Супружественная любовь. Трактат

77. ТРЕТЬЯ ДОСТОПАМЯТНОСТЬ из Мира Духовного. На другой день опять пришёл ко мне Ангел, проводник мой и спутник, Небом мне данный, и сказал: «Приготовь себя как должно, ибо пойдём теперь к Небожителям на Западе, жившим в Возрасте Третьем, или в Веке Медном! Жилища их находятся от Полудня через Запад к Северу, но не на самом Севере». Я приготовился в дальний путь и пошёл следом за Ангелом. Мы вошли в Небо этих жителей со стороны Полуденной, где в изобилии произраставшие вековые пальмы и лавры образовали рощу, своими терниями известную в тех местах каждому. Мы переходили сии плотные заросли по самой границе с Запада, как вдруг путь наш преградили несущие охрану тех мест Гиганты ростом вдвое выше обыкновенного человека. Они нас с чрезвычайной строгостью вопрошали: «Кто вас пропустил через рощу?» Когда же Ангел уведомил их, что стопы наши направил Бог Неба, – тогда они смягчились и торжественно отвечали нам: «Мы, стражи, приставленные к Небу Древнему Западному, позволяем вам, – проходите!» Миновав рощу, мы вышли на высокий скалистый уступ и вдруг вдали, прямо перед собой, увидели прекрасного вида великую гору, простиравшуюся до самых облаков. Между нами и тою горою, внизу, виднелись многие селения, разделённые одно от другого садами, перелесками и лугами. Проделав немалый путь, мы перешли эти многие селения и забрались на ту великую гору вида прекрасного. И увидели там, на месте вершины той горы, равнину раздольную и на ней город протяжённый и обширный, в котором все дома и башни были сложены из брёвен сосновых. Когда я спросил у Ангела, отчего дома у них деревянные, то он с подробностями многими мне отвечал: «Потому что через Древо означается Благо Естественное, и в этом Благе были на земле человеки Возраста Третьего, или Века Медного; а поскольку через Медь также означается Благо Естественное, то потому и Век, в котором они жили, назвали древние Медным. Здесь также находятся здания священные, из брёвен масличных сооружённые, а посреди них – Святилище, где в ковчеге лежит Слово, данное жителям Азии прежде Слова Израильского, коего Книги Исторические именуются Бранями Иеговы (Bella Iehova), или же Пророческими Изречениями (Enuntiata) – так наименовал их Моисей (Числ. 21:14, 15, 27—30). Сие Слово ныне в Царствах Азии утеряно, а сохранено только в Великой Татарии». Потом Ангел повёл меня к одному священному зданию, войдя в блестящее великолепие которого, мы увидели посреди него Святилище всё в елейном свете. Тогда Ангел, с глубоким почтением глядя на святыню, поведал: «Свет сей производит Древнее Слово, бывшее в Азии; ибо всякая Божественная Истина в Небесах издает от себя Свет». Мы покинули священные своды и, в то время как только вышли через ворота на улицу, услышали, что о нас, как о двух странниках из иных мест, уже давно знают в городе, и что приказано узнать, откуда мы и зачем прибыли к ним, – с этой целью очень скоро пожаловал из местного Суда (Curia) служащий и вежливо пригласил нас туда. Там нас расспросили, откуда мы и для чего пришли к ним. Мы отвечали по истине: «Мы прошли через рощу пальмовую, также мимо Гигантов, стерегущих рубежи Неба, потом через страну многих селений, – из чего вы можете заключить, что не от себя, но от Бога Неба сюда пришли мы! Причина же нашего посещения состоит в том, чтобы получить знание о ваших Супружествах: Единобрачные ли (Monogamica) или Многобрачные (Polygamia) они». На это нам отвечали вопросом: «Что значит „Многобрачные“? Не есть ли они блудные?..» Тогда судебное это сословие снарядило одного Мужа Разумеющего, чтобы он в доме своём нас подобающим образом принял и об этом предмете обстоятельно наставил. Принимая с великим дружелюбием меня и спутника моего в доме своём он, ласково за плечи прижимая к себе жену, сказал так: «Первобытные из жителей, или Древнейшие, которые жили в Любви истинно Супружественной и из неё более всех прочих в Мире были в Силе и Могуществе этой любви, и которые ныне блаженствуют в Небе своём на Востоке, – оставили нам Заповеди о Супружествах, доныне у нас хранящиеся. Мы – потомки их, и они, будучи отцами нашими, как детям своим дали нам Правила жизни, среди которых о Супружествах есть следующее: „Дети, ежели хотите любить Бога и ближнего, ежели хотите быть премудрыми и благополучными навсегда, то советуем вам жить единобрачными! Если же от сей Заповеди отступите, то убежит от вас всякая Небесная Любовь, а с нею и Внутренняя Премудрость, и вы изгнаны будете!“ Повинуясь, как велит долг детям, этой Заповеди отцов наших, мы и познали истину её, состоящую в том, что сколько кто любит единую супругу, тот столько бывает Небесным и Внутренним; и сколько кто не любит единой супруги, тот столько бывает естественным и внешним, – и этот не любит уже никого, кроме себя и изображения мысли своей, а следовательно, он есть бессмысленный и безумный. Поэтому-то все мы в этом Небе – Единобрачные! И поскольку мы таковы есть, то потому все пределы нашего Неба от многобрачных прелюбодеев и блудников охраняются. А если вдруг приходят к нам Многобрачные, то немедленно низвергаются в Тьмы Севера; ежели приходят Прелюбодеи, то низвергаются в Печи Запада; а если приходят Блудники, то низвергаются в Дебри Пустые Полуденные!» Услышав это, я спросил, что значат его слова: «Тьмы Севера, Печи Западные и Дебри пустые Полуденные». Он отвечал мне, что Тьмы Севера есть тупость мыслей и неведение истин, что Печи Западные составляют любви зла и что Дебри пустые Полуденные есть олжетворения истины, они же есть блудодеяния духовные. Потом, несколько поразмыслив о чём-то, Муж Разумеющий сказал: «Следуйте за мной, идём к нашему Хранителю Сокровищ!» Когда мы пришли, то сей служитель, как великую драгоценность, показал нам Писания Древнейших. Оказалось, что писания их были прежде на досках деревянных и каменных, а потом на брёвнах и столбах выглаженных; но потому как прежде, во Втором Веке, излагались писания также и на пергаменте, то хранитель привёл нас и к старинному пергаменту, на котором были записаны ещё в прежние времена Первые (Primaevorum) Правила, списанные с каменных досок, между коими были и Заповеди о Супружествах. Ангел, тщательно осмотрев эти и прочие самые древнейшие достопамятности, наконец, сказал: «Настало время нам уходить!» Мы всех поблагодарили за оказанные нам почёт и внимание и стали прощаться. Тогда по обычаю гостеприимства Муж Разумеющий, как радушный хозяин дома, отлучился в сад и срезал там с масличного дерева несколько ветвей и затем, связав вместе, подарил их нам со словами: «Эти ветви с Дерева особого: с Дерева нашего Неба; ароматный сок этого Дерева подобен чудодейственному бальзаму!» Со словами признательности мы приняли сей памятный дар и удалились, пожелав всем «Мира!». А затем мы с Ангелом благополучно вернулись из Неба того, следуя по пути близ Востока, где не было уже ни стражи, ни иных преград. И тогда вдруг с удивлением великим мы обнаружили, что подаренные нам масличные ветви, с Древа того Неба срезанные, превратились в медь чистую, концы же их – в золото; это совершилось в знак того, что мы на самом деле были в Небе у Народа Третьего Возраста или Века, именуемого Медным.

78. ЧЕТВЁРТАЯ ДОСТОПАМЯТНОСТЬ из Мира Духовного. Минуло два дня и мой спутник Ангел, вновь со мною о Любви беседуя, сказал: «Окончим изучать „Период Возрастов“! Остаётся теперь Возраст или Век последний, именуемый Железным. Народ этого Века обитает на бескрайних просторах в Северной части Неба, со стороны Западной. Происходит тот народ из древних жителей Азии, у которых было Слово Древнее, и из оного состояло у них Богочествование, – следовательно, жили они до пришествия Господа нашего в Мир; об этих веках известно из Писаний Древних, во времена которых века те минувшие и были так названы – Век Железный. Те же самые века разумеются у Пророка Даниила через статую, Навуходоносором виденную, коей голова была из золота, руки и плечи из серебра, живот и бёдра из меди, голени из железа, а стопы из смеси железа и глины (Дан. 2:32, 33)». Всё это поведал мне Ангел уже в пути, который показался нам кратким и скорым за разговорами о разных предметах, занимавших наши мысли; ибо пространства и оттуда расстояния в Мире Духовном есть только видимости по состоянию мыслей. Тем временем мы проходили через разные и многие селения. Когда же мы оказались в лесу, смешанном из буковых, ильмовых и дубовых дерев, – то, осмотревшись вокруг, увидели по левую сторону медведей, а по правую леопардов. Заметив моё удивление и смятение, Ангел, желая успокоить, пояснил мне: «Это не медведи и не леопарды, это стерегущие сих Жителей Севера человеки! Они обоняют своими ноздрями сферы жизненные всех мимо проходящих путников и нападают на всех Духовных, так как сами жители – Естественные. Те, которые читают только Слово, но никакого учения оттуда для жизни почерпнуть не могут, представляются издали как медведи; утверждающие же оттуда лжи представляются леопардами». Но увидев нас, они отвратились, и мы прошли мимо. За лесом показались поля злаков, разделённые на уделы, окружённые буком; за ними земля простиралась косогором к долине, на которой были многие города, один подле другого. Пройдя некоторые из них, мы вошли в один великий город, в котором улицы и дома были расположены неправильно и как придётся; все здания там были построены из кирпичей, а кровли тех домов были покрыты корою. На площадях высились капища из резного известкового камня. Мы вошли в одно из них, взойдя на три ступени, и увидели вдоль стен многих идолов различных форм, а перед ними, на коленях, толпу молящихся; посредине возвышались хоры, на которых виднелось изображение лика их бога – защитника этого города. В то время как мы выходили оттуда, Ангел рассказал мне, что идолы оные у Древних, живших ещё в Веке Серебряном, были изображениями, служащими для представления духовных истин и нравственных добродетелей; но когда Знание Соответствий ушло из памяти, а потом вовсе было утрачено и погибло, то изображения эти тогда сделались сперва лишь предметами для почитания, но затем им стали поклоняться как Божествам, из чего и произошло Идолопоклонство. Когда мы вышли из капища, то невольно наш взор привлёк странный вид местных жителей и их одеяния; при этом мы увидели, что лица у них словно стальные, цвета синеватого, а все одеты они как комедианты: с полотенцами вокруг бёдер, висящими из-под исподней одежды, стянутой на груди, и на головах у них были шапки кудрявые. Но тут сказал Ангел: «Довольно этого! Поищем-ка теперь наставление о Супружествах Народов этого Века!» Тогда, ведомые предчувствием Ангела, мы вошли в дом одного вельможи, у которого на голове была необыкновенного вида шапка башнями. Он радушно нас принял со словами: «Входите, и побеседуем!» Мы вошли в преддверие и там сели. Когда я, по праву чужестранного гостя, попросил рассказать достопочтенного хозяина о Супружествах в обычаях этого города и страны, то он важным голосом отвечал: «Мы не живём с одною женою, но некоторые с двумя и тремя, а некоторые со многими, – потому что нас увеселяют лишь новые впечатления и разнообразие, а ещё повиновение и честь, как и положено мужскому нашему величеству! Это всё мы имеем от жён, когда их много, ибо с одною не было бы той приятности, которую мы ощущаем от разнообразия, но от однообразия нам – невыразимая скука! И хотя нет нам наслаждения от ласки из повиновения, но зато невыносимо нам равенство! И пусть не испытываем мы счастья от господствования или почестей, но всё же спорим и боремся мы за своё старшинство! Да и что значит женщина? Не для того ли она рождается, чтобы покоряться воле мужа и чтобы раболепствовать, а не господствовать? По этой причине каждый муж в доме своём здесь имеет власть, подобную власти царского величества; и такое состояние, будучи из нашей любви, есть также блаженство жизни нашей». Но тогда с удивлением спросил я его: «А как же Любовь Супружественная, которая из двух душ составляет одну, сочетает мысли и делает блаженным человека? Таковая Любовь не может разделяться; если же она разделяется, то возникает тогда таковой жар, который долго затем ещё не перестает в крови кипеть и не проходит!..» На это он отвечал: «Не понимаю, что ты говоришь! Что же иное делает блаженным человека, как не ревность жён за честь и первенство своё?» Сказав это, муж тот вошёл в женскую комнату и отворил двое дверей: исходящая оттуда похотливость произвела такой смрад, как от болота, по причине той, что это происходило из Любви многобрачной или многожённой, которая есть брачная и вместе с тем блудная; потому я в сей же миг встал и тотчас плотно затворил двери. Потом я с недоумением спросил: «Как же вы можете на этой земле пребывать, когда у вас нет никакой Любви истинно Супружественной, и притом вы поклоняетесь идолам?» На это вельможный Муж отвечал: «Относительно любви брачной или сожительственной (connubialem) мы ревнуем за жён наших так сильно, что не допускаем даже, чтобы кто-либо вошёл внутрь домов наших дальше преддверия, – и так как у нас есть ревность, то поэтому есть и любовь! Что же касается до идолов, то мы потому им и поклоняемся, что не можем мыслить о Боге Вселенной иначе, как через виды и образы, поставленные пред глазами нашими; и мы не можем возвести наших мыслей выше чувственности телесной, ибо Бог выше вещей, видимых телесными глазами». Тогда я с нарочитым сомнением опять спросил: «Не многообразны ли идолы ваши? Как они могут впечатлять видение Единого Бога?» Он мне отвечал, что это для них сущая тайна и что тут скрывается и в этом заключается у них некоторая особая форма Богочествования во всяческом его разнообразии. Такие речи побудили меня сказать ему по истине: «Вы совершенно чувственные – телесные! Нет у вас ни Любви к Богу, ни Любви Супружественной, заимствующей хотя бы малое нечто из Духовности; ибо сии только любви совокупно образуют Человека и из чувственного делают его Небесным!» Едва успел я это досказать, как вдруг, будто молния мелькнула, ярко вспыхнув сквозь оконные ставни. Когда я спросил, что это такое значит, то хозяин уведомил меня: «Такая молния есть знак, что идёт к нам Древний Мудрец от Востока, который нас учит о Боге: что Он есть Един, Единственный, Всемогущий, который есть Первый и Последний. Он также увещевает нас, чтобы мы не почитали идолов, но только взирали бы на них как на изображения, которые представляют добродетели, происходящие от Единого Бога, и совокупно составляют Его чествование; сей Древний Мудрец есть Ангел наш, которого мы почитаем и коему повинуемся, – приходит же он к нам и восстанавливает нас, когда впадаем мы в тёмное Богочествование из фантазии о кумирах». Выслушав всё это со вниманием, мы по обычаю простились и вышли из того дома и потом из города. Во время обратного пути, из всего нами увиденного в разных Небесах заключили мы вывод о Движении по Кругу Любви Супружественной в пределах Небесных: что она перешла от Востока в Полдень, отсюда в Запад, и оттуда в Север; что она умалялась согласно обращению своему – на Востоке была она Небесною, в Полдне была Духовною, на Западе стала лишь Естественною, а на Севере стала и вовсе чувственною; что умалялась она в такой же степени, в какой умалялась Любовь к Богу и почитание Его. Из чего и следует заключить, что эта Любовь Супружественная в Первом Веке была как Золото, во Втором как Серебро, в Третьем как Медь, а в Четвёртом как Железо, и что наконец её не стало. Тогда Ангел, проводник и спутник мой Небесный, сказал: «Однако же, я надеюсь, что эта Любовь от Бога Небес, который есть Господь, воскрешена будет, поскольку может быть воскрешённою!»

79. ПЯТАЯ ДОСТОПАМЯТНОСТЬ из Мира Духовного. Прежний Ангел, который был Небесным моим проводником и спутником к Народам Древним, жившим в четырёх ушедших веках – Золотом, Серебряном, Медном и Железном, – опять явился ко мне и сказал: «Желаешь ли ты увидеть тот век, который настал после тех древних веков и ныне ещё продолжается? Следуй за мной, и увидишь!.. Об этом самом веке пророчествовал Даниил, говоря: „Се восстанет Царство по четырёх оных Царствах, в нём не смешано будет железо с глиною болотною; смешают себя в семени человечьем, но не соединятся одно с другим, якоже железо не смешивается с глиною“ (Дан. 2:40—43). И ещё было сказано при этом, что под словами: „семя человечье, через которое смешается железо с глиною и притом не соединятся“, – разумеется Истина Слова олжетворённая». Вне сомнений, после этих слов Ангела я вновь горел неодолимым желанием увидеть иные времена своими глазами и, тотчас собравшись в новый путь, последовал за ним. Во время нашего пути из рассказов его я узнал, что жители описываемого века обитают на границе между Полуднем и Востоком, но нарочито далеко от тех, которые жили в четырёх первых Веках, и притом гораздо ниже. Продолжая наш путь к Полудню, к стороне смежной с Западом, мы перешли страшный и кишащий опасностями лес; там, в озёрах глубоких и мутных, сновали стаями крокодилы, время от времени они высовывали из тёмной мути озера свои головы и, скаля широкие и зубастые пасти, яростно стремились схватить нас. А между теми озёрами жили ужасающего вида псы: некоторые из них трёхглавые, как Церберы, некоторые же двуглавые, – все они грозно рычали, клацали острыми зубами и свирепыми глазами провожали нас, когда мы проходили мимо них. Путешествуя в этой Западной стороне, мы видели драконов и леопардов или рысей, которые описываются в Апокалипсисе (Отк. 12:3, 13:2). Попутно Ангел поведал мне, что все те звери, виденные мною, вовсе и не звери, а символические Соответствия: «Звери эти, – объяснял Ангел, – представляют собой похоти, в которых пребывают жители, посещённых нами мест: сами похоти представляются через страшных псов; коварства же и хитрости – через крокодилов; лжи и злые наклонности к предметам, касающимся до Богочествования, означаются через драконов и леопардов или рысей. Однако же, представляемые жители обитают не тут поблизости за лесом, а далеко-далеко, за великою пустынею, которая служит надёжной преградой и разделяющим препятствием, ограждающим их от прочих жителей всех веков предыдущих, ибо эти жители вовсе не похожи на тех. И хотя имеют они и головы на плечах, и груди на чреслах, и чресла на ногах, как и прежние первобытные человеки, – но нет в головах их нисколько золота, ни в грудях серебра, ни в чреслах меди, и даже в ногах нисколько железа. А вместо того в головах их находится железо, смешанное с глиною; в грудях – и то и другое, смешанное с медью; в чреслах – железо да глина, смешанные с серебром; а в ногах – железо с глиною, смешанные с золотом. Через такой переворот они изменились из человеков в изваяния человеческие, внутри которых ничто не соединяется; ибо, что было верхним, то сделалось нижним, – следовательно, что было головою, то сделалось пятою, и напротив. Они нам из Неба кажутся комедиантами или шутами, которые, перевернув тело своё, на локтях лежат и ходят; или чудовищными зверями, которые перевернувшись лежат на спинах, ноги поднимают кверху, а из головы, которую врывают в землю, смотрят на небо». Благополучно миновав опасный лес, мы вошли в пустыню, которая оказалась не менее ужасной и опасной, поскольку там, в грудах раскалённых на солнце камней, повсюду зловеще зияли щели и ямы, из которых вдруг выползали хищные гидры и ехидны да нападали ядовитые змеи жалящие (presteres). Вся эта пустыня имела непрерывное склонение вниз; по поверхности того склона мало-помалу мы сошли в долину (vallem), населённую жителями той самой страны и того времени или века, о которых мне по дороге рассказывал Ангел. Тут повсюду виднелись шалаши (mapalia), вроде пастушьих или рыбачьих, они густой россыпью темнели по всей долине и составляли город. Войдя в этот город, мы увидели неприглядные жилища, построенные из обгорелых жердей и ветвей древесных, обмазанные грязью и покрытые чёрными листами железными; улицы же в большинстве своём были неправильные: в самом начале узкие, они затем делались гораздо просторнее, в окончании же каждой улицы были устроены площади, – и так получалось: сколько улиц, столько и площадей (fora). Как только мы вошли в тот город, тотчас настала тьма кромешная, ибо не видно уже было Неба; и тогда мы воззрели к Небу, и в тот же миг дан был нам Свет, и мы всё увидели. Изумившись случаю такому, я спросил встретившихся горожан: «Разве можете ли вы видеть что-либо, не видя Неба?» На это они отвечали мне: «О чём ты спрашиваешь? Мы видим ясно и ходим при полном свете!» Ангел, услышав это, пояснил мне, что тьма для них есть свет, а свет для них есть тьма – так, как и у птиц ночных, ибо они смотрят вниз, а не вверх. Входя в шалаши их, мы видели в каждом мужа со своею женою; придя в один из таких шалашей, мы спросили у Мужа: «Все ли здесь живут каждый в своём доме лишь с одною и единственною женою?» На это хозяин мне отвечал со свистом (cum sibilo): «Что значит с „одною единственною женою“?.. Почему бы вам не спросить у нас – с одною ли единственною блудницею? И что такое жена, если не блудница? По нашим законам не позволяется блудодействовать сразу со многими, а только с одною единственно женщиною; впрочем, у нас не считается за бесчестное и непристойное хотя бы и со многими, но лишь бы вне дома, – и этим мы хвастаем между собою; и значит, так мы имеем более позволения и потому удовольствия, нежели многобрачные. Отчего же множество жён нам не позволяется, когда позволено было да и ныне позволяется на всём Земном шаре?! Что это за жизнь с одною женщиною – не порабощение ли это и темница?! Однако же, эту темницу мы здесь разрушили и от такого рабства себя освободили и избавили; кто взыщет с узника за то, что он освобождает себя, когда это может?» На это мы отвечали Мужу тому: «Друг, ты говоришь так, как не имеющий никакой религии! Кто, будучи одарён рассудком, не знает, что прелюбодеяния есть скверные и адские, и что Супружества есть Святые и Небесные? Не у диаволов ли суть прелюбодеяния в Аду, а Супружества у Ангелов в Небе? Читал ли ты седьмую заповедь Десятословия („не прелюбы сотвори“) и у Павла, что прелюбодеи никогда не могут войти в Небо?.. (Еф. 5:3)». При этих словах хозяин весело рассмеялся, снисходительно взглянув на меня как на простака и даже как на сумасшедшего или исступлённого. Но тут прибежал вестник от Главы города того и сказал хозяину строго: «Приказано доставить этих двух пришлых на площадь, а если не захотят они добровольно идти, то волоком их туда! Мы видели в тени света, как они пришли сюда скрытно, – они соглядатаи и тайные дознаватели!» Тогда Ангел разъяснил мне: «Они видели нас „в тени“, ибо Свет Неба, в котором мы были, есть для них тьма, а тьма есть для них свет, – и это бывает потому, что они ничего не вменяют за грех, в том числе прелюбодеяние; оттуда они видят ложь совершенно как самую что ни на есть истину; так есть и во Аде: ложь своею тьмою перед сатанами светит, истина же помрачает очи их, как тень ночная». Итак, мы сочли нужным подчиниться приказу и сказали присланному за нами вестнику: «Не желаем, чтобы нас принуждали, а тем более, чтобы волокли на площадь, – мы пойдем с тобою добровольно!» И мы пришли на площадь. Там уже был собран великий Сонм, из которого навстречу нам вышли некоторые законники и, подойдя как можно ближе, на ухо нам шепнули предупреждение: «Остерегайтесь говорить тут что-либо против религии, против образа правления и добрых нравов!» И тогда, дабы не навлечь на себя напрасных подозрений, мы пообещали им не говорить об этих предметах. Однако когда затем мы всё же спросили у них, как учит и что говорит их религия о супружествах, – то при этом весь Сонм от недовольства зашипел и заворчал: «Какое вам здесь дело до наших супружеств? Супружества у нас как супружества!» Когда же мы спросили, как учит их религия и что говорит о блудодеяниях, – то и на это также Сонм тот проворчал: «Какое вам дело здесь до блудодеяний? Блудодеяния есть блудодеяния, – а кто не повинен есть, да бросит первый камень!» А когда, наконец, мы спросили, учит ли их религия о Супружествах, что оные есть Святые и Небесные, и учит ли о прелюбодеяниях, что оные есть мерзкие и адские, – то при этом многие в Сонме усмехнулись, громко расхохотались или вовсе пришли в ярость, в гневе нам отвечая: «Спросите о религии у священников наших, а не у нас! Мы совершенно к ней равнодушны и слепо верим лишь наставлениям и изречениям проповедников, поскольку рассудок и разум наш не понимает ничего, касающегося религии, ибо разум теряется в тайнах, составляющих религию. А что есть все священные слова да молитвы без веры и религии? – Шептания да лишь разные слова только, из сердца произносимые, об умилостивлении, удовлетворении и вменении, которыми ублажаются души; однако, души тогда ублажаются лишь словами, а не делами!..» Тут к нам подошли некоторые из так называемых Мудрых того города и тихо сказали: «Уходите отсюда! Сонм всё более распаляется, и скоро, того и гляди, последует мятеж. Поговорим лучше об этом предмете особо наедине, – за зданием Суда есть тихие переулки, – пойдёмте туда с нами!» Приняв такое предложение, мы последовали за ними. Присев с нами вместе на скамью в безлюдном закоулке, Мудрые спросили нас, откуда и для чего мы прибыли к ним в город. На это мы отвечали, что пришли только лишь для того, чтобы получить наставление о Супружествах и узнать, почитаются ли оные у них за святости так, как было у Древних, живших в Веках Золотом, Серебряном и Медном. Мудрые нам ответили так: «Что значат оные святости? Не суть ли оные дела плоти и ночи?» На это мы им возразили: «Не суть ли и дела Духа? И всё творимое телом из Духа не есть ли Духовное? Также творимое Духом из сочетания Блага и Истины не есть ли сочетание Духовное, которое входит в сочетание Естественное, то есть в сочетание Мужа и Жены?» На это так называемые Мудрые отвечали: «Слишком уж вы утончаете и возвышаете сей предмет, переходя от рассудительных понятий к духовным; разве кто-нибудь может столь высоко воспарить и там витать, оттуда сойти и так рассуждать о чём-либо?» К этому они с насмешкой прибавили: «Может быть, вы имеете крылья орлиные и можете летать в превыспренней стране Неба и рассматривать таковые предметы, но мы не можем!» Тогда мы попросили их, чтобы они высказались с той своей высоты или страны, в которой ветреные мысли их летают, – знают ли они или могут ли знать, что существует Любовь Супружественная одного мужа с одною женою, в которой собраны все блаженства, счастья, приятности, веселия и удовольствия Небесные, – и что эта Любовь есть от Господа, по восприятию Блага и Истины от Него, – следовательно, по состоянию Церкви. Услышав это, они отвернулись от нас и сказали меж собой: «Беснуются сии мужчины! Ходят тут со своим суждением и, проповедуя пустое, сеют бредни!» Потом, обращаясь к нам, сказали: «Будем отвечать прямо на ветреные ваши проповеди и сновидения! Что общего любовь между супругами имеет с религией и с вдохновением от Бога? Не эта ли любовь есть у каждого по состоянию его силы и здоровья? Не равно ли она находится как у тех, которые вне Церкви, так и у тех, кои в ней? Не равно ли у язычников, как и у христиан? Не равно ли у нечестивых, как и у благочестивых? Не у каждого ли сила этой любви происходит или из наследственности, или из крепкого сложения телесного, или из трезвой жизни, или из теплоты климата; также и посредством лекарств она может быть укрепляема и возбуждаема; не есть ли эта любовь плотская? Плотское же что общего имеет с состоянием Церкви духовным? Разве эта любовь относительно последнего действия с женою различается чем-либо от любви относительно такового же действия с блудницею; не подобная ли есть похоть и не подобное ли наслаждение? Посему обидно выводить начало Любви Супружественной от святости Церкви!» Услышав это, мы вновь возражали им: «Вы умствуете из воспаления похоти, а не из Любви Супружественной! Вы вовсе не знаете, что есть Любовь Супружественная, поскольку она у всех вас хладенеет! Из речей ваших мы убедились, что вы из того Века, который именуется Железным и состоит из железа и глины не соединяющихся, по предсказанию Даниила (Дан. 2:43), – ибо Любовь Супружественную и любовь блудную почитаете за одно, а разве сии две любви могут соединяться более, кроме как железо и глина? Вы почитаетесь и называетесь Мудрецами, однако ими вовсе не являетесь!» При этих наших словах они, воспылав гневом, закричали и созвали Сонм, чтобы нас изгнать… Но тогда из Силы, нам от Господа данной, мы простёрли руки, – и вдруг тотчас змеи жалящие и гидры, ехидны и драконы из пустыни явились и наполнили весь город, из коего объятые ужасом жители убежали. Тогда Ангел поведал мне: «В эту неприглядную Небесную Страну на границе между Полуднем и Востоком ежедневно приходят новопереселяющиеся с Земли, а все прежде пришедшие один за другим отсылаются и низвергаются в пропасти Запада, которые издали представляются как озёра огненные и серные; там находятся все прелюбодеи: и духовные, и естественные».