Хороший актёр. Я сильнее

Они молча шли через весь университет. Эшли и Рэй не говорили, но их взаимоотношения ощущались по-новому. У девушки в голове не переставала играть мелодия русского композитора. В памяти снова всплывали усердие Рэ, скорость, кайф. Блондинке казалось, будто она видела что-то личное, что-то такое, за чем вряд ли наблюдали Джонатан, Мейсон или Чарльз.

Чарльз.

Эшли опять задумалась о том, что не давало покоя ей долгое время. Но чувство такта и уважение личных границ не позволяли спросить о таком у парня. Но если не спросит, будет хуже…

– Насколько серьёзны намерения Кинга относительно Паркер?

Первая реакция – тяжелый вздох. Вероятно, вопрос был слишком прямой. Но Эшли понятия не имела как по-другому. Рэй мялся и искал правильные слова. Он был не из тех, кто стал бы говорить о своих друзьях за их спиной. Чтож. Девушка не особо возлагала надежды на ответ. Что ей плохо давалось, так это душевные или доверительные разговоры.

– На ближайший день серьезные. – пожал он плечами. – А потом… – Рэй замолчал.

– Попользуется и бросит?

Парень виновато кивнул.

Как он мог? Одри с такой теплотой отзывалась о нём, светилась рядом с ним. А он даже и не думал о взаимности. Очередной этап, очередная девушка. Но с её подругой нельзя было так. Одри не была достойна такого отношения. Решительность Эшли увеличивалась в геометрической прогрессии, когда она заходила в нужную аудиторию.

Однако, сев за парту с подругой и увидев её в хорошем расположении духа, Эшли почувствовала, как смелость постепенно увядала. Прежде чем, поговорить с ней, блондинка обернулась и встретилась взглядами с Мейсоном. Как она хотела быть рядом с ним сейчас… Как ей хотелось сказать, что простила его. Что даже не думала обижаться. В животе снова появились бабочки. На секунду Джонс забыла, зачем пришла сюда.

– Шелли…

– Ри. – вернулась в реальность блондинка.

– Помнишь, ты говорила мне остепениться? Найти того самого и не искать приключений? – хитро улыбалась Одри. Эшли уже понимала, к чему клонила брюнетка. И от этого на душе становилось ещё тяжелее. Почему именно он? – Чарльз – мой человек.

Конец.

Та самая девушка, которая меняла парней, как перчатки. Та самая, что рассталась со своим последним парнем, потому что тот подарил ей сто одну розу, когда она хотела гипсофилы. Влюбилась в главного ловеласа университета?

– Кинг тебе не пара.

– Это ещё почему? – нахмурилась брюнетка и элегантно скрестила руки. – Я думала, ты обрадуешься. Ты же всегда говорила мне быть серьёзнее. Так ещё, наши парни – лучшие друзья. Всё прекрасно складывается.

Блондинка смотрела в чёрные глаза подруги и не понимала, где та самоуверенная и знающая себе цену подруга? До этого тема парней, конечно, интересовала Паркер, но себя она любила больше, и ни один не мог растопить её сердце.

– Ты уверена, что для него ты не очередная? – намекала блондинка.

– Выключай свою паранойю. У нас всё серьезно. – сказала Одри и послала воздушный поцелуй Чарльзу, а тот сделал вид, что поймал его и прижал к груди. – Сегодня он позвал меня к себе на ужин.

Эшли за учебный день несколько раз возвращалась к этому разговору, но добиться от подруги понимания так и не получилось. С Мейсоном всё само собой наладилось. Хотя перед этим он ещё раз пятнадцать извинился. Окончательно неприятный осадок от репетиции стёрся после их свидания.

Они прогуливались по парку и держались за руки. Ладонь Мейсона всегда была тёплой и крепкой. Затем они взяли ролики напрокат. Эшли предложила устроить соревнования: кто больше упадёт, тот проиграет. Но парень отказался. Однако девушка у себя в голове всё равно вела счёт и радовалась, что побеждала.

Один раз Мейсон чуть не наехал на мальчика лет девяти. И снова много-много раз извинялся. Эшли долго над этим смеялась и говорила, что рыжеволосый испугался больше, чем ребёнок.

Всё было как в кино. Даже лучше.

На следующий день Мейсон и Эшли пришли в университет вместе. Они шли под руку, и девушка была этому благодарна: на высоких каблуках с опорой ходить было куда эффектнее. Взгляды многих студентов, направленные на них, немного напрягали блондинку, но будоражили одновременно.

Но стоило им пройти вглубь коридора, как Эшли стала различать голос Одри, и он отнюдь был не счастливым. Мейсон и Эшли с тревогой посмотрели друг на друга и ускорили шаг, обходя всех зевак, медленно идущих и наблюдающих за спектаклем.

– Как ты можешь такое говорить? – надрывисто и эмоционально жестикулировала Одри. Блондинка заморгала глазами. Ей стало так обидно за подругу.

Чарльз устало и свысока глядел на брюнетку. На все её крики он отвечал односложно. Совсем равнодушно. Эшли уже сделала шаг вперёд к подруге, но Мейсон взял её за руку, не позволяя этого сделать.

Звонкая пощёчина раздалась в коридоре. Одри с обидой и безмерной злостью смотрела на блондина. Она молчала. А затем гордо ушла с высоко поднятой головой.

Эшли одёрнула руку и побежала вслед за подругой. Пока она следовала за брюнеткой, до её ушей доходили самые нелестные слова об Одри. Вчера эти студенты боготворили её, а сегодня распространяли сплетни и поливали грязью.

– Вам должно быть стыдно. – не выдержала Эшли и сказала одной из компаний.

Наконец Одри вышла на пустой лестничный пролёт. Она упёрла руки в боки и опустила голову, делая глубокие вдох и выдох. Губа подрагивала, но она не плакала. От напряжения мышцы шеи натянулись.

– Одри, родная. – прошептала Эшли, медленно подходя к подруге. Она даже не знала, что сказать. И нужны ли были слова? Джонс чувствовала себя такой бесполезной в этот момент. Лучше бы на её месте сейчас был кто-нибудь, кто сумел бы помочь.

Паркер резко повернула голову, одарив Эшли холодным, пронзительным взглядом. Она снова шмыгнула носом и выпрямилась. На её лице медленно начала появляться улыбка. Одри стала смеяться. Блондинка не могла разобрать: толи это был смех, толи рыдания.

– Я с тобой, Ри. – тихо сказала Эшли. Она знала, что всё так получится.

– О, Шелли, скажи, что ты на самом деле думаешь. – широко улыбалась Одри и мотала головой. – Скажи: я же тебе говорила, я так и знала, я тебя предупреждала, Одри. – ядовито произнесла она.

– Я ничего такого не…

– Эшли, хватит! Ты достала меня! – вдруг крикнула Одри. На секунду она замерла, словно осознание настигло её. Вероятно, подумала, что зря сорвалась. – Хватит! Эшли всегда хорошенькая, Эшли всегда поможет. – приторно-нежным тоном говорила она. – Она такая милая, добрая. Меня тошнит от этого! – выплеснула все свои эмоции брюнетка. От истерики дыхание сбилось, и ей ужасно не хватало воздуха.

Эшли пропускала мимо себя все слова, весь яд, направленный в её сторону. Она видела, как плохо её подруге, и винила себя за то, что не могла помочь. Руки Одри дрожали, но удивительным образом, макияж оставался цел. Ни одна морщинка не ухудшала её внешнего вида. Паркер даже в истерике была красива.

– Одри высокомерная, эгоистичная стерва. Теперь ещё и очередная подстилка Кинга! Зато ты святоша, мисс Джонс! Эту роль ты отыгрываешь на все сто! – изобразила руками взрыв. – Надеюсь, ты горда собой?

«Отыгрываешь роль?»

Блондинка отшатнулась от подруги. В висках вдруг появилась боль. Словно в неё вонзили тупые иглы и надавали, прокрутив их внутри. Эшли с трудом сглотнула. Ноги ослабли.

– Что? – рассмеялась Одри. – Нечего сказать?

– Ри… – смягчила свой голос Эшли и раскрыла руки, чтобы обнять девушку.

– Не трогай меня, – выставила ладони вперёд Паркер, будто пряталась от противной тучи мошек. Она перекинула свои чёрные кудри назад, и, вздёрнув нос вверх, пошла прочь.

Неужели Одри и впрямь была такого мнения о ней? Сколько она держала в себе? Прикоснувшись к перилам, Эшли медленно села на ступеньки. Эмоций резко не стало. Вместо них – равнодушие и усталость. Ни капли печали и сочувствия. Она зажмурилась, но слёз не было. Пора была идти на пары…

Может это просто был ужасный сон?

В аудиторию Джонс вошла последняя, и Мейсон сразу же помахал ей. Девушка села рядом с ним, оказавшись в его объятьях. Мир сосредоточился на них одних. Кто вокруг, что происходило – было не важно. Мейсон рядом, ей тепло и не страшно. Лидер Орлов приблизился к её уху и сказал:

– Одри позвала всех на вечеринку в субботу.

[1] О, друзья поддерживают в трудную минуту!

Друзья помогают мне поймать кайф!

Я готов на всё, если рядом друзья!

Разве может всё идти по плану?

When I'm gone, remember all I've done, 'oneWe've had our fun, 'unBut now I'm done, 'one[1]“City of angels” 24kgoldn

Уже завтра Орлы должны были выступать в стенах университета. Последняя репетиция, на удивление, стала самой продуктивной. Эшли после её окончания чувствовала себя одухотворенно. Только один маленький фактор способен был вывести её из состояния спокойствия и равновесия. И, глядя на этот фактор, Эшли старалась найти хоть что-нибудь, что цепляло в нем других девушек.

Не понимала.

Ведь он лицемерный, язвительный и эгоистичный. Его самодовольная ухмылкане сходила с его лица никогда. Он никем и ничем не дорожил, разве что своим имиджем и машиной, которую он расхваливал каждому.

И такого человека полюбила Одри…

Блондинка несколько раз извинялась, пыталась заговорить, но Одри только холодно смотрела на неё и молчала. Всё время она проводила с Эллой и Магнолией, будто они, а не Эшли были её лучшими подругами.

Каждую минуту, когда Джонс оставалась одна, она думала о ссоре с подругой. Неужели, она настолько была противна? Неужели, Эшли была настолько неприятна, что даже её единственная подруга отказалась от неё? Габриэлла всегда говорила, что с характером Эшли сложно будет найти друзей или вторую половинку. Ещё сложнее удержать. И вот, она опять всё испортила…

Эшли всегда всё портила. Она не умела по-другому. Отношения с мамой, друзьями, парнями. Всё приходило к логическому завершению по её вине.

Разве она могла назвать себя хорошим человеком?

Внешне никто не замечал за Эшли печали. По университету ходили сплетни, словно Джонс прекратила общение с Паркер. Восходящая популярность Эшли ухудшала положение Одри. Мейсон поддерживал свою девушку, хотя она его старательно отталкивала.

Вечером он пришёл в комнату к Эшли, из которой съехала Одри сразу после ссоры. Пара устроилась вместе на кровати. В планах был просмотр самой детализированной, захватывающей, многогранной франшизы. Звёздные войны.

Мейсон слишком красочно расписал сюжет, но так, чтобы не потерялся интерес, а желание смотреть возросло. Блондинка согласилась, предвкушая интереснейшие три часа. Они сделали попкорн и купили газировки. Эшли расчётливо предоставила выбор фильма парню, чтобы за ней остались снэки. Точнее, сладкий карамельный попкорн.

С первых секунд мелодия захватила девушку. По законам любого фильма, через десять минут еда закончилась, но так было даже удобнее. Мейсон обнял девушку, а она легла рядом с ним. В животе опять появились бабочки. Парень чаще стал касаться губами плеч и ключиц девушки. По телу Эшли бегали мурашки. Она оставляла лёгкий поцелуй на губах Мейсона, а затем снова, как ни в чем не бывало, продолжала смотреть фильм.

Мейсон становился настойчивее. Поцелуи глубже. Дыхание участилось у обоих, а фильм нужен был лишь для фона. Парень потянул за розовую ткань майки, и Эшли оторвалась от него. Она виновато отвела взгляд и прошептала:

– Слишком рано. Я не готова.

Мейсон нехотя отодвинулся от девушки, чмокнув в нос напоследок.

– Не переживай, солнышко. – улыбнулся он и вышел на время из комнаты.

Фильм они всё-таки досмотрели. Мейсону позвонили с клуба – нужно было решить вопрос, касающийся оплаты. Парень быстро собрался и уехал, а Эшли решила выйти на пробежку.

Вечером было прохладнее, она надела спортивный костюм. Колени уже были слегка потёрты, но это были её любимые сиреневые штаны и кофта. Эшли бежала вдоль дорожек и тихо подпевала. Многие говорили, что предпочтения Джонс в музыке были чересчур обычные, но только “Ilove you like a love song baby” и «Who says” поднимали настроение и порождали сюжеты в голове.

Эшли не могла не думать о Мейсоне. Он был так терпелив и добр. И почему все причисляли его к плохим парням? С ней он всегда был милым. Девушка была не особой любительницей ванили в отношениях, зато Энви не обходился без «котёнка», «солнышка», «зайки». Блондинке хотелось смеяться от этих прозвищ. Но вместо этого, она отводила взгляд и поправляла волосы.

– Привет, дорогая! – сказал знакомый голос и обнял девушку за талию.

Она вздрогнула и зажмурилась. Первая реакция – оттолкнуть человека. Но Эшли сдержалась, встретившись с веселым взглядом карих глаз. Джонатан улыбался. Их нагнал Рэй.

– Почему ты одна? – спрашивал Джонатан, и на его лице виднелось беспокойство. Интересно насколько оно было искреннее?

Эшли смутилась от такой неожиданной встречи. И ещё больше от того, что парни решили остаться с ней, хотя в планах у них явно не было пункта «погулять с Эшли». Девушка осторожно убрала руку Джонатана со своей талии и принялась отвечать на вопросы парней.

Нет. Ей не было грустно. Нет. С Мейсоном всё складывалось замечательно. Да. Она абсолютно не переживала.

– С Одри неудобно вышло. – виновато сказал Джонатан, будто он извинялся за Чарльза. – Сочувствую тебе.

На мгновение Эшли стало легче и даже приятно. За неё волновались… А затем разумная часть взяла верх и подала звоночек. Они что жалели её? Джонатан и Рэй поддерживали девушку, потому что она выглядела слабой?

– Всё хорошо. Это нормально. – отмахнулась блондинка.

Девушка уже хотела возвращаться в общежитие, когда Джонатан пригласил Рэя и Эшли к себе. Такие спонтанные действия и решения очень напрягали. Но за месяц репетиций Орлы усвоили урок, что если солистка не успела отказаться, значит, она в деле. Поэтому они, не выжидая её ответа, пошли в противоположную сторону.

Если бы Эшли попросили описать их встречу. Она бы сказала: непривычно, странно, неловко. Из их сложившегося трио больше всех болтал Джонатан, что устраивало каждого. Парень рассказывал смешные истории, подмечал детали, которые другие бы не заметили. Иногда Рэй и Джонатан обсуждали одногруппников, а точнее, все сплетни исходили из уст барабанщика, а другой лишь кивал или удивлённо мотал головой. В такие моменты Эшли гордилась своей способностью – она могла отключать звук. Хотя, на самом деле, она просто фокусировалась на своих мыслях, что на внешние факторы она переставала обращать внимания.

Джонатан жил один в квартире-студии. Ремонт был не новый, но со вкусом. Парни сразу сели за приставку, и после их долгих уговоров Эшли согласилась попробовать. Поначалу у неё не получилось, но Джонатан и Рэй совсем не злились. Наоборот, всё спокойнее объясняли правила и давали советы. После очередного поражения Эшли с раздражением отложила джойстик.

Блондинка решила немного прибраться и ушла в кухонную зону. Только долго она не пробыла в одиночестве. Джонатан проследовал за ней и принялся вытирать сухим полотенцем посуду, помытую Эшли.

– Дорогая, сколько времени ты будешь говорить, что у тебя всё нормально?

– Я в порядке. – ответила девушка, а затем остановилась, осознав, насколько неубедительны её слова, и что вопрос заключался не в её состоянии, а в её откровенном вранье.

Джонатан кивнул, словно услышал доказательство своим словам. Тишину нарушали шум воды, бегущей из-под крана, и звуки от игровой консоли, уведомляющие о победе Рэя. Джонатан молчал, изучал лицо девушки. Блондинке стало невмоготу смотреть в глаза парню, поэтому заняла себя более простым делом – мытьем посуды.

– Ну, в общем, я вижу, как тебе сложно. Новый образ жизни, с подругой поссорились, завтра конкурс. – размеренно говорил он. – Но, короче. Я вижу, как тебе неприятны наши сплетни. Ну, оно и ясно. Но ни Мейсона, ни Чарльза, ни Рэя никто из Орлов за спиной обсуждать не станет. И ты можешь нам доверять. И если тебе плохо, не бойся сказать это. – Джонатан отложил полотенце и коснулся плеча девушки. – Говорить о проблемах не значит быть слабой.

«Говорить о проблемах не значит быть слабой». С этой мыслью Эшли вернулась в общежитие и по привычке сказала: «Привет, Ри». Но затем поёжилась. Эшли была не согласна с Джонатаном. Каждый должен был справляться со своими проблемами самостоятельно, не привлекая никого со стороны. Ведь так закалялся характер. Так человек становился сильнее. Зачем кому-то что-то рассказывать? Разве у других своих дел не хватало?

Да, возможно, один раз рассказать о том, что тревожит, можно было. Но ведь на этом всё не закончилось бы. Получил поддержку. Испытал тёплые чувства. И сразу же привязался к этим ощущениям. И что же дальше? В следующий раз снова возникло бы желание поделиться. И это продолжалось бы до тех пор, пока не превратилось в зависимость. И в один момент, человек бы устал от жалоб и отвернулся. Тогда было бы больно. Очень больно.

Нет. Боль была лишней. Сейчас главное построить успешную карьеру. В таком случае всё зависело бы только от Эшли. Она полагалась только на себя, свои способности. К счастью, себя она успела изучить подробно, поэтому никаких неожиданностей возникнуть не должно было. А что могло быть лучше стабильности, хороших перспектив?

Утром девушка проснулась с чувством легкой тревоги и трепета. Солнечные лучи проникали в комнату и образовывали интересные узоры (тени от листьев деревьев, растущих под окнами общежития). Настроение улучшалось с каждой минутой. Эшли даже сходила на утреннюю пробежку. В груди росло предвкушение сегодняшнего выступления.

Из группы Эшли пришла последняя, но не опоздала, хотя Чарльз всё равно упрекнул её в том, что пришла ровно в назначенное время, а не раньше. Пока парни общались, одновременно проверяя инструменты, девушка подошла к зеркалу.

– Соберись, Эшли Джонс. Скоро твой выход. Ты покажешь всё, на что ты способна, и победишь. – в отражении она встретила взгляд серьёзных серых глаз. Она нахмурила брови, сосредоточившись на своём настрое. – Ты талантливая. Ты лучшая. – на этих словах Эшли осеклась. «Ты лучшая только потому, что ты среди бездарей,» – всегда говорила Габриэлла, стоило девушке рассказать о новом достижении. Блондинка сделала три раза глубокие вдох и выдох. С трудом, но она отогнала непрошеные мысли.

Ведущий, студент четвертого курса, объявил следующую музыкальную группу. В ней была Одри… Их трио называлось «Милые обманщицы», и они и вправду выглядели мило. Их голоса сливались, каждое слово из уст девушек доносилось до глубины души и цепляло, заставляло забыть предыдущих исполнителей. Они были одеты с вызовом. Главным и самым высоким голосом была Магнолия. Её плавные движения кошки придавали пикантности их номеру, а её уверенный взгляд нравился Райану Беллу, и заставлял улыбку показаться на его лице. Режиссер в своём блокноте записал эту брюнетку в число немногих, которых он мог бы продюсировать в будущем. Эшли больше всего на свете мечтала попасть в это список. Он выбирал тех, в ком видел полную отдачу, уверенность, талант. Номер девушек был очень ярким, они пели в унисон, и их голоса разливались по всему актовому залу приятным эхом. Во время завершающих нот, они встали в загадочные позы и под бурные овации покинули сцену.

После их выступления будет куда сложнее зацепить зрителей, но никто и не думал сдаваться.

Орлы признали в трио Одри достойных соперниц, но их уверенность в победе не уменьшилась. Каждый снова занялся своим делом.

– Эй, я один это вижу? – спросил Джонатан, немного отодвигая кулисы. Остальные тут же оказались рядом с ним. Их удивлению и возмущению не было предела.

Группа, выступающая на сцене, исполняла их песню. В той же аранжировке.

Эшли раскрыла глаза, а затем безмолвно часто захлопала ресницами. Как такое могло случиться? Ни на ком из группы лица не было. Их выход через четыре номера… Примерно, через пятнадцать минут. Именно столько было у девушки, чтобы что-то придумать.

– Короче, сегодня мы не выступим. – первым нарушил молчание Джонатан, плюхнулся на стул и достал чипсы.

Рэй побледнел, его взгляд погас, а руки стали трястись. Он передвигался очень тихо, словно уличный кот, ускользающий от раздраженного дворника, намеревающегося пнуть его.

– Забейте. – расслабленно произнёс Чарльз после того, как обдумал ситуацию. – Выступим с той же песней. Мы в любом случае исполним лучше. – ухмыльнулся он и пожал плечами.

Мейсон и Эшли переглянулись между собой, улавливая общую мысль. Оба понимали, что это не было решением. Девушка взяла свой телефон и сразу начала искать то, что ей нужно. А лидер Орлов всех подозвал к себе, два раз хлопнув ладонями.

– И так, Орлы. У нас есть пятнадцать минут, чтобы выбрать уже готовый кавер, вспомнить его и настроиться. – уверенно сказал Мейсон. – Что такие кислые? Как будто в первый раз. – разрядил обстановку он. – В нашей группе каждый – профессионал. И каждый выйдет на сцену и выложится на полную. – Эшли взглянула на лица парней, и те уже выглядели более собранными и приободренными. – Ни у кого нет столько опыта, сколько есть у нас.

– Да они охренели! Почему из-за этих придурков мы должны судорожно всё переделывать? – высказался Чарльз.

– О случившемся поговорим потом. – спокойно ответил Мейсон. – Эш, что-нибудь нашла?

Эшли всё это время просматривала каверы Орлов и отмечала самые подходящие. Одни не проходили по цензуре, для других требовались иные инструменты, третьи просто были не конкурсного уровня. Девушка выбрала семь уместных вариантов и озвучила их, параллельно объясняя критерии, по которым она выбирала песни, и достоинства каждого кавера. Мейсон что-то добавлял и выслушивал мнение каждого из участника.

До них осталось три номера.

Мейсон и Эшли дополняли мысли друг друга и помогали. Девушка почувствовала такую силу и опору в лице парня. Наконец, Орлы определились с песней и разошлись по разным углам, чтобы подготовиться к выходу.

Девушка помнила всю свою партию идеально: недочёты, акценты, образ. Ей хватило минуты, чтобы повторить текст. В своих силах она была уверена. Никаких сомнений, страхов, зажимов. Такие ситуации, наоборот, заставляли Джонс собраться и проявить себя. Мысленно прогоняя кавер, она чаще обращала внимание на проблемы музыкантов. Пока в её голове оставался образ Джонатана, девушка подошла к нему и напомнила основные моменты.

Затем она увидела Рэя. Он часто дышал и смотрел на свои подрагивающие ладони. Его губы слегка шевелились, словно он просчитывал свою партию, но сбивался и начинал заново. Девушка рассчитывала на помощь Мейсона, но тот уже разговаривал с ведущим по поводу изменений в их выступлении. Блондинка стала жевать передние пряди, даже горько-сладкий вкус лака её не останавливал. Она не знала, что говорить в таких ситуациях. Может быть, ей стоило оставить его одного?

Эшли нашла видео с песней, которую они должны были исполнять, листок бумаги и ручку.

До выхода Орлов два кавера…

Девушка села рядом с Рэем и спокойно выдохнула. Шатен, погруженный в собственные мысли, не сразу заметил её.

– Давай, запишем по нотам? – с этими словами Эшли протянула один наушник Рэю и включила запись. Парень неуверенно кивнул и взял ручку.

Послышалась знакомая мелодия. Начерченные линии были неровными, и ноты, написанные Рэем, выходили грязно, потому что его руки тряслись. В голове Эшли отсчитывала минуты до их выхода и одновременно указывала на детали, которые иногда пропускал музыкант. Последние ноты уже были стройные и ровные. Рэй немного успокоился, а Эшли оставалось проконтролировать Чарльза.

– Кинг, – позвала блондинка. – Вначале ты вступаешь на затакт. Во втором припеве тебе поменяли аккорды. В гитарное соло…

– Ангелочек, успокойся. – ухмыльнулся парень. – Сейчас от мыслей взорвёшься. И что прикажешь, Джо петь?

Блондинка улыбнулась и поправила свои волосы. Парень немного приостановил её напор, и она немного расслабилась, но никуда не уходила.

– В гитарном соло не ускоряться. Выдавать больше харизмы. – пробубнил Чарльз, закатив глаза.

– На сцену приглашается группа «Орлы». Встречайте. Аплодисменты… – послышался громкий, бодрый голос ведущего.

Эшли и Чарльз замерли, смотря друг другу в глаза. Блондин коснулся макушки девушки и прошёл мимо неё, на сцену.

Благодаря высокому авторитету и популярности все присутствующие встречали Орлов бурными овациями. Выйдя на сцену, музыканты получили новую волну положительных возгласов. Парни были в темных джинсах и белых футболках, поверх которых были надеты черные, как смоль, кожаные куртки. На Эшли была вызывающая темная мини-юбка, белоснежный короткий топ и черная кожанка. И у каждого члена группы красовалась брошь в виде крыльев. Быстро выставив нужную аппаратуру, все заняли свои места. Послышались первые звуки гитары, а затем и других инструментов.