликты и прочие дрязги, завладевшие в последнее время народом Кассии, остались где-то далеко позади. Поблизости были лишь рядовые, которых Эму выдернул из их кланов и лично переучил для работы в поисковой группе.

Сандра, лучший снайпер из группы Сафари, Брутан Бастион, гвардеец со шрамом на лице и Хельга Харон из клана кузнецов, – все трое ластились к инструктору, как ручные зверьки, не заставляя особо сомневаться в их лояльности. Учить их было нечему, а к задушевным беседам с этими людьми Эму был не расположен. Все, что от них требовалось – это делать свое дело и не тревожить учителя, с головой погруженного в вялый бессвязный процесс переосмысления своих отношений со всеми представителями генофонда.

Как ни странно, ненавистный до недавнего времени коллега Милош и отвратительно уродливый пилот Уди, которые тряслись в самодельной машине где-то неподалеку, воспринимались кассийским инструктором, как фигуры, уравновешивающие в этой группе соотношение между людьми разной природы. Этот хрупкий баланс, диковинные пейзажи, глухой стук копыт и свежие воспоминания о «Первом разе» с Ауророй составили лучший на тот момент походный набор в голове Эму.

Всадники и машина двигались на значительной дистанции друг от друга и за десять часов участники экспедиции не обменялись и десятком слов. По северным берегам они обогнули два озера, которые отделял друг от друга лишь узкий скалистый перешеек, поросший лесом, и выехали к подножью внушительной горной гряды.

– Привал! – завопил Уди, развернув машину поперек движения. – Будем готовиться к ночлегу!

– Странно слышать это в час дня, – не пытаясь задавать лишние вопросы, прокомментировал Брутан.

– Это вам за городскими стенами странно. – надменно бросил Милош, лениво выползая из машины. – А в лесу ночь наступает с началом шторма.

– А почему нельзя идти дальше? – спросила Хельга. – До шторма еще есть время.

– Потому, что нам нужна здесь воздушная разведка, – ответил Эму, расстегивая упряжь. – А сегодня с полетами мы уже опоздали. Ветер поднимается.

– А если мы поедем дальше, то уйдем слишком далеко и пропустим целый квадрат, – добавила Сандра, ожидая похвалы учителя, – Правильно?

Инструктор сделал вид, что не расслышал.

– Хорошо, что мы не стали объезжать это озеро с южной стороны, – глядя на крутой скалистый берег, задумался Уди. – Мы ни за что не прошли бы там.

– Да, – держа в руках седло, подошел к пилоту Эму. – На карте все кажется намного проще. Есть мысли, что будет с озером во время этой бури?

– Волна будет очень высокая. Восточный ветер, западный берег, низкая гравитация.

– А до нас не достанет? – снова приблизилась к учителю Сандра. – Не слишком ли мы близко?

– От нас до озера больше километра, – издалека крикнул ей Милош. – Не должно.

Стреножив терникорнусов, чтобы те не сбежали, кассийцы присоединились к трапезе экипажа тарантаса. Каждый участник экспедиции то и дело посматривал на местных трехрогих зверей наблюдая за их поведением перед ураганом: все-таки более опытных в этом деле существ в составе команды не было. Время шло, погода портилась, а трироги продолжали мирно пастись, не обращая внимания на стихию, будто желая утаить от человеческих глаз свои секреты.

Наконец, уложив седла и непромокаемые мешки с пожитками под автомобиль, притертый вплотную за мощными валунами, всадники залегли у больших деревьев с подветренной стороны. Уди и Милош предпочли остаться у машины.

Скоро небо заволокло тучами и стало темно. Поворочавшись, Эму устроился поуютнее среди толстых корней и принялся наблюдать за надвигающейся непогодой. В нарастающем ветре полетели тучи пыли, камушков и веточек, а парой минут позже стали ощущаться крупные капли дождя. Когда от чудовищных порывов ветра натужно заскрипели древесные стволы, в корневище рядом с инструктором появилась Сандра. Бухнувшись рядом, девушка обхватила Эму рукой и начала ощупывать в районе пояса.

– Что ты делаешь?! – заорал ей Эму сквозь вой шторма.

– Хочу проверить, как ты привязан! – так же громко ответила она.

– Я не привязан! – почти на самое ухо крикнул он ей.

– Так я и знала! – Она расстегнула один из вспомогательных ремней на его штанах, примотала к ближайшему корню и защелкнула карабин на каком-то свободном кольце. – Вот! Так будет надежнее!

В старом, поросшем мхом корневище хватало места им обоим. Холодный ветер и дождь, летевший по ревущему воздуху почти горизонтально, заставили учителя и охотницу плотно обхватить друг друга руками. Дыхание девушки, спрятавшей свое лицо у его шеи, хорошо согревало, и вскоре он понял, что ему будет еще теплее, если он сделает так же.

Скоро по траве и по грунту сплошным ручьем потекла грязная вода. Ледяные струи мгновенно намочили всю одежду и обувь, забрались в рукава и за пазуху. Холодно было так, что заломило суставы. Еще через какое-то время воды стало столько, что, лежа на боку, было сложно не захлебнуться.

– Это нормально?! – проорал Эму Сандре, более опытной в лесных ночевках.

– От дождя так не бывает! – ответила та, и из ее рта вырвалось облако пара.

Закоченевшими руками они стали хвататься за корни и подтягиваться повыше, чтобы вода не попадала им в лицо.

– Это озеро! – заключил Эму, – Оно вышло из берегов!

Вместо ответа девушка кивнула учителю, предлагая взглянуть на что-то необычное.

Эму повернул голову в ту сторону, куда указала Сандра. Рядом с деревом, легко справляясь с течением, плавало нечто среднее между креветкой и сомом длиной чуть меньше метра. Существо, не обращая внимания на непогоду, лакомилось мелкими моллюсками, которых несло из озера.

– Хорошо, что хоть кому-то хорошо! – только и успел произнести Эму, как диковинная тварь пустилась наутек, спасаясь от какого-то темно-зеленого тритона, не сильно превосходившего ее в размерах.

Когда ветер начал стихать, а дождь снова стал похож на дождь, инструктор отвязал свой ремень от коряги и встал на ноги, преодолевая тяжесть мокрой насквозь одежды. Эму продрог так, что двоилось в глазах, и дальше валяться в ручьях ледяной воды было уже небезопасно.

Вымокший и озябший мир вокруг Эму терпеливо и понуро ждал окончания шторма. Все четыре трирога лежали на брюхе, развернувшись к ветру и упершись крупами в стволы деревьев. Их глаза были прикрыты, и казалось, что им совершенно наплевать на какой-то там шторм. Уди и Милош, одной рукуой придерживая пожитки, чтобы они не уплыли, отрывали от своей одежды нечто смахивающее на пиявок.

– А где Брутан и Хельга? – оглянулся кассийский инструктор по сторонам.

– Должны были быть вон за тем деревом, – подошла к нему Сандра.

– Как ты думаешь, они были привязаны? – учитель машинально поднес руку к уху, чтобы включить гарнитуру, но тут же вспомнил, что перед штормом лично упаковал все рации в непромокаемый мешок.

– Думаю, что нет, – пожала плечами Сандра. – Ты же им об этом ничего не сказал.

– Кажется, их унесло. – Эму напряг зрение, чтобы разглядеть что-нибудь сквозь плотную пелену осадков и тумана. – Брутан!!! Брутан!!!

– Даже если они где-то рядом, то им тебя все равно не слышно из-за шума дождя, – остановила его девушка.

– Надо ехать на поиски!

Кассийский инструктор направился к машине заводчан, под которой были спрятаны седла. Из-под автомобиля ему широко улыбнулся Милош:

– Славная нынче погодка!

– Что опять стряслось? – не оборачиваясь, спросил Уди, выжимая огромной ручищей свои рукава.

– Хельга и Брутан пропали, – объяснила за учителя Сандра.

– Мы поедем их искать. – Эму нагнулся за седлом.

– Возьми машину! – схватил его за локоть старик. – Так будет быстрее. Или хочешь, я поведу?

Эму разогнулся и посмотрел сначала на девушку, потом на Милоша.

– Я был бы очень признателен, если бы ты и Сандра остались с вещами, а за руль сел Грабовски. Ты ведь умеешь водить эту штуку?

– Да, конечно! – потер руки Милош.

– Ну вот! – расстроилась девушка.

– Не ной! – цыкнул на нее Эму. – У тебя спецзадание: поймай к ужину пару тех усатых зверюг, которых мы видели, когда прятались.

Машина на своих ажурных колесах держалась в лужах так же, как и на твердой почве. Отъехав от валуна, Милош с остервенением надавил на газ и обдал грязью Сандру и Уди.

– Виноват! – бросил он через плечо, когда в ответ на его неаккуратность мимо просвистел килограммовый ком глины. – На самом деле, ты зря отказался от помощи Уди. Да, он уродлив, но он хороший человек.

Грабовски укоризненно посмотрел на своего коллегу.

– Именно поэтому я оставил с Сандрой его, а не тебя, – бросил Эму, не удостоив Милоша ответным взглядом.

Крик учителя разносился по обширным каменистым предгорьям и застревал в свежих листьях больших незнакомых деревьев. Вода начала уходить, оставляя на траве тела мелких озерных обитателей и куски водорослей. На легкую добычу слетелись тучи небольших пернатых ящериц. Инструкторы проехали несколько километров на запад, но так ничего и не обнаружили.

– Тучи уходят, – произнес наконец Милош. – Если они не ранены, то, возможно, сами вернутся к лагерю, ориентируясь на дым от костра.

– А если не вернутся? – Эму перестал вертеть головой.

– Тогда мы можем искать их тут целую вечность. Пространства огромные. Течение было сильным. Черт знает, куда их могло унести.

– Ладно. – хлопнул Эму по поручню. – Давай возвращаться.

Найти обратную дорогу по следам, оставленным уходящей к озеру водой, было несложно. Пройдя относительно плотное скопление деревьев, машина пружинисто выскочила к пасущимся трирогам. Звери с аппетитом поглощали и моллюсков, и рыбешек, и тритонов, и водоросли.

На валунах, у которых во время шторма прятались Милош и Уди, в теплых лучах предзакатного солнца сушились различные предметы одежды. На размокшем грунте уже горел костер, а Сандра, Хельга и Брутан швырялись друг в друга водорослями и громко смеялись.

– Ты посмотри на них! – притворно сдвинул брови Милош и спрыгнул с высокой подножки. – Мы их тут ищем, с ног сбились, а они развлекаются!

– Где вы были? – сурово спросил Эму. – Вас унесло?

– Да, но недалеко, – ответил Брутан.

– Это из-за меня, – опять поспешила выгородить парня Хельга.

– Решили потискаться под шумок и потеряли бдительность? – засмеялся собственной остроте Милош.

– Было холодновато для этого, – с импульсивностью конвейерного робота отреагировал Брутан. – Мы зацепились вон за то дерево.

– А что ж мы вас там не видели? – недоверчиво усмехнулся Эму.

Хельга в ответ пожала плечами:

– Вы пронеслись мимо слишком быстро. Мы даже окликнуть вас не успели.

– Было весело, когда они вышли сразу после того, как вы уехали, – хрипло засмеялся Уди.

– Только зря два часа потеряли! – сплюнул Эму.

– Зря ничего не бывает, – тихо ответил ему старик. – Уж поверь мне…

11. Неоновый пляж

Все студенты в эти дни самозабвенно бездельничали. Для них началось некое подобие каникул. На эти две-три декады возвращаться в родные края спешили не все. Особенно мало желающих повидать свои семьи было среди бергамотян (таких, как Пэт) и выходцев из северных заводов (таких, как Фил). Во-первых, до дома им пришлось бы очень долго добираться, а во-вторых, судя по рассказам девушки, сам институт семьи в ее краях практически отсутствовал.

Темненькая смуглая северянка все время проводила со мной, охотно отвечая на мои вопросы и слушая рассказы о моей родине. Частенько я ловил себя на мысли, что мне приходится насильно внушать самому себе, что нас с ней связывает только лишь взаимное любопытство. Которое, как известно, очень быстро проходит. Вдобавок я годился ей в отцы, а своего папашу она почти не знала. Таким образом, мысленно удочерив юное создание, я продолжал лоботрясничать вместе с ней и с ее друзьями, ожидая возвращения хозяина Замка на Неоновом Пляже.

– А у тебя много женщин было? – неожиданно спросил меня Фил, когда мы нечаянно отстали от остальных.

– Честно? – спросил я, думая, как бы корректнее ответить. – Я их не считал. Жизнь длинная. Люди встречаются, а потом уходят, и ты их забываешь. А что?

Наша маленькая компания возвращалась пешком от Урочища, куда мы провожали целую колонну первогодок, проживавших в центральной и южной части колонии. Там детей забрал гигантский ржавый автобус, чтобы развезти их по домам.

– Мне слово твое нужно, – опустил он голову, – совет, что ли…

– Насчет твоей беленькой красавицы Ники?

– Откуда ты знаешь?

– Это все знают! Думаешь, не видно?

Начинать длинный монолог я не спешил, предоставив парню возможность привыкнуть к мысли, что все окружающие видят его юношеские секреты, как на ладони.

– Хорошо. Отвечу на все твои вопросы. Только сначала давай договоримся, что твоя симпатия к ней – это совершенно нормальная вещь.

– Я знаю, но…

– Тогда зачем ты краснеешь и стараешься это скрыть?

Он пожал плечами.

– Значит, все-таки стесняешься?

Фил угрюмо кивнул.

– Тогда у тебя ничего не выйдет, – цинично улыбнулся я, глядя, как паренек становится еще мрачнее.

– Почему?

– Потому, что женщины, а особенно в ваших диких краях, очень редко интересуются стеснительными парнями.

– И что ж делать тогда? – спросил он. – За волосы и в кусты?

– Вряд ли это пройдет с дочерью генерала, – покачал я головой.

От этого мой собеседник совсем сник.

– В том-то и дело. Кто она и кто я?..

– А вот это – твоя главная ошибка.

– Как ни крути, только одни ошибки и есть…

– Еще не поздно все исправить.

– А как?

– Ты что, не слушаешь меня? – усмехнулся я и толкнул юного бандита в плечо. – Говорю же, перестань смущаться и забудь о том, что она дочь генерала. Статус не имеет значения. Ваша местная знать ничем не отличается от рабочего народа. И твои, и ее родители были выращены в одних и тех же пробирках, просто так получилось, что одни оказались на заводе, а другие – в Церебриуме, вот и все. Как горсть зерен в траву бросить. Никогда не знаешь, какое из них упадет на камень, а какое склюет птица. Кстати, о родителях. Ты когда-нибудь видел ее отца?

– Да, я его знаю. Надо поговорить с ним?

– А причем тут он?

– А зачем тогда ты о нем начал?

– Наконец-то мы включили мозг, – похвалил я. – Возможно, ты просто не знаешь, что девушки часто сравнивают потенциальных партнеров со своими отцами. Это было доказано учеными лет триста назад. И сейчас очевидно, что это сравнение далеко не в пользу, скажем, к примеру, твоего соперника Маркуса…

– Ты и это знаешь?! – вылупился на меня Фил.

– Да ты сам постоянно на это намекаешь, – расхохотался я. – И, кстати говоря, сам себе этим все портишь. Нет его – понятно? Он – ничто. Пустое место. Просто ноль без палочки по сравнению с таким… мощным аналитическим умом, как у тебя. Но, надо отдать должное, он прет, как танк на пехоту. И Ника давно стала бы его женщиной, если бы он ее хоть немного интересовал.

– Правда? – впервые за этот вечер улыбнулся Фил.

– А ты как думал?..

Я безмятежно задрал голову, давая понять юноше, что самое прекрасное в этом мире – это свет Хеопса в синем ночном летнем небе, а женщины – дело наживное.

– Это хорошо. – Юный заводчанин снова попытался нацепить на себя маску хладнокровия.

– Но и тебе следует над этим задуматься. Напор важен. Но он должен быть чем-то подкреплен. Для начала добавь в свое поведение что-то генеральское: немного достоинства, сдержанности и рассудительности.

– Ясно…

– Далее помни о том, что она уже прекрасно знает, что нравится тебе, а значит, какой смысл пытаться это скрыть? Глупо? Конечно, глупо.

– Надо сказать ей об этом?

– Так будет еще глупее, – с сомнением покачал я головой. – Во-первых, как я уже сказал, она это уже знает. А во-вторых, что она может сейчас тебе ответить? В лучшем случае это будет: «Да, я знаю, Фил, спасибо!». И что ты будешь делать дальше?

Парень снова пожал плечами, соглашаясь со мной.

– Лучше наберись терпения. Будь взрослым и уверенным в себе мужчиной, который очень уважает себя. Пусть привыкнет к твоему новому поведению. Ей должно быть приятно и комфортно в твоем обществе. Она не должна стесняться твоих знаков внимания.

– Каких знаков? – встрепенулся Фил.

– Сдержанных! – ткнул я указательным пальцем парню в плечо. – Завтра ты ей улыбнешься, послезавтра – подашь руку, через два дня при всех подаришь ей красивый цветок. И больше никаких склок и ругани, понятно? Только терпение. Помни, что она всегда сравнивает тебя со своим отцом, а он бы так никогда не поступил…

– И как долго терпеть? – глаза парня начали светиться.

– Сколько потребуется, – многозначительно кивнул я. – Хоть всю жизнь, если она того стоит. И не требуй ничего взамен. Захочет встать и уйти – пожалуйста. Улыбнется кому-то – на здоровье. Пусть капризничает сколько угодно. Важно, чтобы она понимала, что пока ты жив, она никуда от тебя не денется.

– Как же она это поймет?

– Она прочтет это в твоем взгляде! Женщины обладают звериным чутьем на такие сигналы! …Доходит?

– Ага! – Фил расплылся в счастливой улыбке. – Спасибо!

– А теперь иди спать, – я хлопнул его по спине и добавил: – А то завтра в твоем взгляде нельзя будет прочесть ничего хорошего.

– Ладно! А ты?

– А я тут посижу немного. Ступай. …И не забудь про генерала!

Мы подошли вплотную к высоченным, как секвойи, деревьям, за которыми скрывался вход в замок. Махнув мне рукой, довольный Фил исчез в густой тени пышных крон, а я неторопливо побрел обратно к озеру, предвкушая тихое уединение на теплом песчаном пляже.

Ноги ломило после целого дня ходьбы. Сняв побитые приключениями ботинки, я сполоснул ноги в нежно-прохладной воде и уселся на самом краю подсохшей линии прибоя. Случайный путник увидел бы в этом месте одинокую фигуру на берегу, а не целый населенный пункт – ни огонька, ни очага, ни собачьего лая. Только темный лес на крутом склоне, озеро и светящаяся в небе планета Хеопс.

Как лают в земных деревнях поздними вечерами цепные собаки, я вспомнил с трудом. Это воспоминание точно всплыло в моей памяти, как всплывает утопленник в стоячей воде – медленно и неприятно. Я находился на другой планете, и это было навсегда, а потому собачьего лая мне было услышать более не суждено.

– Делишься опытом с юными друзьями, землянин? – неожиданно прозвучал за моей спиной насмешливый тенорок.

– Просто отвечаю на вопросы, когда мне их задают.

Медленно, чтобы не нервировать незнакомца, я оглянулся. Позади в двух шагах от меня, стоял невысокий сухой мужичок с лохматой бородкой и лихими седыми вихрами, торчащими из-под капюшона. Темная кожа и широкие крылья носа делали его похожим на креола. Вся одежда этого человека хоть и была в неважном состоянии, но когда-то, должно быть, стоила ему больших денег. Поверх легкого плотного одеяния болтались всевозможные кармашки и сумочки дорогой кожи. Ансамбль эффектно завершала невероятных размеров ажурная золотая бляха, закрывавшая весь пресс. В центре этого сверкающего щитка красовалась литера «E».

Странный человек, неслышно ступая по песку, обошел меня и остановился, вглядываясь в темный горизонт над озером.

– Ты уверен в том совете, который дал мальчишке? – не оборачиваясь, спросил он меня.

– То же самое я сказал бы и сыну, и младшему брату, если бы они у меня были.

– Надеюсь, он не воспримет твои слова буквально.

– Погодите-ка! Вы подслушивали?

Я украдкой стрельнул глазами в том направлении, куда смотрел человек в капюшоне. Там не наблюдалось ничего интересного.

– Скорее, стал невольным свидетелем, – оглянулся он. – Ухватил лишь несколько фраз. Знаешь, эти ребята немного отличаются от тех, кого ты знал раньше. Они чище и наивнее. И, к несчастью, обладают слишком хорошей памятью.

– Я успел это заметить и оценить.

– Хорошо, – кивнул незнакомец. – У меня были опасения, что вы, земляне, не пойдете на позитивный контакт с ними.

– Разные бывают земляне.

– Знаю. Я сам когда-то был одним из них.

– Правда?! – от удивления я чуть было не схватил нового знакомого за бороду, чтобы развернуть к свету и получше рассмотреть.

– Ну, да, – немного отпрянул он.

– Так Вы из тех учителей?!

– Да, я воспитал первое поколение граждан, – подтвердил он. – Моя группа известна как южный город Кассия. Только я этими людьми теперь стараюсь не руководить. С тех пор, как построил этот замок.

– Вы – тот самый хозяин, о котором здесь все говорят?

– Пока да. – Он вздохнул и опустился на песок.

– Почему, пока? У Вас что, невозвратный кредит?

Человек в черном звонко рассмеялся.

– Ну-ну, – Он покачал головой так, будто ничего глупее моего предположения и выдумать было нельзя, – Видишь ли, есть такие вещи, как непосильный груз ответственности и прочее, и прочее.

– По-моему, это бред, а Вы кокетничаете. – возразил я, впервые за долгое время не переживая, что собеседник может неверно понять мои шуточки.

– Серьезно, – спокойно настаивал мой новый знакомый, – Все, чего мне хочется, это быть хозяином собственной жизни. К счастью, теперь мне есть кому все передать.

– Звучит, как тост! Должно быть, Вы давно забыли вкус виски?

– О! С тех пор прошли века!

– Хотите? Это же чудо, что я Вас встретил!

– Спрашиваешь!

Сполоснув в озерной воде стальные кружки, вечно бренчавшие в моем рюкзаке, я уселся рядом с хозяином и разлил остатки благородного напитка на двоих.

– За знакомство, господин мэр! – ударил я по его бокалу. – …Или как Вас там?

– Да, это он… узнаю. – Человек с бородой бережно взял кружку обеими руками и принялся осторожно к ней принюхиваться.

– Это надо пить, – напомнил я.

– Столько лет я пытался вспомнить этот запах! – чуть ли не со слезой в голосе произнес он.

– Ладно, это всего лишь самогон.

– Если бы тебе довелось полностью потерять память, ты понял бы меня.

– Разве помнить прошлое – это самое главное в жизни? Иногда кое-что лучше забыть.

– Не в моем случае. Когда-то я начал работу с генофондом, не помня, зачем все это нужно, хотя ранее получил подробные инструкции. В результате вы попали совсем не в тот мир, на который рассчитывали.

– А по-моему, это отличный мир.

– Ты считаешь?

– Да, здесь много непонятного и недружелюбного, но зато он настоящий, а не надувной.