Полная версия
Лесные стражи. Книга первая
Берт с женой и Линой – дочь назвали сокращенной формой имени спасительницы – переселились в устоявший в битве с беспокойниками дом родителей Руби. Кузня тоже без дела не стояла, снабжая Этеров необходимым оружием, а семью Граубайнов стабильным доходом. Собственно, и в сторону столицы Берт поехал в основном из-за оружия. Вся торговля пушниной и дарами леса теперь проходила в Фельдорфе. Купцы поначалу осторожничали, но привлекательные цены и монастырь «Истинной веры» как гарантия защиты от нечисти быстро развеяли опасения. Торговля пошла лучше, чем в предыдущие годы. Мечи Корона скупала оптом напрямую. Часто за ними приезжал лично Зак в сопровождении кого-то из друзей.
Но в прошлом месяце принц вдруг привез заказ не только на мечи, но и на наконечники стрел и метательные ножи, которых на вооружении Этеров отродясь не было. На осторожные расспросы Зак намекнул, что Берту стоит связаться со старыми партнерами. Мол, между Лесными стражами и Короной наметился договор, и неплохо бы было скрепить его пробной поставкой так необходимого союзникам оружия. За счет казны. Берт пожал плечами – надо, значит надо. Он поездил по
деревням, послал пару почтовых голубей и как раз сегодня встретился с посланником Стражей. Уговорились о месте передачи товара вдали от столицы. Наемники боялись привлечь лишнее внимание и в целом вели себя нервно. Но не до такой степени, чтобы отказаться от сделки. Сейчас Берт планировал вернуться в Фельдорф за пробной партией, а после двинуться на север, в провинцию Шлахтфельд, надеясь по дороге разузнать об еще одном интересном деле. Поговаривали, что в окрестностях столицы стала промышлять разбойничья шайка. И будто это не просто разбойники, а самые что ни на есть оборотни. Пока больших бед они не натворили, но Берту происходящее не нравилось. Жизнь обитателей Фельдорфа только наладилась, не хотелось, чтобы чужие грехи навешали на них. Да и кто знает, может, с этими пришлыми договориться получится? На большую дорогу обычно от отчаяния выходят, когда иного способа прокормиться нет. А у оборотней есть товар, в котором Корона более чем заинтересована. Только бы разыскать этих разбойников.
– Чего еще изволите? – разносчица в очередной раз подошла к столу Берта, уныло глядя на полупустой стакан глювайна в его руках. Да, нехорошо. Занимать место и цедить один напиток весь вечер считалось верхом неприличия, а привлекать к себе внимание Берту не хотелось.
– Неси ужин, – коротко ответил охотник. – И глювайна подлей, – он запустил ладонь в болтающийся у пояса кошель и равнодушно кинул девушке серебряную монету. Многовато за ужин, но других у Берта не водилось. Оборотни часто расплачивались серебром. Откуда взялось поверье, что этот металл для них смертелен, волки не знали, но активно использовали людское невежество, чтобы отвести от себя подозрения. А вот вампиры серебро действительно недолюбливали. Со временем у кровопийц развивалась на него аллергия, так что на этот случай тоже своего рода страховка.
Девушка просияла и, наградив Берта многообещающей улыбкой, скрылась в кухне, широко распахнув дверь. Берт устало улыбнулся в ответ. Волки хоть и не были такими однолюбами, как драконы, постоянному партнеру не изменяли. Да и не встречал он никого, кто бы пах приятнее, чем Руби.
Впрочем, улыбка быстро сползла с его лица. Легкое дуновение сквозняка принесло из кухни не только запах аппетитных свиных рулек, запеченных в очаге с чесноком и травами. Волосы за ушами встали дыбом. Берт едва удержался от обращения – у очага смердело кровопийцами. С большим трудом он заставил себя уткнуться в стакан.
От Стражей Берт знал, что последние месяцы вампиров в окрестностях стало больше – они словно объявили всеобщий сбор, группами подбирались к столице и почти незаметно рассеивались по округе, планомерно истребляя наемников.
Подавив инстинкты, Берт встал со своего места и прошел в центр зала, поближе к огромному очагу, над которым в массивном чугунном котелке грелся глювайн. Подозрений это не вызвало: мало ли, озяб человек, сидючи в холодном углу, да и подошел к огоньку погреться. В такую погоду немудрено.
Опустившись на колени и протянув ладони к огню, Берт прислушался. Бранящийся в кухне повар его не интересовал, как и всхлипывающий мальчишка-виночерпий, разбивший по неосторожности бутыль дешевого вина. Кровопийцы были дальше, на конюшне, двери которой упирались в ведущий из трактира вход для слуг, по правую руку от Берта. Как удачно! Тут его никто не увидит и не услышит – хвала богам, хоть вампиры и обладали острым зрением, звериного нюха у них не было и распознать оборотня им было практически так же сложно, как и простым людям – он же, напротив, расслышит все.
Берт прикрыл глаза и блаженно улыбнулся. Со стороны смотрелось, будто замерзший человек нежится у огня, на деле же охотник прислушивался. Разговаривали вампиры особо не таясь, но вполголоса, и, чтобы заглушить прочий шум, пришлось напрячься.
– Время ужина, Филипп, – саркастично заметил женский, чуть писклявый голосок. – Запахи тут весьма аппетитные.
– Не сегодня, Магда, – равнодушно ответил мужчина. – Слишком людное место. Карл велел пока не привлекать внимания. Наша цель – Стражи. Тут их нет. Так что посидим в уголке, поглядим на местную публику, а после двинемся на север. Время людей придет позже. Сначала наемники.
– А они будто не люди, – капризно хмыкнула Магда. – Такие же вкусные. Так же покорны, если получится поймать. И в постели ничего. Тот белобрысый, Грег, кажется, был хорош. Маг к тому же. До сих пор жалею, что пришлось прикончить. Но кто я, чтобы ослушаться Магистра?
– Стражи не совсем люди, – возразил Филипп. – И поймать их не так-то просто. Да и не стоит. Стражей надо сразу убивать.
Вдаваться в детали он не собирался. А жаль, Берту было интересно! Он и сам чуял в Стражах что-то необычное, отличное от людей, но понять, что с ними не так, не мог.
– И долго нам ждать?
– Вернемся из Шлахтфельда и затаимся в округе до Зимних балов. Я уже и задаток за жилье внес, – усмехнулся Филипп. – Должны же мы преподнести принцу и наш подарок ко дню рождения. Его попытка перетянуть шавок на свою сторону достойна хорошей порки. А то эти глупые псы решили, что Корона о них заботится, – в голосе вампира скользило презрение. – Вот и посмотрим, согласен ли его Высочество платить столь высокую цену за расположение оборотней. Их место в своре Магистра, надо напомнить, что бывает с теми, кто задумал идти против него.
– Ну хотя бы конюха я могу поиметь? – кокетливо осведомилась Магда. – Или разносчицу? Они на утро и не вспомнят. Обещаю сильно не вгрызаться. Так, для флера.
– А меня тебе, значит, уже недостаточно?
– Брось, ты же сам любишь играть с людьми. Давай вместе, а? Тот паренек, что увел наших лошадей, кажется, не против развлечься с благородной дамой, – вампирша хихикнула. – Я заманю его на сеновал, а потом и ты подходи. Тебе же нравятся такие крепкие, плечистые…
– Развлекайся, – вздохнул Филипп. Было слышно, что он недоволен, но спорить не стал. – Но чтобы без следов. В этой игре слишком большие ставки.
Берт неспешно отошел от камина. Отчаянно хотелось выбежать во двор и, обернувшись, изваляться в свежем снегу, смыв с тебя эту вампирскую пакость. Извращенцы! Будто помоями окатили. Волки после обращения тоже вели себя по-разному, но все же большинство старалось жить по-людски. Если сами люди не открывали охоту да в угол не загоняли. Несколько раз глубоко вздохнув, Берт вернулся за свой стол, где на глиняной тарелке уже шкворчала аппетитная рулька с хрустящей чесночной корочкой в окружении мятой картошки. Картошка была до золотых боков обжарена с розмарином и щедро полита топленым шмальцем со шкварками*. Серебрушку девица отработала. Глотка наполнилась слюной, а в животе предательски заурчало. К сожалению, времени на трапезу кровопийцы Берту не оставили. Шлахтфельд – чутье подсказывало, что неспроста их пути лежат в одном направлении. Уж не засада ли? Стражей нужно предупредить, чтобы были осторожнее. А по дороге заглянуть в столицу и переговорить с кем-то вхожим во дворец. Зак оставил несколько имен, кого в таком случае тревожить. Ох, неспроста вампиры Стражей по лесам отлавливают – что-то намечается.
Берт залпом допил остывший глювайн, отщипнул у рульки кусочек хрустящей корочки и, отправив его в рот, быстро зашагал к выходу. Дожидаться вампиров он побоялся. В их присутствии сдерживать инстинкты было слишком сложно, а обнаруживать себя в планы охотника не входило.
***
Утро началось для Натаниэля мучительно. Налитые свинцом виски болезненно пульсировали – создавалось ощущение, что голова вот-вот треснет, как перезрелая тыква. Горло саднило. Похоже, он вчера не только нажрался, как последняя свинья, но и простыть умудрился. Если спину продуло – пиши пропало, он все же не оборотень зимой на снегу спать. Вот потеха будет, если лорд Райт однажды как последний пьянчужка в сугробе околеет. Благородные предки повыскакивают из своих могил и тумаков навешают. Вояка хренов.
Всякий раз, просыпаясь с перепоя, Натаниэль мысленно ругал себя за неумение вовремя остановиться. Вот и сейчас он с тоской думал, что вчерашний вечер можно было провести за более полезным занятием. Чтением, например. Невольно представив себе вереницу рун, которые тут же превратились в маленьких человечков и начали отплясывать ритуальный танец восточных варваров, Натаниэль застонал и перекатился на другой бок. Лучше не становилось. Да уже и не станет, это он прекрасно знал по опыту. События вчерашнего вечера тоже вспоминались отрывочно. Кажется, он поругался с Клэр и ушел искать развлечений в городе. Точнее, по привычке заглянул к милашке Лили, которая всегда была рада компании. Хотя, какие там развлечения? Ему просто хотелось выговориться. Дожил. Может, сугроб и не такая скверная альтернатива?
Несколько раз глубоко вздохнув, Натаниэль открыл глаза и тут же их закрыл. Досчитав до пяти, он повторил попытку. Однако, начертанная на стене размашистая и неровная пентаграмма никуда не пропала. Нет, допиться до того, чтобы среди ночи размалевать стены запрещенными символами и вызывать демонов, он не мог. Или мог? Пора завязывать.
– Живой?
Что ж, вопрос Джерарда многое объяснял, кроме одного: каким образом друг затащил его среди ночи по крутой башенной лестнице к себе в берлогу. А самое главное, зачем он это сделал? Покои Натаниэля значительно ближе.
– Не уверен, – прохрипел Райт в ответ. – Вода есть?
Он медленно сел и осмотрелся. Обстановка, мягко говоря, вдохновляющая: заставленный пробирками и склянками стол, книги, которые не только занимали два внушительных стеллажа, но и лежали стопками по углам комнаты; предметы, подозрительно напоминающие конфискат, который должен был находиться в закрытом хранилище Академии магии.
В комнатах Джерарда Натаниэль был лишь однажды, когда друг в очередной раз едва не убился самым геройским образом и без посторонней помощи не мог добраться до своих покоев. Тут мало что изменилось. Неудивительно, что у Джерарда даже постоянной любовницы нет. Любая нормальная дама, попав в это логово, задастся резонным вопросом: в качестве кого ее пригласили, гостьи или приманки для демонов?
– Вода в кадушке у входа, – с сочувствием произнес Джерард. – Тебе помочь?
Натаниэль покачал головой. Медленно встав, он побрел в сторону двери. Мутило так, что впору не пытаться очнуться, а самому улечься в центр такой же пентаграммы и попросить добить. Зачем же он вчера так нажрался? И с кем? Если бы там были женщины, он бы точно очнулся не в комнате Джерарда, а в более приятной компании и менее печальном виде. С любовницами он до беспамятства не напивался. Достигнув цели, Натаниэль, не долго думая, опустил голову в кадушку целиком.
– Придурок! – послышался крик Джерарда, и друг резко вытащил его из воды. – Удар схлопотать хочешь? Нельзя так! Вода же ледяная!
Сосуды и правда скрутила судорога, даже показалось, что пульсирующая у правого виска жилка лопнула. Натаниэль плюхнулся на пол, свернулся калачиком и снова закрыл глаза.
– Никогда не видел тебя в таком состоянии, – раздраженно вздохнул Джерард, демонстративно перешагивая через Натаниэля и направляясь к столу, где рядком стояли всевозможные склянки с одной Благой известным содержимым.
– Зак видел. Много раз, – хрипло ответил Натаниэль, надеясь, что перезвон и шипение означают: друг сжалился и милосердно решил его отравить. – У него же слух и все такое… Драконье…
– Поэтому он и мечтает тебя женить, – хмыкнул Джерард. – Хотя по мне, ни одна женщина такой скотины в спальне терпеть не будет. Даже Клэр Шнивайт.
– Вот Клэр и не стала, – вздохнул Натаниэль, переворачиваясь на спину. – Хотя к ней я пришел еще во вменяемом состоянии.
События вчерашнего дня стали проясняться. Натаниэль действительно не планировал уходить в загул. Он проверил посты – вчера в городе дежурила его команда – а когда ребята сменились, они позвали командира сыграть пару кругов в карты да выпить по кружке глювайна с ромом. Чисто согреться. Мороз крепчал, и после пяти часов патрулирования столицы это было скорее необходимостью, нежели прихотью. Все чинно и благопристойно. Вечером у Натаниэля была назначена встреча с Клэр, на которую он опоздал минут на двадцать. Однако женщина решила, что момент удачно подходит для очередного набивания цены – относительно намерений любовницы Натаниэль иллюзий не питал – и устроила безобразнейшую сцену с криками на весь этаж, швырянием ваз и «разрывом» всяческих отношений. Натаниэль плюнул и ушел. Хотелось не то чтобы напиться – просто стереть из памяти эту грязь. А вот что было дальше…
– Да? Что ж, может, тебя утешит, что она передумала и поджидала тебя в твоих покоях? Собственно поэтому я и притащил тебя к себе. Дура устроила бы скандал среди ночи, – нехотя признался Джерард. – Да эта драная кошка ноги тебе целовать должна, – скривился он, подходя к Натаниэлю и протягивая кружку с содержимым странного цвета и мерзкого запаха. – Если бы не ты, она бы не во дворце жила на всем готовом, а в дальнем имении пасынка. Приживалкой. Ни тебе балов, ни любовников. Вот. Пей маленькими глотками. Не самая вкусная штука и воняет как кошачья моча, но похмельный синдром снимает на раз-два.
Натаниэль приподнялся и взял питье. На счет запаха и вкуса Джерард не обманул. Натаниэль, конечно, никогда не пробовал кошачьей мочи, но, скорее всего, вкусовые достоинства определены верно.
– Не надо так про Клэр, – покачал головой Натаниэль, мужественно делая первый глоток. – Я знаю, вы ее не любите, но говорить так о женщине… Недостойно.
– Да она тебе изменяет на каждом шагу, – зло ответил Джерард. – Она и к Эдварду пыталась в постель пролезть. Дрянь.
– Как будто я ей верен, – Натаниэль пожал плечами, снова прикладываясь к кружке. Кажется, действительно полегчало. – У нас с Клэр взаимовыгодные отношения. Основанные на…
– Ее любви к статусным мужикам и побрякушкам и твоей распущенности, – закатил глаза Джерард. – Ладно. Демоны с ней. Я вчера с провожатым твоим побеседовал. Узнал несколько интересных деталей про…
– Провожатый? – Натаниэль резко вскинул голову, так, что движение снова отдалось затихнувшей было болью в висках.
– Хенк Бауер.
– ХЕНК БАУЕР?!
Так значит, это не приснилось. Он действительно встретил Хенка. Парнишка, кажется, вырос вполне достойным человеком. Если бы не он, кто знает, чего бы еще мог натворить в городе пьяный в стельку маг. Надо, кстати, зайти в «Лисью нору» и извиниться. Не хватало еще, чтобы из-за него у Лили возникли проблемы. А еще хуже, если проблемы возникнут у Тедерика и Тайного надзора, для которого Лили была ценным источником информации. Девушка так ловко стреляла глазами, что языки у захмелевших завсегдатаев развязывались сами собой. Много раз она приносила крайне полезные сведения, только вот вчера не рассчитала состояние «кавалера». И Хенка надо разыскать. Может, он захочет составить компанию Натаниэлю и посетить могилу Эйлит? Удачно они встретились, очень удачно.
В голове просветлело. Интересно, почему Джерард раньше не давал ему такое чудесное зелье? Натаниэль резво вскочил на ноги и отправился прочь.
– Нейт! – резко окликнул его Джерард.
– Спасибо за помощь, Джед.
– Да постой, я же поговорить хотел…
– После! Мне нужно разыскать Хенка.
Спускаясь по лестнице, Натаниэль услышал за спиной шелест плаща Джерарда и поток ругательств, сопровождающий попытку закрыть дверь. Похоже, одного его сегодня не оставят.
***
– Приветствую!
От неожиданного оклика Розмари Гисбах вздрогнула и выпустила из рук книжку, которую как раз собиралась пристроить на верхнюю полку. Лестница покачнулась, и девушка, потеряв равновесие, полетела вниз. К счастью, нежданный визитер обладал достаточным проворством и подхватил Розмари на руки, не позволив упасть. Не хватало еще, чтобы из-за такой ерунды королевская библиотека лишилась нового архивариуса.
– А, Генри! – девушка приветливо улыбнулась и чмокнула спасителя в щеку. – Ты спас меня. Снова.
Генри Бронкхорст закатил глаза. Снова. Девицы неуклюжее и рассеяннее Розмари, он еще не встречал. Иногда казалось, что, погруженная в свои фантазии, она запросто может оступиться на ровном месте и свернуть себе шею. А этого отчаянно не хотелось. Поэтому, по возможности, он всегда старался быть где-то поблизости.
– Рози! – он поспешно поставил девушку на пол и по-воровски осмотрелся, приложив ладонь к поцелованной щеке. – Вдруг кто-то увидит!
– Ну, – Розмари лукаво сощурилась. – Если увидит, то придется тебе на мне жениться! – она весело рассмеялась, присаживаясь на краешек стола. – Ты же не позволишь моей репутации так безнадежно пострадать?
– Не позволю, – тяжело вздохнул Генри. – Только рано тебе еще замуж, кнопка, – он взъерошил коротко остриженные волосы девушки и мстительно дернул за длинную тонкую косичку, что Рози заплетала на эльфийский манер.
На это замечание Розмари лишь фыркнула. Уж кому бы говорить ей про возраст, но не Генри точно. Когда они впервые столкнулись на Весенних балах больше полугода назад, и пьяный граф Бронкхорст полез к девушке с поцелуями, возраст его не смущал. Конечно, теперь многое изменилось. Она больше не дочка захолустного барона, а ни много ни мало архивариус королевской библиотеки. Да и Генри изменился в лучшую сторону: бросил пить, увлекся садоводством, а месяц назад подал прошение о зачислении в свиту принца Эдварда, которое наследник Вансланда на днях подписал. В королевской библиотеке Генри тоже стал частым гостем, и Розмари действительно нравилось общество неглупого молодого человека, для которого Амелина была ее сестрой, а не наоборот.
– Да я и не стремлюсь, – честно ответила Розмари. – Для начала надо выучиться. А то отец и так немного расстроен браком Амелины.
– Еще бы! – Генри озорно улыбнулся. – Он-то мечтал увидеть Амелину магистром, а тут такое несчастье.
– Действительно, несчастье! – согласно закивала Розмари, спрыгивая со стола и расправляя складки на бордовой тунике, которую носила вместе с брюками. – Негодница «всего лишь» стала третьим лицом в Королевстве. А самое ужасное, что не благодаря выдающемуся уму, а из-за симпатичной мордашки, приглянувшейся принцу.
Барон Гисбах и правда долго сокрушался, что путь в магистры «Истинной веры» для старшей дочери теперь закрыт. И добро б только это. Розмари тоже умудрилась разбить отцовское сердце. Ее, в отличие от сестры, родители всегда видели счастливой невестой и покладистой женой. Доброй хранительницей домашнего очага и заветов Всемилостивого. Но заговор, в центре которого Гисбахи оказались полгода назад, и близость гибели заставили девушку пересмотреть планы на жизнь. Супруг Амелины настоял, чтобы Розмари отправилась в столицу вместе с молодоженами, и через месяц приехавших погостить родителей встречал уже другой человек.
Первым делом Розмари коротко остригла волосы. Вместо длинных шелковистых прядей, мягкими волнами спадающих до талии, голову «украшала» рваная стрижка «под рыцаря» с тощей косичкой у левого виска, спускающейся до плеча. Родным Рози объяснила это желанием поддержать сестру. Но если Амелина благоразумно скрывала короткие волосы под жемчужной сеткой, дожидаясь, пока они отрастут, Розмари носила прическу с гордо поднятой головой, время от времени подрезая кончики прядей. На осторожные расспросы Генри, с которым у них завязалась дружба, девушка призналась, что это ее способ распугать корыстных кавалеров, желающих продвинуться при дворе за счет смазливой глупышки.
Стоит признать, ей это удалось. Никчемные люди действительно стали шарахаться от странной девицы, которую считали не то чокнутой, не то блаженной. Розмари это вполне устраивало. А вот Амелина всякий раз при виде сестры, которая мало того, что остригла волосы, так еще и одеваться стала странно, хваталась за голову. От открытого чтения нотаций ее удерживал Зак. Младший принц души в свояченице не чаял, и благодаря его заступничеству Розмари чувствовала себя вольной творить всякие безумства.
Вторым ударом для отца стало заявление о желании бросить учебу при монастыре. Розмари, как и некогда Амелина, проходила курс обучения, положенный всем адептам «Истинной веры». Никаких выдающихся способностей, кроме разве что тяги к чтению и сочинительству, за девушкой не обнаружили, поэтому о профессии, как в случае сестры, речи не шло. Курс исключал медицину и был сосредоточен на языках и обычаях народов, населяющих Вансланд. Больше всего Розмари интересовали эльфы, гномы и дриады. Их обряды, верования и сказания. Особо полезными эти знания не считались, пользуясь спросом разве что у менестрелей да сказителей. Но барон не препятствовал. Голова, наполненная учением, всяко лучше пустой. Сейчас же Розмари решила забросить эту учебу. Как новому королевскому архивариусу ей были необходимы иные умения. И Эдвард попросил архивариуса столичной Академии магии взять Розмари в ученицы.
Адептка «Истинной веры» в стенах Академии магии – за нехваткой иных поводов для сплетен и пересудов сошел и этот. Открыто никто не смел осуждать, тем более, что сама госпожа Беата дала девушке свое благословение. Но в узких кругах провинции Вольфсланда соседи решили, что Гисбах после предательства лучшего друга окончательно лишился рассудка, раз позволяет дочерям такое своевольство – женитьбу принца на Амелине многие так же жестко осудили – естественно, не решаясь произносить вслух такую крамолу.
– Но Амелина действительно симпатичная, – пожал плечами Генри. – Даже красивая. Неудивительно, что Его Высочество влюбился. Мне она тоже всегда нравилась. Признаться, – он немного замялся, – на том балу я собирался просить ее руки.
– Шутишь? – глаза Розмари удивленно округлились.
– Ничуть! – покачал головой Генри. – Мать давно планировала украсить наш род Амелиной. Ты же знаешь, как ее ценит госпожа Беата. Ну, вот. Но Амелина же строгая, к ней подойти боязно. Мать давила, а я после смерти отца и так не в себе был. Вот и выпил лишнего. Дальше ты знаешь. До сих пор стыдно. И перед лордом Райтом, и перед тобой, и перед отцом твоим.
– А вот Зак не побоялся подойти! – сверкнула глазами Розмари.
Ситуация была комичнее не придумаешь: выходит, ее весенние страхи вполне могли стать реальностью. Да, Генри, конечно, не такой ужасный, как она думала прежде, но Зак подходит Амелине в разы лучше!
– Когда понимаешь, что встретил свою судьбу, страх пропадает, – тихо ответил Генри, внимательно разглядывая мысы своих сапог.
– Согласна, – в тон ему вздохнула Розмари. – А ты чего зашел? Меня навестить?
Тема показалась девушке неловкой, и она поспешила ее сменить. Не хватало еще слушать откровения о том, как Генри когда-то был влюблен в Амелину.
– Тебя навестить, – согласно кивнул Генри, – и по делу.
Коротко оглянувшись, Генри достал из-за пазухи небольшой и, судя по цвету листов, очень древний переплет.
– Мне нужно кое-что перевести. Тут можно что-то найти вот по этой теме? – Генри смущенно кивнул в сторону библиотечных стеллажей, выжидающе посмотрев на подругу.
Несколько раз перечитав текст, Розмари изумленно уставилась на Генри, словно увидела его впервые. Мужчина сильно рисковал, решившись показать ей эту книгу. Возможно, иным жителям Королевства за подобное, особенно в свете последних событий, ничего кроме общественного порицания не грозило, но когда один адепт «Истинной веры» толкует с другим о восстановлении разрушенных алтарей богини смерти, последствия могли быть самыми печальными.
– Тут – нет. Но я знаю, кто может помочь… – наконец ответила она, не отводя взгляда.
Пожалуй, это был единственный человек в Королевстве, который мог помочь в этом деле. Только бы не отказал. Хотя, он же всегда предлагал обращаться к нему за помощью. Верно?
– Попросишь? – с надеждой спросил Генри.
– Попрошу, – понизила голос Розмари, тревожно оглядываясь по сторонам – Но ты мне все расскажешь! От начала до конца. Начни с того, откуда у тебя эта книга.