Холодное сердце Хальгорда

Остальные мужчины обходили меня стороной и не разговаривали, максимум, на что их хватало – односложно ответить на заданный мной вопрос.

– Да так, неважно, – пожала плечами, сокрушаясь, что здесь нет бумаги и карандаша.

– Конунг доволен тобой, – проронил Бруно, прежде чем покинуть меня.

– Хм… Доволен, – буркнула я, снова возвращаясь к прерванному занятию.

С историей более-менее было проще, этот предмет мне всегда нравился, да и учитель очень интересно рассказывал. Главное, чтобы этот мир был хоть немного похож на тот, что я так скоропостижно покинула.

А вот с географией печаль… Нет, я представляю, сколько материков, островов и прочего имеется на планете, и где они примерно должны находиться, но как определить, где нахожусь я и как плыть, например, в Америку? До неё Колумб, скорее всего, ещё не добрался.

– Берег! – крикнул один из мужчин, прерывая мои мысли.

Но, как я ни вглядывалась, ничего в серой мгле не рассмотрела. С уважением взглянув на воина, я отправилась проверить наличие пустых ёмкостей.

Стоит нам пришвартоваться, как мужчины пойдут на добычу провианта, а я должна буду подготовить бочки под воду. Радует, что люди уже знали о цинге, и квашеной капусты было достаточно. Мясо вяленое и твёрдое, словно ветка дерева, крупа и серая мука – весь наш рацион. Ну, ещё рыба, хотя она уже стоит поперёк горла – отварная, вяленая, с минимумом соли – та ещё гадость.

– Спускайся, берег нежилой! – позвал меня Бруно, помогая выбраться. – Надеюсь, удастся пополнить запасы воды и мясо раздобыть.

– Может, муки надо было прихватить? Я лепёшки на камнях испеку, – спросила у мужчины, занимающегося костром.

Печь лепёшки, варить из вяленого мяса и крупы каши, правильно заваривать отвар и многому другому научил меня Бруно, и я была искренне благодарна мужчине. Всё же не была я обучена жить в таких походных условиях.

– Не надо, мужчины по свежему мясу соскучились, о твоих лепёшках забудут.

– Хорошо, тогда, может, отвар?

– Если хочешь помочь, принеси хворост и не мешайся под ногами, – буркнул он. – Далеко не уходи, искать тебя ещё.

– Ладно, – кивнула я, давно привыкшая вот к такой странной манере общения.

Осмотрев берег, обнаружила пару топляков по правой от меня стороне и устремилась к ним.

Добравшись до первой кучи, тихо рассмеялась – небольшие веточки издалека оказались довольно внушительными стволами, утащить их я смогу только волоком.

– Мда, – усевшись на один из них, решила, что раз уж Бруно помощь моя не требуется и он попросил под ногами не мешаться, я займусь полезным делом – порисую.

Подхватив с земли тоненькую веточку и раскидав ногой мусор, принялась расчерчивать карту Земли. На палубе, делая невидимые рисунки, просто водя пальцем по доске, сложно не потерять что-то очень важное. А здесь – простор. Ползая вокруг увеличивающейся карты, с увлечением разлиновывая меридианы и параллели, пыталась определиться с направлением.

– Что это? – спросил конунг, тихо подкравшись сзади и перепугав меня до седых волос.

– Чёрт! – вскрикнула я, резко развернувшись, выставляя перед собой ветку (так себе оружие).

– Эвелин, – с улыбкой усмехнулся Хальгорд, посмотрев на мою грозно выставленную руку, – что ты чертишь?

– Карту. Правда, я не знаю точных координат, – грустно пояснила я, – а это просто рисунок и ничем нам не поможет.

– То, что ты очертила… Эти земли… Они существуют? До них доходили? – засыпал меня вопросами конунг, рассматривая мою корявую карту.

– Да, все эти земли существуют и все обитаемы, но свободной территории хватает, – ответила и, ткнув палкой на Австралию, добавила, – здесь тепло, и земли достаточно плодородны.

– Откуда ты знаешь? – сощурив глаза, спросил Хальгорд, словно подозревая меня в чём-то.

– Училась, – ответила и дальше объяснять не стала, а, очертив большой круг, захватывающий Исландию, Норвегию и Ирландию, уточнила: – мы где-то здесь находимся?

– Да, – задумчиво протянул он, взглянув на меня. – Жди здесь.

– Хорошо, – кивнула и с недоумением посмотрела вслед быстро удаляющемуся Хальгорду.

Вернулся он с группой поддержки: Бруно и Свейном, если я правильно услышала его имя.

– Похоже? – спросил Хальгорд, раскручивая местами рваный свиток, на котором была изображена карта. – Её нашли в сундуке на одном из кораблей, захваченном нами прошлой весной.

– Хм… Здесь нет острова, а в этом месте должен быть перешеек, – пробормотала, рассматривая средневековую карту и удивляясь достоверности – кто-то всё же доплыл до Америки?

– Как добраться, ты не знаешь?

– Нет.

– Свейн, она подтвердила, что эти земли существуют, надо рассчитать, как до них добраться

– Но конунг! Откуда ей знать? И она сама сказала, что не ведает, как добраться до этих земель!

– Займись, а пока идём, как и планировали, – распорядился мужчина, возвращаясь к драккару.

– Это ты и царапала на палубе? – усмехнулся Бруно, разглядывая мои рисунки на земле, странным образом не затоптанные.

– Да, только я правда не знаю, как до них дойти.

– Разберёмся, Хальгорд давно на эту карту смотрит и конунгам показывал, но его засмеяли.

– Почему?

– Нет этих земель, никто не дошёл.

– Просто они далеко, – прошептала, но, чуть помолчав, продолжила, – вот здесь очень жарко, здесь влажно, а тут растёт вкусный чай.

– Откуда…? – недоговорил Бруно, уставившись на меня.

– Училась, – печально усмехнулась я, – возвращаемся? Мясо раздобыли?

– Поймали, – довольно протянул мужчина, затаптывая мою карту, – не стоит это оставлять.

– Тебе виднее.

После вкусного и сытного ужина решили провести ночь на берегу. Хальгорд, выставив дозорных, вернулся на драккар, где вместе со Свейном и Бруно что-то тихо, но очень эмоционально обсуждал.

Я, чтобы лишний раз не мозолить глаза, вытянула нитки из кусочков ткани с обрезанных мной вещей, стала плести фенечки, вспоминая детство. Получалось вполне неплохо: красный орнамент на чёрном фоне.

– Красиво, – произнёс Бруно, рассматривая прижатый к полу пока ещё короткий браслет.

– Спасибо.

– Что это?

– Так… Украшение, браслет на руку. Некоторые народы использовали фенечки как символ дружбы – после обмена фенечками люди считались назваными братьями. У других такое украшение отгоняло злых духов.

– А ты для чего плетёшь?

– Подарок, – улыбнулась любопытному мужчине, – тебе подарю, пусть защищает от бед и приносит удачу.

– Спасибо, – сиплым голосом поблагодарил Бруно, с ошеломлённым лицом покидая мой закуток, который стал мне почти домом.

Разделённый небольшой перегородкой, с невысоким топчаном, тремя шкурами и мешком со сменными вещами – да меня можно было назвать вполне зажиточной!

Но, как бы это ни печально звучало, мысли о комфорте, о безопасности не покидали меня ни на минуту. Напуганная сведениями о наползающих на земли Хальгорда ледниках, я всё чаще поглядывала в сторону тёплых стран, но, к сожалению, не обладала нужными сведениями.

Ещё пять дней пути… И если первые дни у меня было хоть что-то похоже на морскую болезнь, то сейчас я почти как настоящий морской волк проворно передвигалась по палубе. Ловко управлялась со странным на вид переносным очагом, кромсала вяленое мясо, на одной из очередных остановок насобирала сушеную дичку, сварив вкусный компот. И даже азартно играла в кости, разбогатев на пару рубах и став обладательницей отличной шкуры.

– Эвелин! – взревел Матс, отдавая проигранный бутыль с вином. – Не буду больше с тобой играть.

– Хм, – усмехнулась, довольно потирая руки, – зря, я тебя могу научить, как не проигрывать Ульву.

– У меня нечего ставить, – буркнул мужчина, сбегая от меня не оглядываясь.

– Ты скоро всех воинов голыми оставишь, – ухмыльнулся Хальгорд, – они отказываются с тобой играть и просят выбросить тебя за борт.

– Да? – воскликнула, удивлённо приподняв бровь. – Тогда они останутся без вкусных лепёшек с мясом.

– Только это их и останавливает, – расхохотался конунг впервые за долгое время.

Груз, лежащий на его плечах, и ответственность за людей давили, и мужчина с приближением к намеченной цели с каждым днём всё больше погружался в себя.

Воины старались обходить его стороной, и только Бруно и Свейн говорили с конунгом. Я же, украдкой наблюдая за Хальгордом, прониклась странным сочувствием к мужчине. Да, грозный, но не жестокий. Смелый, ответственный, беспокоящийся о благе своего народа.

– Хальгорд?

Я вдруг решилась, подарок для конунга давно лежал у меня в мешке вместе с остальными сокровищами, но отдать я его не осмеливалась.

– Да?

– Я… Могу я сделать подарок?

Распутывая ставшие тугими тесёмки, наконец, вытащила фенечку, самую лучшую, что когда-либо плела, и, осторожно ступая, подала её конунгу.

– Сама завяжи, – прошептал мужчина, протягивая руку и не отрывая от меня свой тёмный взгляд.

– Хорошо, – кивнула и трясущими руками крепко завязала ниточки, мысленно обращаясь к местным богам, чтобы берегли Хальгорда.

– Спасибо, – поблагодарил конунг и, чуть помолчав, добавил, – завтра будем на месте, постарайся не покидать драккар и не высовываться.

Глава 4

Они покинули драккар быстро, в темноте, оставив меня и ещё пару мужчин на корабле. Я знала, что они идут убивать, но остановить была не в силах – меня никто бы не услышал.

– Эвелин, ты за бортом прячься, если стрелы полетят, и вот, на, укройся, – подал тяжеленный, обитый железной пластиной, деревянный щит Тормонд.

– Спасибо, – поблагодарила мужчину, с трудом подтянув щит к себе ближе.

– Там, по рассказам скальда, который приходил прошлой весной, живут кельты, у них есть, чем поживиться, – прошептал Матс, вглядываясь в темноту.

– Они же пошли осмотреться? И узнать, свободны ли земли?

– Верно, – кивнул Тормонд, – но разве можно отказаться от добычи?

– Почему вы не перевезёте свои семьи на другие земли? Там, где нет ледников и не такая суровая зима?

– Куда? Свободных земель ещё много, но они не настолько плодородны.

– Но…

– А те, где текут крупные реки и растут густые леса, уже заняты, и конунги рядом с собой ещё одного не потерпят, – с усмешкой ответил Тормонд.

– Конунг Грит увёл своих в новые земли, Хальгорд думал, что он подскажет, куда идти, но Грит отказал.

– Куда идти? Разве мы не к конунгу Гриту заплывали? Я не увидела там плодородных земель, только горы и чахлые деревья у их подножья? – с недоумением уточнила.

– Грит несколько лет ходил в эту сторону, искал и знает земли. Там, где он поселился, лучшие.

– Хм… ясно, но, видно, делиться сведениями он не пожелал, – ухмыльнулась я.

– А так родичи не поступают, – буркнул Матс. – Когда Гриту понадобилась помощь, молодой конунг Хальгорд не раздумывая пошёл за ним, а…

– Тихо, – шикнул Тормонд, – началось.

Замерев, словно мой шорох мог помешать воинам, я стала прислушиваться. И действительно, вдалеке раздался крик, бряцанье оружия, зажглись огни и тут же раздался звон колокола. Час ожидания, страха и изматывающей меня совести. Знать о планах конунга и ничего не сделать – это разрывало меня на части. Стараясь не думать о происходящем, я снова и снова пыталась вспомнить информацию о ближайших землях. Австралия – это хорошо, но доплыть до неё вот на таких драккарах пока точно невозможно. Значит, нужны земли ближе, но какие? Исландия – там тоже холодно, подозреваю, именно там и живут семьи Тормонда и Матса. Англия – нет, там чума была, грязь, и ведьм жгли, туда не стоит даже соваться. Ирландия? Норвегия?

– Возвращаются, – прошептал Матс, напряжённо всматриваясь на берег.

Я как ни старалась, но в темноте ничего не увидела.

– Принимай! – крикнул Ульв, затаскивая раненого мужчину, следом за ними на драккар взобралось ещё несколько воинов.

– Здесь нет золота и серебра! – рявкнул раненый. – Скальд обманул нас!

– Где Хальгорд? – обеспокоенно воскликнула я, вглядываясь в лица прибывающих воинов.

– Там, – прохрипел ещё один раненый.

Кажется, он не выживет – грудь мужчины была вся в крови и чем-то продырявлена.

– Где «там»? – рявкнула я, обращаясь к Хэльми, который тоже уже вернулся на драккар.

– Следом шёл, с Бруно и Свейном.

– Эвелин, вижу Бруно и Хальгорда, уже близко! – крикнул Матс. – Готовимся к отплытию!

– Быстро, на вёсла, кто в силах! – закричал Хальгорд, затаскивая Свейна на драккар.

А я, увидев конунга, как-то разом успокоилась и, с облегчением выдохнув, огляделась. Трое! Трое раненых, из них один не жилец… Посмотрев на Хальгорда, который тоже взялся за вёсла, на Бруно, я устремилась к носу драккара, там лежали странные и незнакомые мне мази, настойки и чистые тряпицы. Надо помочь раненым, это всё, что я могу для них сделать.

– Потерпи, сейчас вот здесь ещё очищу, – бормотала, промывая рану на руке Свейна и, чуть улыбнувшись, добавила, – ты молодец.

Два часа я кипятила в темноте воду, под лучиной пыталась очистить раны, понимая, что утром вернусь к этому занятию снова. Мужчины, кто был в силах держать в своих руках вёсла, работали, чтобы быстро уйти дальше от берега. Никто не говорил, все были подавлены.

 Свейну и Орму, можно сказать, повезло: раны были небольшие. Промыв и стянув их края, туго перевязала, предварительно смочив пахучей настойкой. А вот Эйнару досталось, со слов Хэльми, в него ударили деревянным колом, который тут же сломался, оставив щепки и мусор в ране.

– Эйнар, я должна сейчас попытаться тебе помочь, ты потерпи, ладно? – пробормотала, внимательно рассматривая рану.

Основную грязь и щепки я убрала, оказалось, копаться в крови, от запаха которой меня мутило, – отвратительное занятие.

– Да, – просипел мужчина, стиснув челюсти.

– Матс, придержи его, – попросила, мысленно обращаясь к местным богам, чтобы они показали верный путь – я не врач и знаю лишь, как обработать рану.

Спустя час я устало откинулась на борт драккара и, прикрыв глаза, пыталась успокоиться. Слёзы душили меня. От злости, от сострадания и от ужаса. Мир оказался слишком жесток, к такому я была не готова. Остановить это я не в силах, меня скорее выбросят за борт. Принять и жить как есть? А я смогу вот так?

– Эвелин?

– Да? – почти беззвучно произнесла, но была услышана.

– Спасибо, – поблагодарил Хальгорд, – завтра пристанем к берегу, наберём воды и поохотимся, раненым нужно мясо.

– Хорошо, – ответила, так и не открыв глаза.

Подниматься тоже не стала – сил не было, спина болела, а руки тряслись от напряжения.

Я не помню, как заснула, но, прометавшись на своём топчане всю ночь от кошмаров, поднялась разбитая и невыспавшаяся.

А утром снова раны, кровь и стоны раненых мужчин. Злиться на них не получалось – пусть они виноваты сами, но таков их мир! И это только начало моего пути в этом суровом мире, и какой этот путь будет – ещё неизвестно…

– Свейн! Если ты ещё раз поднимешь свою руку, я попрошу Матса приковать тебя к палубе! – пристрожила мужчину, с которого в очередной раз сползла повязка, и рана стала кровоточить.

– Эви! Со мной всё в порядке, – буркнул мужчина, – не могу я столько дней сидеть!

– Если бы ты раньше времени не скакал по драккару горным козлом, давно бы уже мог нормально передвигаться, как Орм.

– Ааа… – начал было мужчина, но не нашёлся, что сказать.

– Правильно, молчи, умнее выглядишь, – усмехнулась я, перебинтовывая ему руку.

– Расскажи ещё про страны, – попросил Свейн, который устроился на полу рядом с моим топчаном.

За эти дни, что мужчина был вынужден, как он говорил, изображать калеку, мы подружились. Этот воин оказался довольно умным парнем и очень любопытным – не зря именно его попросил Хальгорд сделать расчёты как добраться до других земель.

Рассказывая всё, что помню, а ещё обучая нехитрой математике, я тоже многое выяснила для себя о мире, в котором оказалась.

– Знаешь, я всё думала, может, в Ирландию отправимся? Она ближе к вам и земли достаточно, правда, она тоже заселена, но есть же пустые и неосвоенные территории.

– Это где?

– Нужна карта, я покажу.

– Сейчас, – подхватился Свейн.

– Сиди уже, – буркнула я, поворачиваясь к топчану, стоящему рядом с моим, – позже, сначала обработаю рану Эйнару.

Первые три дня были очень тяжёлыми, я практически не спала и, попросив Бруно перетащить раненого к себе ближе, принялась выхаживать мечущегося в бреду воина. На второй день к вечеру рана загноилась, мужчину бил озноб, но неизвестные мне травы и настойки, а ещё моё постоянное присутствие рядом с ним всё же помогли мужчине выкарабкаться, и сейчас он шёл на поправку.

– Так, что тут у нас? – улыбаясь, проговорила я, осматривая рану.

Её цвет и вид меня уже не смущали, скорее, её размер откровенно пугал – она была шириной с хорошее яблоко. Одно радует, что оказалась неглубокой и сейчас затянулась тоненькой коркой:

– Смотри-ка, уже гораздо лучше! К возвращению домой будешь почти как новенький.

– Эвелин, спасибо тебе, – прошептал Эйнар, чуть сморщившись, – я видел Одина, но ты вымолила мою жизнь у него.

– Угу, – кивнула, старательно размазывая мазь по ране.

От неё приятно пахло травами и неприятно прогорклым жиром, но благодаря ей рана быстро заживала, а кожу не тянуло.

В очередной раз мысленно поблагодарив Бруно за науку, я, наложив новую повязку, пошла стирать грязные. Ну, как «стирать»… Прицепив ткань к верёвке, опускала за борт, там их нещадно мотало в солёной воде, а уж потом, почти чистые, хорошенько прополоскав в пресной, я полчаса кипятила в котле.

Первый раз засунув в котёл тряпки, я очень удивила мужчин – проходя мимо, каждый пытался заглянуть под крышку. А уж с какой опаской они приступили к ужину… Я с трудом сдерживала смех.

– Эвелин, Свейн сказал, что тебе нужна карта? – окликнул меня Хальгорд.

С тех пор, как Эйнару стало лучше и появилась надежда, что он выживет, все воины, и в том числе конунг, резко изменили своё отношение ко мне, стали уважительнее что ли. Хотя Хальгорд всё так же почти не смотрел в мою сторону и был хмур. Лишь Бруно продолжал бурчать и ругал меня, если я сделала что-то неверно.

– Да, я хотела посмотреть кое-что.

Через минуту в моём закутке стало слишком тесно: лежащий на своём топчане Эйнар, нагло усевшийся на моём Свейн, я, примостившись на краешке, и Хальгорд склонились над картой.

– Вы можете показать, где мы? И где ваши земли?

– Здесь, – ткнул пальцем Свейн на карте туда, где в моём мире находилась Норвегия.

– Земли наши здесь, – показал Хальгорд, всё на ту же Норвегию, только северную её часть.

– Получается, мы двигались вдоль берега, заходя в бухты? – вытаращив глаза, уточнила у конунга.

Плывя в открытом море, оказалось сложно сориентироваться. Выходит, всё это время мы просто шли вдоль прибрежья, то отдаляясь от берега, то приближаясь?

– Верно, – кивнул Свейн, не понимая, что меня так поразило.

Я же лихорадочно вспоминала, что знаю о северных частях Норвегии, кажется, погода в тех местах по-настоящему суровая.

– Здесь твои земли? И здесь холодно? – спросила, указывая место на карте, чтобы проверить свои догадки.

– Да, местами лежат вечные ледники, снег не тает даже летом. Зимнее солнце днём не поднимается и кажется, что всегда ночь, часто идёт снег, а у побережья штормит. Весна поздно приходит, и вырастить очень сложно даже ячмень, – ответил Эйнар.

– Сильные ветра, лето короткое и холодное, – добавил Хальгорд.

– Мы спускались южнее, но здесь, вы говорите, свободных земель нет, – пробормотала, разглядывая карту.

– Да, – кивнул конунг, – сейчас мы возвращаемся домой, скоро весна.

– Хальгорд…, а сюда? – ткнула пальцем на Ирландию. – Ходили?

– Нет, так далеко мы не заплывали.

– Тогда…

– Эвелин, я не могу оставить людей весной одних, – покачал головой Хальгорд, свернув карту, и покинул мой закуток.

– Я рассчитаю, Эви, и следующей зимой, если позволит Один, мы отправимся туда, – ответил Свейн.

Глава 5

– Эвелин, спускайся! – крикнул с берега Свейн.

Бруно ещё остался на драккаре и собирал ёмкости под воду.

– Может, я здесь побуду, а? – жалобно пробормотала, осматривая поселение.

За водой и необходимыми для дальнего плавания припасами Хальгорд приказал зайти в одно из прибрежных селений. Продукты он решил обменять на захваченное с корабля ярла серебро (с того самого, где меня и подобрали), а также это была единственная возможность узнать последние новости.

Отправляться на прогулку мне совсем не хотелось. Находиться среди страшных, угрюмых и громких мужчин, замученных женщин было жутко. А ещё я не видела детей, и это тоже пугало.

– Конунг приказал запастись провизией и починить паруса, которые растрепало недавним штормом, а тебя сказал взять с собой, – ворчал Бруно, – тебе же тоже нужен гребень какой или фибула.

– Гребень мне Эйнар обещал из дерева вырезать, а фибула и эта сойдёт, – возразила я, вцепившись в борт драккара.

Никогда не была трусихой, но сейчас вдруг поняла, что совсем не хочу видеть такое большое количество незнакомых мне людей, а ещё боялась заблудиться и остаться здесь навсегда.

– Да идём уже, не страшись, – хмыкнул мужчина, стаскивая бочки за борт, там их уже забирали Матс и Ульв, – можешь держаться за край плаща, чтобы не потеряться.

– Хорошо, – обречённо кивнула – спорить было бесполезно.

– Зайдём к Дриму, он хороший ярл, – бормотал себе под нос Бруно, – и пиво у него отличное.

Первый шаг на сушу дался мне тяжело, но, вскинув голову и расправив плечи, я устремилась следом за Бруно и Свейном, по дороге разглядывая людей и дома.

В основном здания были вытянутые, от двенадцати до тридцати метров длиной. Толстые стены, сложенные из земли, камней и торфа, его же накладывали на крышу. К торцам дома был пристроен коровник, оттуда доносился характерный запах навоза и молока.

Здесь, видимо, совсем недавно прошёл дождь, и улица, по которой мы шли, утопала в грязи, а глина громко чавкала под ногами. Пара женщин, встретившаяся нам по дороге, яростно спорила, эмоционально размахивая руками. Мужчины занимались разделыванием туши, я так и не смогла определить, чьей. Девушки вычёсывали шерсть. Все были заняты своими делами, но при нашем появлении с любопытством рассматривали нас.

Нда… выглядели мы, конечно, колоритно: огромные Бруно и Свейн в кожаных доспехах, со свирепыми лицами и я, невысокая, в широких штанах, рубахе длиною почти до колена и в накидке, местами протёртой до дыр, а после заштопанной.

– Наряд тебе Хальгорд сказал купить, знаю одно место, туда зайдём, – сообщил Свейн, потянув в сторону крайнего дома, – обычно женщины сами шьют, но ты не умеешь.

– Я умею, но не таким иглами и нитями! – возмутилась я.

Не совсем уж я безрукая и умею делать элементарные вещи.

– Ага, – усмехнулся Свейн, продолжая настаивать на своём.

– После к Дриму заглянем, у него есть, из чего выбрать, – добавил Бруно.

А я не знала, плакать мне или смеяться. С одной стороны, была очень приятна забота конунга, с другой – уж лучше бы я отсиделась на драккаре. Хотя, если посмотреть на женщин, то вид у меня действительно очень странный, и этим я привлекаю внимание. Здесь на женщинах были надеты платья изо льна или из шерсти, а сверху туника, завязывающаяся тесёмками на плечах. И если мужчины преимущественно носили серые, коричневые или чёрные цвета, то женщины предпочитали яркое. И у всех были длинные волосы, девушки ходили с распущенными, некоторые, правда, заплетали их в косы, а постарше – накрывали голову повязкой или покрывалом.

– Ты выбирай, что нужно, – произнёс Бруно, толкая дверь одного из зданий.

Пока я разглядывала людей, не заметила, как добрались до первого дома. Зайдя в него, на мгновение замерла у порога, привыкая к темноте – свет лился всего из двух небольших оконцев, затянутых чем-то мутным.

Форма этого дома была такая же, как и у остальных зданий в деревне, длиною около пятнадцати метров, две стены ближе к концам матицы заметно загибались в верхней части. В середине дома стояли два ряда мощных столбов, которые несли на себе тяжесть крыши. По обеим сторонам дома проходила широкая и низкая земляная насыпь, край которой был обшит досками. Получался гладкий приподнятый пол. А центральную полосу составлял грубый углублённый пол, в котором располагался один, обложенный камнями, длинный очаг, и сейчас возле него несколько женщин чесали шерсть.

– Улла! – рыкнул Свейн.

От неожиданно громкого звука я вздрогнула и с изумлением смотрела, как с пола поднялась старенькая женщина, таких я ещё здесь не встречала, и, шаркая ногами, молча подошла к нам.

– Улла, нам бы одежду этой красавице, – произнёс Бруно, показывая на меня рукой.

– А что, сама шить не умеет? – проскрипела старая, презрительно поджав тонкие губы.