Пестрая бабочка

  После мы примерно час возились с дверью, ведущей дальше, вглубь. Когда отъехала очередная панель, воздух нормализовался.

– Помещение было законсервировано, – проговорил Эрик, – все системы жизнеобеспечения должны работать.

– Что, прости?

– Свет, воздух, тепло…

  Я кивнула, и мы двинулись дальше. Тут были жилые помещения с остатками мебели и кадками с засохшими растениями, потом шел высохший бассейн и что-то похожее, на столовую, все в гораздо большей сохранности, чем снаружи. Ничего интересного тут не оказалось. И никаких упырей.

  Пока я таращилась по сторонам, Дэвлин сверялся с картой помещений, присланной Суром.

– Туда, – проговорил он.

  Чуть дальше нашлась еще одна дверь уже из блестящего металла, но тут нас ждало разочарование. Коды из письма не подошли. Шарик оказался бессилен, и Эрику пришлось снова возиться с жутким артефактом из ребер. Я посмотрела на его небольшой рюкзак и первый раз задалась вопросом – а как туда вообще влезает все то, что он таскает с собой? Надо будет поинтересоваться, когда вернемся. Через некоторое время открылась и эта плита. Пока Эрик убирал жуткую штуку обратно, а Дэвлин соображал, куда идти, я перешагнула порог. Справа и слева вспыхнули странные зеленые огни, раздался треск, и запахло озоном. Что-то толкнуло меня в правое плечо, впечатав в боковую стену.

  Участок пола, в который угодила зеленая молния, и где секунду назад стояли мои подошвы, почернел и расплавился. Треск утих, что-то заискрило, а потом из отверстия в стене пошел дым.

  Дэвлин, оттолкнувший меня из-под молнии держал щит, а Эрик цветасто выругался.

  Я была в шоке от неожиданности.

– Все, – проговорил рыжий, сдохла защита на входе, на один раз ее хватило.

– Уверен?

– Да.

  Дэвлин, снял щит и повернулся ко мне.

– Слева в нее попали, посмотри, – крикнул рыжий, – да быстрее же!

  Странно, но боли я не ощущала никакой, и, учитывая, что говорили на лекциях по целительству, это, наверное, было плохо? Мэтр Купер, как куклу, повернул меня и слегка приподнял брови.

– Броня целая.

  Подошедший Эрик провел рукой в перчатке по моему плечу, и между его пальцами и моим костюмом проскочили несколько искр.

– Фух, – проговорил он с облегчением, – остаточная статика, активная защита сработала. Хорошая шкурка. Но если бы попало в лицо… Ты какого мертвяка без шлема вперед суешься?! – заорал он на меня.

– П-прости, – я быстро одела недостающий элемент брони.

– Пока помещение не проверено, больше не вздумай снимать! Поняла?!

  Я кивнула. Конечно-конечно. Жить мне более чем хотелось.

– А что такое, статика?

– Дома расскажу, не отвлекайся. Смотри внимательно по сторонам.

  Эрик покачал головой.

– Надо тобой заняться, никакой техники безопасности…

  Я снова поймала себя на мысли, насколько чужой у него лексикон. Статика, техника безопасности… Кто-то же его учил этому? А кто? И где?

  Но тут я огляделась по сторонам, и все мысли вылетели у меня из головы.

  За дверью оказалось огромное круглое помещение, разделенное на сектора прозрачными перегородками, а прямо перед нами лежали скорчившиеся скелеты. Штук двадцать истлевших костяков, во внезапно хорошо сохранившейся униформе из странной светлой ткани. Я наклонилась посмотреть. Руки скелетов в основном были прижаты к шее или к тому месту, где когда-то находились губы.

– Их убило этими молниями?

– Не похоже, – покачал головой Эрик, переворачивая одно из тел и быстро проверяя его карманы – там оказался хорошо сохранившийся блокнот, отправившийся в карман рыжего, – похоже, они задохнулись.

– Странно…

– Что?

– У меня горит зеленый квадратик на забрале, – проговорила я, – значит воздух чистый?

– Да. Думаю, теперь мы можем снять шлемы. Но все равно будь осторожна, не суйся вперед меня или Дэвлина.

– Но почему они задохнулись? Может, это была какая-то болезнь?

– Возможно. Хочешь, возьми одного с собой и препарируй.

– Тащить с собой труп? – скривилась я, присаживаясь на корточки и разглядывая одежду умерших.

  Эрик пожал плечами, поднял меня за рукав и пошел вслед за мэтром Купером в центральную комнату или, как рыжий назвал ее, «отсек». Где, кстати, обнаружилась стопка бумаг, написанных на имперском готике. В центре помещения располагалась широкая колонна, обшитая какими-то странными мерцающими квадратными плитами из непонятного материала. Вокруг колонны располагался круглый снежно-белый стол с, видимо, вплавленными в его поверхность сверкающими геммами. На мое предложение выковырять парочку, авантюрист обозвал меня варваром и сказал, что это управляющие элементы, и скорее всего вынутые или рассыплются или просто не будут иметь ценности. А могут и взорваться. Вокруг стола располагались закрепленные в полу такие же белые кресла, я опустилось в одно, пытаясь представить, как здесь работали тысячу лет назад, и предмет мебели мгновенно принял форму моего тела. Неплохо, может пару стульчиков с собой захватить? Я покосилась на Эрика, представила, как буду откалупывать предмет мебели от пола под его комментарии и передумала.

  Авантюрист плюхнулся на соседний предмет мебели, снял перчатки и демонстративно похрустел пальцами.

– Ну-с, посмотрим-посмотрим…

  Он извлек из рюкзака тонкую ониксовую пластинку с вделанными в ее поверхность символами из золота и положил рядом, потом какие-то странные металлические клещи и пинцет. С помощью клещей отодрал кусок облицовки стола, под которой обнаружилась очень похожая пластинка. Он аккуратно вытащил ее пинцетом, а на ее место положил свою и слегка надавил. На столбе одна из панелей засветилась синим, и я инстинктивно вжалась в спинку кресла, но ничего страшного не произошло. На синем фоне отобразились символы на готике.

– Как же мне повезло… – пробормотал Эрик, – что твой Шарик заработал… – пальцы его нажимали на какие-то геммы, те гасли или вспыхивали. – Еще бы пару лет назад, а то ведь теперь придется по второму разу все облазить… Да и когда ты еще будешь готова… Эх!

  Наконец, Шарик издал серию писков и на стороны панели в центр его бывшего лба выстрелил красный луч. Шарик завис, а по панели вновь побежали строки символов.

  Эрик закинул руки за голову и, довольно улыбаясь, откинулся на спинку кресла.

– Что происходит?

– Твой блуждающий способен считывать знания. Мы тут все сожжем, конечно, как и хотел Сур, но все данные, которые хранились на техномагических устройствах, мы заберем с собой. Дома разберемся, чем они тут занимались.

– А это не опасно?

– Не-а. Это прекрасно! Хорошо, что дарсульцы не знают, насколько я в этом разбираюсь…

  Дэвлин к тому времени перебрал бумаги.

– Это рабочие дневники, – проговорил он, – вот самый последний.

– Ты умеешь читать на готике? – удивилась я.

– Да.

– А Эрик?

– Я тоже.

– И что там?

  Он раскрыл последнюю страницу.

– «Двери закрылись. Это означает только одно: лабораторию собираются законсервировать. Теперь я понимаю совершенно ясно, эвакуации не будет. Когда все системы пройдут контрольное тестирование, из вентиляции выпустится газ. Это место было для нас делом всей жизни, оно же и станет нашей могилой. Предсказуемо. Теперь, когда война в самом разгаре, получивший драконов, получит все. Печально, что все заканчивается именно так».

– Так те скелеты?.. – спросила я.

– Сотрудники лаборатории.

– Какой ужас, – я закрыла рот ладонью, – они убили всех, просто так.

– Шла война, – пожал плечами Дэвлин, – военные старались сохранить свои секреты.

  Я представила себе, каково это оказаться запертыми в этих бело-стеклянных помещениях, без надежды на спасение и просто ждать смерти. А потом в один прекрасный момент они услышали странное шипение из вентиляции, уже понимая, что это значит. А когда дышать стало сложно, эти брошенные здесь люди до последнего момента пытались открыть дверь. Я твердо решила, что никогда бы не поступила так. Ни при каких обстоятельствах. Надеюсь, отдавший этот приказ – горит в Инферно.

– Это – нормально?

– Шла война, – повторил маг.

  А и верно. Сколькими людьми можно пожертвовать, чтобы твои секреты не достались врагу? Хотя, боги с ними, с секретами. Сколькими людьми в принципе жертвуют, начиная войну? Солдатами, погибающими в боях? Теми, кто этих солдат ждал? Подписывающий приказ хоть когда-нибудь представляет лица тех, кто погибнет по его вине? Вряд ли.

  Я представила седого мужчину, одетого в форму, в кресле за письменным столом, листающего папку с портретами оставшихся здесь ученых. Он всматривался в лица, читал имена, год рождения, имена детей… Или наоборот, убрал папку в сейф и не смел ее открыть? А потом связывался с техномагом и отдавал приказ «законсервировать». Или не придал вовсе значения этому инциденту, потому что это было уже далеко не в первый раз?

  Вы когда-нибудь задумывались, сколько эвфемизмов существует для слова «убить»? «Убрать», «прикопать», «устранить», «решить проблему», «законсервировать» будто от того, что ты называешь это по-другому, изменится смысл. Ты все равно приказываешь уничтожить этих людей во имя чего-то. Не придавая значения тому, насколько они хотели жить. Вот, например, вон тот, лежащий ближе всего к двери. У него были дети? Успел ли он с кем-то попрощаться? Ненавидел он Империю перед смертью, проклинал судьбу или, думая о чести и долге, смирился? Хотя, тогда бы он, наверное, остался на своем рабочем месте или посту. Настроение у меня за этими размышлениями совершенно испортилось. Если бы мне пришлось… А как бы поступила я? Я бы, наверное, заставила себя смотреть. Чтобы точно знать, что именно я это сделала или приказала сделать. Не для того, чтобы мучить себя чувством вины, но просто чтобы знать, что ты все-таки виноват.

  Я повернулась к Эрику, чтобы спросить, что думает он по поводу такого массового убийства, и увидела широко раскрытые от изумления зеленые глаза. И только тут до меня дошел весь смысл прочитанного.

– Драконы?!

  Мы решили, что копанием в полученных знаниях нужно заняться дома. Эрик пообещал привезти все необходимые для этого артефакты и техномагические устройства, раз уж он практически перебрался жить к магу, а Дэвлин выделил ему под это отдельные комнаты. Пока данные передавались в черепушку Шарика, мы с мэтром Купером пошли бродить по стеклянным комнатам. Оборудование в основном было сломано и выведено из строя. Видимо люди, попавшие здесь в смертельную ловушку, вымещали так зло. Я перебирала какие-то части механизмов, осколки стекла, но ничего полезного тут не было.

  Мало есть зрелищ более грустных, чем разбитая лаборатория. У меня никогда не бывало пресловутой осенней депрессии – любимого заболевания дворянок в Дайсаре, и руины городов тоже не угнетали меня. Зато уничтоженная лаборатория – всегда нагоняет уныние. Я начинаю задумываться, как тут было, когда кипели реторты на спиртовках, шипели реагенты. Алхимики в тяжелых защитных очках склонялись над ними, поминали мертвяков, когда что-то шло не так, и делали аккуратные записи в рабочих тетрадях. И, наверное, делали сотни открытий, выкуривали сотни сигарилл, пили чай и ругались, когда коллега не соглашался с доводами.

  Дэвлин не задумывался над такими вещами, он собирал и бегло просматривал бумаги.

  В этот момент нас позвал Эрик, убредший куда-то вперед.

– Идите-ка сюда, я тут кое-что нашел!

  В его голосе звучало неподдельное изумление.

  Мы вернулись в центральную комнату с колонной и двинулись на голос. В нужном отсеке все было целым, и стояли светящиеся овальной формы гробы с прозрачными крышками, опутанные сетями каких-то шнурков – ровно двенадцать штук, по шесть у каждой стены. Два были пустые и темные, еще в девяти лежали скелеты почти трехметровой длины. Контейнер под номером «десять» содержал какое-то чудовище.

– Я еле открыл эту дверь, – проговорил рыжий, – кажется, отсек закрылся еще перед началом консервации и не пострадал.

  Действительно, тут все оборудование оказалось нетронутым. Но не на это я обратила внимание.

– Боги светлые, что это?! – вырвалось у меня, после первого же взгляда в странный гроб через стеклянную крышку и рассматривая тело.

  Он походил на человека только общими очертаниями – руки, ноги, голова, торс. В нем было два с половиной метра роста, широченные плечи, когти на концах пальцев. Лицо очень странное, но по-своему, красивое: узкая щель рта, узкие ноздри, вытянутые к вискам закрытые глаза. Ушей и носа не было вообще. Ни волоска на всем теле, а вместо бровей – отливающие бронзой пластины. Вместо кожи тело его покрывала плотная чешуя буровато-зеленого цвета. Цветные шнурки кое-где втыкались в его плоть металлическими наконечниками, а на теле не было ничего, кроме набедренной повязки.

– Не представляю, – озадаченно проговорил Эрик, взъерошив волосы на макушке, как делал всегда, когда чего-то не понимал, – демон какой-то?

– А может, драконид? – предположила я. – Может, они именно это подразумевали под «драконами»? Какие-то особые бойцы, а не огромные крылатые твари?

– Вполне возможно. Он выглядит достаточно опасно. Размеры и когти… Даже не представляю, какие у него должны быть клыки!

– А интересно, у него есть хвост?

– Хвост? – недоумевающе переспросил рыжий. – Почему тебя интересует хвост?

– Не знаю, – пожатие плечами, – мне нравятся хвосты.

– Н-да?..

  Дэвлин тем временем провел ладонями над гробом, шепотом произнося заклинание.

– Это химера, – проговорил он, наконец, – частично человек, частично… Я не знаю, что.

– Ты разбираешься в химерологии? – удивилась я.

  Это была очень редкая область магии. Практически, никто не был в состоянии правильно рассчитать воздействия, чтобы получить именно то, что хотел. Опыты на людях же были вообще строго запрещены. Значит, мэтр Купер в Академии не мог выучить заклинания, позволяющие определить, что в данной химере есть часть человека. На секунду мне представилось, как в подвале мага в замке заперты ужасные твари: смеси людей и разных животных. Какой в голову лезет бред иногда. Но где-то он этому научился же?

– Немного. Кое-что читал на эту тему.

– Ого…

– Слушайте, – вклинился Эрик, который рассматривал чудовище, слегка наклонив голову к правому плечу, – я, конечно, понимаю, что воспоминания об учебе, все это ужасно интересно, но что мы будем с ним делать?

  Дэвлин пожал плечами и посмотрел на меня.

– Ты же капитан, решай.

  Я изумленно посмотрела на него.

– Я?

– Да.

– Но это же только формально? Для Сура?

– А почему бы нет? – маг снова надел перчатки. – Тебе все равно нужно учиться принимать решения.

– Я – не против, – хмыкнул авантюрист, – ну так как? Но должен сказать… ты знаешь, что, скорее всего, подобные опыты могли проводить на заключенных? Это может быть – полный отморозок.

  Можно было оставить непонятную тварь здесь и спалить к мертвякам вместе с лабораторией. А можно было выковырять гроб из стены, забрать с собой и отдать дарсульцам, полагаю, они пришли бы в восторг. А можно… можно было просто открыть крышку и поглядеть, что произойдет. Неожиданно я поняла, что мне его жалко. То ли дело было в трупах у выхода? Но он единственный, кто был еще, по-видимому, жив. И я должна была дать ему шанс. Даже, если это могло быть опасно. Ощущение неправильности начало становиться для меня знакомым.

«О боги! Ты не сделаешь этого!»

 «Ха-ха, еще как сделаю, это чувство меня еще ни разу не подводило».

«Только потому, что два раза тебе повезло, не нужно творить очевидные глупости!»

«Не бойся».

«Знаешь, что! Хватит! Когда ты будешь в суде контрразведки оправдываться, что все это делать тебя заставляли внутренние голоса – не смей приплетать меня! Слышишь?!»

  Я улыбнулась, уже понимая, какое решение вызывает эту неправильность.

– Открываем гроб, давайте вытащим этого парня отсюда, а то он как-то слишком долго спал.

  Мир замер, и реальность снова пошла несколько по-иному. Кажется, это и есть геомантия, ох, как же жалко, что я не умею этим нормально пользоваться.

  Мужчины переглянулись. Эрик пожал плечами и снова полез за реберным артефактом. Присоединившийся к нам Шарик запищал. Спустя несколько минут раздался щелчок, и крышка гроба откинулась.

– Готово, принцесска!

  Я почему-то подсознательно ожидала, что из-под крышки пойдет пар, но ничего такого не произошло. Цветные шнурки оказались полыми и прозрачными, по ним из стенок странного сооружения потекла какая-то жидкость, впрыскиваясь в лежащее неподвижно тело. Эрик вытащил револьвер и взял это существо на прицел. Ничего не происходило.

– И – что?.. – неуверенно спросила я.

– Ну, у нас тут спящая красавица, – усмехнулся Эрик, – можешь поцеловать его, наверняка, это заколдованный принц.

  Неожиданно чешуйчатая грудная клетка поднялась и опустилась. Существо задышало. Как и в тот момент, когда мы ждали Даро на пороге его дома, я ощутила выплескивающийся в кровь адреналин, и по всему телу мгновенно прошла дрожь удовольствия. На сей раз никаких сожалений, что я нахожусь здесь и сейчас, не возникло. Когда моя реакция так изменилась? Наверное, когда я смотрела в глаза Тузату, прямо перед тем, как я увидела то кроваво-фиолетовое небо.

– Интересно, его возьмут пули, – под нос пробормотал рыжий, не догадывающийся о моем состоянии. А вот Дэвлин наоборот – нет-нет, да и кидал на меня оценивающие взгляды искоса.

  Шнурки по одному со щелчками отваливались от чешуи. Веки задрожали и приподнялись, глаза были золотого цвета с красными узкими зрачками. Взгляд с трудом сфокусировался на моем лице. Существо моргнуло и едва разлепило узкие губы.

– Где… я? – прохрипел он неожиданно на всеобщем.

– Спокойно, приятель, – проговорил Эрик, не опуская револьвера, – без резких движений.

  Очнувшийся чуть повернул голову, обратив внимание на моих спутников. Он, казалось, хотел увидеть хоть одно знакомое лицо, но не находил его

– Я в лаборатории? Где дварх-майор?

  Я облизнула губы. Стоит ли сейчас говорить ему?

– Да, вы в лаборатории. Но дварх-майора тут нет. Простите.

– А эксперимент? Кто-то еще выжил? – в золотых змеиных глазах зажглась неподдельная тревога.

– Простите, – повторила я, отводя взгляд.

  А потом вспомнила, как недавно рассуждала на счет ответственности, и заставила себя снова посмотреть ему в глаза. Он вздохнул, осторожно взялся за края гроба, принимая сидячее положение.

– Капитан, отойди-ка на всякий случай, – велел Эрик, все еще не доверяя происходящему.

 «Спящая красавица» покачал головой.

– Я не причиню вам вреда, разум сохранился полностью, не чувствую никаких отклонений.

  Я проверила его заклятием из школы разума.

– Он говорит правду. Эрик, все нормально!

– Хорошо, – рыжий, наконец, убрал оружие, – слушай, «десятый», ты можешь встать?

  Он сел с трудом, покачиваясь, и вцепившись когтями в край гроба. Выбраться у него получилось только со второго раза. Хвоста, кстати, у него не оказалось. Потом посмотрел на свою руку, будто видел ее впервые. Глаза его расширились.

– Дайте мне зеркало, – проговорил наш найденыш хрипло, и я протянула ему, не задумываясь, свое средство связи.

  Химерик рассмотрел свое лицо, вздохнул и вернул мне предмет.

– Благодарю вас.

  Я думала, что он сорвется, закричит, или… Ну, вы понимаете. Проснуться в гробу, в таком виде, вокруг – ни одного знакомого лица. И да, какой-то парень целится в вас из револьвера… Брр… Но найденыш держался молодцом. Он подошел к остальным гробам, посмотрел, и коротко, по-военному на имперский манер, отдал честь телам.

– Мне очень жаль, – повторила я, касаясь его руки, оказавшейся внезапно теплой.

– Мы знали, на что идем, – тихо проговорил он, – я могу видеть начальника лаборатории? Думаю, им полагается теперь изучить, что у них получилось, – химерик показал на собственное тело.

– Боюсь, это тоже невозможно…

  Он посмотрел на меня с недоумением, а потом нахмурился.

– Что случилось?

– Видите ли… – я глубоко вздохнула. – Все в лаборатории мертвы, она была законсервирована.

  Он нахмурился еще сильнее, а мужчины даже не думали мне помогать.

– Даже так? И сколько времени прошло?

– Я не знаю точно…

– Тысяча лет, – вклинился Эрик.

  И снова найденыш оказался невероятно сдержанным. Веки опустились, лицо напряглось, будто от боли, потом он открыл глаза и кивнул.

– Полагаю, вы не шутите.

– Увы.

  Химерик потер руками лицо.

– Но вы же – имперская разведка, судя по форме?

– Империя не существует примерно столько же, сколько ты спал.

  Он снова отреагировал исключительно достойно, опять только на секунду прикрыв веки.

– Пожалуй, мне нужно немного времени, чтобы прийти в себя.

  Эрик пожал плечами.

– Легко, но предлагаю переместиться в более удобное место. Выпить хочешь?

– Сейчас мне это не повредит.

– В замок?

– Да, – согласился Дэвлин, все это внимание очень пристально разглядывающий нашу находку.

  Все вчетвером мы вышли наружу, когда уже начало темнеть, и найденыш с удивлением осмотрелся вокруг, кажется, только теперь до него окончательно дошло, что это все – не дурная шутка. Эрик открыл портал, и мы переместились к Дэвлину домой. Портал, кстати, не удивил химерика, он явно видел нечто подобное и раньше.

  Наш гость попросил оставить его одного на пару часов, чтобы немного прийти в себя, и Дэвлин выделил ему еще одну гостевую. Теперь я с обоими своими компаньонами сидела в столовой и ждала.

– А если он покончит с собой? – спросила я.

– Вскроешь тело, – пожал плечами Эрик, – узнаешь много нового.

– Так нельзя.

– Почему? Кстати, по условиям заключенного контракта, мы вообще должны его отдать дарсульцам.

– Да он же живой!

– Согласен, – кивнул хозяин замка, – хватит с них и пачки документов, которые мы нашли.

  Эрик развел руками, делай, мол, что хочешь. Мы подождали еще минут десять.

– Поговорю с ним, – решила я, наконец.

– Захвати с собой выпивку, – посоветовал авантюрист, – ему это сейчас точно необходимо.

  Я кивнула, взяла пару бутылок вина и направилась к выходу.

– А мы пока вернемся и сожжем там все, – предложил Дэвлин, – если что, вызывай меня по колокольчику.

– Надеюсь, он на нее не нападет, – проговорил Эрик.

– Не думаю. Но если тебе хоть покажется опасность, усыпи его, хорошо? Или кричи, и Гнарл разберется.

– Конечно. Будьте осторожны.

– Мы скоро вернемся.

  Мужчины вышли вслед за мной, но я двинулась к комнатам, а они на лестницу.

  Я постучалась в дверь и вошла.

  Он сидел на краю кровати, положив подбородок на руки, и смотрел в стену. Когда я закрыла дверь, взгляд золотистых глаз непонимающе сфокусировался на мне. Я внезапно вспомнила, рассуждения Тузата о красоте и совершенстве. Если отбросить нечеловечность сидящего передо мной парня, он был красив. Больше всего мне нравилась его фигура, образующая красивый треугольник со спины и очень выразительные глаза, не застывающие, как у рептилии, а теплые, переливающиеся золотом, с красным подвижным зрачком.

– Я скажу тебе, что я собираюсь делать, – проговорила я, садясь на ковер перед ним и глядя вверх прямо в лицо, – я волью в тебя пару бутылок этого пойла и буду говорить всякие глупости, идет?

– У меня есть выбор?

– Не-а.

– Понятно.

  Я откупорила первую и протянула золотоглазому чешуйчатому парню.

– Меня зовут Кристина, Крис. А тебя?

– Десятый.

– Просто номер?

– Теперь уже да, – он невесело ухмыльнулся, – для тебя я должен казаться чудовищем.

– Вовсе нет! – искренне возмутилась я.

– Эльфы за семь веков настолько изменили свой взгляд на жизнь?

  Я тихо рассмеялась.

– Я не эльф. Расскажи мне, что с тобой случилось? И ты это… пей, давай.

  Он послушно сделал большой глоток.

– Я был офицером из Небесных наездников.

– Кто это?

– Мы летали на драконах. Какое это было время. Все небо было у меня под ногами…

  Я была в шоке.

– Драконы?!

– Да. Драконы. А потом ученые проводили этот эксперимент… Наверное, это была военная тайна, да? Но уже не имеет значения. Они хотели создать химер, полулюдей, полудраконов, чтобы контакт с рептилиями был лучше. Драконы – разумные существа, мы хотели разговаривать с ними. Я пошел добровольцем. Видимо, в процессе эксперимента лаборатория была законсервирована. Все, кроме меня погибли.

– Сочувствую…

  Он снова сделал глоток.

– Знаешь, это были отличные ребята, Крис. Умные, сильные. Хорошие солдаты. Теперь оказывается, что все, кого я знал, давным-давно мертвы. Империя, которой я служил, давно нет. Вся моя жизнь…

  Он не договорил и выпил еще.