Обратно на небо. Том 2

– Нет, – прервал учитель. – Не ищи в этом ничьей вины, и тебе будет легче. Считай, что это было предопределено. Тогда, в самом начале, во время полета вы с ним уже слишком спокойно себя вели. Будто стали парой только потому, что так правильно. Я даже не припомню, чтобы вы с ним о чем-то говорили.

– А как мы должны были себя вести? – замерла на секунду Анхел, глядя прямо перед собой.

– Вам было слишком скучно вместе. А в отношениях должно быть движение, развитие, приключения. Это всегда должно быть интересно.

– Ты меня прости, конечно, – пробубнила она себе под нос, – но я вам не кукольный театр, чтобы всегда было интересно!

Х Х Х

Неожиданно я понял, что иду по берегу озера. По поверхности его воды шла бурная рябь. Слышались многочисленные звонкие крики. От неожиданности, с которой ко мне пришло понимание того, где я нахожусь, все мое тело крупно вздрогнуло.

– Тихо! – схватил меня за плечи Рино. – Успокойся! Все позади!

– Что произошло? – оглянулся я на рыжего парня.

– Пещерные стражи сказали, что ты невиновен!

– Круто, – промямлил я, постепенно соображая, что это означает.

– Ты свободен, понимаешь? – радовался рыжий, – Все обвинения сняты!

– И все? Вот, так просто?

– Конечно! Идем к нашим! – подтолкнул меня Рино в направлении пляжа и громко крикнул всем, кто был в воде: – Эй! Смотрите, кого я привел!

Толпа резвящейся у воды молодежи не обратила на его крик никакого внимания. Только трое знакомых мне людей отделились от группы и бегом направились к нам. Мокрые тела юных друзей облепили меня, мгновенно залив водой и засыпав песком.

– Откуда ты тут взялся? – Спросил Фил.

– Ты! – повисла на мне Пэт. – Как хорошо, что ты пришел!

– Что сказали стражи?! – схватила моего конвоира за грудки загорелая блондинка Ника.

Остальные ребята в недоумении обернулись к ней.

– Он невиновен, – тихо ответил рыжий. – А откуда ты знаешь, где он был?

– Да! – победоносно вскрикнула Ника. – Я же говорила отцу! Я знала!

– А в чем дело-то? – понизил голос Фил.

– Где ты был? Что с тобою произошло? – шумно дышала Пэт мне прямо в лицо, разглядывая заживающие синяки.

– Он вам позже расскажет, – послышался со стороны лесной опушки молодой женский голос.

Невысокая девушка из четверки недавних бандитов по имени Эра выросла точно из-под земли. Мои друзья опасливо расступились.

– Следуй за мной, Комаров! – распорядилась она.

– Куда еще? – Фил шутливо заслонил меня от нее. – Это наш землянин! Мы его первые нашли и задарма не отдадим!

– Его оправдали, – встал рядом с ним Рино. – Он свободный человек.

– Свободный, свободный, – успокоила Эра. – Только, наверное, очень голодный. Пойдем! Мать зовет.

– О! Приглашение от самой хозяйки! – в тихом благоговейном восторге затянули мои друзья, сильно молотя меня по плечам. – Тогда вопросов нет! Иди, конечно! Потом расскажешь, чем угощали!

Величаво вышагивая, девушка повела меня к замаскированному входу в каменные чертоги. Она не стремилась оказаться за моей спиной, что говорило о некотором доверии с ее стороны и о переменах в моем статусе.

– Ты сказала, что меня хочет видеть твоя мать? – на правах свободного человека заговорил я, когда мы шли по коридорам.

– Да, это так, – с достоинством кивнула девушка.

– Твои родители живут здесь?

– Это их замок.

– Ух, ты! – оценил я. – Точно! Это же замок! Они дворяне?

– Что такое «дворяне»?

– Князья, герцоги, лорды?..

– Нет. Матушка Ники из лордов, а мои – нет.

– Ну, хорошо, а кто они? Я же должен знать, как к ним обращаться!

– Отца сегодня не будет, – немного подумав, ответила Эра. – А матушка из кассийских капитанов, как дядюшка Аксель и генерал Арго. С ними ты знаком, насколько я знаю.

– Ну вот, уже кое-что! – выпрямился я. – Надеюсь, твоих однокашников не приглашали?

– Нет, а что?

– За столом твой громила предпочел бы видеть меня в качестве блюда.

– Он ушел час назад, – грустно улыбнулась моя спутница. – Обучение закончилось. Теперь он будет рейнджером и вряд ли вернется.

– А другие двое из твоей четверки – молчунья и жеманный принц?

– Он будет служить у своего отца, полковника Амона в гвардии, а она возвращается на каменный завод. Туда, где родилась. Это очень далеко.

– Твоя подруга все время молчит из скромности?

– Она чем-то болела, когда была ребенком, и с тех пор и молчит.

– Бедняжка! – покачал я головой. – Значит, никого из них здесь уже нет?

– Никого, – ответила Эра.

– Ну и слава богу!

– Ты рано восхваляешь небеса. Возможно, Маркуса определят в ваш отель.

– Это еще зачем?

– Спроси у Эф, когда будешь там. Это её решение. Прошу!

Не дожидаясь, пока я открою рот, чтобы что-то простонать в ответ, Эра шагнула к деревянной двери с фотоэлементом, и темная створка быстро отъехала в сторону.

Мы оказались в просторном домашнем кабинете с узким стрельчатым окном. Свет от него падал на громадный письменный стол с изысканной резьбой под старину. Стены украшали многочисленные образцы необычного холодного оружия, барельефы и картины в рамах. Широкий кожаный диван, каких я еще не видел на этой планете, покрывала гигантская черная шкура с длинным блестящим ворсом.

– Вот, привела!

Девушка юркнула из-за моей спины к письменному столу, схватила из золотого блюда фиолетовый плод, с хрустом и брызгами откусила от фрукта большой кусок и уселась на угол столешницы, наблюдая за мной.

– Добро пожаловать, дорогой гость!

Мне навстречу императорской поступью выплыла женщина с волосами цвета полированной платины.

Лицом она походила, скорее, на старшую сестру Эры, но никак не на ее мать. Причудливая накидка с желто-коричневыми орнаментами сильно отвлекала внимание от остальной одежды и фигуры хозяйки, но не могла скрыть ее подлинного шика.

– Здравствуйте, госпожа!.. – мгновенно уронил я в пол свой взгляд.

– Анхел Ганимед, – представилась дама. – Здесь я в статусе магистра.

Х Х Х

– Ты тоже нас ненавидишь? – поверх шума таверны твердо произнес голос какого-то парня.

Обернувшись, Эму увидел Эрика, на щеке которого красовался свежая глубокая ссадина.

– С чего ты взял?

– Ты же больше всех должен злиться на инструктора Грабовски и на всех нас.

– За что?

– Все говорят, что твоя женщина погибла из-за него!

Эму жестом предложил парню присесть. Тот посмотрел на предложенный стул, о чем-то подумал и все-таки сел.

– Это их мнение. Я думаю по-другому.

– А как ты думаешь? – удивленно спросил Эрик.

– Это не имеет отношения к тебе. Ты сделал правильно, вступившись за своего инструктора. Но и ты должен понимать, что мои люди тоже поступают правильно, защищая мои интересы.

– Получается, что все правы?! – нахмурил брови Эрик. – Но так не бывает!

Все, кто присутствовал в таверне, прекратили галдеть и внимательно смотрели на мастера и гостя.

– Еще как бывает, – уставился в свою тарелку Эму. – Видишь ли, как раз так чаще всего и бывает. Люди не делятся на плохих и хороших, понимаешь? А причинами всех конфликтов становятся лишь встречные интересы. Плохими или хорошими могут быть методы, которыми люди достигают своей цели. Сильный человек будет прямо настаивать на своем, слабый попытается вилять и выкручиваться, злой начнет убивать, а добрый захочет найти компромисс.

– Ты говоришь, точно как Уди, – откинул длинную челку Эрик. – Я не понимаю. Что из того, что ты перечислил, хорошо, а что плохо?

– А вот это уже ты сам для себя решай, – протянул Эму. – Но сейчас ты поступил, как сильный человек. Выступил против большинства, и за это люди будут тебя уважать, несмотря на то что не согласны с твоей точкой зрения. Не так ли, господа ремесленники?

Парень из группы Ганимед, на которого смотрел учитель, опасливо оглянулся на капитана.

– Отвечай Мастеру! – приказала Анхел.

– Так точно!.. – буркнул рядовой.

– А если это так, друзья мои, – громко обратился Эму к посетителям таверны, – то извольте проявлять свое уважение к вашим новым согражданам!

– Да, Мастер Эму, – понуро прозвучал ему в ответ хор голосов.

– Ну, вот, – развел руками хозяин. – Никто ни на кого не злится. Я ответил на твои вопросы?

– Да, спасибо! – обрадовался парень и, понизив голос, добавил: – Вон та главная девушка с белыми волосами остановила всех выстрелами из своего оружия. Так бабахнула, что все залегли! Повезло, что не задела никого…

Анхел, заметив, что говорят о ней, одарила мужчин нервной улыбкой.

– Сдается мне, ты восхищен ее поступком, – оценив мимику собеседника, сделал вывод Эму.

– Я вообще восхищен ею…

Естественно, учителю не понравилось такое внимание к Анхел со стороны чужака. Но если бы его спросили, почему, то он не нашел бы объяснений. Возможно, просто считал, что этот человек не должен беспокоить ее сейчас, сразу после такого болезненного разрыва с Арго.

Что касается идеи, что плохих и хороших людей не бывает, – до сих пор кассийскому главе казалось, что это его собственная светлая мысль. Но когда Эрик напомнил ему об Уди, инструктору сделалось не по себе, если его состояние в то время вообще можно было считать нормой. Страшный пришелец сказал, а он поверил и принял его слова в ряд своих убеждений. Так в мире Эму появился еще один источник опасности, и был это не какой-нибудь стихийный фактор, а вполне конкретный агрессор, посягающий на его разум.

Чтобы удержать нового гражданина на виду и избавить Анхел от нежелательных навязчивых знаков внимания, Эму вывел Эрика на улицу и сопроводил к дому для гостей. По дороге он забросал парня личными вопросами, мало интересуясь, что тот скажет в ответ. Оказалось, что у него есть сын и что этот мальчик самый старший из детей седьмого галеона. При этом жены у Эрика не было. Он вообще не знал, что это такое, и сильно удивился, когда узнал, что у мужчины и женщины могут быть постоянные отношения.

Дом для гостей, где поселился и Эрик и его соплеменники, казался безлюдным, как и все дома на этой улочке. Не прекращая болтать, Эрик постучал. Закончив рассматривать заводчанку, открывшую дверь, Эму, неожиданно для себя, наконец-то определил, что отличало прибывших с седьмого галеона от коренных жительниц Кассии – морщины. Кукольные лица кассийских девушек, даже капитанов, пока еще не несли на себе каких-либо следов возраста.

– Что, Мирка, скучаешь одна? – вместо приветствия спросил ее Эрик.

– А вот и не одна, – возразила та. – В этом городе невозможно скучать. Обязательно найдется горожанин, способный развлечь.

В гостиной на одном из диванов сидел Арго. У него было такое лицо, будто его застали за чем-то противозаконным.

– Так-так… – протянул Эму. – Доктор лечит пациентку от одиночества! Или сам ищет утешения?

– Диагноз ясен, – поднимаясь с места, проворчал Арго. – Мне, кажется, пора уходить.

– Нет, что ты? – остановил его инструктор. – Не торопись. Всем про тебя уже давно всё известно, так что не надо строить из себя приличного. Хочешь клеить женщин Милоша – валяй! Только веди себя как сильный человек и научись открыто отстаивать свои интересы.

– Мы же просто болтали, – робко возразила Мирка.

– Вот, видишь? – Эму похлопал ладонью по дивану рядом с собой, предлагая девушке присесть. – Ты даже не поняла, чего он от тебя хочет. А простая болтовня, душа моя, бывает очень опасна. Иногда даже смертельно опасна, правда, Арго?

– Ты пришел поговорить о нашем инструкторе? – нахмурилась Мирка.

– Упаси боже! – махнул на нее Эму сразу обеими руками. – Грабовски виновен в последних событиях не больше, чем я. Тут каждый постарался в меру своих возможностей, правда, Арго?

– Что ты ко мне прицепился? – вскочил раскрасневшийся капитан. – Да, я чувствую свою вину, но как мне ее искупить? Хочешь, чтобы я тоже умер?!

– И лежал рядом с ней?! – В секундном приступе ярости учитель треснул по подлокотнику кулаком, но тут же взял себя в руки. – Умереть, дружок мой, гораздо проще, чем жить с этим. Я хочу, чтобы ты сделал выводы, вернул уважение людей к себе и жил достойно. Если ты напряжешь свою кудрявую голову, то поймешь, о ком я говорю… Свободен!

Словно курсант военного училища, Арго вытянулся в струнку, а затем, чуть не падая, выбежал на улицу. Инструктор проводил взглядом ученика и развернулся к своим собеседникам.

Он попросил их хорошенько обдумать, что бы те могли предложить обществу, за что оно платило бы звонкими золотыми дукатами. Теперь в городе только в обмен на монеты можно было вкусно есть и красиво одеваться.

Мирка вызвалась быть цирюльником, так как умела брить мужские лица остро заточенным ножом. А Эрик рассказал, что мог бы находить красивые камни и делать из них все что угодно, например вазы, колонны, барельефы и статуи.

– Я бы хотел для начала посмотреть, что ты умеешь, – недоверчиво нахмурился Эму. – Возможно, я сделаю тебе кое-какой заказ, если меня устроит качество.

– Сейчас! Минуту! – Эрик вскочил и зашлепал босыми ногами к выходу во внутренний дворик.

Вернулся он, держа в руках что-то белое, и, слегка волнуясь, протянул этот предмет кассийскому главе. Это была женская голова, вырезанная из куска белого мягкого известняка почти в натуральную величину.

– Недурно, – взвесив в ладонях известковую голову, оценил Эму. – А кто это?

– Я думал, ты узнаешь ту девушку с белыми волосами, – перестал улыбаться Эрик.

– Анхел?

– Да-да! – поспешно согласился тот. – Кажется, так ее зовут.

– Кто такая Анхел? – поинтересовалась Мирка, тоже видевшая это изделие впервые.

– Не похожа, – произнес инструктор. – Симпатично вышло, но не похоже. Это могла быть любая другая девушка.

– Кто такая Анхел? – заводчанка повернула голову от Эрика к хозяину города.

– Жаль, что тебе не понравилось, – почесал скульптор за ухом.

– Сколько ты ее делал? Дня три? Дам тебе за нее десять дукатов, а завтра поговорим о заказе.

– Но мне хотелось бы ей это подарить! – запротестовал парень.

– И что потом? «Спасибо, Эрик, очень мило»? – Эму протянул автору его изделие. – Эти слова не сделают тебя сытым. Если тебе это так важно, я бы и так рассказал ей, что это твоя работа, на которую она тебя вдохновила. Мне-то какая разница?

– Кто-нибудь скажет мне, кто такая Анхел?!.. – Почти прокричала Мирка.

Х Х Х

– Поверить не могу, что вижу живого землянина, – сверлила меня глазами хозяйка подгорного замка.

– До сих пор они попадались вам на глаза только мертвыми, госпожа магистр? – тоном светского льва спросил я.

К тому моменту мы вместе с Анхел и Эрой уже перешли в небольшую банкетную комнату, предназначенную, должно быть, только для хозяйской семьи. Ровный обеденный стол темного дерева был уставлен белым фарфором и большими золотыми блюдами. Вся посуда имела строгие геометрические формы и не несла на себе никаких украшений. Очевидно, специально для инопланетного гостя разных кушаний хозяйки подали много, но от общего количества еды стол не ломился.

– Нашими учителями были земляне, – ответила Анхел, – но это не в счет.

– Почему? – спросила Эра.

Девушка ерзала на стуле, будто дожидаясь, пока ей разрешат уйти.

– Они не простые жители Земли, – объяснила ей мать. – Их долгое время специально готовили к работе с нами. А нашего гостя можно считать обычным гражданином, подлинным представителем расы.

– Не думаю, что начальник охраны может считаться простым гражданином.

– Вот как? – обернулась ко мне Анхел.

На мгновенье мне показалось, что сейчас меня выгонят из-за стола только за то, что я не соответствую ожиданиям хозяйки насчет жителей нашей планеты.

– Должен признаться, – сделал я невинное лицо, – я солгал тогда в лесу, полагая, что встретил настоящих бандитов, а не студентов, среди которых было Ваше милое дитя. В нашем привычном понимании «бандит» – это опасный преступник. На самом деле я даже стрелять как следует не умею.

– Правда?! – ахнула Эра. – Ты до смерти напугал малыша, а сам даже не умеешь стрелять?!

Она тут же перестала вертеться, и в ее глазах зажегся искренний интерес. В ответ я виновато кивнул, наблюдая, как хозяйка берет из салатницы какую-то черную массу и поливает ее синеватым соусом.

– За все время, проведенное на этой планете, – произнес я, протягивая руку к этому же блюду, – я выстрелил всего однажды и то случайно.

– Как же ты до сих пор жив? – нагнулась к столу хозяйка, чтобы получше меня рассмотреть.

– Жив, как видите, – развел я руками и ухватил соусник с голубой размазней. – И во многом благодаря нашим юным проводникам. На моей родине обращаться с боевым оружием умели либо преступники, либо военные, а большинство жителей только понаслышке знали, как это делается. Мое оружие и мое ремесло – это слова.

– Ремесло?! – женщине это показалось забавным. – У вас такими вещами можно зарабатывать на жизнь?

– Представьте себе, госпожа Магистр – кивнул я. – И очень неплохо зарабатывать, коль скоро уж я оказался здесь.

Черная масса в моей тарелке по вкусу напоминала тертую редиску с сельдереем, а соус походил на сметану с легким оттенком моцареллы.

– А где связь? – Эра машинально ковыряла вилкой, белесый паштет, который, как я выяснил чуть позже, имел вкус лазаньи со взбитыми сливками.

– Я слышала, что каждое место на вашем галеоне очень дорого стоит и его может позволить себе только очень богатый человек. – Анхел кивнула дочери, дав понять, что это и есть ответ на ее вопрос. – Кстати, насколько это дорого?

– Ума не приложу, с чем бы это можно было сравнить… – беспомощно огляделся я, попутно подмечая, что бы еще попробовать. – Золото? Недвижимость? Машины? Всё это у нас с вами ценится слишком по-разному.

– Сколько простых чернорабочих можно нанять за такую сумму на одну декаду? – поставила задачу Анхел.

– Ого! – засмеялся я, быстро прикидывая цифры в уме. – Если по 8 часов в день, …думаю, около двухсот тысяч.

Эра поперхнулась. Не успев как следует отреагировать на мои слова, матушка вскочила и бросилась колотить ее по спине.

– И когда ты только научишься вести себя на людях? – добродушно приговаривала она, охаживая девчонку промеж лопаток.

– Ничего, бывает, – изобразил я озабоченное лицо. – Возьмите воды и салфетку.

– Всех… жителей… на Диско… – Эра схватила мать за руку, чтобы та ее больше не дубасила. – …Всех жителей на Диско едва ли наберется на сотую часть того, что ты сказал.

– Полагаю, всех трудоспособных жителей, – уточнила Анхел, возвращаясь на свой стул. – Если считать с малолетними детьми, то жителей Диско, пожалуй, наберется даже немного больше.

Жадно отпив из стакана мутной зеленоватой жидкости, Эра вытерла брызнувшие от кашля слезы. Ее матушка положила в свою тарелку нечто, напоминающее крупную розовую икру, от которой шел пар, и аморфный мешочек, по цвету напоминающий вареный лук. Я поспешил сделать то же самое.

– У вас две сотни человек и каждый настолько богат? – аккуратно проглотив ложечку кушанья, повернулась ко мне Анхел.

– Большинство из них богаче меня во много раз, – опустил я глаза в тарелку, – но, как оказалось, здесь наше богатство не представляет никакой ценности. У меня не осталось ничего более ценного, чем мой револьвер. …И тот отобрала Ваша милая дочь.

– Кáцо!..* – с чувством прошипела девушка, шлепнув себя по лбу, и выбежала из комнаты. (*Cázo – итал. ругательство)

– Прекрати браниться!..

Изящная мамаша ударила по столу тонкой ладонью с такой силой, что массивная столешница чуть не переломилась. Дочь на замечание даже не отреагировала. В этот момент я отправил в рот несколько крупных икринок, которые оказались жгуче холодными, а по вкусу напоминали свиное сало с чесноком.

Мы с хозяйкой недолго рассматривали дверь, за которой скрылась Эра.

– Несносная девчонка…

– Это по-итальянски? – ухмыльнулся я, сражаясь с аморфной силиконовой луковицей, оказавшейся почти бесвкусной.

– Что? – хмуро переспросила Анхел, поднимая опрокинутый бокал.

– Какой это язык?

– Это плохой язык. Ее отец так выражается. Мы запрещаем ей произносить эти слова, хотя их значение остается тайной и для меня.

Молча кивнув, я принялся наблюдать, как хозяйка вытирает салфеткой пролитую на стол странную жидкость цвета борща. Тем временем в комнату неслышно вплыли две одинаковые молодые служанки и помогли навести порядок, после чего исчезли, точно их и не было. Мне страшно захотелось расспросить Анхел о личности ее таинственного супруга, который умеет ругаться по-итальянски. Любопытство грызло лютым зверем, но что-то подсказывало, что подходящий для таких расспросов момент еще не настал.

– Я ожидала, что ты странный, но не настолько! – посмотрела на меня хозяйка из-под своей длинной белой челки.

От этого взгляда у меня предательски участилось дыхание.

– Что ж! Здесь все считают меня странным. И у каждого на то свои причины.

– Как можно вступать в противоборство с человеком, которого считаешь опасным преступником, зная, что боевых навыков у тебя нет?

– Трудно сказать. Испугался, наверное.

– Испугался?

– Да… но не настолько, чтобы забыть, что иногда блеф сильнее пули, а совесть мучительнее смерти. Все-таки со мной была женщина и четверо детей…

– Четверо прекрасно подготовленных вооруженных бродяг и та женщина, которая голыми руками задушила опытного бойца?

– Да… – Мой взгляд упал на край белой тарелки, горевший в луче солнечного света. – Неужели это сделала она?

– Ну, а кто же, если не ты?

Действительно, кто бы это мог быть, кроме нее? Возможно, это сделали какие-то разбойники, устроившие засаду в ночном лесу. Или Тетрикс повесился сам, не выдержав нашего общества. Хороших версий у меня не было.

– Аксель Фобос говорил мне, что Эра особенная, – произнес я, глядя, как хозяйка наливает в чашку желтую похлебку из супницы, – Он меня заинтриговал.

– Каждый человек в чем-то особенный, – Анхел передала чашку мне, а следом протянула твердый ломоть, похожий на ржаной тост.

– Согласен, кивнул я, принимая угощение, – Но не о каждом так подчеркнуто это говорят.

– Пусть говорят, – мягко кивнула хозяйка, – Всем необходимо хорошо подготовиться встретить ту, кем она когда-нибудь станет. И ей тоже.

Дверь снова открылась, и в столовую ворвалась Эра, потрясая над головой моим револьвером. Улучив момент, я зачерпнул ложкой желтую похлебку, сильно напоминавшую взбитый блендером том ям.

– Эх, я, дырявая башка!.. – виновато улыбнулась девушка, – Вот, возвращаю.

– О! Благодарю, – откликнулся я, скользнув взглядом по барабану.

Патроны были на месте.

– Ты сказал, что твое оружие – это слова, – вернулась к старой теме Эра, потянувшись ко вторым блюдам. – Разве словом можно убить зверя?

– Зверя – нет, – покачал я головой, прихлебывая супчик. – Он слов не понимает. В наши города, туда, где я жил раньше, дикие звери не заходят. Есть бродячие кошки и собаки. Иногда лисы. Они почти неопасны, если не считать всякой заразы.

– А вот человека ранить и убить словами очень даже можно. – Взгляд Анхел на секунду замер, и она положила приборы. – Уж поверь мне!.. Можно сказать такое, что человек пойдет и сведет счеты с жизнью. Или… вот живой пример: нашего гостя чуть не сгубила обычная клевета.

– Кажется, вы уже знаете обо мне больше, чем я сам, – решив добавить в разговор немного юмора, произнес я.

Отчаявшись отгрызть ломоть, похожий на тост, я сунул угощение в чашку из-под супа. На мою попытку пошутить собеседницы не отреагировали.

– Конечно, знаем, – загадочно вскинула брови хозяйка, обмакивая тост в похлебку, отчего он мгновенно стал мягким, будто суфле, – Знаем, и во всех подробностях. Благодаря Пещерным стражам. Если бы не они, то мы долго искали бы правду и, скорее всего, наказание пришлось бы понести тебе.

– Пещерные стражи? – пробормотал я.

Что-то сильно резануло мне по мозгам. Ни говорить, ни даже думать о них мне совсем не хотелось. Обрывки, казалось бы, свежих воспоминаний никак не складывались в единую картину и рассыпались, точно фигурки из песка, чуть только возьмешь их в руки.

– Не старайся, – остановила Анхел мой мыслительный процесс. – Как бы ты ни хотел поговорить о них, у тебя ничего не получится. Это необходимая часть процедуры. Так надо. Сейчас принесут десерт.

Х Х Х

Сильный ветер покачивал открытый самодельный драндулет Уди, бренча плохо закрепленными листами металла. Струи дождевой воды привычными маршрутами бежали по ржавеющим желобкам и вмятинам. Кроме железа и нескольких деревянных досок в этом автомобиле не было ничего. Даже подушки для сидения и некое подобие тента, защищавшего пассажиров от солнца, убирались на время беспощадных местных штормов. Любая случайно забытая в машине тряпка могла бы из-за ураганного ветра опрокинуть весь автомобиль. Даже теперь, когда из машины убрали всё, её явно снесло во время шторма на тротуар, где она уперлась в здание кассийского банка.