Жилище страха

Замечаю движение слева. Среди поваленной кладки мельтешит серое пятно. Бурн с длинным ружьём наперевес! Вот его уродливая башка с прижатыми к черепу ушами и носом появилась в проёме и замерла. Длинный ствол лучемёта медленно ходит туда-сюда. Застывает. Судя по тому, как долго бурн прицеливался – искал такую цель, чтоб наверняка. И нашёл!

Я не могу позволить ему сделать этот выстрел. Ведь сейчас он лёгким движением длинного пальца отправит на тот свет кого-то из моих друзей. Это может быть Денди или Длинный Стоун. Судя по карте, они недалеко, и как раз в том направлении, куда целится бурн.

Я не хочу потом отчитываться перед их родственниками! Вскакиваю на одно колено, одновременно вскидываю импульсник. Полсекунды на прицеливание. Короткое мыслеуказание, и оружие отвечает обиженным лаем сотни разъярённых дротиков.

Очередь сбривает бурну полголовы. Он валится на камни, выронив ружьё.

Очередная близкая молния обжигает воздух. Еле успеваю уклониться и на карачках спешу к завалу впереди. Переворачиваюсь на спину, вжимаюсь в щель. Осторожно озираюсь по сторонам. Никого.

Да какой же гад на меня охоту устроил, а?

Бабахает недалёкий взрыв, меня засыпает обожжённой каменной крошкой. Сизый дым стелется хищным туманом по земле. Это наши. Пушек и плазменных излучателей у бурнов нет. Единственную тяжёлую установку мы только что разбомбили.

И чего бурнам спокойно не живётся? Нет, нужно выкаблучиваться. Прав требовать. Им и так на блюдечке с каёмочкой всё преподнесли. Техника – пожалуйста. Медицина – на халяву. Школ понаоткрывали. Комфортабельные дома, между прочим, со всеми удобствами, строить научили. Независимости захотели? А зачем? Какая им, хрен, разница, кто на Высшем Собрании Миров их представлять будет, они или кураторы из числа инопланетян?

Да и наши тоже хороши, активисты недоделанные. Местная дипмиссия, я считаю, самые настоящие предатели! Земляне своих же предали, поддержав это дурацкое восстание. Сидели бы, понимаешь, и в бумажках ковырялись, а не на митингах в поддержку аборигенов глотки драли.

Нет, не понимаю я, как так можно? Бурны – они же не люди. Похожи сильно, но не люди. Мне вот даже быть рядом с ними не очень приятно. Как некоторые умудряются с ними чуть ли не жить вместе? Ну ладно там, разок переспать. Для прикола или, может, для расширения горизонтов – пускай. Но жить?

Ладно, не моё это дело, рассуждать о политике или про сексуальные изыски всяких там извращенцев. По крайней мере не на поле боя. За стопкой-другой в баре – можно помусолить. Тут нельзя.

Очередной дождь из камней заставляет меня зажмуриться. Мотнув хорошенько головой, я сбрасываю песок с каски. И он тотчас же устремляется за шиворот. Чёрт! Проклиная всё на свете, я начинаю ёрзать, но мельтешение справа заставляет забыть про колючие песчинки и напрячься. В пяти метрах от меня за грудой камней кто-то движется.

Через несколько секунд на открытое место выходят двое. Сначала появляется бурн, одетый в серый балахон, подпоясанный множеством разноцветных поясков. Затем, пригибаясь и вздрагивая от каждого выстрела, землянка в испачканном грязью деловом костюме. В руках бурна короткий лучемёт. Меня, засыпанного пылью, парочка не замечает, хотя и глядит в упор.

Ну, ясное дело: урод захватил заложницу и пытается выбраться из оцепления. Ничего, сейчас я, бравый морпех, быстренько с тобой разберусь! Тем более, что девчонка-то – высший сорт, смазливая мордаха, все округлости имеются. Не последний чин в дипкорпусе, наверное. Даром, что молода и блондинка. Бурн не дурак, знал кого захватывать в плен.

Выждав, пока бурн отвернётся, я выскакиваю из своей расщелины, ну прям как чёрт из табакерки.

– А ну стой, мать твою! – шиплю. Не буду же я привлекать внимание остальных бурнов, сидящих по засадам, громкими криками, лишь бы только вызвать у пленницы восторженные чувства от спасителя.

– Пожалуйста, не стреляйте! – кричит пленница, первой увидевшая меня.

– Спокойно, девушка, вы в безопасности. Этого я держу на прицеле, – успокаиваю я её.

Бурн что-то лепечет на своём дурацком языке и медленно поворачивается. На меня он не смотрит, но их взгляды встречаются. В глазах обоих одинаковая тревога.

Странным образом они переглядываются. Мне становится не по себе.

Бурн приподымает руки, не выпуская, тем не менее, лучемёта. А потом требовательным тоном произносит какую-то фразу на родном языке.

– Он просит отпустить, – переводит девушка.

– Ага, щаз! Брось оружие, руки за голову! – рыкаю я, для пущей убедительности дёрнув импульсником. А девушке говорю: – Аккуратно перебирайтесь ко мне за спину.

Ни то, ни другое, ни он, ни она не делают.

– Какого хрена, урод! Брось, я сказал! Идите за спину. Не бойтесь.

Они снова играют в гляделки. А потом устраивают настоящий базар на бурнском. Ну прям семейная ссора.

– Э-э-э! А ну хватит! – не выдерживаю я и делаю шаг вперёд.

Грохот близкого взрыва обрывает их перепалку. Бурн, как серая молния, бросается в сторону, уходя от линии огня, и подымает лучемёт на меня. Девушка кричит. Что-то ухает вдалеке. В общем, полнейший кавардак!

Его перекошенное от страха лицо вызывало у меня тогда жалость. Но я знал, что бурны легки на всякие уловки. Меня не проведёшь!

Я плавно, можно сказать расслабленно, нажимаю на спуск. Маленькие дротики, разогнанные магнитным ускорителем до скорости звука, прошивают бурна насквозь. В его груди дыра, не соврать бы, с кулак. Кучно! После такого – не выживают.

Негромко всхлипнув, бурн оседает в пыль. К нему с нечеловеческим воем бросается блондинка.

Что за дела?!

Недалеко бухает очередной взрыв. Над головой проносится туча щебня. Нестройный хор разномастного оружия перерастает в какофонию.

Я стою над рыдающей блондинкой и слегка охреневаю.

А потом она поворачивается ко мне. В глазах ненависть, в руках оружие дохлого бурна.

Она жмёт спусковой крючок, но я быстрее…

* * *

Коротко вздрагиваю, открываю глаза. За окном гремит раскатистый гром. В стекло барабанят тяжёлые капли, смывая накопившуюся за день грязь.

Я сажусь, откинувшись на подушку. В груди снова щемит. И причина не в большом застаревшем шраме, который я тру. Как бы я хотел, чтобы дождь смыл грязь и в моей душе тоже.

– Опять тот же кошмар? – из пушистого тёплого плена огромного одеяла выбирается заспанная Лика. Она смешно щурится и тихонько зевает.

Я киваю в ответ.

Понимаю, что она не видит меня в темноте, ласково шепчу:

– Нет. Всё хорошо, милая. Спи.

Лика нежно гладит меня по руке, сочувственно вздыхает и отворачивается. Спустя несколько секунд засыпает.

Дождь усиливается. За окном непрерывная череда молний. Я вижу, как, словно во вспышках стробоскопа, на спине Лики проявляются уродливые отметины. Пять выходных отверстий от дротиков боевого импульсника, они должны были её убить, но пощадили, вопреки всему. Шестой попал в голову, чуть выше уха. Теперь она ничего не помнит вплоть до того момента, как очнулась в госпитале.

Мне часто снится один и тот-же сон. Когда-нибудь я расскажу ей, что девушка из моего сна – она. А пока пусть моя грудь ноет. Ведь это значит, что у меня есть сердце. Хоть и искусственное.

Записки с Валерии. Дорога на запад

Дорога бурой извилистой лентой вилась среди однообразных грязно-серых валунов и небольших деревьев: хилых, похожих на высохший изломанный камыш кислотного сине-желтого цвета. Истончаясь с расстоянием, она в конце концов исчезала, сливаясь с набухшим на западе грозовым фронтом. Тёмно-серые тучи медленно, но неумолимо пожирали светло-зелёное небо Валерии. Ядовито-оранжевое солнце, яркое и злое, быстро слабело, уступая место на небосводе грозе.

Катастрофа произошла тридцать лет назад. Неисправность подпространственных ворот отрезала колонистов от Земли, в одно мгновение воздвигнув непреодолимый барьер между мирами. А произошедшее чуть позже, разделило население Валерии на своих и чужих. Неудачные попытки восстановить работу ворот спровоцировали квадриевую реакцию, чудовищный взрыв и мощное радиоактивное заражение местности. Все, кто попал в стокилометровый радиус поражения, погибли или подверглись чудовищным мутациям. Судьба их незавидна. Незараженные – чистые – укрылись в неприступной крепости и пытаются выжить по сей день. Для этого им нужна квадриевая руда.

Сто пятьдесят километров по отравленной, зараженной радиацией, обожжённой почве чуждого людям мира. Старая дорога вела через опасную зону, но это был единственный способ добраться до квадриевого рудника по ровной поверхности. Находился он в центре плато, со всех сторон окруженного скалами.

Выжимая последнее из старых движков, по дороге спешила колонна машин. В начале и конце – два небольших юрких вездехода-разведчика; в середине – три огромных многоосных транспорта, похожих на толстых ленивых гусениц; а за ними – хорошо вооружённая легкобронированная гусеничная БМП. Выбивая комья буро-коричневого иссушённого грунта, скрипя разогретым от натуги металлом, машины шли на пределе своих возможностей, стараясь преодолеть оставшийся путь до начала бури.

Влад вёл головной вездеход, напряжённо всматриваясь в грязное лобовое стекло. Нужно быть очень внимательным, чтобы невзначай не угодить в какую-нибудь расщелину. В свете фар мелькали камни и уродливые кусты, но он ловко их объезжал, доверяясь интуиции. Она, кстати, подводила очень редко, но на сложных участках Влад всё же предпочитал притормаживать. Ему было не впервой вести колонну в головном дозоре, но гроза – это всегда очень опасно. Тёмное тошнотворно-зелёное небо разорвала кривая фиолетовая молния. Вспышка вытравила резкие сюрреалистичные тени из больных, скрюченных, словно в припадке бешенства, псевдо-деревьев. Исчезла, оставляя на сетчатке долго не исчезающие силуэты. Далёкий запоздалый гром что-то зло рявкнул, и недовольно бубня затих, заблудившись в окружающих дорогу холмах. Стало совсем темно, и Влад включил дополнительные прожектора на крыше вездехода. Вслед за головной машиной весь автокараван ярко засиял, как новогодняя реклама газировки.

По протоколу, при плохой видимости дозорные должны увеличить дистанцию от ядра группы, и Влад, быстро набрав скорость, вырвался вперёд метров на двести. Ловко лавируя среди камней, перед очередным подъёмом он поддал газу, и приземистый вездеход чуть ли не впрыгнул на высокий бугор. Заметив неожиданное препятствие наверху, Влад ударил по тормозам. Скрипя и кренясь на левый бок, поднимая тучи пыли, машина прошла несколько метров юзом и остановилась, покачнувшись на упругих рессорах.

– Осторожнее, чёрт побери! – крикнул на водителя пассажир. Он еле успел выставить руку, защищая лицо от удара о приборную панель.

– А ты не спи, Санёк! – огрызнулся Влад. – На дежурстве всё же. Смотри!

Будучи младше брата всего лишь на год, Санёк сильно комплексовал, воспринимая любые его упреки в штыки.

– Слышь, ты кончай в эти игрушки играть, учитель хренов… – начал было он закипать, но немедленно заткнулся, увидев перед собой затянутый в сегментную броню палец, указывающий вперёд. Напряжённая поза Влада не предвещала ничего хорошего. Собственно, вся эта чёртова планета ничего хорошего никогда не предвещала, а перед грозой посреди радиоактивной местности – особенно.

Санёк уставился через грязное запылённое лобовое стекло вездехода. В клубах густой, неспешно оседающей коричневой пыли, с трудом пробиваемой лучами мощных прожекторов, стоял ребёнок.

Худенький подросток, от силы годов двенадцати на вид, был закутан в грязные лохмотья по самый нос. Босой, он стоял вполоборота в пяти метрах от машины и прикрывал от света прожекторов рукой глаза.

– Фига-се, – выдавил Санёк. – Откуда он взялся?

– Не знаю, – мотнул головой Влад, – но спрашивать я точно не собираюсь. Просто объедем его от греха подальше.

Он взялся за штурвал и собрался нажать на газ, но Санек остановил.

– Подожди, подожди! Это ребёнок. Надо ему помочь.

– Саня, ты чего, болван, очнись! Обычный человек без скафандра и кислородной маски умер бы через пять минут. Это мутант.

– Что ты такое говоришь? Это простой ребёнок. Наверное, отбился от смены бурильщиков. Мы обязаны ему помочь.

– До рудника пятьдесят километров. Это мутант!

– Нет, нет. Вколем антирад… и всё будет хорошо. Ща…

Влад наконец понял, что брат не шутит, только тогда, когда тот схватился за поручень и распахнув люк со своей стороны принялся вылезать.

– Стой!

Но неугомонный Санёк уже выпрыгнул из кабины и направился к подростку. Ручной ускоритель частиц он всё же вынул из магнитной кобуры и держал за спиной, пряча от найдёныша. Увидев направляющуюся к нему грозную фигуру в бронескафе, ребёнок от испуга обессилел, его ноги подкосились, и он осел в бурую пыль.

Сквозь проем ворвался сильный порыв ветра. Сверкнула молния, всё так же причудливо высвечивая деревья и скалы. Ухнул близкий раскат грома. Санёк стоял над ребёнком, протягивая ему правую руку, а другой указывая на вездеход. Всё еще не веря в благое намерение чудовищного в чёрной боевой броне солдата, подросток сжался в комок. Когда и куда брат убрал оружие, Влад не заметил, но кобура была пуста.

– Идём, малыш, там безопасно, – бормотал Санёк, пожалуй, совсем не понимая, что через шлем найдёныш ничего не слышит. Зато его услышал капитан Самойлов, начальник охраны каравана.

– Самойлов – головному дозору. Что за хрень у вас там происходит?! – пробубнил голос капитана в наушниках шлема. – Какие ещё малыши? Вы чего там, грибов нажрались?

– Э-э-э… – запнулся Влад. – Головной дозор – БМП один, лейтенант Щедрин на связи. Товарищ капитан, непредвиденная остановка.

– Это я уже понял, наблюдаю! В чём причина? Почему, не доложили сразу, лейтенант? Вот она, дисциплина-то. Раздолбаи… За периметр захотели? К мутантам на постоянное поселение?

Вызов командира отвлёк Влада от происходящего, и он упустил момент, когда его брат и найденный оборванец исчезли из поля зрения. Он поискал взглядом парочку, даже привстал с кресла, чтобы заглянуть за выступающий нос вездехода, но никого в клубящейся в лучах света пыли не увидел.

– Э-э… Товарищ капитан, тут что-то… – промямлил он, судорожно пытаясь вытащить из магнитной подвески излучатель, выглянуть в распахнутый пассажирский люк и подумать хоть что-то хорошее по отношению к болвану брату.

– Хватит «э-кать», лейтенант Щедрин! Что «что-то»? Ну-ка, собрался и доложил, как положено! – взревела рация, и Влад тут же очухался.

– Товарищ капитан, во время несения боевого дежурства в составе головного дозора мы с братом, э-э… то есть сержантом Щедриным, наткнулись на какого-то маленького оборванца. Мута, скорее всего. Бросился под колёса, придурок…

– Ну конечно на мута. А на кого ещё вы могли тут наткнуться, лейтенант? И?!

– Мой брат пошёл проверить. А теперь его нет. И ребёнка этого нет…

– Дебилы… стрелять… мать… – начал было капитан распекать нерадивых горе-вояк, но неожиданно возникший свист помех в наушниках оборвал его гневную речь.

Влад постучал по шлему и понял, что бесполезная это затея, кроме глухого звона соударяющегося металла он ничего не услышал, и конечно, голос капитан не появился. Несущая частота БМП не прослушивалась, эфир шипел, кряхтел и стонал. Гроза неумолимо надвигалась, за бортом вездехода уже вовсю бушевала пылевая буря, грохотал гром и сверкали фиолетовые молнии. Однако, непогода не могла повлиять на связь. По крайней мере раньше такого не было. Дело было в чём-то другом. Не переставая вызывать капитана, Влад высунулся в открытый люк в надежде увидеть брата, идущего к машине, но вместо этого его встретил яростный ветер, стеганувший каменным крошевом прямо в лицо. Он знал, осколки невероятно остры, и, если бы не прочная прозрачная пластина шлема, Влад бы наверняка лишился большей части кожи и уж точно глаз. Нелепо балансируя, стоя на карачках на пассажирском сиденье, Влад услышал звуки боя. Повертев головой по сторонам, он увидел вереницу огней автоколонны, яркие вспышки разрядов тяжёлого бластера БМП охранения и смазанные огненно-красные трассы ручных ускорителей. Где-то вдалеке разгорался пожар. Судя по расстоянию, горел второй вездеход. В центре колонны полыхнул разрыв, ненадолго осветив поле боя и засыпав обороняющихся солдат охраны осколками и комьями земли. С ближайших высот по колонне шёл непрерывный обстрел. Частые ружейные хлопки, стрёкот автоматных очередей, треск карабинов и редкие всполохи ярких ветвистых молний бластеров слышались, казалось, отовсюду, мешаясь со звуками бури. Но приглядевшись, Влад понял, что основные силы нападавших группировались в основном с правой стороны по ходу движения колонны.

Это не первая засада, в которую попал Влад за пять лет службы в роте охраны. Но все прошлые заварушки ограничивались довольно скоротечными перестрелками между отлично защищёнными и вооружёнными солдатами и плохо соображающими, что делают, мутантами. Обычно было достаточно, чтобы БМП сопровождения всего лишь разок хорошенько полоснула по огневым позициям тупоголовых уродов из тяжёлого бластера. Они тут же начинали улепётывать восвояси. Это же нападение было хорошо спланировано, судя по количеству нападавших, выбранному месту и отвлекающему манёвру с ребёнком. Многочисленные взрывы и сконцентрированный огонь по колонне явно требовали вмешательства. Влад решил ехать, оставив брата. Вездеход – грозная боевая машина, его огневая мощь необходима там. То, что пацан вряд ли сможет навредить Саньку, закованному в бронескаф и вооружённому суперсовременным энергетическим оружием, Влад не сомневался.

Сердце Влада, до этого отбивавшее ускоренный ритм, устроило совсем уж чечёточный марафон. Встроенная в бронескаф аптечка, заметив отклонение от нормы, впрыснула в кровь порцию наноботов, почти немедленно приведших Влада в состояние боевой готовности. Быстро оценив холодным рассудком ситуацию, он принял решение поддержать колонну огнём навесного вооружения вездехода. Глянув по сторонам, Влад заметил отблеск боевого скафандра (наверняка принадлежавшего брату). Тот сидел на корточках, словно рассматривая перед собой что-то, и совершенно не парился по поводу разгорающегося недалеко боя. Влад позвал брата в микрофон, подождал немного ответа, презрительно чертыхнулся и в конце концов решительным движением захлопнул люк. Не маленький, сам разберётся, подумал он, запуская двигатель.

Вездеход взметнул тучу пыли и, развернувшись на месте, рванул по склону к колонне. Несмотря на громоздкий бронескаф, Влад ловко управлялся с джойстиком, и юркая машина уже через минуту ворвалась в гущу боя, поливая позиции врага смертоносным дождём из термобарических гранат и выжигая бластером гнёзда мутантов. Две четвёрки бойцов взвода охраны, видя тактическое преимущество, которое им подарил Влад, выскочили из укрытий и, взяв в охранение вездеход, выдвинулись в наступление. Благодаря этому БМП капитана Самойлова смогла переключиться на другие цели: оператор-наводчик принялся зачищать мутантов, засевших с другой стороны колонны. Вой разрядов тяжёлого бластера шёл то в унисон с грозой, грохот частых разрывов практически заглушал раскаты в небе. На поле боя творилась настоящая какофония, в которой звуки энергетического оружия занимали первую партию, а выстрелы нападавших мутантов, уходя на задний план, становились всё реже и тише. Слаженно двигаясь в арьергарде вездехода Влада, отделение взвода охраны ворвалось на позиции мутантов. Чёрные бронированные фигуры были подобны ангелам смерти. Освещённые вспышками собственного оружия и отблесками фиолетовых молний с небес, они казались несокрушимыми титанами даже из кабины бронированного вездехода. Беззащитным же мутантам, закутанным всего лишь в вонючее тряпьё, они должны были внушать настоящий, холодящий в жилах их грязную кровь, ужас.

Влад торжествовал, с упоением водя ручкой управления бластером. Неожиданно из-за ближайшего валуна выскочил кособокий мутант. Увешанный, как новогодними гирляндами, шариками тритеротроливой взрывчатки, он бросился навстречу боевой машине. У Влада похолодело внутри: на таком близком расстоянии мутант оказался в мёртвой зоне бластера, а значит взрыв неминуем. Вероятно, именно так мутанты сожгли второй вездеход. Не успел Влад сообразить, куда рыпаться и что делать дальше, как перед подрывником вырос солдат в бронескафе. Он неуловимым движением вскинул ускоритель частиц и дал короткую очередь чуть ли не в упор. Разогнавшиеся до скорости света протоны дают смещение в красном спектре, поэтому смазанные огненные кляксы, вылетевшие из излучателя, мгновенно проделали в груди мутанта обугленную дыру. Тело отлетело на несколько метров назад и упало навзничь на кучу мусора, заменяющую нападавшим баррикаду. Через мгновение подрывник исчез в огненном вихре взрыва – сработали заряды, предназначавшиеся Владу. Баррикаду разнесло на куски, что-то тяжёлое ударилось в кокпит вездехода Влада и тут же отскочило, оставив заметную царапину на твёрдом бронепластике. Усмехнувшись такой неожиданности, не забывая поглядывать на экран тепловизора, он уверенно направил машину дальше, поливая из бортового вооружения каждое подозрительное нагромождение камней и каждый уродливый куст. Нужно держаться подальше от увешанных взрывчаткой самоубийц, ведь, скорее всего именно так был подожжён второй вездеход. Объезжая расколовшийся на три куска валун, Влад увидел поистине невероятную картину: целых четыре уродливых мутанта нападали на одного из солдат. Вооружённые ножами и кривыми палками, обезображенные уродствами оборванцы пытались противостоять бойцу в боевом бронескафе. Солдат ударом закованного в металл кулака в голову сбил одного с ног, отчего тот повалился, словно куль тряпья. Быстро повернулся к нападавшему слева, выстрелил из ускорителя частиц, срезав тому руку, сжимавшую металлическую колотушку. Мутант заверещал, хватаясь за обожжённый обрубок, и бросился прочь. Тем временем, два других навалились на бойца скопом, лупя изо всех сил по броне железными палками, впрочем, не причиняя тому никакого вреда. Солдат крутанулся на месте, расшвыривая уродцев по сторонам. Неожиданно из кустов выскочил пятый мутант, горбатый коротышка. В руках он держал старое двуствольное ружьё. Древнее оружие громыхнуло дуплетом, и заряд крупной дроби попал солдату прямо в прозрачный щиток шлема. Боец отлетел на пару метров, широко раскинув руки, и остался лежать. Больше Влад терпеть не мог, он выцелил коротышку джойстиком управления оружием и стеганул по нему из бластера. Ветвистая молния буквально изжарила уродца до состояния головешки, и тот повалился, потихоньку дымя. Солдат, получивший двойной заряд из ружья, оказался невредим. Встав, он помотал головой и показал Владу большой палец, мол, всё в порядке. Бронепластик выдержал попадание, хоть и дал трещину.

Наконец, всё было кончено. Выжившие мутанты бросились на утёк и вскоре скрылись в непроходимых каменных завалах. Влад перестал ожесточённо водить усеянную кнопками рукоять управления навесным вооружением, и раскалённый бластер утомлённо затих. Боевой коктейль, взбитый наноботами в крови Влада, потихоньку растворился, давая взвинченной нервной системе прийти в себя. Он откинулся на спинку кресла и уставился наружу через заляпанное лобовое стекло. В ярких лучах прожекторов солдаты, не торопясь осматривали завалы и добивали раненных. Брать мутантское отребье в плен смысла не было никакого, зачинщики всё равно наверняка сбежали.

Ревун, установленный на БМП, громко прогудел трижды, собирая бойцов. Видимо, связь действительно была неисправна, раз командир воспользовался таким способом координации. Влад направил вездеход к ядру колонны, а достигнув места, развернул его прожекторами в сторону недавней битвы, чтобы хорошо осветить пространство на подступах и не дать какому-нибудь недобитому выродку подкрасться.

Часть солдат командиры отделений оставили в наблюдении, остальных собрали у БМП для проверки и перегруппировки, а сами залезли в десантное отделение. Поскольку Влад подчинялся напрямую капитану Самойлову, то тоже полез через кормовые дверки внутрь боевой машины. Подключившись к бортовой сети, он тут же был ошеломлён тирадой капитана:

– О, герой явился! – воскликнул тот. – В курсе я, как вы с братом наплошали в дозоре, а потом взяли волю в кулак и героически за собой подтёрли. Ну что ж, молодцы! Лихо прорвали оборону этих чёртовых ублюдков, прям как по учебнику. Крепко мутанты прижали пехоту, прямо скажем, струхнувшую под таким огнём, и тут ты с братом – легки на помине – как на крылатом коне. И сразу раз – засыпали термобаром! Так, лейтенант, готовь дырочку. И брату скажи, пусть лычку пошире ищет.

Влад обалдело уставился на толпу офицеров, радостно загалдевших после хвалебных слов капитана. Все принялись пожимать ему руку и твердить, какой он с братом молодец, чуть ли не в одну машину расправившийся с толпой мутантов.

– Собственно, я один и был… – тихо сказал он, – Санёк там на высоте остался. Там же ребёнок этот. Я один пришёл… Приехал. Я думал, он сам… – У Влада словно что-то оборвалось внутри. – Вы брата моего не видели?