Вам не перезвонят

Степана проводили в вахтовый вагон старшего смены – то был мужик где-то за пятьдесят, с одышкой и шириной, как два сидения в эконом классе самолета «Boeing-747», в потемневшей то ли от жира, то ли от пота рубашке. Презрительная физиономия сменилась на трепетный взгляд, когда тот увидел «корочку» с печатью МВБ. Старший представился Артемом.

– Артем, кто из сотрудников работает здесь уже три года?

От такого вопроса Артем задышал еще громче, видимо пытаясь вспомнить, кто из ребят в принципе работает у него в приемке. Степан разъяснил суть вопроса – показал смазанное фото «Мазды» из видео с последнего заезда, дал пояснения, почему она стала поводом для его внезапного приезда. И чтобы полиция не наведывалась сюда с официальным визитом, Степан предлагал урегулировать вопросы «в рабочем порядке».

– Я-то сам здесь год работаю… Айрат, – обратился Артем к одному из сопровождающих хриплым от эмфиземы голосом. – Ты знаешь кого-нибудь?

Айрат покачал головой. Видимо, здесь была приличная текучка.

– Господин офицер, говорите, это было летом? Сюда ребята летом на подработку приезжают, в Реутове работы особо нет…

– Артем Сергеич, у нас же журнал учета автоутиля есть, – сказал Айрат.

Казначеев недвусмысленно посмотрел на помощника Артема. Тот прочитал требование в его взгляде. Айрат подключил своего напарника к поискам, и через пять минут потрепанный синий журнал, на обложке которого была приклеена бумажка с надписью «Авто».

– Машин сдают немного, так что журнала хватит еще надолго, – сказал Айрат.

Это хорошо, что немного. Господин офицер быстрее закончит поиски. Вот он, июнь 2012 года. Для Степана бумажные журналы учета были пережитком прошлого десятилетия – все такие документы можно легко вести в программах вроде Excel, тем более что здесь нет никаких граф с подписями ответственных сотрудников. На каждой странице было всего четыре колонки – «Кто сдал», «Авто», «Общий вес», «Дата приемки», в которых записи велись корявым почерком.

Среди прочих, Степан не увидел в нем «Мазды». Ближайшие даты были 8 и 15 июня, 8 числа сдавали «Газель Соболь», 15 июня – «ВАЗ 2106». Казначеев сделал фотографию страницы на свой телефон.

– Здесь есть еще пункты приема авто в сторону Носовихинского шоссе?

– Да, у нас через 300 метров второй пункт «Сагамета». Дальше только балашихинские…

Степан попросил Артема набрать своего коллегу, чтобы господин офицер не тратил свое драгоценное время на личный приезд. Артем набрал чей-то номер, включил громкую связь и объяснил просьбу Степана. Абонент «на проводе» заверил, что никакой гоночной машины в тот день к ним не наведывалось – он бы такое непременно запомнил. По просьбе Степана собеседник озвучил ближайшие к 7 июня даты и марки машин, а Казначеев сделал соответствующие записи в свой блокнот.

Степан решил, что его маленькая разведывательная операция не удалась, и отправился в сторону дома. Более не было смысла продолжать поиски по металлопомойкам, пока Егор сам не сделает соответствующее признание. Здесь вырисовывалось три варианта – либо он утилизировал в других пунктах, где-нибудь в Балашихе, либо пункт не отмечен на карте, либо Егор и вовсе обманывал его. В третьем случае у него были хоть какие-то доказательства.

И если Егор был в серьезном сговоре с Меркуловым, то вывести их на чистую воду в одиночку будет непросто. В лучшем случае – Степан просто уволится по собственному желанию, и каждый будет идти своей дорогой. В худшем – в погоне за очередной звездочкой Меркулов может подставить Егора, чтобы направить фокус потенциального правонарушения на Степана и вовлечь в это дело его отца. И коррупция под его началом будет расцветать и дальше, пуская корни все глубже.

Настал ли тот час, когда следовало прибегнуть к помощи птиц более высокого полета?

Старший лейтенант ехал в сторону дома по МКАДу против часовой стрелки, планируя съехать на Щелковское шоссе в сторону центра. В вечернее время на этом участке посвободнее, и впереди на дублере шоссе было всего 5-7 машин.

Казначеев попал на красный сигнал на пересечении Щелковского шоссе, 16-й Парковой и Хабаровской улиц. Причем, меньше, чем через сто метров, стоял еще один светофор. Странность тайминга переключения сигналов заключалась в том, что на этом участке они не были синхронизированы, из-за чего между регуляторами движения порой образовывалась непроходимая пробка в часы пик. Так произошло т сейчас – пока Степану горел красный на первом светофоре, на втором светил зеленый.

Со стороны 16-й Парковой послышался сильный рев мотора со срезанным глушителем и орущими песнями группы «Ленинград». Ох уж эта молодежь, все никак не наиграется в гонки. Ничего, дружок, с тех самых пор здесь выставили еще несколько ночных нарядов. Посмотрим, какой ты будешь крутой, когда тебя прижмут жезлом к обочине.

Лихач, по всей видимости, успел проскочить на желтый на 16-й Парковой, и попал аккурат на красный свет на втором сигнале перекрестка. Машина алого цвета чем-то заинтересовала Казначеева, и не только потому, что на ней отсутствовал госномер. Подъехав к ней поближе, он разглядел на багажнике пару следов от каких-то срезов.

Будто бы от срезов антикрыла.

Выровнявшись с ней, он увидел, что дальний свет фар источал какой-то серебристый свет. Но больше всего Степана удивил водитель этой красавицы, пребывавшего на гребне музыкальной волны.

Он узнал в водителе одного из кандидатов, кто сдавал вчера экзамен в городе.

XI

Заставила же мать понервничать Игоря! Как выяснилось, отец все-таки захватил ключи – логично, что перед дальней поездкой по бездорожью ему надо было провести минимальный осмотр машины и загрузиться всем необходимым, включая ящик крепкой горючей смеси из алкомаркета. Одним словом – провести все необходимые обряды перед неделей мужского отдыха.

Однако Николай, отец Игоря, поступил предусмотрительно и изготовил дубликат ключей на случай непредвиденных обстоятельств. Только они оказались не в спальне, а в кармане одной из весенних курток, висевших в шкафу в коридоре. На вопрос, зачем жене понадобились ключи, она ответила, что хотела забрать старую соковыжималку. Дескать, решила отвезти ее своей матери. Парень на радостях обнял мать, после чего оперативно собрался на разведку. Она вручила дубликат ключей сыну на тех условиях, что по возвращению Игорь лично вернет его матери.

Само собой, разумеется. Этот набор ключей он безусловно вернет.

Пары вина, тем временем, уже изрядно ударили по голове парня. Сознание было еще под контролем, язык практически не заплетался, но мозжечок давал понять, что на сегодня нектара Дионисия было достаточно. Прогулка по вечерней Москве как раз немного проветрит мозги.

Гаражный кооператив, где отец хранил для сына четырехколесный подарок, находился на 4-м переулке Измайловского зверинца, недалеко от конного двора Измайлово. Место было не самым безлюдным, но в такие часы лишних глаз можно было не опасаться. Проход через калитку для пешеходов был свободным, шлагбаум открывался либо пультом владельца, либо по вызову человека в будке, в который отмечал въезд и выезд, модель, госномер машины, а также номер самого гаража, к которому тот хотел подъехать. Плохо. Это в корне могло испортить второй этап его маленького замысла.

Но хотя бы сейчас он мог открыть и заглянуть внутрь папиной берлоги. Его гараж был под номером 14, далеко ходить не пришлось. Несмотря на свежую покраску гаражей в темно-зеленый цвет, вид у них был довольно ветхий. Ворота в боксы других арендаторов и владельцев были распашного типа, в то время как у гараж его отца открывался автоматической «шторкой». Правда, на электронный замок, судя по вколоченной железяке в землю и навесному замку, денег не хватило. Дубликат Игоря как раз и открывал этот навесной замок. На вид он выглядел надежно, обычным дешевым болторезом его не раскусишь. А срезать этот замок болгаркой было весьма рискованно, учитывая присутствие других владельцев и арендаторов.

Щелк – замочек, в который Игорь попал не с первого раза, открылся. Гаражная площадка освещалась фонарными столбами, но этого не хватало, чтобы рассмотреть все убранство бокса. На входе слева Игорь нащупал выключатель и нажал на него.

В этот момент жизнь Бирюкова разделилась на «до» и «после», где вторая половина заиграла неимоверными красками – перед ним предстала машина ярко-красного цвета с выдвижными фарами, тремя дверями и литыми дисками R 2412. На крышке багажника выступали два отшлифованных штыря, будто на нем раньше стояло антикрыло.

Это же вылитая «RX-7» в третьем поколении! Таких не выпускали аж с 2002 года.

Даже не имея широких познаний в автомеханике, по внешнему виду «Мазды» Игорь мог с уверенностью заявить, что на машине кто-то накатал приличное количество часов и километров. Тем не менее, предыдущий хозяин бережно относился к этой крошке. От потрясения у Игоря даже подкосились ноги – как же она была прекрасна! Припав к левому переднему крылу, он сделал глубокий вдох. Отдавало еще свежей краской. Значит, и цвет здесь был не родной. Парень встал и подошел к водительской двери – праворульная, прямиком из Японии. Минутку, а где ручки!? На какое-то время его охватила паника, отпустившей его через несколько секунд – ручки были спрятаны в задней части дверей. Игорь попробовал дернуть – закрыто… Без ключей никак.

По счастливой случайности (или нелепости?) ключ оказался на одной из тумбочек прямо у входа. А что, от кого его было прятать? Ключ представлял собой связку из пульта блокировки с тремя кнопками и ротор-ключа.

Нажав на кнопку со значком открытого замка, Игорь услышал блаженный щелчок и запрыгнул в салон. Запах нового автомобиля, образуемого от слияния канцерогенных паров бензола и формальдегида, уже выветрился. Вместо него присутствовал какой-то шоколадный аромат. Парень завел двигатель, чтобы проверить уровень топлива – супер, батарейка не успела сесть, а бак был заполнен на 3/4. Он настроил заднее и боковые зеркала, отрегулировал сидение по высоте. Отец вряд ли заметит такие изменения. Коробка передач была механическая. То, что так сейчас нужно было парню.

Игорь изучал салон около двадцати минут, после чего озадачился – поехать ли на ней сейчас, договорившись человеком в будке, или завтра? Нет, сейчас было нельзя ни в коем случае – в его крови все еще течет душа Грузии. Значит, отложим это дело до завтра. Словно возлюбленный, которого разлучили с будущей женой в момент встречи, он вышел из бокса и закрыл гараж, предварительно захватив с собой соковыжималку.

«Я вернусь, детка. Только дождись», – воздыхал Игорь.

По пути из гаражного кооператива, он решил заглянуть в будку вахтера. Подойдя к шлагбауму, он попробовал зайти внутрь, но дверь была закрыта. Постучал – ответа не последовало. Возможно, что его нет, или уже лег спать.

Перед возвращением домой Бирюков зашел в круглосуточную мастерскую по изготовлению ключей – пусть мама будет спокойна, что дубликат на месте, а сынуля еще навестит 4-й переулок Измайловского зверинца. Сон с мыслью о НЕЙ наступил для Игоря быстро.

На следующий день, в среду, Игорь за скромное вознаграждение совершает развозы по просьбе отца. По возвращению домой вечером мать Игоря поинтересовалась у сына о будущем подарке.

– Это просто улет! Я и представить не мог, что у вас получится найти такую…

– Сначала права! А пока пускай слюни!

Перед следующим отъездом в гараж мать спросила сына:

– Нашел себе инструктора?

За почти минувший день Игорь даже не озадачивался этим вопросом. Но ответ пришел сам собой:

– Как раз еду на занятие.

***

Игорь не мог не заметить остановившийся слева от него черный внедорожник. В салоне его «Мазды» тарабанил последний альбом Сергея Шнурова, настроение было под раскачку. Очень повезло с будочником – сегодня им оказался знакомый отца Игоря, которого Николай в свое время с чем-то там выручил. Поначалу дядя Толя не хотел выпускать Игоря на колесах в тайне от отца, но добрая бутылка односолодового виски, успешная сдача алкотеста (а ну дыхни!) и благие намерения решили вопрос. Толик знал некоторые технические тонкости, позволявшие камерам на КПП заморозить кадр в съемке, и водитель мог проехать незамеченным.

– Ты сильно не гони – сейчас на дорогах поспокойнее, но ментов все равно много.

Оказалось, что один из этих самых ментов, пускай и не при параде, сейчас ждет зеленый сигнал светофора в соседнем ряду. Да, Игорь узнал Казначеева за рулем черного «Патриота». Виду не подал, но перестал пританцовывать и сделал музыку потише, после чего с более усердным видом начал высматривать светофор. Все это время перед стоп-линией перекрестка были только они.

Зеленый. Оба автомобиля медленно тронулись, водители будто играли в джентльменов, пытаясь пропустить другого вперед, хотя двигались они в разных полосах. Вскоре Игорю надоел такой расклад дел, и он принял уступчивость своего попутчика – чуть ускорился перестроился в полосу перед «Патриотом». Затем начал увеличивать расстояние, но черный внедорожник и не думал отставать. По мере увеличения скорости Игорь даже отключил музыку, дабы убрать отвлекающие факторы.

Так они и двигались вплоть до метро «Щелковская», где Игорь наконец-то решился на первый поворот – «Мазда» могла легко оторваться от «Патриота» по прямой, но парень еще боялся высоких скоростей, что уж говорить про риск столкновения еще не принадлежавшей ему машины.

Светофор показывал моргающий зеленый, но останавливаться было нельзя – перед «учебным занятием» Игорь нашел несколько минут, чтобы ознакомиться со статьей Административного кодекса РФ, в которой определена ответственность за вождение автомобиля без надлежащего на это права – 15 000 рублей и арест машины с возможной конфискацией, если у нее обнаружат проблемы с документами о покупке. Хоть «Патриот» и преследовал его не в бело-синем окрасе, Казначеев запросто мог вызвать подкрепление, который с удовольствием нагонит и оформит Бирюкова, а литехе еще и звезду на погоны добавят за проявление гражданской ответственности.

«Как же от тебя оторваться?», – негодовал Игорь, машинально включившего левый указатель поворота и сбавивший скорость до первой передачи, чтобы повернуть на 9-ю Парковую. Надо отметить, у этой малышки довольно просторный диапазон скоростей. «Патриот» поступил также, немного отставая от преследуемого – внедорожнику было чуть тяжелее входить в поворот на такой скорости.

Судя по знакомым дорогам, Степан предположил, что Игорь пытался «обкатать» экзаменационный маршрут к следующей сдаче. Но шансов у паренька практически не было – узкие дороги, трафик машин и обилие поворотов нивелировали преимущество «Мазды» в скорости.

Как ему вообще хватило наглости сесть за руль без прав? Машину нужно было заполучить любой ценой. И сделать это нужно было так, чтобы об этом не узнали Меркулов с Егором.

Участники погони проехали мимо Сиреневого бульвара, двигаясь в сторону Первомайской улицы. Казначеев прибегнул к нечестным приемам – начал слепить Игоря дальним светом и протяжно сигналить. Бирюков немного притормозил. Но после нескольких десятков метров снова начал набирать обороты – видимо, отодвинул зеркало заднего вида.

Степан вспомнил эту улицу – в этом направлении 9-я Парковая упиралась в сквер Молодоженов, откуда не было выезда на проезжую часть. А поскольку в автошколах не учили профессиональной езде на прилегающей территории, бесправный ездок, скорее всего, просто остановится. Максимум, что он мог сделать – оставить машину и сбежать. Затем Казначеев вызовет к месту оставления машины Егора и задаст ему несколько вопросов – например, как же он так сдавал машину на металлолом, что она попала в перекрашенном виде в руки ездока без прав?

От предвкушения наклевывающегося улова Казначеев чуть не упустил свою цель – Игорь все-таки свернул с Первомайской в сторону 16-й Парковой. Он так и будет до утра наворачивать круги по району? Казначеев повторил маневр, чуть не угодив под проезжающий трамвай. Помимо трамвайных путей, проезжая часть включала в себя две полосы для безрельсовых транспортных средств, правая из которых была целиком обставлена припаркованными машинами. Если Бирюков не решится на опережение впереди едущего «Логана», Степан запросто обгонит и подрежет его слева – сейчас Игорь не мог выглядывать поток в левом зеркале, так как «Патриот» продолжал слепить его. Бирюков снова начал сбавлять скорость и сокращать дистанцию с внедорожником. Каких-то десяти секунд должно было хватить, чтобы перекрыть ему дорогу и остудить пыл бесправного лихача.

Но случилось то, чего так не хотел Степан. Сзади послышалась полицейская сирена, а в зеркале заднего вида показалась включенная моргающая «люстра» на бело-синем «Форд Фокусе». Как поступить? Остановиться? Продолжать преследовать? Как бы то ни было, паренек не должен попасть в руки правоохранителям – машину арестуют, а там Меркулов через свои повязки оперативно о ней позаботится. И тогда от Степана окончательно ускользнет последняя зацепка по делу измайловских ездоков.

– Водитель «Патриота», к обочине! – прозвучало в рупоре.

Казначеев принял решение прижаться к обочине, на парковку у торгового центра с большой вывеской «Мираторг». Игорь уехал вперед, затем свернул направо, в сторону Измайловского парка. Хоть бы ты и там не напортачил, Бирюков…

– Лейтенант Карамазов, Ваши документы, – инспектор будто вышел из-под земли, оказавшись слева от Степана. Казначеев решил выиграть немного времени и обдумать версию произошедшего. После чего вышел из машины, медленно обыскивая карманы на предмет нужных удостоверений.

– Старший лейтенант Казначеев, первое отделение экзаменационной работы, – Степан протянул инспектору служебное удостоверение, затем показал Карамазову водительские права. В этот момент подошел второй инспектор, также с погонами лейтенанта.

– Третий межрайонный?

Степан утвердительно кивнул.

– Иди сообщи, что отбой, – сказал Карамазов напарнику.

– А причина?

– Не знаю… Скажи, что ложная ориентировка! – инспектор вернулся к изучению документов. – Казначеев Степан Алексеевич… Расскажите, Степан Алексеевич, а Вы сейчас при исполнении находитесь? – Карамазов вернул ему водительское и служебное удостоверения.

– Нет.

– И за кем же Вы так гнались в поздний вечер, что создали помехи другим водителям?

– Ни за кем я не гнался…

– Не надо мне тут рассказывать. Мы этого гонщика тоже видели.

Степан находился в пограничном состоянии, между чувством стыда и задетого самолюбия от каверзных вопросов коллеги в форме. Словно поймали котенка на проказе перед закрытой дверью, и теперь тычут мордой в свои же…

– Преследовал водителя неопознанного транспортного средства без госномера.

– Как понять «преследовал»? Вы инспектор дорожно-патрульной службы?

– Раньше был, – терпение Степана начинало переполнять чашу.

– Андрюх, он может из этих… Кто в штатском патрулирует, – предположил напарник Карамазова, сообщивший о ложной тревоге.

– Да какой штатский, он экзамены на права принимает, – Андрюха окинул взглядом салон машины Степана. – У патруля в штатском в салоне должна быть рация, по которой он передает экипажам ориентировку. За кем гнался-то, коллега?

Что за привычка у полицейских переходить на «ты», когда им вздумается?

– Это я и собирался выяснить, если бы вы не вмешались.

– А, так мы помешали? Слышал, Фил? – Карамазов выжал из своего лица подобие улыбки, посмотрев на напарника, затем повернулся обратно к Степану. Но уже не с таким дружелюбным взглядом. – Степан, давай нормальной отвечай. Что за марка у того лихача?

Хорошо, что мире было много моделей машин с выдвижными фарами.

– Не удалось разглядеть точно. Очень похож был на черный «Форд».

Филипп начал делать какие-то пометки в своей записной книжке. Затем с удивлением посмотрел на присутствующих.

– Подожди, какой «Форд»? Как этот что ли? – он показал на их патрульный «Фокус».

– Нет, в 90-х была такая серия… – Казначеев сделал вдумчивое лицо, и после нескольких секунд озвучил. – «Форд Проб».

– А с каких пор «Форды» начали выпускать праворульки? – спросил Андрюха, прищурив глаза.

Неужто заметил!? Возможно, они стояли среди вереницы припаркованных машин возле автобусной остановки, и высмотрели Игоря в левое зеркало. Но вместо лихача на красной «Мазде» в их лапы угодил его преследователь. Как иронично.

– Я смотрел на дорогу, а не разглядывал положение руля.

– Пиши – красная японка, – диктовал Андрей Филиппу. – Выдвижные фары, госномер отсутствует, трехдверная. Думаю, что этого хватит, с утра дадим нашим ориентировку. Ну а с тобой что будем делать?

– Не понял? – возмутился Степан.

– В смысле «не понял»? Ты трамвай подрезал, дальники не по назначению использовал. Уже на две статьи попал. Машина на тебя оформлена?

– На отца, я в страховку вписан.

– Ладно, верю. Не хочется, конечно, коллегу оформлять… – затем в открытую намекнул коллеге. – Фил, «Город»13 же круглосуточно работает?

Напарник подтвердил. Андрей начал задумчиво разглядывать Казначеева.

– Погоди-ка… У тебя же отец вроде главный по центру, да? – спросил Карамазов.

– Да.

– Ну и зачем штрафы на его машину вешать? А мне еще «люстру» скручивать, знакомого просить надо, сам поди помнишь, что за каждое включение начальство спрашивает…

– Прекращай, пойдем, – Степан устал слушать, как полицейский выпрашивал себе «магарыч», и они с Карамазовым отправились в магазин.

***

– Казначеев, зайди ко мне.

Так началось утро Степана на следующий день, когда хмурый, как туча, Меркулов, наведался в его кабинет. По опыту старший лейтенант знал, что, если руководство или коллеги обращались к кому-либо по фамилии, это означало предтечу к диалогу с негативным подтекстом.

И даже было представление, какого именно.

– Садись, – сухо сказал Меркулов, когда Казначеев зашел в его кабинет. После вчерашнего дня погода немного поубавила в градусах, и теплолюбивый Альберт закрыл окна, согреваясь отработанным воздухом вечно работающего компьютера. От этого его и без того звучное дыхание слышалось еще громче.

– Расскажи-ка, дорогой Степан, что ты делал вчера после работы, – Альберт сдержанно начал допрос.

– Поехал домой.

– Домой, значит? Уверен?

– У меня не было в планах заезжать в другие места, если Вы об этом.

– А устраивать догонялки по Первомайской в одиннадцать вечера тоже не было в планах?

– Ясно, Вам уже донесли… Какой-то сопляк на японской машине бросил мне вызов на перекрестке, и я не собирался это терпеть. А вашим доносителям сказал, что осуществлял преследование автомобиля без госномера.

– Степ, может тебе внеплановый отпуск дать, чтобы ты куда-то определил свою дурь? Ты, наверно, забыл, что все Измайлово кишит сейчас патрулями, и по какой причине они там появились. Или ты по Лешке так соскучился, что решил поскорее с ним увидеться?

Степан стойко переносил гром и молнию, извергаемого Зевсом Сергеевичем. Промолчать и дать выругаться начальству была одной из старейших тактик перевести разговор в конструктивное русло.

– На что была похожа машина?

– Не разглядел…. Может, «Селика» или даже «Митсубиши 300GT» …

– Ну японка, да?

– Так точно. По звуку будто со спортивным движком.

– Что это за спортивка такая, что не могла от «УАЗика» оторваться… Не в обиду сказано.

– Разве на наших улицах разгонишься быстро, Альберт Сергеевич?

– И то верно. Степ, ты что-то часто стал навлекать интерес на наше отделение – валишь ребят на экзаменах, препираешься со мной по кадровым вопросам. А потом я еще и узнаю, что мой сотрудник опять взялся за… чуть не сказал «за бутылку»… взялся за баранкой лихачить. Что происходит, объясни мне? Ты в мотовзводе таким не был. Я понимаю, определенные события повлияли на твое душевное… состояние. Но система работает также, мы с тобой работаем также.

– Также неверно, да? Не пора ли освежить эту Вашу систему?

– А что ты собрался вносить? Что ты собрался менять для нескольких тысяч сотрудников правоохранительных структур?

«Начать хотя бы с того, чтобы предать тебя суду», – думал про себя Степан.

– Если тебя что-то не устраивает в твоей работе – уходи. Просто уходи, по-хорошему. Я тебе и твоему отцу желаю только самого лучшего, и не хочу, чтобы мы разошлись, как враги. Рекомендацию в другие отделения хорошую дам. Вот правда. Подумай хорошенько, нужно ли оно тебе. Потом скажешь. Все, иди.

Казначеев не стал более поддерживать диалог. Было ясно, как день, что Меркулов планировал сбросить неугодного сотрудника с бумажного кораблика, из-за которого двое близких и коллег уже утонули в океане беспечности. После чего у капитана судна останется один единственный старпом14 по имени Егор.

И с которым сегодня определенно нужно было встретиться.

Степан думал увидеться с Клыковым в кафе «Штольц», в котором каких-то три года назад он поставил крест на своем гоночном хобби. Но учитывая, что в нем любили обедать и другие коллеги по цеху, он решил выбрать место немногим дальше – кафе «Гурман» на Щербаковской улице.