Пестрая бабочка

Снаружи продолжала кипеть непонятная мне деятельность. Кто-то спросил – куда вести трупы. Кто-то цветисто выругался и велел ехать в какую-то лабораторию. Соловья больше слышно не было.

– Хорошие у вас развлечения. А когда на вас находит осенний сплин, вы больницы при храмах поджигаете?

  Он скривился, как от кислого яблока.

– Давайте конструктивнее, все же уже закончилось. Вас охарактеризовали как отличного алхимика и очень талантливого манипулятора разума. Разумеется, вам еще учиться и учиться, но задатки у вас богатые, – он затянулся ароматным дымом, – да, весьма нетривиальные. А еще и огонь, оказывается. Необходимо было проверить вашу инстинктивную реакцию на нестандартную ситуацию перед тем, как предлагать работу. Бандитов вывезли из тюрьмы и наложили определенные контролирующие чары.

– Проще говоря, им очень захотелось кого-то убить?

– Конкретно вас. О, не надо делать такое лицо, все было под контролем. В случае чего, вас бы и подстраховали и при необходимости, спасли. Конечно, хе-хе, никто не ожидал, что вы начнете огненными шарами швыряться. Но, тем не менее, считаю, что проверка прошла более чем…

А если бы я в чье-то окно угодила?

– Ага, – уточнила я, тоже доставая сигариллы, – и как долго бы вы ждали, прежде чем начать стрелять по этой милой компании? Если бы я не справилась?

  Он округлил глаза и замахал перед носом руками в притворном испуге:

– Помилуйте, стрелять? Об этом не шло и речи. Вокруг полно магов, которые усыпили бы просто всех скопом, если бы вам грозила опасность.

– Да ладно, – история у меня в голове не складывалась, – не проще ли просто посадить вокруг на крышах нескольких парней с…

– Нет, арбалетная стрела – минимум контроля, я же не хотел рисковать здоровьем мирных горожан. Кстати, а почему вы заговорили о стрельбе? Потому что у одного из парней был арбалет? Так он со сломанным механизмом, выстрела бы не произошло.

– Еще скажите, что у них палаши деревянные.

– Все было под контролем. Как итог вашего небольшого приключения, – на этом месте мне захотелось его ударить или разреветься, – я могу предложить вам интересную работу.

– На контрразведку?

– Вам это кажется странным?

– Вам нужен кто-то, кто бы профессионально научился поджаривать бандитов?

  Он посмотрел с укоризной:

– Ну, хорошо, я понимаю, это стресс. Вы только сегодня получили диплом, насколько я знаю. Отдохните, попейте вина, покувыркайтесь с этим, как его? Который виконт, ваша последняя пассия.

Зрачки в водянистых глазах были с булавочную головку, не смотря на тусклое освещение внутри кареты. Безумец? А эмоции… Ничего себе… Этот сумасшедший чувствовал себя, как игрок в королевский покер, получивший в последнем раунде на раздаче Джокера. Причем, когда на кону стоят уже фамильные драгоценности и поместья. А то и корона. «Я выиграл!» – вопил он эмпатически. Если бы никто его не видел, он бы уже пустился в пляс, вопя во все горло, судя по его ощущениям.

«Я выиграл!»

Видимо, поэтому он вел себя столь по-хамски. Но в чем причина-то? Я-то тут при чем?!

– Вы и в постель ко мне лезть собираетесь?

– Ну что вы, не претендую, – он хитро улыбнулся и сам стал похож на Джокера с игральных карт, – хотя как там дальше пойдет, посмотрим. В общем, отдохните несколько дней, а потом я вас найду.

– Ищите, – невежливо разрешила я, вылезая из кареты.

Даже ругаться не хотелось. Быстрее бы оказаться дома. Сдать Муху Рико, пройти несколько метров по светлым мраморным плитам и повернуть бронзовую дверную ручку в виде львиной головы на неприметной задней двери, которой я пользовалась, когда возвращалась поздно. А потом откинуться в темной гостиной на диване, потому что дойти на трясущихся ногах до своей комнаты на втором этаже – нереально.

Давай. Шаг. Еще шаг. Вон и Муха уже. Сейчас мы залезем в седло. И еще четверть часа. И тогда будет можно.

Можно разреветься. Можно напиться. Можно не пытаться держать лицо.

«С ума сошла, – проворчал внутренний голос, – тебе собираться еще».

Да чтоб его этого Мореля! Приподняло и отпустило.

– Увидимся, – легкомысленно откликнулся он, откидываясь на подушки.

  Я не без труда взгромоздилась на Муху и поехала в сторону дома. Меня все еще трясло, а в голове лихорадочно крутились мысли. Хорошо. Я хотя бы начала снова думать. Во-первых, с контрразведкой иметь дел я не хотела, особенно после такого цирка, при этом, отделаться от этого Мореля будет сложновато – парень явно привык получать все, что хочет. Балованный такой. Во-вторых, про Дай-Пивка он ничего не знает, а ловить меня в дальней провинции у него вряд ли появится желание – меня услали, я уехала, все просто. Пожмет плечами и переживет. А то, что я заупрямилась и не захотела оставаться при Королевской Лаборатории знают пока Дэвлин, Леонард и мэтр Ольсин. Причем, виконта никто спрашивать еще пару дней не будет, Дэвлин тоже уедет, а куратор этому хлыщу ничего не скажет. Было у меня такое убеждение. И оставалось еще, в-третьих. Кто стрелял в того парня, который пытался на меня напасть со спины? Будь это Морель, он не преминул бы похвастаться – вот мол, снайпера на крышах, такие мы крутые. Но он про стрелка пока ничего не знал. Еще одна странность.

  Да, тяжелый денек выдался. Но на этом он далеко не закончился. Когда я въезжала в ворота дома, фамильные часы на башенке как раз били без четверти полночь, но все окна горели. А дома в холле меня ждал сюрприз: Леонард рядом с моей матушкой и охапка красных роз. Мне внезапно и очень остро захотелось закатить истерику.

  Матушка плавно поднялась мне на встречу из мягкого кресла, грациозная и обворожительная, и укоризненно посмотрела на меня своими темно-карими миндалевидными глазами из-под длинных ресниц. Отец рассказывал, что мужчины до сих пор впадают в прострацию, когда она так смотрит. Полуэльфийки – большая редкость. А она вообще удивительно красивая. Отец, кстати, был здесь же, сидел в своем кресле, молчал и курил трубку. Совершенно обалдевший Леонард впился в меня взглядом, казалось, пытаясь понять, когда же я тоже настолько похорошею?

– Кристина, – звучным голосом произнесла графиня, подпустив нежной укоризны, – нехорошо заставлять так волноваться своих родных, посмотри, который час? Этот милый юноша дожидается тебя с половины одиннадцатого, и уже тогда сначала прислал карточку с вопросом – не поздно ли?

– Я ездила по делам, – по возможности коротко ответила я.

  С матушкой надо говорить коротко, иначе ее речь обовьет, заплетет, и ты глазом не моргнешь, как будешь делать уже все, что бы она ни попросила.

– Дела? Ночью? У молодой женщины? А что подумают люди?

Внутренний голос кратко и емко охарактеризовал наше с ним отношение к тому, что думают люди.

– А еще я курю, – невпопад ответила я уже вслух.

– А два часа назад из магазина прислали твою новую покупку, – тонкий пальчик с идеальным маникюром брезгливо ткнул пальцем в небольшой удобный арбалет, лежащий на столе, – что это?

  Впрочем, упаковка была снята, а значит, любознательный отец не только посмотрел, но и попробовал. Я коротко посмотрела в его сторону и поймала одобрительный взгляд. Мы часто общались взглядами. Живя с моей матушкой под одной крышей, этому искусству учишься очень быстро. А, кстати, может и не только отец – вон как у младшей сестры Елены горят глаза, когда она украдкой посматривает на мое приобретение.

– Арбалет.

  В это время посмотреть спектакль из более удобного партера с лестницы спустилась старшая сестрица Француаза. Она была похожи на графиню гораздо больше, чем я, и старалась копировать ее манеры. Надо сказать, достаточно успешно – сваталось к ней целое созвездие дворянства всех возрастов. И у нее был такой вид, будто она собиралась сделать какую-то небольшую гадость, я напряглась.

– Кристина, а молодой человек, с которым я мельком видела тебя сегодня вечером около «Воблы», это он помогал тебе выбрать эту… вещицу?

  Вот ведь, зараза, и как это я ее только не заметила? У Леонарда отвисла челюсть, отец посмотрел заинтересованно, а матушка сделала страшные глаза. Француаза села на краешек кресла и наслаждалась произведенным эффектом. Надо было сказать, что я устала, что я завтра уезжаю, мне надо собирать вещи, и меня едва не убили сегодня, зато как раз я – убила двоих, но нет. Сейчас придется излагать породу и родословную мэтра Дэвлина. В полной тишине одна из служанок графини, Ангелина подала чай с пирожными.

– Что за молодой человек, Франци? – поинтересовалась, наконец, матушка, поняв, что от меня вразумительной реакции не добиться. – Крис, присядь.

– Да ничего особенного, – наглая манипуляторша отпила из кружечки и закатила глаза, – одет неброско, а лица я даже толком не запомнила. Брюнет со шпагой. – добавила она в итоге.

– Это мой коллега, – сдалась я.

– У коллеги есть имя? – дожимала матушка, и я набрала в грудь побольше воздуха.

– Его зовут мэтр Дэвлин Купер, баронет, нас обоих распределили после учебы в одну из южных провинций, в городок Дай-Пивка, мы уезжаем завтра в семь утра, так что если мы будем выяснять глупости, и я не успею собраться, то поеду в этом платье, без вещей и не выспавшаяся.

  Тут закричали уже все.

– Что?! – выдала самую простую реакцию графиня.

– Вот это название, – расхохотался отец.

– И это все из-за этого парня? – с жалостью полюбопытствовала старшая сестра.

– Я же говорил, она собралась в какую-то глушь! А тут еще и непонятно с кем! – воскликнул Леонард, хлопнув кулаком по подлокотнику, чем удостоился короткого осуждающего взгляда старшей сестрицы.

– Давайте по очереди, – попросила я, присаживаясь на какую-то табуретку, – я еду, это точно, меня распределили. Завтра туда идет караван, так что если я хочу доехать без приключений, нужно выезжать рано утром вместе с ними. Мэтр Дэвлин тут не при чем, нас познакомил мэтр Ольсин, когда давал задание, это было только сегодня утром. Арбалет – на всякий пожарный. Название, и правда, забавное.

– Да ты с ума сошла, – заметила Француаза.

– Леонард, – я обратилась персонально к виконту, – это не обговаривается. Я – маг. Я так же служу королевству, как будешь и ты после своей Академии. Меня отправляют туда, где сейчас нужен маг – я еду. Это так работает.

– У тебя был выбор!

– Кто-то должен был…

– Кто-то! Не ты!

Я пожала плечами.

– Давай не будем устраивать балаган при моих родителях?

– Почему там до сих пор нет телепорта, я не понимаю! – с дивной логикой перескочил он на другую мысль.

– Во-первых, там очень печально с финансами было до последнего времени, собственно, моя задача как раз развитие региона и помощь бургомистру. А во-вторых, вещи через телепорт все равно не переправишь, человек, ну максимум – всадник, если телепортист очень сильный, и то только для королевских гонцов, иначе, караваны бы не ходили.

  Отец, поняв, что лирика закончилась, взял ситуацию в свои руки. Матушка с сестрами была вежливо, но твердо отряжена руководить сбором моих вещей и подбором горничной, которая поедет «в ссылку» вместе со мной. Старого дворецкого Джереми отправили за папиным телохранителем Ником Хольстаном. Леонарду не менее вежливо было предложено выкладывать, зачем он все-таки явился, и ехать домой.

– Я думал, что вы меня поймете, – с некоторой горечью заявил виконт, – куда ей в какую-то там южную провинцию? Да еще неизвестно с кем…

  Но папа, старый вояка, не поддался на это возвышенное излияние чувств.

– Войну мы не ведем, – рассудительно заметил он, – разбойники на здоровенный караван не нападут, мистики есть в любом городе, а в травках-зельях ты и сама хорошо разбираешься – не заболеешь. А так… Хочешь чего-то добиться сама – я уважаю. Хочешь начинать не в столице, не под приглядом, все самой делать – тем более. Знаете, виконт, я горжусь своей дочерью, не у всех такие сыновья-то есть.

– Она представления не имеет, каково это жить так далеко от столицы, – не сдавался Леонард.

– Зато Ник представляет, я ему доверяю, как себе. А приедешь, первым делом телепорт – и нормальная связь наладится. Сколько туда добираться?

– Недели четыре, – призналась я, и граф присвистнул.

– А если я захочу на тебе жениться? – запальчиво воскликнул парень. – Предлагаешь мне сделать это по переписке? И волноваться, как ты там?

– Расслабься, – попросила я, потрепав его по руке, – и в каком это смысле – жениться? Я на четверть эльф, моя матушка совершеннолетней-то начала считаться в тридцать только.

«Ага, несовершеннолетняя, – ехидно заметил внутренний голос, – что никак не мешало тебе вчера, например».

– Да? – в его голосе появилась неподдельная растерянность, ему в голову не приходило, что могут быть какие-то чисто житейские препятствия в получении игрушки, на которую он положил глаз.

– Ну конечно, я уже только квартеронка, но все равно замуж мне просто рановато… вон Француазе двадцать девять, как ты думаешь, почему она до сих пор тут живет?

  Это была наглая ложь. Француаза просто методично выбирала, она больше похожа на нашу мать, и увядание ей не грозит еще лет тридцать вообще. Просто она ловит рыбку покрупнее. Может, один из принцев соседних королевств? Вероятно, она еще не замужем, только потому, что у нашего короля – не сын, а только дочь Ирен.

– Я как-то не подумал, – признался Леонард, сразу остывая, – будем считать, что у тебя просто отпуск на полгода в хорошем климате? А потом тебе все равно там станет скучно?

– Ну да, – я готова была согласиться с чем угодно, лишь бы меня оставили в покое и дали поговорить с отцом с глазу на глаз, пока графиня занята.

– Тогда еще один момент остался, этот парень, Купер, да?

– Да.

– Кто он такой?

– Баронет, родители живут где-то на севере, тоже не так давно закончил Академию.

– Я не о том! Откуда он взялся вообще?

– Ну, я же говорю, мой куратор отправил в Дай-Пивка нас двоих.

– И все?

– Да я его первый день знаю!

– Кристина, – вернувшаяся на лестницу матушка распахнула глаза широко, и показалось, будто в комнате зажглись две звезды, – мне кажется, что все же достаточно авантюр. Посмотри на своих сверстников… – плавное полудвижение кистью в сторону виконта его же и заворожило.

– Ты так говоришь «у моих сверстников уже дети, дома, кольца на пальцах и статус в обществе» – как будто это что-то хорошее, – буркнула я.

– Прости?..

  Диалог мог затянуться, поэтому я умоляюще глянула на единственного человека в этом «скорбном доме», кто мог мне помочь. Потенциальный спаситель все понял с одного взгляда: отец выпроводил Леонарда, предложив ему проводить меня завтра утром с Караванной площади.

  Виконт поцеловал мне руку и ушел все-таки обиженный.

– Пошли, – велел граф, махнув рукой в сторону кабинета, – и начинай рассказывать. С какой это радости тебя понесло внезапно к демонам на рога?

  Кабинет папин – мертвячьи уютное место. Я утонула в большом кожаном кресле, наконец-то хоть немного расслабляясь. В камине потрескивали дрова, а за окном заухала ночная птица. Странно, но оказавшись дома вместо того, чтобы реветь, я совершенно успокоилась.

Я вполне связно рассказала про Леонарда, про Дэвлина, про контрразведку, про задание на выбор и про парней Хрипатого. Отец сначала налил мне крепкой настойки и заставил выпить. Потом пообещал убить эту гадину, Мореля.

– Поэтому я сочла, что поездка – самое лучшее, что я могу сейчас сделать. Не поднимай шум, он сам отстанет, когда поймет, что меня тут нет.

– Да как ты такое можешь говорить?! Моей дочери устраивают такое…

– У тебя их еще две. Обозленный идиот, общающийся по службе со всякой швалью – это лишние проблемы.

– Ты пей, давай, как о собственной семье позаботиться, я как-нибудь сам решу.

  Он задумчиво посмотрел на меня. Самое забавное в общении с батей – никогда не знаешь, в какую именно сторону шестеренки в его голове закрутятся в данный момент.

– А ты ж у меня молодец! – с чудной логикой выдал он. – Сожгла двоих? Остальных усыпила. Мощь!

  Кажется, эта мысль его обрадовала больше, чем расстроили все предыдущие, он даже принялся потирать ладони. Потрясающе. Я убила двоих, а он поит меня крепким алкоголем и радуется, что я смогла за себя постоять. Впрочем, у него на счету полно дуэлей в молодости, служба в гвардии и еще много незадокументированных приключений, я думаю. Он гораздо проще к этому относится. А вот почему я не в истерике? Будто все не на самом деле. Похоже на сон какой-то. Кошмарный сюрреалистический сон. Полагаю, что мне остается только довериться судьбе, которая так кстати уносит меня из столицы. А там будь, что будет.

– Так, арбалет у тебя есть. А хочешь, я тебе пару метательных кинжалов с собой подберу? Ник если что, рядом опять же будет.

– Пап, я не на войну, я считай, на курорт…

– Ты это… Не сбивай отца с мысли!

– Молчу-молчу, – он был такой милый, большой, бородатый и шумный, что я разулыбалась. Да, это – мой папа.

  Отец быстро сбегал в свою оружейную в подвал и вернулся с ножами.

– Револьвер хочешь?

– Да ты с ума сошел! Я им пользоваться не умею!

  Внезапно, он остановился, хлопнув себя по лбу, будто вспомнив о чем-то.

– Боги светлые! Купер, ну конечно!

  Отец бросил ножи и увлеченно начал листать какую-то толстенную книгу, извлеченную с полки, а после принялся тыкать ее мне под нос:

– Вот! Точно, бароны Куперы. Старинный род, хоть и небогатые. Еще имперских времен… – негромко, словно мысля вслух, добавил он.

  Передо мной была страница с гербом и описанием: на щите был изображен Василиск.

– Сильное животное, таких гербов просто так не давали, не то что сейчас… Надо с ним познакомиться утром, а то, помнится, отец его, а мы виделись пару раз, ходячий ледник, а не человек.

– Дэвлин такой же, – улыбнулась невольно я такому правильному сравнению.

  Граф улыбнулся мне в ответ, потрепал по макушке как в детстве и пожалел, что не может поехать со мной, тряхнуть стариной, так сказать.

– Па, – решилась я спросить, – а ты знаешь, что у меня фактор Геллера положительный?

– Ага, твой куратор рассказывал.

– Ты поэтому так спокойно ко всей этой истории отнесся?

– У меня было время морально подготовиться, – усмехнулся батя, – я знал, что рано или поздно будет что-то в этом духе. По крайней мере, ты умеешь верхом ездить и из арбалета стреляешь. Я боялся за какой-то первый… хм-м… инцидент, но ты – молодец. Держишься нормально.

Неожиданно мне пришла в голову забавная мысль.

– Па, слушай, а ведь Геллер передается по наследству, да?

Он хитро усмехнулся.

– Точно! Так что я точно знаю, какая альтернатива беспокойной жизни ожидает таких людей. Пьянки и депрессия. Это гораздо хуже, поверь мне.

– Маменька знает?

– Маменьке знать вообще незачем.

– А… сестры?

– Вы с Еленой обе пошли в меня. Франци – нет.

– Понятно…

  Больше поговорить нам не дали. Матушка потребовала меня к себе. Багажа вышло на две кареты, часть его уже грузили, часть продолжали упаковывать. Казалось, что тут готовится внезапное, но срочное бегство за границу. Француаза сказала, что устала и пошла спать. Елена пообещала проводить меня завтра. Я заявила, что беру с собой кота по кличке Кот. Матушка недоумевала. И говорила, что выделила мне самую толковую горничную Аделаиду. Я скривилась. Формы Аделаиды были предметом моей зависти, я выглядела рядом с ней тощей и болезненной.

  Итого, команда на поездку была сформирована: горничная Аделаида, Ник будет заниматься охраной и по обстоятельствам, кучер Рико останется со мной в Дай-Пивка, вторую карету с вещами поведет один из караванщиков, отец обещал договориться. Уставшая, измученная я упала в свою кровать часам к трем ночи. Когда мою одежду собирали, чтоб почистить из крохотного потайного кармана что-то выпало и со звоном укатилось под кровать. Я запустила туда руку, пока Кот не заиграл, и мои пальцы ощутили холод металла. Пуля.

  Я посмотрела на нее внимательно, чертыхнулась и, накинув ночной халат, пошла обратно к отцу. Он был все еще в кабинете.

– Па, можно еще спросить?

  Он поднял на меня покрасневшие глаза, судя по всему, он приканчивал остатки настойки. Волнуется все-таки.

– Конечно, воробей, заходи. Хочешь еще?

– Да нет, посмотри, – я протянула ему пулю, – нашла вот…

– Это не моя. Ну, не от моих револьверов.

– А она именно револьверная?

– Да, более того. Пойдем, я покажу.

  Мы двинулись в его оружейную. Все стены ее занимали стенды: мечи, арбалеты, пара луков, даже каким-то образом затесавшаяся секира. В центре располагалась особая гордость бати – несколько дорогущих огнестрельных пар. Позади стояли два манекена: один обряжен в старую папину гвардейскую форму, на другом была кираса со шлемом. Тут пахло железом и порохом, поэтому я невольно снова вспомнила про Дэвлина. Он мне понравился. Не так, как Лео. Не для потенциальной интрижки. Мне было любопытно, что он вообще за человек? Что он любит, а что – нет? Впервые, ужин с симпатичным парнем оказался в первую очередь интересным. Надо бы повторить.

– Откуда у тебя эта пуля, кстати говоря? – прервал мои раздумья отец.

– Нашла.

– Серьезно?

– Ну, я тебе и так все рассказала же!

– Тогда смотри, – отец показал мне на тот самый центральный стенд с красивой хищно украшенной огнестрельной парой, – это от чего-то похожего. Дварфовская работа, отличный металл, но револьвер должен быть больше, вероятно, с более длинным стволом и тяжелее. Игрушка очень дорогая и сделана на заказ.

– И все это ты смог сказать просто по пуле? – изумилась я.

– Во-первых, форму такую, каплевидную делают только дварфы. Во-вторых, ружейные выглядят по-другому. Но размер, размер меня немного удивляет. Это должен быть большой тяжелый револьвер, но, чтоб он был удобный, необходимо как-то модернизировать его по форме и весу. Возможно, что-то совсем новое… оставишь мне ее, я поищу. Если что узнаю, передам тебе через мэтра Ольсина, когда вы будете связываться по вашим зеркалам.

– Па, – я не знала, как сказать, – на счет Мореля…

– Выкинь из головы, – посуровел отец, – поговорю завтра с Кловером, и этот троглодит от тебя отцепится.

– Да нет, – я поискала слова, – я не уверена, что это хорошая идея…

– С какого мертвяка? – изумился отец, аж отставив в сторону рюмку.

– Я все равно уезжаю. И он все равно не будет меня искать. Давай сделаем вид, что ничего не было, и не будем плодить врагов.

Он потер лоб, пытаясь понять, о чем я говорю.

– Смотри, – попробовала объяснить я свою мысль, – маги – служат, как и военные. Если бы Морель провернул нечто подобное с… ну не знаю, с тем же Леонардом, как бы ты отреагировал? Ну, то есть ему же нужно было бы понять, как виконт поведет себя в шоковой ситуации?

– Вообще, да, – нехотя признал отец, – в конторе так поступают достаточно часто. Их работа подразумевает нестандартные ситуации, поэтому им нужно заранее знать вероятную реакцию…

– Тогда в чем различие? Только в том, что я твоя дочь? Вот моя просьба – не связывайся.

Он покачал головой.

– Как я могу?

– Компромисс?

– Какой?

– Если он появится еще раз около меня – тогда ты решишь проблему, как считаешь нужным, а пока – мертвяки с ним.

Отец махнул еще рюмку и кинул в рот кусок ветчины из украденного с кухни фарфорового блюдца.

– Ладно, но ты будешь держать меня в курсе своих дел, воробей.

– Ладно…

– В курсе всех дел! – настоял отец, нахмурив брови.

– Спасибо, – я чмокнула его в щеку и наконец-то пошла спать.

  Больше мне до утра ничего уже не мешало, только Кот нахально залез спать на подушку. Он был рыжий, наглый, ленивый, как черт, мохнатый и очень большой для своего вида. За это я его и любила.

  Утром караванщики были серьезно удивлены нездоровым ажиотажем, творившимся на площади. Две кареты и повозка с графскими гербами, вокруг которых мгновенно началась суета. Матушка, поигрывая бледно-розовым веером затянутыми в белый шелк пальчиками, втолковывала последние наставления мне и горничной Аделаиде. Мы только кивали, как пара фарфоровых болванчиков. На ее пальчиках, подобно утренней росе, искрились в утреннем солнце крупные бриллианты. Отцовы слуги искали главного караванщика на предмет наемного кучера. Сам отец хмуро курил, и слегка страдал от похмелья. Следующим подъехал Леонард со слугой, обещал, что приедет ко мне, как только наладится телепорт, и совал в руки какую-то бархатную коробочку. Виконт и так привлекал всеобщее внимание обилием золота, шикарным темно-лазоревым камзолом и громким голосом, а коробочка вообще произвела эффект взорвавшегося огненного шара. Я аккуратно сунула ее ему в карман, попросив перенести подарки на более удачное время. Он остался недоволен.

После этого неожиданно явились еще несколько человек из нашей «золотой» компании, услышав от Лео вчера ночью у кого-то в гостях про мое решение, они не поверили и решили убедиться в правдивости моей выходки своими глазами. Запестрело золотое шитье, фыркали породистые кони, все хором изумлялись – что это на меня нашло? Я, желавшая уехать по-тихому, злилась, как голодный упырь. Мне везде чудились контрразведчики, и лично Морель. Ночью меня мучали кошмары. Горели люди, кто-то кричал, отвратительно воняло паленым, а потом раздался выстрел. Я обернулась и увидела темную фигуру, закутанную в плащ и в надвинутой на глаза шляпе. У фигуры были сверкающие глаза и револьвер чудовищных размеров, растущий прямо из руки.