Пауза

– Пей и рассказывай.

– Что именно? – еще больше перепугался человечек.

– Что вчера произошло? Кто ты, и как тут очутился?

– Все? – осторожно осведомился толстячок, мазнув взглядом по тяжелой шпаге на боку папенькиного друга.

Ох, и не понравилась мне эта его реакция.

– Да! Все! – рявкнул виконт Дэрэт, начинавший терять терпение от всех свалившихся на него непоняток.

Похоже, он вообще был не самым терпеливым человеком в мире.

– Меня зовут Льес Келли, – представился бывший пленник, сдаваясь и сжавшись в клубок, – я крупье в игорном доме на улице Голубого Бриллианта в Дайсаре. Вы изволили прибыть вчера и…

– В котором часу? – перебил его снова мрачнеющий виконт.

– Около трех ночи, – значит, с момента, как я сбежала с вечеринки до появления в Дайсаре прошло три часа.

– Так, и?

Келли опять помялся, вцепившись в бокал с остатками коньяка.

Ну?! Боги светлые, ниспошлите мне терпение! Сейчас! Сию же минуту!

– Вы были ранены.

– Мы? Оба?

– Нет, только вы, господин виконт. Плечо, кажется, и живот, очень много крови было. Госпожа графиня практически втащила вас внутрь, перепугав половину посетителей. Потом усадила на кресло в баре и начала лечить. Магией, как я понял, руки белым светились. А потом госпожа графиня захотела чем-то зажать рану, чтобы не так лилась кровь, и… э-э-э… попросила барона Винсоре, оказавшегося рядом, среди любопытствующих, одолжить ей его рубашку.

– Попросила? – ядовито уточнил Кейн, глядя на меня в упор своими льдистыми глазами. – Да говори ты уже толком!

Крупье сдался, сгорбился окончательно, уткнулся носом в бокал и перестал выбирать выражения.

– Госпожа графиня буквально вытряхнула его из одежды, господин виконт. Пригрозила поджечь его камзол и… э-э-э… повыдергать волосы его спутнице. Простите, господа, я только цитирую.

Кейн покрутил нетерпеливо ладонью в воздухе, требуя продолжения.

– Хорошо, – изобразила я дружелюбие, – я подлечила виконта, а что было дальше?

– А потом вы поняли, что попали в наш игорный дом, очень обрадовались и изволили пойти поиграть в королевский покер в Бриллиантовом зале, – неуверенно улыбнулся мне рассказчик, – господин управляющий не рискнул вас отговаривать, а господин виконт великодушно предложил в случае чего все убытки записывать на его счет.

– И с кем мы играли? – мрачно спросил Кейн, видимо, подсчитывая уже мысленно, во что именно ему встанет проведенный в моей компании один единственный вечер.

Участие в скандале, непонятное ранение, деньги… И, похоже, список на этом не окончен.

– Это был барон Винсоре со своей спутницей, вы приказали подать энтильское, чтобы он прекратил сердиться, и вы помирились после первого же тоста. А еще граф Валледор и маркиз Олси.

Я чуть не рассмеялась про себя. Помню я, какой барон обычно чопорный и сдержанный, думаю, он испытал от происходящего шок. Надо что ли как-то извиниться перед ним. Подарю коня породистого, помнится, он от скачек без ума.

– Сколько мы проиграли? – уточнил мой спутник, похоже, его-то приличия не слишком не тревожили совершенно.

– Вы не проиграли, вы выиграли почти десять тысяч, господин виконт, векселями Дварфийского банка, – он сунул-таки в руки папенькиного друга пухлый конверт, – а потом госпожа графиня захотела зачем-то в Найсар, с кем-то тут хотела встретиться. Вы пытались ее отговорить, предлагали сначала унести домой выигрыш, да и время было уже совсем позднее, но госпожа графиня настаивала. Тогда она заметила меня и решила, что выигрыш пока я покараулю. В общем… Вы сунули мне вексель на пятьсот сольденов, за беспокойство, одели на голову мешок и притащили сюда. Потом вы, господин виконт, снова принялись отговаривать госпожу графиню от позднего визита, в итоге вы оставили меня в ванне, а сами ушли в спальню.

Мне нравилось исподтишка за реакцией моего спутника, я-то привыкла чудить, а вот то, как темнеют с каждой подробностью его глаза – маленькая компенсация за его утреннюю грубость в разговоре.

– Дальше, – велел Кейн, достав из бара второй бокал уже для себя.

– Ну я не видел… Но судя по тому, что я слышал… – маленькие желтые глазки заметались по сторонам.

– Ну!

– Вы принялись… э-э-э… упражняться в фехтовании.

Виконт едва заметно вздохнул и опрокинул собственную порцию коньяка одним большим глотком, прикрыв на миг глаза.

– Ты уверен, Келли?

– Я слышал ваш спор, господин виконт, звон оружия и как мебель переворачивалась…

– Откуда графини была шпага?

– Вы тоже выиграли ее у господина барона, и госпожа графиня пожелала оставить ее себе.

– Твою ж… Аргх! Что дальше было?

– Вы победили, господин виконт, и по условиям вашего уговора, вы потребовали от госпожи графини вернуться домой. Она смеялась и… предлагала ее догнать, а потом хлопнула дверь на балкон, и все стихло.

– Как графиня была одета?

– Так же, как сейчас, только плаща на ней не было… Это все, господа. Прошу вас, верните меня в Дайсар, а? – просьба прозвучала тоненько и жалобно, как скрип давно не смазываемой двери заброшенного дома.

– Хорошо, – вздохнула я, – но, извините, только тем же способом.

– Конечно-конечно, я все понимаю, магия и все такое, – закивал мелко Келли, самостоятельно натягивая на голову мешок.

2

Через час, вернув домой успокоившегося крупье, мы шагали по утреннему Дайсару, а время уже шло к полудню. Давно я так не металась по Ойкумене. Во время импровизированной прогулки, я украдкой поглядывала на своего спутника, но тот был занят собственными переживаниями, сути которых я совершенно не понимала.

– Достать оружие, ради каких-то глупых игр, – сокрушался виконт, – по пьяни! И с кем? С малолетней девчонкой! Твою ж мать, вот после такого и бросают пить…

– Думаю, это был самый простой способ меня успокоить вчера, – пожала я плечами, не в силах бороться с хорошим настроением.

Собственно, задача была выполнена: я расслабилась, и мне определенно полегчало. Не то, чтобы у меня появились внятные идеи, как жить дальше, но у Кейна прекрасно получалось отвлекать от невеселых мыслей. И мне по-хулигански нравилось выводить его из равновесия.

– Клинок – нихрена не игрушка! А если бы я тебя ранил?

– Но все же хорошо кончилось, – вернулась я к своей самой любимой мантре, желая как-нибудь закончить уже эту тему.

В столице неистовствовала весна, пели птицы, вовсю благоухали цветы в вазонах, журчали, сверкающие на солнце фонтаны, и жизнь казалась прекрасной. Нам постоянно попадались молодые парочки, прогуливающиеся по центральным улицам, по которым было запрещено ездить каретам. Отдельная мажорная нота в этом аккорде торжества жизни: я не натворила очередную глупость и не сунулась к Николасу. А ведь вполне могла в итоге прийти в себя в темнице, а не в уютной постели.

– Откуда у тебя вообще собственная шпага? – ворчал виконт, как большой недовольный волк. – Раз уж ты знаешь, с какого конца за нее нужно держаться?

Вообще, не сложно изображать рычание, когда у тебя хриплый голос. Мне нравилось слушать, как он говорит, низкие такие, будоражащие нотки.

– У меня не шпага, а зачарованный меч, с геммами. Это подарок.

Бледно-голубые глаза глянули на меня коротко и неодобрительно.

– И какому же идиоту пришло в голову подарить тебе меч?

– Долгая история.

– И что? Ты часто с ним тренируешься? И долго?

– Год, – вздохнула я, снова невольно вспомнив Дэвлина, – каждое утро, если я не в поездке.

– Охренеть, как долго. И кто тебя учит?

– Мой друг.

Дэрэт фыркнул насмешливо, кивнув проходящему мимо молодому мужчине в гвардейской форме, а тот коротко коснулся двумя пальцами лба, возвращая приветствие.

– Твой ровесник или еще младше, видимо?

– Почему ты так думаешь? – навязчивый интерес моего спутника к теме мечей начинал меня утомлять.

– Дать оружие в руки девушке – это подарить ей иллюзию безопасности, что легко может привести к большим неприятностям. Только мальчишка может поступить настолько безответственно.

Я чуть скривила губы. Тот случай, когда не хочется придумывать липовые аргументы, но не скажешь же, что безответственный мальчишка – демон, и это он так заботится. По-своему.

– Отец учил меня стрелять, если ты помнишь, это не глупо? Кейн, да ты сам как-то подарил мне арбалет на день рождения!

– Арбалет – не шпага! И благодаря блажи Ларри, он у тебя в руках почти с детства.

– Пару раз и меч меня неплохо выручил, – покачала я головой.

– Да что ты, а подробности я могу узнать? – насмешливо поинтересовался виконт.

– Можешь! – фыркнула я, чувствуя, что начинаю всерьез заводиться от этих насмешливых интонаций. – Однажды мы с друзьями вырезали толпу живых мертвецов. Такой пример подойдет? Чары у меня иссякли, оставался только меч.

Мы свернули с центральной улицы и теперь шли в тени распускавшихся каштанов. Виконт приобнял меня за плечи, чуть наклонившись к моему уху, а я начала привыкать чувствовать себя разбившим вазу котом.

– А скажи-ка мне, детка, часто с тобой такое случается? Не мог не заметить коллекцию еще не заросших шрамов на твоей коже и мускулы, не слишком подходящие изнеженной графине, когда ты вылезала из моей постели.

– Ну, какая тебе разница, а? – покачала я головой, понимая, что сболтнула лишнее.

– Да пытаюсь понять, как к тебе относиться, – проворчал мой спутник, – ты сильно изменилась, надо сказать. Как ты вообще лишилась магии?

– А как обычно лишаются? Перенапряглась.

– И дело, как я понимаю, – нарочито скучающе поинтересовался виконт, – было не в лаборатории, так?

Мы остановились, и теперь смотрели друг другу в глаза.

– Так, – спокойно признала я, не отводя взгляда.

– И ты кого-нибудь убила… в процессе? – невозмутимо поинтересовался он.

– И не одного, как и ты сам, – парировала я, – вот только каждый раз у меня просто не было выбора. Или я, или противник. Более того! Я намереваюсь продолжать защищаться в случае необходимости.

Он покачал головой, будто бы не веря собственным ушам.

– То есть, если бы я не удержал бы тебя, ты действительно попробовала бы убить этого принца? Я, надо признать, думал, что это все шутки. Женская истерика, ну ты знаешь, как это бывает? «Ненавижу!» «Убью!» А потом просто слезы в три ручья, красивый обморок и пара дней в кровати с мигренью.

Я вздохнула, сделав шаг назад, и соображая, как бы уже закончить этот дурацкий разговор.

– Да, думаю, если бы у меня был шанс, я бы попробовала. Только шанса такого у меня нет.

Кейн снова покачал головой, он задумчиво рассматривал меня, будто бы увидел впервые в жизни, и размышлял теперь, а чего со мной делать-то? Сдать на руки отцу с предложением запереть в комнате или пожать плечами «не мое дело»?

– Я вот гляжу на тебя сейчас и думаю, где та маленькая принцесска в кружевном платьице и с зелеными лентами в волосах?

Я невольно вздрогнула от этого слова – «принцесска». Только Эрик называл меня так.

«Твою ж мать, принцесска… А-а, к демонам! Иди ко мне…»

А потом вспомнила о Елене. Помотала головой. Безумное безумие. Иногда мне кажется, что это просто вопрос времени, когда к моему имени и фамилии добавят еще слово «синдром».

– Извини, – проговорил Кейн вполне серьезно, – это, и правда, не мое дело.

Ну что ж, разумный выбор, виконт. Нахрена тебе чужие проблемы? Внезапно, это меня разозлило.

– Я убила Лорда Хаоса,– неожиданно слова сами сорвались с языка, а я уставилась на цветную каменную мозаику под ногами. Там был выложен голубым и белым какой-то невиданный цветок, неопределяемой видовой принадлежности.

– Шутишь?! – в хриплом голосе зазвучало неприкрытое недоверие.

– Пф-ф! В тот день, когда лишилась сил. Ты только что сам спрашивал – как? Там был заражен целый город, и я случайно натолкнулась на эту тварь. Мой друг прострелил чудовищу череп, а я добила. Вот так.

Да, ты старше, да, у тебя больше опыта, но что ты мне скажешь на это? Если сейчас ты мне не поверишь, мы вежливо попрощаемся. Одна снисходительная улыбка, виконт, и больше я не мешаю вам отдыхать.

Виконт Дэрэт вместо того, чтобы снова приняться зубоскалить, сделал то, чего я никак от него не ожидала: положил руки мне на плечи и улыбнулся, почти с восхищением разглядывая. Вокруг шумел город, ехали кареты, стучали каблуки по цветной мозаике, пели птицы и журчали фонтаны. Мы стояли, не шевелясь, не обращая внимания на окружающих. Он не был мне другом, мы вообще столкнулись случайно, но так вышло, что сейчас он оказался единственным человеком на свете, общество которого мне было приятно. Виконт был старше и куда лучше разбирался в людях, чем мои друзья, за исключением разве что Десятого. Мне нужно было участие, но без жалости, и он дал мне сейчас именно это. Почему? А шут его знает. Может, ничего сверхъестественного, и папин друг просто был хорошим человеком?

– Не спрашиваю даже, где это было, – хрипотца голоса обрела неведомую мне доселе мягкость, – но как тебя вообще угораздило полезть в зараженный город, детка?

– Я не просто туда полезла, – криво ухмыльнулась я, не освобождаясь от его рук, – я еще и дала сигнал к атаке остальным.

– Тебя могли убить.

– Почти убили.

– И чем дело закончилось?

– Пепелищем.

– И это – не единичный случай? Поэтому ты седая и в белую полоску?

– Я мало что могу рассказать.

– Сдаюсь, – поднял ладони виконт примирительно, отступая на шаг, – был не прав. Принялся судить о тебе, не представляя, как у тебя прошел последний год.

– Крайний.

– Крайний, – согласился он, когда мы снова двинулись по улице, – давай сменим тему? Например, теперь мы знаем, что ты не убила принца Найса, это определенно плюс. Вопрос, где это меня сумели продырявить, и как ты меня лечила?

– Лечила – просто, – пожала я плечами, снова беря его под руку, – молитвой.

– Ты что, – покосился на меня спутник, снова чуть нахмурив брови, – еще и мистик?

– Да-а-а, – протянула я, разглядывая пеструю бабочку, мягко опустившуюся на синий цветок на клумбе, – я же теперь без чар, вот и выкручиваюсь, как могу.

– И кому ты служишь?

– Да Ки Нэ.

– Это еще что за ерунда?

– Древнее божество воздаяния.

Он снова глянул недоверчиво, убедился, что я серьезна, и кивнул, принимая такой порядок вещей.

– Понятно. Все не как у людей, да?

– В точку.

Мы немного помолчали, вывернув на Медную улицу. Памятное место, именно тут почти год назад все для меня и началось. Мимо, сверкая начищенными медными гербами на дверцах, проехала карета с гербами графа Шатт, заставив задуматься, а что моя подруга сейчас поделывает? Сидит, наверное, перед зеркалом, пока ей укладывают волосы, отчаянно скучает, и думает, чем занята я. Немного рекурсии. Солнце сияло, утреннее и свежее, вызолачивая все вокруг, делая нашу столицу светлее и наряднее, играя огненными сполохами в гребнях воды на реке, и заставляя благородных дворянок на прогулке прятаться под кружевными зонтиками. Впервые за год у меня был спутник, не знающий о моей геомантии и которому ничего от меня не было нужно, и мне это отчаянно нравилось. А еще хотелось плюнуть на осточертевшую конспирацию и выговориться.

«Ага, – кивнул Шепот, – хорошая идея – выговориться, предлагаю похитить какого-нибудь незнакомого человека, привязать его к стулу в нашей лаборатории в Дай-Пивка и рассказать ему все».

«А похищать-то зачем?» – не понял Лусус.

«Так его потом только убить останется».

«Рехнулся в конец?!»

«Шучу. Расслабься».

«Я вам не мешаю?» – поинтересовалась я.

– А знаешь, – неожиданно проговорил мужчина, прерывая беседу внутри моей головы, – у меня есть одна идея. Что бы ни произошла ночью за потасовка с нашим участием, есть один человек, который просто обязан об этом знать.

Неожиданно я почувствовала, как устала от постоянной неразберихи, и как мне не хочется выяснять, что же именно вчера произошло, и что когда я все-таки выясню, мне это совершенно точно не понравится. А хочется мне взять виконта Дэрэта под руку и просто бездумно гулять по вымощенным цветной мозаикой улицам верхнего города, болтать ни о чем, здороваться с встречающимися знакомыми, а потом перейти Хрустальный мост и посидеть в моем любимом «Плюще» в квартале Лазоревой розы.

– Да? И кто это? – полюбопытствовала я, без особого энтузиазма.

– Старый приятель мой, генерал Кловер. Знаешь его? Он вроде иногда у вас обедает?

Я только застонала, уткнувшись головой в плечо спутника: мы с генералом королевской контрразведки тоже неплохо познакомились за предыдущие полгода. Он упорно пытался выжать из меня интересующие его сведения, а я расчесывала ему нервы мелкой гребенкой. Не специально, разумеется, просто так уж вышло.

– Он меня убьет! – машинально отреагировала я, и только потом поняла, что произнесла это вслух.

– За что? – удивился Дэрэт, не поняв причину столь бурной реакции на, в общем-то, вполне разумное предложение.

– По совокупности эпизодов.

– Каких это?

– Да много чего было за год. Ну, например, он считает, что из-за меня погиб его подчиненный.

– А, ты про Мореля? Наслышан. Слушай, Кристина, ты хочешь узнать, что вчера произошло или нет?

– Хочу, – вздохнула я, смиряясь, иногда зло просто неизбежно, – идем.

Мы свернули в сторону здания конторы, пропустив проезжающих по улице королевских гвардейцев в лазурных с золотом плащах. Молодые и абсолютно довольные жизнью. Я невольно выловила взглядом одного из них: стройного черноволосого парня с тонкими красивыми чертами лица. Кажется, мы где-то встречались? Впрочем, всадники скрылись за углом, и я выкинула симпатичного брюнета из головы. У виконта, похоже, возникли другие ассоциации.

– Личный вопрос можно?

– Конечно.

– Ты же в прошлом году чуть не вышла замуж за капитана королевских гвардейцев, так? Виконта Селеретто?

Я только рукой махнула с некоторой досадой. Воспоминания о Лео до сих пор вызывали смешанное чувство: сожаление и раздражение. Я могла поступать разумнее и вообще не заводить с ним интрижку, к тому же, я сделала это только назло Тайе. А Леонард мог оставить меня в покое, как сделал бы любой нормальный мужчина. Но мы оба от души накосячили, и рано или поздно отношения нам придется выяснять уже по-взрослому.

– Не собиралась даже. Да и отец его бы вряд ли обрадовался такому выбору сына.

– С чего ты взяла? – удивился Кейн.

– У тебя сегодня интересный день?

– Вполне себе.

– А теперь представь, что такое творится постоянно, а я жена твоего единственного сына? Как бы ты отнесся на месте герцога?

Он снова ухмыльнулся, качая головой, на сей раз, недоверчиво.

– Да? Мне кажется, что ты чего-то крепко не понимаешь. Но давай поговорим, когда выйдем от генерала, хорошо?

– Ладно, – согласилась я, изрядно заинтригованная какой-то новой, неизвестной мне еще точкой зрения на произошедшее, я-то никогда особо не задумывалась, что именно думал о произошедшем сам герцог.

Мы вошли в бледно-желтое безо всяких вывесок здание конторы, подождали немного в приемной, а еще через полчаса адъютант уже докладывал освободившемуся генералу о визите господина виконта. Я же малодушно пряталась под капюшоном плаща, не желая обнаруживать собственное лицо как можно дольше.

В кабинете генерала было на удивление свежо: окно открыто, стол ничем не завален, а сам Кловер, известный неофициально как Акула, стоял спиной к двери, сложив руки за спиной, и разглядывая что-то на улице. На столе дымилась большая чашка кофе и потрясающе вкусно пахли лежавшие на тарелке свежие пончики, посыпанные сахарной пудрой и политые сладкой цветной глазурью. Тут собирались завтракать, вкусно и с большим аппетитом, и даже получать от процесса удовольствие. Похоже, день у генерала начинался хорошо.

Пока мы не пришли.

– Привет, – чуть усмехнулся папенькин друг, опустившись в кресло и ничуть не смущенный таким приемом, вне всяких сомнений, давным-давно срежессированным.

– Кейн, – бесконечно уставшим голосом проговорил генерал, – ты что – опять? Соскучился по старым денькам? Когда ж ты, мать твою, успокоишься уже, бретер гребаный?

– Я тоже рад тебя видеть, акулий выкормыш.

Кловер громко театрально вздохнул, а я почувствовала себя слегка неуютно: будто невольно подсматриваешь за влюбленной парочкой.

– Шестнадцать трупов, шестнадцать! Кабак разгромлен! Счастье твое, что это всякая шваль была, да еще и в нижнем городе. Штрафом отделаешься. В тысячу сольденов, ясно?

– Что за кабак? – деловито осведомился мой спутник, с улыбкой разглядывающий спину генерала, затянутую в серый казенный мундир.

– А ты что – не помнишь сам?

– Да я пьян был, – с ленивым легкомыслием отозвался Дэрэт, криво ухмыляясь.

– Да чтоб тебя! «Лейка». Хозяин тебя еще оч-чень хорошо помнит, сам понимаешь.

Виконт коротко хохотнул, явно окончательно успокаиваясь.

– Серьезно, опять «Лейка»?

– Вот нахрена тебя туда снова понесло?.. – начал генерал, оборачиваясь… и тут он увидел меня.

Только один миг хозяин кабинета выглядел изумленно, даже моргнул, а потом на загорелое лицо выползла усмешка, какой я ни разу у него не видела до того: от одного уха до другого.

– Здравствуйте, – скромненько проговорила я, думая, что неплохо было бы прямо сейчас провалиться сквозь каменный пол. Хоть в саму Бездну.

– А-а-а… Вот оно как, значит. Все. Вопросов больше не имею, – он тяжело вздохнул, как философ, размышляющий о бренности бытия, – вот скажи мне, Кристина, мистики говорят, люди видят только то, что хотят увидеть, тогда почему я постоянно вижу в своем кабинете тебя?

– Случайно? – предположила я осторожно.

Генерал уселся за свой стол, против света и сложил пальцы домиком, скрыв всю нижнюю половину лица. Позабытый кофе стыл, да и пончики Кловера тоже больше не интересовали.

– Ну-с так. Хоть малейший скандал ближайший месяц – запрещу обоим появляться в столице. Будете сидеть по своим поместьям, господа. Вам понятно?

– Да понятно-понятно, – с ленцой протянул Кейн, примирительно поднимая ладони, – мир и тишина, обещаю. Только скажи, когда это произошло?

– Около часа ночи, – проворчал генерал, – ты сам вообще ничего не помнишь что ли?

– А зачем я спрашиваю, по-твоему?

Теперь уже Кловер коротко хохотнул. Почти всемогущий шеф контрразведки был сам на себя не похож, и выглядел он в этот момент, как нормальный человек, к которому зашел давнишний приятель. Мне захотелось протереть глаза на всякий пожарный, не чудится ли?

– Подробности интересуют?

– Естес-с-стно!

Генерал щелкнул замком, вытащил из ящика стола лист плотной белой бумаги и уставился на него.

– Происшествие в нижнем… так, это не то… «Глиняная лейка»… ага, вот! «Спутница виконта Дэрэта допустила пару нелицеприятных высказываний в адрес Вильяма Стопса, известного как Билл Кувалда, судя по характеру выражений, применяемой лексике и тому, что женщина явно не опасалась за свою жизнь, предполагается, что она принадлежит к одному из наемничьих полков, хотя и была не в мундире. Стопс попытался схватить ее за руку, после чего неизвестная воткнула ему вилку в плечо, именно с этого и начался погром в заведении». Погром, Кейн! Слово-то какое, а? Дальше. «Пострадавшими являются девятнадцать человек, шесть из которых скончались на месте, до прихода стражи и лекарей. Девять из раненых оказались в розыске и были препровождены в тюремный лазарет. Все пострадавшие являются членами банды Стопса, кроме некоего Симмонса Чиза, случайно получившего от спутницы виконта два удара пивным кувшином по голове. По прибытии стражи Чиз попытался скрыться, но состояние его здоровья не позволило ему этого сделать. Дознание при участии мистиков установило, что (случайно зашедший в тот вечер в таверну поужинать и сидевший за соседним столиком) Чиз оказался тем самым Потрошителем, ответственным за убийства восьмерых девушек в нижнем городе за последние полтора месяца…» Так, это не интересно, дальше… «Мистрэ Малленори засомневался в его психическом здоровье после полученных травм головы, исследовал его ментально, в результате чего причастность пострадавшего к убийствам была установлена и ему предъявлены обвинения». Развлекаетесь, господа, а? Ради смеха вырезали банду и случайно пришибли маньяка? Вы понимаете, как это вообще звучит? Этот Потрошитель просто не знал, рядом с кем он оказался. Чиз-то, дебил, думал, что это он – опасный психопат. Хватит смеяться, Кейн! Нихрена смешного в этом! Это дело – громкое, нам его передали от стражи даже, оно вообще было на контроле у короля! Который, кстати, уже прислал с утра поздравление с успешно проведенной операцией! Вечером все газеты писать будут! Что я его величеству должен сегодня за ужином рассказывать? Что я тут не при чем, просто двое потерявших всякие края аристократов надрались до скотского состояния, потащились в притон в нижнем городе и случайно грохнули самого разыскиваемого преступника в Дайсаре кувшином по голове? Так, ради смеха? Господа! Хочу вам напомнить, вы – дворяне! Дво-ря-не! Такое поведение – недопустимо, вы меня поняли?