Дух некроманта

– Чёрт, да что с ней не так!? – мысленно проругался Теодор. – Меня это уже раздражает. Если такое будет продолжаться каждый чёртов день, я сойду с ума.

Из лёгкого, весёлого времяпровождения, прогулка вмиг превратилась в настоящую пытку для Теодора. В такой молчаливой «идиллии» даже четыре минуты ходьбы до колодца, показались для него целой вечностью.

– Вот мы и пришли, – как ни в чём не бывало, с улыбкой произнёс Теодор.

– Спасибо, – холодно поблагодарила королева и принялась крутить «колесо» колодца, чтобы поднять ведро.

– Аэм… что ты делаешь? – растерянно спросил Теодор.

– Собираюсь узнать, какую воду вынуждены пить обычные люди.

– Лучше не надо, все знают что ей можно отравиться или того хуже, подхватить какую-нибудь холеру.

– Если все это знают, то почему никто не чистит колодцы!? – не переставая крутить колесо, возразила Аделина.

– Кому ты что докажешь, если выпьешь воду из колодца и отравишься!? – не выдержал Теодор и остановил рукой колесо. – Извини, но пока ты за стеной, мне отвечать за твою безопасность. Поэтому я не могу позволить тебе пить эту воду.

– Я освобождаю тебя от этой ответственности, отпусти, – словно готовая «взорваться», проговорила Аделина.

– Нет… – негромко, но вполне однозначно сказал Теодор.

Ещё несколько секунд королева «испепеляла» Теодора взглядом, а затем, понимая, что это не помогает, залезла на край колодца и принялась вручную тянуть верёвку наверх. Казалось бы, бессмысленная затея, но к счастью или к несчастью, ведро было неполное, поэтому после нескольких секунд усилий, верёвка понемногу начала подниматься.

– А не боишься упасть? Эта дырень под тобой выглядит крайне недружелюбно, – наиграно демонстрируя своё безразличие, произнёс Теодор.

– Думаешь, я не вижу как ты напрёгся? Очевидно ведь, что ты меня поймаешь, – слегка издевательским тоном ответила Аделина.

– Так ладно, бросай это ведро, – взяв за талию, спустил Теодор сумасшедшую королеву. – Лучше поднимем по нормальному. Знаешь… – прокручивая колесо, добавил он. – Обычно я делаю выводы в мыслях, но тут я просто не могу молчать. Ты либо сумасшедшая, либо малый ребёнок, я пока ещё точно не определился какую оценку дать твоим поступкам.

– Во всяком случае, ты честно признался, а я люблю честных людей, – улыбнулась королева. – Если не хочешь убедиться в своих выводах, то в следующий раз лучше не мешай мне. Если я что-то задумала сделать, то сделаю это в любом случае, даже если это будет выглядеть по-сумасшедшему или по-детски.

– Звучит как угроза, – с доброй насмешкой прокомментировал Теодор.

Не успел Теодор договорить, как ведро с мутной, явно не питьевой водой, поднялось над каменным ограждением, явившись перед Аделиной «во всей красе». Только взглянув на этот «напиток», Теодор тут же понял, что какая бы смелая и безрассудная королева ни была – даже у неё не хватит дурости попробовать такую воду на вкус, тут уж безопасней из лужи попить.

– Тебе необязательно её пить, я даже по запаху чувствую, что этот колодец давно прогнил.

После нескольких секунд сомнений Аделина всё же почерпнула рукой немного воды и попробовала её на вкус. В этот момент Теодор с огромным интересом смотрел на её лицо, однако не увидел там ни отвращения, ни какой-то брезгливости. Казалось, словно Аделина каждый день пробует нечто подобное.

– Ужасная вода… как люди её вообще пьют, – оценочно произнесла королева.

– У тебя что, какой-то принцип? Это было понятно, ещё до того, как ты её попробовала.

– Мне хотелось понять, насколько всё плохо. Теперь осталось проверить ещё два таких колодца.

– Я почему-то даже не удивлён, – смирился Теодор. – Ну, пойдём?

– Спасибо тебе ещё раз Теодор. Я понимаю, многие мои поступки выглядят странно, но для меня это действительно важно.

Несмотря на то, что первый колодец находился прямо посередине старого жилого квартала, кроме пары детей и необычной, подозрительной тишины, Теодор ничего не обнаружил. Весь квартал словно вымер и причина тут явно не в колодце.

– И куда это мы собрались? – перекрыв узкий переулок, угрожающе спросил незнакомец. – Вода из этого колодца принадлежит мне. Хотите пить, платите.

– Эта общая вода, что за вздор вы несёте! – тут же ввязалась Аделина.

– О, какая бойкая сковородница. Хотите такой сувенир парни?

– Я бы не отказался, – показался ещё один из-за угла.

– Сегодня у нас необычный улов, я знаю, кто отдаст за неё целую кучу золота, – вышел ещё один сзади.

– Эта баба точно не кухарка, я таких издали чую, – появился ещё один, преградив последний путь к отступлению.

Вскоре, вокруг Теодора и Аделины собралась целая свора из восьми хорошо-вооруженных людей, которые уже точно не смахивали на обычных воришек. Они были хорошо подготовлены, носили дорогую экипировку и умело закрыли все выходы.

– Сколько же людей эти мрази продали в рабство, чтобы купить такие мечи!? – думал Теодор. – Этот проклятый город уже и до такого дошел? Людей похищают прямо посреди дня?

– Если хочешь жить, отдай оружие и выкладывай всё, что у тебя есть, – без доли эмоций произнёс разбойник.

– Чёрт… вначале хотят лишить меня оружия, а потом уже диктовать свои условия, – думал Теодор. – Начинать сейчас бой будет чистым самоубийством, моя спина в любом случае останется открытой, да ещё и Аделина может пострадать. Уверен, солдаты уже на подходе, нужно тянуть время.

– В-в-вы делаете большую ошибку, – заикаясь от страха, выступила вперёд побледневшая Аделина, однако её тут же, силой, вернул Теодор обратно.

– Что бы ни произошло, даже не вздумай встревать, – вцепившись стальной, до боли сжимающей хваткой, тихо проговорил Теодор, а затем принялся доставать из карманов монеты.

– Вначале оружие, потом всё остальное, – в очередной раз приказал разбойник.

– Конечно, конечно, – стараясь выглядеть испуганным, торопливо проговорил Теодор.

Никогда ещё тело Аделины не испытывало настолько сильного страха, руки сковало холодом, а ноги словно приросли к земле. Пытаясь возразить разбойнику, она потратила всю оставшуюся решимость и теперь не могла даже шевельнуться.

– Какая же я жалкая… всегда пыталась быть смелой, почему же сейчас не могу выговорить даже пару слов нормально!? – произнесла в мыслях королева. – Все так нахваливали мою решительность, но перед настоящей опасностью она ничто, наигранная пустышка.

– Это всё? – пряча награбленное в сумку, спросил разбойник.

– Тут мой дом неподалёку, могу дать ещё, – умоляющим тоном продолжил Теодор. – Только, пожалуйста, отпустите нас после этого, прошу.

– Сколько минут отсюда?

– Буквально две минуты, поверьте.

– Отлично, пойдём, – воодушевлённо произнёс разбойник, а затем пристально посмотрел на своих сообщников за спиной Теодора. Они поняли намёк и тут же неожиданно набросились на безоружного Теодора.

– Что вы делаете! – закричала Аделина и ринулась к Теодору, но на этот раз её поймал уже главарь разбойников.

– Стой тут, ты нам ещё пригодишься, – надменно приказал главарь, а затем обратился к своим сообщникам. – Не забывайте, оружие не используем.

У каждого есть граница, после которой страх уже не мобилизует, а наоборот забирает последние силы и уверенность. Аделина читала эти строки около двух лет назад, однако только сейчас поняла их смысл. Её обессиленное тело убеждало смириться, её разум упивался сладкими мыслями о том, что всё равно ничего не изменится и лучше просто сдаться. Однако в той же книге, в самом конце говорилось: бесстрашие – это необязательно смелость, но всегда твёрдость, ибо с каждым шагом вперёд страх слабеет, а с каждым шагом назад – крепчает.

– Теперь понятно, – промелькнуло в мыслях у королевы. – Корень моего страха не слабое тело, и даже не отсутствие оружия. Всему виной ложная надежда, что и без моего вмешательства всё как-нибудь наладится. Пока я хоть немного в это верю, страх не исчезнет.

Королева приняла решение, окончательное и бесповоротное. Пусть её руки не перестали дрожать, пусть стук её сердца всё так же отдавал болью в висках, но зато она знала, что другого пути нет. Как загнанная в угол крыса бросается на хищника, так и Аделина, высвободив руку, бросилась на главу разбойников. Никто от неё такого не ожидал, поэтому она успела выдернуть нож с пояса главаря, а затем приставить этот же нож к горлу владельца.

– Отойдите от него, живо! – выкрикнула Аделина с такой силой, что голос её сорвался и стал немного походить на рёв.

Разбойники остановились, но почему-то в их глазах не было страха или волнения, лишь наигранная ухмылка и взгляд полный любопытства. Казалось, им совершенно наплевать на то, что произойдёт с их главарём.

– Отойдите от Теодора или я перережу ему глотку! – отчаянно повторилась королева.

– А сможешь? – спокойно произнёс глава. – Уметь резать ножом, это не то же самое, что уметь им убивать.

– Ты хочешь проверить!? – злобным и ненавистным голосом прокричала Аделина.

– Хочу, – без доли страха ответил разбойник.

После вполне однозначного ответа главаря, переулок на несколько секунд погрузился в тишину. Разбойники с неподдельным интересом наблюдали за реакцией Аделины, и та не заставила себя долго ждать. Вопреки уверенности главаря нож стремительно направился к его горлу, попутно разрезая плоть. Аделине не хватило всего нескольких мгновений, чтобы добраться до артерии. В самый последний момент главарь успел остановить её руку.

– Ах ты паскуда, я тебе руки поотрываю! – прокричал главарь и что есть силы ударил Аделину локтём по лицу.

В отличие от Теодора, который до сих пор оставался в сознании, Аделина не столь умело «держала» удар, внезапная атака тут же опрокинула её на землю и лишила даже мизерного шанса сделать очередной отчаянный ход. Боль, страх, злость – всё это почему-то исчезло из разума Аделины, превратившись в отрешенное чувство пустой безмятежности.

– Что, уже всё? – приподняв королеву за волосы, ухмыльнулся разбойник. – Знавал я таких бешеных сучек, никогда не умеют вовремя останавливаться, и никогда ни под кого не прогибаются. Только вот… кто из вас ребята знает, почему кузнецы никогда не делают слишком твёрдых клинков? – обратился он к другим разбойникам.

– А разве мечи сами по себе не твёрдые? – неуверенно спросил другой разбойник.

– Идиот. Гибкий клинок намного труднее сломать, – поучительно заговорил третий разбойник.

– Именно. С людьми всё абсолютно так же, – произнёс главарь. – А теперь давайте, прикончите его, чтобы она это видела своими глазами.

Даже сквозь угасающее сознание и пронзающий звон в ушах, Аделина отчётливо слышала тяжелое и прерывистое дыхание Теодора. Она не могла его увидеть, свет почему-то слепил и резал глаза, но зато она знала, что Теодор точно смотрит на неё.

– Наверняка он меня ненавидит… если бы только я не повела его к колодцу…– промелькнуло в мыслях у Аделины.

– Наверняка она меня ненавидит… если бы я только не повёл её за стену… – подумал Теодор.

С этими последними словами сознание Аделины погрузилось в глубокий мрак. Звон в ушах затих, боль окончательно пропала, а ощущение вины сменилось приятным, освобождающим теплом. Казалось, на этом её сражение окончено, однако в пике отчаяния перед её глазами появилась фигура в узорчатой серебряной мантии. И пусть этот незнакомец не тянул руку, не пытался что-то сказать, но посреди вечной темноты он сам по себе выглядел как настоящий луч надежды.

– Почему ты так хочешь бороться? Почему просто не сдашься? – спокойно спросил незнакомец.

– Если я сдамся… разве станет лучше? – искренне ответила Аделина. – Если я могу помочь людям, которые нуждаются в помощи, то почему я не должна этого делать!? Неужели в этом есть что-то неправильное?

– Даже я не знаю, что правильно, а что нет… но таким как ты я уже помогал. Они были добры, чисты душой, наверное, даже справедливы, но несмотря на это потерпели крах. Выходит да, в твоих убеждениях действительно есть что-то неправильное.

– Что же их привело к краху? – с упрёком спросила Аделина.

– Скажем так, появились люди с другим понятием правильности. Они были глупы, алчны, но достаточно хитры, чтобы взять верх над добрыми и справедливыми. Если я тебе помогу, то рано или поздно ты повторишь их судьбу.

– А чем ты можешь мне помочь?

– В тебе есть сила способная изменить мир. Ты к ней ещё не готова, твой дух и тело слишком слабы, но я могу её пробудить. Ты этого хочешь?

– Кто ты…? – испуганно спросила Аделина.

– Я достаточно тебе рассказал. Да или нет?

– Да… – тихо произнесла Аделина.

– Почему? Такие как ты уже пытались что-то сделать и всё равно погибли.

– Даже если есть всего лишь мизерный шанс изменить мир к лучшему, его нельзя упускать. Я пообещала, что буду жить для народа.

– Да будет так. На протяжении всей своей сознательной жизни ты не хотела, чтобы тебя видели жалкой и беспомощной, это твоё самое сокровенное тайное желание, которое породило твою силу, – говорил уходящий голос. – Твоё тело не готово и будет разрушаться, но зато теперь я точно вижу, твой дух готов.

Едва Аделина очнулась, как свет ярче десятка солнц вырвался из её правой руки и мгновенно озарил безлюдные тихие улицы. Разбойники не успели удивиться увиденному, стоило им повернуться, как их глаза тут же окутал мрак, тяжелый, беспросветный, и отчаянный. Они начали кричать, метаться из стороны в сторону пытаясь найти опору, однако не прошло и десяти секунд, как их страдания прервал клинок Теодора. В отличие от разбойников, Теодор всё видел: видел невероятно яркую вспышку света, видел, как после неё Аделина снова потеряла сознание, и видел, как глаза разбойников словно изнутри покрылись туманом. Он всё это видел, но почему-то не ослеп.

Когда всё закончилось, из-за угла показался ещё один человек; лазутчик регента, который должен был помочь Теодору, если тот будет в опасности. Почему он не помог, хороший вопрос, однако сейчас Теодора интересовало совсем другое: что видел этот лазутчик и что он скажет отцу?

– Чёрт, что это было!? – опираясь о стену дома, проговорил лазутчик. – Это сделала она? Аделина?

– Ты про что? – спокойно спросил Теодор.

– Свет… ты разве его не видел? Он ослепил меня!

– Разве ты сейчас ничего не видишь? – не меняя тона, продолжил Теодор.

– С трудом… это сделала она?! Королева!?

– Не знаю что случилось, но это точно сделала не Аделина. Пока я во всём не разобрался, можешь ничего не говорить Вольдемару?

– Теодор, ты что, её защищаешь!? Это точно была Аделина, тут не в чем разбираться. Она настоящая ведьма!

– Ладно, где второй?

– Он ушел за подмогой сразу, как тебя окружили.

На решение оставались считанные секунды: если Теодор оставит лазутчика в живых, то Аделина в лучшем случае долго не проживёт. Пусть даже она королева, ей не избежать фанатиков, коими благодаря братству святого слова напичкан весь Веленгельм.

– Убить прихвостня отца, конечно, нетрудно, но кем мне является Аделина, чтобы я так рисковал ради неё? – подумал Теодор. – С ней каждое моё слово, каждая моя улыбка была фальшивкой. Да и как человек она не особо мне нравится, глупый, наивный, ребёнок. Хотя действительно, что это, чёрт возьми, было? Магия? Фокус? Трюк какой-то? Ладно, спасу её ради интереса. К тому же меня не оставляет мысль, что она подвергла себя такому риску только чтобы спасти меня. Да, точно, я всего лишь верну должок, всё-таки, если бы не она, возможно, я был бы уже мёртв.

Теодору даже не пришлось доставать меч, он просто спокойно подошел к лазутчику и вонзил клинок прямо ему в сердце. Это было подло, нечестно, неожиданно, но с другой стороны, Теодор всегда недолюбливал шавок отца. Всё детство они говорили ему что делать и докладывали отцу о малейшей оплошности, точно тюремщики. Кроме того, получи они такой приказ, то без колебаний убили бы Теодора.

– Да уж, ты либо очень глупая, либо очень смелая, – проверив пульс у Аделины, устало проговорил Теодор. – И как ты собираешься выжить в этом мире с таким характером? – сел он рядом. – В этот раз тебе повезло, но в следующий… выкручивайся сама.

Аренхолд, король Ольгерд.

Через час посол Мэнгорна снова вернулся в королевский шатёр и там, помимо короля, его уже поджидали несколько советников, которые тут же принялись задавать вопросы. Несмотря на их явно «скептичный» настрой, посол отвечал чётко и однозначно, не пытаясь излишне приукрасить условия главмагистра.

– Когда планируется напасть на Веленгельм? – прозвучал первый вопрос.

– Мне это неизвестно, – ответил посол. – Знаю только что скоро.

– А если мы к этому времени не успеем освободить Аренхолд?

– Это мне и нужно узнать, сколько примерно вам потребуется времени?

– Максимум неделя, – вмешался Ольгерд. – Если, конечно, всё пойдёт по плану.

– Я сообщу это главмагистру.

– Если мы согласимся, какую именно поддержку вы обеспечите в освобождении Аренхолда?

– Материальную. Мы вам привезём столько золота, что хватит на доспех, оружие, и продовольствие для всех ваших людей.

– Как вы собираетесь перевезти золото через пустыню? – удивлённо спросил советник.

– Не волнуйтесь, в Аренхолде достаточно торговцев, которые перевозят целые караваны через пустыню. Думаю, вам это известно.

– Это верно… – задумался Ольгерд. – У них же можно купить всё необходимое.

– Весть о возвращении короля Аренхолда облетела весь мир, – начал посол. – Благодаря этому к вам приходят новые поданные со всего юга. Однако, для осады южной столицы требуется не меньше пяти тысяч обученных воинов. Вы сможете набрать столько людей?

– Об этом не волнуйтесь посол, – уверенно ответил король. – Я знаю, как взять южную столицу даже с тысячной армией.

– Тогда, каков ваш окончательный ответ, вы согласны с условиями главмагистра?

– Да, я согласен, – посмотрев на сомневающихся советников, однозначно ответил Ольгерд.

– Хорошо, я передам ваши слова главмагистру. Ответ вы получите скоро.

Севастьян, третий ярус чёрного леса.

С тех пор, как отряд Севастьяна должен был прекратить поиски, прошло уже несколько часов. Солнце садилось, высокие лесные заросли приобретали всё более устрашающий вид, а каждый путь охотников по чужим следам заканчивался лишь очередным обглоданным трупом, который никто из охотников даже не мог опознать.

– Нельзя терять надежду, – внезапно проговорил Ферион. – Возможно, прямо сейчас нас отчаянно ждёт согильдиец.

– Согласен, – негромко проговорил «Фенрир». – Я не успокоюсь пока не найду всех пятерых, живыми или мёртвыми.

– Мы не успеваем, – проговорил следопыт. – Скоро окончательно стемнеет, тогда я даже следов не смогу найти.

– К сожалению, Тавий прав… – признался глава отряда. – Если на этих следах никого не найдём, то придётся идти обратно. Мы и так сделали всё что могли.

Вскоре, едва заметные следы искомого охотника привели группу Фериона к пещере. Выглядела она, конечно, жутко, но с другой стороны, если и возможно пережить ночь в чёрном лесу, то только в подобном невзрачном месте. Оно не безопаснее, но хотя бы надзиратели не достанут.

– Оружие наизготовку, – уверенно произнёс Ферион. – Тавий и Севастьян держатся сзади, остальные со мной.

Группа подчинилась беспрекословно: Севастьян и следопыт тут же перестроились в тыл, а те, что поопытнее, мгновенно вышли вперёд, вооружившись кинжалами и факелами. Такое построение называлось ночным: в нём первые ряды освещали путь, а вторые – расстреливали нападающих с лука.

– Вы все знаете что делать, – шагая к пещере, проговорил Ферион. – Клык, только давай не как в прошлый раз. Первый ряд ведёт оборонительный бой, никаких исключений.

– Сколько раз ты мне ещё это повторишь!? – недовольно спросил Клык.

– Столько, сколько понадобится, чтобы ты себя контролировал. Эмоциям здесь не место.

– Да понял я, понял.

После ответа Клыка, отряд медленно двинулся вглубь пещеры полностью сконцентрировавшись на защите Севастьяна и Тавия. Только сделав несколько шагов, бывалые сразу поняли, в какой невезучей заднице они оказались на этот раз: Ферион тут же наступил в какую-то зелёную слизь, Фенрир угодил лицом в паутину, а Клык и вовсе поскользнулся, после чего с воплем поскользил вниз.

– Твою мать! Меня что-то схватило за ногу! – кричал «ускользающий» голос Клыка.

– Разгруппироваться! – незамедлительно приказал Ферион. – Вперёд! Живее!

– Ах ты тварюга, я тебе все зубы повыдёргиваю! – слышалось из тёмных глубин пещеры. – Сдохни хрень шипастая!

Когда остальной отряд нагнал Клыка, тот уже расправился с хищником и даже успел немного отдышаться. Нападающим оказалась огромная, шипастая ящерица с человеческий рост, чем-то напоминающая «Саламандру». Сколько бы Ферион её не разглядывал, не мог вспомнить ни единого упоминания о ней в журналах охотников.

– Неплохо ты её размусолил, – одобрительно произнёс Фенрир, поглядывая на дюжину дырок в голове ящерицы.

– Фенрир, возьми факел, который уронил Клык и посторожи нас впереди, – скомандовал глава отряда. – Клык, расскажи подробнее, что произошло.

– Эта штука схватила языком мою ногу, притащила к себе и прокусила голень, – торопливо отчитывался Клык. – Далее, пока я наносил ей удары, несколько раз поранился об её шипастый покров.

– Кому-нибудь известно, что это за существо? – обернулся Ферион.

– В журналах охотников его точно нет, – вмешался Тавий, переворачивая ящера на спину. – Существо не приспособлено для обитания в подобных местах. Глаза среднего размера, поэтому в условиях отсутствия света они малоэффективны. Лапы не перепончатые, из-за чего передвижение в водной среде будет затруднено или вовсе невозможно. На животе есть характерный окрас чёрно-красного цвета, обычно такой окрас сигнализирует другим хищникам, что существо крайне ядовито.

– Ты уверен? Насчёт яда… – осматривая свою раненую ногу, спросил Клык.

– Есть сотни ядовитых существ, обладающие подобным, ярким окрасом, – принялся объяснять Тавий. – При виде опасности они показывают хищнику живот и после этого, как ни странно, большинство хищников уходят. Опять же, существа с таким окрасом не обитают в тёмных местах.

– А есть какое-нибудь противоядие? – спокойно уточнил Клык.

– Какое-нибудь не подойдёт… – перевязывая ногу Клыка, взволнованно проговорил Тавий. – Придётся ждать симптомов и пытаться нейтрализовать уже их последствия.

– У животных с красным окрасом на животе есть что-то общее в действии яда? – внезапно вмешался Севастьян.

– Не всегда, но я тоже об этом подумал… – ответил Тавий. – Можно сделать противоядие от пустынной саламандры, но это слишком большой риск. Если мы не угадаем, то будет только хуже.

– Если первичные симптомы будут совпадать с симптомами яда пустынной саламандры, то… – продолжил говорить Севастьян, но его тут же перебили.

– Короче! – поднялся Клык. – Хватит сиськи мять, пойдём!

– Любые изменения в самочувствии тут же сообщай Тавию, это приказ, – спокойно произнёс Ферион. – Ты во второй ряд, мы с Фенриром впереди.

– Я в порядке, – шагая к первому ряду, проговорил Клык.

– Во второй ряд, живо, – едва сдерживаясь, повторился Ферион.

Даже Севастьяну стало не по себе от голоса Фериона, за долгие годы знакомства он никогда не звучал так угрожающе. Словно из улыбчивого друга, глава отряда вмиг превратился в жестокого и бескомпромиссного командира. Его взгляд, интонация, слова, всё говорило только об одном: любой, кто сейчас осмелится перечить его приказам, в лучшем случае, окажется под трибуналом.

– Будь осторожен… – смирившись, отступил Клык во второй ряд.

– Всем смотреть под ноги, – приказал Ферион. – Пошли.

Первые несколько минут, несмотря на раненую ногу Клыка, отряд двигался спокойно и без особых трудностей. За это время скользкие камни под ногами сменились маленькими подземными ручьями, белая, ничем не примечательная паутина, приобрела странный красноватый окрас, а стены пещеры постоянно расширялись, делая оборонительный строй Фериона всё более уязвимым.

– Красная паутина… это ещё что такое? – после долгого молчания, послышался голос Фенрира.

– Думаю, мы имеем дело с новым видом пауков, – задумчиво говорил Тавий. – Возможно, здесь они охотятся на летучих мышей.

– Хотелось бы в это верить, – недовольно закончил Фенрир.

– Не волнуйся, пока у нас есть огонь, они не рискнут подойти, – приободрил Тавий. – Их глаза боятся яркого света.

– Нам надо разворачиваться, – внезапно проговорил Ферион, повернувшись к охотникам.

– Что? – воскликнул Клык. – Почему?

– Здесь начинается их логово, – однозначно ответил глава. – Даже если Тавий прав, это всё равно не даёт нам гарантий.

– Если мы зайдём глубоко на их территорию или случайно приблизимся к их потомству, то я почти гарантирую, они нападут, – вмешался Севастьян.

– Откуда такие гарантии? Можешь ты просто боишься, а!? – повернувшись к Севастьяну, окончательно вышел из себя Клык. – Да что с вами чёрт подери!? Меня вы так же бросите?