Обратно на небо. Том 1

– Это не муть, а обучающее видео для младшего возраста, – объяснил он.

– Хорошо, что я в младшем возрасте такого не видела. Давно бы уж с катушек съехала.

– Вы, возможно, и съехали бы. А они сидят и вместе вырабатывают реакцию на предложенное действие. Это полезно.

– Полезно? Сидит мужик в сером ящике. К нему подходит другой. «Здравствуй! – говорит. – Это твой дом?» Тот ему отвечает: «Да, это мой дом. Заходи в гости». И так сорок раз подряд с небольшими вариациями на ту же тему!

– Я вижу, вы в курсе событий, – елейно промурлыкал Эму. – Увлекает?

– А куда деваться-то? – Бабка с хлюпаньем сделала глоток из своей чашки. – Кроме как на вас, смотреть больше не на что. А от этой дребедени прямо-таки чувствую, как мозги засоряются. Потом снится всякая гадость.

– Не могу вас от этого избавить. Им надо учиться правильно себя вести. Вот, к примеру, вчера прошли разделы «Рад знакомству!» и «Позвольте вам помочь!». Куда же мы без этого?

– Ой, не знаю! Показал бы мультик им какой-нибудь, что ли…

– Чтобы они думали, будто упавший на голову рояль их не убьет, а только ненадолго сплющит? Начинать нужно с элементарного. До человеческих произведений дойдем позже. На этих примерах целая методика построена, так что потерпите.

– Ну, как знаешь. Мне потом с ними не жить.

Когда Эму впервые привел группу в студию, люди вели себя осторожно. Чтобы не перегружать их словами, он просто ходил по всему помещению, брал в руки первые попавшиеся предметы и совершал с ними какие-то действия. Воспитанники молча бродили за ним и смотрели. Инструктор надевал на себя мягкие кольца и снимал их через ноги, швырял через весь зал удобные для метания штуки, ставил друг на друга огромные кубы, а потом опрокидывал их, пролезал через круглые трубы. Затем, ни слова не говоря, Эму вышел и запер за собой дверь.

– Что там происходит? – выпалил он, прибежав к старухе на центральный пульт.

– Обезьянничают, – коротко ответила Каська.

– В каком смысле?

– Они берут те же предметы и возятся с ними точно так же и точно в такой же последовательности, что и ты. Очередь, как я понимаю, идет в том порядке, в котором ты доставал их из камер.

– Шутите! И никто не нарушил последовательность?

– Нет. Однозначно. Вон, по третьему кругу сейчас пойдут!

– Я же там полчаса копался!

– Точно, как в записи, – покачала головой старуха. – Смотри! Желтая девочка даже встала на то же самое место, чтобы бросить шар.

– Ее зовут Агнесс.

– Да плевать мне, как ее зовут! – буркнула бабка. – Все на одно лицо, не разберешь.

Незаметно учебный процесс набрал небывалую для обычных людей скорость. Инструктор только и успевал удивляться, глядя, как группа «Аргентум» ежеминутно выдает ему что-нибудь новенькое. Конечно, не все из этого вызывало радость. Уже на четвертый день занятий в студии ему пришлось решать очень непростую с точки зрения педагогической работы задачу.

– Арго отобрал у меня кольцо и не отдает, – ровным голосом сообщила Астра.

Эта девушка начала догонять остальных по весу. Теперь ее голову украшала шапочка черных волос. Таких же угольно-черных, как и ее глаза.

– Возьми другое, ябеда, – посоветовал инструктор.

– Мне надо то, розовое, – без всяких эмоций настаивала ученица.

Инструктор осторожно оглянулся по сторонам, соображая, как ему следует поступить.

– Кто первый взял кольцо?

– Я.

– Это правда?

– Всегда только правда, – четко произнесла Астра. – Первой это кольцо взяла я.

Эму кивнул и обернулся, чтобы позвать парня.

Светловолосый Арго отделился от задумчиво копошащейся группы и подошел к инструктору.

– Кто первый взял это кольцо?

– Она, – спокойно пробасил худощавый блондин.

– Ты отнял эту вещь у Астры и не хочешь отдавать?

– Не хочу.

– Благодарю за ответ. Можешь идти.

Эму взял минуту на размышление, а затем нагнулся к самому уху Астры и прошептал:

– Возьми палку, подойди к нему и еще раз попроси вернуть тебе кольцо. Если отдаст, скажи «спасибо», а если откажется, сильно ударь его в нос… Вот сюда. Поняла? Выполняй.

Хрупкая девушка неторопливой походкой направилась к стенке, где висели легкие полиэтиленовые шесты, с трудом вынула из плотного паза короткую гимнастическую палку и направилась к обидчику, который возился с ее розовым кольцом. Что Астра ему сказала и что Арго ей ответил, наставник не расслышал. Видно было только, как девушка неуклюже размахнулась из-за левого плеча, после чего снаряд со свистом ударил парня точно в центр лица. Все притихли.

– Ну и зачем ты так сделал? – поинтересовалась Кассия, когда Эму снова пришел ее навестить.

– Он признал, что Астра первая взяла эту штуку.

– Не мог просто отобрать у него и отдать девчонке?

– Тогда получилось бы, что его наказал я за то, что он сказал правду. Понимаете? А так выходит по справедливости: ему причинили боль за то, что он отнял вещь, на которую не имел права. И, в конце концов, пусть сами разбираются, а не жалуются друг на друга.

– А это не перебор? – усмехнулась бабка. – Из-за какого-то паршивого кольца человеку дубиной по моське.

– Это вопрос принципиальный. А что до его моськи – у нее сил-то нет, чтоб ему нос разбить!

– А что будет, когда появятся силы-то? А когда ты им оружие раздашь? Поубивают друг друга?

– Ничего не будет. Сейчас каждый должен уяснить для себя право на собственность и на самооборону. Возьмешь без разрешения чужое – получишь по полной программе. Кто-то взял твое – программа действий известна. Когда это станет нормой, появится и взаимное уважение.

– Нормой станет самому взять палку, прежде чем захочешь у кого-то что-нибудь отобрать. И уважение у них появится к тому, кто сильнее или лучше вооружен.

– Позвольте с вами не согласиться! В обществе сильнее не тот, у кого мускулы крепче, а тот, на чьей стороне законы, по которым это общество живет.

– А как твое общество с его законами поймет, кому на самом деле эта штука принадлежит?

– Извините! – поднял палец Эму. – В нашем случае все честны по определению, и сначала Астра потребовала вернуть то, что он у нее отнял. Если бы Арго это сделал, ничего бы не произошло. Не надо валить все проблемы в одну кучу!

* * *

По уговору с Кенникотом сигнал о его готовности должен был поступить в мой номер, а разбираться с последствиями ночных приключений моей напарницы никто не планировал. Собрать Марину и вернуться ко мне мы едва успели. Когда я открыл дверь, телефон на тумбочке уже разрывался.

– Комаров, в чем дело?! – заорал из трубки Кенникот. – Думаешь, я тут вечно буду вас дожидаться?

– Всё, замолкни! – ответил я. – Будем через пять минут. Только не наделай там от страха, а то Моран сразу учует, кто к нему заходил.

Схватив свой рюкзак в одну руку, а Марину в другую, я выскочил в галерею. Мы оба хорошо знали, что нам надо делать, и со всех ног бросились к боковой лестнице, которая спускалась до второго уровня, откуда можно было попасть на парадный эскалатор и спуститься в рекреацию. Этот путь мы проделывали бегом на время ежедневно по нескольку раз и были уверены, что окажемся у портала точно в нужную минуту.

Где-то жужжал полотер. Это означало, что старик занят и вряд ли успеет нам помешать. Но надеяться на скорый финиш не пришлось, так как весь второй уровень был забит зеваками. Соседи откуда-то прознали о готовящемся побеге и заняли лучшие места, чтобы посмотреть на это зрелище.

От вида толпы, преградившей нам путь, я занервничал. Марина бежала впереди, и мне было отлично видно, как ее хрупкая фигурка ткнулась сначала в один толстый зад, потом во второй. Секунды шли, а мы почти остановились.

– Разойдись! – завопил я.

Толпа начала шуметь и толкаться. Отодвинув Марину, я стал распихивать тех, кто стоял у нас на пути, с каждым шагом все яснее понимая, что это бесполезно. Тут меня кто-то дернул за рукав. Люди, столпившиеся у балюстрады, перекрикивая друг друга, начали расступаться, открывая нам путь к перилам. Недолго думая, моя спутница сиганула со второго уровня прямо в рекреацию, и я бросился за ней.

Казалось, что такое долгое падение обязательно закончится травмами, но удар получился довольно мягким, потому что свое дело сделала измененная гравитация. Кувыркнувшись, мы вскочили на ноги и понеслись по финишной прямой к воротам. Теперь цель была близка. Наши болельщики, видя, как мы переломили ход забега, заорали, точно стадо приматов.

Еще секунда – и многотонные створки основного портала поползли в стороны, впуская волну прохладного влажного ветра, пахнущего лесом. Этот запах после долгих недель застоялого гостиничного воздуха настолько остро ударил в нос, что я сам чуть не заорал. Мы рванули изо всех сил, еще не понимая, что выйти через эти ворота нам не удастся.

– Что это? – замерла на месте Марина.

– Это? – остановился я рядом с ней, тяжело дыша. – Не знаю, что это за хрень, но она закрывает выход.

Осторожными шагами моя напарница направилась к открытому порталу, чтобы рассмотреть препятствие поближе. Повисла тишина, которую нарушал только свист воздуха, проникающего через узкие щели в завале. Мне совершенно не хотелось следовать за ней, но оставаться на месте, когда на нас все смотрят, я не мог.

– Это деревья, – облегченно выдохнула Марина, пытаясь выровнять дыхание. – Поваленные стволы.

– Супер! Здесь такие деревья… Будем знать.

Это был клубок толстенных корявых стволов темно-коричневого цвета, напоминавших застывшие струи строительной пены. На видневшихся местами разломах из-под коры торчали щепки, похожие на отварную говядину, только светлее.

Тут в открытый портал, робко принюхиваясь и прижимая на каждом шагу мохнатые уши, вошло существо размером с кролика на шести ногах. Тельце и лапки его были покрыты пушистым мехом цвета капучино. Толпа ахнула. Послышались реплики и смешки. Оглядев собравшихся большими черными глазками, зверек юркнул в двери первого же кафе, чем вызвал немалый ажиотаж.

– Черт! – воскликнула Марина, пнув бревно, которое в диаметре было чуть меньше ее роста. – Вот попали!

– Эй! – окликнул нас чей-то голос. – Есть другой путь.

Это был тот самый одинокий джентльмен с верхних уровней, который как-то подсказал нам, как попасть на служебную лестницу. Опять вырос как из-под земли. После нескольких встреч с ним я от нечего делать поспрашивал о нем людей. Одни говорили, что кажется, его зовут Браун. Другие – что Уилсон. И решительно никому не было до него дела. Как впрочем и мне. Скорее всего, в момент нашего побега он, как всегда, торчал в бильярдном клубе и вышел на шум. Когда мы встретились с ним взглядами, он молча указал вверх.

– Кенникот!!! – что было мочи заорал я в надежде, что толстяк в служебном секторе меня услышит, хотя бы через систему слежения. – Мы идем наверх!

Вместо ответа где-то вдалеке раздался противный сигнал клаксона полотерной машины, на которой Моран ездил по длинным галереям. Старик кричал что-то неразборчивое и постоянно сигналил. Толпа на парадной лестнице загалдела и засуетилась.

– Опа! – завизжал нам Лоренцо, вскочив на перила. – Вперед, Россия! Давай-давай-давай!

Кучка отъявленных бездельников, не слишком желавших нам успеха, подхватила его злорадное улюлюканье.

– Вот и сбежали по-тихому! – зло зашипела Марина и бросилась к эскалатору.

Издав низкий скрежет, створки портала начали смыкаться. Это означало, что Дэн понял, чего мы хотим. Или, по крайней мере, чего мы точно делать не собираемся.

Я побежал за Мариной. Со второго уровня было видно, как Моран на своем полотере на всех оборотах подползает к лифту для спецтехники. Теперь перед нами стояла предельно ясная задача: добраться до люка в крыше над кормовым сектором, пока Моран не добрался до Кенникота.

– В чем дело?! – окликнул нас профессор Никсон.

За всем происходящим он наблюдал с площадки боковой лестницы на шестом уровне. Отсюда и обзор открывался хороший, и на центральный пульт можно было быстро попасть. Рядом с ним, как всегда, находился наш ненаглядный Мартин, затаивший на нас с Мариной смертельную обиду.

– Портал заблокирован! – задыхаясь, ответил я. – Мы идем через верх!

– Что?! – удивился Никсон.

– Атас! – указал я на противоположный сектор, куда из лифта только что вырулил беспрестанно сигналящий полотер. – Держите его!

Громила метнул на меня исподлобья злобный взгляд.

– Только ради вас, профессор! – буркнул он и побежал прикрывать Кенникота.

Возиться с перекидными мостками времени не было. На козырек кормового сектора, над которым находился выход на крышу, можно было попасть и так. Мы подпрыгнули, подтянулись, и теперь оставался последний подъем по отвесной опоре, из которой торчали скобы. Уцепившись за нижние ступени, я обернулся.

Отсюда хорошо был виден весь отель, в том числе и дверь на шестом уровне, возле которой стояла брошенная машина для натирания полов. Что происходило в помещении с центральным пультом, оставалось только гадать. Ясно было одно: Моран уже добрался до цели и теперь либо остановит нас, либо нет.

– Давай, вперед! – толкнула меня Марина.

– Щас! – собрав остатки сил, ответил я и полез по скобам.

Еще снизу было видно, что индикатор на запорном механизме люка светится зеленым. Из рубки нас видели. Возможно, там шла борьба Мартина с Мораном. Каким бы абсурдом это ни казалось, старый пилот вполне мог одержать над бывшим супертяжем верх. А еще у деда могло быть оружие или какие-то спецсредства, способные решить исход дела не в нашу пользу.

Я поспешил вскарабкаться по скобам, пока зеленый огонек перед самым нашим носом не стал красным. Три скобы, две, одна… Чуть только мои пальцы коснулись ручки, я с силой рванул ее в сторону. Толстая крышка люка зашипела и поддалась.

Первым, что я увидел, было огромное яркое пятно, источавшее оранжевый свет. Оно то ли имело очень большие размеры, то ли висело слишком низко. Сначала мне даже показалось, что я могу удариться об него макушкой.

Выскочив из люка, я подал Марине руку и быстро вытянул ее вслед за собой, после чего мы в полном изнеможении повалились с ног.

– О-о-о-о! – взвыла она, глядя в темное звездное небо прямо перед собой.

– Ни хрена себе!

– Здесь такая луна?

– Это луна?!

– А на что это еще похоже?

Вообще-то, походило это больше на висевший в небе светящийся апельсин размером с Юпитер. Небесное тело таких жутких размеров, что мне пришлось расставить поднятые вверх руки значительно шире плеч, чтобы оно поместилось между моими ладонями. Поверхность его, испещренная мелкими кратерами, смахивала на пробку и местами была подернута тонкими нитями газовых облаков.

– Что это за темное пятно в центре? – медленно ворочая ртом, спросил я.

– Кажется, это тень.

– От чего?

– От нас.

– Как от нас?

– Прекрати меня все время переспрашивать. По-моему, это тень от того мелкого шарика, на котором мы находимся. Эта планета с тенью похожа на старую пластинку. Когда я была маленькая, мы с моим дедом видели такие в музее.

– Блестящие, с дыркой? Помню.

Прохладный ароматный ветер пытался сорвать наши куртки и громко трещал незакрепленными ремешками, но мы забыли о его существовании, пока разглядывали повисшую над нами громадину. Тут у нас в ногах послышался свист пневматики. Это закрылся люк. Путь назад был отрезан.

– Теперь только вниз, – отдышавшись, произнес я. – Если, конечно, ты не передумала. Может, если постучимся, они откроют?

– Пойдем искать носовой сектор, – ухмыльнулась Марина и стала подниматься на ноги.

3. Есть контакт!

– Аксель, нет! – Инструктор подбежал к воспитаннику через всю студию, схватил за плечо и оттеснил от остальной группы.

Из-за чего началась потасовка, Эму не разглядел, но зачинщика определил сразу.

– Так нельзя! Это плохо! – Он отвел парня в дальний угол. – Стой здесь! Ты наказан!

Вернувшись к остальным, Эму осмотрел подопечных. На бедре Анхел красовался свежий след от удара. Взяв руку ученицы своей рукой, он приложил ее ладонь к набухающему кровоподтеку и прижал.

– Это синяк. Разотри!

Девушка всхлипнула и поморщилась.

– Больно?

– Да, – призналась она.

– Это хорошо! – улыбнулся тренер. – Ты чувствуешь и терпишь боль. Молодчина!

Убедившись, что девушка восприняла сигнал похвалы, Эму переключился на Арго, у которого из носа текла кровь. Он усадил ученика на пол и наклонил ему голову лицом вниз. Все сгрудились вокруг, чтобы посмотреть.

– Сейчас все пройдет, – пообещал инструктор. – Терпи! Отлично!

– Что это? – подобрав каплю крови с пола и показывая испачканный палец, поинтересовалась Афина.

– Это кровь. Она есть внутри у всех нас, – ответил Эму. – Если повредишь тело, будет кровь.

В ответ на это девушка с любопытством посмотрела на Авеля и, прежде чем инструктор успел среагировать, наотмашь ударила его открытой ладонью по лицу. Парень неуклюже попятился и сел на пол.

– Рад знакомству, – произнес он, тряхнув головой.

– Если не получается, надо попробовать снова, – объявила Афина, готовясь нанести несчастному еще один удар.

– Позвольте вам помочь! – услужливо предложил ей русоволосый паренек по имени Амон.

– Стоять! – громко крикнул Эму, и все замерли. – Никому не двигаться! Всем внимание!

Инструктор зафиксировал у себя на колене голову парня с разбитым носом и дождался, пока все посмотрят на него.

– Группа «Аргентум»! Никто никого не бьет, – громко и четко приказал Эму, а потом счел нужным добавить: – Пока я не скажу. Это понятно?

– Да, – произнесли люди.

– Аксель! Тебе понятно?

– Да, – отозвался из своего угла зачинщик первой в истории драки.

– Можешь подойти, – разрешил инструктор.

Щуплая фигура на тонких ногах понуро поплелась через всю студию к остальным. Показав испачканный палец товарищу, Афина шепотом сообщила:

– Это кровь. Она есть у всех. Смотри, какая красивая.

Каська ликовала. Пока Эму расставлял на длинном столе миски с едой, она снова и снова напоминала ему о своем предвидении этой проблемы. Вселяющих уверенность вариантов, как прекратить членовредительство в группе, у инструктора не имелось, но вслух признавать ее правоту он отказывался.

– Не переживайте, – возражал Эму. – Я уже поставил перед людьми необходимые запреты.

– Да, – усмехалась бабка. – Ты запретил им драться из-за игрушек, запретил бить друг дружку из любопытства. А из-за чего еще они могут ударить? Ты знаешь?

– Знаю, что они не сделают этого.

– А если одному покажется, будто другой сам хочет, чтобы ему врезали? Или он насекомое какое у товарища на носу кирпичом убить нацелится?

– Что ж, все возможные мотивы, принципиально меняющие ситуацию, я, конечно, предугадать не могу. Но я могу запретить отдельные действия.

– Ха! Отдельные действия! Вода, как говорится, всегда дырочку найдет. Или уж теперь вообще запрещай все действия, которыми можно причинить боль.

– Поговорок начитались? Тогда их всех убьет первый же хищный зверь, которого они встретят.

– Ой, говорила ж я тебе!..

– Не начинайте снова, – вздохнул Эму. – Я научу их дружить, любить, уважать друг друга, и запрет на причинение боли перенесу в эти категории отношений.

– Как это?

– Вот так. Друзей, родных, близких калечить и убивать нельзя.

– Это понятно. Спрашиваю, как научишь?

– Не знаю, – буркнул инструктор. – Пора вести их на кормежку. Прячьтесь.

– Исчезаю, исчезаю.

Быстрыми шагами Эму направился в каюту «Аргентума». Настроение у него было вконец испорчено. Прошло уже шесть недель с окончания активации, а прогресс в развитии его подопечных наблюдался какой-то однобокий. Они росли, крепли, лучше запоминали, лучше говорили, но все еще походили не то на машины, не то на хорошо выдрессированных зверей.

– «Аргентум», встать! – открыв дверь, скомандовал он.

Точно как репетировали в первые дни, вся десятка выстроилась перед ним двумя шеренгами. На это ушли считаные секунды. Люди, не моргая, смотрели на своего инструктора, ожидая приказов. С одной стороны, такое поведение делало работу с ними более комфортной. Но если так будет продолжаться, то мыслящих и чувствующих людей из них не выйдет.

– Ну, как настроение? – спросил Эму весьма дружелюбным тоном.

Необычный вопрос остался без ответа. Он изобразил на лице улыбку и попробовал спросить снова:

– Эй! Вы что, оглохли? Я спрашиваю, как настроение?

Над группой поднялась рука Афины.

– Разве это имеет значение? – поинтересовалась она.

– Если я спрашиваю, значит, имеет.

– Но у каждого разное настроение, а вопрос адресован всей группе. Как отвечать?

– Как хотите. Ну же. Отвечайте.

Вся десятка одновременно выпалила все, что каждый думал о своем настроении, а Авель добавил:

– …Только есть хочется.

– Ага! – усмехнулся Эму. – Тогда все, кто голоден, за мной!

– А кто не голоден? – удивилась Астра.

– Тот останется один и не получит горячего шоколада!

Первый шаг на пути к истинно человеческим взаимоотношениям был сделан. Радовало, что каждой особи в группе было что сказать о своем настроении. Это натолкнуло Эму на ряд свежих идей, которые он обдумывал по пути в столовую. На такой основе можно было распланировать тренинги на месяц вперед, но когда открылась дверь столовой, все его планы рухнули. Там сидела старуха.

* * *

Мы покрутились на месте, вспоминая, как вылезали из люка и, соответственно, где теперь нос, а где корма. Нас интересовала покатая носовая часть галеона, по которой мы рассчитывали спуститься вниз.

Крыша отеля представляла собой ровное поле, края которого терялись в темноте. Под ногами поблескивал металл, исчерченный техническими пазами. Идти пришлось недолго, и морально подготовиться к новому испытанию я не успел… А следовало бы.

Как только мы выбрались на обшивку носовой части корабля и я посмотрел вниз, мне тут же очень захотелось обратно в свой номер. Покатая фронтальная плоскость представляла собой узкую зеркально-гладкую металлическую полосу, круто вонзавшуюся где-то далеко внизу в буйный дикий лес, блестевший в сумраке влажными листьями.

– По крайней мере, здесь есть растительность, – озадаченно окинул я взглядом гектары инопланетных джунглей.

– Значит, жить можно, – сделала вывод Марина.

– Не напомнишь, кому из нас пришла идея спускаться здесь?

– Боишься? Хочешь, я пойду первой?

Я оттеснил ее подальше от края палубы.

– Ты убьешься, а мне потом с этим жить? Ну уж дудки!..

Ветер почти утих, но все равно немного мешал. Я сел на край носовой плоскости и проверил ее надежность подошвами ботинок. Они сильно скользили по металлу, и тормозить ими при спуске было нельзя.

– Не надо меня держать! – нервно рявкнул я на Марину. – Тем более за воротник. Отойди лучше.

– А вдруг ты упадешь? – взволнованно спросила она.

– Не говори под руку.

– Слушай, давай я тебя подержу, а ты попробуешь поставить туда ладонь!

– Отойди, пожалуйста!

– Не ори на меня!

– А ты не нервируй…

И тут я сорвался. Моя напарница успела только ахнуть. Соскользнув ровно на метр, я распластался всем телом и уперся ладонями в полированную поверхность. Кожа моих рук заскрипела по железу и нагрелась, но движение остановить удалось.

– Ты в порядке? – спросила сверху Марина.

– Я тебя ненавижу! – облегченно засмеялся я, пытаясь выровнять дыхание.

– Обратно сам поднимешься или тебе помочь?

– Не надо мне помогать! – Пришлось повысить голос, чтобы напарница услышала меня сквозь свист ветра. – Обратно уже никак! Только вниз!

– Хорошо! Давай спускаться!

– Тогда поехали!

– Трави помалу! Я за тобой!

– Только осторожно! Держи дистанцию!

Понемногу убирая вес с ладоней, я снова начал скользить. Хотелось посмотреть наверх, чтобы проверить, как продвигаются дела у Марины, но задирать голову я побоялся. Любое неосторожное движение могло закончиться падением. Когда мы преодолели уже половину пути, я заметил, что полоса, по которой мы сползаем, стала сужаться. И угол ее наклона постепенно увеличивался. В конце концов она сделалась настолько узкой, что на ней едва можно было удержаться. Теперь стало видно, как эта плоскость далеко под нами сходится в острую грань между бортами.

– Что там? – крикнула мне сверху моя партнерша по неприятностям.

– Плохо дело! – ответил я. – Сейчас будет быстро и больно.

– А это обязательно?

– Выхода нет! Тормози сколько сможешь! Дальше как получится!..

Сказав это, я оторвал ладони от металла и поехал вниз.

* * *

Увидев старушку, которая до этого ни разу не попадалась группе «Аргентум» на глаза, Эму замер. Люди, шедшие за ним, тоже остановились у входа в столовую, не зная, что делать.

– Батюшки! Кто это?! – попытавшись изобразить радость, картинно воскликнул инструктор. – Какой приятный сюрприз!