Академия Меча и Чар 1

Во-вторых, ради собственной безопасности. Если несколько взбесившихся полтергейстов и недалеких духов способны лишь хорошенько напугать смертных, то вот особо могущественный джинн верхнего уровня вполне может их нечаянно перебить. Всех до последнего. А любой демон, даже низшей ступени, способен создать из смертных крепкую армию и направить ее против нас. Подобные попытки уже случались в прошлом. Тогда среди землян разгорелось несколько «мировых» войн, в ходе которых они едва не перебили друг друга, а в последней – чуть не уничтожили Землю. После этого мы просто были вынуждены постоянно за ними приглядывать.

С другой стороны, согласно Кодексу, часовые светлых магиров обязаны день и ночь охранять Вечные врата – портал в мир духов и демонов. Две огромные каменные плиты, вырезанные в глубочайшей пещере в скале, сплошь покрытые древними магическими рунами, страшнейшими проклятиями и бесконечными тайнами. Вот уже несколько тысячелетий Врата были плотно закрыты, благодаря усердиям наших светлых магов и не смыкающих глаз часовых патрулей. Множество храбрейших светлых легионеров сложили головы возле этого проклятого портала… который неоднократно пытались открыть темные магиры – другая магическая раса. Если верить урокам светлого мага Амадеуса Драгонвуда, на одном из которых я сейчас как раз и протирал штаны, то первый темный магир был сделан демоном из нашего светлого легионера при помощи темной магии и проклятий. Далее дело было поставлено на конвейер, чем больше наших пропадало, тем больше становилось темных. Вскоре под угрозой исчезновения оказалась вся раса светлых магиров. Дело в том, что наша численность строго ограничена – новый светлый магир может родиться только взамен умершего или погибшего. А когда демоны стали обращать наших в темных, то наша численность стала резко снижаться, пока в Люксарде не осталось всего-навсего пару десятков тысяч магиров. А ведь совсем недавно нас было полмиллиона! Вот почему светлые легионеры никогда не сдаются в плен, предпочитая быструю смерть долгой жизни среди врагов.

Вскоре с темными пришлось считаться – ведь их численность быстро сравнялась с нашей. Светлый Король Аргос приказал обнесли Люксард высокой стеной, после чего обе стороны подписали мирный договор и дописали несколько пунктов в Великий Кодекс. Однако, перемирие длилось совсем недолго. Темные стали нарушать правила. И чем дальше, тем сильнее…

Ненавижу ожидание. Самое тяжелое и удручающее чувство, особенно, когда ждешь конца скучного урока. Я снова уставился в окно: вдруг, безоблачное синее небо закрыла огромная тень – гигантский дракон только что слетел с верхушки башни Драгонвудов. Именно в ней я сейчас и умирал со скуки – наш класс находился примерно на пятидесятом этаже. Еще не небо – но облака были очень близко.

Огромный дракон, с размахом крыльев около десяти метров, прямиком направился ко второму самому высоченному строению Люксарда, сделанному практически целиком из стекла – квадратной башне Айронвиллов, принадлежавшей одной из самых влиятельных магирских семей. Она была больше похожа на огромную, сильно вытянутую вверх, пирамиду. У ее основания блестела и переливалась в ярком солнечном свете трехметровая статуя эльфа из чистого золота.

Дракон, совершив пару кругов почета, сбросил огромную зеленую «мину» в одно из прозрачных окон башни, благо оно было закрыто, и быстренько слинял в сторону Великого леса. Именно там, над заснеженными вершинами гор собиралась черная грозовая туча, время от времени в ее темно-синей глубине сверкали яркие молнии. Б-р-р! Не хотел бы я попасть под этот ливень!

По команде «тревога» из соседнего чистого окна оскверненной башни Айронвиллов вылезло какое-то непонятное создание, а именно – робот, целиком состоящий из ведер и тряпок. Айронвиловский «шваброид» принялся тут же тщательно вытирать свежевываленную «мину», а я тяжело вздохнул – на этом, похоже, все мои развлечения закончились.

–… итак, в чем же разница между темными и светлыми рунами? – спрашивал, очевидно, как обычно, раз в седьмой, Профессор Амадеус Драгонвуд – личный маг нашего Короля, высокий статный мужчина в узком темно-зеленом костюме с яркой мантией изумрудного цвета. На вид ему было не больше сорока лет, а на самом деле – не менее пятидесяти веков. Седые волосы были почти незаметны, то тут то там встречаясь в его длинных светло-рыжих, почти золотых, волосах и густой бороде.

На его мудром благородном лице с умными ярко-зелеными глазами, которые светились, словно у кошки, почти не было морщин – лишь несколько «лучиков» разбегались от уголков тонких губ и больших глаз. В общем, типичный магировский маг.

На правом худом плече Амадеуса восседал важный снежно-белый ворон с блестящими фиолетовыми глазами-бусинами. На птичьих черных лапах с длинными острыми когтями блестели маленькие золотые оковы, которые невидимой цепью приковывали его к хозяину. Без сомнения, это был его личный и особо привилегированный слуга – джинн или дух-оборотень. Почти у каждого Люксардского мага был свой волшебный питомец, беспрекословно исполняющий все прихоти своего капризного покровителя.

– Добрый день, Фартил! – крикнул Демон прямо белой птице в ухо, да так, чтобы его могла слышать лишь она одна. Ворон, в свою очередь, от неожиданности едва не свалился с плеча мага и даже каким-то образом смог его не обгадить от страха. – О, какое превеликое неудовольствие видеть могущественного демона третьей ступени на побегушках у какого-то старого пердуна!

– Четвертой ступени, – перебил меня ворон, еле открывая свой длинный острый клюв. Он смущенно опустил свою белую голову, его фиолетовые глаза напрасно сканировали класс, пытаясь найти и увидеть говорившего, – кто ты? Велизар? Лилиан?

– О, и эти двое тоже тут? – не унимался Демон, летая по классу вместе с порывом теплого летнего ветерка, – служат джиннами?

– Да, только Сертиф у темных, – ответил ворон, – да кто ты такой? Чтоб тебя тролль!

– Не волнуйся, Фартил, я свой! Свободный демон! – уверил его незримый собеседник, – я проник сюда через воспоминания одного из учеников! Вот же он, упрямый несносный легионер…

– Пошел вон! – не выдержал ворон, грозно расправляя свои белоснежные крылья, словно наседка заметившая в курятнике лиса, – это территория моего хозяина! Кто тебя послал?

– Но-но! Как же невежливо! – одернул его Демон, – меня никто не послал, и никто никогда не пошлет! Ни среди магиров, ни среди демонов нет уровня выше моего!

– Врешь! – каркнул ворон, но в этот момент, миниатюрная золотая окова на его правой лапе негромко треснула, едва не разломившись пополам, – что… как? Что ты делаешь?

– Милостиво дарую тебе свободу, – загадочно прошептал Демон, – если выполнишь все, что я тебе прикажу… то под конец этого урока будешь свободен!

В этот момент Профессор Драгонвуд задумчиво нахмурился и внимательно оглядел класс, а вместе с ним и его пернатый питомец.

–… итак, про разницу светлых и темных рун нам расскажет, – заговорил приятным тихим басом маг, голосом сладким и самодовольным, словно он искал добровольца для лишней порции мороженого, а не для ответа на свои заковыристые вопросы, – ответит…

– Ясон Файерстил, – громко каркнул его белый ворон, следуя прямому указанию Демона и заставив всех невольно вздрогнуть, а меня наконец-то оторваться от окна.

Я аж подпрыгнул, сидя, на деревянной скамье, едва не завалив весь ряд.

«Да чтоб тебе хвост выдрали! Курица недоваренная!»

– А? Что такое, каркуша? – рассеянно спросил я самым невинным голосом, обращаясь больше к птице, чем к ее хозяину, отчего по классу пробежал легкий сдавленный смешок. Но я не растерялся, частенько попадая в подобные ситуации, и быстро добавил официальное обращение, необходимое для старшего придворного мага, – Ваше Могущество!

– Отвечай на мой вопрос, легионер, – сухо повторил Профессор Драгонвуд, приятная улыбка мигом сползла с его благородного лица. В классе – небольшом, но светлом круглом зале с колоннами – воцарилась мертвая тишина. По моей спине, приятно покалывающей после недавней тренировки, пробежали мурашки. Всеведущий и всепомнящий Маг прекрасно знал мой титул – Младший Лейтенант, в моем подчинении находилось целых десять легионеров, но зачем-то специально опустил его. И у меня не было достаточно ни наглости, ни смелости, чтобы поправить преподавателя. Каждая клеточка моего мозга металась в панике, думая лишь об одном: "Вопрос! Что за вопрос он мне задал?!"

Желая выиграть пару дополнительных секунд, я медленно поднялся с места, а именно – с тяжеленной дубовой скамьи, и поправил за своими плечами ярко-алую мантию Файерстила. Такие носили легионеры Люксарда. На красной материи капли крови были незаметнее всего.

Не зная, куда деть свой пристыженный взгляд, щурясь в полумраке кабинета после яркого солнца за окном, я оглядел класс. Ровные полированные до блеска стены из белоснежного мрамора, обвитые вездесущим вечнозеленым плющом, в огромных резных цветках которого, то тут то там копошились рыжеволосые эльфы. Высоченный потолок подпирали круглые каменные колонны, в центре каждой сидело по горгулье с горящими красными глазами, которые пристально следили за происходящим. Аудитория находилась почти на самом верху Башни Драгонвудов и принадлежала древнейшей семье светлых магов.

В зале, освещенной вечно-горящими факелами с холодным бледно-голубым пламенем, было не более двенадцати человек, включая меня и Макса. Это был небольшой привилегированный класс, состоящий прежде всего из детей самих магов – Драгонвудов и королевской семьи Хайтронов, было так же три человека от особо важных Голдстонов, сословия наших мастеров и ремесленников.

Мгновенно я оказался в центре внимания дюжины любопытных глаз всевозможных оттенков – от небесно-голубого до изумрудно-зеленого. У всех были благородно-бледные лица и длинные начесанные волосы от ярко-рыжего до золотистого оттенков. Голубоглазые и белобрысые – это Хайтроны (High throne – высокий трон) – наша знать, самая влиятельная и богатая семья светлых магиров. Именно они занимали все управляющие посты в Люксарде, к этому славному могущественному роду принадлежал и Аргос Хайтрон, наш мудрый бессменный правитель –великий король всего Атлантиса. Мы хвали их просто «Хайтры» – коротко и ясно, хоть им это ужасно не нравилось.

Рыжие и зеленоглазые – чистокровные маги Драгонвуды (Dragon wood – драконий лес), вторая по могуществу и значимости семья магиров. Именно им подчинялась природа Атлантиса, населенная тысячами магических существ – троллями, гоблинами, эльфами, русалками, кентаврами и прочей лесной и морской живностью. Только «Драги» (сокращенное неофициальное название) знали секреты древних заклинаний, и с помощью своих волшебных колец умело использовали источники сильнейшей Земной энергии, которую они называли просто и четко – магия.

И Хайтроны и Драгонвуды были ревностными чистокровками, все браки, словно выгодные долгосрочные контракты, заключались строго внутри касты, а в самых крайних случаях – между магами и правителями.

Именно поэтому в классе было так много рыжих зеленоглазых и белобрысых голубоглазых. Самое интересное, что благородная кровь обоих этих семей текла и в моих венах. Я мельком взглянул в огромное старинное зеркало, что стояло прямо за спиной Профессора Амадеуса Драгонвуда. Короткие и светлые, как золото на солнце, волосы и изумрудные глаза. Из меня бы получился отличный маг или даже принц…

– Ясон Файерстил! Прекрати корчить рожи зеркалу! Краше не станешь – оно показывает правду! – вернул меня в реальность недовольный голос мага, первая реплика была встречена бурным смехом учеников. Он сделал несколько шагов в сторону, загородив лишь ту часть зеркала, где мелькало мое отражение. Однако, с ее второй половины на меня смотрел задумчивый худенький паренек с растрепанной шевелюрой серебристо-пепельного цвета и испуганными серыми глазами. Мой сосед по парте и лучший друг Макс сильно выделялся среди этой рыже-золотоволосой компании, и сейчас находился в буквальном смысле – не в том месте, не в то время. Он относился к касте Айронвилов (Iron will – железная воля) или сокращенно «Ирви», ученых-алхимиков и философов. Драги и Ирви ненавидели друг друга, как кошки и собаки, как Монтекки и Капулетти, как лед и пламя.

Две касты официально игнорировали друг друга, не разговаривая друг с другом даже при Короле, а за его спиной не стеснялись поливать кровью самые главные улицы Люксарда. Естественно, что Ирви не могли находиться в башне Драгонвудов под страхом смерти, так же, как и Драги не подходили к стеклянной башне ученых, похожей на пирамиду, ближе чем на километр. Вот почему гигантский дракон так подло сбросил свою «мину» в окно Айронвилам, а потом быстренько смылся, чтобы его не успело шарахнуть током…

Так что Макс сейчас рисковал жизнью, нелегально посещая уроки Мага, хоть даже если он заведомо и перекрасил свои пепельные волосы в темно-коричневый цвет и вставил карие линзы в серые глаза. Он, естественно сменил свою ярко-синюю мантию Айровилла на благородно-коричневую, и даже «припудрил» свои бледные худые щеки золой, чтобы больше походить на сына зажиточного кузнеца из касты Голдстонов (Gold stone – золотой камень). Понятия не имею, ради чего он придумал весь этот маскарад и шел на такой риск.

Стоп! Я так резко вздрогнул, что едва не завалил всю нашу скамью! Проклятое зеркало! Оно действительно показывало правду! Там было отражение настоящего Макса, хотя рядом со мной он сидел, как обычно, загримированный до неузнаваемости. Фу-х! Только бы Маг не обернулся на зеркало! Кто же придумал его сюда притащить? Его тут раньше никогда не было. Только бы никто из класса в него не взглянул!

«Ты болван, Макс! – ругал я про себя друга, лихорадочно пытаясь вспомнить хоть одну из его веских причин для посещения этого проклятого факультатива, – твоя блонда этого не стоит!»

Его «блонда» сидела на первой парте и внимательно записывала каждое слово своего могущественного отца. Вечно улыбающаяся и цветущая Розалин Драгонвуд действительно была похожа на ангела – изящные золотые локоны и бездонные голубые глаза. Именно из-за них она носила легкое голубое платье с традиционной изумрудной мантией молодой чародейки.

«Яс, я знаю, что старый колдун бросит меня на съедение троллям, если поймает на своем уроке, – звучал в моей голове мягкий голос Макса, – но, поверь, мы с ней никогда не будем ближе, чем на факультативе Профессора Амадеуса!»

В общем, мой лучший друг рисковал собственной шкурой, заодно заставляя меня терпеть смертную скуку, только ради любви – огромной, чистой и, как это часто бывает, совершенно безответной. Вся нелепость данной ситуации состояла в том, что Роза была тоже сильно и безнадежно влюблена… в меня. Хорошие девчонки всегда выбирают плохих парней! Не думаю, что дело было в моей смазливой моське – скорее ее очаровала моя алая мантия Файерстила (Fire steel – огонь и сталь), я принадлежал к касте воинов, бесстрашных героев – мы были щитом и мечом Люксарда. Именно в наш Светлый Легион стекались самые храбрые и отчаянные парни со всех каст – к нам шли за вечной славой и… смертью. Согласно поверьям, темные пока не смогли взять живьем ни одного «Фарта», легионеры все до единого сражались до смерти, лишь бы не быть обращенными во врагов. Мальчишки, рожденные вместо них в Люксарде, носили имена героев, не зависимо от того, к которой из пяти каст принадлежали их родители.

О, да! Пожалуй, это очень романтично влюбиться в парня, чья жизнь, состоящая из сплошных тренировок, сражений и просто драк, может оборваться в любой момент. Первоначально, Фарты не имели права жениться, посвящая себя целиком и полностью службе в Светлом Легионе, но потом Король Аргос собственноручно подписал указ о разрешении Файерстилам вступать в брак и иметь детей – солдаты храбрее бились, защищая любимых и чаще возвращались домой, зная, что их там ждут. Естественно, что среди касты Файерстилов были только мужчины, девчонкам среди нас не было места.

Это был крепкий замкнутый круг, а точнее – вечный любовный треугольник. Макс любил Розалин и потому посещал этот скучнейший факультатив ради нее, а она, в свою очередь, из любви ко мне, уговорила своего отца разрешить мне и моему другу-Голдстону на нем присутствовать. Да, я не стеснялся ей улыбаться и целовать ее за казармами, куда она исправно прибегала почти каждый вечер, – все-равно ее отец, честолюбивый длинноволосый маг скорее облысеет от гнева, чем даст согласие на наш брак. А, значит, я был в безопасности!

Макс, естественно, знал про все наши поцелуи, как бы тщательно я их от него не скрывал. Однако, он понимал, что все это несерьезно, и что эта игра нужна мне лишь потому, что магия Розы умудрялась вытаскивать меня из самых скользких ситуаций.

И сегодня все было бы просто замечательно, если б не это проклятое зеркало и дурацкие вопросы Профессора Амадеуса. Уж он-то как никто другой хотел меня сегодня выставить идиотом!

«Кажется, дело идет к экзамену, который я однозначно завалю, – тяжело вздохнул я и как мог мило улыбнулся Розе, радуясь, что при всем ее желании, наши отцы никогда нас не женят. – Слепая горгулья! Что за вопрос задал мне старый пень?»

– Легионер Ясон Файерстил! Настоятельно советую почистить ваши уши! – ответил Маг, словно только что услышал мои мысли – чему я совершенно не удивился. Специально или нет, но он сильно занизил мой чин, обозвав меня «рядовым легионером», хотя перед моим именем вот уже как третий день подряд стояло другое звание, гораздо выше того, что прозвучало в этих стенах.

Девчонки, рыжие и блондинки, благородных магических и королевских кровей, не придали сказанному ни малейшего значения. Им все-равно, какой у военного чин, лишь бы он был молод, красив и смел – это гораздо важнее погон даже самого генерала.

А вот невысокий розовощекий мальчишка с золотыми локонами и лазурно-голубыми глазами, который был на пару лет младше всех собравшихся, тут же скорчил недовольную гримасу. Принц Камилл, младший сын нашего Короля Аргоса, облаченный в ярко-белые одежды с золотой мантией, имел вид настоящего капризного ангела, которому под нос подсунули дохлую вонючую крысу. Рядом с ним сидел и самодовольно ухмылялся высокий рыжеволосый здоровяк, за его широкой спиной, так же как за моей, развивалась алая мантия Фаейрстила – Вадим Стальной Кулак, а если точнее – Капитан Вадим Фаейрстил и личный телохранитель Его Величества Принца Камилла. Ох, и намял же я ему бока, а его стальной кулак, в свою очередь, совсем недавно снова пересчитал мои ребра. Бои без правил, естественно, были запрещены среди светлых магиров, однако, Фарты, как никто другой, пренебрегали этим правилом. Лично я, как истинный легионер, дрался по несколько раз на дню и традиционно несколько раз в неделю оказывался в лазарете. Последний раз – два дня тому назад по вине стального кулака Вадима.

Между тем, белый ворон слетел с жесткого плеча Мага и… взгромоздился прямо на резную позолоченную верхушку старинного зеркала, в котором по-прежнему мелькала пепельная шевелюра Макса.

О, нет! Хорошая птичка! Сиди там и не каркай!

– Папа, – нечаянно влезла в разговор Розалин, она, считая себя моей полноправной девушкой, осмелилась поправить даже своего отца, – Ясон больше не рядовой, он…– тут девчонка замялась, ее острые скулы порозовели от незнания военных чинов, – он начальник! Генерал! Он управляет… командует взводом из десяти легионеров!

– Младший лейтенант…, – тихо поправила ее другая, не менее стройная и прекрасная светловолосая девчонка, ее идеальные локоны нежно-кремового оттенка, были собраны в хвост. На макушке сверкала дорогая тиара – драконьи алмазы, обработанные лучшими гномами-ювелирами. Принцесса Элизабет, средняя дочь Короля Аргоса, о существовании которой я напрочь позабыл в связи с последними событиями. Она сидела опасно близко к Розалин – между ними было всего несколько человек.

В классе наступила мертвая, грозившая окончиться для меня печально, тишина. Что здесь забыла Миледи Лиза? Слепая Горгулья! Да им с Розой Драгвуд совершенно нельзя оказываться в одной комнате! Тем более – вместе со мной!

– Я лично наблюдала за поединком, – продолжала Принцесса, желая заполнить образовавшуюся тишину – ее, как представительницу королевского рода боялся прервать даже сам Маг. Хотя, судя по прищуренным зеленым глазам, он просто желал узнать подробности драки и потому скромно молчал, – правила не были нарушены…

Глава 28. Портал в один конец

Ясон

Принц Камилл, который сидел рядом с ней, от досады закусил нижнюю губу, а Вадим сделал вид, что наконец-то заинтересовался рунами на своем свитке. Я почувствовал, как краснеют мои уши, а в висках набирает скорость пульс. И вот я уже не в прохладном загадочном полумраке класса, а на раскаленном солнцем песке, пропитанном моей же кровью, как могу, уворачиваюсь от стального тяжелого кулака. Вадим, с разбитым носом и губами, не устает заносить над моей головой свои обе руки, правая из чистого металла, с тяжелым грохотом вминалась в сухой горячий песок, словно стальная кувалда, поднимая в воздух облака пыли.

– Сдавайся, Яс! – ревел он, едва перекрикивая шум бушевавшей толпы – те, кто поставил на меня – уже давно потеряли надежду. Вадим неожиданно вскочил с меня и что есть силы попытался пнуть ногой, но промахнулся и зло процедил сквозь крепко стиснутые поколотые в драках зубы, – проси пощады! Ты! Пойдешь! Служить! Рядовым! В мой! Полк!

После каждого слова его стальной кулак со свистом пролетал то возле моего уха, то прямо около носа. Наконец, толпа истошно заревела – кулак достиг цели, разбив мне нижнюю скулу. Затем в моем правом ухе зазвенело, из глаз полетели искры и, потеряв равновесие и умирающую надежду, я рухнул на песок, из последних сих оставаясь в сознании. Еще чуть-чуть и я проиграю свой отряд, честь и свободу этому тупоголовому верзиле. Вадим был моим вечным соперником, равным по силе, но опережающим в подлостях и пакостях.

– Держись, Яс! Мы за тебя! Не сдавайся! – раздавались знакомые отчаянные голоса – мой отряд кричал до хрипоты. Спасибо, ребята!

– Мочи его, Вадим! Сильнее! Четче!

–… правое колено! Ясон! Правое!

– Сталь! Вадим! Сталь!

–… правое колено! – этот голос, тихий и спокойный, казалось, звучал в моей голове. Сквозь рев толпы и собственные стоны я узнал его. Макс. И тут же послушался – я изловчился и что было силы ударил лбом правое колено своего несокрушимого противника. Тот, взвыв от боли, повалился на песок, прижимая ушибленную ногу к груди – кто бы знал, что всего пару дней назад Вадим вывернул ее на тренировке.

Итак, всем врагам назло, я снова одержал победу и, благодаря наблюдательности и смекалке Макса, смог сохранить свою честь, отряд и зубы целыми. А вот несколько ребер все-таки оказались сломаны, отчего я снова попал лазарет, где меня вовремя подлатала Розалин с помощью магического кольца своего волшебного папочки. Именно в такие моменты я понимал, как это здорово, что твоя девушка – чародейка.

Не знаю каким образом, но в самые критические моменты Роза всегда умудрялась «одолжить» древний магический артефакт у своего отца. Массивное, потускневшее от времени, золотое кольцо с огромным ромбовидным камнем фиолетового цвета. Оно и сейчас крепко сидело на указательном пальце Профессора Драгонвуда, поблескивая яркими холодно-голубыми отсветами факелов. О, сколько раз его сила собирала мои кости, вправляла мне суставы и вставляла обратно зубы. Именно благодаря его энергии, у меня было так мало шрамов – особенно на лице, которому Роза уделяла гораздо больше внимания и сил, чем я того заслуживал. Точнее, я совсем этого не заслуживал…

Зеленые, как море, глаза Розалин, подозрительно прищурившись, остановились на Элизабет, в ее прекрасной голове вертелся один и тот же вопрос:

«Почему же Ясон сообщил мне, что при бое присутствовал только Принц Камилл? Почему он ничего не сказал мне о Принцессе?»

Ну, в принципе, все было не так плохо. Принцесса просто контролировала бой. Ведь она никогда не расскажет, как перед этом поцеловала меня на удачу – страстно и долго… Да-да, я был изрядно виноват, но не думайте, я целовался со всеми, кто был не против. Только с Розой, Лизой, ну и еще с парочкой других, и то редко…

И, тролль знает, кто бы в тот момент мог нас застукать в объятиях друг друга, если бы сладкий поцелуй не прервал негромкий знакомый голос:

– Капитан, вы снова влипли?! Помочь?

– Да! – не думая, ляпнул я, и тут же понял, в основном по обиженным глазам Принцессы и еще больше – благодаря последующей звонкой пощечине, что никакие извинения мне теперь не помогут, – ой! Я не хотел! Прости-и-и…

– Если Вадим не приготовит из тебя отбивную, – процедила сквозь зубы Принцесса и, яростно сверкнув голубыми глазами – словно молнии пронеслись средь ясного неба, добавила, – то ее сделаю я! – и гордо удалилась.

– Макс! Чтоб тебя тролль! Зачем ты это сделал? – накинулся я на своего сероглазого друга. – Она же рефери! Считай, Вадим уже победил!