Пасьянс на особо тяжкие

– Доброго утра, лорды! – Естественно, я сначала постучала, прежде чем войти. Но все равно мужчины выглядели немного растерянными, словно я застала их за игрой в карты, после того как они все заявили, что удаляются к любовницам, и сбежали с танцев. – Как я понимаю, вы тут обсуждаете пять трупов и три нераскрытых дела?

– Доброго утра, леди, – первым отмер, как ни странно, Рауль. Хотя если уж быть точной, то раньше всех отреагировал Эрик, подмигнувший мне, едва я вплыла в комнату. – Нет, мы с лордом Краухберном обговариваем условия моего контракта. Министерство оформляет меня на работу в качестве временного сотрудника, чтобы, если вдруг доказать мою невиновность не получится, заслуженную мною премию получила моя мать.

– Хорошее решение, – одобрительно кивнула я, глядя при этом на очень недовольного маркиза. Интересно, чья была инициатива с контрактом. Неужели Рауль сам рискнул предложить подобное? Ох, вряд ли!..

– Да, я обязан был предупредить графа, что министерство не может гарантировать отмену приговора, если у нас в качестве доказательств невиновности будут лишь показания обвиняемого и сведения, полученные им же при помощи своего магического дара. – Патрик заправил за ухо прядь, выбившуюся из небрежно заплетенной косы.

На его скулах и над верхней губой поблескивала золотом едва пробившаяся утренняя щетина. Причем Рауль и Эрик уже воспользовались сбривающим кремом, а маркиз или не успел, или посчитал ниже своего достоинства просить столь личное средство гигиены у постороннего. Хотя он же собирался к нам из дома. Или сразу из министерства вчера в парк выехал? Или, судя по темным кругам под глазами, просто не ложился спать. Но как ни странно, менее идеальный он был даже более… привлекательным, что ли. Естественнее.

– Прошу прощения, мне надо ненадолго удалиться. – Кивнув двум другим мужчинам и поклонившись мне, Патрик быстро вышел из комнаты, причем постаравшись обогнуть меня как можно дальше. Я с укором поглядела на Эрика, тот молча пожал плечами и развел руками, намекая, что у него никто ничего не спрашивал. Но потом все же вышел следом, оставив нас с Раулем наедине, портить мою репутацию с утра пораньше.

Несколько минут мы просто молчали, делая вид, что заняты собственными мыслями. Однако, едва граф решил прервать молчаливую идиллию светской беседой, я перехватила инициативу:

– Вам уже рассказали о новом деле, пересекающемся с вашим?

В заданном вопросе уже была основная информация. И пусть это не совсем правильно. Возможно, Патрик специально выжидает подходящего случая, чтобы сообщить графу эти сведения. Скорее всего, и контракт нужен для того, чтобы можно было официально делиться секретными данными. Но Рауль должен знать все риски, чтобы понимать, на что именно подписывается. Иначе как-то нечестно.

А еще… еще я хотела убедиться, что мой жених больше человек, чем сотрудник министерства правопорядка. И главное, какой именно он человек, порядочный или нет. Ведь Патрик как человек графа недолюбливает. Итак… момент истины!

– Вы о вчерашнем убийстве следователя? Да, лорд Краухберн уже известил меня об этом. И знаете, может быть, я черствый и жестокий, но мне нисколько не жаль. – Рауль, вопреки всем правилам этикета, в упор посмотрел на меня, глаза в глаза. – И звучит, конечно, странно, но я рад, что в это время находился в тюрьме. А еще – что убийца поспешил и не дождался моей казни.

– Наверное, ситуация была слишком уж удобная, – присоединился к нашему разговору Эрик, входя в комнату. – Не удержался.

– Возможно. Надеюсь, мне удастся что-нибудь выяснить.

– Я тоже очень на это рассчитываю, – не слишком вежливо перебил графа Патрик, вошедший вслед за моим напарником. За те минут пять-семь, что его не было, маркиз успел умыться, побриться, переплести косу и даже слегка разгладить одежду. Похоже, Эрик поделился с ним не только кремом и зубной пастой, но и артефактом для отпаривания ткани.

– Поэтому сейчас мы едем на берег Орилеш, туда, где нашли тело. Оттуда в имение герцога Левкерберна и после этого посетим ваш дом, лорд Фрехберн. Вам, наверное, захочется пообщаться с родными без спешки, в спокойной обстановке.

Я негромко хмыкнула, оценив, как ловко нам подали план на день. Сначала мы работаем на министерство и лишь потом отправляемся заниматься делом Рауля, но при этом все это исключительно ради спокойствия и удобства Рауля. Потрясающе!

Глава 17. Душевные разговоры

Сначала мы все же выпили утреннего кофе с мягкими свежими булочками, за которыми Эрик сходил в таверну. И те минут двадцать, пока мой напарник отсутствовал, воздух вокруг меня искрил. Атмосфера была очень напряженная. Меня так и подмывало предложить обоим лордам выяснить все между собой и успокоиться. По крайней мере высказаться, чтобы на душе стало легче. Но Патрик считал подобное или не слишком вежливым, или бесполезным, или не готов был унижаться, высказывая графу свои претензии. Мужчин порой так сложно понять. А настаивать на таком разговоре невежливым считала уже я. И так вчера только ногой не стукнула, требуя, чтобы маркиз попросил помощи у Рауля. Конечно, он бы и так это сделал, без моего вмешательства, но все же так приятно было верить, что моя просьба повлияла хотя бы на скорость принятия решения.

Но окончательно атмосфера вокруг накалилась после возвращения Эрика. Светский разговор о погоде себя исчерпал, кофе закончился, булочки тоже, и вот ровно в тот момент, когда все должны быть умиротворенно сытыми и добрыми, граф неожиданно поинтересовался:

– Скажите, лорд Краухберн, ваше отсутствие на нашей с леди Алисой помолвке как-то связано с полными ненависти взглядами, которыми вы меня одариваете, когда вам кажется, что я смотрю на леди Шарлотту?

Мы с Эриком обреченно переглянулись. Похоже, до Орилеш мы доберемся еще не скоро. Лорды словно услышали мои мысли.

Тут я замерла и с подозрением покосилась на Рауля. Но ведь он сам говорил, что не менталист, а психометрик! К тому же по неодушевленным предметам. То есть прочесть, что творится в моей голове, он не мог. Не мог! Это у меня уже паранойя расцветает. Конечно, ей простительно, потому что все остальные мои знакомые ментальные маги являются моими родственниками, близкими или дальними, и я точно знаю, как именно работает их магический дар. А Рауль… Рауль свалился на меня, вернее я на него… в общем, граф Фрехберн – сундук с магическим секретом.

– На вашей помолвке с графиней Монтербон я отсутствовал потому, что меня не было в стране. Так уж совпало! – Патрик даже встал со стула и, упершись ладонями в стол, практически навис над графом, сидящим напротив. – Иначе я бы обязательно отговорил Алису… леди Алису. – Хорошо, что вчера Патрик успел предупредить, что они с графиней друзья детства. Просто в голосе маркиза прозвучало столько скрытой нежности, хоть сцену ревности устраивай. – Я бы обязательно ее отговорил от этого опрометчивого… мезальянса! – последнее слово маркиз произнес громче, чем все остальные. Сурово нахмуренные брови, плотно сжатые губы и перекатывающиеся желваки на скулах представляли разительный контраст с невозмутимым выражением лица Рауля.

– Теперь мне все понятно, лорд Краухберн. Вы будете обвинять меня в ее смерти, даже если удастся доказать, что ее убил кто-то другой. И вы переживаете, что с вашей невестой тоже случится нечто подобное. Что я, как темный артефакт, приношу несчастье всем женщинам, рядом с которыми нахожусь.

– Вы потрясающе догадливы, – процедил Патрик, плавно опускаясь обратно на свой стул. – Я не позволю вам навредить второй женщине, которая мне… небезразлична.

Во время этой очередной словесной баталии нам с Эриком очень хотелось потеряться. Поэтому мы сидели тихо, как мышки, и старались не отвлекать лордов, выясняющих, кто за чью невесту в ответе.

Жаль, что истины в их противостоянии не откроется. Вопреки распространенному заблуждению о том, что у мужчин почти все действия и переживания опираются на разум и логику, все обиды маркиза подпитывались иррациональными чувствами. И я его прекрасно понимала, хотя и не разделяла столь агрессивного настроя. Ведь выводы из случившегося Патрик сделал вполне разумные: граф в опасности, все, кто рядом с ним, тоже, и я – в первую очередь. Нельзя же осуждать маркиза за желание меня защитить? Это как раз вполне логично… и так по-мужски.

– Буду только счастлив! – по-прежнему невозмутимо отреагировал Рауль. – Мне хватает переживаний из-за одной погибшей женщины, а вы позаботьтесь о второй. Ведь это ваш долг и как ее жениха, и как сотрудника министерства правопорядка. А сейчас, если вы не возражаете, нам пора ехать на место преступления. У меня не так много времени, и я бы хотел прожить его с пользой.

Маркиз оказался не из тех, чье слово обязательно должно было быть последним. Он лишь скривился, словно съел что-то кислое, и, первым встав из-за стола, подал мне руку:

– Простите, леди Шарлотта, что вам пришлось присутствовать при этой… беседе.

– Я рада, что вы с графом рискнули высказаться. – Я улыбнулась сначала одному, затем другому лорду. – А теперь я вызову нам кэб. – И, порывшись в сумочке, вытащила «связную» колоду.

– Колесница? – Патрик кривовато улыбнулся. – Со мной вы связываетесь точно таким же способом?

– Да, вы у меня рыцарь. – Игнорируя присутствие двух других мужчин, я убрала выбившуюся из его прически прядь волос. Челка. Она была еще слишком короткой для выбранной маркизом строгой укладки и слишком длинной, чтобы ее можно было просто оставить в покое. Губы маркиза мазнули по моему запястью. Теплое нежное прикосновение.

– Хорошо, что у нас появился повод познакомиться поближе еще до брака. – Патрик поцеловал мои пальцы. Его дыхание согревало, точно так же, как его взгляд. Я смущенно потупилась, пытаясь подобрать соответствующие случаю слова.

– Да, я тоже этому рада, – суховато вышло, но зато порезвилась с интонациями в голосе, впихнув туда сразу несколько подходящих эмоций. На самом деле я действительно была рада нашему более близкому знакомству. И тому, что мой будущий муж – не ходячее идеальное изваяние, а довольно темпераментный живой мужчина, которому я не безразлична. Это так… мило!

– Экипаж прибыл, – громко и с выражением, как заправский дворецкий, объявил Эрик, прерывая нашу идиллию. – Прошу вас, леди. Дамы вперед!

Ловко втиснувшись между мной и маркизом, напарник оказался на улице сразу следом за мной. Так что именно он подал мне руку, помогая влезть в кэб, а затем устроился рядом. Поэтому Патрику и Раулю пришлось сесть вместе. Лица у обоих лордов при этом были… как у идеальных изваяний! Каменные.

Не понимаю, зачем Эрик решил так над ними подшутить, но воцарившаяся напряженная обстановка очень способствовала настрою на деловой лад. А то мы что-то непозволительно расслабились за завтраком.

Глава 18. И камни с ним заговорят

Орилеш встретила нас прохладным ветерком. И я, как положено благовоспитанной леди, поплотнее укутавшись в шаль, уселась на принесенный полисменом стульчик.

Многие низшие чины министерства были знакомы со мной как с детективом из агентства «ЭрЛотта». Вряд ли им когда-либо повезет встретить меня в облике светской дамы, а если даже это произойдет, мало кто догадается, что мы не просто чем-то неуловимо похожие девушки, а одна и та же.

Но на всякий случай старалась держаться от Патрика подальше, ведь он же уже почти женатый… на мне же… мужчина. Так что я сидела на стульчике и любовалась рекой, прислушиваясь к разговорам, лишь иногда подходя к Эрику, чтобы поделиться с ним пришедшими мне в голову мыслями.

Одну из них я даже проверила. Отойдя чуть подальше от места, где было найдено тело, швырнула в реку палку потяжелее. А заметив неподалеку мыс, тут же направилась к нему, но вовремя вспомнила о Рауле, с которым нам было нельзя разделяться дальше чем на сорок метров. Пришлось помахать мужчинам рукой, привлекая их внимание, и только потом отправиться на прогулку вдоль берега. Граф, выждав несколько минут, последовал за мной в компании Эрика. Патрик остался о чем-то разговаривать с полисменами.

– И? Чего ты удумала? – Так как я шла довольно медленно, а идущая за мной следом парочка передвигалась с обычной скоростью, недалеко от мыса мы воссоединились, и напарник тут же накинулся на меня с вопросами.

– Течение, – пояснила я, махнув в сторону реки. – Следователь шел по мосту, споткнулся, упал. – Я поежилась, причем не от холода, а от самой идеи перебегать глубокую и широкую реку по подвесному мосту с односторонней страховкой.

Упал мужчина, якобы находясь где-то на середине моста, направо, в ту сторону, где сбоку отсутствовала страховочная веревка. Но каменистая гряда, о которую можно было расшибиться, была левее, и по версии того, кто вел это дело, течение бросило упавшего на камни. Несчастный случай.

– Сейчас проведем следственный эксперимент! – подмигнула я своим внимательным слушателям.

Мы находились по правую сторону от моста, а благодаря мысу мне удалось швырнуть палку практически на середину реки. И, подхватив руками юбку, я первая бросилась обратно, вслед за своим импровизированным корабликом. Мужчины побежали за мной, сначала не очень понимая, в чем суть веселья. Но потом, когда мы радостной толпой промчались мимо растерянных полисменов и озадаченного Патрика, Эрик уже разглядел вторую составляющую нашего эксперимента.

– Водоворот! Сильный!

Да, под мостом, прямо в центре реки, течение почему-то закручивалось широкой воронкой, и палку постоянно вышвыривало обратно к нам, направо.

Один из полисменов, подхватив бревно побольше, помчался на мост и скинул оттуда в реку. Водоворот закружил и бревно, причем постоянно выбрасывая его к нам, но никак не влево, на каменистую гряду, так как та находилась чуть выше по уровню.

Река текла дальше, огибая воронку, и даже могла выносить с собой палки, щепки и дубинки, если их кидать недалеко от берега. А ближе к середине все поглощалось крутящейся воронкой. И упавший с моста должен был сначала обессилеть и захлебнуться в этой круговерти, а уже потом удариться головой о камни, если все же каким-то чудом его вышвырнуло бы на них. Однако в деле уже стояла запись медика о том, что смерть наступила от удара чем-то тяжелым по затылку. Про воду в легких не было ни слова. Конечно, это могла быть очередная халатность, поэтому Патрик отправился в министерство уточнять подробности, а нам было велено остаться на берегу, под присмотром десятка полисменов.

Опять же, погибший мог упасть не с середины моста, а ближе к берегу. Вполне вероятно, что его бы течением понесло дальше, но он не оказался бы на каменной гряде и захлебнулся бы, а не ударился. К тому же тогда вообще непонятно, почему мужчина продолжил барахтаться в воде, а не вылез на сушу. Потерял сознание? Ночами довольно прохладно, но не настолько, чтобы сразу замерзнуть, вместо того чтобы грести к спасительному берегу.

Как ни крути, но больше всего происшедшее напоминало убийство, замаскированное под несчастный случай. И хорошо, что следователь, который ведет это дело, уехал вместе с Патриком. Никто не будет нам мешать расследовать дальше.

– Предлагаю добраться до каменной гряды и выяснить, что она помнит. И что помнит мост. – Я покрепче закуталась в шаль, умоляюще глядя на Рауля. Мне так хотелось посмотреть на допрос предметов!

Кстати, графу выдали его же собственные перчатки. Один из полисменов съездил к нему домой и забрал их. Несмотря на случившуюся трагедию и множество посторонних, крутившихся в доме, драгоценный защитный аксессуар никто не позаимствовал, и он все это время хранился у старшей из графинь.

– Вам меня совсем не жаль? – со скорбным выражением лица поинтересовался Рауль. – Я ведь могу промочить ноги, простудиться и умереть от воспаления легких. Вы уж меня простите, но я предпочитаю топор – быстро и практически безболезненно. А насморк, кашель, озноб…

– Я буду поить вас чаем с малиной, насыпать горчицы в носки и прикладывать к вискам уксусный настой. Вы быстро поправитесь, – успокоила я графа. – Но если вас не прельщает моя забота, мы можем попросить болотные сапоги у во-о-он того милого полисмена.

Милый полисмен бегал отлавливая в реке палки и доски, пока мы резвились, зашвыривая их отовсюду, с обоих берегов и моста. А сейчас он отдыхал и пил что-то горячее из термоса, так что сапоги ему пока были не нужны. Поэтому мы их у него позаимствовали, а потом побежали втроем на мост, откуда Эрик помог Раулю аккуратно спуститься на гряду.

Граф, сняв перчатки, старательно ощупал все – и доски моста, и веревки, и камни в реке. Но тот, который был нам нужен, испачканный в крови, обнаружился в центре воронки, и вытаскивать его пришлось уже не нам, а полисменам. К тому времени из министерства как раз вернулись маркиз и следователь, уже успевшие переговорить с медиком и убедиться, что смерть наступила от удара тупым предметом по голове.

Несчастный, которому пришлось нырять за орудием убийства на самое дно, был очень недоволен. Его нарядили в специальный непромокаемый костюм, позволяющий дышать под водой, и выдали поисковый артефакт, как магнит чувствующий запах крови, даже ее крупицы, которые обязательно должны были остаться. Удар ведь был очень сильный, специально чтобы повредить мозг.

Только все равно косился полисмен на нас очень неодобрительно. Словно это мы виноваты в том, что убийца закинул камень в такую… дыру. Правда, потом, когда выяснилось, что мы, то есть Рауль, а еще точнее – другие камни, запомнившие, как их собрат улетел в неизвестность, оказались правы и на дне воронки действительно обнаружилось орудие убийства, полисмены немного успокоились. Зато занервничал следователь, который вел это дело. У него на глазах несчастный случай как по волшебству превратился в насильственную смерть. Кому такое понравится?

Патрик тоже расстроился, потому что лицо убийцы камни не запомнили, а мост видел только затылок, да и то мельком. Мосту гораздо больше запомнилось само убийство. Потому что брызги крови испачкали его доски, и это было… омерзительно!

Выслушивая комментарии Рауля, пересказывающего нам воспоминания неодушевленных свидетелей, сначала я ощущала себя посетителем лечебницы для душевнобольных, затем участницей какого-то спектакля, ну а потом, когда полисмен вынырнул, держа в руках нужный камень, я внезапно поверила, и… на меня в который раз накатил приступ паники. Мне стало ужасно страшно за графа, потому что с такими возможностями он действительно очень опасен, в первую очередь для самого себя.

Хорошо, что все полисмены видели, как сначала я бегала с палками и досками, потом мы втроем полезли на этот мост. И никто не понял, что именно делал Рауль, зато все заметили меня и Эрика, сидящих и раскачивающихся на мосту как на качелях, глядя при этом то на гряду, то в водоворот. Так что, по их мнению, где искать камень, вычислили мы, а не граф. Это даже из их разговоров было понятно.

Но потом, сидя в кэбе, я отчитала всех троих мужчин за полное пренебрежение конспирацией. Себя я отчитала заранее, мысленно. После чего мы договорились, что допрашивать предметы в доме герцога Левкерберна Рауль станет без свидетелей. Так всем будет спокойнее – и графу, и семье убитого герцога.

А вот министерству правопорядка придется очень сильно понервничать. Хорошо, что Рауль уже успел подписать контракт и теперь не выболтает никому, даже нам с Эриком, те тайны, на которые он сможет нечаянно наткнуться. Все же герцог Левкерберн был не только другом короля, но и министром по внешним связям. Вещи в его доме знали тайны такого уровня…

Честное слово, если бы не ограничение в сорок метров, я бы предпочла отправиться домой и спокойно пообедать, вместо того чтобы нервничать, дрожа от напряжения, и выжидать, сидя в гостиной, что там выяснил Рауль и прирежет ли его Патрик сразу или попозже, например, сегодня ночью?!

Глава 19. Униформа для убийцы

После того как мы успешно доказали свою нужность и одновременно что произошло убийство, причем убийца очень хитрый, умный и жестокий, Патрик слегка оттаял. Правда, следователя он отчитал так, что бедолага прямо дымился и поглядывал нас с тоскливой ненавистью, но как по мне, так ему еще повезло. Вот тому, кого нашли мертвым в реке, – не очень.

Едва мы приехали в поместье герцога Левкерберна, как маркиз поставил нас в известность, что посторонние не будут находиться в комнате, где произошло убийство, в то время как Рауль станет опрашивать предметы. Поэтому я настояла, что сперва помещение осмотрим мы с Эриком, и практически вырвала из рук Патрика папку с запечатлениями.

– Нам надо будет видеть, как все стояло тогда! – пояснила я, не тратя времени на вежливые расшаркивания.

Хватит, насмотрелась я, как работают следователи! Один проявил халатность специально, второй… непонятно пока. Конечно, не все сотрудники министерства правопорядка знакомы друг с другом, они же работают в разных районах города. Но все равно речь идет о коллеге. Следовало бы напрячься чуть сильнее и просто оглядеться вокруг чуть тщательнее.

Хотя, если бы мое внимание не привлекла узнаваемая ветка с красными ягодами, кружившаяся в этом водовороте, возможно, я бы тоже не заметила, что течение реки ведет себя очень странно. А для этого надо было достаточно долго сидеть у берега на стульчике и скучать. Полисменам же скучать некогда.

В качестве сопровождающего в покои герцога нам выдали дворецкого, потому что оставлять без присмотра преступника, приговоренного к казни и пока еще не оправданного, было слишком уж беспечно. Поэтому Патрик остался сторожить и оберегать Рауля.

Герцог занимал три смежные комнаты – спальню, кабинет и небольшую гостиную для приема одного-двух посетителей. Еще имелась гардеробная, которую обычно за комнату никто не считал, но в ней прекрасно мог приютиться личный лакей или горничная, например. Я начала обращать внимание на такие мелочи еще задолго до того, как стала детективом в «ЭрЛотте». Как и на то, что свидетели могли уверенно заявить: «В покоях никого, кроме меня, не было», хотя там находилось еще несколько человек. Прислуга, которую часто не замечают. И если убийце хватило ума выкрасть форму горничной, чтобы сбежать, значит, он мог переодеться в лакея, чтобы проникнуть внутрь.

Убийство произошло в гостиной. Герцог Левкерберн и посол Шербании, маркиз Хоттербон, сидели у камина, наслаждались коньяком тридцатилетней выдержки, сытно закусывали, судя по запечатленному обилию на столе, и разговаривали при этом о судьбах наших стран или о чем-то менее возвышенном. А потом…

– Стреляли с одного и того же места, – уверенно объявил Эрик, полюбовавшись на несколько запечатлений с телами убитых, сделанных с разных ракурсов.

Хозяин покоев и его гость сидели напротив друг друга, и их убили выстрелами в лоб. Причем стрелять надо было практически подряд, чтобы второй, пока еще живой, не кинулся звать на помощь. Хотя бы просто не закричал, не привлек бы внимание. Гостиная была крайней из комнат, принадлежащих герцогу. Дальше находилась приемная, в которой посетители ждали появления хозяев. Огромный гостевой холл был внизу, рядом с залами – банкетным и бальным. А покои герцога с герцогиней и их детей располагались на втором этаже. Ну хоть не на третьем, как у графов Фрехбернов. Не люблю я высокие дома!

Пока я размышляла, Эрик крутился по комнате, выискивая место, где, по его мнению, должен был стоять убийца. Наконец он издал нечто типа победного выкрика:

– Ха! – И поманил меня к себе взмахом руки: – Иди сюда. Смотри! Если я правша, то сначала стреляю в левого. – Напарник продемонстрировал, как он палит сперва налево, затем направо. – Но главное, у меня должно быть два огнестрела! Времени на засыпание новой партии пороха у меня нет.

Это точно. Огнестрел – это удобная рукоятка и ствол, из которого вылетает пламя, словно там сидит маленький маг огня. На самом деле там находилась полка, на которую клался кулечек с порохом, крутящееся маленькое колесо и курок с кремнием. Колесико начинало крутиться о кремний, высекая искры, порох вспыхивал и вылетал в цель вместе с металлическим кулечком. С расстояния в двадцать пять – пятьдесят шагов можно было или убить, или тяжело ранить, при этом сильно изуродовав человека.

Но потом надо было взять очередной кулечек, засыпать в него порох и положить на полку внутри ствола. Опытный стрелок провернет все довольно быстро, меньше чем за минуту, но за это время второй, еще живой мужчина успел бы наораться вдосталь!.. И обязательно попытался бы убежать, а не сидел на месте, выжидая, пока и его пристрелят.

– Или два огнестрела, или двухстволка, – согласно кивнула я. Двухствольное оружие было не слишком популярно, так как весило намного больше и прицеливаться было гораздо труднее. Но опытный детектив должен был учесть и рассмотреть все варианты. Правда двухкурковая двухстволка встречалась очень редко.

– Садись на место герцога, я, как правша, пристрелю сначала посла. – Эрик забрал мое оружие, которое я на всякий случай прихватила с собой, и прицелился в стул, на котором в тот вечер сидел маркиз Хоттербон. – Пф-ф-ф! – изобразил выстрел мой напарник, а я, сделав большие глаза, шепотом завопила: «А-а-а-а!», пока Эрик отбрасывал в сторону мой огнестрел и доставал из кобуры свой.