Дерзай

– Эй! Ты охренел так пугать?! – поднимаясь, заорал на меня Димон. – Черт, да я чуть не обделался, думал медведь напал!

– В таком случае – очень голодный медведь, – не прекращая смеяться, я аккуратно сжал кулак, чтобы легонько стукнуться им о кулак Димона в знак приветствия. Ребята подвинулись, расчищая мне место на бревне.

– Рад видеть тебя на ногах, – Леха слегка похлопал меня по плечу.

– Долго я спал?

– После вчерашнего чая вырубился в два счета, – ответила Дина, тут же доставая тарелку и накладывая из погнутого котелка невероятно вкусно пахнущую гречку. – Ты спал так крепко, что ребята даже не разбудили тебя своей болтовней, когда вернулись. Мы решили, что тебе лучше отдохнуть, а поговорить мы можем и утром.

– Спасибо, – я принял из рук девушки дымящуюся тарелку и быстро поставил ее себе на колени. Руки болели, держать в них что-то было неприятно.

– Прости, забыла про твои руки, – виновато улыбнулась Дина.

– Ничего. Я на коленях поем, – успокоил я. – Ну, что нашли вчера?

Ребята переглянулись. Не знаю, правильно ли я сделал, что задал этот вопрос. По-любому придется говорить о Петровиче, но я должен знать, что к чему. К слову, ребята выглядели намного лучше, чем накануне.

Отдав мне тарелку, Дина вернулась к зашиванию каких-то штанов, а я перевел взгляд на Аланку и остолбенел. Сидя рядом с Диной, она тоже пыталась зашить иголкой один из спальников! Ущипните меня! Она что, умеет шить?! Обе девушки были в альпинистских штанах и чистых майках. Если не знать, что сошел сель, так и не скажешь, что они в нем побывали. Одежде Донована досталось сильнее, но не критично. Голова у него, как и у меня, была забинтована, а на щеке красовался пластырь. Щурясь сквозь очки и улыбаясь во все свои кривые зубы, он снова что-то изучал в тетрадке, спасенной вместе с рюкзаком. Сломанный и чуть опухший нос Руслана тоже украшал свежий пластырь. В остальном с ним все было в порядке. Пожевывая соломинку и вальяжно развалившись перед костром, гитарист лениво ворошил палкой ветки. Дима в селе и вовсе не пострадал, а вот у Лехи была перебинтована правая рука, а на штанах, в районе коленок, красовались свежие заплатки – видать, спасаясь от камнепада, он сильно их подрал. Вероятно, напоролся на что-то в темноте. В остальном же его одежда тоже не пострадала.

– Двум палаткам пришел пипец: от них осталась только груда тряпья, да поломанные дуги, а вот спальники пронесло, как ни странно, – ответил на мой вопрос Руслан, перекатывая под языком соломинку. – Котелок нашли почти в самом низу. Погнулся, конечно, но жрать из него можно. Один из топоров лишился рукоятки, но это тоже фигня – приделаем. Вещи из ваших с Аланой рюкзаков собирали по всему склону. А так, в принципе, все успели унести и сами почти не пострадали. Придется, правда, теперь до конца похода тесниться в двух палатках. Зато одежда уцелела. Еще ботинки Динины нашли. Постирали, – Руслан кивнул на стоящие у костра коричневые ботинки. Мой взгляд непроизвольно упал на ноги девушки. Они были в бинтах!

– А что… что с ногами? – я аж жевать перестал. Как же я вчера не заметил?!

– Я же обуться не успела, когда мы выбегали из палаток, – как ни в чем ни бывало ответила Дина. – Ничего серьезного.

– Ага. А ходишь-то с палками теперь. Старушенция, – подначил Руслан, тут же получив от Дины шуточный удар в плечо.

– Это временно!

– А что Петрович? – я посмотрел на Леху. Проводник, вздохнув, пожал плечами, кинув палку в костер.

– Мы притащили его сюда, – он кивнул себе за спину. Я обернулся. Из-за огромного валуна в другом конце лагеря выглядывал красный кусок ткани от палатки. Я едва не подавился гречкой.

– Черт, зачем?! – с трудом сглотнув, воскликнул я. – Вы притащили в лагерь покойника?!

– А что мне было с ним делать? – огрызнулся Леха. – Не могу же я его тут похоронить!

– И что ты предлагаешь, тащить его через весь Алтай?! – я растерянно обвел взглядом ребят. – Да он приманит к нам хищников со всего края!

– Большинство из них не едят падаль, – как бы невзначай заметил Руслан, плюнув в костер.

– Какое счастье, значит тебя они не тронут, – буркнул я.

– Чего ты завелся, Стас? – недоуменно спросил Димон. – Это же покойник, ничего он тебе не сделает.

– Пожалуйста, не называйте его так, – нервно попросил Леха. Я запнулся и замолк, так и не ответив другу. Повисло молчание. – Надо придумать, как доставить его домой и самим добраться.

– Что? – не понял Дима. – Так мы возвращаемся?!

Мы с ребятами недоуменно переглянулись и разом уставились на Леху. Даже Руслан перестал жевать соломинку и замер.

– Придется вернуться, – развел руками Леха. – Наш проводник мертв. Дальше идти нельзя.

– Но ведь ты его заместитель! – напомнила Дина. – Возглавь наш отряд.

– Не получится, – голос парня звучал подавлено.

– Почему? – хором спросили мы с Димоном.

– Потому что! – резко отрезал тот. Поднявшись на ноги, Леха пнул валявшуюся рядом палку. Сложно было понять зол он или раздражен. И чего он так разнервничался? Мы же ничего такого не спросили.

– Леха, успокойся, мы и так на нервах, – попросила Аланка, вернувшись к шитью.

Проводник остановился перед нами, уперев руки в бока. Вздохнул.

– Да. Мы возвращаемся.

– Нет, – запротестовал я. – Мы не можем вернуться, мы проделали такой огромный путь!

– Я знаю, и мне очень жаль, что ваши планы срываются, но мы не можем двигаться дальше, – отчеканил Леха, разрезав воздух ребром ладони. – Петрович мертв.

– И нам его очень жаль, – подхватил Димон. – Мы скорбим по нему не меньше тебя, пусть земля ему будет пухом. Но мы похороним его и двинемся дальше.

– Я не смогу вас вести. Я не смогу.

– Да почему? – не понял я. – Ты сам сказал, что собираешься уходить от Петровича и работать в одиночку. Печально, конечно, что при таких обстоятельствах, но теперь ты и впрямь работаешь один. Пора набираться опыта.

– А вдруг я ошибусь? Вдруг собьюсь с дороги? У меня ведь не так много опыта, как у Петровича. Я не могу, в конце концов бросить его тут, он мне как отец, – голос Лехи дрогнул, парень закрыл глаза и потер их. – Черт, надо было тащить его с собой.

– Ты знаешь, что это не помогло бы. Он уже был мертв, – тихо шепнула Дина.

– Но почему он умер, Дин?! Он же прекрасно себя чувствовал!

– Возможно, сильные нагрузки, плюс мы начали подниматься в гору, а тут давление. У Петровича и так было слабое сердце. Возможно, инфаркт, – предположила девушка. Я заметил, как она украдкой вытерла слезы.

– Ему еще повезло, что он скончался во сне, – заметил Руслан. – Я лично себе только такой смерти и хотел бы.

– Господи, Руслан, да заткнись ты! – сердито крикнул Димка.

– А что? Это правда.

– У него в рюкзаке была карта, – еле слышно произнес Леха. – Рюкзак пропал с концами, а без карты мы идти не сможем.

– А че тут идти-то? – не понял я. – Петрович же говорил, что нам все время надо двигаться на восток. Вот и пойдем на восток.

– Да и дороги назад все равно теперь нет. Или ты не заметил сошедшего ночью селя? – поддержал меня Руслан.

– Я знаю, но я уверен, что есть другой путь!

– Нет его. Мы зашли в «ворота»3. С правого склона сошел сель. Нас лишь слегка задело, но дорогу завалило камнями размером с восьмиэтажный дом. Странно, что только я заметил, что мы оказались отрезаны от дороги.

– Я был слишком погружен в поиски Петровича, – устало потирая виски, пробормотал Леха.

– Возможно, кого-то это сейчас расстроит, – перекатив под языком соломинку, Руслан обвел нас быстрым взглядом, – но дороги назад нет. По крайней мере, такой, о которой бы мы знали и которая была бы для нас безопасна.

– Может… – подала голос Дина, – стоит сходить на разведку? Поискать…

Я не смог сдержать раздражения и, резко выдохнув, зажмурил глаза и потер переносицу.

– Какой в этом смысл? Мы же все равно не планировали возвращаться. Что поменялось?

– Леха, что ты решил? – все в ожидании уставились на младшего проводника.

– Нет, не получится, – замотал головой тот. – Нет, мы возвращаемся в город. Я не поведу вас.

– Ты прикалываешься, что ли? – кажется, у меня уже глаз дергаться начинал. – Ты что, не слышал, что дороги нет? Мы же не полезем по обвалам. Это опасно.

– Если хочешь знать, то дальше может быть еще опаснее! – раздраженно ответил Леха, как и я, начиная терять терпение. – Если поискать дорогу…

– Да нет никакой дороги назад! – вскочив с места и чудом не задев рукой Дину, я ткнул пальцем в сторону завалов. – Никакой дороги нет, ты не слышишь, что ли?

– Значит найдем! – решительно отрезал Леха.

– Сам хочешь убиться и других угробить?!

В один прыжок оказавшись рядом со мной, Леха, сжав кулаки, прорычал мне в лицо:

– Да говорю же тебе, дурная твоя башка, – дальше, черт возьми, может быть только хуже! Тебе вообще плевать на остальных?!

– Не плевать! Но, если мы решим вернуться, значит Петрович погиб зря! – рявкнул в лицо Лехе я и, пытаясь унять злость, отвернулся от него. Вдох-выдох. Мы просто на нервах, надо успокоиться. Воплями мы ничего не решим, только рассоримся еще сильнее. – Если ты откажешься, мы с Димоном пойдем дальше одни. Все равно пойдем, но, скорее всего, погибнем без тебя. Сможешь ли ты простить себе, что не повел нас?

– Шантажом попахивает, Стас.

– Дороги назад все равно нет, – я кивнул себе за спину. – Это ли не знак? Слушай, Леха, – я приблизился к парню и перешел на шепот, – ты не понимаешь. Нам очень надо в Казахстан. Это жизненно необходимо, мы должны быть там ровно через месяц после выхода из Горно-Алтайска.

– Мне жаль, но я ничего не могу поделать, – прошипел в ответ тот.

– Если тебе нужны будут деньги, я заплачу. Втрое больше, – заверил я. Леха тяжело вздохнул, как вздыхают взрослые, отчаявшиеся объяснить ребенку очевидные вещи.

– Ты что, совсем не слушал меня на озере, Стас? – с раздражением прорычал он. – Твоими бумажками здесь только жопу подтирать! Деньги меня не интересуют. Я переживаю за ваши жизни. Я несу за вас ответственность, понимаешь ты это? Мне твои деньги на хер не нужны!

– Тогда чего ты хочешь?! – отчаялся я.

– Нам придется вернуться, Стас. Дело здесь не в том, чего я хочу. У нас нет карты, а я не хочу бросать тут Петровича. Это не то место, где он хотел быть похоронен!

– Хорошо. Если проблема в этом, ладно, – я поднял руки ладонями вверх и кивнул. – Занеси координаты этого места. Когда мы дойдем до Казахстана, мы с тобой вернемся за его телом на вертолете и перевезем в Горно-Алтайск. Идет?

Леха замер, глядя на красную ткань палатки, служившую саваном старшему проводнику.

«Задумался», – отметил про себя я. Это хорошо.

– Ты понимаешь, что рискуешь не только подорвать свое здоровье, но и потерять друзей? Оно того, правда, стоит?

Я обернулся на ребят. Дима с Аланкой пристально наблюдали за нашим с Лехой перешептыванием, но пока ничего не слышали.

– Не стоит, – покачал головой я. – Но мы уже втянулись в это, и я не хочу отступать. Ребята настроились на переход, и ты – наша последняя надежда. Все равно, если вернемся, я пойду снова только с тобой.

– Мне это очень льстит, но что, если я не справлюсь? Что, если погибнет кто-то еще? – дрогнувшим голосом спросил Леха, наклонив голову, чтобы его не было видно за мной. – Я еле держусь после смерти Петровича, я не знаю, что со мной будет, если и с вами что-то случится.

– Леха, мы же не дети малые. Мы будем очень осторожны, – заверил я. – Ну, по крайней мере, я теперь точно буду спать с открытыми глазами и в обуви.

Леха невольно хмыкнул. Потрепав меня по плечу, проводник опустил взгляд, напряженно обдумывая ситуацию.

– Хорошо, – после минутного молчания кивнул он. – Если потом ты заберешь отсюда Петровича, я согласен. Одному мне не потянуть похороны, а родственников у него нет.

– Идет, – охотно согласился я.

Мы повернулись к ребятам. Леха потер ладони друг о друга.

– Что ж, – объявил он, – наш поход продолжается.

– Да! – радостно воскликнул Руслан, чуть подпрыгнув и ударив рукой по воздуху. Дима с Диной стукнулись кулаками. Донован, улыбнувшись, поправил на носу очки. И только на лице Аланы появилась гримаса недовольства.

– Ну вот! А я так надеялась на возвращение в цивилизацию! – капризно надула губы она, для острастки притопнув ногой.

– Тебя никто не заставляет идти, сестренка, – пропел довольный Дима. – Мне даже спокойней будет. Посидишь тут, присмотришь за Петровичем.

– Верно. А мы дойдем до Казахстана и вернемся за вами на вертолете, – подхватил я. – Примерно недели через три.

Девушка побледнела, и ее глаза забегали по сторонам. Конечно мы просто прикалывались, и оставлять ее одну никто не собирался. Но Аланка, похоже, шутку не оценила.

– Да не переживай ты, шутят они, – Леха вернулся на свое место и, сев рядом с девушкой, подкинул в костер очередную порцию дров. – Мы продолжим путь. Но есть одна проблема. Рюкзак Петровича пропал, а там карта, еды дней на пять, веревки, и самое главное –средство связи со спасателями, носимая УКВ радиостанция.

– Это все сильно нам нужно? – насторожено уточнил Дима, глянув на Леху.

– В принципе… – протянул тот, задумавшись, – не особо. Еды можно раздобыть, веревок у нас хватит, а вот карта и средство связи… – парень цокнул языком. – Получается, никто не знает где мы, и мы не сможем позвать на помощь, если понадобится. На ближайшие три недели мы полностью отрезаны от цивилизованного мира. У нас нет средств связи, но есть навигатор.

– А телефоны? – прищурился Дима.

– Интернета здесь нет, но до экстренных служб, думаю, можно дозвониться и без связи, – поразмыслив, признал Леха. – А если поднимемся в гору, то есть шанс даже поймать сигнал, но вы сами сказали, что хотите добраться до Казахстана пешими. Если с нами будет все в порядке, вызывать спасателей не придется. Но спустившись с горы, мы снова надолго утратим возможность связаться с миром.

– А если по дороге обратно с нами случится что-то, с чем мы не справимся без спасателей? – встревожилась Дина.

– Поэтому-то я и настаивал на том, чтобы повернуть обратно сейчас, – Леха бросил на меня многозначительный взгляд. Я ничего не ответил, возвращаясь к своей тарелке с гречкой. Мое мнение он знает, теперь пусть решают ребята.

– Я сам за себя отвечаю. Конечно, если все повернут назад, один я в горы не пойду – это смертоубийство, но, если хотя бы один человек пойдет дальше, я не стану прерывать это увлекательное путешествие, – высказался Руслан.

– Отлично! – улыбнулся Димка. Теперь очередь была за Донованом и Диной. Брат с сестрой переглянулись. Донован наклонился к уху сестры и что-то зашепелявил, прикрыв рот ладонью. Минуту спустя ученый отстранился. Дина вздохнула.

– Ну, что скажешь? – выжидательно смотря на подругу, спросил Леха.

– Мы согласны идти с вами, – бодро кивнула Дина.

– А что он тебе сказал? – полюбопытствовал я.

– Неважно! Мы идем, и все! – отрезала Дина. – Если все единогласно решили идти дальше, какой у нас план?

– Ну, сегодня посидим в лагере. Мы с пацанами, – Леха кивнул на Диму с Русланом, – постараемся спрятать Петровича так, чтобы до него не добрались дикие животные, а завтра выдвинемся в путь. За два дня должны дойти до вершины, а дальше видно будет. В любом случае расслабляться не стоит. Примерно недели через две мы выйдем в тайгу. Дальше – еще три дня пути, если не заблудимся. Одним словом, дорога неблизкая, а прошли мы еще только четверть пути. Следующая неделя будет очень жесткой, потому что предстоит переход через горы, то есть целую неделю мы будем идти по морозу и снегам. Ну, хоть с водой проблем не будет.

– А что насчет еды? – решила уточнить Аланка. – Я не собираюсь есть птиц. Это может плохо сказаться на моем пищеварении. И еще, я пью только фильтрованную воду.

– Почему же тогда не взяла с собой фильтр? – с плохо скрываемым сарказмом спросила Дина.

– Вот только язвить не надо! – стервозно ответила Аланка, встряхнув волосами и расправив плечи. – Я что, виновата, что не могу употреблять в пищу те же помои, что и вы?

– Алан, ты бы сбавила обороты, – как бы невзначай предостерег Димон. – Вот попадешь в беду, и никто из них тебе не поможет, потому что ты не считаешь их за людей.

– Ой, я тебя умоляю! Что со мной может случиться? – фыркнула девушка.

– Смотри, не сглазь, – подначил я. Аланка состроила мне рожицу и продолжила зашивать один из спасенных спальников. Леха хмыкнул. Руслан, покачав головой, в очередной раз перекатил во рту соломинку.

– Что ж, раз все решили, Стас, идем в палатку. Мне надо осмотреть твои раны и сменить повязки, – объявила Дина.

– А можно я не буду участвовать в захоронении Петровича? Такая работка не по мне, – жалобно проскулил Димон.

– А что в этом такого? – удивился Леха.

– Ну… это же… труп, – сделав страшные глаза, пояснил он. Я хмыкнул. Да, эта работка и впрямь не для парня, чей папа может запросто купить эти земли. Стать гробовщиком после того, как всего пару недель назад катался на «Феррари» – какая ирония.

– Так, идем, разнеженный ты наш, – поднимаясь с бревна, поторопил Димона Леха. – Ты сам согласился не отступать. И коль уж я теперь главный, то мне понадобится помощник.

Дима обреченно застонал и, неохотно поднявшись, вяло побрел за Русланом и Лехой к огромному валуну.

– Если меня стошнит на вас, вы сами будете виноваты, – предупредил он. Затем друг бросил на меня странный взгляд и отвернулся.

– Идем, Стас, – снова позвала Дина. – Не переживай, с Димой все будет в порядке.

Если честно, на состояние Димона мне сейчас было наплевать. Сильнее меня волновало, почему он только что так на меня посмотрел?! Он же радовался тому, что я выжил, а сейчас смотрел так, словно хотел сбросить меня со скалы. Или похоронить вместе с Петровичем… Б-р-р-р! Да не, не способен он на такую жестокость. Хотя, если мой друг задавался целью что-то заполучить, никто и ничто не могло его остановить. Иногда я даже завидовал его упорству, потому что я подобной силой воли не отличался. И все же, почему он так странно, можно сказать, с завистью посмотрел на меня? Что это значит?

Отложив пустую тарелку, я залез в приоткрытую Диной палатку. Девушка разулась и залезла следом.

На всю процедуру ушло около часа. Дина осмотрела все мои раны: на голове, на груди, на спине и на ногах. Некоторые из них повязки уже не требовали, но голову и часть груди пришлось перебинтовывать. Кисти рук тоже пришлось обработать по-новой. Но в целом, по словам Дины, я очень быстро шел на поправку. Прошло всего два дня, а у меня уже есть улучшения, и это не может не радовать.

– Тебе бы сейчас желательно побольше лежать и не перенапрягаться физически, – проинструктировала Дина, снова помогая мне надеть свитер через голову. – Но времени у нас нет, поэтому придется залечиваться по дороге.

– Моя жизнь теперь в твоих руках, – хмыкнул я. Дина улыбнулась.

– Да уж, придется тебе доверить свою жизнь неопытной девчонке, которая еще даже институт не закончила, – сокрушенно покачала головой девушка, поправляя под свитером бинты на моей груди. От ее прикосновений стало щекотно, и я прыснул со смеху. – Думаешь, я плохо справляюсь с тобой?

– Нет. Ты отлично справляешься, – поспешил заверить я. – По крайней мере, раньше я не слушал никаких врачей.

– А меня слушаешь, – делано поразилась Дина, качая головой. – Сильно однако походы меняют людей.

«А может не походы их меняют», – промелькнуло у меня в голове. Под моим внимательным взглядом, Дина очаровательно засмущалась и неловко улыбнулась.

– Все, – сконфуженно произнесла она, стараясь не встречаться со мной взглядом. – Можешь отдыхать и делать, что хочешь. Вечером пройдешь осмотр еще раз, – схватив грязные бинты, девушка поспешно вылезла из палатки. Я поймал себя на мысли, что улыбаюсь, как идиот. Какая же она все-таки красивая! Аж дух захватывает. А это что? Неужто птицы поют? Странно. Они пели все утро или решили проявиться только сейчас?

Выбравшись из палатки, я на ватных ногах побрел к костру. Внезапно захотелось совершить какой-нибудь подвиг, чтобы Дина снова посмотрела в мою сторону и улыбнулась. Но что сделать? Может, помочь ей со спальниками? Да нет, я шить не умею, да и от рук моих сейчас никакой пользы.

Не успел я дойти, как буквально у меня под носом, на бревно рядом с Диной уселся Димон с иголкой и нитками в руках.

– У тебя, наверное, руки уже устали, – услужливо поинтересовался он, кивнув на спальник. – Давай, я закончу.

– О! Как мило, Дима. Я и не знала что ты умеешь шить, – умилилась девушка, протягивая ему другой конец спальника и продолжая шить.

– Да тут многого знать и не надо, – отмахнулся Димон, ехидно взглянув на меня.

Я невольно закатил глаза. Тоже мне подкат! Ничего лучше придумать не смог, да? Лучше бы ты ее на руках носил, кретин, у нее же ноги болят!

На земле, рядом с Диной и Димоном, положив голову на бревно, а под тело подсунув пенку, лежал Руслан с Диминой книжкой по выживанию в руках. Посасывая соломинку (интересно, и откуда он их все время берет?), парень лениво перелистывал страницы, щурясь от солнца. Позвякивая колбочками и баночками, по поляне носился Донован, стараясь поймать одну из летающих вокруг бабочек. Аланка дремала в палатке, а Леха рубил на части огромные бревна, запасая топливо в дорогу. Когда бревен набиралось достаточно много, проводник раскладывал их сушиться вокруг костра, а сухие откладывал в сторону.

«Вот она – лагерная жизнь во всей своей красе», – про себя подумал я.

И так умилила меня эта картина, что, подкатившая было злость на Димона, неожиданно прошла. Слишком уж мирно было сейчас в лагере и конфликтовать совсем не хотелось.

ГЛАВА 6

Вечером мне снова сделали перевязку. На ужин была лапша с консервами. Было хоть и мало, но вкусно. Потом Руслан сыграл на гитаре какую-то не очень веселую песню, и мы помянули Петровича. А ночью снова было организовано дежурство. Меня от этой обязанности освободили, так как мне полагалось отсыпаться. Как и предыдущей ночью, компанию мне в палатке составляла Дина. На всякий случай, вдруг плохо станет. От девушки меня отделял лежащий между нами рюкзак, но ее сопение я слышал отчетливо. Тихое и прерывистое. Сон опять не шел, и какое-то время я просидел, смотря на спящую девушку. Во сне она была не менее прекрасна, чем во время бодрствования. Волосы спутались и разметались по спальнику, длинные ресницы чуть подрагивали, а из приоткрытого рта стекала небольшая слюнка. Раньше я наверняка испытал бы отвращение, но сейчас меня это умиляло. Хотелось лечь рядом и сгрести ее в объятья, чтобы ей было теплее, но я сдержался. Это было бы неуместно.

***

Утром солнце скрылось за облаками, но было по-прежнему тепло. Мы собрали вещи, затушили костер. С минуту постояв над временной могилой Петровича, двинулись в путь, приготовив оружие для защиты от диких зверей.

Я не помню, как долго мы шли, но через какое-то время, местами на дороге начал попадаться снег, причем в более крупных масштабах, чем ранее. С горы дул очень холодный сильный ветер, поэтому идти нам помогали специальные палки для альпинистов. С утра я не перекинулся с Димоном и словом. Не знаю почему, но мне начало казаться, что он меня не то избегает, не то просто игнорирует. Раньше такого никогда не случалось, но он явно был чем-то недоволен. И этим «чем-то», а точнее, «кем-то», похоже, был я.

Вскоре чернозем закончился, и мы словно переместились в мир вечной мерзлоты. Деревья здесь были покрыты толстенным слоем снега, а ноги тонули в белоснежных сугробах. Сперва по щиколотку, потом по голень, затем по колено. Из-за подъема и увеличения давления стало тяжелее дышать. Воздух же стал настолько холодным, что пришлось закутаться в шарф и плотнее застегнуть зимние куртки. Я еле-еле смог натянуть на руки теплые перчатки, да и палки держал с трудом. Было по-прежнему пасмурно. Иногда с неба начинал падать снежок, но быстро прекращался. Очень долгое время мы шли по лесополосе. Приходилось обходить заснеженные деревья, а местами пробираться через сугробы, которые, к этому моменту, стали нам уже по пояс. Леха шел впереди, как обычно прокладывая дорогу. Следом за ним шли Руслан, снова начавшая канючить Аланка, после – Донован, Дина, я, и замыкал наше шествие Димон.

В какой-то момент пришлось сделать внеплановую остановку – у Руслана разболелась голова, и пошла носом кровь. Еле живой, чуть ли не захлебываясь ею, парень расположился под деревом, под ругань Аланки, внезапно начавшей выяснять отношения с Диной.

– Мы просто обязаны сделать привал на пару часов, а если ему не полегчает, придется спускаться обратно! – настаивала Дина, сидя в снегу на коленях и роясь в аптечке.

– У нас нет столько времени, круги наворачивать! Поднялись, спустились, снова поднялись и опять спустились! Мы уже третий день не можем добраться до нужной точки! – возмущалась в ответ Аланка прямо над ухом копающегося в своем рюкзаке Лехи. – Это же анархия! Я не могу даже думать в таком хаосе! Леха, ну хоть ты ей скажи!