История Млечного пути

Не ожидая подобной дерзости, он отпрянул назад, но стол помешал ему. Глаза Марты горели огнем и ненавистью, глядя на него, и он это видел. Ненависть, одно тех из чувств, которые она не должна была никогда больше почувствовать. Почему же оно тогда просто выплескивается из нее? Что было не так? Все же он был серьезным и влиятельным человеком, за его спиной Федерация, перед ним трепещут тысячи. Он снова сложил руки на груди и выпрямил спину.

– Вам, что-то не понятно, госпожа Штеер?

– Я все же вынуждена просить об услуге. – Она немного улыбнулась уголками рта. – Сейчас Вы, отдадите распоряжение референту, чтобы сюда, в этот кабинет, незамедлительно прибыл профессор Райков с моим личным делом, из закрытого архива программы «Новая жизнь».

Воцарилась пауза. Марта ждала реакции от Дарановича, а тот несколько секунд перемалывал в своем мозгу информацию о том, что вообще и как вообще она могла узнать о том, что из ее памяти было стерто начисто. Начисто! Так, по крайней мере, уверял Райков.

– Вы с ума сошли. – Он усмехнулся, делая уверенный вид. – Что за бред Вы несете? Какая еще «Новая жизнь»? Я сейчас вызову охрану, а не профессора Райкова! – Рука потянулась к кнопке связи с референтом, но вдруг вице-президент почувствовал удар и сильную боль в шее.

Марта недолго думая, выхватила позолоченный стилус из кармана его пиджака, предназначенный для более удобной работы с фемтосекундными проекциями и острым концом воткнула его одним ударом вице-президенту чуть выше воротника рубашки с левой стороны. Он завопил и, оттолкнув ее, кинулся к столу. Марта оказалась проворнее и движением руки смахнула все со стола на пол, в том числе и корпоративный делс.

Как раненый зверь, с торчащим из шеи острым орудием, Даранович, хрипя, повалился на колени у своего роскошного кожаного кресла и, путаясь в собственных пальцах, лихорадочно принялся открывать нижний ящик стола. Секунда и Марта у него за спиной. Она ловкая, она сильная. В маленьком хрупком теле ее был неисчерпаемый потенциал силы и расчетливости. Этому всему, всему, что она умеет, научили ее они. Они – те, кто отнял у нее ее жизнь. И один из них уже стоял перед ней на коленях. А теперь еще и ненависть. Вновь приобретенное чувство, сделавшее ее сильнее в несколько раз. Она обхватывает его шею, сдавливает, не давая дышать, а свободной рукой помогает ему открыть ящик. Несколько пластиковых папок, какие-то файлы, электронные носители.… Что же он там хотел найти? А вот и он. Небольшой раритетный пистолет в хромированном корпусе с рукоятью из слоновой кости. Она берет его, он холодный и тяжелый. Пленник собирает силы и, оттолкнувшись, ногами от стола бьет девушку локтем и пытается подняться. Он хрипит. Они борются, валяя кресло и взбивая ковер. Под ногами что-то хрустит, наверное, его любимые очки в кожаном футляре. Оценивая реальное несоответствие весовых категорий, она понимает, что не сможет его удержать, и что должна любой ценой подавить сопротивление. Марта прислоняет дуло пистолета к его ноге немного выше колена и жмет на спусковой крючок. Раздается хлопок. Свинцовая пуля гильзового порохового патрона, какие уже две сотни лет как не используются армиями и гражданскими силовыми структурами, вырывается из его чрева и врезается в кожу. Врезается, рвет мышцы, проходит насквозь, возможно задевает кость и, брызнув кровью с другой стороны, впивается в паркет, покрытый белой ворсой ковра. Она закрывает его рот ладонью, чтобы свести крик боли к минимуму. Его глаза стали огромными от ужаса, он мычит, выгибается, но все бесполезно, Марта крепко держит его и ждет, когда силы иссякнут. Еще один порыв бесполезного сопротивления, рывок, толчок, попытка вырваться и вице-президент обмяк, повалился на колени, сдался, застонал, а его дыхание стало хриплым и свистящим.

Конечно, даже в таком кабинете, с установленными устройствами шумопоглащения, выстрел был слышан в приемной, и через секунду дверь распахнулась и проеме показалась огромная фигура сотрудника службы безопасности. Снова выстрел и первый вломившийся охранник получил пулю в грудь. И тут же рухнул всей массой своего большого тела, там же в дверях. Еще выстрел, еще! Второй еще в приемной. Прямо за углом слева.

Необычное оружие. Если держать не крепко, этот пистолет при выстреле может выскочить из руки. А запах пороха в воздухе, перемешавшись с запахом крови, вызывает тошноту.

Марта бросает полуживого пленника и быстро оказывается у двери. Первый охранник начинает дергаться и пытается перевернуться на бок. Попадание не оказалось смертельным. Следующая пуля вошла ему в голову.

Дальше все как в тумане. Она кричит что-то второму охраннику. Угрожает убить вице-президента, если он не войдет с поднятыми руками. Параллельно проверяет обойму. Остался один патрон. Забирает пистолет у мертвого громилы, запасной боекомплект и возвращается за спину пленника. Снова кричит, но второй не слушается ее. Он вытаскивает за ноги своего напарника обратно в приемную и захлопывает дверь. Это все. Теперь только она и ее заложник. Там за дверью остались свидетели. Сейчас они уже поднимают тревогу. Скоро тут будет целая армия вооруженных людей и Марту возьмут в осаду. Но пока бьется сердце у вице-президента, ее сердце тоже будет биться и у нее будет возможность довести дело до конца.

– Звони!

– Куда? – Хрипел вице-президент.

– Я хочу, чтобы сюда прибыл Райков!

– Хорошо, хорошо… – Он сглотнул.

Из шеи дорожка крови уже успела нарисовать на белой рубашке алое большое пятно – Марта, я позвоню, позвоню… – Она подала ему делс. – Ты понимаешь вообще что творишь? До сегодняшнего дня у тебя была должность и статус во Всемирном Научном Сообществе, ты работала на Колониальную Федерацию и Союз Правящих Партий, у тебя оставался год до назначения в высший руководящий состав, ты была привилегированным сотрудником! Какого черта, Марта, ты творишь? Ты все разрушила!

Она с холодным выражением лица ткнула носком туфли по раненой ноге, он вскрикнул от резкой боли и взял планшет, оставляя следы крови на дисплее от пальцев. Вызов коммутатора, писк, потом дрожащий от испуга голос референта и… Все оборвалось. Служба безопасности в аварийном режиме, исполняя протокол действий в случае захвата помещения, отключила связь. Корпоративный настольный делс и делс на руке Дарановича, через секунду оповестили о принудительном форматировании встроенных носителей информации.

* * *

Экстренный выпуск информационного блока, прервал привычную трансляцию дневных многосерийных развлекательных медиапрограмм. Паникующий, с бегающими маленькими глазками мужчина, молниеносным голосом рассказывал о том, что заставило все каналы внезапно прервать обычное вещание. На фоне этого человека, красовалась башня Колониальной Федерации и гигантские буквы «Сириус» – небоскреб главного штаба в центре Неополиса. Вокруг площади в больших объемах стягивались силы правопорядка города. Люди в черных бронированных костюмах разгоняли зевак, пытающихся понять, что происходит. Выстраивалось кольцо оцепления.

Тучная женщина с короткими засаленными волосами, сидела перед экраном на зеркальной стене, покачивая головой ругаясь в душе на то, что не может досмотреть свое любимое комедийное шоу. На одном ее колене сидела девочка со светлыми длинными волосами и вплетенными в них лентами. Она постоянно ерзала, бесперебойно что-то болтала, не выговаривая букву «р» и куда-то тянулась все время руками. Женщина ласково поругивалась на нее, подрыгивала коленом и та подскакивала и смеялась. На полу в ногах ее сидела еще одна девочка, и молча, играла с куклой. Она была точно с такими же волосами и в такой же одежде и как две капли воды похожа на свою сестру, лишь только цвет лент в волосах позволял их различать.

− Бабушка, а когда мама вернется?

− Скоро, она же ушла не на долго. Купит продукты и вернется.

– А на долго она больше не уйдет?

– Нет, мама обещала нам, что больше никогда нас не бросит. – Этот вопрос из уст девочек теперь звучал постоянно, по несколько раз в день.

Какая бы не была жалость от того что прервалось ее любимое шоу, все же происходящее на экране, завладело ее вниманием и она отвлеклась от внучек и стала внимательно слушать человека с бегающими глазками.

«…Сегодня в десять часов утра, в главном штабе Колониальной Федерации произошла стрельба. Как минимум один человек погиб. Одна из сотрудниц Компании, некая Марта Штеер, вооружившись пистолетом, ворвалась в офис вице-президента холдинга и открыла стрельбу, смертельно ранив одного из работников. Данных о состоянии господина Дарановича пока нет, но представители пресс-центра Колониальной Федерации утверждают, что он жив и находится в заложниках. Действовала ли Марта Штеер в одиночку или у нее был сообщник, мы пока не знаем…»

Дальше был показан отрывок с камер, используемых силовыми структурами, которые уже заполонили все соседние помещения и взяли в осаду кабинет вице-президента. Там с трудом различимая девушка, прячась за спину непонятного мужчины, размахивала пистолетом и что-то кричала.

Послышался звук открывания входной двери, кто-то пришел, но бабушка была спокойна, она ждала этого. Немного прошуршав пакетами и одеждой, в тесную комнату вошла другая женщина. Дочки закричав, сорвались с мест и кинулись обнимать мать.

Она расцеловала дочек, а они что-то рассказывали ей, перебивая друг друга и вешаясь на нее.

– Смотри, что в центре творится, опять кого-то убили…

–… Появилась новая информация о женщине, которая все еще держит в заложниках вице-президента Колониальной Федерации. Как мы уже сообщали, ее имя Марта Штеер и она работает в Компании. Согласно данным предоставленным пресс центром Холдинга, нам стало известно, что Марта Штеер является топовым сотрудником и занимает должность руководителя штаба изучения и освоения дальнего космоса. Что заставило ее пойти на подобное преступление остается загадкой. Так же пресс-центр отметил, что госпожа Штеер не ведет переговоров и не выдвигает никаких требований. По их мнению, она психически не здорова.

Женщина медленно опустила девочек и, раскрыв рот, прильнула к проекции экрана. Потом посмотрела на мать и та увидела в ее глазах странный блеск.

– Лена, все в порядке?

Но лена кинулась к столу и схватила делс. Путающимися пальцами она начала кого-то вызывать.

– Да! – Раздался хриплый мужской голос.

– Ты смотришь новости?

– Лена. – Спустя небольшую паузу, голос прокашлялся. – Прости, задержка сигнала. Что случилось?

– Новостной блок! Марту показывают!

– Какой канал? – Голос тут же оживился.

– Да любой! Ее по всем показывают!

Снова небольшая пауза.

– Да, вижу. – Голос вздохнул. – Спасибо, что сообщила. – Как ты? Как девочки?

– Я? О чем ты вообще? Она людей убила! – Лена закричала на мутное изображение мужского лица в проекции делса.

– Ну и пускай. Тебе-то что?

– Ей же теперь не выбраться оттуда живой…

– А она и не собирается.

Глава 19

История насущных времен

Электронный голос оповещения, из встроенных где-то в потолке микшеров, сообщил о выполненной стыковке с взлетно-посадочным модулем С-2. К этому времени командир Маер, в общих чертах, уже знал о том, что произошло. После подтверждения координат сброса, Лена вышла с ним на связь, вне протокола, и с первых сказанные ею слов, уже по интонации ее голоса, он понял, что произошло что-то плохое.

– Прав ты был, Малагвинов, списывая меня на скамью запасных! – Маер прикусил губу и, покинув кабину пилотов, отправился в технический модуль встречать группу высадки.

Годы брали свое. И Грек чувствовал их. Может в душе и мыслях он не чувствовал себя старым, но тело его уже давно просило бросить все и отправиться на заслуженный отдых. Оно словно намекало ему ноющими суставами, одышкой и головной болью после малейших перегрузок о том, что пора собрать все свои накопления в кучу, купить дом, где-нибудь в живописном месте подальше от цивилизации, желательно на берегу моря, и жить в свое удовольствие. Вот только одна мысль или даже мысль об этой мысли, не давала ему покоя. Мысль о том, что он больше никогда не увидит голубое сияние лимба Земли с орбитальной высоты во время выхода солнечного диска из-за линии горизонта. Осознание возможности потерять это и еще много чего давала его профессия, заставляло сжать кулаки до боли и поверить в то, что лучше подохнуть на борту космического судна или на пирсах Порта, от кровоизлияния в мозг, чем спокойно умирать от старости в мягкой кровати, при полной и стабильной g.

Тридцать минут назад он отдал один из самых сложных приказов в своей жизни.

Прожив достаточно много лет и с тех пор как занял место первого пилота на Пилигриме, принадлежащем Колониальной Федерации, ему часто приходится отдавать приказы. И порою, эти приказы оставляли в душе раны. Противные и ноющие раны, из которых вместо крови внутрь сознания сочился стыд или сожаление, порою жалость, в зависимости от того, сколько людей пострадало при выполнении этого приказа.

Сегодня было суждено пострадать одному человеку.

– Сколько шансов на то, что он найдется? – Он спросил это у Лены, когда после того самого выхода на связь она сообщила ему, что Корин Ройа просто исчез.

После он продлил ожидание еще на десять минут и снова спросил то же самое.

– Грек, с ним нет связи и его уже нет пятьдесят две минуты! Ты сам как думаешь, какие шансы? У нас тьма хоть глаз коли, ветер половину оборудования по плато разметал, а Марк раненый и без сознания! Мы все вокруг обыскали. Колл со своей треногой, высматривает его с холма.

Возможно, ответь Лена на его вопрос иначе, скажи она, что шансы есть, и что нужно ждать еще… Быть может его решение было бы другим. А возможно, думая так, переводя в своем сознании принятие решения на кого-то еще, он просто искал оправдания своему поступку.

– Делай, как считаешь нужным. – Маер напрягся, ожидая от своего первого пилота принятия решения за него.

Вот она – старость. Разве десять лет назад, он переложил бы подобное решение на плечи другого члена команды? Пусть даже второго по старшинству после себя.

А отложить сброс было бы правильнее? Отложить, значит прервать полностью всю работу. Все придется начинать заново. Ночь на Бете, именно в этих координатах, которые были выбраны Александром Коллом для спуска, и именно в этой точке орбитального движения, длится не долго по земным меркам. Всего шесть часов. Шесть орбитальных часов.

Где команде пополнять запасы дыхательной смеси в защитных костюмах? Где взять запасные фильтра и сменные пакеты мочеприемников? А как быть с приемом пищи? Никто не рассчитывал на подобную задержку, прекрасно понимая, что такой задержки быть попросту не должно. И даже если предположить, что они переживут ночь Беты а после им удастся возобновить процесс работы с того момента, когда он был прерван, пополнить запасы будет негде. С-2 не оборудован запасными комплектами регенерации, он вообще не имеет собственной биосферы. Воздух выпускается из модуля в вакуум космоса, прежде чем он начнет сближение с атмосферой планетарного тела. Так что им в любом случае придется вернуться на орбиту. А это драгоценные затраты топлива, которое расходуется в огромных количествах и непредсказуемо при маневрах в условии плотной атмосферы. Его просто может не хватить.

А стоит ли все это, жизни одного человека, исчезновение которого вряд ли заметит Вселенная?

Еще и Марк. Ему нужна срочная медицинская помощь. Он без сознания и он подвергся токсикологическому воздействию из-за нарушения целостности верхней части защитного костюма. Именно повреждение верхней части, самое опасное. В ней воздушная смесь, так же создающая необходимое давление, забирается для дыхания в шлем. Так что отравление происходит крайне быстро по сравнению с тем. Если бы он повредил сапог или бедренную часть костюма. В любом случае промедление, может стоить негативным воздействием на центральную нервную систему. А это смерть. Или, по крайней мере, жизнь в вегетативном состоянии, так как пораженные клетки головного мозга уже вряд ли смогут восстановиться. И тут не поможет ни одна клиника, практикующая нейрорегенерационные технологии, потому что мозг человека, как и работу его нейронного кода до сих пор не смог репродуктировать ни один штаб ученых.

Где грань, за которой принятые решения во благо большинства, становятся предательством для остальных?

– Что? – Лена зло усмехнулась. – Ты о чем Грек? Я жду твоей команды! – В ее голосе было четкое ударение на «твоей» и командир это почувствовал.

– Десять минут. – Он смотрел в блуждающую желтизну экватора Беты через сенсорную панель, в то время как СИД был отвернут модулем управления от планеты строго перпендикулярно линии Кармана, готовый начать расстыковку траулеров. – Если через десять минут не восстановится связь или вы не увидите его на горизонте, взлетайте. – Он отключил связь.

Как вообще могло произойти подобное? Куда мог пропасть человек на ледяной пустой планете из камня? И почему связи не было? Что за совпадения такие? Если с ним что-то случилось…

Проксима к тому времени уже исчезла за лимбом планеты, на несколько минут, в последний разлив свой свет по полушарию и поиграв на нем всеми цветами радужного спектра.

Где-то там были его люди. Один ранен и может погибнуть, другой просто исчез. Может отменить приказ? Рискнуть и ждать, зная точно, что Марк, скорее всего, не доживет до медицинского блока? А Корин возможно и вовсе не вернется?

Маер вывел на одну из визуальных панелей протокол работ и еще раз перечитал те параграфы, которые четко устанавливали требования к командному составу и членам экипажа, относительно времени и сроков прибытия к месту высадки. И протокол, вновь напомнил ему, что он должен был поднять С-2 на орбиту еще тридцать с лишним минут назад, независимо от того, укомплектован экипаж или нет. И все об этом знали. Ниже шли биометрические подписи. Перед каждым полетом одна и та же процедура. Инструктажи. Но кто бы мог подумать, прикладывая палец к сенсору, что в какой-то момент, все это может оказаться не просто формальностью.

Через пятнадцать минут, невыносимого ожидания, когда каждая минута казалась равной световому году, не сводя глаз с экрана цифровой связи, Маер увидел автоматическое сообщение службы транспондерного оповещения, уведомившее головное судно, о старте взлетно-посадочного модуля. Нужно было подчиниться протоколу. Он дал команду на сброс траулеров. Обида за происходящее, злость на компанию и чувство того, что он предал своего человека, подступили к горлу. И тут же загудело где-то в голове. Зрение стало мутным, а кислород в воздухе модуля, начал куда-то пропадать.

Лекарство!

Командир с трудом поднялся из кресла и, казалось, что полимагнитное ядро, обеспечивающее гравитационный фон судна, вышло из строя, увеличив вес его тела на пару десятков килограмм. Но он знал, что это не так. Пока С-2 выходит на суборбитальную высоту, а сплотка траулеров, рассекая атмосферу, несется к поверхности Беты, ориентируясь на метки и корректируя падение маневровыми ускорителями, ему нужно было добраться до кабинета и принять лекарство.

А может быть лучше не принимать? Может, чем чувствовать ответственность за принятое минуту назад решение, лучше пускай аневризма, избавит его от всего этого?

* * *

Стыковочный шлюз открылся, и в технический модуль через люк поднялась Лена, а затем потянула на себя, передаваемые ей еще кем-то, носилки с бессознательным Марком на них. Потом показалась, судя по комплекции, Марта Штеер. Оказавшись внутри технического модуля, она отстегнула шлем и проморгавшись, снова подхватила носилки. Следом появился Колл. Уже без шлема. Мрачный и угрюмый.

Они были похожи на единственных выживших солдат, когда-то бывших частью огромной армии, и которая потерпела разгромное поражение в грандиозной битве. Маер опешил, понимая, что уже не для кого все произошедшее там, на поверхности Беты, не пройдет бесследно.

Его мозг еще не осознав того что случилось, искал среди них пятого члена команды, а когда Колл повернул шлюзовой переключатель и люк разделяющий С-2 и головное судно, начал закрываться, ему хотелось крикнуть на него, чтобы он не закрывал его. Ведь Корин еще не поднялся!

Марта, разложив транспортировочные стойки носилок, на которых, не шевелясь, лежал Ковнер и, бросив на командира какой-то, в этот раз слишком человечный взгляд, потащила Марка в медицинский блок, что-то сказав при этом о медицинской помощи, но он ее не услышал.

Щелкнув переключателем и откинув назад шлем защитного костюма, Колл обошел Лену и целенаправленно быстро двинулся к Маеру, желая первым доложить о случившемся. Два каких-то шага и рука упавшая сзади, вдруг дернула его плечо. Уже начав что-то говорить командиру, он прервал доклад и обернулся. А Лена ждала именно этого. Что было сил, она ударила его своим тяжелым оранжевым шлемом. Удар, пришелся сразу по всему лицу и оказался настолько сильным, что Колл на мгновение просто отключился, припав на одно колено, и схватившись руками за голову. Но через секунду, сплюнув моментально наполнившую ротовую полость, кровь, на металлический пол, он поднял на Лену свой взгляд, пробивающийся сквозь залитые кровью глаза. Бровь, скула, нос и губы – все было рассечено и льющейся из ран темно-алая жидкость, собиралась в черной бороде, словно в губке. Ненавистно что-то прорычав, он стал подниматься на ноги, готовый нанести ответный удар. Выражение его лица можно было сравнить с раненым зверем, а видел он перед собой не женщину, не члена команды и уж тем более не ту, с кем некоторое время назад у него были более сложные отношения. Он видел только врага, и он готов был этого врага уничтожить. Но не так-то просто было достать высокую крепкую Лену, прошедшую за свою жизнь не одну подобную ситуацию. Чье-то желание ее убить, нисколько не заставило ее отпрянуть или смутиться, и просто стиснув зубы, она была готова к ответному рывку, и пока он не поймал достаточного равновесия, чтобы ответить, вновь занесла над головой для следующего удара свой шлем. И только громкий резкий голос командира Маера остановил ее, не дав крепкому шлему из полимеров и металлического сплава, рассечь окончательно череп инженера.

− Стоп! − Он встал между ними. – Лена! Хватит! Какого хера ты делаешь?!

– Это твой последний полет, тварь! – Колл снял перчатку и вытер ладонью бороду. – Ты за это ответишь! Я тебя на Земле достану. – Он медленно поднялся, развернулся, и тяжело дыша от гнева и обиды, пошел прочь.

– Что тут происходит?!! – Повторил вопрос Маер, едва не крича.

Лена подошла к верстаку и отдала команду консоле управления снять защитный костюм. Пропищав, система автоматически стала расстегивать замки на спине и поясе, обнажая синий легкий комбинезон.

– Это все он подстроил, Грек! – Она вылезла из костюма, и с усилием подняв его, бросила на верстак.

– Что подстроил?

– Все что там произошло, это его рук дело! Он вырубил связь и локацию, он что-то сделал с Корином! А Марк ранен!

Еще ничего не понимающий Грек Маер, какое-то время просто смотрел на нее не, отрываясь и пытаясь понять серьезность произошедшего, а Лена все это время просто упиралась руками в стол верстака и просто молчала, ожидая от командира какой либо реакции.

− Прежде чем обвинять кого-то, мы обычно разбираемся в случившемся и анализируем то, что произошло. Если считаешь, кого-то виноватым, это нужно доказать, а не применять силу! – Гнев сочился вместе со словами сквозь стиснутые зубы. – Во-первых, доклад. Полный и развернутый. Во-вторых. С чего ты вообще взяла, что это он виноват во всем?

– Что тут докладывать, Грек? – Она повернулась к нему лицом. − Ты как будто сам не знаешь, что мы вернулись не в полном составе, а один член экипажа ранен! – Корин пропал и мы его не дождались! – Она заметалась взглядом по сторонам, словно ища что-то важное. – Доказательства тебе нужны? Сейчас будут! – Лена рванула с места большими не женскими шагами в сторону медицинского блока, махнув командиру рукой, чтобы тот следовал за ней. − Камера! Камера в шлеме Марка! Она пишет автономно и не зависит от навигатора и общей связи!

Марк, был все еще без сознания. Он лежал в полукруге манипуляционного стола, совершенно голый. От ног до пояса его тело прикрывало белое термоодеяло. К груди его были присоединены небольшие датчики. Марта стояла над ним и накладывала на травмированную руку септическую повязку. Когда, в модуль ворвалась Лена, она остановилась и выпрямилась. Маер был у нее за спиной.

– Где его шлем? – Она злобно посмотрела на Марту, но та лишь молча, кивнула в сторону лежащего бесформенной грудой на полу защитного костюма.

Лена кинулась к нему, схватила шлем и трясущимися от волнения руками стала извлекать элемент памяти из встроенной камеры в правой лобовой части. Когда квантовый накопитель информации оказался крепко зажат в кулаке, она просто бросила шлем обратно на пол, и едва не сбив с ног командира, покинула модуль.