(Когда) я буду с тобой

Добрый доктор сделал даже больше, чем просто порылся в шкафах, – Грегори поспрашивал соседей на предмет одежды и сумел найти более-менее подходящую. Репутация в деревне у него оказалась на высоте, и на просьбу о помощи откликнулись многие. Ещё бы, единственный врач на всю округу, не просящий втридорога и не отсылающий в ближайший штаб, где кровью истечёшь быстрее, чем соизволят помочь.

Армейский плащ оказался единственной уцелевшей вещью, и менять его на пальто проходчик не захотел. В дорогу, впрочем, нужно было подобрать хотя бы пару комплектов сменной одежды. Чем Логрэд сейчас и занимался.

Одёрнув тёмно-синюю жилетку, он щёлкнул пальцами по козырьку сползающей на нос твидовой кепки – та была из старых вещей Грегори, и увидевшая её Мирика посчитала, что брату она пойдёт как нельзя лучше. Отказать девочке Рэд не мог, хоть и понимал, насколько комично будет выглядеть. Вздохнув, он всё-таки снял кепку и задумчиво почесал шишку на затылке.

– По последнему писку моды, – глядя на крутящегося проходчика, хмыкнул Вериа. – Прекращай прихорашиваться, принцесса.

– А как в деревне отнеслись к тому, что вы собираетесь покинуть их? – не обратив внимания на попытку задеть, полюбопытствовал Логрэд и отложил кепку в сторону – она явно была лишней.

– Они понимали, что рано или поздно штаб отзовёт меня, – Грег вскинул рюкзак на плечо. – Им не обязательно знать, что ухожу я сам, не по приказу.

– Никогда не думал, что буду возвращаться в Столицу в таком виде, – взъерошив волосы пятернёй, пробормотал Логрэд, поправил перевязь с ножнами на поясе и посмотрел на Вериа. – Вы сообщили в штаб о заставе?

– Сразу же, как убедился, что твоему состоянию ничего не угрожает, – кивнул мужчина. – Не думал, что лучше бы оставить девочку здесь? Я знаю несколько семей, которые могли бы приглядеть за Мирикой.

– Она сама не согласится. – Рэд прикрепил к поясу флягу, заодно проверяя остальное снаряжение и перекладывая футляр с биноклем во внутренний карман плаща. – Сбежит при первой же возможности. Поверьте, ей лучше со мной.

Грегори не стал спорить, рассудив, что о сестре проходчик всё-таки заботится и знает её куда лучше. Да и стал бы он вешать на себя дополнительную обузу, имея возможность избежать этого?

– Её есть с кем оставить в Столице. Да и вам не помешает знакомство с этим человеком, если вы хотите больше узнать о нынешнем положении дел.

Покончив со сборами, Логрэд и Вериа вышли на улицу. Хижина доктора стояла на отшибе вместе с небольшим сарайчиком, который Грегори переоборудовал в нечто среднее между рабочим кабинетом и операционной. Доктору неоднократно предлагали переселиться в центр деревушки, даже подходящий дом для него и Рейки были готовы выделить, но он всё отказывался – шумно да людно, не поработать спокойно, случись что серьёзное.

– Я должен был бы извиниться за то, что втянул тебя в это приключение, но, – Вериа хмыкнул, – вижу, у тебя есть и свои счёты к некоторым господам.

– А у кого их нет? И как им не быть, после всего случившегося? – тихо произнёс проходчик, широко улыбаясь бегущей к нему Мирике.

– Возвращение входило в твои планы? – насмешливо поинтересовался доктор, но ответить ему Логрэд уже не успел.

Подлетевшая Мирика радостно запрыгала на месте, вынуждая брата наклониться к ней.

– Рэд! – громко закричала она, протягивая свёрток. – Рэд, Рэд, смотри. Мне одна тётушка подарила платье. Оно такое красивое и мягкое!

Спустя пару долгих секунд, её нагнал Рейки. Мальчишка не поспевал за легконогой Мири и выглядел несколько загнанным.

– Госпожа Сарге была очень добра, – тяжело дыша, обратился он к учителю и протянул корзину, – и просила передать, чтобы вы не забывали эту деревню. Они надеются, что вы ещё вернётесь.

Доктор благодарно качнул головой, заинтересованно поглядывая на пироги внутри корзины.

– Это отлично, – тем временем проходчик покорно изучал и ткань, и покрой, и фактуру платья, – что у вас, юная леди, появляется подходящий гардероб, но давай я пока уберу его в сумку? В платье тебе будет не очень удобно в дороге, оно может испачкаться или порваться.

Мири не возражала и, сложив платье обратно в свёрток, протянула брату. Девочка обрадовалась подарку и не хотела, чтобы он так быстро испортился.

– Как только доберёмся до Столицы, покажешься в этом платье Марку. Уверен, тебе очень пойдёт! – щёлкнув Мирику по носу, Рэд перепроверил её снаряжение.

– А Марк?.. – выдохнул Грегори задумчиво, наблюдая со стороны за братом с сестрой.

– Тот человек, о котором я вам говорил, – откинув за спину полу плаща, Логрэд убрал платье в сумку.

Поколебавшись, доктор протянул ему небольшой револьвер. Момент показался самым подходящим, однако от оружия проходчик вдруг отшатнулся, будто ему в лицо ткнули факелом.

– Стрелял когда-нибудь? – настороженно спросил Грегори.

Едва заметно дрожащей рукой Рэд взял револьвер. Ладони покрылись липким потом, пришлось приложить усилия, чтобы сглотнуть противный ком в горле, но он справился и с ехидной усмешкой посмотрел на доктора.

– Я умею пользоваться таким, но лучше он будет у вашего ученика, – прокрутив револьвер на пальце, проходчик передал его Рейки.

– Намереваешься справиться своей зубочисткой? Наивно.

– Вы хотите получить пулю в затылок? – Сузившиеся жёлтые глаза заставили Вериа нервно передёрнуть плечами. – Я не хочу, чтобы вы дёргались из-за меня или плохо спали ночью. Защитить себя и сестру я смогу, можете не сомневаться.

Грегори чуть не рассмеялся. Даже не будь у Рэда вообще никакого оружия, уснуть спокойно не выйдет. Как можно не ощущать постоянную опасность рядом с проходчиком, у которого начались срывы?

Впрочем, чувство самосохранения у доктора отбило уже давно.

– Ты так просто согласился пойти со мной в Столицу, хотя бежал оттуда, – серьёзно произнёс Грегори, хотя смех всё ещё рвался наружу. – Почему?

– Видите? – победно усмехнулся Рэд. – Вы не понимаете меня и мои мотивы, оттого и не доверяете. Избавьте себя от лишних сомнений и просто не давайте мне револьвер.

На самом деле у него были и другие причины отказаться от предложенного оружия, но говорить о них доктору Логрэд не хотел. Отсутствие в собственных руках огнестрела давало небольшую надежду, что если… если…

Рэд сглотнул, опуская голову и пряча глаза под чёлкой. Крепко сжав руку сестры, он накинул капюшон и твёрдым шагом направился в сторону деревни – штаб лежал по ту её сторону, в двух днях пешего пути. Центральная площадь, через которую пришлось пройти, вызвала у него смешанные чувства, особенно наспех заделанный проход церкви. Тело священника извлекли и похоронили, но до появления полномочных представителей штаба место нападения трогать нельзя.

Грегори пришлось подсуетиться и уговорить всех не рассказывать про белобрысого героя, вместо этого дав описание заурядного проходчика. Мало ли их бродит то тут, то там, неприкаянных, находящихся в увольнении или дезертировавших, подобно Логрэду?

– Вериа, вы уверены, что никто не проболтается? – Рэд остановился и с сомнением покосился на пробежавших мимо мальчишек.

– Эти люди научились следовать велениям врача беспрекословно, – Грегори подмигнул проходчику.

Да и кому нужны лишние проблемы с армейскими псами?

***

Сам загоняю себя в тупик и понимаю, что бежать больше некуда. Голодный зверь издаёт победный вой, нетерпеливо перебирает лапами, оставляя в земле глубокие борозды от когтей. Мне страшно, и он чувствует это. Чёрная шерсть вздыбилась, я ощущаю его предвкушение. Пустые глазницы голого черепа вспыхивают синим светом, я поднимаю руку, чтобы заслониться и не ослепнуть. Кажется, такое было, но в какой-то другой реальности, где над головой только одна луна, а не восемь разом. Да и не луна там была – яркое солнце, которого в этой мгле и вечной ночи отродясь не было.

Тонкие клыки вонзаются в предплечье, но боли нет.

«Съем, – слышу повизгивающий голос в своей голове. – Съем, сожру, обглодаю! Не оставлю ни кусочка мяса, ни косточки!»

С хрустом рвётся сустав, зверь дёргается назад, и я падаю под тяжёлые лапы. Боль всё ещё не настигает меня. Страх медленно отползает, выпускает из цепких объятий.

«Съем, съем, съем!» – рычит тварь, вгрызаясь глубже.

– Нет, – говорю я, – это я тебя съем.

Мой рот превращается в усыпанную иглами пасть, я клацаю зубами над шеей чёрного зверя, где тёмная старая кость переходит в шелковистую шерсть. Правой ладонью я нащупываю – милость Возвышенного, не иначе! – рукоять знакомой шпаги, сжимаю её крепче и вонзаю в пустую глазницу чудища.

– Я тебя съем, – повторяю я.

«Съешь», – соглашаются все восемь лун этого странного места.

***

– Откуда ты родом? – вопрос Грегори заставил проходчика дёрнуться.

Прежде чем ответить, держащий в руках печёную картофелину Логрэд подул на неё и передал сестре. Голодная Мирика принялась уплетать еду за обе щеки, не особо вслушиваясь в разговор взрослых.

– Из восточного Аласто, – подкидывая дрова в костёр, Рэд не сводил взгляда с разлетающихся искр.

Уже третью ночь путники ночевали под усыпанным мириадами звёзд небом. С заходом солнца становилось холодно, спасали лишь тёплые одеяла, которых Грегори взял с запасом, пусть те и добавляли веса в рюкзаках. Места под установленным палаткой плащом Рэда хватало только на двоих, и проходчик благородно уступил второе Рейки. При желании, уместиться можно было и втроём, но оставлять доктора в одиночестве Логрэд не хотел.

Покончив с делами в штабе, Грег предложил остановиться в деревушке неподалёку. Логрэд не согласился, указав на дым становища кочевого народа нараньши11. По мнению проходчика, безопаснее всего было переночевать там.

– Так вот где ты скрывался! – хлопнул себя по лбу доктор Вериа.

К получившим независимость кочевникам армия старалась не лезть, и остановиться у них было действительно заманчивой идеей. Поначалу Грегори опасался, но доктора и его ученика, пришедших вместе с Рэдом и Мирикой, приняли как старых друзей. От предложенного места в шатре гости единогласно отказались, предпочитая ночевать на свежем воздухе. И Вериа, и Логрэд хотели иметь возможность при случайной напасти быстро покинуть радушных нараньши.

За проходчиком, не отходя, следовала сморщенная древняя старуха, сидевшая сейчас по правую руку и не проронившая ни слова. Грегори напрягало её присутствие, и приходилось прикладывать усилия, чтобы не подавать вида. Он не знал, говорит ли женщина на языке империи, поэтому не задавал вопросов о ней Рэду и давился любопытством.

– Восточный Аласто? Я бывал там, – расплылся в улыбке Вериа. – У вас прекрасные плодородные земли.

– Были, – поджал губы Логрэд, – были у нас прекрасные плодородные земли, да всё господа себе забрали. А на оставшихся… климат меняется, вы не заметили, доктор? Ещё пару лет назад на юге Аласто даже зимой температура не поднималась выше ста тридцати градусов12, а теперь что? Шерстяные пальто и шарфы стали нормальными предметами одежды, а по ночам и снег может выпасть.

Старуха положила на плечо проходчика сморщенную ладонь и, наконец, заговорила. Язык нараньши мало чем отличался от стрёкота скиргов, и доктор был удивлён, с какой лёгкостью на нём разговаривал Рэд.

– Что она сказала? – высунулся из-под вороха одеял Рейки.

– Старейшина Туи видит над вашей головой, – Логрэд без стеснений ткнул в доктора пальцем, – множество добрых духов. Она спросила меня про вашу… профессию. Надеюсь, нет ничего плохого в том, что я рассказал ей?

– Старейшина? Эта женщина во главе племени?

– Если бы не бабушка Туи, – подала голос Мирика, – нас бы не приняли в нараньши!

– Так значит вы полноправные кочевники? – сделав козу из пальцев, Грегори повертел рукой в воздухе. – Где ты ещё успел побывать за полтора года, Логрэд?

– Мы не покидали Аласто всё это время.

– Но, как и многие, – хмыкнул Грег, – заслышав сказку про другие государства по ту сторону Мёртвых Земель, ринулся в сторону Стены без раздумий?

Рэд опрокинул последние глотки чая в себя и долгим взглядом посмотрел на Грегори.

– Вы тоже верите в эти сказки, не так ли? Иначе не попросили бы отправиться с вами в Столицу.

Проходчик не намеревался продолжать разговор на эту тему. По крайней мере, сейчас. Он отвернулся от Вериа и принялся щекотать зевающую Мирику, споря с ней о необходимости отправиться спать. Девочка сдалась почти сразу и уползла отвоёвывать одеяло у Рейки.

В напряжённой тишине, прерываемой треском костра, голос старейшины Туи прозвучал зловеще. Договорив, старуха поднялась, низко поклонилась мужчинам и ушла. Грегори дёрнулся было к револьверу, но вовремя остановил себя, вопросительно посмотрев на Логрэда.

– У нараньши старейшины иногда рассказывают пророчества, – лёгкая улыбка тронула губы проходчика. – Вам обещают долгую дорогу, женщину с грозовыми глазами и…

– Тпру, стой! – прервал его доктор. – Не особо хочу знать свою судьбу. Да и не верю я во все эти чудачества.

– Старейшина знала, что вы отнесётесь к её словам подобным образом.

– И всё-таки, что забыл в Столице ты? – рискнул спросить Грег.

Зябко поёжившись, Рэд вздохнул и поправил одеяло на плечах. Он догадывался, что рано или поздно пытливый ум доктора захочет получить ответы на множество вопросов. Проходчик также знал, что Грегори не будет лезть в чужую тайну, если его попросить. Но дело было в том, что тайны никакой не существовало…

– Мотаться от пастбища к пастбищу с кочевниками – не жизнь. Может, для кого-то, но не для меня точно. Я бы с радостью выбрался из этого места и увёз с собой Мирику. Беда лишь в том, что других мест нет. Из Дженто никуда не деться. Дженто въедается в кожу, отравляет плоть, завладевает разумом. Мы все – её пленники.

– А как же мятежники? Лет пять назад, кажется, нашлись какие-то смельчаки, бросившие вызов Столице.

– Я участвовал в подавлении мятежа, – голос проходчика звучал глухо. – Не думаю, что найдётся кто-то ещё.

– У тебя не было выбора.

Рэд в поддержке не нуждался и, выдав ехидную усмешку, протяжно зевнул.

– Мало у кого он есть сейчас, доктор Вериа. Разбудите меня, когда будет моя очередь?

– Непременно. Пинками, – буркнул Грегори, чувствуя себя необычайно глупо. Какой скирг его потянул подбадривать пацана?

Пока доктор костерил себя за излишнюю сентиментальность, Рэд завернулся в одеяло и улёгся спиной к костру.

– А какое пророчество нашептали тебе, герой? – подняв голову, хмыкнул Грег в сторону звёзд на небе.

Он и не надеялся услышать ответ, поэтому мелодичный шёпот проходчика заставил его вздрогнуть.

Одна пятая века промчится сквозь душу,Волком чёрным будешь в сердце укушен.Остаётся выть и метаться тебе под луной,И дрожать-дребезжать рваной струной. V

Роскошный обеденный зал утопал в синих розах – они стояли в вазах, росли в горшках, были нарисованы на картинах, вышиты на чёрных занавесках, выложены мозаикой на полу, однако вниманием Дайре завладели не цветы. Длинный стол ломился от еды, служившей для неё куда более весомым показателем статуса. Тошно было вспоминать, как в юности она отдавалась грязным мужикам за высушенный кусок хлеба. Конечно, потом, когда Дайре выросла, то быстро научилась распознавать, у кого можно вытянуть из кошелька больше денег, чем стоили услуги подобной ей девки.

Наконец-то в руки попалось настоящее сокровище! Дайре не верила глазам, бросившись к столу и запихивая в рот всё, что попадалось под руку. Попутно она набивала и карманы, опасаясь, как бы седовласый мужчина-проходчик не выгнал её отсюда, передумав в самый неожиданный момент.

– Ну-ну, не надо так, – недовольно цокнул языком Люсьен, обнимая Дайре за плечи. – Я не для этого привёл тебя сюда. И этот стол, и еда на нём, и покои, и все платья в шкафу – всё будет твоим, можешь не сомневаться.

– А что… что ты хочешь взамен? – Дайре прекратила сметать со стола еду и принялась облизывать пальцы.

Архистратиг вынул из кармана фотографию и показал ей. Увидев похожую на себя женщину, Дайре мысленно возликовала. Если этот тип так помешан на какой-то недоступной ему девке, то ничего сложного для неё нет. Какая удача!

– Конечно, нужно немного подправить нос, – де Шати недовольно поморщился, – изменить цвет глаз… возможно, похудеть. Но это всё мелочи, по сравнению с тем, какая жизнь станет доступна для тебя, дорогая.

– Мне нужно просто быть похожей на неё, хочешь сказать? – она попыталась повернуться и посмотреть на мужчину, но он не дал ей вырваться из объятий. – Что ты!..

Откинув волосы женщины в сторону, Люсьен наклонился к тонкой шее и едва заметным касанием поцеловал. Дайре отличалась от большинства сестёр по профессии и не скупилась на мыло и духи, понимая, что таким образом привлечёт больше клиентов. И это манило де Шати – она знала себе цену и любила ухаживать за собой.

– Не просто похожей, – жарко прошептал он. – Тебе придётся научиться вести себя, поддерживать светскую беседу… и слушаться меня во всём. Не огорчай меня, и ты получишь всё, что пожелаешь.

Удача, да? А точно ли хорошая идея – связаться с этим типом?.. Извечные, да! Да, да и ещё раз да! Что угодно, лишь бы не возвращаться во вшивый Нижний город. Что угодно. Даже если придётся ублажать какого-то психа, даже если… Она осмелилась прийти сюда, и что же? Такой шанс не выпадет ей во второй раз.

– Мой господин…

В зал вошла черноволосая девушка – до ужаса похожая на женщину с фотографии, но… не она. И чем больше Дайре вглядывалась в отчуждённое, ничего не выражающее лицо, тем больше понимала, что общих черт не так уж и много – разве что вьющиеся волосы да серые глаза. Пустые. Покорные. Из-за этого по спине Дайре пробежали мурашки.

– Я не разрешал тебе входить, – холодным тоном обратился к девушке Люсьен. На этот раз мурашек не было, но внутри Дайре всё сжалось.

Точно ненормальный! Не стоило сюда приходить, не надо было верить ему. Может, ещё не поздно отказаться?

– Господин, если вы позволите…

– Пошла прочь, – прошипел мужчина, до боли вцепившись в плечи Дайре. – Ты не нужна.

– Как прикажете, мой господин.

Покорная кукла покинула зал, и вместе со звуком закрывающейся двери Дайре померещился щелчок капкана.

Теперь – никуда не деться.

***

– Мой отец не просто так выбрал тебя, – неожиданно подал голос Ирия, высыпая уже четвёртую ложку с горкой в чай. – Из всей вашей семейки.

Плотный сумрак опустился на степь. Выслеживать армейских псов, увозящих в неизвестность очередную деревню заражённых, было бессмысленно, и потому они остановились на долгий привал – не только отдохнуть, но и дождаться ответного сообщения из Столицы. Пусть мальчишка и обвесился Забытыми технологиями, а всё ж на связь уходило порядочно энергии. И уж лучше отправить хорошим сигналом, но чуточку дольше и не так затратно, чем остаться без запасов кристаллов вовсе.

– Может оттого, что я – проходчик? – Нивес сдержала смешки и спросила вполне серьёзно.

– Нет, здесь дело в другом, – пробормотал мальчишка, болтая погнутой ложкой.

Противное звяканье ударило по ушам, и Нивес невольно поморщилась. Почему-то Ирия принял это выражение лица на свой счёт и усмехнулся, продолжая мысль:

– Ты что-то знаешь, и старик надеется, что я это вытащу из тебя.

Нивес начала привыкать к тому, как он разговаривал. Ошибочно полагать, что конкретно она не была для него авторитетом, ведь для него в принципе не существовало тех, кого стоило признавать, чьё влияние имело значение.

– Так просто раскрываешь карты? – всё-таки она позволила себе усмехнуться.

– Меня не заботят дела старика. Я стараюсь для всех жителей Дженто.

Громкие слова. Настолько громкие и возвышенные, что Нивес присвистнула. Самым удивительным, пожалуй, было то, что мальчишка верил в них, считал чем-то непогрешимым, истинным.

– А ты знаешь, чем проходчики отличаются от обычных людей? – прежде чем Ирия успел обидеться на её поведение, она поспешила занять его мысли насущным.

– Вроде бы, какая-то мутация?

– Да, но что за мутация? Я имею в виду, как она действует. Тебя никогда это не интересовало?

– Нет, – нахмурился Ирия. – Расскажи.

Ну что за любопытный щеночек! Нивес мысленно рассмеялась, потому что сейчас любая её реакция могла обрушить тот хлипенький мост, что ей удалось выстроить. Прав был Грегори, когда говорил, что обладание информацией – лучшее подспорье, если хочешь наладить контакт. И какими-то знаниями нужно делиться просто так, в качестве аванса. Бесконечно набивать себе цену не получится.

– Мы видим время несколько иначе, скажем так. Мы не быстрее, не ловчее, не сильнее. Всё дело во времени. – Нивес обратила взгляд к небу. На секунду почудилось, что густой мрак властвовал и там – ни звёзд, ни луны. Но спустя миг, моргнув, она поняла, что это – всего лишь несфокусировавшееся зрение, а не какая-то тьма. Привидится же!

Или всё из-за того, какие разговоры она вела? Вот и мерещилось всякое, как… как во время бесед с леди Грэм. Большая часть слов, что срывались с языка Нивес, принадлежали не ей самой. Быть может, такова плата. Не хотелось верить, что разум начинал подводить и играть с восприятием.

– Объясни, – скомандовал Ирия.

Нивес решила пропустить мимо ушей и этот тон, и требовательный вид. Маленький гордый лордик… нет, дело не в том, к какой семье он принадлежал. В его возрасте она сама мало чем отличалась, вспомнить хотя бы тот день, когда ей пришла мысль стать проходчицей.

– Всё происходило, происходит и будет происходить одномоментно. Человеческий мозг не способен воспринимать такое количество информации разом, и потому мы видим происходящее упорядоченно. Постепенно. Одно за другим. Для вас, людей, и для нас, проходчиков в обычном состоянии, время – ось координат, по которой мы движемся.

Перед внутренним взором возникла леди Грэм. Вдохновлённое лицо, горящие глаза, оживлённая речь… Она мечтала преодолеть барьер, найти способ расширить границу понимания. Если бы не эти жадные желания, Нивес никогда бы не сумела найти того, кто сделает из неё проходчицу. Дочь северного лорда, знатная леди – не та, над кем можно проводить жуткие эксперименты. Ещё и с шансом летального исхода в противные пятьдесят процентов. Повезёт – не повезёт? Один Возвышенный знает.

Но леди Грэм осмелилась. Взяла на себя роль той, кто преобразует совсем не подходящее для перехода тело. Она нашла способ, и после этого считала Нивес своим лучшим творением. Неудивительно, что именно её клетки были использованы в дальнейшем, когда нужно было создать ту маленькую девочку. Дочь.

– В обычном состоянии? Вы не всегда… используете свои силы? – мальчишка глянул исподлобья, чуть настороженно.

– Слишком ресурсозатратно. Мозг-то у нас всё ещё человеческий. Поэтому проходчики и служат максимум лет до сорока или, если повезёт, пятидесяти. Безумие настигает нас раньше.

– Говоришь так, будто вы какой-то другой вид, – фыркнул Ирия.

– Так и есть. Сколько ни скрещивали проходчиков с людьми, ничего толком не получалось. Всё-таки проходчики – плод исследований Прошлого. Ты бывал за Стеной?

– Пустыня и пустыня, – поджал губы мальчишка, не совсем понимая, почему его спросили о таком. – Ничего интересного, разве что повезёт наткнуться на следы Забытых технологий. Я видел, как устроены некоторые научные комплексы, но полезного там, кроме энергетических кристаллов, не так много.

– Ты просто не видел темпоральных бурь, – рассмеялась Нивес. – Думаешь, почему если и пускают кого-то за Стену, то только в сопровождении проходчиков?

– Разве темпоральные бури – не сказки?

– Тогда и лекарство от вируса – тоже сказки. Хотя знаешь же, что это не так.

– А ты откуда знаешь, что лекарство – не сказка? – чуть насмешливо сощурился Ирия, но вдруг его осенило: – А! Та мёртвая женщина, о которой ты говорила. Что способна была отыскать лекарство. Дело в ней?

– И именно поэтому мы рыщем в Аласто, а не где-то ещё. Леди Грэм любила этот предел.

– Леди Грэм? Она же жива!

– Центру выгодно, чтобы все так думали, – усмехнулась Нивес. – Подай чай.

В кружке на дне плескался нерастворившийся сахар. Слишком много, слишком сладко, однако – хоть какой-то источник энергии. Было бы куда проще, если б проходчики питались какими-то батарейками или хотя бы кристаллами, сродни Забытым технологиям, но человеческая природа оставалась человеческой. Сон, еда, отдых.

Переходная форма эволюции, как сказал однажды Грегори. Уже не люди, ещё не сверхсущества.

– Вы, – неожиданно Ирия заговорил уважительно, – не просто так опасаетесь, что исследования леди Грэм попадут не в те руки?

– Ими уже завладел кто-то, – пожала плечами Нивес. – Не сказать, что использовали с толком, да и след виден всегда.