Обход

Он продержал себя в постели до девяти утра, до момента, как глаза перестали слипаться. Потом минут двадцать стоял под холодным душем. Следом прошёлся по квартире. Возможно, вернуться действительно не придётся, так что надо выбирать, что взять с собой. Явно, что не что-то тяжёлое, ему придётся много ходить пешком. Скорее всего, езда на машине или даже на велосипеде по маршруту «смешай кровь» не предусмотрена. В какие-то моменты тишина наваливалась на него, его новая, «взрослая» личность шла рябью, и хотелось перевесить свои проблемы на родителей. Что на самом деле теперь было невозможно.

Планшет отпадал, он в отличной твёрдой и легкой коробке был упакован в дорожную сумку. Дорожная сумка в машине. Оставался телефон, на всякий случай он нашёл к нему вторую подзарядку. Безлимитный интернет на телефон оплачен до конца года. Абонентскую плату вроде бы тоже вносили на год вперёд, в любом случае много болтать по телефону ему было не с кем.

Минут двадцать он потратил на то, чтобы тупо стоять около окна в зале и смотреть на ряд домов. В одном из них жил Игорь, одноклассник. В другом – Семён, приятель на пару лет старше, с которым вместе играли в школьном выпускном спектакле. Можно отсидеться у них. Можно поехать в Калининград к родителям матери. Можно спастись сотней способов. Но за счёт жизни родителей.

Вытаскивать харддиск из компьютера он не стал, просто пока ходил по квартире, сперва списал на флешку всё, что ему было нужно, включая черновики своих рассказов и фанфиков. А потом отформатировал харддиск. Скачанные фильмы, игры, книги, мемы… Всё растворилось. Разве что две сохранки с достигнутым в играх результатом на флешке. Идейный парень не стал бы сохранять и их, но Киря идейным не был.

Ему предстоял не такой уж сложный квест. Если бы за ним не гнался убийца. Маршрут, по которому надо идти, можно покидать, если возвращаться к нему до истечения суток. Можно ходить с десяти утра до десяти вечера, а потом ехать домой и отсыпаться. Если бы он был уверен, что дома не будет ждать убийца.

Скорее всего, за этот месяц он домой не попадёт. Если вообще ему суждено вернуться когда-нибудь потом. Он взял с собой четыре смены трусов, носков – в два раза больше (много ходить!). Вторых джинсов не было, вернее, единственная смена осталась в дорожной сумке. На пару секунд он запаниковал, но потом взял вместо запасных джинсов джинсовые шорты до колен. По такой жаре они пригодятся явно сильнее, чем джинсы. Вопрос с обувью был решён сразу же: чёрно-белые бразильские кеды. Единственным их недостатком было то, что у них была небольшая, но заметная платформа. Как все невысокие люди, Киря стеснялся пользоваться заметными приспособлениями, увеличивающими рост. Но сейчас ему было всё равно. Кеды были мягкими, практическими неубиваемыми и приходилось надеяться, что они переживут предстоящие адские нагрузки. В любом случае заменить их было не на что. Киря поискал по всем тайникам, по всем карманам. К его пятисотке прибавилась ещё одна из серванта и двести рублей из старого плаща матери. В этот момент сердце у него пропустило пару ударов. Еда. Этой суммы не хватит на месяц. Весь общественный транспорт теперь напрочь отпадает. Внезапно захотелось заплакать. Он тщательно избегал мыслей о том, где будет спать, но теперь к одной проблеме прибавилась и вторая, ещё более неразрешимая. Он сунул деньги в карман. Плевать. Прорвёмся. Решимость, которую он изображал, не помогала, хотелось плакать, он чувствовал себя проигравшим до того, как начал сражение. Потому он дотащился до зеркала в ванной. Посмотрел себе в глаза. И дал себе пощёчину. Ещё одну. Третью. Щёки пылали. Но мысли о поражении исчезли, мозг был слишком занят тем, чтобы послать в сошедший с ума участок импульсы, заставляющие прийти в себя и перестать калечиться.

Три бэпэхи, он любил по утрам завтракать быстрорастворимой лапшой. Самым тяжёлым предметом в рюкзаке была «Книга иллюзий». Но доставшаяся в таком необычном месте в такое необычное время, она стала его талисманом. Он ещё разок повертел в руках «шкатулку Лемаршана», причём мозг привычно оценивал вес предмета и на этой основе решал, стоит ли брать предмет с собой. В принципе, ничего более идиотского, чем выложить артефакт, который и стал причиной того, что он теперь должен совершить действие, спасающее отца и мать, представить было сложно. Впрочем, шкатулка в самом деле была лёгкой. Он завернул её в футболку, чтобы острые углы шкатулки не впивались ему в тело через ткань рюкзака. Всего футболок он взял три. Рюкзак не особо раздулся, но всё-таки стал более пухлым. Киря напомнил себе, что в рюкзаке придётся таскать и еду. И что постирать одежду, скорее всего, будет нельзя, а она быстро пропитается потом. Эта проблема была неразрешима, потому он поступил с ней так же, как поступал раньше с холодным голосом – просто выкинул из головы. Будем решать проблемы по мере их поступления.

Он был у тайника уже без десяти двенадцать. Внутри Киря чувствовал какой-то холод. Он не удивился тому пути, который избрал незнакомец, чтобы появиться – он вылез из канализационного люка.

– Приветик, – Киря бросил приветствие раньше, чем тот успел выбраться полностью. Среди всех приготовлений, одной вещи Киря не смог взять с собой – оружия. Любой из кухонных ножей мог стать поводом, чтобы Кирю задержали, а попасть в полицию, значит распрощаться с Обходом, его явно запрут, пока будут искать родителей или опекунов. Утюг, который показал себя вчера так хорошо, был слишком тяжёл. Слезоточивого баллончика у Кири не было. Всё, что у него было, это дикая решимость.

Неряшливый незнакомец некоторое время посидел на краю люка, по-детски болтая ногами в яме, и хитро снизу вверх поглядывая на Кирю.

– На твоём месте я бы не пришёл, – наконец заключил он.

– Наверное, поэтому ты никогда и не был на моём месте, – отозвался Киря.

Незнакомец довольно ловко выбрался из люка. Киря подумал о многоэтажке за его спиной, глазевшей на них десятками окон. А потом вспомнил про то, как Первые умеют отводить глаза.

– У меня был друг, – сказал уже не совсем незнакомец, – который попал в похожую историю и понятия не имел, кому стоит доверять, а кому нет.

Грязный мужик (или как стоит называть волшебных существ?) был совсем немного выше Кири, жутко тощий и постоянно движущийся, как персонаж старой компьютерной игры.

– По самой логике истории, твой приятель умер в мучениях, так как доверился не тому. И сейчас ты сообщишь мне, что и тебе доверять не стоит.

Киря чувствовал, что его тон слишком дерзкий, ему было страшно, но он не собирался этого показывать. Убьют – так убьют. Зато он явно успеет послать этого тощего гоблина куда подальше перед смертью. Но взамен этого мужик вперил в грудь Кири грязный палец с обгрызенным ногтем.

– Точно. Мне доверять нельзя. Да и никому нельзя. Ты ведь уже знаешь, кто убил на самом деле Триста?

Озвучивать свои подозрения насчёт дяди перед гоблином, живущим в канализации, который вчера залез в его квартиру, Киря не собирался. При этом тот, второй, взрослый и холодный его двойник успел подумать о том, что каким бы этот гоблин не выглядел жалким, он сумел создать или воспользоваться тайником, который не смогла обнаружить Мара. А если она проводила суд, то явно не была последним существом в нынешней иерархии.

– Я для того и встретился, думал, что ты мне убийцу назовёшь.

Палец мужика оторвался от кириной груди и сперва мужик помахал им в воздухе перед кириным носом, а затем застыл, указывая куда-то на небо.

– Убийца! Все хотят знать убийцу!

Потом мужик взял театральную, драматическую паузу, которую Киря бесцеремонно прервал.

– Это замечательно, но я, наверное, пойду. Не в обиду, но пока у меня ощущение, что я трачу время в сумасшедшем доме.

Палец снова указал на него.

– Я не знаю убийцу. А вот Лина может знать.

Гоблин (Киря решил так его называть) развернулся и куда-то направился.

– Клёво, – сказал Киря, не двигаясь с места.

Тот остановился в паре шагов и уставился на него.

– Ты не хочешь узнать имя убийцы?

– Имя убийцы знает убийца. И каким-то образом этому человеку или существу удалось обмануть массу волшебных существ и даже самого убитого. После чего ко мне вламывается какой-то гоблин и обещает отвести к кому-то, кто мне это имя назовёт. Плату при этом никто не называет. Уже бегу, шнурки отглажены, волосы назад.

– Молодец, не доверяешь первым встречным!

– Точно.

Киря продолжал стоять как приклеенный. Гоблин смешался. Они достигли какого-то равновесия. Цугцванг – вспомнил слово Киря, положение в шахматах, когда каждый ход может только ухудшить положение. Гоблину было нужно, чтобы Киря куда-то с ним пошёл. Киря продолжал стоять на месте.

Гоблин сделал шаг ему навстречу.

– Есть кое-кто, кто заинтересован, чтобы найти настоящего убийцу.

Он быстро посмотрел на небо, что Киря решил запомнить – этот взгляд мог относиться к благодетелю, к убийце или же специально запутывать дело.

– И этот кто-то меня ждёт?

Гоблин отрицательно мотнул головой.

– Нет. Лина поможет тебе на пути, а тот, кто хочет распутать убийство, хочет проверить: сумеешь ли ты выжить. Зачем на тебя тратить ресурсы, если ты и так погибнешь, а ещё сдашь убийце имя покровителя?

Логика этого заключения поразила Кирю.

– А почему покровитель не боится, что ты сдашь убийце его имя?

Гоблин расплылся в улыбке.

– Кто рискнёт нападать на короля? Так ты идёшь? Если не хочешь, я передам, что ты отказался.

Киря слегка сощурился.

– Ваше величество?

Тот сделал какое-то странное движение кистями рук: не то аристократ восемнадцатого века, не то вкручивает лампочки.

– Король Фрике, владыка обитающих под землёй!

– Это червей что ли?

Фрике сделал вид, что не слышал и ещё немного покрутил кистями рук, что, видимо, должно было символизировать его величие.

– Как я и сказал, можешь оставаться здесь, не так сильно ты и нужен.

Киря пожал плечами.

– Ладно, пошли.

Они углубились в цепочку дворов. Питерские дворы-колодцы описывали много раз, но мало кто пробовал описать московские дворы и дворики. Некоторые из них перекрыты школами, детсадами и бывшими дворцами пионеров. Можно ходить прямо по проезжей части, но при этом помнить, что даже сквозь закрытые дворы постоянно кто-то въезжает и выезжает, обдавая окружающих парами бензина. Маленькие магазинчики прячутся во дворах от монстров сетевых магазинов. Там же находили себе приют маникюрные салоны, зубоврачебные кабинеты, даже тренажёрные залы. Москву видят как большой суровый город, перемалывающих всех, кто слаб, но там, во дворах можно увидеть другую Москву, где есть место для маленьких людей и их маленьких бизнесов. Если улицы Москвы – это суровой бизнесмен, в сером костюме деловых зданий, то дворы Москвы – это его хлебосольная жена, которая и знать не хочет про большие дела и многомиллионные договора.

Гоблин, называющий себя королём, двигался легко, раскланиваясь с видимыми и невидимыми. Заметив, что Киря не видит и половины встреченных ими, Фрике небрежно протянул ему выуженные откуда-то из глубин своих лохмотьев очки-гогглы с фиолетовыми стёклами. Сквозь очки здания не изменились, но изменились прохожие. Даже волшебные существа выглядели, как правило, как люди, разве что их было не разглядеть без очков. Но иногда встречались и исключения. Призраки. Люди, бредущие куда-то, совершенно ничего не видя. Гоблин в таком случае дёргал плечом и как бы случайно обходил их.

Они пролезли свозь дырку в ограждении и миновали рельсы МЦК, некоторое время шли мимо железных сараев, а потом снова проскользнули в щель в заборе. Киря полностью потерялся в этой цепочке поворотов и незаконных проникновений. Как-то они залезли по лестнице и прошли немного по крыше двухэтажного здания. А потом спустились на бывший заводской двор.

Как и многие московские заводы, этот сдавал свои помещения в аренду. Гоблин нырнул в дверь, на которой красовалась надпись, распечатанная на розовой бумаге и приклеенная скотчем «Таро. Эзотерический салон». Киря думал, что сейчас они пройдут насквозь, но это оказалось целью их путешествия.

Вокруг было темно, и витал острый запах ароматических индийских палочек. Киря сдвинул очки на лоб, чтобы было лучше видно. Посредине помещения неустойчиво стоял деревянный круглый стол, покрытый синей бархатной скатертью. На таких обычно изображают хрустальный шар в центре, но тут стояла пара узких церковных свечей в посеребрённых подсвечниках. В стеклянной пепельнице дымилась ароматическая палочка, чей дух и заполнил собой всё помещение. Лежала раскиданная колода: не Таро, а самые обычные игральные карты, некоторые из них сильно погнутые. Через минуту становилось очевидно, что к запаху сандала примешивается и доносящийся откуда-то аромат рыбного супа.

– Иду, иду! – донеслось откуда-то. Звякнула штора из бусин в углу, в помещение вошла невысокая женщина. Даже будь она человеком, Киря затруднился бы сказать, сколько ей лет. Узкий разрез тёмных глаз указывал на азиатские крови, широкое лицо и очень острые скулы. Тёмные волосы уже начали седеть. Одета гадалка была слишком по-домашнему, в синий байковый халат.

– Эншанте! – проблеял Фрике. – Эншанте!

Он изогнулся, огибая стол, схватил руку женщины и присосался в несколько гротескном поцелуе пальцев. Женщина, заметив «короля», едва заметно вздохнула и наклонила голову. Нет, это не был небрежный кивок, это был поклон, довольно вялый и в котором участвовали только шея и подбородок, но поклон. Как бы глупо ни выглядел «король», видимо, на какое-то величие он и в самом деле имел право. Хотя далее гадалка отмела одним жестом его велиречивые не слишком внятные уверения, как счастлив он припасть (он так и выразился «припасть») к мудрости несравненной мадам Лины.

Она села за стол, указала Кире на стул напротив. «Король» притащил от стены ещё один стул и сел сбоку и от Кири, и от гадалки, никак не в состоянии при этом замолчать и перестать рассыпаться в комплиментах, в которые не пытался вслушиваться никто из присутствующих. Когда «король» наконец замолчал, гадалка заговорила:

– Мне очень жаль твоих родителей, – обратилась она к мальчику.

Тот кивнул, но увидев, что та ждёт продолжения, добавил:

– Надеюсь, что их судьбу я смогу изменить.

Та кивнула и застыла, прижав подбородок к груди, словно прислушиваясь к звучанию его слов. Глаза её закрылись. Когда она внезапно заговорила, не поднимая головы, Киря вздрогнул, её голос звучал глухо, как из подвала.

– Убийца человек. Вот, что всех удивило. От заклятья воняло человеческой магией. Кена осудили даже не потому, что он ограбил квартиру Триста, а потому, что знал, когда там надо появиться. Он либо сам убийца, либо связан с убийцей. Но раз он не назвал виновного, потому виновным признали его.

Она молчала достаточно долго, чтобы Киря решился задать вопрос.

– Папа явно не единственный лоут. Почему заподозрили именно его?

Она медленно подняла голову и её чёрные глаза уставились на него.

– Потому что он единственный получил выгоду. И он прибыл через полчаса после убийства. Он замаскировал свой приход от проверки магией, но не подумал о том, чтобы как-то стереть видеозапись с камер наблюдения у магазина напротив.

– А хоть какие-то факты в его пользу есть?

– Один свидетель считает, что мотивом преступления было не ограбление.

Это требовалось обдумать, и Киря принялся мять пальцам нижнюю губу, пытаясь сообразить, что всё это означает.

– Это ведь этот свидетель заставил нас встретиться, он и помогает мне? – наконец предположил он и, не успев сдержаться, добавил и то, как именно пришёл к этому выводу. – Вы единственная, кто упомянул, что есть свидетель.

Гадалка согласно медленно на пару секунд сомкнула веки. Киря снова задумался.

– А если свидетель скажет, что именно видел, то он боится, что убийца погонится за ним?

– Не так, у него есть причины, чтобы никто не знал, что он был там тем вечером.

– Но если он уверен, что мой отец не убивал…

– Он не уверен.

Киря снова замолчал. Было очевидно, что это тоже испытание, помогать ему будут только в случае, если он покажет себя достаточно умным, чтобы задать правильные вопросы на этой встрече.

– Если убил отец, – неуверенно начал он, – то он мог действовать по чужой наводке. Например, кто-то дал ему куклу, показал, как выполнить заклятье и уверил, что для лоутов наказание за убийство меньше, чем для Первых…

– Тогда почему на суде Кен не сдал подельника?

– Потому что тогда наказание было бы больше?

– Если бы он сумел доказать, что не знал, что творит, то вряд ли.

Какого чёрта отцу вообще пришло в голову грабить убитого? Не приходилось сомневаться, что этот грех он реально совершил, так как практически сознался в этом на суде.

– Я не верю, что папа мог убить, – наконец сказал он. – Он не идиот, и вряд ли бы стал воровать, если бы его направил в квартиру кто-то, кому он не доверял. Если я назову имя убийцы сейчас, родителей отпустят?

– Кто же убийца?

Кире не хотелось произносить этого, но если человек не спас собственного брата, то не стоило его жалеть.

– Думаю, это мой дядя, Геннадий Овсянников. Он мог убить и попросить отца забрать вещи из квартиры. Возможно, разыграл испуг и просил забрать и вещи, и улики. Отец помог брату, думал, что заодно и разбогател. Скорее всего, дядя просил папу забрать все вещи, какие найдёт, а деньги якобы отец оставит себе.

Пока он произносил версию, каждое слово ему казалось правдой. Иннокентий всегда благоговел перед старшим братом, а тот часто втягивал его в неприятности. Но мадам Лина только медленно отрицательно мотала головой. Надо было срочно понять, что именно не так.

– Мотив, – выпалил Киря. Если деньги оставались у отца, а теперь конфискованы (или как там это называется у фэйри), то у дяди не оставалось мотива для убийства. – Он приходил с утра, мог забрать что-то у отца. Убийство было совершено ради этой вещи, а отцу оставили деньги.

Гадалка ждала чего-то ещё. Её фраза мало походила на подсказку.

– Твой дядя просто лоут.

Вряд ли это относилось только к тому, что он не мог владеть какими-то магическими артефактами. Значит что-то ещё.

– Убитый, – наконец тихо сказал Киря. – Почему он указал на отца? Мара не могла сама убить и заставить убитого клеветать против отца?

Гадалка отрицательно мотнула головой, от чего её сухие волосы взметнулись.

– Папу как-то использовали. Скорее всего, он сам не понимал, что делает. Да, каждый ребёнок будет защищать отца, но я пытаюсь докопаться до истины. Если папа виноват, я должен искать возможность смягчить наказание, а я считаю, что он невиновен, потому что папе просто не хватит решительности. Может, заставили подержать куклу, не объясняя причин. Я… мне просто сложно представить, что дядя всё это задумал только для того, чтобы подставить отца и всю его семью, маму, меня…

– Если твоего дядю использовали, – сказала гадалка, – то у него шансов выжить ещё меньше, чем у тебя. Потому что он может знать, кто именно затеял всю интригу.

– Как я буду всё это распутывать? Я даже не разбираюсь во всех ваших народах и прочем. Я даже не знаю, кто и зачем рвётся мне помогать.

– Никак. Сейчас твоя задача – совершить Обход. По твоим следам явно пустят убийц.

– А это не будет доказывать, что отец невиновен?

– Нет. Если ты даже докажешь, что по твоим следам идёт убийца, ты не сможешь доказать, что его послал реальный убийца, а не кто-то мстит за смерь Триста.

Киря беспомощно пожал плечами.

– У Триста могло быть врагов, как мух в столовой. Как можно расследовать дело, когда не ясно даже кем была жертва и с кем он ссорился?

Фрике и Лина быстро переглянулись между собой. Лина заговорила:

– Тут сложно что-то посоветовать. Я сама знаю только слухи. В последнее время у Триста появилось много магии. Он мог попытаться подчинить себе кого-нибудь, а в ответ его убили.

– Но версия не слишком правдоподобная, – перебил Король, – надо предположить, что Трист кого-то подчинял, кто-то хотел мстить, слишком много предположений.

Киря быстро перевёл с одного собеседника на другого, но промолчал. Лина кинула Королю.

– Оставь ему эти очки, пригодятся. Сколько мальчик знает про Первых?

Киря подал голос раньше, чем Король успел поставить диагноз его знаниям.

– Да как-то не очень много знаю. Много мифологии читал, но вчера столкнулся впервые реально.

Лина вздохнула, встала и отправилась в другую комнату, вернулась секунд через десять и положила перед Кирей планшет. Тот поднял и сразу понял, что это не планшет, а электронная читалка.

– Батарейку подзаряжать не надо, не разрядится, не спрашивай, как это сделано, сама не знаю. В каждом книжном магазине есть сведения, которыми обмениваемся между собой. Иногда это сплошная графомань, но обычно в таких файлах содержится то, что Первый сам знает о себе, сведения о своём народе, легенды и так далее. Многие целые библиотеки собирают. Где-то сведениями и обмениваются, но где – не знаю, а знала бы – не сказала. Ты пока человек со стороны. Но свою коллекцию сам соберёшь. Файлы выглядят как книги в светящихся фиолетовых обложках. Книги обычно тонкие, сворачиваешь и вот в это отверстие просовываешь.

Она показала на круглое отверстие в корпусе, какое было на старых мобильниках для подзарядки. Киря недоумённо повертел дивайс.

– Как может книга, даже тонкая, поместиться в читалке?

Лина издала глубокий вздох, и Киря ощутил, что краснеет.

– Это магия, – снова вмешался Король таким тоном, словно выдал единственное и идеальное объяснение.

– В общем, многие, кто в Обход пускается, собирают файлы в книжных магазинах, говорят, это развлекает, да и сведения тебе понадобятся. Ладно, тебя бы подарками и Фрике снабдил, ведь это ему надо, чтобы ты Обход завершил. Тебя сюда привели, чтобы через тебя я посмотрела, вдруг так увижу убийцу. Подними-ка любую карту со стола, только долго не выбирай.

Хотя Киря предполагал, что следует выбирать, не задумываясь, он всё равно пробежал глазами по картам, и быстро выбрал карту с вальтом червей. Лина приняла её, положила на стол, а сверху – свою ладонь. Она прикрыла глаза. Воцарилась тишина.

– Всё, что вижу, – наконец сказала она, не открывая глаз, – это много крови. Преступления совершаются, чтобы совершать преступления, и конца и края этому не видно. Если только тебе не повезёт поставить точку.

Глава шесть

Впервые Киря задумался: а не связана ли аномальная жара с происходящим с ним событиями? Быть может, так природа реагирует на то, что настоящий убийца так и не был найден. Или ему просто хочется выдавать желаемое за действительное. Кроссовки шлёпали по раскалённому асфальту, который грозил скоро начать плавиться и прилипать к подошвам.

После предсказания Лины, они быстро распрощались. Как ни странно, Король продолжал составлять ему компанию. Он шёл впереди, ловко вписываюсь в повороты бывшей промзоны, которая теперь была отдана в аренду мелким фирмам.

После того, как они миновали проходной пункт, Король резко остановился.

– Ты всё-таки не раздумал в Обход идти?

– Не-а. Только не знаю, с чего начать.

– Для тебя начало на Речном вокзале, парк Дружба.

Теперь, когда они не враждовали, Киря с трудом подавлял желание начать называть Фрике на «вы».

– Откуда знаешь?

– Я тебя знаю. И твою семью. Мне всякие карты, чтобы понять, где именно для тебя заготовлен Обход, не нужны. Ты умрёшь ради родителей, а они тебя любят?

Киря пожал плечами.

– Любят. Как умеют. Понимаю, что умеют так себе, но и я не подарок. Умный – это да, но друзей мало, вообще странноватый. Они всё думают, что если буду вести себя со мной, как с несмышлёнышем, всё само исправится, я стану стандартным, всё вокруг станет стандартным, даже Волшебный мир. А всё-таки, что за подземные обитатели? Ты Король подземных мутантов?

– Крыс, – Фрике криво улыбнулся. – Будешь под землёй, ищи знак – треугольник с тремя точками, как крысиная мордочка. Поскребёшься, и я тебя найду. Тот, кто попросил за тобой присмотреть, хочет, чтобы ты дошёл до конечного пункта, тогда точно станет ясно, насколько твой отец виноват. У тебя окна прямо на то место, где магический тайник. Ты наблюдаешь за тайником, а я за тобой и твоей семьёй. Я знаю не так много, но счастливой и благополучной вашу семью не назовёшь. Задавать вопрос тебе не буду, сам для себя ответь: если даже родители тебя любят, сам-то ты их любишь?

Фрике не стал дожидаться какой-то кириной реакции, махнул рукой и быстро зашагал по дороге. На секунду скрылся тени дерева, но так и не появился из тени, исчезнув среди остальных невидимых обитателей Москвы.

До Речного вокзала Киря решил пройти пешком, тем более это было не так далеко. Но не выдержал всей дороги, ему хотелось рассмотреть всё то, что теперь можно было смело счесть экипировкой. Разумеется, ему, прежде всего, хотелось открыть шкатулку. Он скрылся в одном из дворов в районе Водного стадиона, спустился по ступенькам к запертым наружным дверям подвала, в этой яме вряд ли он будет хоть кому-то заметен. А затем провёл пальцами по узорам шкатулки и сдвинул их.