Пасьянс на особо тяжкие

– Заходи, мы пока еще одеты, – тут же откликнулся Эрик, разрушая весь флер романтики, которым меня только что так заботливо окутал маркиз.

Оба мужчины стояли у кровати, одетые и несколько растерянные. Причем Рауль всем своим видом выражал неодобрение грубоватостью Эрика, но тактично предоставил нам разбираться между собой, не затрагивая тему моей репутации.

– Спокойной ночи. – Я с улыбкой перешагнула через порог и встала в дверях. – Не волнуйтесь, лорд, – решила успокоить я графа, чтобы ему лучше спалось. – Мы обязательно все выясним. На завтра у нас с вами запланирован допрос двери, а потом попытаемся узнать судьбу пропавшего огнестрела. Может быть, стол что-то запомнил.

Возможно, для Рауля все это было обыденностью, но меня не покидало ощущение абсурдности подобных обещаний. Даже при наличии в родне ментальных магов разговоры с предметами для меня были… чудом.

– Благодарю вас за поддержку, леди! – Граф, сделав несколько шагов в мою сторону, оказался непозволительно близко. А я уже знала, чем это заканчивается!.. И главное, в моих планах не было никакого флирта с посторонним мужчиной, меня мой собственный вполне устраивает. Так что я резко дернулась назад, забыв о пороге, о который успешно споткнулась. Испугавшись, попыталась удержаться, ухватившись за дверной косяк. И, качнувшись вперед, уткнулась лицом в грудь Рауля, приобнявшего меня со спины, чтобы подстраховать от падения.

Картина «смерть репутации» продержалась меньше секунды и быстро распалась на две составляющие: меня, по-настоящему смущенную случившимся, и графа, чем-то сильно ошеломленного. В смысле… ну да, перчатки-то он снять успел, и я даже представлять не хочу, что ему за прошедшие доли секунды успело выболтать мое платье!

Глава 13. Бессонница

– Простите, леди! – Рауль смотрел на меня так, словно прикоснулся не к широкому бархатному поясу вокруг моей талии, а к ядовитой змее и та его укусила. Неприятно, конечно, особенно если не догадываешься о причине, но зато мое смущение разлетелось на осколки и растворилось. Я одернула предательское платье, выпрямилась и окинула графа равнодушным взглядом:

– Прощаю. Вы просто пытались быть вежливым.

После этого, развернувшись, вышла из комнаты и отправилась к себе в спальню. Прекрасное настроение, к сожалению, тоже растворилось. Во мне резвились злость и обида.

Они гордо игнорировали попытки разума вклиниться в эту вакханалию и намекнуть, что мнение графа должно быть мне безразлично. Нет, я понимала, что наша основная задача – разрешить загадку шербанийского конфликта, параллельно наведя порядок в деле Фрехбернского столкновения. Еще я прекрасно осознавала, что отношусь к очень немногим счастливицам, которым нравится будущий муж, и, главное, это чувство взаимно. Следовательно, что думает обо мне Рауль, должно волновать меня в последнюю очередь. Мы расстанемся, как только все уладим, и забудем друг о друге. Возможно, станем раскланиваться на светских мероприятиях, вот и все. Но перед глазами так и стоял его взгляд. Озадаченный. Удивленный. Неприятно удивленный. Или последнее я уже сама придумала?..

Я даже не стала сразу раздеваться, уселась на кровать и, слегка успокоившись, попыталась разобраться в своих сумбурных переживаниях. Влюбляться мне еще пока не приходилось, но теоретически я подозревала, что это внутреннее состояние, когда логика отодвигается на задний план. И мое поведение с Патриком вполне подходит под это описание – я с некоторой периодичностью веду себя не совсем адекватно. К тому же он привлекает меня как мужчина, интересен как собеседник, устраивает моих родителей. И разделяет мое увлечение криминалистикой. А главное, уже давно знает о моей двойной жизни, но ни разу не вмешивался, пока не возникла ситуация, требующая его контроля. А его аргументы о том, что на графа могут совершить покушение или опять подставить, на этот раз понадежнее, очень правдоподобны. Смущает только то, что этот хитрый манипулятор привел их в последнюю очередь. Сначала он задействовал гораздо более невинные доводы, словно проверяя, доверюсь ли я ему или нет.

Кажется, у меня с будущим мужем наблюдается столкновение интересов. Мы оба планируем кружить партнера и подталкивать его в нужном нам направлении.

Все это, конечно, замечательно и требует более тщательного контроля над чувствами, но… вопрос! Зачем в наш с Патриком парный танец пытается пролезть Рауль?! Вернее, он сам-то, может, и не желает ничего сверх обычной светской любезности, а вот я… Я-то с чего вдруг так распереживалась?! Рассказывать всем о воспоминаниях моего платья граф точно не станет. А думать обо мне он может все, что ему в голову взбредет, какое мне до этого дело?!

Тут мои мысли прервало едва слышное поскрипывание половиц в коридоре. Я подкралась на цыпочках к двери, приоткрыла ее и полюбовалась на мелькнувшую в лестничном проеме спину Патрика. Сначала я инстинктивно устремилась следом, затем вспомнила о Рауле и, почувствовав, что за мной кто-то есть, обернулась.

За моей спиной стоял Эрик. Приложив палец к губам, он мотнул головой в сторону своей комнаты, в дверях которой красовался чуть взлохмаченный граф. Босиком, в нижних штанах и в накинутой, но не застегнутой рубашке. Правда, едва мы встретились взглядами, Рауль скрылся в глубине спальни. Когда же, проводив напарника, я вошла в комнату, то застала графа сидящим на кровати и натягивающим сапоги. На нем уже красовались верхние штаны, а рубашка оказалась застегнута на все пуговицы.

– Вам придется какое-то время потерпеть мое общество, – процедила я, усаживаясь в единственное кресло.

Да, комнатки были маленькие, но Эрика, выросшего в многодетной семье, радовало, что у него есть отдельный запирающийся угол. Меня тоже все устраивало, потому что ночевать здесь я оставалась крайне редко. В такие моменты мне была нужна лишь кровать и место, куда можно аккуратно повесить одежду. Например, стул с высокой спинкой. Столик, креслице и шкаф были приятными дополнениями.

– Вы уверены, что мне – ваше, а не наоборот? – с ощутимыми нотками сарказма поинтересовался граф. – Ведь это именно вы отшатнулись от меня, как от больного проказой.

Мне пришлось отвести взгляд в сторону, чтобы Рауль не заметил бушующую во мне эмоциональную бурю. То есть никакого считывания платья не было?! Это я все сама придумала, сама обиделась, сама разозлилась? А на самом деле граф расстроился, что я шарахнулась от него так стремительно, что чуть не упала?

Нет, с этим точно надо что-то делать! У меня есть мужчина, устраивающий по всем параметрам: умный, красивый, заботливый. Идеальный!.. Зачем мне другой, да еще с такими опасными способностями? В семье должен быть один всезнающий маг!.. И кстати, я бы очень хотела знать, куда понесло моего жениха в такое позднее время!

– Гадать будете? – заинтересованно уточнил Рауль, пододвигаясь на кровати чуть поближе к моему креслу, и тут же с притворным испугом выставил вперед ладони: – Клянусь, леди, я не придвинусь больше ни на сантиметр! Сидите спокойно!..

Это выглядело так забавно, что я улыбнулась и специально качнулась в кресле, сделав вид, что падаю. А граф или поверил, или сделал вид, что поверил. Главное, реакция у него оказалась отменная! Я даже испугаться не успела, как оказалась у него на руках, а перевернутое кресло – на полу. Эту картину следовало бы назвать «крест на репутации», но, к счастью, как и предыдущая, она довольно быстро распалась на отдельные составляющие.

– Простите, это кресло не предназначено для подобных шуток. – Рауль попытался улыбнуться, вот только взгляд у него был какой-то странный.

– Вы же поняли, что это было не всерьез, лорд? – усмехнулась я, усевшись обратно в поднятое графом кресло и очень надеясь, что согревающий щеки смущенный румянец не сильно заметен при тусклом свете лампочек. – А в прошлый раз я просто… проявила излишнюю стремительность, забыв о пороге. Меня немного пугают ваши способности, – честно призналась я. Еще не придуман более надежный способ сокрытия правды, чем часть правды.

– Вы об этом? – Рауль, присев обратно на кровать, покрутил кистями рук, привлекая внимание к отсутствию перчаток. – Самые яркие воспоминания у постельного белья вашего друга легко можно принять за фривольные сновидения. Они скорее способствовали, чем мешали быстрому засыпанию. По сравнению с окружающими меня кошмарами вещей в камере в вашем доме очень приятно находиться. А если вас беспокоят тайны, которые я могу узнать, – голос графа и до этого был слишком серьезным, но последняя фраза прозвучала пугающе торжественно, – клянусь, что унесу их все с собой в могилу. И возможно, уже достаточно скоро.

Глава 14. Ночное озарение

– Не нагнетайте, ваше сиятельство. – Я постаралась разбить витающее в воздухе напряжение фаерболами оптимизма. – По тому, как небрежно велось дело и с какой наглостью оно не велось, сразу видно, что вас пытается подставить кто-то очень самоуверенный и имеющий связи в министерстве правопорядка. Если бы не шербанийский конфликт, вряд ли вашей судьбой заинтересовались министр и его сын, да и мне было бы сложнее добиться хотя бы временной отсрочки казни. Но теперь мы, пусть и ненадолго, должны создать слаженную команду и разгадать сразу две довольно сложные… – тут я замолчала, задумчиво почесывая кончик носа, а потом договорила, размышляя уже немного о другом: – Очень сложные загадки.

– Леди? – Граф даже приподнялся с кровати, взволнованно глядя на меня.

– Все в порядке. – Я небрежно махнула рукой и улыбнулась. – Иногда на меня нападает целая армия мыслей, и тогда я ненадолго теряю связь с внешним миром. Лорд Рауль, – я внимательно посмотрела на своего подопечного, – вы же хотя бы примерно представляете, в чем соль шербанийского конфликта? Не последствия, а преамбула, так сказать?

– Только со слов министра, герцога Краухберна, пытавшегося соблазнить меня оказать помощь родине, правосудие которой резко ослепло и подыгрывает моему убийце, – саркастически-злой комментарий четко прояснил отказ графа прийти такой стране на помощь, и теперь я не могла его осуждать. – Двойное убийство, стреляли из огнестрела, огнестрел не обнаружен. Убиты герцог Левкерберн и его гость, посол Шербании. Окна в комнате закрыты, двери заперты, прислуга клянется, что никто не входил и не выходил.

Голос Рауля, сначала безразлично-монотонный, с каждым новым признаком оживал, и под конец в его глазах засверкал неподдельный интерес:

– То есть оно… возможно… связано с моим?

– Да, но при этом вы, когда все это случилось, уже находились в тюрьме, – одобрительно кивнула я. – Странно, что в министерстве не заметили сходства. Хотя, учитывая, как оформлено ваше дело, уловить совпадения довольно сложно.

– Но если постараться, – В голосе графа наконец-то зазвенела надежда.

Что ж, теперь у него есть прекрасный стимул помочь Патрику. А у маркиза просто нет выбора – ему придется тщательнее расследовать дело Рауля, иначе его помощника в любой момент смогут отобрать и казнить. А это сильно помешает следствию.

Тут мне показалось, что кто-то поднимается по лестнице, и я приложила палец к губам. Граф понятливо кивнул. Мы оба подскочили, переглянулись, и Рауль галантно уступил мне место у дверной щелки. К нам изволил вернуться Патрик. Замечательно. Осталось дождаться Эрика.

Мой напарник появился спустя минут пять-семь. Он прекрасно знал, как прокрасться в дом без скрипа, так что его шагов мы не услышали, как ни старались.

Подойдя к столу, Эрик наглым образом перенес меня с кресла на кровать, а сам уселся и принялся писать. Логично, раз мы пока не решили, выдавать ли моему жениху, что нам известно о его похождениях, или нет.

«Обошел вокруг дома, намагичил что-то везде, где нашел землю, вернулся», – отчитался наш наблюдатель.

«Он маг земли. – Проигнорировав широко распахнувшиеся глаза Рауля, я плюхнулась к напарнику на колени, чтобы было удобнее пояснять действия Патрика. – Вероятнее всего, возвел защиту».

«Или подготовил нападение», – приобняв меня левой рукой за талию, написал Эрик, состроив при этом зверское лицо. А потом покосился на притихшего графа и на пару секунд зачем-то повернулся к нему. Уголки губ Рауля едва заметно дрогнули, а глаза слегка прищурились. Граф делал заметные усилия, пытаясь сохранить серьезный вид.

«БАЛАГАННЫЕ ШУТЫ!» – вывела я большими буквами и приподняла лист так, чтобы его могли прочесть оба мужчины. Эрик на это обвинение лишь хмыкнул, а Рауль невозмутимо поднял одну бровь, выдержал секунды и тихо рассмеялся, прикрыв лицо ладонью.

Посчитав это хорошим знаком, я встала, одернула платье, послала парочке воздушный поцелуй и отправилась к себе в спальню.

Правда, вместо того чтобы повернуть направо, в нужную мне сторону, я свернула налево и подкралась к комнате Патрика, размышляя при этом не только о нем, но и о графе, и о том, что при маркизе я бы никогда не рискнула вести себя с Эриком настолько… раскованно.

Просто если Рауль ощупал у нас дома все что можно, то он должен знать, что между мной и напарником уже очень давно именно такие отношения, балансирующие на грани дозволенного между очень близкими людьми и элементарной распущенностью. Когда вам приходится вместе сидеть в засаде; прикрывать друг друга в трактирной драке, если обвиняемые не сдавались сразу; тащить вдвоем пьяного, но очень нужного свидетеля; выслушивать нецензурную брань; отбиваться от домогательств клиентов. Когда вы вместе прошли огонь и воду, рисковали одеждой, здоровьем и жизнью, последнее, о чем думаешь в компании такого человека, это о светском этикете.

Причем на самом-то деле между мной и Эриком даже намека на флирт никогда не было! И это при том, что я видела напарника без рубашки, а ему как-то раз пришлось помогать мне переодеваться в ночную блудницу, чтобы доказать обвинение в измене. И я очень надеялась, что Рауль уже это понял, а вот при Патрике следовало вести себя осторожнее и гораздо тщательнее соблюдать внешние приличия.

Не то чтобы меня это удручало. Просто вдруг подумалось, что расслабляться лучше не стоит ни с кем, а то могу забыться и усесться к Эрику на колени при собственном женихе. Выйдет… эм… несколько вызывающе.

В комнате Патрика горел свет. Я застыла под дверью, обдумывая, стоит ли рисковать пытаясь подсмотреть, что там происходит, или лучше спокойно отправиться спать. В конце концов, маркиз мог переодеваться ко сну, а тут я… И… Как объяснить свое любопытство? Нетерпением уже заждавшейся свадебных колоколов девчонки? Или…

Тут дверь неожиданно распахнулась, и Патрик, схватив меня за руку, втащил к себе в комнату.

– Не спится, леди?

Глава 15. Промедление смерти подобно

– Вас, лорд, тоже мучает бессонница? – Несмотря не внезапность, я довольно быстро сориентировалась. К тому же, едва мы оказались в его комнате, маркиз выпустил мою руку и отступил на пару шагов. – Свежим воздухом ходили подышать?

Нападение всегда считалось лучшей защитой, так почему бы не воспользоваться прекрасной возможностью?

– Нет, настраивал охрану вокруг вашего дома, леди, – поджав губы, процедил Патрик. – И надо отдать должное вашему напарнику: если бы не моя связь с землей, я бы его не заметил.

– Совершать манипуляции с домом без согласия хозяев не слишком вежливо, вы не находите? – Похоже, я вошла в роль обвинителя. Кстати, очень удобная позиция, когда надо удерживать собеседника на расстоянии.

– Простите, леди, но идея поставить охрану пришла мне в голову уже после того, как вы удалились к себе в спальню. И так как вы несколько раз посетовали на трудный день, я решил вас не беспокоить такими мелочами. К тому же мне не трудно.

Последняя фраза тонко намекала на ожидаемую маркизом благодарность. Я глубоко выдохнула и, улыбнувшись, присела в реверансе:

– Очень приятно, лорд, что вы так заботитесь о нашей безопасности.

– Леди! – Патрик посмотрел на меня с укором, вероятно ощутив, что я лишь изображаю, а не испытываю искренних чувств. – Ваша семья оказала мне высокую честь, к тому же вы лично выразили согласие стать моей женой, так что мой долг – заботиться о вас, пусть даже со стороны это и выглядит навязчиво. – На последних словах маркиз нежно поцеловал мою руку и прошептал: – Простите, я совсем не хотел проявить неуважение к вам или вашему другу.

– Надеюсь! – Задрав нос кверху, я отвела взгляд в сторону, перед этим кокетливо стрельнув им из-под ресниц и, по-моему, достаточно ощутимо ранив маркиза. По крайней мере он, так и не отпуская моей руки, негромко выдохнул:

– Я очень высоко ценю ваше расположение, леди Шарлотта!

– Предлагаю оценить еще и мой ум, – съехидничала я. – Потому что мне не спится не только из-за ваших ночных прогулок, но и из-за обнаруженного мною сходства между двумя делами: тем, в котором замешан граф Рауль, и тем, которое может довести нашу страну до конфликта с Шербанией.

– М-да? Вы тоже обратили на это внимание? – Патрик посмотрел на меня вроде бы серьезно, но в глазах у него засверкали смешинки. – Тогда мне действительно следует оценить высокий уровень ваших аналитических способностей. И очень жаль, что это сходство не было замечено ранее. – Смешинки из глаз маркиза испарились, и мужчина вздохнул, совершенно естественно расстраиваясь. – Я бы лично наказал виновного, но, к сожалению, об этом уже позаботился кто-то другой.

После этого Патрик замолчал, и мне пришлось намекнуть взглядом, что я ожидаю пояснений.

– Это секретная информация, но, думаю, вам, как помогающей мне в расследовании, можно ее сообщить, – постарался вначале напустить таинственного тумана маркиз. – Следователь, который вел дело графа Фрехберна до его заточения в тюрьму, сегодня утром был выловлен мертвым в реке Орилеш. Предварительная версия – несчастный случай, оступился и упал с подвесного моста. Правда, непонятно, почему ему было не пройти метров двести до нормального, с его-то… пышной комплекцией.

– Возможно, лорд Рауль мог бы помочь прояснить ситуацию? – предположила я, замерев и выжидающе глядя на Патрика. – Он очень бы хотел осмотреть вещи в комнате, где погибли его брат и невеста. И помещение, где был убит посол и герцог Левкерберн.

– Если лорд Фрехберн согласится нам помочь, я был бы ему очень признателен, – с не слишком довольным лицом процедил маркиз.

– А вы его попросите, – предложила я, безуспешно пытаясь скрыть ехидство в голосе. – Уверена, теперь он вам не откажет, ведь это в ваших общих интересах.

Лицо Патрика застыло, стали заметны желваки на скулах. Взгляд серых глаз заледенел, подбородок упрямо выдвинулся вперед, а пальцы инстинктивно сжались. Так как маркиз все еще держал меня за руку, я очень хорошо ощутила, как он весь напрягся.

– Скажите, лорд, почему вы так недолюбливаете графа Рауля? Простите, но не обязательно быть детективом, чтобы это заметить.

Конечно, настолько откровенный вопрос можно расценить как грубость, но не могу же я постоянно закрывать на это глаза? Нам всем вместе работать над несколькими делами, а оба лорда ведут себя как… подростки из двух враждующих веками семей, по меньшей мере!..

– Потому что я с детства был знаком с леди Монтербон и очень не одобрял этот… мезальянс!.. И как видите, оказался прав!

– Значит, вы вдвойне должны быть заинтересованы в поимке настоящего убийцы, – как можно убедительнее произнесла я, осторожно пытаясь освободить свою руку из крепкого захвата. – Странно, что вы сами не взялись за это расследование! – Судя по тому, как Патрик вздрогнул, я ударила по очень больному месту.

– А еще в том, чтобы граф Фрехберн держался как можно дальше от моей невесты. Раз не смог уберечь даже свою! – с раздражением процедил он. – И расследование ее смерти признали слишком… личным. Мне запретили приближаться даже к документам по этому делу, под страхом увольнения. В моем случае, учитывая, кем является мой отец, попытка нарушить запрет могла закончиться фатально. Я успел лишь допросить обеих графинь, мать и жену убитого. В виновность графа они не верили, но их воспоминания не опровергали обвинение, а подтверждали его. – Маркиз помолчал, задумавшись о чем-то, судя по нахмуренным бровям, не слишком приятном. А потом, резко вернувшись в реальность, тряхнул головой и умоляюще посмотрел на меня: – Очень вас прошу, будьте осторожнее. Граф не такой уж невинный, как вам кажется. У невинных людей не бывает таких влиятельных врагов!..

– Вопрос спорный, – заупрямилась я, смирившись с тем, что моя рука оказалась в заложницах. Патрик до сих пор сжимал ее в своих пальцах и смотрел на меня с надеждой, взывая к благоразумию. – Но наглость – не всегда второе счастье. А влиятельные враги графа ведут себя уж слишком уверенно и нагло.

– Это не означает, что нанятые исполнители оставят нам кучу следов. – Маркиз снисходительно улыбнулся. – А чтобы выйти на заказчиков, надо вычислить тех, кто выполнял заказ. Возможно, это один и тот же человек. Но сейчас у нас уже три возможно связанных друг с другом дела и пятеро убитых, причем у всех пятерых, как нарочно, фатальные травмы черепа.

Я понимающе кивнула. Некроманты не могут допросить погибшего, если задет мозг. Поэтому профессиональные убийцы всегда стреляют в голову. С первого раза, или добивая, или уже в мертвое тело, без разницы. Это называется «контрольный выстрел».

– Последние яркие воспоминания убитых никак не связаны с их смертью, – Патрик продолжил выдавливать по крупицам секретную информацию. Уверена, большую часть сведений он пока старательно утаивает, надеясь обойтись малым. Но из его слов следовало, что ментальные некроманты тоже оказались бессильны.

Значит, действовали не просто профессионалы, а лучшие. Наверняка у министерства есть список востребованных наемных убийц в стране, так что иногда опыт тоже может навести на след.

– Магический дар графа – наша последняя надежда, – скрипя зубами признал маркиз. – Вы уверены, что он согласится нам помочь?

– Не попросите – не узнаете. – Я ободряюще улыбнулась, прекрасно понимая переживания своего жениха. Будет очень унизительно обратиться за помощью к тому, кого очень сильно недолюбливаешь, и получить отказ. Но я была уверена, что теперь графу хватит ума согласиться. Не совсем же он упертый баран, в конце-то концов! Тут людей убивают, одного за другим, так что промедление чревато новой смертью.

Глава 16. Круговые манипуляции

– Извините, лорд, но день сегодня и правда был тяжелый. – Сразу после этих слов Патрик, как по волшебству, выпустил мою руку и склонился в полупоклоне:

– Простите, леди, конечно же, вам уже давно пора спать, а я завалил вас своими проблемами.

– Вам следует поговорить с графом, лорд Патрик. Обязательно! – Я тоже присела в светском реверансе. Это прощание мало напоминало предыдущее. Сейчас мы расставались почти как посторонние люди, и мне почему-то показалось это очень неправильным. – Сделайте это ради меня, лорд! Ведь тогда вы быстрее сможете поймать тех, кто угрожает графу, и его оправдают. А значит, мне уже не надо будет находиться с ним рядом.

– Да, леди, это очень серьезный довод. – Маркиз кривовато улыбнулся, но его взгляд заметно потеплел. – Ради вас я готов на любой подвиг, даже поговорить с графом Фрехберном. – Улыбка Патрика стала гораздо искреннее.

А я, привстав на цыпочки, потянулась и поправила выбившийся из идеальной прически локон. Волосы маркиза были удивительно мягкими на ощупь. Нежными, как шелк. Или как прикосновение его губ к моему запястью.

– Спокойной ночи, леди Шарлотта!..

Теперь все снова было мило и очень… очень не к ночи, если уж честно. Вот как мне спокойно спать, когда я, как наяву, вижу лицо Патрика, его большие выразительные серые глаза, до сих пор ощущаю пальцами шелк его волос, а запястье сладко плавится от прикосновения его губ. И какая-то маленькая едва заметная часть меня обращает на это внимание и ностальгически вздыхает: «А вот после графа кожа буквально пылала!»… Только непонятно, при чем тут граф?!

Как ни странно, уснула я быстро, а проснулась рано, от разговора в соседней комнате. Эрику с Раулем не спится?! Хотя нет, отчетливо выделялось три мужских голоса. Я сразу узнала приятный обволакивающий баритон Рауля и чуть более низковатый, убеждающе-вкрадчивый – Патрика. Ну и, само собой, негромкий басок моего напарника. Мужчины общались довольно увлеченно, но вроде бы не ругались, а обсуждали что-то. Без меня!

Конечно, первым делом я привела себя в порядок, потому что все самое интересное мне перескажет Эрик, а вот войти неумытой, непричесанной или небрежно одетой в комнату к двум лордам – непозволительно. Напарник-то пережил бы, и не такое видел. Но мне самой будет отвратительно неуютно выглядеть неидеально в обществе двух других мужчин. К тому же жениху, может, и полагается начать привыкать, но Рауль пока еще не заслужил подобного зрелища.

Приведение себя в порядок заняло от силы минут десять. Хорошо, что платье из моей второй жизни, потому что самостоятельно нарядиться в одежду из первой даже при моем богатом опыте можно лишь минут за двадцать, и то в большой спешке. Так что иногда я прятала несоответствие наряда под накидкой, плащом или палантином, в зависимости от погоды, и переодевалась или тут, или запершись в своих покоях в другом доме. Для подобных целей у меня имелись вещи, которые можно было носить, вывернув на любую сторону для конспирации. Девять лет двойной жизни научат подстраиваться под любые неожиданности.