Ты сможешь

Ты сможешь

1 глава. Начало

Утро после грозы ворвалось в комнату влажным, промозглым холодом. Воздух пах озоном и мокрой листвой, а так хотелось еще хоть часок понежиться в теплой постели, досматривая сны, разогнанные ночными раскатами грома. Но Магри решила иначе. Собака бесцеремонно стащила с меня пуховое одеяло, а ее холодный мокрый нос ткнулся в руку, заставляя вздрогнуть.

Я нехотя приоткрыла глаз, и тут же зажмурилась от колючего света. В комнате царил полумрак, и знакомые очертания комода и штор превращались в пугающие, неясные силуэты – будто черные великаны замерли в ночной тишине.

– Магри, ну куда в такую рань? – пробормотала я, уткнувшись лицом в подушку. – Может, еще пятнадцать минуточек?

Но собака уже сбегала к входной двери и, не дождавшись, вернулась, решившись на отчаянный шаг. Шершавый теплый язык плашмя лизнул меня по щеке, оставив влажный, липкий след.

– Фу, Магри, это против правил! – взвизгнула я, подпрыгивая на кровати. – Вот тебя сегодня выкупаю! Выкупаю и выставлю на улицу сушить твою лохматую шубу!

Собака в ответ жалобно заскулила, растягивая звук в нетерпеливой ноте. Это означало, что ждать больше нет сил. Пришлось, ковыляя в пижаме, открыть ей дверь. Магри, не задерживаясь, метнулась в подъезд. Внизу глухо хлопнула дверь. «Ладно, одевайся и иди, – вздохнула я про себя. – Сама она домой точно не поторопится».

Натянула на себя потертые голубые джинсы, мягкую белую футболку с ироничной надписью «Спасаю мир, лёжа на диване», сверху – серую толстовку с капюшоном, в тон кроссовкам. В животе предательски заурчало: «Без бутерброда никуда».

Наконец, вышла на улицу. Влажная прохлада обняла меня, пробежав по коже мурашками. По привычке свернула в парк, где мы гуляли каждое утро. Прошлась по центральной аллее, вымощенной крупным камнем, но Магри нигде не было видно.

– Магри! Магри! – крикнула я.

В ответ мне ответили только птицы, их радостный щебет разливался в розовеющем небе. Облака, легкие и перистые, купались в зареве восхода.

– Магри, ко мне!

Я свернула на узкую земляную тропинку, вглядываясь в кустарники. – Магри, ну где же ты? – Не глядя под ноги, сошла с пути, и мгновенно ледяная вода с высокой травы залилась в кроссовки, промочив носки и брюки. – Бррр, холодно! Магри, куда тебя занесло? – В животе от волнения неприятно засосало, подкатила тошнота. – Только этого не хватало.

– Магри! – крикнула я в последней надежде и увидела, как по тропинке мчится знакомый лохматый силуэт. – Ко мне!

Собака выскочила на тропку, ее светлые лапы были испачканы в чем-то темном, похожем на сажу. Мне показалось, она ухмыляется, виляя обрубком хвоста, и заливается радостным лаем. Голос у нее был уже не щенячий, настойчивый и требовательный.

– Ко мне! – хлопнула себя по бедру. – Магри, иди сюда!

Но вместо того чтобы подойти, она развернулась и помчалась обратно, вглубь парка. Помедлив секунду, бросилась вслед. Мокрая трава хлестала по ногам, но было уже не так холодно. На дворе стоял май, и солнце быстро набирало силу.

«Ну куда тебя понесло, непослушная собака? Что ты там нашла? – бормотала я, бежав за ней. – Только бы не труп. Господи, лишь бы не труп».

Мы выбежали на поляну, где молния оставила свой след. Огромное дерево было расколото надвое, края расщепа обуглены и покрыты копотью. Магри подскочила к нему и принялась азартно лаять. Подошла, погладила ее по мохнатой спине. Она тут же замолчала и завиляла хвостом, выражая полное удовлетворение.

Я обошла дерево вокруг, сфотографировала его на телефон – репортаж о новой достопримечательности города готов. Постояла еще минутку, вдыхая сладковатый запах гари.

– Магри, домой! – Повернулась и сделала несколько шагов к дому.

Но собака не двинулась с места, ее лай стал еще громче и настойчивее.

Я обернулась и крикнула строже, но Магри и не подумала слушаться. Пришлось вернуться.

– Ну что в тебя сегодня вселилось? Пошли, кушать пора. – Протянула руку к ее ошейнику, но собака ловко выгнулась и юркнула к самому стволу.

Она поставила передние лапы на место раскола и… прыгнула в трещину. Но с другой стороны не появилась. Совсем. Куда могла деться крупная, взрослая азиатская овчарка? Я еще раз обошла дерево кругом. От него пахло гарью и влажным деревом, но ничего сверхъестественного не заметила.

– Магри? – прохрипела я, и от неожиданности перехватило дыхание.

Тишина, наступившая вокруг, буквально звенела в ушах. Даже птицы, казалось, замолкли. Оправившись от шока, я собралась с духом.

– Магри! – крикнула уже громче, подойдя вплотную к расщелине.

Показалось, что прошла целая вечность, пока звала ее. И вдруг она появилась – выпрыгнула из трещины и радостно бросилась ко мне.

– Родная моя! – присела на корточки, обняла ее мохнатую шею и принялась тереть за ушами. – Как же я испугалась! Думала, ты пропала навсегда!

От облегчения по моим щекам текли слезы, а собака виляла всем телом, пытаясь лизнуть меня в нос. Взяла ее морду в ладони, заглянула в огромные, миндалевидные глаза. В них светилось столько безудержной радости, что, казалось, ее хватит на целый мир.

Я снова обошла дерево, прислушалась – тихо. Понюхала – пахнет гарью. Потрогала кору – шершавая, реальная. Наконец, засунула руку в саму трещину. Рука… исчезла по локоть. Меня охватило странное ощущение пустоты по ту сторону. «Наверное, мне это снится. Сон-сказка, да и только».

Магри внимательно следила за мной, словно понимая мои сомнения. Пока мой сонный мозг соображал, что она задумала, собака снова прыгнула в трещину и пропала. Я только развела руками. Подошла, крикнула – тишина. Мозг отказывался верить в происходящее.

«Я что, схожу с ума? Мне нужно проснуться!» – ущипнула себя за руку. Больно. «Значит, не сплю. Но это же невозможно».

Я позвала еще раз, но она не возвращалась. Постояла в нерешительности. «Не могу же бросить ее. Раз она прыгает туда-сюда, значит, там можно существовать. Решайся. Нужно просто забрать собаку и вернуться, а потом вызвать МЧС, пусть спиливают это дерево».

Ухватившись за обугленный край, подняла ногу и поставила на нижний сук. Затем переступила в саму расщелину. Я все еще видела свое тело. Оглянулась – парк был безмолвен и точно хранил мою тайну. Птицы пели, и теперь ясно слышала, как где-то высоко в небе заливается жаворонок. «Собака важнее. Она мой друг. Куда без нее?» – вздохнула полной грудью и шагнула в неизвестность.

Я опустила ногу, пытаясь нащупать опору. Нога уперлась во что-то твердое, и в тот же миг меня окутала густая тьма. Перестала видеть руку, которой все еще держалась за дерево. Вторая рука утонула в чем-то мягком и сыпком, похожем на сажу, спрыгнула на землю.

Передо мной раскинулся густой, высокий лес. Воздух был плотным и влажным, пах хвоей, прелыми листьями и чем-то незнакомым, цветочным. Деревья, не похожие на парковые, уходили ввысь, и сквозь их переплетенные ветви пробивались косые лучи солнца. Тот самый портал теперь выглядел как огромная древняя «рогатка», вросшая в землю и поросшая странным желтоватым лишайником.

Я отпустила руку и осмотрелась. Ничего пугающего.

– Магри! – позвала и сама вздрогнула от громкости своего голоса.

С ближайшего дерева с шумом сорвалась крупная белая птица, каркнула подобно ворону и улетела прочь.

На мой зов примчалась собака. И заметила, что либо трава здесь невероятно высокая, либо… Магри стала заметно меньше. Она уселась у моих ног, а я по привычке достала телефон, чтобы сделать селфи на фоне диковинного дерева на память.

«Интересно, куда попала?» – размышляла, разглядывая первый снимок.

Не веря глазам, я сделала еще один и изучила его внимательнее. На меня с экрана смотрела незнакомая девчонка лет семнадцати, с курносым носом, большими голубыми глазами и двумя толстыми русыми косами, ниспадающими на плечи. «Откуда эти волосы?» – с удивлением подумала.

Посмотрела на свою руку – куда-то пропал аккуратный маникюр, сделанный на прошлой неделе. Кожа стала удивительно гладкой и нежной, какой не было даже в подростковом возрасте. Осмотрев себя, поняла: я помолодела. Джинсы на мне безвольно сползали, и перетянула ремень на одно деление туже.

«Так… Где я? Сибирь? Тайга? И похоже, что в прошлом», – судорожно потянулась к телефону.

Навигатор выдал лаконичное: «Нет доступа к сети». Роуминг также оказался недоступен. Телефон упрямо твердил свое.

«Что это за место?» – в отчаянии присела рядом с собакой. Магри и правда превратилась в щенка с мягкой пушистой шерсткой. Взяла ее за ошейник и потянула к дереву-порталу.

– Погуляли и хватит. Пора домой, пока не нахватались приключений на свою… на мою пятую точку.

Но Магри дернулась, ошейник остался у меня в руках, а она сама рванула в чащу. Я крикнула, но в лесу эхо быстро затихало, поглощаясь тишиной. Осталась одна. «Ради собаки сюда и пришла, а теперь она стала щенком, и волноваться за нее приходится вдвойне», – с тоской подумала я.

Присела на сваленное ветром дерево и стала вглядываться в ту сторону, куда убежала Магри. Глаза постепенно привыкали к полумраку. И вдали, среди деревьев, заметила яркую полосу света. «Поляна? Или край леса?»

Рассуждая сама с собой, сфотографировала дерево-портал и, как учил отец-турист, оставила на нем едва заметную зарубку – знак, который понятен только нам. «Если помолодела, значит, в прошлом. Себя тут не встречу, это точно», – пыталась успокоиться.

Легкость, с которой я приняла это решение, явно выдавала во мне не двадцатишестилетнюю женщину, а бесшабашную школьницу.

«Только гляну одним глазком, найду Магри и сразу домой, – уговаривала себя. – Потом отнесу фото ученым, пусть разбираются». Но взрослая часть меня паниковала: «Что значит ‘гляну’? Мы не знаем ни года, ни страны! А вдруг это вообще не Земля? Таких лишайников не видела даже в учебниках!»

По спине пробежал холодок, снова крикнула собаку – тишина в ответ. Как ни боролась со своим же азартом, ноги сами понесли меня к свету. В детстве бабушка всегда говорила: «Ева, прижми пятую точку, а то опять влипнешь в историю! Шило у тебя там вместо позвоночника!»

И вот это самое шило снова дало о себе знать. Азарт бил ключом, затмевая голос разума. Сделав несколько шагов, окончательно заглушила в себе осторожность.

Шла навстречу приключениям, чтобы найти собаку и понять, куда же попала, стараясь не терять из вида спасительное дерево. У самого края леса уже могла разглядеть бескрайнее поле, а оттуда донеслась чужая, незнакомая музыка. Любопытство взяло верх над всеми сигналами тревоги, вспыхивавшими в мозгу.

И тут из-под ног выскочила Магри, весело виляя хвостом. Моя уверенность возросла. Собака пристроилась рядом и больше не пыталась убежать. Высокая трава цеплялась за ноги, но оставалось пройти совсем немного.

Мозг услужливо подкидывал страшные картинки: дикие племена, рабство, свирепые звери. От мысли о людоедах по коже снова побежали мурашки, и я на мгновение замерла. Но приключения манили сильнее. Мысленная буря стихла так же внезапно, как и началась. Внутри воцарилась странная, хрустальная ясность.

«А что, собственно, теряю? Серые будни в душном офисе? Вечные упреки бывшего, который является только тогда, когда пахнет деньгами? Его пальцы, шарящие по моим полкам в поисках «своего долга»?» Горечь прошлого обожгла горло, словно проглотила крепкий кофе без сахара.

Окинула внутренний взором свою жизнь – квартирку с вечно плачущим соседским унитазом, одинокие ужины перед телевизором, эти бесконечные свидания с «нужными людьми», это любимая подруга Ленка мне подыскивала ухажеров. Один только и говорил о бывшей жене, другой пахнул перегаром в три часа дня, а третий с первого взгляда оценивал мой потенциальный доход. Словно на рынке живого товара.

«Стоп. Так что же меня там держит? – вопрос прозвучал внутри уже почти риторически. – Ничего. Абсолютно ничего».

Мысль о том, что я официально в отпуске и могу позволить себе это маленькое безумие, стала последней каплей. Решение созрело мгновенно, сладко и тревожно, как первая спелая земляника, которую вот-вот сорвешь с ветки.

– Ладно, Вселенная! – прошептала, сжимая кулаки. – Я в отпуске. И буду им наслаждаться. Только бы потом не жалеть!

Но размышлять о последствиях было уже некогда. Сделав глубокий вдох, пахнущий хвоей и свободой, робко выглянула из-за широкого ствола сосны.

И мир перевернулся с ног на голову.

Резкий рывок, мелькание зелени и неба. Моё лицо с силой уткнулось во что-то мягкое и влажное. В нос ударил густой, пьянящий аромат прелой земли, мха и дикой мяты. Я попыталась вырваться, но чья-то сильная рука (или лапа?) прижимала мою спину, не давая пошевелиться. Песок скрипел на зубах. Пыталась повернуть голову, чтобы увидеть нападавшего, но в поле зрения были лишь травинки, букашки и крупинки почвы.

И тишина. Оглушительная, звенящая. И самое странное – Магри не лаяла. Ни единого звука. Только мое бешеное сердцебиение, отдававшееся в ушах.

«Ну всё, – пронеслось в голове с кривой, похмельной ухмылкой. – Доигралась в приключения. Скоро буду лично знакомиться со своей же печенью, поданной в супе с лавровым листом».

2 глава Знакомство

Мой похититель, почувствовав, что я замерла, чуть ослабил хватку. Я смогла, наконец, повернуть голову и глотнуть воздуха, не полного сыростью. Прямо перед глазами оказался темно-синий, почти черный, грубый шерстяной материал его рукава. Прочный, добротный, пахнущий тем же дымом и кожей. Похоже, на дворе явно не двадцать первый век. Или это очень убедительный исторический клуб?

«Так, Ева, соберись. Надо к дереву. Надо домой. И забыть этот бредовый сон», – пыталась взбодрить себя. Пока лежала в таком положении, взрослая часть меня доедала остатки сознания.

Меня вдруг отпустили и помогли встать. Я пошатнулась, и мир уплыл из-под ног, когда я увидела ее.

В двух шагах, свернувшись калачиком, лежала Магри. Неподвижная

– Нет… – вырвался у меня сдавленный стон. Они убили ее. Убили моего самого верного друга.

Я бросилась к ней, но меня ловко подставили подножку, и я едва не рухнула прямо на ее бездыханное, как мне показалось, тело. Где-то рядом прозвучал короткий, насмешливый мужской смех. Мне было не до него. Слезы хлынули ручьем. Я припала к собаке, гладя ее теплый еще бок, бессвязно причитая:

– Прости меня, прости… Это я во всем виновата. Родная моя, прости…

Я уткнулась лицом в ее густую шерсть, вся содрогаясь от рыданий. И сквозь шум в ушах я услышала это. Ровное, размеренное, совершенно спокойное дыхание. Она не просто дышала – она крепко спала! Слезы сразу иссякли. Я подняла голову и встретилась взглядом с тремя парами глаз.

Тремя парами… фиолетовых глаз. И тремя шевелюрами ослепительно-белых волос.

Я медленно поднялась, ошеломленная. Мужчины были одеты… странно. Их одежда напоминала то ли стимпанк, то ли костюмы из какого-то фэнтези-фильма: качественные, кожаные и шерстяные вещи, сшитые с аристократичной простотой. Никаких кринолинов и камзолов. И уж точно не двадцать первый век. На дороге виднелся силуэт, напоминавший не то ретро-автомобиль, не то карету на механическом ходу. Доносилась музыка – электронная, но с живыми инструментами. Полный временной диссонанс.

Высокий молодой человек – тот самый, что держал меня – поймал мой растерянный взгляд. Он медленно протянул руку и поддел пальцем прядь моих распустившихся русых волос. На фоне их белоснежных голов мои выглядели инородно, чуждо. Он перетер прядь между пальцами, словно проверяя качество ткани, а потом… понюхал ее. Я мысленно поблагодарила себя за вчерашнее мытье головы шампунем с жасмином.

Он что-то сказал своим спутникам на том мелодичном языке, и те усмехнулись. Я аккуратно, без резкости, выдернула свои волосы из его пальцев. Сердце колотилось где-то в горле. «Главное – спокойствие. Не провоцировать».

Пока они перебрасывались фразами, я их изучала. Один – помоложе, с такими же утонченными чертами лица, вероятно, родственник. Второй – более грубоватый, с руками работяги, явно не из их круга. Они обсуждали меня, я это чувствовала кожей. И в какой-то момент, увлекшись спором, будто забыли о моем присутствии.

Взрослая часть мозга тут же подала тревожный сигнал: «Рабство. Торговля людьми. Беги!»

Я сделала шаг назад. Еще один. Оказалась рядом с Магри. Наклонилась и, собрав все силы, взвалила спящего щенка на плечо. Спасибо, что она теперь не огромная овчарка, а компактный «медвежонок». Друзей не бросают.

И я пошла. Твердо, не оглядываясь, прямо к тому дереву, к своему порталу домой. Переступая через валежник, спотыкаясь о корни, я уже почти физически ощущала уют своей квартиры.

Я отошла метров на десять, когда сзади раздался резкий окрик. Я сделала вид, что не услышала, и ускорила шаг. Бежать с собакой на руках было невозможно.

Мгновение – и тяжелая рука легла мне на плечо, заставляя остановиться. Я обернулась. Передо мной снова стоял Он. Его фиолетовые глаза смотрели спокойно, но непреклонно. Слезы навернулись сами собой.

– Отпустите, пожалуйста, – я пыталась вложить в слова всю свою мольбу. – Я просто хочу домой. Отпустите нас!

Он не понимал слов, но тон, наверное, был понятен. Он покачал головой, и его взгляд скользнул к собаке у меня на плече. Затем он уверенно, но без грубости, потянул ее ко мне. Мои пальцы вцепились в ее шерсть мертвой хваткой.

– Нет! – закричала я, и в голосе зазвенела истерика. – Это моя собака! Не отдам! Моя!

Он что-то говорил мне тем бархатным, успокаивающим голосом, пытаясь разжать мои пальцы. Но я не сдавалась, отчаянно рванула на себя. Он, опасаясь сделать собаке больно, отпустил.

Я развернулась и снова пошла. Это была ошибка.

Он не стал больше ничего говорить. В следующее мгновение его руки обхватили меня вместе с собакой и легко подняли на руки, как перышко. Я завизжала, пытаясь вырваться, но его хватка была стальной. Тот, что помоложе, ловко подхватил выпавшую из моих рук Магри. И вся группа вновь двинулась прочь от леса, к таинственной машине на дороге. Мои надежды таяли с каждым их шагом.

Мое сопротивление окончательно иссякло. Взрослая, рациональная часть меня забилась в глухой угол, готовая разрыдаться от бессилия. Но та, юная и жаждавшая чуда, вдруг уловила пряный, древесный аромат, исходивший от его кожи и одежды – незнакомый, но безумно притягательный. И я сдалась, положившись на волю случая.

Он нес меня легко, почти не ощущая веса, но я чувствовала каждый мускул его рук, каждое движение его тела. Прижавшись щекой к груди, я слышала, как бьется его сердце. Сначала ровно и спокойно, но потом его ритм начал учащаться. От напряжения? Но он даже не вспотел, неся меня, как перышко.

Он наклонил голову, и наш взгляды встретились. Его фиолетовые глаза, казалось, светились изнутри. И в тот миг случилось нечто необъяснимое.

Между нами пробежала волна. Она началась с легкого озноба, побежавшего от пяток к макушке, заставив кожу покрыться мурашками. А следом хлынуло тепло, разливаясь по всему телу томной, расслабляющей тяжестью, словно после сеанса самого искусного массажа. Это было сильнее, ярче, интенсивнее любого первого поцелуя. Я замерла, захваченная этим вихрем немых ощущений.

Я смотрела в его глаза и понимала – он чувствует то же самое. Его сердце увеличило ритм, и выбивало дробь у меня в висках, а руки, прежде державшие уверенно, теперь обнимали почти нежно. Или это мне так очень хотелось?

Его спутники шли впереди, не замечая ничего. Эта странная, электрическая связь возникла только между нами.

Он вынес меня к странному транспортному средству на дороге. Не отпуская, он одной рукой открыл дверь и усадил на мягкое заднее сиденье. Его товарищ аккуратно уложил спящую Магри мне в ноги. Отдав короткое распоряжение, мой похититель сел рядом. Мотор завелся с тихим, почти неслышным гулом, и мы тронулись.

Я вспомнила свою собственную, недавно выкупленную из кредита машинку и горькую иронию ситуации: я так и не успела на ней никуда съездить. Грусть накатила на мгновение, и я отвернулась к окну, чтобы скрыть глаза.

Дорога была идеально ровной, без знакомых нашему веку ям и колдобин. Я невольно улыбнулась, представив, как мой «железный конь» трясся на выбоинах. Краем глаза я заметила, что он следит за мной и тоже улыбается в ответ моей улыбке. Это придало смелости.

– О чем задумался, милый? – спросила я, зная, что он не поймет.

Его лишь вопросительный взгляд еще больше развеселил меня.

– И как мне теперь домой возвращаться? – снова улыбнулась я своему отражению в стекле.

За окном мелькали ухоженные поля с ярко-зелеными всходами. «У них тут с сельским хозяйством все в порядке, голодать не придется», – мелькнула практичная мысль. И будто в подтверждение, мой живот предательски заурчал, напоминая, что с утра во рту не было ни крошки.

Я машинально положила руку на живот. Он заметил этот жест и, прежде чем я успела опомниться, легонько коснулся своей ладонью моего живота. Реакция сработала мгновенно – моя рука сама взметнулась и отвесила ему звонкую пощечину.

Я замерла в ожидании ответной вспышки. Но он лишь удивленно потер щеку, а затем… полез в небольшую коробку у ног. Оттуда он извлек что-то, завернутое в вощеную бумагу. Развернул – внутри лежал золотистый блинчик, похожий на кукурузную лепешку. Он протянул его мне.

Я осторожно понюхала. Пахло злаками и травами. Решив, что травить меня таким изощренным способом бессмысленно, я откусила. На вкус было похоже на сладковатый кукурузный хлеб. Вкусно. Я откусила еще раз и, отломив кусочек, протянула лепешку обратно ему. Он принял угощение, и мы молча доели его, глядя друг на друга.

Потом мой взгляд упал на все еще спящую Магри. Я посмотрела на него с немым вопросом. Он кивнул, поняв, и протянул руку к собаке. Я инстинктивно попыталась остановить его, но в его глазах читалась такая искренняя, спокойная нежность, что я отпустила его запястье. Он коснулся головы Магри, проведя пальцами по ее шерстке. Собака тут же проснулась, лениво зевнула и… лизнула ему руку. Он угостил и ее кусочком лепешки.

Я сидела, завороженная этим маленьким чудом. Кто эти люди, умеющие усыплять и пробуждать одним прикосновением?

Желание понять его пересилило страх. Я ткнула пальцем себе в грудь:

– Ева. Я – Ева.

Повторила дважды. Потом посмотрела на него и осторожно коснулась его груди. Он улыбнулся, и его глаза смеялись.

– Ну, а ты кто? – не сдавалась я, снова тыча в себя. – Я – Ева. Ты – кто?

Он наблюдал за моей пантомимой и явно развлекался, и вдруг его губы четко выговорили:

– Велс.

– Велс! – с радостью повторила я. – Есть контакт!

Он улыбнулся еще шире и, указывая на меня, подтвердил:

– Ева.

Я согласно закивала. Мне нравилась эта игра, нравилась его ласковая снисходительность. Но в глубине души шевельнулся холодный, рациональный червячок: «А не обращается ли он так бережно с живым товаром, который не хочет портить перед продажей?» Ведь по всему было видно, что он – человек из высшего общества, а я – диковинка, случайная находка.

Но его следующая улыбка снова растопила лед сомнений. Пусть будет, что будет. Пока я решила просто довериться течению.

3 глава. Дом Велса

Машина замерла с таким же тихим вздохом, с каким и двигалась. Жужжание мотора стихло, оставив после себя звенящую тишину, нарушаемую лишь щебетом невидимых птиц. Дверь бесшумно отъехала в сторону, и Велс, выйдя, обернулся ко мне, протянув руку. Его молчаливый приглашающий жест был полон странной, необъяснимой галантности. Магри, предательница, уже виляла хвостом у его ног, всем видом показывая, кто здесь новый хозяин. Мне ничего не оставалось, как принять его руку. По крайней мере, теперь мне не придется путешествовать, перекинутая через плечо, как мешок с картошкой.

Высокие, стройные деревья, похожие на кипарисы с листьями ивы, почти скрывали здание за высоким каменным забором. В просветах мелькала белизна стен и темная черепица крыши. Воздух был густым и сладким, как мед, переполненным ароматами незнакомых цветов.

– Магри, сидеть! – скомандовала я, и голос мой прозвучал неестественно громко в этой идиллической тишине.

Собака послушно уселась, водрузив мохнатую попу на теплые камни мостовой. Мужчины переглянулись – мой голос, видимо, был для них таким же диковинным, как их речь для меня. Пока они обсуждали что-то тихо и быстро, я решила осмотреть наш транспорт.

Машина снаружи казалась куда меньше, чем изнутри. Сзади у нее не было багажника – лишь гладкая, обтекаемая поверхность. Я присела на корточки, пытаясь разглядеть, что же вместо колес позволяет этой штуке двигаться. Из-под днища тянуло легким запахом озона и теплого металла.

Рядом со мной бесшумно присел Велс. Он наблюдал за мной с таким видом, словно я была самым очаровательным существом на свете, а не запыленной дурочкой, заглядывающей под машину. Его внезапная близость заставила меня вздрогнуть. Мозг услужливо подкинул очередную порцию ужасов: продадут, съедят, отдадут на органы… По спине снова побежали ледяные мурашки.