У времени на краю

– Милости прошу в наше новое убежище. Сейчас мы оставим вещи в тамбуре и вернёмся к Эльге. Негоже оставлять женщину надолго одну.

На обратном пути шеф неожиданно спросил:

– Какое сегодня число, Джон?

– С утра было 5 октября.

– Вот именно, что с утра. Не всё так однозначно. А год?

Я недоумевающе посмотрел на шефа. Вообще-то, он забывчивостью не отличается. Память у него фотографическая. Это значит, увидев несколько страниц текста, он может воспроизвести их практически без купюр. Я сказал осторожно:

– Сто первый год ФС, сэр.

– А вот и нет, Джон! Не угадали. Пятое октября сто первого года было с утра, как вы верно подметили. А мы с вами, силою не вполне понятных физических законов, переместились в прошлое. Самое начало Федеральной Системы. Возможно, нулевой год. По моим подсчётам, мы сможем стать свидетелями события, которое и ляжет в основу летоисчисления Беспучии.

Шеф мельком глянул на меня и продолжал:

– Нет, Джон, я не сошёл с ума. Скачок во времени мы с вами совершили, выйдя из прорытой штольни на свежий воздух. Последний наш туннель, прорубленный внутри Хаймонтана, оказался туннелем не только в пространстве, но и во времени. Его Величество Случай распорядился.

– Допустим, шеф. А как вы определили, что это нулевой год? А не первый или, скажем, не минус второй?

– Гляньте-ка туда, Джон, – шеф указал на высокое цилиндрическое сооружение, видневшееся в отдалении. – Вы знаете, что это такое?

– Нет. Постойте, – я вгляделся повнимательнее. – Она стоит на том самом месте, где мы привыкли видеть Гринстоунскую кальдеру!

– Точно. Я изучал все подробности, связанные с эти местом. До нулевого года на месте кальдеры стояла обычная водонапорная башня, снабжавшая водой жителей близлежащих посёлков. Здесь очень обильные подпочвенные воды. Она была разрушена именно в нулевом году в результате мощного природного катаклизма. Так, по крайней мере, написано в исторической справке по Гринстоуну.

– Допустим, верхний предел по времени есть. А как вы поставили границу снизу?

– А это вообще просто. Дело в том, что я здесь, как вы уже поняли, не в первый раз. Как-то прогулялся до башни. Знаете, раньше на всех больших сооружениях было принято писать год постройки. Так вот, на башне написано: «1913 год от ЯП» Это по старому летоисчислению. А по новому как раз соответствует нулевому году.

– Что такое ЯП?

– Явление Прародителя. По старинной легенде, Беспучия берёт своё начало от Божественного Прародителя, который спустился с неба на Альтерру две тысячи лет назад. Ну, в школах этому уже не учат.

Между тем мы подошли к порталу, через который вошли в этот мир.

– Шеф, а как вы обнаружили этот проход?

– Метод «случайного тыка» и немножко везения. Я предполагал нечто в этом роде в районе Гринстоунской кальдеры и специально исследовал каждую новую штольню. Видите ли, Джон, миридий, этот чрезвычайно неустойчивый элемент, обладает удивительными свойствами. Помимо прочего, он изменяет свойства пространства-времени. Радиационный фон от миридия, как вы знаете, зашкаливает поблизости от кальдеры. Пространство и время здесь очень напоминают клубок ниток, в котором нити пространства переплетены с нитями времени. Я назвал этот «клубок» хорохроносом1. Так вот, под влиянием миридия хорохронос становится похожим на лист Мёбиуса – перекрученную восьмёрку, где не нужно перемещаться на значительное расстояние, преодолевая пространство или время. Достаточно «проткнуть» насквозь лист Мёбиуса и оказаться в другой точке вселенной. Или в другом моменте времени. Я даже создал специальный прибор, регистрирующий напряжение хорохроноса: там, где напряжение возрастает, особенно велика вероятность «прокола». С этим прибором я исследовал все новые штольни. В этой штольне мне, как видите, повезло.

Я смотрел на шефа во все глаза.

– Но это же потрясающее открытие! Почему вы нигде не доложили о нём, шеф?

– Джон, вы когда-нибудь интересовались статистикой?

– Нет. А причём тут…?

– По статистике, девять изобретений из десяти немедленно начинают использоваться одними альтеррианцами против других. Вернее, не алтьтеррианцами, я неправильно выразился, а… – шеф замолчал, странно посмотрел на меня и продолжал уже другим тоном: – Ну вот, мы и пришли. Эльга, я думаю, нас заждалась.

– Да уж, сто лет ожидания!

– А всего-то осталось пройти пять метров, – с этими словами шеф нажал на углубление в скале, и мы опять оказались в полутёмной штольне, освещённой только габаритными огнями нашего автокара».

Глава 10. Странный метеорит

– Почему же всё-таки их было двое? – задумчиво сказал Эд, подойдя к окну и откинув занавеску. Его внимание привлёк необычный свист, перешедший в глухой удар.

– Что там такое?

– Кажется, Джон, твой дом загорелся.

– Не может быть!

– Ещё как может. Посмотри сам.

Джон метнулся к окну.

– Надо бежать, выносить вещи!

– Поздно. И потом, они именно на это рассчитывают: что ты либо сгорел вместе с домом, либо примчишься на пожарище вытаскивать свой скарб.

– Что же делать?

– Пора сматывать удочки. Ты бери это, это и это, – Долговязый Клоп указал на рюкзак и две сумки, стоявшие в углу, – а я возьму компьютер. Ох, и тяжеленные же раньше были блоки питания!

– Ты что, знал, что так будет?

– Не наверняка. Предполагал. – Долговязый Клоп вспомнил: – Да, надо же отвязать Одноглазого Пита.

Лежавший рядом с будкой пёс вскочил, когда к нему приблизился хозяин. Проныра, приткнувшийся рядом с пёсьим боком, отлетел на пять шагов в сторону. Одноглазый Пит начал лизать руки хозяину и усиленно махать хвостом.

– Придётся вам, друзья, самим как-то приспосабливаться.

Пёс заскулил, наклонил морду и вопросительно посмотрел на Долговязого Клопа.

– Да-да, и не смотри на меня так! Не могу я тебя взять с собой.

Пёс лёг на траву, положил голову на лапы и заскулил тихо, но так пронзительно, что у Джона, натягивающего рюкзак на плечи, мороз подрал по коже. Джон выглянул в окно:

– Эд, зачем ты издеваешься над собакой?

– Да не издеваюсь я! Цепь отвязываю.

– Может, возьмём его с собой?

– Тут самим успеть бы ноги унести. А впрочем… – Долговязый Клоп задумчиво посмотрел на пса.

Тот лежал без движения. На реснице правого пёсьего глаза повисла подозрительная капля влаги. Проныра оправился от пинка, подошёл к новому другу и уткнулся носом ему в подмышку.

– Подъём, Пит! Выступаем через пять минут!

Что тут началось! Пёс подскочил в воздух на три метра, во второй раз отшвырнув бедного Проныру. Через пару минут Долговязый Клоп был облизан с головы до ног, обметён хвостом и едва устоял на ногах от собачьего ликования.

– Я готов. – Джон вышел на крыльцо с рюкзаком на плечах и двумя сумками в руках.

– Ты в таком виде собираешься идти? – Долговязый Клоп посмотрел на шорты Джона и его футболку с короткими рукавами.

– А что? Вся остальная одежда в доме догорает.

– Возьми у меня в углу под вешалкой длинные штаны и рубашку.

– Далеко ли нам идти, Эд?

– Не очень. Знаешь заброшенную сторожку к юго-востоку от Спящей Горы?

– Кто же её не знает! Мы мальчишками на спор там ночевали. Взрослые-то её сторонились с тех пор, как старуха Лиззи пропала вместе со своими курами. Вечно она своих кур распускала, а они разбредались в разные стороны. Однажды, помню, почтальон приехал и говорит ей, что видел, мол, я твоих кур у заброшенной сторожки. Она туда заковыляла. И с концами. Даже перьев потом не нашли.

– Шагай туда. Я тебя догоню через десять минут. Мне тут кое-что доделать надо. Да, иди лучше через задний двор, там калитка на пустырь есть.

Джон посмотрел в сторону своего бывшего жилища. Там виднелось зарево и слышался вой пожарных машин. Зайдя в дом Эдди, Джон наскоро переоделся, решив пока ни о чём больше не спрашивать, сошёл с крыльца, обогнул дом и скрылся за кустами.

– Не слыхал, сосед? – Над калиткой показалась панама коротышки Шотби. – Говорят, в дом Джона Грейна угодил метеорит! Прямое попадание.

– Кто говорит?

– Местное радио. Только что объявили. Сказали, всем оставаться в своих домах. ГБР уже контролирует ситуацию.

– Ну, эти врать не будут.

– А ты что, собрался куда? Сказали же – всем оставаться на своих местах.

– А ты почему не остался?

– Да я… это… старуху Матильду предупредить. Ты же знаешь, она туга стала на оба уха. Вдруг не услышала объявление?

– Ну-ну. А я своего пса домой завести хочу. Он у меня заместо брата. Не могу же я подвергать его опасности!

– Какой опасности?

– Так это же метеорит с Сарма! А там может быть чужая микрофлора, бактерии и вирусы то есть. У нас ещё и лекарств таких нет. Эпидемия может случиться. Так что, советую тебе, Шотби, бежать домой и законопатить все окна и двери, чтобы зараза не проникла. И я собираюсь это сделать.

Долговязый Клоп демонстративно завёл своего пса внутрь дома и закрыл дверь, чуть не прищемив хвост Проныре, который увязался за своим новым приятелем. Шотби обеспокоенно кинул взгляд в сторону пожара и со всех ног устремился к своему дому.

Глава 11. Заброшенная сторожка

Долговязый Клоп, сопровождаемый Одноглазым Питом и Пронырой, догнал Джона уже на подходе к заброшенной сторожке. Вход в хижину был надёжно скрыт зарослями крапивы и ежевики, и Джон мысленно поблагодарил Эдди за предусмотрительность и заботу. С голыми локтями и коленями тут пришлось бы несладко.

– Нам туда, – Долговязый Клоп указал в сторону от лачуги, где темнели особенно густые заросли крапивы на подступах к высокой секвойе. – Да не наступай на крапиву, раздвигай в сторону. А то как будто слон прошёл.

Там, где только что исчез Долговязый Клоп, крапива сомкнулась, как будто и не проходил никто. Одноглазый Пит и Проныра радостно нырнули вслед за ним. Крапива им была нипочём. А Джон как ни пытался отклониться в сторону, едкие листья прикасались к его рукам, шее, щиколоткам, проникали под рубашку и жгли немилосердно. Вскоре всё тело пульсировало и горело как в огне.

Сделав последние пару шагов, Джон почти наткнулся на Эдварда, который стоял перед дверью погреба, замаскированного под холм. На двери красовался огромный ржавый замок. Не прикасаясь к замку, Долговязый Клоп толкнул дверь, которая без натуги подалась внутрь, открыв чёрный зев пахнущего холодом и сыростью подвала.

– Осторожно, тут крутые ступеньки. И дверь не забудь прикрыть за собой. – Последние слова Эдди, уже успевшего спуститься на несколько ступенек, прозвучали глухо, как из бочки.

Звери весело затопали вниз по ступенькам. Чтобы закрыть дверь, Джону пришлось поставить одну из сумок рядом с собой на ступеньку. Дверь закрылась неожиданно легко, захлопнувшись с сочным причмокиванием, как будто её потянула пружина. Не ожидая такой податливости, Джон покачнулся и чуть не скатился вниз по ступенькам вместе со своим грузом.

– Что у тебя там, старина? – Долговязый Клоп включил, наконец, фонарик, осветивший поросшие мхом ступеньки и стены погреба, позеленевшие от влаги и блестящие от паутины.

– Предупреждать надо, что дверь у тебя с пружинным замком! Где ты откопал такое старьё?

– Старьё-то оно старьё, а функционирует отлично. Для особых любителей старины дверка снабжена амбарным замком. Отмычка, как ты сам понимаешь, здесь не поможет, код надо знать. Можно, конечно, просто взорвать тротилом. Но надо быть последним кретином, чтобы устраивать взрыв в радиусе десяти миль от Гринстоунской кальдеры. Кстати, последние новости знаешь? В Спящей Горе хотят запретить использование механических и электрических транспортных средств. Останется только гужевой транспорт.

– Почему?

– Потому что сейсмическая активность в кальдере повысилась, и любое сильное колебание почвы может спровоцировать терротрясение и выброс магмы.

Пока Джон обдумывал услышанное, Долговязый Клоп сделал ещё несколько шагов и остановился, подняв руку:

– Тихо! Здесь кто-то есть, – прошептал он чуть не налетевшему на него Джону, остановившись перед очередной дверью.

«Что-то многовато дверей сегодня», – подумал Джон, опуская на пол сумки, уже порядком оттянувшие ему руки.

Одноглазый Пит принял стойку, ожидая приказа от хозяина. Проныра тоже остановился, навострив уши и вздыбив шерсть. За дверью слышались шорох, непонятный топот и попискивание. Эдди стремительно отворил дверь и оказался внутри даже раньше Одноглазого Пита, который по знаку хозяина как ветер ворвался в помещение вслед за хозяином.

Посередине комнаты, больше напоминающей склад из-за многочисленных стеллажей вдоль стен, заполненных разнообразными банками и ящиками, стояло нечто на четырёх лапах и пожирало содержимое распотрошённой коробки. Часть содержимого рассыпалась по полу. «Пшённая крупа», – отметил про себя Джон, с интересом наблюдая за Одноглазым Питом и Пронырой, которые перекрыли существу путь к отступлению, заняв диаметрально противоположные позиции. Огромная крыса – а это была именно крыса, хотя и исполинских размеров – подняла голову, ощерилась и пронзительно заверещала. От этого визга, переходящего в инфракрасный звук, Проныра закачался и упал в обморок. Одноглазый Пит попятился, но, совладав с собой, в следующий момент бросился на непрошеного посетителя и нанёс ему удар лапой. Верно оценив свои возможности, чудовище предпочло ретироваться через дыру в дальнем углу помещения. Верный пёс собрался преследовать неприятеля, но не смог пролезть в отверстие и ограничился грозным лаем вслед наглецу.

– Ну вот, а я ещё сомневался, брать ли с собой Одноглазого Пита! Пока в мире существуют охотники за чужим добром, профессия сторожа останется одной из самых востребованных, – изрёк Долговязый Клоп, пытаясь на скорую руку оценить нанесённый ущерб.

– Что это было? Вернее, кто? – Джон подошёл к Проныре, который всё ещё лежал на полу, не подавая признаков жизни.

– Крыса-мутант. Под влиянием радиации, очевидно, возник сей представитель отряда грызунов, класс млекопитающих. Да-а-а, прогрызть толстую деревянную стену, это нужно иметь очень острые зубы! Пока заложим отверстие этим железным ящиком, а потом подумаем, как укрепить стены.

Эдди снял с плеч рюкзак и подтащил к дыре кованый сундук. Затем обратился к Джону:

– Ну что, дружище, чувствуй себя как дома. Тем более, что своего дома, похоже, у тебя больше нет. – Эдди виновато посмотрел на Джона и добавил: – Извини.

– Ничего. Ты тут ни при чём. Я хоть и не фаталист, но считаю, что если судьба приготовила нам сюрприз, бесполезно биться в истерике и обвинять всех окружающих. Будем привыкать к новой реальности.

Долговязый Клоп с уважением посмотрел на Джона. Тот сказал:

– Я смотрю, ты тут давно запасы делаешь. Старуху Лиззи случайно не встречал по соседству?

– Сама Лиззи мне не попадалась, а её куры за стенкой пасутся. В вольере.       Долговязый Клоп подошёл к портьере, которую Джон раньше не замечал, и приоткрыл её. Взгляду Джона открылся коридор, упирающийся в довольно просторный сарай. Джон подошёл поближе и увидел с одной стороны помещения узкую штольню, уходящую под углом вверх. Далеко впереди виднелось отверстие и кусочек голубого неба. Крупные животные проникнуть сюда бы не смогли, а куры, по–видимому, оступились и свалились в ловушку. Джон насчитал пернатых в количестве семи голов, среди которых был один петух.

– Свежими яйцами, по крайней мере, мы будем обеспечены.

В этот момент Проныра пришёл в себя. Поднялся на ноги, неуверенно покачнулся и демонстративно ушёл в угол, противоположный тому, в котором скрылся незваный грызун. Там он уселся рядом с прибором, выполненным в виде полупрозрачной капсулы размером со взрослого альтеррианца. На передней панели прибора обращала на себя внимание большая шкала с делениями от нуля до ста шестидесяти трёх. Нарисованная на двери красная стрелка зигзагом упиралась в надпись: «Не влезай! Убьёт!». Долговязый Клоп проследил за взглядом Джона и усмехнулся.

– На всякий случай. Для тех, кто умеет читать. Подозреваю, что старуха Лиззи была безграмотная.

– …?

– Или чересчур любопытная. Она исчезла в этой кабине за несколько минут до того, как я подоспел. Вот, клюка осталась, – Долговязый Клоп протянул руку и вынул из-за торшера палку с набалдашником, в которой Джон без труда узнал трость старой женщины, жившей за два дома от него в Спящей Горе.

– А что это такое?

– Машина времени, – просто ответил Эд и указал на шкалу. – Видишь деления? От нулевого года до настоящего момента. Более ранний период не просматривается, потому что время расщепилось только в определённый момент, в нулевом году. Тогда произошло некое событие, приведшее к резкому возрастанию радиоактивного фона миридия, образованию Гринстоунской кальдеры и повышению сейсмической активности в нашем районе. В этом нам ещё предстоит разобраться. Поверь моему чутью, все эти вещи связаны между собой.

– А машина времени откуда взялась?

– Я сварганил на скорую руку. Опытный образец. Пока нет защиты от дурака, поэтому без меня трогать не советую. Помнишь, твой дед писал про клубок хорохроноса? Похожий на лист Мёбиуса? Так вот, эта сторожка – один из узловых пунктов, где можно осуществить «прокол» и попасть из одного временнóго слоя в другой. Шкала – для удобства. Если шеф твоего деда вышел в нулевой год случайно, то я специально к этому стремился. В более раннее время попасть не удаётся, потому что там – вернее, тогда – время ещё было не расщеплённое. Так что, путь к отступлению есть, если здесь слишком сильно на нас наседать начнут.

– Кто?

– Как – кто? Те, кто устроил показательное попадание метеорита прямо в твой дом, – усмехнулся Долговязый Клоп и, увидев недоумение в глазах Джона, добавил: – А, да, ты же не знаешь. Как раз после твоего ухода пробегал сосед и рассказал эту версию. Местное радио, как непререкаемый источник правдивой информации, объявило.

– Эд, для чего, как ты думаешь, они спалили мой дом?

– По нескольким причинам, я думаю. Во-первых, вдруг ты будешь дома – а ведь ты обычно бываешь дома в это время – тогда вообще великолепно: нет потенциального преступника, нет проблемы. Во-вторых, выманить тебя и схватить, если тебя там не будет. Действительно, какой нормальный обыватель не побежит спасать своё добро, когда загорелся его дом? И в-третьих, не забывай, что они охотятся за материалами твоего деда, попавшими к тебе необычным путём в бумажном конверте по почте. Или хотят их уничтожить. Предположим, что ты не успел их вынести из дому. Тогда очень удобно уничтожить дом вместе с материалами.

– Что же теперь делать?

– Для начала подкрепиться. Ты умеешь делать яичницу?

– Обижаешь! Яичница – фирменное блюдо каждого холостяка.

– Тогда приступай. Яйца там, – Эдди указал на большую плетёную корзину рядом с капсулой времени, – а примус и подсолнечное масло вон там. А я пока сделаю небольшую рекогносцировку на местности. Пит, за мной!

С этими словами Долговязый Клоп с Одноглазым Питом скрылись за дверью, ведущей на поверхность, а Джон остался наедине с Пронырой, который разлёгся на спине в единственном кресле, поднял кверху все четыре лапы и заснул сладким сном.

Глава 12. Метеорит или…?

К моменту возвращения Долговязого Клопа яичница аппетитно скворчала на сковородке, а спящий Проныра вполглаза наблюдал за приготовлениями Джона. Долговязый Клоп вернулся весёлый и довольный.

– Гляди, старина, что я нашёл, – Долговязый Клоп высыпал на стол пригоршню тёмно-коричневых камешков.

– Что это?

– Теллурид кадмия. Под скалой целая залежь таких штучек.

– Зачем они тебе?

– А ты подумай! Компьютер мы к примусу будем подключать? Из теллурида кадмия мы с тобой сделаем солнечные элементы. Аккумулятор, контроллер и инвертор у меня есть. И будем полностью независимыми в энергетическом смысле. Как ты, вероятно, заметил, в Спящей Горе триста двадцать солнечных дней в году.

– Ну, мне в голову не приходило подсчитывать. Но дожди редко идут, это точно. А после того, как власти ограничили потребление технической воды до пяти литров в сутки, я только верблюжьи колючки в саду могу выращивать.

Джон подумал и спросил:

– А почему здесь так просто валяются эти кристаллы, если они такие полезные и нужные?

– Правильный вопрос. Температура плавления кадмия шестьсот десять градусов. По Варенгейту, разумеется. Чтобы расплавить кадмий в естественных условиях, должен был произойти либо мгновенный взрыв с повышением температуры, либо выброс магмы. Я лично склоняюсь ко второму варианту. Ну что, ужин готов?

– Готов. А где у тебя соль?

– А вот соли у меня пока нет. Вместо соли предлагаю сухие травы, шалфей и дикий кориандр, он же кинза. За твоей спиной висят.

Джон обернулся. Вдоль стены на верёвочке висели пучки сушёных трав.

– И которая из них кинза?

– Самая левая. Достаточно одной веточки.

Запах жареной яичницы приятно щекотал ноздри не только двуногим, но и четвероногим. Одноглазый Пит всем своим видом и хвостом выражал нетерпение и готовность поучаствовать в трапезе. Проныра вёл себя более сдержанно, но также покинул своё кресло и улёгся под ногами. Обойти его не было никакой возможности и Джону с Эдвардом приходилось перешагивать через него всякий раз, когда они делали шаг-другой в сторону от стола.

– А вам, друзья мои, придётся переходить на самообслуживание. Собачьего корма хватит только на первое время.

С этими словами Долговязый Клоп насыпал в две миски сухой корм из кулька, захваченного из дома. Одноглазый Пит с удовольствием приступил к еде, а Проныра сделал вид, что сие к нему не относится и повернулся задом к собачьему корму. Джон пожалел животных.

– Давай дадим им сырых яиц. У тебя там много. Куры ещё снесут.

– Ты что? Привыкнут, будут из-под кур воровать, как крысы. Кстати, насчёт крыс. Хорошо, что твой Проныра трёхцветный, такие хорошо за крысами охотятся.

– Как цвет кота может влиять на способность охотиться?

– Учёные своего веского слова пока не сказали. А вот эмпирически доказано: если кот чёрный, белый или двухцветный – от крыс бежит. Если же кот – триколор, бело-чёрно-рыжий, то крысы такого кота обходят за сто метров.

– То-то Проныра сознание потерял от вида крысёныша…

– Это он от неожиданности. Посмотришь, он ещё им покажет!

Поняв, что от хозяина ему ничего не перепадёт, Проныра с независимым видом подошёл к миске с собачьим кормом и принялся за еду. И вовремя, потому что Пит, покончив со своей порцией и тщательно вылизав миску, явно желал продолжения банкета. Однако Проныра так на него зашипел, что Одноглазый Пит прижал ужи, отошёл в угол и с шумным вздохом улёгся на пол, загремев всеми своими костями.

Поужинав, Долговязый Клоп начал химичить с найденными им пластинками теллурида кадмия, а Джон решил прогуляться.

– Далеко не отходи, – напутствовал его Долговязый Клоп. – Не забывай, они за тобой будут охотиться, когда не найдут твоих костей на пожарище.

Одноглазый Пит поднял голову, посмотрел на Джона и сладко зевнул.

– Пит, нечего спать! Сопровождай Джона!

Услышав команду хозяина, пёс с готовностью вскочил и усиленно замахал хвостом.

Пробравшись, чертыхаясь, сквозь заросли крапивы, Джон остановился в нерешительности. К Спящей Горе идти не хотелось, в сторону Гнилой Лагуны тем более. Немного подумав, Джон направился к югу. Справа от него вдали желтела пустая безжизненная полоса – это начиналась Гринстоунская кальдера. Периметр был хорошо обозначен, растительность внутри отсутствовала, как будто выжженная степным пожаром. Пройдя около полумили, Джон почувствовал на щеке тёплое дуновение из эпицентра кальдеры. Он знал, что температура в центре не опускалась ниже девяноста пяти градусов по Варенгейту даже зимой. Одноглазый Пит сел на задние лапы, высунув набок длинный язык, и неодобрительно посмотрел на Джона. Вспомнив про миридий, Джон поёжился и повернул назад. Пёс с готовностью затрусил сбоку, внимательно оглядывая окрестности и вслушиваясь в возню мелких животных, копошившихся под кустами. Вдруг он бросился в кусты и через полминуты вернулся, держа в зубах крысу, очень похожую на воровку, которая забралась в сторожку. Так, по крайней мере, показалось Джону, обернувшемуся на шум. Пёс не стал расправляться с виновницей на месте, а решил предъявить её хозяину. Так они и подошли втроём к сторожке – Джон, Одноглазый Пит и огромная живая крыса, зажатая в зубах у Пита, сначала пытавшаяся трепыхаться и вырваться на свободу, но потом оставившая эти бесполезные попытки.

– Дружище, я уже начал беспокоиться, – такими словами встретил вошедших Долговязый Клоп. – Пит, что это такое? Почему ты не придушил её на месте?

Пёс бросил полузадушенную крысу на пол и одним мощным ударом отправил её в небытие.

– Смотри, Джон, к чему приводят мутации. Ты когда-нибудь видел подобное чудовище?

– Кстати, о мутациях. Эдди, ты уверен, что близость кальдеры не угрожает нашему здоровью? Радиация, и всякое такое…