Пять близнецов

Пять близнецов

Владислав Киселев

© Владислав Киселев, 2018

ISBN 978-5-4493-2263-0

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Глава 1

Новое оружие

В спальню вошел мужчина с мечом и слабо горящей свечой. Ветер едва колыхал шерстяные шторы и нежный балдахин. Настил из бамбука совсем не скрипел под ногами пришедшего.

– Сэр, вы спите?

Никто не ответил.

Из ножен, шипя как змея, медленно вылез фальшион. Этот меч, предназначенный только для рубки, был не слишком длинным, но очень опасным – таким рубят головы. Но в руках этого человека меч может лишь вернуться в ножны.

Слуга легонько тронул начальника стражи. Ткнул чуть сильнее. Заволновался и сказал:

– Просыпайтесь. Сир Джеймс, просыпайтесь.

– Ухм, – послышалось недовольное ворчание под мягкими простынями.

– Вы просили меня разбудить, сир Джеймс, и я не отстану. Вставайте! – потребовал слуга, боясь поднять и жену.

– О, боги…

– Именно с ними сим утром вы должны встретиться. Вставайте, сир Джеймс, скорее.

– Да, пора, – поднялся мужчина. Он недовольно взглянул в сторону супруги – увидев, что та спит, улыбнулся. Потом взглянул на меч. – О, Черная Кровь.

– Да, сир. Кузнец наточил как следует. Я это проверил. Лично, – доложил слуга.

– Угу. Принеси-ка умыться, – зевнул Джеймс. Через пару зевков ушат с водой стоял на дубовом столе. – А меч, – Джеймс уже успел налюбоваться Черной Кровью, – вернешь, когда я начну одеваться.

– Да, сир.

Зачерпнув холодной воды, Джеймс обрушил ладони на лицо.

– Бррр.

Преодолев коридор, парень очутился в зале. На огромном длинном столе расположились тарелка с кашей и говядиной, кружка пива и ломоть хлеба. Но хлеб не ржаной, и даже не пшеничный, а дилийский. Зеленый, как и глаза Джеймса, хлеб еще никогда не лежал на тарелке перед начальником стражи Божьего Города.

– Ну и что это такое?

Вернулся тот же слуга.

– Хлеб, сир.

– Я вижу. Почему он зеленый?

– Простите, сир, только боги могут сказать, почему он зеленый. Я не знаю, почему он именно такого цвета. Может быть…

– Я знаю, что хлеб может быть зеленым. Но почему я должен есть его? Я же говорил, ведь говорил, что не ем такой. Кто виноват?

– Никто, сир.

– Как никто? Сколько раз я говорил, что не стану есть зеленый хлеб?

– Ни одного раза… нашему новому повару.

– А что стало со старым?

– Убили в подворотне.

– Хм… ну ладно. Передай новичку, чтобы больше такого, – показал на хлеб Джеймс, – не было. А этот можешь сам съесть.

Слуга, кивая, улыбнулся, разломил буханку надвое и спрятал в карманы.

Джеймс угрюмо посмотрел на кашу и пригубил напиток. День только начался, а уже такие неприятные ситуации. И что же будет дальше? А ведь день обещал быть тяжелым.

Но он, конечно же, справится со всем. Джеймс встретил двадцать зим, вырос почти до шести футов, был стройным, сильным, а главное – умным. Ну, разве может быть глупым тот человек, которому боги уделяют так много внимания?

– Странно это все… я слышал, что наши любимые новые боги заставили сира Эскеля приютить неизвестно откуда появившегося мальчишку, – начал повар. Многие говорили, что мать Джеймса – жалкая шлюшка, которая не сумела или не захотела нянчиться с отпрыском, отчего и отнесла его на порог одного рыцаря. – И эти же боги, стоило бывшему и, к несчастью, не имеющего сына начальнику стражи умереть, тут же сказали графу, чтобы Джеймс занял появившиеся место. И при этом он отказывается снедать хлеб, который они нам даровали!

– Меньше болтай, но больше слушай: чтоб больше такого не было, – слуга взял поднос с хлебом. – Но, если тебе так интересно… – слуге хотелось подольше побыть на кухне. Тут было жарко, полненькие, но симпатичные по меркам слуги поварихи резали дорогие и аппетитные овощи и мясо, а прекрасные запахи залетали в ноздри. – Джеймсу не нравится вид зеленого хлеба. Он говорил, раз у него такой… слово противное… ага, неестественный вид, значит, тот невкусный.

– Неужели? И поэтому он отказывается от дара богов? – искренне удивился повар.

– У всех же вкусы разные. Да и черт с ними, я пошел.

Джеймс возил ложкой в овсянке. С утра не особо хотелось есть. Проснувшись, вообще ничего не хотелось делать. Разве что видеть приятные сны…

– Угу, – сказал Джеймс, когда в его руках оказался хлеб. Пока он ел, причем медленно и без настроения, на ум пришел вопрос: – А как там стража?

– Боб умер из-за жуткой раны.

– Правда? А как же Глаз Божий?

– Рана была слишком ужасной.

– Ясно. Бедняга Боб… – помрачнел Джеймс.

– А вот Аскел погиб из-за оспы, сир.

– О, ужас! Но ведь есть лекарства богов? Когда они утратили свою целебную силу?

– Тогда же, когда и высокую цену, сир, – никогда.

– Да уж… Аскел, хоть он мне и не нравился, но та болезнь слишком мерзкая. Мда… Почему боги так хорошо помогают именно мне? Есть ведь много хороших людей… Хотя этому стоит радоваться, – с улыбкой подумал Джеймс, впихивая в себя ложку.

Наевшись, Джеймс справил нужду и понял, что дома его больше ничто не держит. Пора переодеваться.

Вместо башмачков теперь кольчужные шоссы и сапоги, а ночную рубашку заменили подкольчужная одежда, сама кольчуга и сюрко – белое, со звездой в центре, заточенной в треугольник.

Джеймс вышел на улицу.

Ему нравилось, что вне дома прохладно – это бодрило. Но еще больше радовала темнота. Кругом все спят, только в городе лают собаки и в лесу летают совы, но так везде тишь. Радует, что никакой бедняк не поклянчит монету, никакая жирная размазанная шлюха не предложит свои «прелести», которые больше хочется назвать «ужастями», и никакой лицемер, будь тот крестьянином или кем покруче, не улыбнется тебе и не поздоровается, подумав: «А этот сукин сын жил бы хуже меня, если бы ему не помогали боги. Вот чем я хуже этого говнюка?». Но главное: ты проснулся, а другие нет. У тебя есть преимущество над всеми. Твой день будет длиться дольше всех. Ты получишь эмоций больше, чем кто-либо, если еще и ляжешь спать одновременно с остальными. Конечно, многие слуги уже проснулись, стараясь угодить своим хозяевам, но ведь Джеймс не слуга, а начальник стражи крупного города! Божьего Города! Это первый город, в который попали новые, истинные боги. Они, незваные, прилетели сюда много лет назад, но сегодня человек сам придет к ним.

Точнее, прискачет.

Гнедая кобылка, сильная и красивая, поскакала вперед. Роскошная грива и длинный хвост развивались на ветру, точно флюгеры на высоких башнях города. И у такой изящной лошади кличка была самая простая – Скакун.

Тара-дам, тара-дам, тара-дам, тара-дам, тара-дам! Копыта звонко стучали по каменной дороге, будя бедняков и поднимая пыль вверх, навстречу еще не пробудившимся небесам.

– Клевер, Дерек, открывайте ворота! – издалека крикнул Джеймс.

Стражники поприветствовали начальника с печальными, хоть и не чересчур, лицами сообщая о гибели двух товарищей.

– Я это знаю, знаю… но не так важно, сколько умерло вчера – гораздо важней, сколько умрет сегодня. И я надеюсь, нисколько, – молвил Джеймс, когда перед ним расступались ворота, открывая целый мир, в котором боги живут рядом с простыми смертными.

– Да, сир, но ведь сегодня полнолуние, – заговорил рослый, но очень молодой Клевер.

– Монстры… они опять прилетят за нами, – помрачнел Дерек-силач.

– И снова мы дадим им отпор! – улыбнулся Джеймс, поднимая меч вверх. Он был не так уверен в своих словах. Ночью лучники не видят тварей темного цвета, поэтому их не берут с собой в эти битвы. Но не говорить же: «Прилетят, сожрут нескольких и улетят!» или «Зато вы погибнете смертью храбрых, а не от оспы, как Аскел, который после кончины выглядел хуже всякого монстра!». Тем более что все заканчивалось хорошо, если ни один из воинов не принимался паниковать, после чего другие тоже начинали нервничать и мешать друг другу…

Скакун беззаботно несся вперед, а Джеймс боялся, что опоздает, если будет слишком долго искать вход в обитель богов. Парниша, передавший весточку от высших, сказал, что те зажгут огни у входа, но пока в кромешной тьме Джеймс не мог разглядеть ни одного лучика надежды. Он понимал – какое-то время предстоит ехать, но надеялся, что свет появится раньше. Джеймс так и не увидел ярко горящего красного пламени.

Зато он увидел синий огонь. Тот длинной и широкой полосой тянулся вверх, расширяясь и уничтожая однообразную темноту. Огонь был похож на ту линию, что оставляет позади летящая стрела. И на грозу в дождливый вечер. И на счастье, которое долго ждешь, оно не появляется, а потом в один миг, когда уже надежды умерли, все-таки случается.

Скакун приблизился к источнику света. Джеймс боялся, что температура одолеет его: раз свет такой мощный, значит и то, откуда он исходит, должно быть страшно горячим… или холодным, раз цвет синий, почти как у льдины. Но рядом с волшебным предметом, напоминающим огромную кружку с несколькими выпуклыми гладкими выступами, ничего не было – ни жара, ни холода.

– Здравствуйте, ваше могущество, – сказал Джеймс, когда слез с коня и встал на одно колено.

Бог, одетый в штаны и рубашку, протянул руку с кольцом, и сам сказал в такое же кольцо:

– Теперь я тебя понимаю. Это переводчик. Говори в него.

Джеймс понял, что бог не услышал его приветствие и решил, что второй раз не будет лишним:

– Здравствуйте, ваше могущество.

Из кольца Джеймса донеслось нечто невразумительное. Подняв голову, Джеймс только сейчас заметил, как высоко задрал голову бог. Но это было неудивительно, ведь из шеи существа во все стороны торчала дюжина шипов, каждый размером с несколько дюймов. Джеймс подумал, что шея бога похожа на стебель розы.

Нависла пауза. Джеймс впервые видел бога, поэтому не мог оторвать взгляда от шипов. Они бледнели, как и вся кожа, но те славились не жутким цветом. Говорили, что шипы богов пропитаны ядом, и что они для того существуют, чтобы защищать от клыков вампиров.

– Здравствуй, Джеймс. Здравствуй, Избранный, – бог легко улыбнулся, когда говорил на своем непонятном языке, но кольцо все быстро перевело. Джеймс удивлялся, насколько маленьким существом надо уродиться, чтобы жить в кольце, и на сколько громкоголосым, чтобы все было слышно. Скорее всего, внутри колец находятся маленькие феи. А может быть и другие, неведомые Джеймсу крохотные создания.

Бог нажал на выступ на своем необычном светильнике. Тот мгновенно потух, совершенно бесшумно, что тоже поразило парня. Он думал, будет звук воды, побеждающей костер.

– Пойдем – тебя ждет подарок.

Сейчас в темноте огромный дом богов был невидим, но, когда ярко светит солнце, в глаза бросается огромная серебряная пирамида, сделанная из стали. Это не только место, где боги рождаются и умирают, пирамида также небесный конь, на котором боги спустились с небес, чтобы помочь обыкновенным людям. И сейчас Джеймс впервые побывает внутри жилья высших.

– Меня зовут Мерктрис и это мой дом, также это дом моих родственников, моих друзей, моей женщины. Здесь мы живем, это наш маленький рай, где все дружны и умны, – сказал бог, когда они вошли в здание.

Все вокруг сияло серебром или белизной – стены, пол и потолки. Вокруг была идеальная чистота, освещенная множеством голубых и белых светильников.

Они шли по длинному коридору, видя множество других, а также лестниц и даже иногда встречая пару-тройку богов, пока не пришли в огромный зал, где высших было сотни.

Они занимались самыми разными вещами. Джеймс не мог понять, что делает больше половины из них. А первое, что он приметил, это как боги стоят друг напротив друга, держа в руках нечто похожее на топоры, такие маленькие рукояти, переходящие в плоские круглые деревяшки. А между богами стоял стол, небольшой, как у крестьян, только с одной деталью – посередине была маленькая сеточка, в которую никакую рыбу не поймаешь. Джеймс смотрел, как неизвестно откуда появившийся белый шарик летал то к одному краю стола, то к противоположному.

– Что делают эти боги, Мерктрис? – кивнул в их сторону Джеймс. Мерктрис задумался.

– О, это сложная игра… суть которой могут понять одни лишь боги.

– А я вижу там, в углу, боги играют в шахматы. Это вы у нас переняли такую игру, Мерктрис?

– Ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха, нет, конечно, нет, – рассмеялся Мерктрис, быстро сделав серьезный вид, – когда-то давно мы сами придумали эту игру. Но шахматы – это так… для отроков. А то, во что развлекаются заинтересовавшие тебя боги – сложнейшая игра. Если начну рассказывать, ты едва ли уловишь хоть частичку ее сущности, – с фанатизмом говорил бог, зажав руку в кулак. Джеймс обиженно хмыкнул.

– Но ты не расстраивайся, Избранный, это всего лишь игра. А тебя впереди ждет оружие, – заявил Мерктрис. Он пошел вперед, к противоположной стене, а Джеймс не мог налюбоваться тем, что делают боги.

Многие из них смотрели в черные зеркала. Одни зеркала были маленькими и помещались в карман, другие были с тарелочку, а третьи умели складываться как веер. Только вот не всегда зеркала были черными, а лишь когда того хотели боги. Большинство времени зеркала, точно в сказках, показывали какие-то меняющиеся картинки.

Некоторые боги ели, причем такую же пищу, что и люди. А сразу десяток богов развлекались еще какой-то игрой – они бегали с мячом и кидали его в огромное кольцо, расположившееся в нескольких ярдах над полом. Эта игра чем-то напомнила Джеймсу футбол.

– Мерктрис, а это игра тоже очень сложная?

– Конечно. Еще сложней предыдущих, ведь играющих в нее гораздо больше.

– Тогда почему я понял ее смысл? Они хотят забить, но не в ворота, а в кольца, верно?

– Эм… – бог растерялся. Он удивленно уставился на Джеймса. – Да, ты прав.

– А вы говорили, что я не смогу понять и ту игру, а я понял даже эту, похожую на футбол, – загордился собой Джеймс.

– А все потому, что ты Избранный. Но даже ты не должен сравнивать какой-то там футбол с великим баскетболом! В баскетболе у всех игроков задействованы и руки, и ноги, а в футболе одни только ноги… у всех, кроме вратарей, которые стоят на месте. Слишком простая игра, этот ваш футбол, – решил бог, недовольно ускоряя темп.

А Джеймс нашел новую диковинку – какой-то бог наколдовал огромную разноцветную картину, зависшую в воздухе, которая постоянно менялась, как и на волшебных зеркалах. Но тут произошло еще большее чудо.

На весь зал стали слышны голоса певцов и игра музыкантов, но хоть Джеймс вертел головой как сова, он не увидел ни одну девушку, открывающую рот в такт музыки, и ни одного парня, играющего на музыкальном инструменте. У Джеймса появилось две догадки, и первая такова: эти боги невидимы. Но зачем им скрывать себя? Возможно, это могут понять только высшие, но ведь у Джеймса была и вторая теория.

Вероятно, когда-то давно здесь стояли живые музыканты и певцы, играющие на инструментах, схожих с арфой, лютней и дудкой, а также многих других, которые сейчас есть только у богов. Но все они умерли, и теперь их невидимые души вновь начали выступать для еще живых богов, а Джеймс застал это выступление. И все потому, что он Избранный.

– А почему я Избранный, ваше могущество?

– Придет время, и ты все узнаешь, – не сразу ответил Мерктрис. – А пока нам надо подняться наверх.

– По винтовой лестнице?

– По прямому лифту.

Зал остался позади, а стальные двери начали уползать в недра пирамиды – одна вправо, другая влево, а после Мерктрис нажал на выступ внутри помещения, которое скрывали двери. Джемс подумал, что это маленькая пустая кладовая, но ошибался. Двери вернулись на прежнее место, и Джеймс почувствовал, как начинает подниматься вверх, и удивился этому чуду. Наверно, где-то эльфы тянут веревки вниз, чтобы бог и человек поднимались вверх. А может быть это магия, которая сейчас вознесет их к небесам на своих невидимых крыльях?

Лифт остановился. Двери открыли путь вперед.

Они оказались в коридоре. Там на полу лежал небольшой бог в потрепанной одежде, а над ним возвышались два куда больших собрата. Мерктрис увидел это и разозлился, но быстро изобразил каменное лицо, увидев излишний интерес ко всему происходящему у Джеймса. Мерктрис поднял кольцо к себе, нажал на кнопку и с улыбкой сказал:

– Блять, вы проклятые уроды, какого черта вы деретесь сейчас? Вас же предупреждали, что сегодня к нам придет человек и все должно быть идеально, словно мы высшие существа, а не идиоты, которые не могут унять конфликт без драки. Не знаю, зачем королева захотела, чтобы к нам пришел этот, но если он заподозрит, что мы такие же обычные, как и они, то у нас будет большая задница, к которой ближе всех будете именно вы! Исправляйте ситуацию, придурки.

Джеймс не понял ни слова.

Два рослых бога дружно подняли коротышку и, натянуто улыбаясь, что-то пробормотали. Они, держа за руки низкорослого, исчезли в лифте, из которого только что вышел Джеймс с Мерктрисом.

– Здесь человек, но скоро он уйдет. Тогда-то мы сделаем все, чтобы научить тебя уму-разуму, – сказал один рослый дилиец в лифте. Коротышка обиженно, пугливо и в то же время злобно посмотрел на своих врагов. Но ничего этого не видели идущие по коридору Мерктрис и…

– Джеймс, тут мокрый пол. Даже боги иногда падают, так что будь аккуратней, – улыбнулся Мерктрис.

– Но те двое стояли спиной к нам. Они хотели идти вперед, а потом встретили нас и передумали. И ваше кольцо не перевело мне ни слова, пока вы говорили с ним. Что случилось? – поинтересовался Джеймс.

– Нет, они шли к лифту, их друг поскользнулся, кстати, он был к нам лицом, а другие боги развернулись спиной, чтобы помочь другу подняться. А что на счет колец, то… такое случается, – потея, признался Мерктрис. Он все также улыбался, но в его глазах, как на миг показалось Джеймсу, появилось отчаяние и острое желание попрощаться с гостем.

– Я вам верю, Мерктрис. Вы же бог, а высшие не врут людям, любящих своих покровителей, – искренне улыбнулся Джеймс. Он научился это делать, ведь граф их города довольно часто устраивал пиры, на которых рыцари соревновались в лицемерии почти как на копьях во время турниров.

– Конечно, Джеймс. Сейчас мы войдем в комнату, и ты получишь то, что заслужил, – вздохнул Мерктрис. Джеймс кивнул, и они продолжили путь теми же решительными шагами. Но Джеймсу подумалось, что его проводнику незачем было скрывать столь обычное явление, как вражда. Еще тысячи лет назад ложные боги якобы враждовали друг с другом, но выглядело это естественно. Мерктрис просто не захотел переводить слова, чтобы Джеймс и все человечество могло верить в мудрость и спокойствие богов, но… может быть, Мерктрис сказал что-то еще? То, чего Джеймс ни за что не должен был услышать? Парень попытался выбросить эту мысль, но та, словно засохшая на руке грязь, не исчезала сразу.

Однако на руках, вернее, на ладони, бывают и такие следы, которые остаются на всю жизнь. Но это не шрам. То, что было на ладони у Джеймса, парень видел еще когда не научился разговаривать. Это был маленький квадратик, внутри которого расположились какие-то черточки. Такая особенность очередное подтверждение того, что Джеймс – избранный.

– Мерктрис, а вы знаете, что это у меня на руке? – протянул ладонь парень.

– Придет время, и ты все узнаешь, – загадочно повторил бог.

Джеймсу хотелось услышать совсем другое, ведь такие секреты ему не нравились, но пришлось довольствоваться тем, что есть, поэтому Джеймс вздохнул и решил, что в ближайшее время вопросов задавать не станет.

Серебряные двери вновь расступились. Мерктрис и Джеймс оказались в комнате средних размеров, но теперь ее освещали не голубые и белые фонари, а красные и желтые.

– Тут-то ты и получишь свой подарок и здесь же ты научишься им пользоваться, – сказал Мерктрис.

В комнате стоял длинный высокий стол, на котором лежали непонятные для Джеймса предметы. А вот знакомым можно было назвать деревянное чучело и мишени, стоящие в полусотне ярдах от стола.

– Наша королева пожелала попытаться обучить тебя стрельбе из наших механизмов, дабы узнать, смогут ли люди защищать богов, если тем будет грозить опасность. Если вы сможете это сделать, то вас будут обучать этому по особой программе, предназначенной для людей. Если не сможете… мы сильно разочаруемся, – грозно взглянул Мерктрис на Джеймса. – Поэтому слушай внимательно, не перебивай и попытайся усвоить все с первого раза. Хотя бы попытайся.

Джеймс кивнул.

– Наше оружие автономно. Оно, словно рыцарская честь, не зависит практически ни от чего и мало что способно его сломать. И, как и у рыцарской чести, главный источник нашего оружия – свет.

Взгляни на это.

Мерктрис показал на стальной серебристый бутон размером с фут. Бог нажал на верхнюю точку бутона и тот начал свой оборот. Верхние лепестки целиком раскрылись, стали видны лепесточки внутри. Те начали двигаться вдоль больших, пока не застыли. Они увеличили радиус механического цветка-оборотня.

– Поставь этот цветок энергии на крышу своего дома так, чтобы свет всегда, когда солнце наверху, соприкасался с ним. Цветок преобразует магию солнца в магию молний. Вот такое вот колдовство, – с довольной улыбкой сказал Мерктрис.

– Цветок энергии поставить на крышу для осуществления колдовства, – повторил Джеймс.

– Правильно. Это магия молний необходима твоему оружию, как стрелы нужны для лука. Без колдовства разрушительная сила быстро закончиться, и все-таки главное – бластер, – Мерктрис взял предмет который никак нельзя было счесть оружием. Оно было не похоже ни на булаву, ни на копье, ни на меч, ни даже на топор. Маленьких размеров, формы самой безобидной – какой-то угол из стали с дыркой для лучшего удержания – и как вообще это можно назвать оружием? Камень на фоне такого безобразия самое что ни на есть оружие смерти. Но не все вещи, кажущиеся ничтожными, – а как еще назовешь цветочек и безделушку? – оказываются таковыми на самом деле.

Мерктрис нажал на небольшой крючок на этой штуковине. Из отверстия «безделушки» вылетела молния. Раздался звук, похожий на гром – почти такой же громкий и страшный, но только прямо перед тобой, здесь и сейчас. Молния разорвала на части деревянное чучело. Большие куски и крохотные щепки – все загорелось. В комнате появились странные существа, мелкие и многорукие, которые быстро убрали беспорядок, будто ничего и не произошло, но Джеймс навсегда запомнил мощь божественного орудия.

– В ваших сказках существуют волшебные палочки. Они тоже маленькие и неприметные, не такие красивые, как меч, не такие мощные на вид, как молот, но это не мешает им творить волшебство – пускать огненные шары и исцелять волшебной силой. Считай, что бластер – та же волшебная палочка, – ухмыльнулся Мерктрис. – Тебе, Джеймс, придется совладать с этим оружием. Ты будешь первым из людей, которые действительно научаться магии, – с серьезным лицом говорил бог.

– Однако обучаться мы будем не на настоящем оружии. И мишени перед тобой тоже не те, к которым ты привык.

Ты будешь учиться стрелять на имитаторе бластера – он издает такой же звук при выстреле, а специальные механизмы имитируют отдачу.

– Ваше могущество, а что же вместо молний?

– Ничего.

– И как же мы поймем…

– С помощью магии, конечно. Перед тобой не обычные мишени, а волшебные полотна. Они покажут те точки, в которые ты выстрелил бы, будь у тебя нормальное оружие, тогда, как ты выстрелишь из имитирующего. Все просто.

– Господин Мерктрис, я так понял, мне предстоит многому научиться.

– Верно.

– Значит, я буду здесь еще когда-нибудь?

– Правильно, Джеймс. Ты будешь приходить сюда в это же время через каждый день, так что можешь прямо сейчас начать привыкать к этому месту. Ты будешь учиться стрельбе.

– Вместе с вами?

– И другими богами.

Джеймс одной рукой облокотился на стол, а другой взялся за сердце. От удивления разинул рот и глаза. Задышал так редко, точно каждый вздох забирал у него год жизни.

– Не волнуйся, Джеймс. Все будет хорошо, – улыбался Мерктрис, хотя Джеймс и не думал волноваться. Он был счастлив.

– Ваше могущество, я вас не подведу… обещаю. Буду стрелять… буду стрелять так, что ни один лучник не сможет сравниться со мной, – наобещал Джеймс. Мерктрис хохотнул:

– Конечно.

Вскоре в словаре Джеймса появились такие термины как бластер, заряд (энергии), автомат, предохранитель, курок и крючок и многие другие. Джеймс вбирал в себя все новое, как только почва поглощает воду во времена страшной засухи.

***

Не только Джеймса переполняли чувства в тот час. Не один лишь Мерктрис волновался. Конечно, он переживал, ведь трое дилийцев, которых люди чаще зовут богами, сегодня чуть не подрались, а королева Клеофер такому совсем бы не обрадовалась. Но все дилийцы той пирамиды, кроме известной троицы, бросили все свои дела и начали обсуждать инопланетянина.